РОВИНСКИЙ

Дмитрий Александрович (16.08.1824, Москва - 11(23).06.1895, Вильдунген (ныне Бад-Вильдунген, Германия)), правовед, историк искусства, коллекционер. Род. в дворянской семье, отец, полицмейстер Александр Павлович Ровинский, «всегда был в тесной связи с кружком славянофилов» (Стасов. 1896. С. 2), мать, Анна Ивановна,- дочь лейб-медика имп. Екатерины II И. И. Мессинга. В 1838 г. Р. определили в Имп. уч-ще правоведения в С.-Петербурге, обучение в к-ром было основано на принципе, что право народа, его язык, лит-ра и искусство «находятся в неразрывной органической связи и являются проявлениями «народного духа»» (Павлова. 2011. С. 7). После успешного окончания уч-ща в 1844 г. в чине титулярного советника Р. вернулся в Москву и поступил на службу в Сенат (1844-1848). С 1848 г. он находился на различных судебных должностях: товарища председателя Московской уголовной палаты (1850-1853), Московского губернского прокурора (1853-1866; с перерывом с сент. 1862 до сент. 1865, когда был прикомандирован к гос. канцелярии и вошел в состав Комиссии для составления проектов законоположений о преобразовании судебной части), прокурора (1866-1868) и председателя Уголовного департамента (1868-1870) Московской судебной палаты. В связи с получением должности сенатора Уголовного кассационного департамента Сената в 1871 г. был переведен в С.-Петербург. Участвовал в подготовке крестьянской реформы 1861 г., сыграл важную роль в разработке положений судебной реформы 1864 г. Действительный тайный советник (1894). Почетный член (1870) АХ, чл.-кор. (с 4 дек. 1881, Отд-ние рус. языка и словесности) и почетный член (с 3 дек. 1883) СПб АН. Являлся одним из 27 членов-основателей Об-ва древнерус. искусства при Московском публичном музее (1864).

Делом жизни Р., принесшим ему славу выдающегося знатока гравюры, стало увлечение коллекционированием, начало к-рого совпало со временем поступления на гос. службу. Интерес к западноевроп. гравюре был вдохновлен работами великих мастеров, прежде всего Рембрандта, с произведениями к-рого Р. познакомился еще в период ученичества в С.-Петербурге (впосл. коллекция гравюр Рембрандта составила 395 только первоначальных оттисков; в 1890 опубл. «Полное собрание гравюр Рембрандта» в 7 т.). Знакомство в 40-х гг. XIX в., по возвращении в Москву, с И. Е. Забелиным, дружба с к-рым сохранялась всю жизнь, а также общение с двоюродным дядей М. П. Погодиным помогли сформировать и укрепить интерес Р. к рус. старине. По отзыву Погодина, уже ко времени возвращения Р. в Москву он признавал его «знатоком и охотником гравюр и гравюрного дела» (Стасов. 1896. С. 6). Открытые для Р. собрания Оружейной палаты благодаря Забелину и погодинского Древлехранилища дали ему огромный материал для изучения русского искусства; большой опыт Р. приобрел, систематизируя гравюры Древлехранилища. Русская часть его коллекции последовательно пополнялась в путешествиях по стране (первыми стали пешие экскурсии Р. с Забелиным по окрестностям Москвы и ее уездам), а также во время поездок в Европу и на Восток (в 1875 осуществил кругосветное путешествие), в нее вошли собрания гравюр, принадлежавших П. П. Бекетову, Т. Ф. Большакову, И. М. Остроглазову, А. И. Гассингу и др. Коллекция Р. включила весь массив национального гравировального искусства - от первых работ до произведений современников. Р. не ограничился трудами собирателя, он 1-м из рус. исследователей всесторонне систематизировал материалы по рус. иконописи, в т. ч. сведения об иконописцах (История рус. школ иконописания до кон. XVII в. СПб., 1856; опубл. с купюрами вслед. цензуры Синода, удостоена малой Уваровской премии; полное издание: Обозрение иконописания в России до кон. XVII в. Описание фейерверков и иллюминаций. СПб., 1903; анализ работы см.: Вздорнов. 1986. С. 73-78), и по истории гравирования. Уже в работе «Русские граверы и их произведения с 1564 г. до основания Академии художеств» (СПб., 1870) (дополненное изд.: Подробный словарь рус. граверов ХVI-XIX вв. СПб., 1895; с 720 фототипиями и 210 цинкографиями) проявился характер Р. как кропотливого исследователя. Принцип широкого охвата в описаниях памятников, представляющих своеобразные отчеты о каждом из них, вместе с фактами биографическими, историческими (в т. ч. с привлечением бытовых деталей), сведениями об иконографии (с приведением аналогий), техническими характеристиками вплоть до деталей, был продолжен в «Подробном словаре русских гравированных портретов» (СПб., 1886-1889. 4 т.; 1-е изд.- Русские граверы и их произведения. СПб., 1864; оба изданы за счет автора). Всего в этой работе проанализированы портреты 2 тыс. персон, снабженные 700 фототипическими изображениями. Фундаментальным трудом Р., куда вошли 1780 листов из его собрания, стало 9-томное издание «Русские народные картинки» (СПб., 1881-1893). В нем была не только подытожена деятельность коллекционера по сохранению и освоению рус. лубочного наследия, проведена работа по выявлению сюжетных истоков, потребовавшая изучения подобных западноевропейских и восточных памятников, но и осуществлен масштабный, не потерявший актуальности в наст. время сопоставительный анализ иконографии переведенного в эстампы иконописного наследия.

К кон. 80-х гг. XIX в. в собрании Р. насчитывалось ок. 62 тыс. листов. Значение Р. как коллекционера было столь высоким в Европе, что его имя стояло 1-м среди рус. коллег в изданном в 1887 г. в Граце альманахе коллекционеров (Павлова. 2011. С. 11).

Р. скончался через неск. дней после операции; был похоронен возле ц. Спаса Нерукотворного в с. Спас-Сетунь (ныне территория Москвы). По составленному в 1889 г. завещанию Р. его коллекция, б-ка, недвижимое имущество были переданы музеям, б-кам и учебным заведениям Москвы и С.-Петербурга; денежные накопления он распорядился передать на устройство народных уч-щ.

Монументальные труды Р. были высоко оценены его коллегами-современниками («…перед Россией и перед всей Европой издания и исследования Ровинского составляют нашу славу и гордость» - Стасов. 1896. С. 22). В совр. науке последних лет сделана попытка определить феномен Р. как ученого, к-рый внес огромный вклад в отечественное искусствознание на пороге его становления, с т. зр. методологии Р., сформированной на совокупности опыта коллекционера, глубоких знаний исследователя рус. искусства и профессиональных навыков правоведа (Павлова. 2011).