НИКИТА

Источники

Происхождение и образование

Епископство

Поездки в Италию и возвращение на родину

Последние годы

По свидетельству Геннадия Марсельского, Н. «простым и ясным языком составил шесть книжек для стремящихся ко крещению» (Gennad. Massil. De vir. illustr. 22). Это был сборник «Огласительных наставлений», или бесед, обращенных к тем, кто прошли предварительное оглашение и записались на крещение (Instructiones ad competentes; CPL, N 647; Gryson. 2007. T. 2. P. 670; изд.: Burn. 1905. P. 6-54). Долгое время наставления Н. имели хождение в виде отдельных сочинений под именами др. авторов, в частности Никиты, еп. Аквилейского († 485, см.: PL. 52. Col. 847-864, 865-874). Только в нач. XX в. англ. ученый Э. Ю. Бёрн собрал наставления воедино и восстановил их подлинное авторство (Burn. 1905. P. LIX-LXXX). Однако ему удалось обнаружить лишь фрагменты 1, 2 и 3-й книг и целиком только 5-ю из 6 книг, упоминаемых Геннадием. Новая попытка расширить список фрагментов за счет включения в них спорных сочинений, приписывавшихся др. авторам - свт. Амвросию Медиоланскому, блж. Иерониму, блж. Августину Гиппонскому и др., была предпринята в 60-х гг. XX в. нем. литургистом К. Гамбером (см.: Gamber, ed. 1964; Idem. 1965-1966), который, в частности, приписал Н. авторство огласительных бесед свт. Амвросия «О таинствах» (CPL, N 154; Gamber, ed. 1964. S. 124-169). Однако использованная им методика подверглась критике и его выводы не нашли признания (см., напр.: Schmitz J. Zum Autor der Schrift «De sacramentis» // ZKTh. 1969. Bd. 91. S. 59-69; Brennecke. 1994. S. 462-463; Gryson. 2007. T. 2. P. 671; и др.); на сегодняшний день принято использовать старое издание Бёрна как содержащее бесспорно аутентичные фрагменты (см.: Soroceanu. 2013. S. 26).

Точно неизвестно, когда Н. подготовил «Огласительные наставления»; учеными предлагались разные т. зр.: ок. 375 г. (Burn. 1905. P. LXX), после 380 г. (Gryson. 2007. T. 2. P. 670) и даже 416 г. (Gamber. Fragen. 1967. S. 223-224). По свидетельству Геннадия, 1-я кн. сборника была посвящена вопросу о поведении «заявителей, желающих принять крещение» (competentes qui ad baptismi gratiam cupiunt pervenire); во 2-й кн. опровергались заблуждения язычников относительно почитания множества богов; 3-я кн. содержала краткое изложение веры в единого Бога (de fide unicae majestatis); 4-я кн. была направлена против астрологии (adversus genethliologiam); 5-я кн. включала толкование на символ веры (de symbolo); 6-я была посвящена жертве Пасхального Агнца (de agni paschalis victima) (Gennad. Massil. De vir. illustr. 22; подробнее о соотношении 6 книг, упоминаемых Геннадием, и всех сохранившихся фрагментов см. в таблицах: Burn. 1905. P. LX; Soroceanu. 2013. S. 27-28). В наст. время считаются полностью утраченными 4-я и 6-я книги; попытки отождествить с 6-й кн. небольшой трактат «О вычислении Пасхи» (De ratione Paschae), приписывавшийся свт. Афанасию I Великому (PG. 28. Col. 1605-1610), а также св. Мартину, еп. Бракары Августы (PL. 72. Col. 49-52, см.: Burn. 1905. P. CXX-CXXXI, 93-110), не нашли поддержки среди исследователей (см.: Granado. 1992. P. 14; Gryson. 2007. T. 2. P. 671; Soroceanu. 2013. S. 104, n. 223).

В целом «Огласительные наставления» Н. представляют собой написанное на простом и понятном языке объяснение значения таинства Крещения и связанных с ним обрядов, а также краткое изложение христ. вероучения, тем самым являясь своего рода «западным дополнением» к «Огласительным поучениям» свт. Кирилла Иерусалимского, к-рые Н. неоднократно цитирует (Burn. 1905. P. LXX). В сохранившихся небольших фрагментах 1-й кн. (Fragm. 1, 2, 6 // Ibid. P. 6-7) речь идет о вере и Крещении, а также о том, кто такой оглашенный, и об экзорцизмах. Из 2-й кн. сохранились 2 небольших фрагмента (Fragm. 4, 5 // Ibid. P. 8), в к-рых речь идет об отречении от диавола и об исповедании веры, а также дается определение символа веры (последний фрагмент сохр. в составе трактата еп. Исидора Севильского «О церковных служениях»: Isid. Hisp. De eccl. offic. II 22). Наибольшую важность имеют 2 текста, предположительно входившие в состав 3-й кн. Н. (см.: Burn. 1905. P. LIX) и известные в рукописной традиции под названиями «О смысле веры» (De ratione fidei // Ibid. P. 10-18; у Кассиодора - Liber de fide; см.: Cassiod. De inst. div. lit. 16. 3) и «О силе Святого Духа» (De Spiritus Sancti potentia // Burn. 1905. P. 18-38). В 1-м речь идет о вере в единого Бога Троицу; Н. здесь опровергает различные ереси, такие как патрипассианство и адопцианство, но гл. обр. сосредоточивается на опровержении учения Ария о творении Сына из ничего (de nullis exstantibus factum esse), защищая учение Никейского Собора о единосущии Сына с Отцом (unius substantiae cum Patre); он также рассматривает трудные библейские места, на к-рые ссылались ариане как на умаляющие Сына по отношению к Отцу, и дает им соответствующее правосл. толкование с т. зр. учения о двух природах (formae) Христа. Во 2-м тексте речь идет о Св. Духе как о Третьем Лице Троицы (tertia persona); здесь автор опровергает учение македониан и рассуждает о Божественной природе Св. Духа и о Его отношении к Отцу и Сыну, а также о Его разнообразных действиях в тварном мире и в Церкви, следуя аргументации трактата свт. Амвросия Медиоланского «О Святом Духе» (Burn. 1905. P. LXIV). Др. большой текст, известный под названием «О символе» (De Symbolo // Ibid. P. 38-52), вероятно, представляет собой сохранившуюся целиком 5-ю кн. «Огласительных наставлений» (см.: Ibid. P. LXV; Nuovo dizionario. 2006. Vol. 2. Col. 3490). В начале этого важного с т. зр. истории догматов толкования Н. говорит о том, что готовящиеся ко крещению должны отречься от сатаны, его дел и его свиты и исповедать истинную веру; после этого он последовательно разбирает члены символа веры, по форме относящегося к распространенному на Западе Апостольскому Символу (см.: Denzinger. Enchiridion. P. 23-24. Not. 19). В конце толкования Н. говорит о силе исповедания истинного Бога Троицы, к-рое способно защитить верующего от влияния со стороны злых сил. Сохранились также 2 небольших фрагмента (Fragm. 3, 7 // Burn. 1905. P. 53-54), частично совпадающие с текстом 5-й кн.; в них идет речь об отречении от диавола и его дел, а также о бессмертии души и воскресении мертвых.

Помимо этого сборника Н. принадлежит небольшой трактат «О различных наименованиях» (De diversis appellationibus; CPL, N 646, изд.: Burn. 1905. P. 1-5), ранее приписывавшийся еп. Никите Аквилейскому (см.: PL. 52. Col. 863-866). Трактат написан в форме гомилии, в к-рой предположительно отсутствует начало (Gamber, ed. 1964. S. 37. Anm. 2). Он посвящен анализу различных имен Сына, встречающихся в ВЗ и НЗ, перечень к-рых приведен в начале трактата: Слово (verbum), Премудрость (sapientia), Свет (lux), Сила (virtus), Десница (dextera), Мышца (brachium), Ангел (angelus), Человек (homo), Агнец (agnus), Овча (ovis), Первосвященник (sacerdos), Путь (via), Истина (veritas), Жизнь (vita), Виноградная Лоза (vitis), Правда (iustitia), Искупление (redemptio), Хлеб (panis), Камень (lapis), Врач (medicus), Источник воды живой (fons aquae vivae), Мир (pax), Судия (iudex), Дверь (ianua) (Burn. 1905. P. 1-2). Н. стремится не только раскрыть догматическое значение этих имен, но и научить верующих руководствоваться ими в духовно-нравственной жизни. Предположительно это наиболее раннее сочинение Н.: оно было написано ок. 367 г. в ответ на послание еп. Герминия Сирмийского (Ibid. P. XXXIX-XLI; Zeiller. 1942. P. 358; Soroceanu. 2013. S. 117). Согласно др. гипотезе, данный текст был написан позднее и вошел в состав 2-й кн. «Огласительных наставлений» Н. (Gamber, ed. 1964. S. 37-39; Riggi. 1985. P. 33).

Н. принадлежат также 2 гомилии, посвященные нек-рым литургическим практикам, распространению к-рых он способствовал в своей епархии. Первая гомилия, ранее приписывавшаяся блж. Иерониму Стридонскому и свт. Ницетию Трирскому († 566; см.: PL. 30. Col. 240-246; Ibid. 68. Col. 365-371), носит название «О бдениях рабов Божиих» (De vigiliis servorum Dei; CPL, N 648; изд.: Burn. 1905. P. 55-67; Turner. 1921. P. 305-320). В ней Н. отстаивает обычай совершения всенощных бдений (гл. обр. по субботним и воскресным дням), состоящих из совместных молитв, чтения Свящ. Писания и псалмопения. Ссылаясь на тексты ВЗ и НЗ, автор отстаивает пользу и древность такой литургической практики. Во 2-й гомилии, ранее приписывавшейся свт. Ницетию Трирскому (см.: PL. 68. Col. 371-376; PLS. 3. Col. 191-198) и называющейся «О пользе гимнов, или О благе псалмопения» (De utilitate hymnorum seu De Psalmodiae bono; CPL, N 649; изд.: Burn. 1905. P. 67-82; Turner. 1923. P. 233-252), речь идет о пользе церковного пения гимнов и псалмов. Для обоснования этого Н. приводит многочисленные примеры из Свящ. Писания. В частности, он, основываясь, вероятно, на данных лат. библейских рукописей, приписывает гимн «Величит душа моя Господа» прав. Елисавете (см.: Nicet. Rem. De Psalm. bon. 9, 11). Существует также гипотеза о том, что обе гомилии могли входить в состав 4-й кн. «Огласительных наставлений» Н. (Gamber, ed. 1964. S. 85-100; Riggi. 1985. P. 71. Not. 171); однако она плохо согласуется с содержанием 4-й кн., которая, по свидетельству Геннадия, была посвящена опровержению астрологии и гаданий.

Наконец, перу Н. принадлежит «Послание к падшей деве» (Epistula ad virginem lapsam; CPL, N 652; Gryson. 2007. T. 2. P. 669; изд.: Burn. 1905. P. 131-136; PLS. 3. Col. 199-202), упоминаемое Геннадием как «книжка к падшей деве» (ad lapsam virginem libellum - Gennad. Massil. De vir. illstr. 22). Ранее это послание приписывалось свт. Амвросию Медиоланскому (или Псевдо-Амвросию, см.: PL. 16. Col. 383-400). Его текст сохранился в 2 версиях: краткой и расширенной; подлинность последней версии, состоящей из 52 глав и называющейся «О падении посвященной девы» (De lapsu virginis consecratae; CPL, N 651; или: De lapsu Susannae, изд.: Burn. 1905. P. 112-131; Cazzaniga. 1948; Gamber, ed. 1969. S. 25-37), остается под вопросом (см.: Gamber. 1969. S. 18; Gryson. 2007. T. 2. P. 670). Послание Н. адресовано девушке по имени Сусанна, давшей обет девства, но не сохранившей его; автор призывает ее осознать грех и принести покаяние.

Сохраняется также вероятность авторства Н. в отношении знаменитого гимна «Тебе Бога хвалим» (Te Deum laudamus; CPL, N 650), традиционно приписывавшегося свт. Амвросию Медиоланскому. В 10 ирл. рукописях этот гимн приписывается некоему Никите (Nicetius, см.: Morin. 1894; Burn. 1905. P. C-CI); однако до наст. времени вопрос атрибуции остается нерешенным (подробнее об этом см.: Burn. 1926; Leclercq H. «Te Deum» // DACL. 1953. Vol. 15. Pt. 2. Col. 2028-2048; Gamber. 1969. S. 12-15; Springer. 1995).

Н.- мыслитель преимущественно практического склада, заботившийся о нравственном благополучии паствы и оберегавший ее от соблазнов со стороны язычников и еретиков. Будучи катехизатором и проповедником, он писал сочинения на простом и понятном языке, изложение вероучительных истин в них отличается ясностью и краткостью (см.: Gennad. Massil. De vir. illustr. 22; Cassiod. De inst. div. lit. 16. 3; ср. также: Burn. 1905. P. LXX; Walsh. 1970. P. 8). Прежде всего это касается объяснения основных положений символа веры, в к-рых, по словам Н., содержатся «все таинства» (omnia sacramenta - Nicet. Rem. De Symb. 13). Хотя Н. нигде не приводит текст символа веры целиком, ученые реконструировали его на основе «Огласительных наставлений»: «Верую в Бога Отца вседержителя, Творца неба и земли, и в Сына Его Иисуса Христа, Господа нашего, рожденного от Святого Духа и Марии Девы, пострадавшего при Понтии Пилате, распятого, умершего, Который в третий день воскрес живым из мертвых, восшел на небеса, сидит одесную Отца, откуда Он придет судить живых и мертвых; и в Духа Святого, святую соборную Церковь, общение святых, отпущение грехов, воскресение плоти и жизнь вечную» (см.: Burn. 1905. P. LXXIV; Kelly J. N. D. Early Christian Creeds. L., 19602. P. 175; Soroceanu. 2013. S. 120). Этот символ имеет нек-рые особенности по сравнению с др. формами Апостольского Символа: отсутствие в нем такого важного определения Сына, как «Единородный» (или «единственный», unicus); использование причастия в винительном падеже (natum, passum, crucifixum, mortuum), что может свидетельствовать в пользу их перевода с греческого; расширение «живым из мертвых» (resurrexit vivus a mortuis) как уточнение к воскресению Христа, что характерно для испан. символов; понятие «общение святых» (communionem sanctorum, см.: Burn. 1905. P. CLIX-CLIX; Kelly J. N. D. Early Christian Creeds. L., 1960. P. 175).

Объяснение этого символа веры для готовящихся к крещению Н. начинает с подчеркивания важности самого исповедания веры (credulitate confessio), поскольку, согласно ап. Павлу, вера ведет к праведности, а ее исповедание - ко спасению (Nicet. Rem. De Symb. 2; ср.: Рим 10. 10). Разъясняя 1-й член символа веры, Н. указывает на особые свойства Бога Отца как особого Божественного Лица (ср.: persona Patris - Nicet. Rem. De Spirit. Sanct. pot. 9): «Это Бог нерожденный (Deum ingenitum), Который ни от кого не произошел и ни от кого не получил начало; это Бог невидимый, Которого не способно видеть никакое телесное око; Бог непостижимый, Который все постигает; Бог неизменный, Который не изменяется во времени и не стареет возрастом, но всегда остается одним и тем же; Его жизнь не имела начала во времени, но, живя вечно, Он не претерпевает никакой смены событий - Бог благой и справедливый, Творец неба и земли» (De Symb. 2). Стремясь дать слушателям противоядие как против иудаизма, так и против арианства, Н. подчеркивает, что мы исповедуем Бога также и Отцом Сына (Patrem Filii), поскольку Бог не может быть Отцом без Сына, Который есть Его Слово, Сила и Премудрость: «Таково благочестивое исповедание Бога, чтобы ты знал Его не только как Бога, подобно иудеям, но признавал Его и Отцом - Отцом живого Слова, Своей собственной Силы и Премудрости; Он прежде всех веков и прежде всякого начала, и прежде вообще всякого времени из Самого Себя родил Сына: Дух - Духа, Бог - Бога, в Котором создано все, что на небе и на земле» (Ibidem). Для доказательства божества Сына Н. помимо Апостольского Символа неск. раз ссылается на Никейский Символ веры и содержащееся в нем учение о единосущии (De rat. fidei, 3; De Spirit. Sanct. pot. 2). Приведя слова Никейского Символа о вере в Сына, «рожденного от Отца, то есть из сущности Отца (de substantia Patris), Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, единосущного с Отцом (unius substantiae cum Patre)», Н. поясняет: «В самом деле, если Он есть истинный Сын Божий и истинно рожден от Бога Отца, значит, следует думать, что Он имеет не какую-то иную сущность, а только сущность Того, Чей Он Сын» (De rat. fidei. 3). При этом само понятие единосущия не предполагает умаления или разделения сущности Отца, поскольку «Отец, оставаясь совершенным в Своей вечности и сохраняя Свое бесстрастие, родил Сына, не претерпев никакого страдания или умаления Своей природы и Своего величия, но, будучи Сам совершенным, прежде всех веков родил из Самого Себя совершенного, истинного и всемогущего Сына» (Ibid. 4; ср.: De divers. appell. // Burn. 1905. P. 2). Н. также учит, что у Сына и Отца не только одна сущность, но и одно Царство (unum regnum), одна воля (una uoluntas), одно действие (una cooperatio), одна благодать (una gratia), одно правление (eademque gubernatio) (De rat. fidei. 7).

Переходя к христологической части символа веры, Н. замечает, что такие имена Сына, как Иисус и Христос, указывают на Него как на Спасителя и Царя, Который «ради нашего спасения сошел от Отца с небес и воспринял тело, подобное нашему, родившись от Святого Духа и Марии Девы без какого-либо участия мужа; но [Его] тело родилось от тела благодаря силе Святого Духа» (De Symb. 3; cp.: De Spirit. Stanct. pot. 5). Рождением от «святой и непорочной Девы» Христос «положил начало нашему святому рождению», т. е., вероятно, крещению (De Symb. 4). Опровергая учение докетов о призрачном воплощении (см. Докетизм), Н. подчеркивает, что Христос, оставаясь Богом, ради спасения людей стал человеком, «воплотившись истинно, а не воображаемо», поскольку только так Он мог даровать людям настоящее спасение: ведь «если воплощение ложно, то ложно будет для людей и спасение; а если спасение во Христе истинное, то и воплощение в Нем такое же истинное» (De Symb. 4; ср.: De rat. fidei. 6; De divers. appell. // Burn. 1905. P. 2). Согласно Н., во Христе как воплощенном Боге было две природы и два природных действия: «Он был тем и другим (utrumque existens) - видимым человеком и невидимым Богом. Он вкушал пищу, как человек, и насыщал пять тысяч человек пятью хлебами, как Бог. Он испытывал жажду, как человек, и давал воду жизни, как Бог. Он спал на корабле, как человек, и давал повеления ветру и морю, как Бог. Он был пригвожден на кресте руками, как человек, но отверз рай исповедовавшему Его разбойнику, как Бог. Наконец, Он принял на Себя смерть, разлучившись ненадолго со Своим телом, как человек, но, как Бог, воскресил из гроба мертвого, [лежавшего] уже четыре дня. Итак, следует считать Христа тем и другим: и Богом, и человеком, ведь как человек познается из страданий (ex passionibus), так и Бог открывается из божественных деяний (ex diuinis operibus)» (De Symb. 4; ср.: De rat. fidei. 6). Во Христе, т. о., следует исповедовать две природы, или природных образа (formae): «...образ, в котором Он был всегда, и образ раба, который был воспринят ради рабов» (De rat. fidei. 7). Поскольку же Христос как Бог всегда остается бесстрастным, в таинстве крестного страдания Он «пострадал не божеством, но плотью», чтобы «благодаря Его ране произошло спасение человеческого рода»: ведь Христос «пострадал за наш грех, чтобы нам было даровано оправдание (iustitia)» (De Symb. 5). Как Первосвященник, Он «ради нас принес Свое тело как приношение и жертву (oblationem et hostiam) Богу Отцу» (De divers. appell. // Burn. 1905. P. 2). Он «истинно пострадал при Понтии Пилате ради спасения мира» и «умер, чтобы упразднить права смерти» (De Symb. 5). Христос не мог быть удержан смертью, ибо Он обладал «всей властью над смертью и жизнью» (Ibid. 6).

Разъясняя положение о вере в Св. Духа, содержащееся как в Апостольском (Ibid. 7), так и в Никейском Символе (Nicaeno tractatu - De Spirit. Sanct. pot. 2), Н. рассматривает Его как Третье Лицо (tertia persona), Которое «соединяется в исповедании с Отцом и Сыном» (Ibid. 1). Хотя образ исхождения Св. Духа для нас непостижим, он отличается от образа рождения Сына: «Мы веруем,- говорит Н.,- что Святой Дух, Утешитель (Paraclitum), исходит от Отца (de Patre procedere); при этом Он не есть ни Сын, ни Сын Сына… но Дух истины, Чье исхождение, каково оно и сколь оно велико, никому не дозволено знать» (Ibid. 5). Поэтому верующим «достаточно лишь знать то, что Сын есть рожденный, а Дух есть от Отца исходящий» (Ibidem), ведь Сам Христос «не сказал, что Святой Дух сотворен, но только то, что Он исходит от Отца» (Ibid. 3). Н. дает Св. Духу следующую характеристику: «Этот Дух существует как особое и истинное Лицо (in persona esse propria et vera); Он есть Источник освящения, Свет душ, Раздаятель даров (gratiarum). Этот Дух освящает, но не освящается; просвещает, но не просвещается» (Ibid. 5); Он есть «единый, освящающий всех, Который от Отца исходит, один лишь исследует тайны и глубины Божии; в образе голубя Он сошел с небес на Христа. И хотя этот Святой Дух един, Он также множествен в Своих силах и действиях» (De Symb. 7). Вместе с Отцом и Сыном Св. Дух принимал участие в творении мира и человека и продолжает оживотворять Собой все (De Spirit. Sanct. pot. 7-9). Обладая святостью по самой Своей природе (natura sanctum - Ibid. 2), Св. Дух является источником святости и др. благодатных даров для всех верующих; Он поставляет пророков и апостолов, освящает души и тела верующих в крещении, наделяет святостью ангельские чины и, как истинный Свет (lumen verum), просвещает души людей; Он есть залог нашего наследия, и без Его действия (operatione) ни одно творение не может достичь блаженной вечности (De Symb. 7-8; ср.: De Spirit. Sanct. pot. 5, 18). По мнению Н., все эти и др. действия Св. Духа, такие как творение, освящение, оживотворение, предведение, откровение, вездесущие, суд, отпущение грехов, оправдание и т. п., несомненно свидетельствуют в пользу Его божества, поскольку «не чужд величию Отца и Сына Тот, Кто не чужд силе Их деяний, и тщетно отрицать имя Божества (nomen divinitatis) у Того, Чью силу невозможно отрицать» (De Spirit. Sanct. pot. 18).

В полемике с македонианами Н. формулирует учение о единстве силы и действия Св. Троицы (Trinitatem unius operationis ac potentiae - Ibidem; ср.: De rat. fidei. 7). Он убежден, что эту веру в божественную Троицу, Отца, Сына и Св. Духа, восполняющего Собой «таинство Троицы» (Trinitatis mysterium - De Spirit. Sanct. pot. 7), «почитаемой одним и тем же поклонением» (Ibid. 19; ср.: Ibid. 21), апостолы получили от Самого Христа, давшего им это крещальное «правило веры» (regulam fidei), являющееся надежной защитой от всех еретиков (De Symb. 8; ср.: De rat. fidei. 1, 3). Если же еретики умаляют число Троицы и утверждают, что Христос есть «творение» (creaturam) или что Св. Дух «чужд славе Отца и Сына», их следует всячески избегать, так как они влекут души верующих к идолопоклонству, убеждая их покланяться твари вместо Творца (De Symb. 9). «Итак,- заключает Н. рассуждение о вере в Св. Троицу,- пусть в соответствии с исповеданием спасительного крещения пребывает целостной вера в Троицу, пусть будет одно благочестивое поклонение; и не будем, наподобие язычников, признавать в Троице различия властей или подозревать [в Ней присутствие] твари; но не будем поддаваться и соблазну иудеев, отрицающих Сына и не поклоняющихся Духу; напротив, поклоняясь совершенной Троице и восхваляя Ее, как мы были научены в таинствах [исповедовать] нашими устами, так да будем твердо сохранять это знание (conscientiam): один Святой (Ис 6. 3), то есть Дух, и один Господь Иисус Христос во славу Бога Отца. Аминь (ср.: 1 Кор 8. 6; Флп 2. 11). Ибо одно почитание Троицы» (Nicet. Rem. De Spirit. Sanct. pot. 22).

Переходя к объяснению необходимости веры во «святую соборную Церковь», Н. дает ей определение: «Что же иное есть Церковь, как не собрание всех святых?» (sanctorum omnium congregatio - De Symb. 10). В эту святую соборную Церковь входят не только апостолы, мученики и праведные верующие, но и все ветхозаветные патриархи и пророки, ибо, по словам Н., «все они освящены одной верой и жизнью, запечатлены одним Духом и образуют одно тело, Глава которого есть Христос» (Ibidem). В этой единой Церкви собраны также все ангелы и небесные силы, ибо во Христе все примирены друг с другом - как земные, так и небесные (Ibidem). Соответственно только через «единую соборную Церковь, распространенную по всему миру», а не через сообщества еретиков или схизматиков, которые суть не что иное как «лже-церкви», можно войти в «общение святых» (Ibidem). Только в этой Церкви возможно получить прощение всех грехов посредством крещения, которое называется также возрождением (regeneratio), поскольку в нем «человек становится более невинным и чистым, чем когда он рождается из утробы своей матери» (Ibidem).

Наконец, разъясняя последний член символа о вере в «воскресение плоти и вечную жизнь», Н. отмечает, что без веры в воскресение тщетна вся вера в Бога и в Его домостроительство, ибо «Христос для того воспринял человеческую плоть, чтобы уделить нашей смертной сущности причастие к нескончаемой жизни» (Ibidem). В качестве убедительного примера воскресения Н. приводит образ пшеничного зерна, к-рое погружается в землю сухим и мертвым, а затем под действием влаги оживает и прорастает. «Что же,- спрашивает Н.,- Тот, Кто ради пользы человека воскрешает пшеничное зерно, разве не сможет воскресить самого человека, посеянного в землю? Конечно же, Он это может и хочет» (Ibid. 12). Для того чтобы убедить слушателей в необходимости веры в телесное воскресение, к-рое отвергали язычники и еретики, Н. прибегает к следующему рассуждению. Человек состоит из 2 сущностей - тела и души; первая из них смертна, а вторая бессмертна. С уходом человека из этой жизни умирает не его душа, но лишь тело, когда от него отходит душа. В то время как тело человека сгнивает в земле, его душа в соответствии со своими заслугами сохраняется «в месте света или в месте тьмы», чтобы в день пришествия Господа, когда все люди воскреснут и души будут соединены со своими телами, произошло бы окончательное справедливое разделение злых и добрых (Ibid. 11). При этом воскресшие тела святых более не будут подвержены страданию и они уже не будут бояться смерти (Ibid. 12). Тогда Христос дарует праведникам вечную блаженную жизнь на небесах в Царстве Отца, а нечестивых подвергнет вечным наказаниям во тьме ада (Ibid. 6, 11, 12).

«Огласительные наставления» Н. стали первым всеобъемлющим огласительным руководством в зап. церковной традиции (Gamber, ed. 1964. S. VII; Zelzer. 1994. P. 323). Под именами др. авторов они получили широкое распространение на Западе - в Сев. Африке, Испании, Галлии, Британии, Ирландии. В V в. сочинения Н. были известны не только Геннадию Марсельскому, но и свт. Евгению Карфагенскому, к-рый использовал 3-ю кн. «Огласительных наставлений» Н. при составлении «Книги кафолической Церкви» (Liber fidei Catholicae) на Соборе в 484 г. (см.: Vict. Viten. De persecut. Vandal. II 18; Gennad. Massil. De vir. illustr. 97). Ему также мог быть известен трактат Н. «О силе Святого Духа» (см.: Soroceanu. 2013. S. 38-39). В сер. VI в. Кассиодор восхищался ясностью и простотой изложения Н. учения о Св. Троице и рекомендовал монахам своего мон-ря «Виварий» читать его книгу «О вере» (liber de fide), т. е., вероятно, 3-ю кн. его «Огласительных наставлений»: «Если кто-то предпочитает получить краткие сведения об Отце, и Сыне, и Святом Духе и не хочет утруждать себя длительным чтением, пусть прочитает книгу епископа Никиты, которую тот написал о вере; так он, исполнившись светом небесного учения, самым кратким путем будет приведен к созерцанию Бога. Эта [книга] связана с книгами святого Амвросия, которые тот составил для императора Грациана» (Cassiod. De inst. div. lit. 16. 3). В VII в. с трудами Н. был знаком еп. Исидор Севильский, который в трактате «О церковных служениях», опираясь на сочинения Н., различает 2 ступени (gradus) в подготовке ко крещению и 2 соответствующих разряда людей: оглашенные (catechumeni), к-рым даются общие сведения о христ. вере в единого Бога, и «заявители» (competentes), или «взыскующие благодати Христовой», которым разъясняется смысл церковных таинств и членов Символа веры (Isid. Hisp. De eccl. offic. II 21-22). В VIII в. имя Н. упоминается в Мартирологе св. Беды Достопочтенного (Beda. Martyrolog // PL. 94. Col. 954), в IX в.- в Мартирологах Флора Лионского (Idem. 124 // Ibid. Col. 181) и свт. Адона Вьеннского (Idem. 123 // Ibid. Col. 290). В IX в. имя Н. наряду с именами таких толкователей и защитников Символа веры, как свт. Афанасий Великий, свт. Амвросий Медиоланский, блж. Августин и др., упоминается в собрании церковных документов о подготовке к таинству Крещения под названием «Порядок подготовки ко крещению, или О том, что происходит в таинстве Крещения» (Ordo de catechizandis rudibus vel quid sint singula quae geruntur in sacramento baptismatis; сохранилось в единственной ркп. Monac. lat. 6325), авторство к-рого приписывается Арно, архиепископу Зальцбурга (Soroceanu. 2013. S. 41). В рукописи XI в., содержащей описание чинопоследования таинства Крещения, изданной в Будапеште, а ныне хранящейся в библиотеке Загребского ун-та (Fragmenta Pontificalis antiqui Strigoniensis collata ex integris rubricis sex principalium fontium saeculorum XI-XVI, earundem synopsi atque nonnullis testibus referentiisque / Ed. M. I. Földváry. Bdpst., 2006), при описании обряда отречения от сатаны (abrenuntiatio) дается ссылка на 5-ю кн. «Огласительных наставлений» Н. (Niceti episcopi testimonium in libro quinto ad competentes - Soroceanu. 2013. S. 42). В X-XI вв. перечни сочинений Н. встречаются в каталогах известных средневековых библиотек, таких как библиотека мон-рей в Боббио (X в.), Лорше (IX/X в.), Помпозе (XI в.) и др. (см.: Kirstein. 2000. S. 30). В XII в. Н. и его труды упоминает в списке знаменитых церковных писателей Гонорий Отёнский (Honor. August. De script. eccl. II 22 // PL. 172. Col. 214), в XV в.- Тритемий Иоганн, полагавший, что расцвет деятельности Н. приходился на 420 г., на время правления императоров Феодосия II и Гонория (Johannes Trithemius. Liber de scriptoribus ecclesiasticis. Basel, 1494. P. 106. Fol. 24 v.).

Свт. Павлин Ноланский отмечал выдающиеся духовные качества Н. и восхвалял его за апостольские подвиги среди варваров (Paul. Nol. Carm. 17, 27). Однако Геннадий Марсельский и Кассиодор не упоминают о почитании Н. как святого. Тем не менее в сокращенной версии каролингского наставления о катехизации и крещении язычников (Ordo de catechizandis rudibus), которое приписывается архиеп. Арнону Зальцбургскому (785-821), Н. назван вместе с такими учителями Церкви, как свт. Афанасий, свт. Иларий, блж. Иероним, свт. Амвросий и др. (ркп. Monac. Clm 6325. Fol. 139v, 20-е гг. IX в.).

Литургическое поминовение Н. указано в ряде средневек. Мартирологов под 22 июня. Вероятно, Флор Лионский отождествил с Н. некоего еп. Ницетия, память к-рого значится в основных рукописях Иеронимова Мартиролога под 22 июня, сразу же после памяти свт. Павлина Ноланского (MartHieron. Comment. P. 330-331). Флор изменил имя Ницетий и назвал его Ницеей (Niceae), а также добавил определение «епископ города Ромациана» (Romatianae ciuitatis episcopi). Эти сведения он заимствовал из сочинения Геннадия Марсельского, к-рый назвал Н. «Ницеей, епископом города Ромациана» (Gennad. Massil. De vir. illustr. 22; см.: Quentin. 1908. P. 312). По мнению И. Делеэ, отождествление еп. Ницетия с Н. является произвольным; Флор был введен в заблуждение тем обстоятельством, что память Ницетия совершалась одновременно с памятью свт. Павлина Ноланского, к-рый упоминал о Н. в своих сочинениях (AnBoll. 1905. Vol. 24. P. 512-513; MartRom. Comment. P. 250). Из Мартиролога Флора поминовение Н. было заимствовано более поздними каролингскими Мартирологами Адона Вьеннского и Узуарда (IX в.). Краткое сказание о Н., основанное на сочинении Геннадия, включено в «Перечень святых» еп. Петра Наталиса (Petr. Natal. CatSS. V 140).

При составлении Римского Мартиролога кард. Цезарь Бароний (см. Бароний Цезарь) пришел к ошибочному выводу о том, что Н., о к-ром упоминал свт. Павлин Ноланский, и Ницея Ромацианский - разные люди. Поэтому он указал под 7 янв. поминовение Н., епископа в Дакии и просветителя варварских народов, известного благодаря сочинениям свт. Павлина (вероятно, дата выбрана произвольно). Под 22 июня в Римском Мартирологе значится поминовение «св. Ницеи, епископа города Ромациана», заимствованное кард. Баронием из каролингских Мартирологов. В комментарии, включенном в издание 1587 г., кард. Бароний пояснил, что Ницея, по его мнению, был преемником еп. Хромация († 407/8) на кафедре Аквилеи. На этом основании в Аквилейском Патриархате было введено богослужебное поминовение Н. как патриарха Аквилейского, жившего во время нашествия гуннов на Римскую империю. Болландист Д. Папеброх исправил ошибку Барония и доказал, что записи под 7 янв. и 22 июня относятся к Н., еп. Ремесианы, о к-ром упоминали свт. Павлин Ноланский и Геннадий Марсельский (ActaSS. Iun. T. 4. P. 243-247). В совр. редакции Римского Мартиролога поминовение Н. указано под 22 июня.

В визант. традиции почитание Н. отсутствовало. Из правосл. авторов о нем впервые упомянул архиеп. Филарет (Гумилевский), к-рый составил жизнеописание святого и указал его память под 24 июня (Филарет (Гумилевский), архиеп. Святые южных славян. Чернигов, 1865. С. 103-109). Впосл. поминовение Н. 24 июня (7 июля) было установлено в Болгарской и Сербской Православных Церквах, с 1992 г.- также в Румынской Православной Церкви.