МОИСЕЙ УГРИН

(† сер. 60-х - нач. 70-х гг. XI в., Киево-Печерский монастырь), прп. (пам. 26 июля, 28 сент.- в Соборе Киево-Печерских преподобных отцов, в Ближних пещерах почивающих, в Неделю 2-ю Великого поста - в Соборе всех Киево-Печерских преподобных отцов и всех святых, в Малой России просиявших, 7 мая - в Соборе преподобных отец Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова мон-ря), Киево-Печерский, в Ближних пещерах почивающий. Основные сведения о М. У. содержатся в древнейшей части Киево-Печерского патерика, где ему посвящено Слово 30 («О преподобнем Моисии Угрине»), написанное прп. Поликарпом (нач. 30-х гг. XIII в.) по просьбе киево-печерского архим. прп. . О нем прп. Поликарп упоминает и в Слове 29 («О многотерпеливем Иоанне Затворнице»). Краткие известия о М. У. находятся также в поздних источниках: Тверском сборнике - летописном памятнике XVI в. и Житии прп. Ефрема Новоторжского, составленном в XVII в. на основе житийного текста кон. XVI в. (автором последнего принято считать иеромонаха Юрьева новгородского мужского монастыря Иоасафа). Впрочем, эти сведения не имеют самостоятельного значения, поскольку восходят к рассказу Патерика. О М. У. сообщало несохранившееся древнее Житие прп. Антония Печерского (кон. XI в.). На это указывают слова, к-рыми прп. Поликарп завершает рассказ о чудесном исцелении святым одного из киево-печерских монахов, одержимого плотской страстью: «Се же вписано есть в житии святаго отца нашего Антониа, еже о Моисеи, бе бо пришел блаженный в дьни святаго Антониа» (Абрамович. 1991. С. 148). По мнению А. А. Шахматова, Житие прп. Антония было основным источником сведений прп. Поликарпа в его работе над жизнеописанием М. У. Согласно др. т. зр., высказанной Ю. А. Артамоновым, ссылка агиографа на Житие прп. Антония («Се же вписано есть..») имеет отношение только к рассказу о чуде. Прп. Поликарп не прибегал к обширным заимствованиям из письменных источников, а только использовал их для воссоздания исторической канвы своего повествования, о чем свидетельствуют ссылки агиографа на «Повесть временных лет» (далее: ПВЛ) и Житие прп. Феодосия Печерского (согласно Артамонову, составлено в нач. XII в.). Пересказывать Житие прп. Антония или делать обширные выписки из его текста не имело смысла, поскольку оно было хорошо известно читательской аудитории прп. Поликарпа (Артамонов. 2001. С. 24-29). В. Д. Королюк полагал, что основным источником рассказа о М. У. являлась светская повесть, основанная на памятнике польского происхождения. Однако этот вывод не был подкреплен соответствующим источниковедческим анализом (Королюк. 1952. С. 72).

В Слове из Патерика сообщается о том, что М. У. был братом мч. Георгия Угрина, отрока кн. мч. Бориса Владимировича, убитого вместе со своим господином на р. Льте (Альте) посланцами Киевского кн. Святополка (Петра) Владимировича (1015-1016, 1018-1019) (см. в ст. Борис и Глеб). Согласно Житию прп. Ефрема Новоторжского, у М. У. и мч. Георгия был еще один брат - прп. Ефрем. Однако достоверность этого позднего свидетельства нельзя считать бесспорной. Время и место рождения М. У. неизвестны, а происхождение является предметом дискуссии. Основываясь на его прозвище, можно думать, что М. У. был венгром или славянином, жившим на венг. землях. По мнению Э. Иглои, он мог являться потомком одного из венг. дружинников, воевавших против Византии в 970-971 гг. на стороне Киевского кн. Святослава Игоревича (ок. 960-972). В то же время автор не исключал того, что святой мог прибыть на Русь вместе с принцами Эндре и Левенте, изгнанными из Венгрии кор. Иштваном (Стефаном I) (1000-1038) и получившими кров при дворе Киевского блгв. кн. Ярослава (Георгия) Владимировича Мудрого (1019-1054). Правда, большинство исследователей относят эти события к сер. 30-х гг. XI в. И. Феринц считал, что М. У. был выходцем либо из Трансильвании, находящейся под управлением кн. Дьюлы, либо из Баната - владений кн. Айтоня, где на рубеже X и XI вв. получило распространение христианство вост. обряда. Однако вслед. подчинения и последующей латинизации этих территорий Иштваном I М. У. с братьями покинул родные места и отправился на Русь (ок. 1003-1008). В. В. Лепахин, в целом принимая гипотезу Феринца, допускает, что старший из братьев Угринов - Ефрем - мог быть приглашен на Русь Киевским равноап. кн. Владимиром (Василием) Святославичем (978-1015) или его сыном св. Борисом «в качестве специалиста по коневодству» (Лепахин. 2003. С. 373). По мнению М. К. Юрасова, братья происходили из Подкарпатской Руси и были русинами. На службе у Рюриковичей они оказались не потому, что испытывали религ. притеснения во владениях Арпадов, а вслед. стремления «сделать карьеру в дружине одного из русских князей» (Юрасов. 2013. С. 98-99).

Согласно прп. Поликарпу, будучи единственным из окружения кн. Бориса избежавшим смерти на р. Альте, М. У. вернулся в Киев и нашел там приют при дворе сестры кн. Ярослава Предславы. После поражения у г. Волыня (22 июля 1018) от объединенных сил Святополка и его тестя польск. кн. Болеслава I Храброго Ярослав был вынужден оставить Киев. Находившиеся в городе 2 его сестры (в т. ч. и Предслава), а также бояре стали польск. пленниками. В их числе оказался и юный М. У. (Тверской сборник под 6526 (1018) г. сообщает, что «на том бою изымаша Моисеа Угрина, брата Георгиева» - ПСРЛ. Т. 15. Стб. 137). Закованный по рукам и ногам в железные кандалы М. У. был увезен в Польшу, где в течение 5 лет пребывал на положении узника. На красоту юноши обратила внимание некая молодая и богатая вдова, муж к-рой погиб в походе Болеслава на Русь. Женщина стала настойчиво склонять святого к блуду, предлагая взамен свободу, власть и богатство. Когда М. У. категорически отказался удовлетворить ее желание, вдова решила выкупить пленника, чтобы получить над ним абсолютную власть. После выкупа она с еще большим упорством стала склонять юношу к утолению своей страсти. Но ни муки голода, ни демонстрация богатства, ни угроза смерти не могли сломить его воли. Божий Промысл привел к М. У. пресвитера со Св. Горы Афон, к-рый совершил над ним обряд пострижения в монашество и наставил в иноческом житии. Отчаявшись добиться желаемого, женщина приказала жестоко мучить юношу: распластав, палачи стали бить М. У. палками так, что земля пропиталась кровью. Кн. Болеслав, стараясь помочь вдове, пытался воздействовать на М. У. как уговорами, так и угрозой мучительной смерти. Выдержав и это искушение, святой предрек скорую кончину польск. правителя и жестокое убийство вдовы. Целомудрие юноши настолько ожесточило сердце женщины, что она приказала давать М. У. ежедневно по 100 ударов, а затем оскопить его. Нек-рое время спустя сбылось предсказание святого: когда начались гонения на черноризцев, Болеслав внезапно умер, а поднявшийся мятеж на Польской земле стал причиной гибели знатной вдовы. Оправившись от ран, М. У. вернулся на Русь. Последние 10 лет жизни он провел в Киево-Печерском мон-ре. Агиограф сообщает о том, что святой был удостоен дара исцелять от плотских страстей и искушений уже при жизни.

Время возвращения на Русь, поселения в обители и преставления М. У. является предметом дискуссии. Прп. Поликарп пишет о том, что святой пришел «в дьни святаго Антониа и скончася о Господе в добре исповедании, пребыв в манастыри лет 10, а в пленении страдав в узах 5 лет, 6-е лето за чистоту» (Абрамович. 1991. С. 148). В Берсеневском списке (Арсеньевская ред., 1406), древнейшей дошедшей до нас рукописи Киево-Печерского патерика, вместо «6-е лето» читается «6 лет». Используя это указание, а также датированные известия ПВЛ о вступлении Болеслава в Киев (1018) и о его кончине (1030; в действительности ум. в 1025), составитель Кассиановской II редакции Патерика (1462) приурочил приход М. У. к Антонию к следующему после освобождения, 1031 г. На основании этой даты редакторы печатного Патерика (1661) определили время преставления святого - 1041 г. (1031+10). Эти датировки подверг критике митр. Макарий (Булгаков), который отметил тот факт, что М. У. не мог прийти в Печерский мон-рь «прежде 1054 г.», когда вокруг прп. Антония только начали собираться первые последователи (Макарий. История РЦ. С. 151). Шахматов полагал, что виновником данного хронологического противоречия было «тенденциозное» Житие прп. Антония, к-рое относило возникновение мон-ря «ко временам давно минувшим, когда в России едва начиналось распространение христианства». При этом он допускал, что М. У. мог покинуть Польшу в кон. 30-х - нач. 40-х гг. по случаю заключения брака Казимира I и сестры Ярослава Добронеги, в результате к-рого на Русь было возвращено ок. 800 захваченных Болеславом пленных (Шахматов. 2001. С. 200, 206-207). В ПВЛ это событие ошибочно отнесено к 6551 (1043) г. Королюк связывал освобождение М. У. с Польским восстанием 1037-1038 гг. (Королюк. 1952. С. 74-75). По мнению Артамонова, Житие прп. Антония ничего не сообщало о времени и об обстоятельствах возвращения М. У. на Русь. Это вынудило прп. Поликарпа выстраивать биографию святого на основе сведений ПВЛ. Поэтому его указание на количество лет, проведенных М. У. в Польше, не имеет самостоятельного значения. Стать насельником Киево-Печерского мон-ря святой мог не ранее сер.- 2-й пол. 50-х гг. XI в., когда, согласно данным ПВЛ («Сказание о начале Печерского монастыря», статья 6559 (1051) г.) и Жития прп. Феодосия, к прп. Антонию стали приходить первые ученики. Вслед. этого расчет времени пребывания святого в Польше (5+6) и нахождения в обители (10), к-рый приводит прп. Поликарп, нельзя рассматривать как совокупность лет прожитых М. У. в Киеве после пленения. Исходя из этого, возвращение М. У. на Русь следует относить к 30-м - нач. 50-х гг., а его преставление - к сер. 60-х - нач. 70-х гг. XI в.

О местном почитании М. У. в XII-XIII вв. свидетельствует рассказ прп. Поликарпа о прп. Иоанне Многострадальном, согласно к-рому монахи молились у мощей М. У., получая исцеление от искушения плоти.

Мощи преподобного открыто почивают в Ближних (Антониевых) пещерах Киево-Печерской лавры. Они упоминаются в «Тератургиме» мон. Афанасия Кальнофойского (К., 1638). М. У. прославляется в посвященном ему 3-м тропаре 4-й песни составленного по благословению Киевского митр. св. Петра (Могилы) ок. 1643 г. «Канона преподобным отцам Печерским», автором к-рого считается протосинкелл и экзарх К-польского патриарха Мелетий Сириг. Отдельный день памяти М. У. был установлен, вероятно, во 2-й пол. XVII в. (указывался в изданиях Патерика).

В 1684-1690 гг., при киево-печерском архим. Варлааме (Ясинском; впосл. митрополит Киевский), было установлено празднование преподобным отцам Ближних пещер в 1-ю субботу по отдании праздника Воздвижения Креста Господня, тогда же была составлена служба Собору; с 1886 г. по благословению митр. Киевского Платона (Городецкого) празднование Собору совершается 28 сент. Общецерковное почитание святого установлено указами Синода 1762, 1775 и 1784 гг., согласно которым было разрешено печатать службы печерским преподобным и вносить их имена (в т. ч. М. У.) в общецерковные московские месяцесловы; с 1843 г. совершается празднование Собору Киево-Печерских преподобных отцов и Собору всех святых, в Малой России просиявших.

По сообщению архиеп. Димитрия (Самбикина), в кон. XIX - нач. XX в. память М. У. особо чтилась в Новоторжском Борисоглебском монастыре, связанном с памятью о прп. Ефреме Новоторжском; в день памяти М. У. там совершалась полиелейная служба.

Иконография