ИОАНН ШАВТЕЛИ

Иоанн Шавте́ли [груз. იოანე შავთელი] (2-я пол. XII - 1-я треть XIII в.), прп. (пам. груз. 1 апр., вместе с блж. Евлогием Пророком; 9 июня) Грузинской Православной Церкви, груз. гимнограф, поэт из окружения груз. царицы св. Тамары. Сведения о нем содержатся в соч. анонимного груз. автора «История и восхваление венценосцев» (ок. 1222), вошедшем в груз. летописный свод «Картлис Цховреба», где И. Ш. назван «философом, ритором, сочинителем стихов, известным подвижничеством своим» (История и восхваление венценосцев. 1954. С. 77; 2007. С. 283), а также в 2 редакциях «Жизни царицы цариц Тамар» (КЦ. 1959. Т. 2. С. 95, 99, 136, 138). По мнению акад. прот. К. Кекелидзе, изучавшего этимологию имени Шавтели, оно может являться сокращенной формой от Шавшетели (Шавшетский, из Шавшети) и т. о. указывать на происхождение И. Ш. (Юж. Грузия).

Прп. Иоанн Шавтели и блж. Евлогий Пророк. Икона. ХХ в. (частное собрание)

Прп. Иоанн Шавтели и блж. Евлогий Пророк. Икона. ХХ в. (частное собрание)

В 1202 г. И. Ш. и блж. Евлогий Пророк сопровождали царскую свиту и 200 тыс. груз. воинов, возглавляемых супругом царицы Давидом Сосланом, в Басиани, к месту битвы с 400 тыс. армией тур. султана Рукнаддина. В мон-ре Вардзиа св. Тамара, И. Ш., блж. Евлогий и др. молились перед Вардзийской иконой Божией Матери о даровании победы грузинам. Затем царский двор прибыл в мон-рь Одзрхе, где во время молитвы о благополучном исходе битвы с блж. Евлогием «случилось что-то необыкновенное: он поднял глаза вверх и, с горестным видом созерцая что-то, сразу три раза упал на землю, но сейчас же вскочил на ноги и возгласил: «Вот милость Божья приспела на дом Тамары!»», а затем взбежал «на гору, называемую Арагани». Понять поведение блаженного смог только И. Ш. Он сказал св. Тамаре: «Знай, царица, что юродивому было видение, думаю - благоприятное для нас!». Позже выяснилось, что действительно именно в этот час груз. войско разбило турок.

С именем И. Ш. связаны 2 известных произведения груз. средневек. лит-ры: поэма «Абдул-Мессия» («Раб Мессии») и гимнографический канон «Песнь Вардзийской иконе Пресв. Богородицы». Долгое время И. Ш. также считался автором т. н. «Сирийского хроникона» (также «Великий индиктион», «Пасхалия зрячая») (НЦРГ. A 85, 1233 г.). Однако, согласно с последними исследованиями Н. Гогуадзе, М. Кавтарии, Р. Чагунава, автором рукописи является св. Тбели Абусеридзе. И. Ш. в колофонах «Сирийского хроникона» назван «святым» и «блаженным», к-рый «сотворил ямбы Богоподобные, прекрасные» (Л. 307 об.). Из контекста колофонов рукописи становится понятно, что ко времени ее создания преподобный уже почил.

Вокруг авторства И. Ш. в отношении «Абдул-Мессии» также ведется дискуссия. В последней строфе эпилога поэмы «Витязь в тигровой шкуре», созданной современником и последователем И. Ш. Шота Руставели, авторство приписывается И. Ш. Эту т. зр. разделяли Н. Я. Марр, Кекелидзе, И. Лолашвили, Е. Метревели. Однако поэма, сохранившаяся в поздних рукописях (XVIII-XIX вв.), претерпела значительные искажения. Ее текст был исправлен в XVII-XVIII вв. Иаковом (Якобом) (Думбадзе) из мон-ря Шемокмеди, посвятившим поэму св. царю мч. Арчилу. На рубеже XVIII-XIX вв. груз. лит. деятели пытались выявить первичный текст поэмы, особенные усилия к этому приложил Давид Ректор. На сегодняшний день авторский оригинал поэмы И. Ш. считается утерянным; Б. Дарчия и А. Хинтибидзе полагают, что «Абдул-Мессия» всецело принадлежит Иакову (Думбадзе).

Первоначальное посвящение поэмы также вызывает споры. По мнению Кекелидзе, Ш. Нуцубидзе и др., «Абдул-Мессия» посвящен груз. царю св. Давиду IV Строителю и царице св. Тамаре; по мнению А. Барамидзе, чья т. зр. является наиболее приоритетной,- царице св. Тамаре и ее супругу Давиду Сослану. Лолашвили и Метревели считают, что И. Ш. написал поэму в связи с победой груз. войск в Басианской битве. Однако поэма - художественное произведение, и отсутствие в ней конкретных исторических деталей затрудняет окончательное разрешение вопросов посвящения, датировки и авторства текста.

«Песнь Вардзийской иконе Пресв. Богородицы» - один из наиболее значительных памятников гимнографической лит-ры и духовной культуры Грузии. Сохранились 8 песней канона, 2-я утеряна. Кекелидзе исследовал строфический состав и метрическую структуру песней и отметил ямбической строй канона. Для создания акростиха И. Ш. искусственно разбил мн. строки, т. о. дополнив их число до необходимого. По мнению Кекелидзе, Л. Джгамаия и Лолашвили, моделью структурно-поэтической формы канона Вардзийской иконе Пресв. Богородицы послужил для И. Ш. канон Рождеству Христову, написанный и внесенный в Минею прп. Георгием Святогорцем.

Своей смысловой глубиной и высокохудожественной формой канон выражает идеологическое кредо и эстетическую природу груз. действительности «золотого века» св. царицы Тамары. Как следует из акростиха, песнопение было создано в храме Успения Пресв. Богородицы в мон-ре Вардзиа после победы груз. войск в Басианской битве. В обильном использовании И. Ш. символических и аллегорических эпитетов ученые усматривают многочисленные параллели с метафрастическими чтениями прп. Иоанна Дамаскина и прмч. Андрея Критского на праздник Рождества Пресв. Богородицы. Воспевая Богоматерь, И. Ш. использует такие эпитеты, как «Ежевика», «Лествица», «Гора», «Жезл Ааронов», «Ларец», «Манна», «Подсвечник», «Руно» и др. Эпитеты «Царица» и «Дева» Р. Сирадзе и Н. Сулава трактуют как аллюзию к образу царицы св. Тамары, обителью к-рой считалась Вардзиа, что указывает на наличие в сочинении 2-го смыслового плана. В каноне отражена распространенная в то время идея избранности Грузии и груз. народа, а также бытующее в груз. традиции мнение о Божественном происхождении груз. царского дома Багратиони «от корней Иисусовых» (Сирадзе. 1992. Т. 1. С. 97-105).

Для толкования новозаветных парадигм гимнограф прибегает к иподигмам Ветхого Завета, что позволяет говорить о параллелизме образов. «Новый путь», к-рый стал возможен с рождением Богомладенца Непорочной Девой, подан в произведении как олицетворение пути Христа, дающего человечеству возможность духовного спасения, возвращения в Эдем. Первородному греху праматери Евы противопоставлена высшая безгрешность непорочно зачавшей Сына Пресв. Девы. Гимнограф обращается к Богоматери с мольбой освободить человеческий род от духовного плена, от незримой темницы (пещеры) преходящего мира, возвратить ему «Божественное облачение». Образу пещеры, места духовного испытания души, противопоставлен образ горы Синай, на к-рой Бог передал заповеди прор. Моисею. В каноне также находит отражение и полемика вокруг вопросов христ. догматики: обличаются и порицаются ереси Оригена, арианство, несторианство.

Гимнограф католикос-патриарх Вост. Грузии Антоний I (Багратиони) в соч. «Мерное слово» (2-я пол. XVIII в.) посвятил И. Ш. 2 строфы, в риторической и витиеватой манере назвав его «сугубо сообразительным, премудрым поэтом, имеющем дарование истинно говорить» (Антоний I (Багратиони). 1980. С. 275, 770-771). О почитании И. Ш. известно с древности.