ГЕРАСИМ

(Фирсов; † осень 1667, Иосифов Волоколамский мон-рь), деятель раннего периода старообрядчества, писатель, полемист. До поступления в 1-й пол. 40-х гг. XVII в. в Соловецкий в честь Преображения Господня муж. мон-рь, где Г. принял постриг, он какое-то время жил в Москве. В сер. 40-х гг. на Соловках Г. создал первые произведения: Похвальное слово прп. Иоанну Лествичнику и цикл сочинений, посвященных Московскому митр. св. Филиппу, - Службу, Похвальное слово на перенесение мощей и краткое Житие,- цикл был приурочен к перенесению мощей святителя в Спасо-Преображенский собор Соловецкого мон-ря в 1646 г. В 1652 г. соловецкий уставщик Никодим намеревался представить сочинения Г. о митр. Филиппе патриарху Никону, но это не осуществилось из-за смерти Никодима. Судя по свидетельству Г. в его письме архим. Саввина Сторожевского мон-ря Никанору («Показание от Божественных писаний», ок. 1657), соловецкий книжник рассчитывал на утверждение своих сочинений патриархом и использование их в торжествах, связанных с переносом мощей свт. Филиппа с Соловков в Москву в 1652 г. Однако надежды Г. не оправдались. В 1653 г. он после наказания плетьми был сослан в Корельский во имя свт. Николая мон-рь, причиной чего послужила челобитная Г. патриарху Никону на соловецкого архим. Илию (ее текст неизвестен). Возможно, этот эпизод связан с попыткой соловецкой братии в 1653 г. сменить настоятеля: на место архим. Илии по общему приговору был избран соловецкий постриженик Никанор - друг Г. Никанор выехал для поставления в Москву, но неожиданно стал архимандритом Саввина Сторожевского мон-ря, а Илия сохранил должность.

К 1658 г. Г. уже был на Соловках, в чине соборного старца. Исполнял приказную службу на рыбных промыслах в Варзуге, Умбе и дважды в Яренге. Его отношения с архим. Илией заметно улучшились; так же как и настоятель Соловецкого мон-ря, Г. был противником богослужебной реформы, начатой патриархом Никоном. Между 1656 и 1658 гг. книжник написал в защиту старых обрядов Трактат о двоеперстии («О сложении перстов десныя руки»). Сочинение разделено на 2 части: в 1-й автор приводит авторитетные свидетельства в пользу двоеперстия, выстроенные в хронологическом порядке (эта часть похожа на мн. ранние старообрядческие сочинения), во 2-й разбирает вопрос о перстосложении для крестного знамения с богословской т. зр., показывая, какие догматы должна иллюстрировать та или иная форма сложения перстов. В трактате Г. демонстрирует прекрасное знание богословской лит-ры, умение логически выстраивать систему доказательств.

После того как в 1660 г. настоятелем Соловецкого мон-ря вместо скончавшегося в 1659 г. Илии стал Варфоломей, умеренный сторонник богослужебной реформы, Г. вместе с соборными старцами Александром (Стукаловым) и Геннадием (Качаловым) возглавил оппозицию настоятелю и энергично добивался его смещения. По-видимому, ответной мерой архимандрита стало запрещение Г. в 1661-1663 гг. участвовать в заседаниях малого собора мон-ря, в состав к-рого книжник входил, а также лишение его в 1665 г. звания соборного старца. В 1666 г. вместе с Александром (Стукаловым) Г. написал обширную челобитную царю на архим. Варфоломея. 1-й вариант текста был уничтожен сторонником архимандрита келарем Савватием (Обрютиным) (фрагменты текста келарь послал находившемуся тогда в Москве настоятелю в качестве доказательства заговора).

В кон. мая 1666 г. Г. по офиц. вызову выехал в Москву на Большой Московский Собор. 1 июля предстал перед соборным судом. Стремясь во что бы то ни стало сместить с настоятельства в Соловецком мон-ре Варфоломея и ради этого стараясь заручиться поддержкой Собора, Г. покаялся в сопротивлении введению новопечатных книг, принял реформу, отказался от Трактата о двоеперстии и обещал написать его опровержение. Главным виновником старообрядческих настроений в обители он объявил настоятеля. 8 авг. на Соборе был зачитан 2-й вариант челобитной соловецких монахов на архим. Варфоломея, привезенный в Москву Г. Челобитная стала причиной смещения Варфоломея с должности, но не остановила насаждения богослужебной реформы в Соловецком мон-ре. Ранее, 12 июля, несмотря на покаяние, Г. был осужден и сослан в Иосифов Волоколамский в честь Успения Пресв. Богородицы муж. мон-рь (дело Г. в этом отношении было исключением - большинство покаявшихся в 1666 не были наказаны). 18 авг. участники Собора запрашивали Г., пишет ли он обличение на свой трактат. Он отвечал, что ему не хватает для этого книг, что прежнее сочинение написано было «от Божественных писаний», и просил разрешения пользоваться книгами из б-ки Иосифова Волоколамского мон-ря. В сент. 1667 г. Г. тяжело заболел и вскоре скончался. Монастырские власти послали запрос в Москву, можно ли похоронить его в обители. Ответ был следующий: еще раз спросить Г. о покаянии, а если он уже умер, судить по его жизни в последние месяцы. Окончательное решение дела неизвестно.

Г. высоко оценивал значение «внешнего учения», резко противопоставляя «книжникам» «простецов», пренебрежительно писал о не владеющих книжной грамотой и потому не готовых к принятию «твердой пищи» знаний. Будучи противником никоновской реформы, Г. не отрицал необходимости исправления богослужебных книг и чинопоследований, к-рое, по его мнению, нужно проводить при опоре одновременно на рус. и греч. традиции, не сообразуясь с политической конъюнктурой («злобой дня»). В этом позиция соловецкого монаха близка к позиции московских книжников и справщиков Печатного двора в 1-й пол. XVII в., в частности Арсения Глухого. В «Показании от Божественных писаний» Г. приводит пример непоследовательности, на его взгляд существующей в системе церковных праздников, когда памяти равных по статусу апостолов празднуются с разной степенью торжественности, и предлагает вариант соответствующих исправлений. В полемике о пределах власти царя и патриарха, актуальной в связи с делом патриарха Никона, Г., осуждая крайности самовластия на примере мученической кончины митр. Филиппа, отстаивал независимость духовной власти от светской и право священнослужителей на учительство по отношению к мирянам.

Автографы всех сочинений Г. сохранились в б-ке Соловецкого мон-ря, широкое распространение получил только Трактат о двоеперстии (сохр. в 33 списках XVII-XVIII вв.). Как писатель Г. интересен редким и довольно архаичным для XVII в. стилем «плетения словес» (это впервые отметил акад. В. В. Виноградов в «Очерках по истории русского литературного языка XVII-XIX вв.» (М., 19823. С. 42)), особым вниманием к форме произведений: так, Похвальное слово митр. Филиппу построено по принципу алфавитного акростиха - каждый абзац начинается с очередной буквы алфавита. Г. был искусным писцом, имел характерный почерк («мелкое письмо»), напоминающий греч. минускул. Его каллиграфическая манера сформировалась под влиянием одного из наиболее авторитетных соловецких книжников сер. XVII в.- Сергия (Шелонина). Г. почти не занимался переписыванием книг, его автографы в основном представляют собой этапы работы над собственными сочинениями.

Современники невысоко оценивали нравственные качества соловецкого писателя: его обвиняли в пьянстве, драках, кражах (в миру в Москве и позднее на Соловках), в коварстве и лживости. Бо́льшая часть обвинений исходила от противников соловецкого монаха, но даже соратники признавали «лукавство» Г., да и сам он этого не отрицал. В «Показании от Божественных писаний» Г. отмечает, что судить об истинности лит. произведений надо по их содержанию, а не по жизни автора, поскольку бытовые грехи не влияют на правдивость слов. Более того, Г. считал, что для спасения душ паствы пастырь имеет право лгать, потому что все средства хороши для достижения доброй цели. (В подтверждение своих слов Г. приводит притчу о докторе, исцеляющем больного с помощью обмана, лит. источник к-рой не установлен.) Тяжелый нрав и сомнительные моральные принципы Г. не повлияли на его авторитет в Соловецком мон-ре, а также среди старообрядцев, почитающих его как одного из первых апологетов.