ПАВЛА СВЯТОГО МОНАСТЫРЬ

Ранняя история П. м. тесно связана с историей афонской обители Ксиропотам. В X-XI вв. Ксиропотам и П. м. носили одни и те же имена: «Ксиропотам» или «Монастырь св. Павла» (в отдельных документах эта двойственность сохр. до XIV в.: Παπαχρυσάνθου. 1992. Σ. 187). Ксиропотам также был известен как мон-рь во имя св. Никифора. Обе обители основал прп. Павел Ксиропотамский: в сер. X в.- будущий Ксиропотам, в 70-х гг. X в.- будущий П. м. Согласно выводам греч. исследователей (Γουναρίδης. 1989; Παπαχρυσάνθου. 1992. Σ. 187-191), Павел, упомянутый в документах Ватопеда и Иверского монастыря как игумен П. м. в 1007-1018 гг.,- это не прп. Павел, основатель мон-ря, а его ученик (Actes d'Iviron / Ed. J. Lefort, N. Oikonomidès e. a. P., 1985. T. 1: Des origines au milieu du XIe s. N. 14. P. 182-185; N 19. P. 206-207. ArAth; 14); Actes de Vatopédi / Ed. J. Bompaire, J. Lefort e. a. P., 2001. T. 1: Des origins à 1329 . N 4-5. P. 76-87. (ArAth; 21)). Известны имена еще 2 настоятелей 1-й пол. XI в.: Нил (в документе 1019 г.) и Антоний (в документе 1030 г.). В поздневизант. эпоху П. м. утратил самостоятельность и стал келлией Ксиропотама. Акт 1329 г. из собрания мон-ря Кутлумуш упоминает П. м. в числе обителей «разрушенных до основания… где ничто даже не напоминает о былом благолепии» (Actes de Kutlumus / Ed. P. Lemerle. P., 19882. N 15. P. 73. (ArAth; 2)).

После длительного периода запустения П. м. был возобновлен сербами во 2-й пол. XIV в. (Суботић. 1983). Ключевую роль в возрождении монастыря играли афонские монахи, выходцы из аристократических серб. семей Антоний (Багаш) и Герасим (Николай Радоня) Бранкович (см. ст. Бранковичи). Точная дата приобретения ими П. м. и начала восстановительных работ неизвестна. Антоний упоминается как настоятель П. м. в документе, датированном мартом 1385 г. Это дарственная грамота его брата Николая Балдовина Багаша, в к-рой он передавал в пользу обители неск. деревень и мон-рь Прев. Богородицы Месонисиотиссы (Каждан. 1949. С. 317-320; Χρυσοχοΐδης. 1981. Σ. 274-276). В акте прота Неофита от нояб. 1399 г. (прежняя датировка - 1400 г.- Χρυσοχοΐδης. 1981. Σ. 267-268), к-рый сохранился как в греч. оригинале, так и в серб. переводе (Medieval Slavic Acts. 2018. P. 154-160), излагается история обретения П. м. независимости: монахи Антоний и Герасим на свои средства возвели церковь, построили башню и посадили виноградники. Желая избежать в будущем конфликтов с Ксиропотамом, они подписали документ о независимости П. м., к-рый мог быть снова присоединен к Ксиропотаму только в том случае, если придет в упадок; в то же время П. м. имел право пригласить по своему усмотрению нового ктитора. Через неск. лет, когда Ксиропотам оказался в тяжелом финансовом положении, Антоний и Герасим выплатили ему по доброй воле 100 унций серебра. Однако вскоре между обителями начались конфликты, и потребовался новый документ, подтверждавший независимость П. м. Согласно принятому соглашению, П. м. остался самостоятельным монастырем, но сохранил особые отношения с Ксиропотамом: в случае разорения он должен был снова стать его келлией. Тем не менее в течение еще неск. лет между обителями шли территориальные споры. Границы между владениями монастырей были определены при проте Геннадии; патриарх К-польский Матфей I подтвердил их в Патриаршем сигиллии от 12 сент. 1403 г. (RegPatr, N 3264; оригинал хранится в б-ке П. м.: Χρυσοχοίδης. 1981. Σ. 262-264). К нояб. 1409 г. относится новый договор между обителями, неизвестный на греч. языке и сохранившийся только в 2 серб. списках (Синдик Д. Српске повеље у светогорском манастиру Светог Павла // Мешовите грађе Ист. ин-та. Београд, 1978. Књ. 6. С. 183-205; Турилов. 2011. С. 388-389, 402).

Представители рода Бранковичей стали ктиторами П. м., а сама обитель - важным центром серб. монашества на Св. Горе. Известны серб. дарственные грамоты П. м.: от имени братьев Григория и Лазаря от 14 окт. 1410 г. (ко времени издания акта Лазарь уже был казнен, но в акте особо указано, что решение соответствует его предсмертной воле); от имени Георгия Бранковича (15 нояб. 1419) и от имени Марии (Мары) Бранкович (21 мая 1466; Medieval Slavic Acts. 2018. P. 164-172, 192-199). Среди др. серб. покровителей мон-ря был приближенный визант. имп. Иоанна VII Палеолога Радослав Сабля (PLP, N 24781). Имп. хрисовул от июня 1405 г. подтвердил передачу Антонию (Багашу) и П. м. половину прав на 2 деревни в р-не Каламарии, ранее дарованные Радославу имп. Андроником III (RegImp, N 3205; Каждан. 1949. С. 314-315). После смерти Радослава дарение было еще раз подтверждено особым имп. распоряжением в окт. 1406 г. (RegImp, N 3206). Оригиналы обоих документов хранятся в б-ке П. м. (Χρυσοχοίδης. 1981. Σ. 256-259). Ок. 1429-1430 гг. мон-рю поступили дарения от великого чельника Радича, вельможи при дворе деспота Георгия Бранковича (Medieval Slavic Acts. 2018. P. 173-175). 15 апр. 1479 г. датирована грамота Марии (Мары) Бранкович, вдовы султана Мурада II, о ежегодном дарении Хиландару и П. м. 1 тыс. дукатов (Dölger. 1948. Bd. 1. S. 341-342). Нояб. 1495 г. датирована ктиторская грамота деспотиссы Ангелины Бранкович, в к-рой она устанавливала ежегодную помощь мон-рю в 500 золотых монет (Medieval Slavic Acts. 2018. P. 200-203).

На рубеже XV и XVI вв. ктиторами П. м. стали валашские и молдавские господари (Năsturel. 1986. P. 241-251). Косвенные сведения позволяют предполагать, что первым валашским покровителем П. м. был господарь Влад IV Монах (1481, 1482-1495). В 1499-1501 гг. молдав. господарь Штефан III Великий и его сын Богдан обновили систему водоснабжения мон-ря. Наиболее ранний сохранившийся документ, в к-ром идет речь о покровительстве П. м. со стороны валашских бояр,- грамота о ежегодной помощи в 2 тыс. монет, изданная братьями Раду, Барбу, Парву и Данкиу 28 янв. 1501 г. (Documenta Romaniae Historica. 1972. N 2. P. 6-9). В авг. 1517 г. настоятель П. м. вместе с патриархом К-польским Феолиптом I (1513-1522) и настоятелями др. обителей Афона был приглашен на торжественную церемонию причисления к лику святых патриарха К-польского свт. Нифонта II (кон. 1486 - нач. 1488, лето 1497 - лето 1498), организованную господарем Валахии Нягое Басарабом (1512-1521) в г. Куртя-де-Арджеш. Согласно Житию Нифонта, Нягое также построил в П. м. сторожевую башню, сохранившуюся до наст. времени (Grecu V., ed. Viaţa Sfântului Nifon: O redacţieune greceascá ineditâ. Bucur., 1944. P. 159, 164). В последующие десятилетия помощь П. м. оказывал господарь Раду VII Паисий (1535-1545). Мн. документы, изданные при господарях Раду X Щербане, Раду IX Михне и Матее I Басарабе, свидетельствуют о помощи обители со стороны валашской знати в 1-й пол. XVII в. При Матее I Басарабе (возможно, еще раньше, при Раду Михне) метохом П. м. стал мон-рь Житиану (Jitianu; Крайова, Румыния).

К кон. XVII в. связи П. м. с Сербией ослабели, число слав. насельников сократилось. Однако в это время стали активно развиваться связи с Россией: с 20-х гг. XVII в. до 20-х гг. XVIII в. представители обители многократно приезжали в Россию и просили о материальной помощи (Чеснокова. 2016). Первые прошения, адресованные царю Михаилу Феодоровичу, датируются 1624-1627 гг. В 1654 г. Россия оказала финансовую помощь П. м. в благодарность за позволение Арсению (Суханову) работать в б-ке и выбирать рукописи, необходимые для исправления богослужебных книг, инициированного патриархом Московским и всея Руси Никоном. Согласно грамоте царя Алексея Михайловича 1653 г., представители П. м. могли приезжать в Россию раз в 5 лет. Впосл. эта грамота переписывалась от имени новых царей. В 1683 г. архим. Исаия был принят в Москве и преподнес царям Петру I Алексеевичу и Иоанну V Алексеевичу мощи прп. Стефана Нового и др. святыни. Взамен посланцы П. м. получили не только обычные денежные пожертвования, но и многочисленные рус. богослужебные книги. В 1688 г. архим. Исаия доставил в Москву грамоты К-польского и Сербского патриархов с просьбой об организации военной кампании против Османской империи. На обратном пути он был арестован турками, но затем освобожден благодаря вмешательству рус. дипломатов. Последнее обновление грамоты Алексея Михайловича было сделано имп. Елизаветой Петровной в 1754 г.: она приняла от архим. Анатолия частицы Животворящего Древа, выделила 3 тыс. р. на нужды мон-ря и 1 тыс.- лично Анатолию, а также подтвердила право братии мон-ря приезжать в Россию для сбора милостыни раз в 5 лет (подлинник грамоты хранится в б-ке мон-ря). К нач. XVIII в. П. м. обеднел и был вынужден отдавать под залог др. мон-рям церковную утварь и книги из б-ки (Леонид (Кавелин). 1875. С. 29).

В сер. XVIII в. П. м. стал греческим. Во 2-й пол. XVIII в. его активно поддерживали к-польские греки. В сер. XIX в. насельниками П. м. были в первую очередь выходцы с Ионических о-вов, находившихся в соответствии с условиями Парижского мирного договора 1815 г. под брит. протекторатом. В 1815-1820 гг. архим. Анфим (Комнин) осуществил реконструкцию мон-ря и значительно расширил его земельные владения. Однако в 1821-1830 гг., когда на Афоне были расквартированы тур. гарнизоны, братия была вынуждена почти полностью бежать на о-в Эгина. В 1839 г. П. м. из особножительного был преобразован в общежительный. В нач. XX в. мон-рь сильно пострадал сначала от пожара (4 янв. 1902), а затем от наводнения (13 сент. 1911). В 1950-1959 гг. в П. м. под редакцией библиотекаря мон-ря Феодосия Агиопавлита выходил историко-просветительский ж. «Св. Павел Ксиропотамский» (῞Αγιος Παῦλος ὁ Ξηροποταμίτης). От П. м. зависят 2 скита: Новый скит в честь Введения во храм Пресв. Богородицы и скит во имя вмч. Димитрия (Лаку, Лаккоскити).

Мон-рь представляет собой четырехугольный в плане единый архитектурный комплекс. Его центр - кафоликон в честь Сретения Господня, внутренний двор и массивные крепостные стены, над к-рыми надстроены кельи и др. жилые помещения, обращенные сплошными фасадами как наружу, так и внутрь мон-ря. Древнейшие постройки П. м. находятся в его сев. части. Это ц. вмч. Георгия (сев. придел кафоликона; XIV-XVI вв.), а также сторожевая башня-донжон, к-рая была возведена в 1521 г. на средства господаря Валахии Нягое Басараба. Его же попечением была построена ц. святых Константина и Елены. Большая программа перестройки и расширения различных зданий мон-ря была реализована в кон. XVII - нач. XVIII в. на средства валашского господаря Константина Брынковяну. Совр. облик П. м. приобрел в основном в XIX в., в ходе длительных восстановительных работ 1816-1870 гг., в которые вложил все свои средства и имения архим. Анфим (Комнин). Значительная часть зданий была разрушена пожаром в 1902 г. и наводнением в 1911 г., после к-рых П. м. потребовалась новая реставрация.

Совр. кафоликон П. м. в честь Сретения Господня был заложен в 1817 г. и освящен в 1845 г., построен на фундаментах и остатках стен старого храма XV в.; неоднократно частично перестраивался в XX в. Это единственный храм на Афоне, стены которого облицованы мрамором; мраморные колонны привезены из Италии. Мраморная алтарная преграда храма создана в 1901 г. художником-резчиком И. Лиритисом. Храм увенчан 11 куполами. В крыльях нартекса храма расположены 2 придела: северный во имя вмч. Георгия и южный во имя афонских святых Павла и Герасима. Придел св. Георгия - наиболее древняя часть кафоликона, в средние века он служил храмом для П. м.; украшен фресками работы мастера Критской школы мон. Антония (1555), к-рые считаются одними из лучших на Афоне.

Помимо кафоликона в мон-ре действуют 14 церквей и часовен. Внутри мон-ря расположены престолы вмч. Георгия, свт. Григория Богослова, святых Константина и Елены, св. Анфима, прп. Герасима Нового, свт. Николая Чудотворца, св. Нектария Эгинского (в башне). В окрестностях мон-ря на его земле находятся храмы св. Трифона (в саду), свт. Спиридона («в старом винограднике»), св. Димитрия, Преображения Господня, ап. Андрея, свт. Николая («у однодревного имения»), Всех святых на монастырском кладбище.

Главными святынями обители являются: часть Животворящего Древа Креста Господня (2-я по размеру из ныне известных; наиболее крупная часть хранится в мон-ре Ксиропотам), дары волхвов, привезенные на Афон Марией (Марой) Бранкович и, по преданию, вверенные игумену П. м. благодаря чудесному вмешательству Пресв. Богородицы. В нач. 2014 г., в дни празднования Рождества Христова, дары волхвов привозили в Москву, С.-Петербург, Минск и Киев. В числе др. святынь: честная глава прмц. Февронии, честная глава вмч. Пантелеимона, частицы мощей вмч. Григория Богослова, святителей Василия Великого, Иоанна Златоуста, Нектария Эгинского, нмч. Георгия Янинского, нмч. Димитрия Пелопоннесского, сщмч. Григория V, патриарха К-польского, исп. Михаила, еп. Синадского.

На протяжении веков П. м. был важным центром книгописания и переводческой деятельности. Первые сведения о работе в П. м. серб. переводчиков Иакова и Венедикта относятся к 1425-1426 гг. (Medieval Slavic Acts. 2018. P. 140-141). П. м. обладал обширной б-кой, включавшей богатое рукописное собрание, значительную часть к-рого составляли слав. рукописи. Однако б-ка серьезно пострадала от пожара 1902 г. В 1859 г. каталог слав. рукописей б-ки составил архим. Антонин (Капустин), но это описание, по признанию самого архим. Антонина, было утрачено (Салмина М. А. Дневник архим. Антонина (Капустина) // ТОДРЛ. 1973. Т. 27. С. 420-430). О составе б-ки в сер. XIX в. можно судить по воспоминаниям В. И. Григоровича о его работе в б-ке обители осенью 1844 г., по заметкам архим. Антонина (Антонин (Капустин). 2013. С. 211-221) и еп. Порфирия (Успенского), а также по 1-му описанию, созданному архим. Леонидом (Кавелиным) после посещения П. м. в 1859 г. (опубл. на русском языке в 1875, на сербском - в 1877). Согласно его каталогу, в П. м. на тот момент хранилось 180 рукописных (из них 12 пергаменных) и 45 печатных слав. книг (Леонид (Кавелин). 1875. С. 35-52) (архим. Антонин называл сходные числа: ок. 200 книг, из них ок. 10 пергаменных). Мн. рукописные памятники были вывезены из П. м. коллекционерами в XVII-XIX вв. В 1654 г. богатое книжное собрание приобрел в П. м. Арсений (Суханов). В него вошли в т. ч. сербский список «Шестоднева» Иоанна Экзарха 1263 г. (ГИМ. Син. N 345) и болг. «Иоанна-Александра сборник» 1348 г. В 1837 г. в П. м. англ. путешественник и коллекционер лорд Р. Керзон приобрел знаменитое лицевое Евангелие, созданное по заказу болг. царя Иоанна Александра в 1355-1356 гг., и серб. Евангелие Иакова, митр. Серрского, 1354-1355 гг. (Lond. Brit. Lib. Add. 39627 и 39626) (Живкова Л. Четвероевангелието на цар Иван-Александър. София, 1980). В 1845 г. П. м. посетил еп. Порфирий (Успенский). Благодаря его поездке Россия получила в т. ч. 12 листов иллюминированного Радославова Евангелия 1428-1429 гг. (РГБ. F. 1. 591). В 1870-1872 гг. архим. Леонид (Кавелин) вел переговоры о приобретении всего слав. собрания П. м. В них участвовал также директор Румянцевского музея В. А. Дашков. Однако переговоры не увенчались успехом (Кащеев. 2017). На сегодняшний день работа по отождествлению фрагментов собрания славянских рукописей П. м. не завершена. Некоторые из них обнаружены в б-ках Москвы, С.-Петербурга (БАН), Парижа, Лондона (Турилов. 2011. С. 339, 361, 371, 378).

Научное описание греческого собрания П. м. не закончено. В каталоге С. Ламброса 1895 г. учтены 94 рукописи (Lambros S. P. Catalogue of the Greek Manuscripts on Mount Athos. Camb., 1895. Vol. 1. P. 19-27). Проф. Г. Статис каталогизировал 117 муз. рукописей из б-ки П. м., частично пересекающихся с описанными Ламбросом. В 1960 г., по сведениям библиотекаря П. м. Феодосия Агиопавлита, б-ка насчитывала 387 рукописей (Θεοδόσιος ῾Αγιοπαυλίτης. 1967. Σ. 235). Каталог, предоставленный братией мон-ря для фотографирования ученым Центра византийских исследований (Афины) в 1962 г., включал 308 позиций (Richard M. Répertoire des bibliothèques et des catalogues de manuscrits grecs / Ed. J.-M. Olivier. Turnhout, 19953. P. 330-331). Греч. документы по истории мон-ря частично изданы К. Хрисохоидисом и Ф. Кодзагеоргисом. Сербские акты из архива П. м. опубликованы К. Павликяновым.

В. Г. Григорович-Барский сравнивал небольшой ансамбль мон-ря со столпом, уподобляя его столь же молодому скальному мон-рю Симонопетра. Такой вид П. м. имеет на нек-рых иконах, где по его сторонам стоят св. покровители - вмч. Георгий и прп. Павел. С расположением мон-ря на горе была связана и постройка его сооружений на разных уровнях: они возводились на утесах, выступах скал или были «вмурованы» в стены: на юж. стене - располагались монастырские ворота и часть юж. стены кафоликона (во имя вмч. Георгия), часть братских келий; в западной помещались неск. ярусов братских келий, а также хозяйственные службы. За вост. стеной на утесе ок. 1522 г. была возведена башня (пирг). Отсутствие внутреннего двора и близкое соседство зданий создавало ощущение тесноты и темноты. В эпоху Григоровича-Барского весь ансамбль, т. е. кафоликон, братская трапезная и корпус келий, был покрыт единой оловянной крышей, к-рая скрывала и невыделенную барабаном главу; эта особенность зафиксирована на рисунках рус. паломника. В отличие от др. мон-рей Св. Горы старый кафоликон П. м. не имел внутри ни мраморных колонн, ни певниц-апсид в боковых стенах. К наосу примыкали 2 притвора, расписанные болг. мастерами. Иконное и иное церковное убранство Григорович-Барский причислял к лучшим на Св. горе, описывая иконы на темлоне, подсвечники и хорос, стасидии (стоялища) как произведения «Немецкого художества». На стенах наоса он отмечал иконы, написанные рус. мастерами, среди них «прекрасного письма 12 минейных икон». Из монастырских храмов он также упомянул древнюю, основанную еще «начальником» прп. Павлом Ксиропотамским ц. в честь Сретения Господня, примыкавшую к сев. стороне алтаря кафоликона. При Григоровиче-Барском в мон-ре было еще 4 парекклисиона: во имя св. Константина, св. апостолов, свт. Николая Чудотворца и св. Георгия «на столпе». Ценным источником по истории архитектурного ансамбля является одна из виньеток, исполненных архит. Н. Е. Ефимовым, на карте Афона, составленной В. П. Давыдовым в 1835 г. На ней вост. фасад старого кафоликона образует единую линию с аркадой старой трапезной. Кафоликон уже имеет главу с граненым барабаном и арочными окнами, чего не было при посещении Григоровича-Барского. В этот период шли работы по расчистке места для буд. нового двора - к востоку от трапезной и старого кафоликона. По окончании работ в центре был заложен новый кафоликон (1839-1844) в стиле древних афонских соборов, один из самых крупных на Св. горе. Он получил 9 глав; вокруг центральной, большего размера, поставлены боковые главки поменьше над угловыми ячейками наоса, над пастфориями с востока и нартексом-лити с запада. Главной особенностью плана и пространственной структуры этого здания, близкого к кафоликону мон-ря Эсфигмен, является отсутствие стены между наосом и нартексом-лити, к-рую в П. м. заменяет пара колонн (план-схема - Милонас. 1995. С. 71; Он же. 2000. Т. 1. Ч. 1. Вып. 1. С. 78 (схема 5), 155-158; Вып. 2. С. 245-259). Среди старых зданий вне стен: башня на причале указывает на прежний уровень прибоя.

Напоминанием о последних годах серб. покровительства мон-рю является сохранившийся в ризнице фрагмент росписи старого кафоликона с престолом вмч. Георгия (сгорел в нач. XIX в.), названного В. Джуричем «грандиозной задужбиной» деспота Георгия. Это лик прп. Афанасия Афонского (ок. 1447), классический по рисунку и качеству личного письма, отличающегося разбеленностью, что создает эффект чрезвычайно сильного освещения (Treasures. 1997. Cat. 1. 4. P. 43). Джурич видел в этой росписи обращение серб. мастеров к типам ликов раннего XIV в. и доведение до схематизма декоративных приемов разработки фигур. Парекклисион во имя вмч. Георгия в сев. крыле был расписан ок. 1552-1555 гг. мастером Антонием, украсившим до того старый кафоликон монастыря Ксенофонт. Работы были вкладом Молдавского господаря Александру Лэпушняну, о чем была сделана надпись в наосе (на греч. языке) и в нартексе (на кириллице). Простота архитектуры (сводчатый неф и нартекс без куполов и арочных перекрытий) не лишили программу росписей обязательных элементов: на склонах свода - цикл Великих праздников (событий НЗ), по центру - медальоны с образами пророков, в люнете зап. стены - Богородичные праздники: Рождество, Введение во храм и Успение. На стенах размещены фигуры святых, в юго-вост. углу - серб. святых: прп. Симеона и свт. Саввы. В нартексе парекклисиона по стенам написаны фигуры преподобных, к-польских, афонских и синайских святых, а также обязательные для монастырских храмов сюжеты с явлением ангела прп. Пахомию, Зосимой и Марией Египетской; в стилистике росписей угадывается попытка подражать принципам монументальной живописи Византии 1-й четв. XV в., прежде всего росписям храмов Мистры. В 1686/87 г., при игум. Луке, в нартексе бывш. старого кафоликона были сделаны росписи по заказу серб. ктитора, митр. Михаила Бачковского (Бачка), надпись о вкладе известна теперь по упоминанию еп. Порфирия (Успенского); сохранились фрагменты с фигурами святых.

Среди икон П. м. есть древнейшие на Св. горе, напр. оглавная икона Богородицы (кон. XII в.) небольшого размера (44×35 см), называемая как Богоматерь Зерцало, некогда, вероятно, бывшая частью складня с композицией оглавного Деисуса. Подобные иконы, восходящие к доиконоборческим образцам, послужили в поствизант. время источниками таких рус. иконографических изводов, как Богоматерь Огневидная. К числу выдающихся произведений визант. мастеров принадлежат неск. выносных 2-сторонних икон Божией Матери, написанных на золотых фонах: «Одигитрия» с особым эпитетом Высокочтимая (῾Υπερευλογημένη) кон. XIII - нач. XIV в. (по монастырскому преданию, доиконоборческого времени; почитается как Мироточивая (Μυροβλύτισσα) с композицией Собор архангелов Гавриила и Михаила на обороте; выносная с образом «Одигитрия» и Распятием на обороте позднего XIV в., написанная в мастерских К-поля или Фессалоники (Treasures. 1997. Cat. 2.30. P. 98-100). Иконы XIV в. также написаны на золоте и представлены различными изводами: Богоматерь «Умиление» Островитянка (Νησιώτισσα (Μεσονησιώτισσα)) 3-й четв. XIV в., по изводу и стилю являющаяся зеркальным переводом чудотворной Донской иконы Божией Матери, созданной на Руси в кругу художников, близких к мастеру Феофану Греку (90-е гг. XIV в.), Богоматерь с Младенцем Филаттуса (Θυλάττουσα - Защитница; 1383-1384), а также храмовая икона вмч. Георгия с поясным его «портретом» в воинском облачении, перевязь написана с имитацией лицевого тиснения (3-я четв. XIV в.). К числу личных вкладов принадлежат иконы небольшого размера, напр. «Одигитрия», с преподобным и пустынником на полях (кон. XIV - нач. XV в.). В XVI в. был создан ряд икон для украшения монастырского кафоликона и др. храмов - Великий Деисус (храмовый эпистилий с традиц. Деисусом, дополненным образами 12 апостолов), иконы с Богоматерью и Младенцем на престоле (с эпитетами «Паммакаристос» и «Панимнетос»). К числу богатых вкладов принадлежит житийная икона прп. Павла Ксиропотамского с 12 клеймами деяний и мученичества посл. трети XVI в. (Ibid. Cat. 2. 77. P. 147-148). В среднике образа святому поклоняются стоящие на коленях заказчики, чьи имена подписаны: воевода Валахии (Молдо-Валахии) Петр, его супруга Мария и сын Влант. Е. Цигаридас соотносил указанного Петра с господарем Молдавии Петру Хромым (1574-1579, 1582-1591); при общем повторении принципов и приемов визант. времени житийные композиции имеют узнаваемые детали орудий мучений и архитектурных элементов, создающие эффект натурализма. Подписи сделаны по-славянски.

К числу аналойных икон, возможно, принадлежит небольшого размера икона с композицией «Оплакивание (Положение во гроб)», также повторяющая принципы визант. живописи и иконографии; орнамент на полях написан под влиянием вост. искусства. По пропорциям и изводу композиция небольшой иконы, согласно мнению Л. Тоски, имеет сходство с фреской люнета над входом в наос в вост. стене нартекса парекклисиона во имя ап. Иоанна Богослова мон-ря Дионисиат, расписанного мон. Меркурием в 1614/15 г. (Treasures. 1997. Cat. 2. 97. P. 166; Τούτος, Θουστέρης. 2010. Σ. 274); такой же прием украшения использован в иконе с поясным образом Спасителя в изводе Пантократора (Treasures. 1997. Cat. 2.102. P. 170). В стилистике критской живописи был написан поясной образ свт. Николая Чудотворца с Никейским чудом, украшенный резным деревянным обрамлением (2-я пол. XVII в.; см.: Ibid. Cat. 2.104. P. 171-172). Ряд поствизант. икон XVII в. имеют слав. надписи или представляют образы сербских святых, почитавшихся в позднем средневековье, напр. св. кн. Лазаря. Поздние иконы (XVII-XIX вв.) представляют различные варианты иконографии вмч. Георгия, в т. ч. с избранными святыми и в составе композиции «Чудо Георгия о змии», к-рая имела черты ктиторской: на мраморной плите с рельефом этого извода (закончен 28 авг. 1820, позднее включен в декорацию нового кафоликона - см.: Ibid. Cat. 7.4. P. 288) образ города заменен многоярусным крепостным сооружением, напоминающим монастырский пирг П. м. Соединением искусства резьбы и иконописи служили походные врата, аналог древнерусских походных складней/церквей, на створках к-рых внутри были иконные изображения, а снаружи их поверхность, разделенная на ячейки, была заполнена орнаментальными и рельефными композициями (как правило, праздничными), напр. в келии св. Харалампия Нового скита (XVI в.; Ibid. Cat. 8.2. P. 297-298). Среди икон позднего происхождения есть почитаемые чудотворные, как, напр., пядничного размера икона Богоматери с Младенцем в окладе (1756) с именем Антифонуса.

В мон-ре сохранились рус. иконы кон. XVI-XVII в.: «Святая Троица (Гостеприимство Авраама)», неск. икон из комплекта годовых миней 1-й пол. XVII в. с образами святых, Господскими праздниками и Страстным циклом, упомянутые еще Григоровичем-Барским. Узнать их московское происхождение можно не только по слав. надписям, но и по памятям святых: Преставление свт. Петра, митр. Московского - под 21 дек., прп. Антония Печерского - под 8 мая, Ростовских святых: свт. Леонтия - под 23 мая, свт. Игнатия - под 28 мая, прп. Сергия Радонежского - под 6 июля (изображен вместе с прп. Афанасием Афонским и прп. Сисоем Великим), прп. Стефана Махрищского - под 14 июля, кн. Владимира Киевского - под 15 июля, его сыновей, страстотерпцев кн. Бориса и кн. Глеба,- под 2 мая и 24 июля. К произведениям школы Оружейной палаты принадлежит миниатюрный складень-триптих рубежа XVII и XVIII вв. с подробнейшими и сложными композициями: Спаситель на престоле с символами евангелистов и припадающими св. Алексием, человеком Божиим, и неизвестным преподобным; Собор избранных святых, в т. ч. русских, в молении новгородской чудотворной иконе «Знамение» Божией Матери; «О Тебе радуется».

К числу художественных сокровищ мон-ря принадлежат хранящиеся в его б-ке иконы и предметы богослужения, технология украшения к-рых редка и необычна для византийского искусства. Изображения праздников и святых на них выполнены в виде клейм из стекла с росписью, помимо этого на поверхности небольшой богато украшенной доски могут быть укреплены мелкие жемчуга, но не обнизью, а на мастику, как на иконе-диптихе Великих праздников (кон. XIII - нач. XIV в.) или на напрестольном (благословенном) кресте (XIII в.; см.: Οἱ θησαυρο 1975. Τ. 3. Σ. 207-212, 311-315). Еще одна икона посл. трети XIII в. помимо живописных фигур Богоматери и св. Иоанна Богослова, а также 2 ангелов на верхнем поле, призванных напоминать о Распятии Спасителя, имеет в центре пластину с гравированным по серебру, покрытым выборочным золочением образом сидящего на престоле Христа, Который поднятой правой рукой благословляет, а левой протягивает сферу-державу; в такой же технике выполнены размещенные на полях клейма с образами апостолов (Treasures. 1997. Cat. 9.30-9.31. P. 359-360). В стиле и технологиях сочетаются визант. и европ. принципы, что сближает их авторов с кругом мастеров эпохи крестоносцев (сер.- кон. XIII в.). Близко к Зап. Европе (напр., Венеции) также использование витража, жемчужного покрытия (вместо низания), золочения и серебрения по гравировке. Сходный по типу украшения диптих с Великими праздниками (кон. XIII - нач. XIV в.), сохранившийся в мон-ре Хиландар, считают принадлежавшим серб. кралю Стефану Милутину. Подобные иконы, возможно служившие личными (походными) алтарями, могли быть вложены в П. м. в эпоху серб. покровительства либо принесены хиландарскими монахами, бежавшими от каталонского разбоя.

Из б-ки П. м. происходят выдающиеся памятники болг. письменности и искусства, напр., лицевые рукописи, такие как Евангелие царя Иоанна Александра (1355-1356; Lond. Brit. Lib. Add. 39627); миниатюры из этой рукописи восходят к лучшим образцам визант. лицевых рукописей, наподобие Евангелия XI в., Paris. gr. 79, см.: Лазарев В. Н. История визант. живописи. М., 1986. С. 179, 180), или т. н. Псалтирь Томича (ок. 1360, ныне в ГИМ. Муз. 2752), украшенная орнаментальными заставками эмалевого стиля с включением композиций и фигур и постраничными иллюстрациями по образцу декора лицевых Евангелий (Щепкина М. В. Болг. миниатюра XIV в.: Исслед. псалтыри Томича. М., 1963; Древности монастырей Афона X-XVII вв. в России. 2004. С. 186 (опубл.- Л. 4); Гос. Ист. музей: Альбом. М., 2006. С. 141 (Л. 129 об.- 130)). В мон-ре хранились и сербские рукописи: Евангелие-апракос полный, написанный в 1329 г. игуменом Студеницкого мон-ря Николой для архиеп. Даниила (не сохр., 4 листа вывезены в Россию в 1845 (ныне в РГБ. Ф. 87. № 11. VIII / М., 1693. VIII)).