МЕРКУРИЙ

М. в ранних списках датируется 2-й четв. XVI в., оно вошло в ВМЧ митр. Макария под 24 нояб. (Успенский и Царский списки). В некоторых списках Житие отнесено к 28 июля - дате празднования Смоленской иконе Божией Матери. По наблюдениям Ф. И. Буслаева, архиеп. Сергия (Спасского), А. П. Кадлубовского, Л. Т. Белецкого, Ф. Г. Спасского и др. исследователей, почитание М. может рассматриваться как проявление на рус. почве греческой и общеевроп. традиции культа вмч. Меркурия Кесарийского: совпадает дата празднования памятей святых, много параллелей обнаруживается в Житиях святых, в службах им. Составление Жития М. в 1-й сохранившейся версии, т. н. минейной редакции, было связано с идеологической программой прославления смоленских святынь после взятия Смоленска вел. кн. Московским Василием III Иоанновичем в 1514 г., как и утверждение праздника Смоленской иконы Божией Матери, а также строительство Смоленского собора в Новодевичьем мон-ре. По-видимому, наиболее ранний из ныне известных списков Жития М. находится в рукописном сборнике, принадлежавшем игум. Нифонту (Кормилицыну), настоятелю Волоколамского мон-ря (1522-1543) (РНБ. Q. XVII. № 15. Л. 351-355, ок. 1538 г.). Повесть о М. представлена здесь как история чуда Пресв. Богородицы, заступницы Смоленска, и расположена рядом с Повестью о чудесах от Владимирской иконы Божией Матери. В сборнике материал организован по «Главизнам», отсюда это название было заимствовано в ВМЧ и сохранилось за минейной редакцией Жития М. («Главизна изъявляется от чудес дивнейшеи заступницы нашей… и память сказуется ея святого Меркурия иже есть гроб его в Смоленске, граде нашем, бывших от него чудес»). Житие начинается похвалой Пресв. Богородице. Далее следует рассказ о нашествии Батыя и разорении Русской земли. Описание ужасных бедствий, постигших Русь, переходит в плач Пресв. Богородицы и моление о Своих чадах. В этой части Повесть о М. связана с циклом повестей о Батыевом нашествии. В собственно житийной части действие происходит в Смоленске. Ночью в «церкви Богородицы» совершается чудо от иконы Божией Матери: Пресв. Богородица велит пономарю привести к Ней воина М. Он некто «от римских пазух», княжеского рода, греч. веры. Пономарь застает его на молитве. М. с радостью идет на призыв Пресв. Богородицы, Которая повелевает ему выступить против врага, тайно идущего к городу. М. берет меч, выходит за городские ворота на Долгий мост, где вступает в бой. Он убивает исполина и мн. вражеских воинов, потом уходит в предуказанное место и просит Бога послать ему мученическую смерть, желая пролить кровь за Св. Церковь. Глас с неба обещает ему мученичество. Приходят вражеские ратники, с которыми М. сражается. Враги видят над городом чудесное явление Пресв. Богородицы. Затем некий воин из варваров или сын убитого исполина отсекает М. голову. Мученик встает, берет свою голову и идет в город, чтобы поведать горожанам о своей победе и о чудесной помощи Пресв. Богородицы. Тело мученика погребают в церкви у левого клироса, он является в видении пономарю и велит повесить свои щит и копье над гробницей.

Характер и последовательность событий в Житии М. в значительной мере определены воздействием преданий о вмч. Меркурии Кесарийском и вмч. Димитрии Солунском. Рус. святому агиограф дает рим. происхождение по аналогии с древним рим. воином Меркурием. В Житии М. упоминается чудо в Кесарии Каппадокийской, повествующее о том, как Пресв. Богородица послала вмч. Меркурия убить имп. Юлиана Отступника (361-363) и спасти город. Ранний греч. источник, рассказывающий об убиении Юлиана,- Хроника Иоанна Малалы - был известен на Руси. В нем описано видение свт. Василия Великого: Спас, сидящий на престоле, посылает св. Меркурия убить Юлиана; воин стоит перед Христом в светящейся железной броне. Услышав повеление, он исчезает и потом возвращается, вновь предстает перед престолом Господа и сообщает о гибели Юлиана. Прп. Иоанн Дамаскин в «Первом защититильном слове против порицающих святые иконы» в разд. «Свидетельства древних и славных святых Отцов об иконах» (§ XVI) пересказывает этот эпизод, несколько изменяя его: свт. Василий видит икону Божией Матери, на к-рой изображен и воин Меркурий; он исчезает с иконы и вновь появляется уже с окровавленным копьем. Этот эпизод не был включен в слав. версию «Первого защитительного слова...», для его актуализации требовалось обращение к греч. источнику. Т. о., есть основания считать, что над составлением Жития М. работал образованный (скорее всего волоколамский) книжник, интересовавшийся историей чудотворных икон и полемикой с иконоборцами. В рус. хронографическом своде XV в. «Летописец Еллинский и Римский» воспроизведен фрагмент Хроники Малалы и сообщается, что по молитве свт. Василия Великого Меркурий убил Юлиана, поскольку тот возводил хулу на Богоматерь; эта вставка не имеет аналогий в традиции визант. хроник (Летописец Еллинский и Римский / Ред.: О. В. Творогов. СПб., 1999. Т. 1. С. 310, 311; 2001. Т. 2. С. 66). В Житии свт. Василия Кесарийского, распространенном в русской традиции, эпизод с гибелью Юлиана приведен в расширенной версии: во сне святитель видит, как Богоматерь посылает св. Меркурия на подвиг - казнить Юлиана; пробудившись, он отправляется в ц. св. Меркурия, где хранились его мощи и оружие, и видит, что оно исчезло. В отличие от Кесарийского святого смоленский воин призывается не из сонма мучеников, а из среды живых людей. Однако сведе́ние воедино историй мученической смерти за веру и посмертного подвига порождает композиционные сложности в Житии М.: он представлен героем посмертного чуда, а не реальным жителем Смоленска.

Сандалии мч. Меркурия Смоленского (Успенский собор, Смоленск)

Сандалии мч. Меркурия Смоленского (Успенский собор, Смоленск)

Неясно происхождение лит. мотива «хождение с головой в руке», в Житии вмч. Меркурия Кесарийского он отсутствует, но был распространен в зап. агиографии, где символизировал буд. торжество христианства и христ. власти. Московским книжникам XVI в. этот сюжет был известен из Жития сщмч. Дионисия Ареопагита, переведенного на слав. язык прп. Максимом Греком и включенного в ВМЧ. Кроме того, в сборнике Нифонта (Кормилицына) того же времени, что и сборник с «Главизнами», помещено краткое Житие мч. Иоанна Казанского, очевидно тогда же и составленное, в к-ром присутствует тот же мотив - «хождение с отрубленной головой» (РНБ. Q. XVII. № 647. Л. 254-254 об.). Прп. Максим Грек, находившийся в заключении в Волоколамском монастыре в 1525-1531 гг., мог рассказать его насельникам и о почитавшемся во Флоренции мч. Мине (Миниато) († ок. 250; после казни поднял свою отрубленную голову и пошел умирать в пещеру).

В сокращенной редакции Житие М. вошло в «Русский временник» и летописные своды XVII в. в составе цикла о Батыевом нашествии.

Т. н. Жулевская редакция Жития М. представлена в единственном списке (ГИМ. Син. № 908, 1665 г.). Она существенно отличается от минейной (Белецкий предлагал считать ее особой версией Жития М.) и содержит следы влияния устной традиции и нового обращения к преданию о вмч. Меркурии Кесарийском. В рассказ о возвращении в город М. с отрубленной головой в этой редакции включен эпизод, повествующий о некой девице, вышедшей за водой: увидев святого без головы, она стала ругать его. Этот эпизод сохранился в устной легенде о М., зафиксированной в XIX в. в Смоленской губ. Фольклоризированный характер версии заставил исследователей считать ее первичной, якобы предшествовавшей письменной и отражающей устный этап бытования легенды (она опубликована как наиболее представительная и древняя редакция, см.: Слово о Меркурии Смоленском / Коммент.: Л. А. Дмитриев // ПЛДР: XIII в. М., 1981. С. 204-209).

Согласно Жулевской редакции Жития М., Пресв. Богородица явилась вне града, за Днепром «в Печерстем монастыре» и повелела пономарю искать М. Тот нашел его у креста, находившегося в части города «Петровское сто» (на правом берегу Днепра). После отсечения главы М. пошел к Мологинским воротам (предполагается, что это искаженное название Молоховских ворот), где и упал. Здесь тело святого лежало 3 дня непогребенным, архиепископ и горожане не смогли поднять его с земли. Богородица Сама, взяв тело мученика, «принесше во свою соборную церков и положи на месте своем во гробе»; жители Смоленска, пришедшие утром в храм, увидели святого «на своем месте почивающа». Т. о., Житие свидетельствует о том периоде, когда в смоленском Успенском соборе почитались мощи М.

В списках XVII в. зафиксирована т. н. смоленская, или западная, редакция Жития М.; она содержит незначительные разночтения с минейной редакцией. Церковь, в к-рой явилась Пресв. Богородица, названа Успенской; место сражения обозначено как Долгомостие. Там, где упал М., войдя в город, как сказано в Житии, был поставлен столб в память о мученике (в наст. время в дер. Долгомостье под Смоленском проходят праздники в честь св. воина). В нек-рых списках указано, что текст является переводом с польского; однако польск. оригинал пока не обнаружен. Анджей Литворня предполагал, что он существовал в 1-й пол. XVII в., и пытался его реконструировать.

В службе М. под 24 нояб., известной в списках с кон. XVI в., иногда упоминается имя еп. Варсонофия, по благословению которого был составлен канон. В связи с этим указанием церковные историки (архиеп. Филарет (Гумилевский), архиеп. Сергий (Спасский)) датировали создание службы временем, когда кафедру в Смоленске занимал еп. Варсонофий (1509-1514), т. е. периодом борьбы за Смоленск Василия III. Отношение Смоленского епископа к победителю в момент взятия города в 1514 г. было неоднозначным. Вторая Софийская летопись, почти современная событиям, описанным в Житии М., сообщает, что владыка встретил вел. князя с крестами, но потом свое крестное целование «преобиди» (нарушил.- Авт.) (ПСРЛ. Т. 6. Вып. 2. Стб. 403), и вел. князь владыку «свел» в Москву. Офиц. Никоновская летопись, составленная под рук. митр. Даниила в 1526-1530 гг., представляет еп. Варсонофия торжественно несущим навстречу вел. князю чудотворную Смоленскую икону Божией Матери. Последовавшие затем действия владыки определены как «измена» и «крестное преступление». Несмотря на это обстоятельство, летописная и богослужебная традиции связывают почитание М. и Смоленской иконы Божией Матери с еп. Варсонофием, к-рый обращался к ним за помощью во время войны. Однако московские книжники видели в М. прежде всего защитника Руси во время Батыева нашествия и ставили легендарного воина в один ряд с рус. св. князьями Александром Ярославичем Невским и Михаилом Всеволодовичем Черниговским.

В каноне, принадлежавшем еп. Варсонофию, текст древнего канона вмч. Меркурию Кесарийскому изменен незначительно, он не содержит повествовательного материала, имеющего специфический смоленский колорит. Особенностями канона являются упоминания «поганых» (в каноне вмч. Меркурию Кесарийскому сказано о победе над врагами), а также копья и щита, принадлежавших смоленскому воину, впрочем, это могли быть и позднейшие лексические замены. От первоначального канона вмч. Меркурию Кесарийскому этот канон отличается гл. обр. особым скорбным настроением: богородичны содержат моления об избавлении города от «бед и скорбей». При переводе на греч. язык начальных букв тропарей 9-й песни канона читается имя Иосиф (Спасский. 1951. С. 234). Этот акростих указывает на составителя канона вмч. Меркурию Кесарийскому - прп. Иосифа Песнописца.

Основная и, очевидно, более ранняя служба содержит заимствования из минейного Жития М., более поздние - из легендарных сказаний. Буслаев называл службу лирической редакцией Жития. Нек-рые стихиры XVII в. имеют почти фолькорный эпический характер (Серегина. 1994. С. 159-165). Условно в исследовательской лит-ре выделено 3 редакции службы (О. Н. Бахтина, Н. В. Рамазанова). В рукописях встречаются кондаки «Явися во бранех непобедим воин...» и «Чистотою душевною купно и телесною и сердечною ко Богу любовию...».

М. как защитника Смоленска не прослеживается в исторических и агиографических источниках до XVI в. В 1953 г. в Смоленске был найден текст буллы с изображением вмч. Меркурия Кесарийского и греч. надписью: «Господи, помози рабу своему Меркурию Вентеславу». Считается, что она принадлежала кн. Вячеславу, получившему Смоленск от отца, Киевского кн. Ярослава (Георгия) Владимировича Мудрого. По мнению В. Л. Янина, в Смоленске могло существовать особое почитание вмч. Меркурия Кесарийского, связанное с тем, что 1-й смоленский князь был крещен с именем Меркурий (Актовые печати. Т. 1. С. 16). Возрождение почитания св. воина в XV в. могло быть связано с участием cмоленских полков в Грюнвальдской битве (1410), а также с московской войной. Культ М. интегрирует смоленские и московские традиции почитания вмч. Меркурия Кесарийского. На Соборах 1547 и 1549 гг. М. канонизирован не был. В Степенную книгу сказание о нем не вошло. Святой прославляется в службе Всем новым российским чудотворцам, составленной суздальским иноком Григорием (Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 1. С. 385-386). Память святого отмечена под 24 нояб. в Коряжемских святцах (РГБ. Унд. № 237. Л. 80 об., 1621 г.). В Месяцеслове троицкого келаря Симона (Азарьина) (РГБ. МДА. I. № 201. Л. 307, 327 об., сер. 50-х гг. XVII в.) и близких к нему святцах с пасхалией XVII в. (ГИМ. Син. № 901. Л. 76 об., 197) М. упомянут 24 нояб. и 17 авг., что, вероятно, связано с отождествлением святого со сщмч. Меркурием, еп. Смоленским, к-рый почитается в числе преподобных отцов Киево-Печерских, в Ближних пещерах почивающих. В Житии М., помещенном под 24 нояб. в «Алфавите русских святых» старообрядческого мон. Ионы Керженского (ЯМЗ. Инв. № 15544. Л. 146 об.- 147 об., 1807-1811 гг.), о мощах М. сказано: «...не благоволиша остатися в Смоленске, но въ кладе приплыша чюдне рекою Дънепром в Киево-Печерский монастырь, и тамо в Ближней пещере почивают». Отождествление 2 святых может быть связано с существованием культа М. в западнорус. землях на протяжении XVII в.

До Октябрьской революции 1917 г. в Смоленске почитались мощи М., его меч и копье. По свидетельству И. А. Бунина, на солее в Успенском соборе находились шлем и железные сандалии М. (ныне сохр. только сандалии). Изображение М. с отсеченной головой не встречается на иконах. Однако Бунин в повести «Суходол» описал древний суздальский образ: «...изображение безглавого человека, держащего в одной руке мертвенно-синеватую голову в шлеме, а в другой икону Путеводительницы».

Канонизация святого подтверждена включением его имени в Собор Смоленских святых, установленный в 1983 г. по благословению патриарха Московского и всея Руси Пимена (Извекова).

Самое раннее описание облика М. в иконописных подлинниках относится к кон. XVI в.: «Аки Димитрей, во бронех; верхняя риза багрова с белилы, доспех пернаст - вохра с белилы, рукава изпод рукав лазорь; нагавицы багор в правой руке меч, а в другой ножни» (Иконописный подлинник новгородской редакции по Софийскому списку кон. XVI в.: С вар-тами из списков Забелина и Филимонова // СбОДИ на 1873 г. С. 15). В подлинниках XVIII - 1-й трети XIX в. облик М. чаще всего уподоблен облику вмч. Димитрия Солунского и описан под 24 нояб. следующим образом: «...аки Димитрий Селунский, образом велик, брада невелика, разсохата мало, на главе шапка, залом черн, шуба камка узорчата, отворот бел, в правой руце сабля гола велика, а он подперся ею, что посохом, а в другой руке ножны» (БАН. Строг. № 66. Л. 57; ИРЛИ (ПД). Перетц. № 524. Л. 90 об.; см. также: Филимонов. Иконописный подлинник. С. 200; Большаков. Подлинник иконописный. С. 51). Однако встречаются и др. варианты: «...аки Борис князь, а инде млад, в латах и доспесе, аки Димитрий Селунский» (ИРЛИ (ПД). Перетц. № 524. Л. 197 об.; под 28 июля); «подобием млад, аки Георгий, на нем шуба княжеска, в руце меч в ножнах» (ИРЛИ (ПД). Бобк. № 4. Л. 37 об.; под 24 нояб.); «млад, аки Димитрий Селунский, ризы княжеские» (Филимонов. Иконописный подлинник. С. 200). В нек-рых подлинниках особо подчеркивалась принадлежность святого к княжескому роду: «…родом бе римлянин, пришел юн сый служити князем, рода княжеска» (РНБ. Погод. № 1931. Л. 69). В руководстве акад. В. Д. Фартусова о внешности М. сказано: «Типом римлянин, отличался силой и высоким ростом, средних лет, с небольшой бородой, волосы подстрижены; в русских военных доспехах. В правой руке меч, в левой - хартия». На хартии Фартусов предлагает писать: «Пречистая, Преславная, Преблагословенная Владычице, Ты своим ходатайством спасла град сей и не допустила людям Твоим впасть в руце злых врагов христианских» (Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 85). Зафиксированные в подлинниках разночтения в описании облика М. отражены в его изображениях: святого могли изображать юношей или средовеком, в воинских доспехах или в княжеском облачении.

Наиболее ранний достоверный образ М. сохранился в житийном цикле святого на иконной раме XVII в. (ЯХМ). Он представлен безбородым юношей с короткими волосами, в золотом пластинчатом доспехе, синем плаще, красной рубахе и высоких красных сапогах. В руках у него большой меч, к-рым он побивает вражеских воинов. Житийный цикл М. расположен на нижнем поле рамы и состоит из 7 клейм. Композиции сопровождаются надписями на полях, все фрагменты текста пронумерованы, и соответствующие цифры проставлены на фоне в клеймах: 1) Видение пономарю Божией Матери, повелевшей призвать М. на защиту Смоленска от войск Батыя. 2) М. приходит на Долгий мост и посекает врагов мечом. 3) Гибель войска Батыя. 4) Усекновение главы М. 5) М., держа отсеченную голову в руках, приходит к воротам города. 6) Погребение М. в Успенском соборе. 7) Явление во сне пономарю М., повелевшего повесить над гробом его оружие. Состав др. клейм рамы, среди к-рых есть композиции, не имеющие прямого отношения к Житию М. («О Тебе радуется», «Достойно есть», «Покров Пресв. Богородицы» и «Похвала Пресв. Богородицы», а также «Ветхозаветная Троица» и «Собор двенадцати апостолов»), позволяет предположить, что рама окружала почитаемую Богородичную икону. Помимо житийных сцен на раме представлены иллюстрации к Повести о нашествии Батыя и к Сказанию о мученичестве блгв. кн. Михаила и исп. Феодора Черниговских, текстов, входящих в качестве предисловия в минейную редакцию Повести о Меркурии Смоленском. Надписи, сопровождающие клейма, также соответствуют тексту минейной редакции. Повесть читается за богослужением в день памяти М. (24 нояб.), а также в день празднования Смоленской иконе Божией Матери «Одигитрия» (28 июля) как свидетельство одного из чудес иконы. Т. о., состав клейм на раме позволяет предположить, что в среднике находился Смоленский образ Божией Матери.

Возможно, изображение М. имеется в росписи кон. XVI в. Смоленского собора Новодевичьего мон-ря. На юго-вост. столпе изображен юный воин с пышной прической, в доспехе с белой перевязью, зеленом плаще и высоких сапогах (Ретковская Л. С. Смоленский собор Новодевичьего мон-ря. М., 1954. С. 17-18). За спиной у него круглый щит, в правой руке - копье, левой он опирается на меч. Образ воина близок к образу М. на раме XVII в. из ЯХМ, но надпись «великомученик Меркурий» заставляет предположить, что в росписи изображен вмч. Меркурий Кесарийский, на день памяти к-рого (24 нояб.) в XVI в. было установлено празднование памяти М. (Квливидзе Н. В. Фрески Смоленского собора: Иконогр. программа росписи // Московский Новодевичий мон-рь: к 500-летию основания / Сост.: А. Л. Баталов, Л. А. Беляев. М., 2012. С. 349. Примеч. 39). Однако облик святого в росписи Смоленского собора не соответствует традиц. визант. иконографии вмч. Меркурия, к-рый изображается с бородой и, как правило, в шлеме.

В XVIII - нач. XIX в. получили распространение иконы, на к-рых М. представлен вместе с прп. Авраамием Смоленским. На иконе, происходящей из церкви с. Бастеновичи Могилёвской обл. Белоруссии (1723-1728; НХМ), святые изображены в молении перед Смоленской иконой Божией Матери на фоне г. Смоленска. Такая же композиция представлена на иконе из Успенского собора Смоленска, но вместо образа Божией Матери в небесном облачном сегменте - Господь Саваоф. На иконе нач. XIX в. (Смоленский гос. музей-заповедник) святые изображены в небесах коленопреклоненными, в молении иконе Божией Матери, которую держат ангелы; в нижней части иконы - панорама Смоленска. На иконе смоленских святых - блгв. кн. Андрей, прп. Авраамий и М. (XIX в., Смоленский гос. музей-заповедник) - мученик назван в подписи благоверным князем, что, вероятно, связано с преданием о принадлежности М. к княжескому роду.

В составе композиции «Собор русских святых» М. изображен на выговской иконе кон. XVIII - нач. XIX в. (МИИРК) в виде юноши, в рост, с крестом в правой руке и мечом в левой. На северодвинской иконе XIX в. из дер. М. Горка Виноградовского р-на Архангельской обл. и на иконе 1814 г. письма П. Тимофеева полуфигура юного М. представлена в молении (ГРМ; см.: Образы и символы старой веры: Памятники старообр. культуры из собр. Рус. музея / ГРМ. СПб., 2008. С. 72-73, 82-85. Кат. 62, 70; прорись см.: Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 462-463). На иконе того же извода нач. XIX в. из Черновицкой обл. Украины (НКПИКЗ) М. изображен средовеком, в правой руке держит поднятый меч, в левой - ножны. Образ М. как средовека в княжеском облачении, опирающегося на меч, повторяется в рисунках сер. XX в. мон. Иулиании (Соколовой) и встречается на иконах XX-XXI вв.