МАСТРИДИЯ

(† не позднее нач. VII в.), прп. (пам. 24 нояб.). В кон. XII в. 2 связанных между собой рассказа из «Луга духовного» Иоанна Мосха были включены в состав учительного раздела древнерус. Пролога: одна история (под 24 нояб.) встречается только в пространной редакции, вторая (под 7 февр.) - в краткой и пространной редакциях. В древнерусском переводе действующим лицом обоих рассказов является некая М., тогда как в тексте Иоанна Мосха подвижница не названа по имени. Л. В. Прокопенко предположила, что составитель учительного раздела Пролога принял за имя собственное греч. слово μονάστρια (монашка), которое в обоих случаях использует Иоанн Мосх (Прокопенко. 2010. С. 231). При этом в Синайском патерике (старослав. перевод «Луга духовного») и в «Лимонисе» (древнерус. переработка Синайского патерика 2-й пол. XI в.) фигурирует «манастрия» (Синайский патерик. М., 1967. С. 114-116; РГБ. Троиц. № 37. Л. 204 об.- 205, нач. XV в.) или «монострия» (Синайский патерик. М., 1967. С. 284-286).

В 60-й гл. «Луга духовного» повествуется о том, как в Александрии одна благочестивая девица вела монашеский образ жизни, уединившись в своем доме и проводя время в заботе о душе, в посте, молитве и бдении. Кроме того, она подавала много милостыни. Враг рода человеческого, чтобы помешать ее богоугодным делам, сделал так, что в нее страстно влюбился один юноша. Он поджидал святую за дверью, следовал за ней, когда та шла в храм, иногда приближался и смущал ее любовными речами. Однажды дева позвала к себе юношу и спросила, чем же она так привлекает его. Юноша ответил, что был очарован ее глазами. Та тотчас же взяла челнок, которым ткала, и выколола себе очи. Юноша ужаснулся, а затем, поняв, что св. дева совершила это ради его спасения от соблазна, раскаялся и удалился в скит, где стал строгим подвижником. Девица же окончила свое житие, работая во имя Господа (Ioan. Mosch. Prat. spirit. 60 // PG. 87. Col. 2912-2913 (рус. пер.: Иоанн Мосх. Луг духовный. С. 76-77)). В русской агиографической традиции героиня этой истории, получившая имя Мастридия, впоследствии была включена в состав святых. В ВМЧ под 24 нояб. рассказ о М. занимает 2-ю позицию, т. е. перемещен в житийный раздел (ВМЧ. Нояб. Дни 23-25. Стб. 3263-2364). Статус М. как святой РПЦ был закреплен краткой житийной заметкой о ней в Четьих-Минеях свт. Димитрия Ростовского (Димитрий Ростовский, свт. Книга житий святых. К., 1764. Кн. 1. Л. 463 об.) и проложным рассказом в «Житиях святых, на русском языке изложенных по руководству Четьих Миней свт. Димитрия Ростовского» (ЖСв. Нояб. С. 698-699).

В 179-й гл. «Луга духовного» сообщается о другой подвижнице, монахине-деве из Иерусалима, которая так же, как и первая, за свое усердие и благочестие стала жертвой вражеских происков. Дева, чтобы избежать встреч с влюбленным в нее молодым человеком, положила в корзину немного размоченных бобов и удалилась в пустыню. Она провела там в уединении 17 лет, только авва Иоанн смог увидеть отшельницу (Ioan. Mosch. Prat. spirit. 179 // PG. 87. Col. 3049 (рус. пер.: Иоанн Мосх. Луг духовный. С. 212-213)). Обе истории объединяют решительные поступки монахинь, не желавших стать соблазном для ближнего, но архиеп. Сергий (Спасский) справедливо считает, что речь идет о разных персонажах. Рассказ о 2-й подвижнице не трансформировался в Житие, хотя и был внесен под 7 февр. в ВМЧ в числе слов и поучений (Иосиф, архим. Оглавление ВМЧ. Стб. 451 (1-я паг.)). Архиеп. Филарет (Гумилевский) включил сведения о ней в «Жития святых подвижниц Восточной Церкви» (Филарет (Гумилевский). Жития подвижниц. С. 122-129). Современные исследователи видят в рассказе об иерусалимской монахине сходство с историей прп. Марии Египетской. Единственный памятник, где она представлена как святая,- Филимоновский иконописный подлинник сводной редакции XVIII в.