НИКИТА

По мнению В. О. Ключевского, основным источником сведений Жития Н. послужило устное предание. В связи с этим остается неопределенным время составления памятника. Архиеп. Филарет (Гумилевский) датировал создание Жития XIII или XV в. К «древним по слогу» Житиям относил Житие Н. митр. Макарий (Булгаков). Большинство исследователей полагают, что Житие создано не ранее XV в. Оно сохранилось в многочисленных списках, однако на протяжении более чем 4 веков рус. книжники не внесли в Житие таких изменений, на основании к-рых можно было бы говорить о богатой текстологической традиции. История текста Жития впервые наиболее четко была представлена Ключевским: «В списке половины XV в. житие является с наиболее простым составом: повесть о жизни и кончине столпника сопровождается одним рассказом о перенесении в его монастырь брошенных убийцами в Волгу и чудесно найденных крестов и вериг подвижника вскоре после убиения. Списки XVI в. прибавляют к этому пространное и витиеватое похвальное слово столпнику. Наконец, в списках XVII в. эта группа статей усложняется прибавкой к прежним чудесам описания чудес позднейших, совершившихся в XVI в. Это постепенное осложнение состава жития в списках разных веков наглядно представляет разновременность его образования» (Ключевский. Древнерусские жития. С. 44).

Можно выделить 3 редакции Жития: Основную, Краткую и Проложную. Основная редакция представлена двумя вариантами: Основным и Сокращенным. Основной вариант Основной редакции имеет 4 вида (А, Б, В и Г). Главные видовые отличия заключаются в том, что вид Б имеет ряд подзаголовков, полностью отсутствующих в виде А. В свою очередь каждый из этих видов на основе существенных разночтений делится на группы. Кроме того, списки вида Б делятся на 2 группы в зависимости от наличия или отсутствия в них Похвального слова святому.

Вид В кроме подзаголовков имеет 2 блока дополнительных статей, в к-рых рассказывается о попытке обретения мощей Н. митр. Фотием в 1420-1425 гг., о посещении царем Иоанном IV Васильевичем Грозным Никитского мон-ря, о строительстве церкви и посмертных чудесах преподобного. Первый блок, по мнению Н. В. Понырко, создан царским духовником митр. Афанасием; второй,- повторяющий сюжеты первого блока, но содержащий ряд дополнений (о новом общежительном уставе мон-ря, о строительстве ц. во имя вмч. Никиты с приделом во имя прп. Никиты Переяславского, о земельных пожалованиях и льготах обители),- игум. Вассианом. Чудеса добавляются к Житию с сер. XVI в. Первое из них сообщает о попытке митр. Фотия обрести мощи Н.: уже обретенное нетленное, обернутое берестой тело святого было засыпано землей во время сильной бури, неожиданно поднявшейся во время раскопок. Это чудо было записано со слов, как сказано в Житии, прп. Даниила Переславского. Важным для почитания святого является чудо «О царском хожении по святым местам, о царских детях, и чудо о воде святаго Никиты и о расширении его монастыря»: по молитве святому в семье царя Иоанна Грозного появился наследник - царевич Иоанн Иоаннович, который в годовалом возрасте исцелился водой из колодца Н. Это чудо без изменений читается в 17-й грани Степенной книги (ПСРЛ. 1913. Т. 21. 2-я пол. С. 651-652), составленной митр. Афанасием, что еще раз убеждает в том, что именно митрополит, родом переславец, ставший духовником Иоанна Грозного, был автором этих и др. чудес Н. О чудесных событиях митр. Афанасий мог слышать и от своего духовного отца - прп. Даниила. Свое имя автор 2-го блока чудес зашифровал в записи: «И аще хощеши уведати имя игумену обителя тоя, второе первый началствуй, двое сотное сотным слагай, а с пятъдесятным ером навершается» (т. е. Вассианъ). Можно выделить 3 группы списков этого вида. Важное отличие 1-й группы текстов от 2-й заключается в том, что в подзаголовок о смерти святого добавлен год - 1193. Во 2-й группе дата преставления отсутствует, опущены посмертные чудеса, рассказывающие только об исцелениях Н. и не имеющие исторического содержания. В 3-й группе списков отсутствует Похвала святому.

Вид Г - это текст, вошедший в ВМЧ. Существенные отличия, позволяющие отнести этот текст к особому виду, состоят в следующем: здесь имеется 4 подзаголовка, к-рые отличаются по содержанию и по местоположению от подзаголовков текста др. вида; текст подвергся небольшой стилистической обработке: получил внутрифразовые распространения, а в некоторых местах (напр., в заключении) - и более значительные добавления обобщенного и риторического содержания.

Другой вариант Основной редакции - Сокращенный, созданный на основе сокращения разных эпизодов Жития; можно выделить 5 групп, к каждой из к-рых принадлежит от 1 до 4 списков.

Наряду с Основной редакцией существует Краткая, сохранившаяся в 3 списках (ГИМ. Увар. № 64, XVI в.; РГБ. Овчин. № 267, XVII в.; РНБ. Тит. № 3583, XVIII в.). Кроме сокращенного изложения большинства эпизодов Жития в Краткой редакции есть и др. существенные отличия: кратко изложено чудо об исцелении князя, при этом князь назван не Михаилом Черниговским, а Михаилом Оболенским, отсутствует дата поставления креста на месте исцеления. Автор данной редакции или ставит под сомнение имя Михаила Черниговского, или излагает вариант еще «несложившегося», «неустоявшегося» предания.

В состав Пролога Житие Н. вошло уже в XVI в. В Проложной редакции может быть выделено 5 вариантов, все они, несмотря на различия в «сокращениях», восходят к Основной редакции, вероятно к виду А (так, ни в одном проложном тексте нет пересказа дополнительных статей о попытке открытия мощей святого, о посещении мон-ря Иоанном Грозным и т. д., отсутствует Похвала святому, в нек-рых списках нет даже чуда об исцелении Михаила Черниговского), но к разным его группам.

Включение чуда об исцелении Михаила Черниговского в Житие Н., безусловно, подчеркивает устный характер предания, на основе к-рого создавался текст. Однако указание на время поставления креста могло появиться в процессе создания Основной редакции Жития, т. е. в момент «письменной записи» устного предания, а не позднее, как полагал Ключевский (Ключевский. Древнерусские жития. С. 47): в большинстве списков все-таки отмечена дата поставления креста, это указание читается уже в рукописях XV в.; причем списков этого времени, в к-рых имеется дата, больше, чем списков Жития без нее (РГБ. Троиц. № 761, 1487 г.; РГАДА. Мазур. Оп. 1. № 637, кон. XV - нач. XVI в.; РГБ. Троиц. № 712, 1497 г.; РГБ. Егор. № 950, XV в.).

По-разному датируется и время составления Похвалы святому, следующей за Житием. Филарет (Гумилевский) считал, что Житие и Похвала были созданы одновременно, после обретения мощей митр. Фотием. Ключевский писал, что Похвала в отличие от Жития, к-рое «не носит на себе признаков тех искусственных приемов, какие развивались в житиях с половины XV в.», создана в XVI в. «вполне в духе позднейшего житийного красноречия» (Ключевский. Древнерусские жития. С. 44-45). Другую т. зр. высказала Понырко, предположив, что Похвала могла быть «первым письменным памятником, посвященным Никите Столпнику, созданным раньше Жития» (Понырко. 1998. С. 309). Изучение списков Жития доказывает, что Похвала святому была создана почти одновременно с Житием: она существовала уже в XV в. (РГБ. Троиц. № 712. Л. 500-504, 1497 г.; РГБ. Егор. № 950. Л. 104 об.- 106 об., XV в.; ГИМ. Син. № 948. Л. 114 об.- 118, XV в.). Однако нет оснований полагать, что первоначальным памятником, рассказывающим о святом, была Похвала святому, поскольку не найдено ни одного рукописного списка, где бы читалась только Похвала, в то время как существует большое количество списков, в т. ч. и списки XV в., в к-рых имеется Житие без Похвалы. Похвальное слово могло быть написано если не одновременно с Житием, то почти сразу после его создания, поэтому оно и не имеет развитой содержательной стороны, что характерно для Похвальных слов, созданных одновременно с Житием. Т. о., можно утверждать, что уже к кон. XV в. текст Жития Н. оформился в окончательном виде (содержал Похвалу святому и чудо об исцелении Михаила Черниговского), что отражено в большинстве списков.

Житие Н. читается в рукописных списках под разными датами, в большинстве списков - под 23 мая, но встречается и под 20, 22, 24 мая, а в Милютинской Минее - под 28 мая.

Н. жил в Переяславле (ныне Переславль-Залесский) и, возможно, принадлежал к числу местных представителей княжеской администрации; в тексте Основной редакции о нем говорится: «...мытарем друг, с ними прилежа градьским судьям». Составитель Краткой редакции называет его разбойником: «...много лета в разбое живяше, и на путех многи люди грабя с дружиною своею». В Житии подчеркиваются корыстолюбие и жестокость Н. (в Основной редакции говорится о том, что он «мног мятеж и пакости творяше человеком, и от них же неправду мьзду вземлюще»). Внезапное раскаяние, вызванное услышанными в церкви словами пророка Исаии и страшными видениями (на кухне в котле, где варилось мясо, он увидел человеческие руки, ноги и головы, кипящие в крови), заставило его оставить жену, дом, богатство и привело в переславский Никитский мон-рь. Н. долго стоял у врат обители, каясь в своих грехах, прежде чем игумен разрешил впустить его. На др. день он удалился на болото и предал свое тело на истязание мошке и комарам. После пострига Н. принял обет молчания, игумен благословил его затвориться в узкой «хлевине». Здесь, возложив на себя «железа тяжка» и кресты, он вел непрерывную борьбу с диаволом (в этом эпизоде Жития явно прослеживается влияние сказаний о греческом вмч. Никите Готфском). Вблизи Никитского мон-ря святой ископал 2 колодца, вода в к-рых была целебной. Один из них сохранился до наст. времени.

Н. избрал редкий вид подвижничества - столпничество. В Др. Руси оно получило распространение в XII в., когда в визант. мире принятая на христ. Востоке практика стояния «на столпе» была заменена вхождением «в столп», роль к-рого выполняла башня на территории мон-ря или ниша в стене монастырского собора (Фрезе. 2014). Жития Н. и его современника Кирилла Туровского показывают, что их столпничество являлось особым видом затворничества. Во времена Н. Никитский мон-рь не имел каменных строений, к-рые могли быть приспособлены для столпнического подвига. Столп Н., согласно его описанию в Основной редакции, был похож скорее на пещеру или яму на склоне холма, чем на сруб: в Житии сказано, что святой «ископа», а не «созда» или «сотвори» себе столп. В Краткой редакции Жития говорится о подвиге святого именно в пещерке. В церковь Н. попадал через подземный ход, вырытый под церковной стеной. Пещерка имела покров, разобрав к-рый можно было попасть внутрь (именно так в нее проникли убийцы святого).

В Житии рассказывается о смерти святого от рук родственников: «ближные его два», прельстившиеся железными веригами, блестевшими, как серебро, убили Н. (в Краткой редакции говорится, что святого убили 2 разбойника, участвовавшие раньше вместе с ним в грабежах). Житийной дате преставления столпника не противоречат археологические данные: он был погребен во 2-й пол. XII - нач. XIII в. (Станюкович. 2001). Житие заканчивается рассказом о возвращении в Никитский мон-рь вериг и крестов Н. Они были брошены убийцами в Волгу неподалеку от ярославского мон-ря во имя святых апостолов Петра и Павла, но не утонули, а плавали на поверхности воды и были найдены благодаря чудесному видению старцу Симону исходящих от них 3 каменных столбов высотой до неба и сияющих, как солнце.

Еще при жизни Н. удостоился дара целительства, благодаря к-рому был прославлен. Одним из известных чудес святого является исцеление кн. мч. Михаила Черниговского. Согласно Житию, князь, страдавший от расслабления, услышав о чудотворениях Н., прибыл из Чернигова в Переяславль. Не дойдя до мон-ря, он послал ближнего боярина к святому с просьбой о помощи. Н., видя христ. усердие князя, передал ему с посланником свой монашеский жезл. Взяв его в руки, князь тотчас исцелился. В память о чуде 16 мая 6694 (1186) г. Михаил Черниговский водрузил крест на месте своего выздоровления. В 1702 г. на месте креста была построена в стиле московского барокко сохранившаяся до наст. времени каменная Черниговская часовня.

По мнению Е. Е. Голубинского, местное почитание Н. сложилось к сер. XV в.; митр. Макарий (Булгаков), полагаясь на данные Жития, считал, что почитание святого началось сразу после его погребения. Память «преподобнаго отца Никиты и память Никиты Преславскаго» имеется в Месяцеслове кон. XV в. под 28 мая (РГАДА. Ф. 381. № 387. Л. 4 об.) и связывается с др. соименным святым - прп. Никитой, еп. Халкидонским, в отличие от более поздних Месяцесловов, где она приходится на 24 мая - день памяти столпника прп. Симеона Дивногорца, или на 15 сент.- день памяти вмч. Никиты Готфского, сказания о к-ром повлияли на предание о рус. святом.

Уже в XV в., по наблюдениям А. Е. Смирновой, была составлена Шестеричная редакция службы Никите Переяславскому, на основе которой создавались остальные редакции, в т. ч. и торжественная Бденная редакция, написанная в сер. XVI в. известным книжником Маркеллом (Безбородым?), на что обратил внимание еще Ф. Г. Спасский. По мнению Смирновой, «заказчиками Службы Маркеллу могли быть как сам царь, предположительно написавший тропарь преподобному, так и митрополит Афанасий» (Смирнова. 2005. С. 8). Отличительной особенностью песнопений службы является их нарративность, что, по мнению исследователей, в древнерус. гимнографии встречается нечасто.

Как свидетельствует Житие, уже в XV в. в Никитском мон-ре на месте погребения Н. был создан надгробный комплекс: мощи святого находились под спудом, место захоронения было обозначено надгробием, на котором лежали железные кресты и вериги Н. Надгробный комплекс на протяжении времени неоднократно менял свой вид. Согласно монастырским описям, «неизменными оставались только его местоположение и реликвии - кресты и вериги» (Мельник. 2009. С. 384). Ок. 1515 г. у гроба Н. после наложения вериг исцелился диак. Евстафий (впосл. игумен Борисоглебского мон-ря в Переславле), лишившийся рассудка. В благодарность диак. Евстафий построил деревянную церковь у монастырских ворот, где в свое время каялся в грехах Н., а на месте кельи святого воздвиг крест (Ильинский. 2008. С. 7, 34-35). Среди святынь Н. почиталась также каменная шапка, которую Н. носил вместе с веригами; богомольцы надевали ее на голову и обходили вокруг часовни, построенной над кельей-пещеркой святого. Но в 1735 г., в период борьбы с суевериями (почитанием камней, деревьев), шапку изъяли и отослали в С.-Петербург в Синодальную канцелярию, после чего следы ее были утеряны (Лавров А. С. Колдовство и религия в России, 1700-1740 гг. М., 2000. С. 224).

Традиция почитания Н. при московском великокняжеском дворе начала складываться довольно рано. Согласно Житию, при митр. Фотии (1410-1431) была предпринята попытка обретения мощей святого. В кон. 20-х гг. XVI в. вел. кн. Василий III Иоаннович над гробницей Н. построил собор во имя вмч. Никиты, сохранившийся до наст. времени в виде придела нового Никитского собора. Почитанию Н. в великокняжеской семье способствовал духовник Василия III прп. Даниил Переславский, который в молодости подвизался в Никитском мон-ре. Усердным вкладчиком «дома чудотворца Никиты» был родной брат Василия III - угличский кн. Димитрий Иоаннович Жилка (Ильинский. 2008. С. 8). В сер. XVI в., при Иоанне IV, культ Н. приобрел гос. значение. Общецерковная канонизация Н. состоялась на Соборе 1549 г. В 1553 г. царь вместе с царицей Анастасией, братом Юрием Васильевичем и младенцем царевичем Димитрием совершили паломничество по святым местам, во время к-рого трагически погиб царевич. Летом того же года царская семья вновь отправилась на богомолье и молилась о даровании наследника. После моления царственной четы у гроба Н. род. царевич Иоанн. Когда наследнику исполнилось чуть больше года, в его присутствии сама собой закипела вода, привезенная из колодца Н. В 1561-1564 гг. был построен новый Никитский собор с приделом во имя Никиты Переяславского, храм освящали в присутствии царя Иоанна Грозного, царицы Марии Темрюковны, царевича Иоанна и митр. Афанасия. Мон-рю были пожалованы земельные владения, вместо особножительного в обители был введен общежительный устав. В это же время во имя Никиты Переяславского освятили приделы в Сретенской ц. Московского Кремля, в Успенской ц. г. Можайска (Мельник. 2011. С. 69).

В 1611 г. Никитский мон-рь был разорен литовскими людьми Я. Сапеги, но реликвии Н. чудом уцелели. После Смуты патриарх Филарет (Романов) пожертвовал в придел Никиты Переяславского медное паникадило, украшенное страусиным яйцом в серебряной оправе (Свирелин. 1878. С. 12). И. Д. Милославский, отец царицы Марии Ильиничны, пожертвовал в обитель лицевой шитый покров на раку святого, а его дочь, А. И. Морозова,- серебряную лампаду (Ильинский. 1898. С. 17). В кон. XVII в. на месте пещерки Н. был построен каменный столп с деревянной кровлей (известен по монастырской описи 1701 г.). В 1768 г., при архим. Иерониме (Левандовском), он был окружен каменной галереей, а под ним устроили каменную полуподземную келью. В 1777 г. к этому сооружению пристроили каменное крыльцо («рундук») (Свирелин. 1878. С. 19).

В 1818 г. у гробницы Н. молилась имп. Мария Феодоровна, в 1837 г. мон-рь посетил наследник Александр Николаевич (буд. имп. Александр II), в 1913 г.- имп. Николай II с дочерьми. Одновременно развивалось народное почитание святого, что способствовало возникновению преданий фольклорного характера (Мороз. 2009. С. 431-468).

В 1923 г. Никитский мон-рь был закрыт, реликвии передали в Переславль-Залесский историко-художественный музей. В 1993 г. мон-рь был возвращен РПЦ. В 2000 г., во время археологических исследований гробницы Н., были обретены мощи святого. В наст. время они почивают в раке, установленной на солее, у сев. стены Благовещенского храма обители. Рядом с мощами находятся чудотворные вериги Н., возвращенные музеем.

Описание облика Н. содержится в иконописных подлинниках (под 24 мая), к-рые предписывают изображать преподобного, уподобляя его 2 святым: прп. Симеону Столпнику и сщмч. Власию Севастийскому. Видимо, уподобление прп. Симеону Столпнику, память к-рого празднуется в один день с Н., является более ранним. Так, в датируемом 2-й четв. XVII в. Софийском списке подлинника Новгородской редакции о Н. сказано: «…надсед, брада доле Симеоновы, около главы власки легонки. Столп празелень, другаа половина празелень бела с вохрою» (РНБ. Соф. № 1523. Л. 164; опубл.: Иконописный подлинник Новгородской редакции по Софийскому списку кон. XVI в. М., 1873. С. 106). В иконописном подлиннике 20-х гг. XIX в. уподобление то же, но описание носит более пространный характер и имеет дополнение об особенном виде бороды святого, впервые встречающемся в подлинниках в XVIII в. (при уподоблении Н. сщмч. Власию Севастийскому): «…надсед, на главе схима, ис под схимы власи легонки, брада подоле Симеоновы Столпника, на концы раздвоилась, и от руки левыя косм долг, мало не до пояса, а от правые покороче, риза преподобническая, столп невелик, не покрыт, празелень, он же стоит на нем» (РНБ. Погод. № 1931. Л. 160). В происходящем из Палеха списке подлинника сводной редакции XVIII в., принадлежавшем Г. Д. Филимонову, представлен расширенный вариант описания Н. с уподоблением сщмч. Власию Севастийскому: «…подобием стар и сед, брада подоле Власиевой, вельми бела, на конец узка и раздвоилась, от брады с левой строны косм долг, мало не до пояса, на главе клобук лазоревой со кресты, ризы преподобническия, стоит на столпе. Сей возложи на ся вериги железныя и труждашася…» (Филимонов. Иконописный подлинник. С. 353); в рукописи 30-х гг. XIX в. дан краткий вариант описания: «Сед, клобук на главе, брада подоле Власиевой, на конец брады на левой стране косм долг, ризы преподобническия» (ИРЛИ (ПД). Перетц. № 524. Л. 164 об.). В ряде иконописных подлинников наблюдаются черты компиляции текстов обеих линий описания Н. (напр.: «Сед, в схиме, брада Власиевы велми доле, уска, на концы раздвоилась, правая половина доле, а левая короче, около главы власы легонки, столп празелень, другая половина с вохрою, празелень збела» - ИЛРИ (ПД). Отд. поступления. Оп. 23. № 294. Л. 167, 40-е гг. XIX в.; «Сед, клабук на главе лазорев со кресты, брада доле Власиевы, на концы раздвоилась… ризы преподобнически, столп не велик празелень, не покрыт. Святой Никита стоит на нем, якоже и Симеон» - БАН. Строг. № 66. Л. 109 об., кон. XVIII в.; см. также: Большаков. Подлинник иконописный. С. 101). Академик В. Д. Фартусов при составлении опубликованного в 1910 г. руководства для иконописцев отказался от «формулы подобий» святых, и с учетом известных автору памятников (в 1-ю очередь Жития, с привлечением подлинников и изобразительного материала) об образе Н. у него сказано: «…типа русскаго, телосложением сильный, но очень худой с большою седою бородой, на левой стороне прядь почти до пояса; одежды монашеския, убогия, на голове схима; он подвизался на деревянном столпе и был обременен тяжелыми веригами, которыя видны были снаружи и на которых было два креста. Можно ему писать хартию по житию: Тако глаголет Господь: измыйтеся, и чисти будете, отимите лукавствия от душ ваших. Или: Спаси душу погибающую» (см.: Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 293).

Иконография Н. складывалась параллельно с развитием его почитания. Первые сведения об изображении святого относятся к кон. XV в. В описи Успенского собора Московского Кремля XVII в. указано, что в иконостасе 1481 г. находилась ростовая икона Н. (Описи моск. Успенского собора. 1876. Т. 3. Стб. 409, 413-414. Примеч. 1). В Житии преподобного в сказании о чуде с диак. Евстафием, произошедшем ок. 1515 г., упоминается надгробная икона Н. (Ильинский. 2005. С. 34). Вероятно, тогда же сложился наиболее распространенный и в наше время поясной вариант изображения святого, близкий к описанию в подлиннике сводной редакции нач. XVIII в. по списку Филимонова.

Ранним образцом этой иконографии является небольшая икона кон. XVI в. (ЯХМ; см.: Ярославский худож. музей: Кат. собр. икон. [Б. м.], 2002. Т. 1: Иконы XIII-XVI вв. С. 32, 164-165. Кат. 61). К этому наиболее распространенному типу изображения святого, вероятно связанному с Никитским мон-рем, относятся многие иконы-пядницы XVI-XIX вв., в т. ч. в басменном окладе (ГТГ, ЦМиАР, ГРМ, НГХМ, ЦАК МДА, частные собрания; см.: Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 2. С. 143-144. Кат. 533. Ил. 44; Святые земли Русской. 2010. С. 82-83. Ил. 39; Русские святые: Избр. иконы из кол. Ф. Комарова. М., 2016. С. 154-157. Ил. на с. 155; Госкаталог РФ. № 5865968, 5683964). Прямоличный образ Н. плотно вписан в поле ковчега, на нем традиционные монашеские одежды: мантия и схима, на голове округлый или слегка заостренный вверху куколь; жест почти на всех иконах одинаков: раскрытая в жесте приятия благодати правая ладонь, в левой руке - развернутый вверх свиток, на к-ром обычно писали текст покаянной молитвы, к-рую Н., согласно Житию, читал перед монастырскими воротами («Владыко Христе Царю, помилуй мя падшаго, возведи угрязнувшаго в кале греховном»). У Н. правильные черты лица, большие миндалевидные глаза, длинный прямой нос, широкие скулы, узкая борода с проседью опускается почти до пояса и раздваивается на конце, иногда «космочка» бороды со стороны правой или левой руки немного короче. Подобные иконы, как правило, создавались на основе прорисей (XVIII в., ГИМ; см.: Госкаталог РФ. № 9874361).

Об основных типах ранней иконографии Н. позволяют судить также сохранившиеся памятники лицевого шитья XVI в., происхождение которых связывают с мастерской царицы Анастасии Романовны. В первую очередь это покров на гробницу святого (50-е гг. XVI в., ГВСМЗ). Вероятно, о нем идет речь в Житии, когда описывается, как царица «своима руками и благолепными своими труды вышила на плащанице… драгой камьки венедитцкой образ великого чюдотворца Никиты… и на раку чюдотворцеву положила» (РНБ. Погод. № 1612. Л. 29; кон. XVII в.). На покрове Н. изображен в рост, облаченным в темно-синий островерхий куколь и коричневую мантию, борода седая, слегка раздвоенная на конце, кисть правой руки поднята на уровень груди с двуперстным жестом, в согнутой в локте левой руке - свиток. С вкладом царицы монастырское предание связывает и двустороннюю хоругвь сер. XVI в., на одной стороне к-рой вышито «Благовещение Пресв. Богородицы», на др. - «Вмч. Никита и прп. Никита» (ПЗИХМЗ). Эта хоругвь - самый ранний из известных примеров изображения Н. в молении ко Св. Троице. В числе избранных святых Н. (в рост, в типичной монашеской иконографии) представлен на московской пелене 1-й трети XVI в. (ГИМ; см.: Обитель прп. Сергия: Кат. выст. / ГИМ. М., 2014. С. 112. Кат. 83). На шитой пелене 2-й четв. XVII в., также из Никитского мон-ря, Н. изображен один, обращенным в молении к Иисусу Христу (ПЗИХМЗ).

В «Повести о свершении большия церкви» упоминается, что в 1564 г. царь Иоанн IV Васильевич Грозный и царевич Иоанн «покровы на гробницу чюдотворцеву полагаше» (Повесть о свершении большия церкви Никитского мон-ря / Публ. М. Н. Тихомирова // ТОДРЛ. 1958. Т. 14. С. 253). Имелся ли в виду тот же самый, описанный выше покров вкупе с вероятно существовавшим более древним или же специально к торжествам был изготовлен новый, неизвестно. Др. сохранившийся покров с гробницы Н. был вложен в Никитский мон-рь в 1657 г. боярином И. Д. Милославским и его супругой (ПЗИХМЗ). В 1756 г. он был «реставрирован» Н. П. Стрешневой (Яковлевой), супругой генерал-аншефа П. И. Стрешнева. Необычным памятником является покров, датируемый кон. XVII - нач. XVIII в. (ПЗИХМЗ; см.: Госкаталог РФ. № 4073648) с живописным изображением лика и рук святого.

Во 2-й пол. XVI в., вероятно, после дополнений Основной редакции Жития новыми эпизодами и чудесами, складывается иконография житийных образов Н. Одна из ранних сохранившихся житийных икон Н. была написана, очевидно, для построенной по воле царя Иоанна IV Васильевича Грозного на территории Московского Кремля («на Взрубе») ц. Сретения Господня с приделом во имя Н. (60-е гг. XVI в., ГММК; происходит из ц. Рождества Пресв. Богородицы Большого Кремлевского дворца; см.: Вера и власть: Эпоха Ивана Грозного: Кат. выст. / ГММК. М., 2007. С. 184-185. Кат. 78). Средник с поясным образом преподобного традиц. иконографии окружают 16 клейм со следующими сюжетами Жития: «1. Коленопреклоненный Никита перед игуменом обители св. мученика Никиты; 2. Никита у монастырских ворот исповедует свои тяжкие грехи; 3. Игумен находит Никиту в болоте, где его пожирают комары; 4. Никиту приводят к игумену; 5. Игумен принимает Никиту в обитель; 6. Искушение Никиты; 7. Никита копает колодцы во искупление грехов; 8. Никита строит каменный столп и поселяется в нем; 9. Пораженный болезнью князь Михаил Черниговский со своим боярином Федором прибывает в монастырь к Никите за помощью; 10. Никита вручает боярину Федору посох для передачи больному князю; 11. Боярин Федор передает посох князю; 12. Князь благодарит Никиту за исцеление; 13. Князь ставит крест на том месте, где получил посох; 14. Погребение Никиты; 15. Обретение в Волге вериг Никиты; 16. Исцеление диакона Евстафия от гроба Никиты» (Там же. С. 184).

В тот же период была создана житийная икона Н., происходящая из Покровской ц. Переславля-Залесского (ПЗИХМЗ; см.: Попова. 2015. С. 100-105. Кат. 40). Она близка по иконографии средника, композиции клейм (сохранились 9 из 16, красочный слой на правом поле и частично внизу утрачен), а также, вероятно, и по их составу к кремлевской иконе. Содержание сохранившихся клейм: Прп. Никита припадает к ногам игумена Никитского мон-ря с просьбой о пострижении; Покаяние прп. Никиты возле монастырских ворот; Мученическое сидение прп. Никиты в комарином болоте; Введение прп. Никиты в стены обители; Пострижение прп. Никиты; Воздвижение кельи-столпа и моление прп. Никиты перед иконой вмч. Никиты; Обращение к прп. Никите посланца блгв. кн. Михаила Черниговского; Возвращение блгв. кн. Михаилом Черниговским святому его целительного жезла; Погребение прп. Никиты. Житийные иконы Н. XVI-XVIII вв. показывают, что в клеймах воспроизводились важнейшие эпизоды основной редакции Жития. Если в среднике житийных икон XVI в. предпочтительным был поясной образ Н. без столпа (сохранялась иконография ранних пядничных икон), то на иконах с кон. XVI в. и в последующее время преподобного изображали также по пояс, но преимущественно внутри столпа; количество клейм в житийном цикле сохранялось. Так, внутри столпа Н. представлен в среднике житийной иконы кон. XVII - нач. XVIII в. из собрания ГТГ (Комашко Н. И., Саенкова Е. М. Русская житийная икона. М., 2007. С. 278-283). Два житийных образа того же типа хранятся в собрании ПЗИХМЗ: в кон. XVII - 1-й пол. XVIII в. написана икона, происходящая из Никитского мон-ря (Попова. 2015. С. 196-199. Кат. 72); на 2-й иконе первоначальный красочный слой (XVII в.?) находится под записью и потемневшей олифой. Сохранились икона-пядница XVII в. с 12 клеймами жития под басменным окладом (Галерея Бренске, Мюнхен (Германия); см.: Бенчев И. Иконы св. покровителей. М., 2007. С. 187), образ кон. XVII в. с 16 клеймами из собрания Н. П. Лихачёва (ГРМ; Н. в среднике в молении возле колодца).

Ростовые иконы Н., стоящего внутри столпа, изредка помещали, вероятно, в деисусном (по аналогии с древними столпниками) и местном рядах иконостаса: икона нач. XVII в. из Калязина (ЦМиАР), 1-й пол. XVII в. (ГИМ). Впоследствии получили распространение поясные единоличные иконы Н., стоящего внутри столпа фронтально или в развороте (см., напр.: Комашко Н. И. Русская икона XVIII в. М., 2006. С. 98-99, 323. Кат. 76). Один из примеров такой пядничной иконы - образ Н. внутри многогранного столпа, восходящий по иконографии к более ранним памятникам (2-я треть XVIII в., ГИМ; см.: Иконы XIV-XIX вв. из собр. ГИМ. М., 2007. Т. 3. С. 112-113. Кат. 155). У столпника длинная раздвоенная, почти треугольная по форме борода, схима и куколь с Голгофскими крестами, правая рука раскрыта ладонью, в левой - развернутый вверх свиток; над преподобным образ Спаса Нерукотворного. Немного др. иконографический вариант представлен изображением Н. вполоборота влево (к лучам света, падающим из облаков), в куколе, в правой руке - мученический крест, в левой - развернутый свиток (икона 1-й трети XVIII в., ГИМ; см.: Образы рус. святых в собр. Ист. музея. М., 2015. С. 172-175. Кат. 42). На иконе 1894-1896 гг. письма И. С. Чирикова (ГМИР), входившей в комплект годовой минеи из Введенской ц. Мраморного дворца в С.-Петербурге, Н. изображен стоящим в традиционном по форме высоком столпе.

Подобным образом Н. представлен и на небольших «раздаточных» образах, предназначавшихся для паломников и гостей обители. Напр., на иконе 2-й трети XIX в. (частное собрание; см.: Русские святые: Кат. выст. / Авт.-сост.: М. Н. Шарамазов, О. В. Силина. Ярославль, 2014. С. 107, 255. Кат. 13) Н. изображен не только внутри столпа, с развернутым вверх свитком в руках, в большом островерхом куколе, но с носимыми поверх одежды веригами - обвивающими тело цепями и крестами на плечах. Нередко такие иконы восходили к гравированным образцам (гравюра 20-30-х гг. XIX в., ГМЗРК; см.: Госкаталог РФ. № 7989165; см. также: Акафист Н. - РГБ. Ф. 304.II. № 256. Л. 2 об.; не позднее 1862) или литографиям (хромолитография Е. И. Фесенко в Одессе, 1902, ГЭ; см.: Госкаталог РФ. № 8902236 и др.). Известны эмалевые иконы с образом Н. (кон. XIX в., ГМЗРК; свиток Н. висит на столпе).

Изображения Н. вводились также в стенопись храмов и др. сооружений. Святой представлен в рост в верхнем ярусе сев.-зап. столба Троицкого собора переславского Данилова мон-ря (1662-1668, артель Гурия Никитина Кинешемцева). Эпизоды основной редакции Жития были помещены на стенах верхнего яруса часовни «Столп» в Никитском мон-ре: эта роспись 2-й пол. XVIII в. поновлялась в XIX в., но в XX в. фактически погибла и была заново переписана в 2000-х гг. В нач. XXI в. была обновлена роспись 2-й пол. XIX в. (возможно, была выполнена к празднованию 700-летия преставления Н.) в св. воротах Никитского мон-ря, на сев. стене к-рых также воспроизведены сюжеты Жития Н.: от видения ему котла с кровью и частями человеческих тел, до погребения. В монументальной живописи академического типа образ Н. встречается также в галерее рус. святых, ведущей в пещерную ц. прп. Иова Почаевского в Почаевской Успенской лавре (работа иеродиаконов Паисия и Анатолия кон. 60-х - 70-х гг. XIX в., поновление - 70-е гг. XX в., ок. 2010), в росписи юж. хорной арки в западном крыле московского храма Христа Спасителя (работа худож. П. Ф. Плешанова 70-х гг. XIX в.; Н. изображен в рост, рядом с прп. Макарием Унженским; см.: Мостовский М. С. Храм Христа Спасителя / [Сост. заключ. ч.: Б. Споров]. М., 1996п. С. 85).

В XVIII-XIX вв. изображения Н. включали в иконографию «Собор Переславских святых» или избранных святых, особо чтимых в Переславской земле, где Н. писали нередко стоящим внутри столпа (напр. на иконе с изображением преподобных Димитрия Прилуцкого, Н., Даниила Переславского, блгв. кн. Андрея Смоленского и прп. Корнилия Молчальника (XIX в., ПЗИХМЗ; см.: Попова. 2015. С. 222-225. Кат. 82) или просто в рост, в монашеском одеянии (последний извод часто повторяется совр. иконописцами, см.: Сукина Л. Б. Переславль-Залесский: Главы по истории и культуре города. М., 2007. С. 45). На иконе кон. 50-х гг. XVIII в. из местного ряда иконостаса Успенского собора Горицкого мон-ря в Переславле (ПЗИХМЗ) Н. показан вместе с блгв. кн. Андреем Переяславским. Одна из пядниц с 4 местными святыми создана в 1885 г. иконописцем И. С. Павловым (ПЗИХМЗ; Н. слева в столпе).

Кроме того, образ Н. вводили в минейные циклы икон и гравюр на май (образ нач. XVII в. (?), ЦАК МДА; гравированные святцы И. К. Любецкого, 1730, РГБ; см.: Ермакова, Хромов. Рус. гравюра. С. 52. Кат. 35.8). Встречаются изображения Н. в качестве патронального святого или приписного на поле (сызранская (?) икона «Господь Вседержитель, с избранными святыми» 2-й пол. XIX в., СГХМ; см.: Госкаталог РФ. № 2595277). На мн. иконах святой написан вместе с избранными святыми, напр. с прп. Макарием Унженским (3-я четв. XVIII в., Галич; см.: Костромская икона XIII-XIX вв. / Авт.-сост.: Н. И. Комашко, С. С. Каткова. М., 2004. С. 602. Кат. 247. Ил. 374; в руках Н. четки и свиток), с прп. Димитрием Прилуцким (XVIII в. (?), оклад - 40-е гг. XIX в., ВГИАХМЗ; см.: Прп. Димитрий Прилуцкий, Вологодский чудотворец: К 500-летию Сретения чудотв. образа 3 июня 1503 г. М., 2004. С. 104. Кат. 52).

Образ Н. часто входил в композиции с рус. чудотворцами, сгруппированными по чинам святости или по территориальному принципу. Такие изображения известны с нач. XVII в.: фигура Н. (со свитком в руке) на нижней части рамы с избранными святыми к Владимирской иконе Божией Матери в среднике (ГВСМЗ; см.: Иконы Владимира и Суздаля / ГВСМЗ. М., 2006. С. 330-339. Кат. 75). В разработанной на Выге композиции «Собор российских чудотворцев» Н. представлен в правой группе преподобных в начале 2-го ряда, с поднятой для крестного знамения правой рукой или с молитвенным жестом (иконы кон. XVIII - нач. XIX в. из собраний МИИРК, ГТГ, ГИМ и др.). Н. помещен во главе группы Переславских святых на иконах «Все святые, в земле Русской просиявшие» 1934 г., 50-х гг. XX в. работы иконописца мон. Иулиании (Соколовой) (Троицкий собор и ризница ТСЛ, СДМ) и их списках кон. XX - нач. XXI в. В альбоме прорисей мон. Иулиании сохранился предварительный рисунок с образом Н. (частное собрание).

Все указанные типы иконографии Н. воспроизводятся в совр. иконописи, многие из них представлены в храмах Переславля-Залесского.