ГАУДАПАДА

[санскр.  ], имя 2 инд. философов (возможно, уроженцев Бенгалии), живших в VI-VII вв., к-рых до наст. времени ошибочно отождествляют.

1. Г., ведантист, автор «Мандукья-карики» (Стихи [истолкования] Мандукья-[упанишады]), к-рая называется также по его имени «Гаудапада-карикой» и «Агама-шастрой» (Учение предания). Известен как наставник Говинды - учителя Шанкары. Родоначальник традиции адвайты-веданты. Его книга имеет 4-частную неоднородную композицию, главная ее идея - показать нереальность мира субъектов и объектов и иллюзорность наших представлений как о возникновении и разрушении вещей, так и о наличии к.-л. экстраментальной действительности. Подобные идеи в сочетании с постоянным обозначением «вещей» термином «дхармы», а также с апелляцией к авторитетам Будды и будд позволяют предположить, что трактат относится к ранней стадии «индуинизации» основных постулатов философских школ Махаяны - мадхьямики и йогачары - в их синкретизме, где приоритетной представляется йогачаровская составляющая.

Разд. I оправдывает название текста, т. к. здесь дается истолкование 12-стишия «Мандукья-упанишады», содержащей в свою очередь аллегорическое истолкование сакрального слога ом. 4 его слога на санскр. соотносятся с 4 уровнями сознания (бодрствование, сон со сновидениями, сон без сновидений и запредельное, «четвертое», состояние - турия). В разд. II обосновывается нереальность объектов бодрствования и сновидений и выясняется, что с т. зр. высшей истины (парамартхата) не только ничто не возникает и не исчезает, но и не существует даже понятий «закабаленное» и соответственно «освобожденное». В разд. III выясняется, что различия между субъектом и объектом познания оправданны на уровне только относительной истины (самврити), а не конечной. Тексты Упанишад, в к-рых утверждается возникновение вещей из сущего (сат), «прочитываются» (снова в духе махаянской экзегезы) как подтверждающие учение о невозникновении (аджативада). В разд. IV сначала дифференциация познаваемого и познающего сравнивается с тлением головни (еще одно заимствование из буддийской лит-ры), к-рое только кажется ровным, прерывистым и т. д. (IV 47), затем отрицается действительность причинно-следственных отношений, но устанавливаются 3 уровня знания: «мирское» (лаукика), где и объекты, и субъект познания считаются реальными; «мирское очищенное» (шуддха лаукика), где действительным считается только само познание; и «надмирное», в к-ром «снимаются» и объекты, и само познание (IV 87-88).

В разд. II адвайтист доказывает абстрактному философу здравого смысла онтологическую, состоящую из 1 уровня сущность объектов сновидений и бодрствования. Общей и весьма «скудной» реальности объектов восприятия и во сне, и наяву противопоставляется иная реальность самого субъекта восприятия - Атмана (II 1-12). В разд. IV устанавливается двухуровневая стратификация. Хотя объекты сновидений и бодрствования имеют общие «родовые» признаки (прежде всего флюидность - наличие начала, конца и середины), онтологически они все же «неравноправны»: объекты сновидений строятся по образу объектов бодрствования, а не наоборот и именно первые исчезают при пробуждении, тогда как вторые не устраняются во сне (IV 31-38). Из этих 2 двухуровневых стратификаций можно получить 1 трехуровневую. «Подножие» ее составит наименьшая реальность объектов сновидений и их восприятия, середину - бо́льшая реальность объектов бодрствования и их восприятия, вершину - наибольшая реальность Атмана как субъекта, конституирующего оба опыта восприятия объектов и познающего их. Трехуровневая стратификация реальности имеет много общего с идеями виджнянавады. Различаются они тем, что первый адвайтист не отказывается в отличие от своих учителей от представления о наличии экстраментальных объектов и соответственно от различения субъекта и объектов опыта.

2. Г., санкхьяик, составил нормативный комментарий к карикам Ишваракришны «Санкхьякарика-бхашья». Против его отождествления с Г.-ведантистом свидетельствует то, что ни мировоззрение, ни философская креативность первого никак не обнаруживаются в сочинении второго. Г.-санкхьяик не ставил перед собой задачу развивать положения Ишваракришны в новые для санкхьи теоретические систематизации. Его толкование написано простым языком, и именно по нему изучали санкхью индолог Бируни (XI в.) и первые европ. индологи (в 1837 текст был переведен Г. Вильсоном).

Лит.: Mahadevan T. M. P.  : A Study in Early Advaita. Madras, 1957, 19754; Шохин В. К. Стратификации реальности в онтологии адвайта-веданты. М., 2004.