КОРСУНСКИЕ ВРАТА

Корсунские врата придела Рождества Пресв. Богородицы собора Св. Софии в Вел. Новгороде. 2-я пол. XI в., XVI в.

Корсунские врата придела Рождества Пресв. Богородицы собора Св. Софии в Вел. Новгороде. 2-я пол. XI в., XVI в.

В наименовании врат новгородского Софийского собора издавна используется топоним «корсунский». «Корсунскими» называли как внутренние врата собора, так и внешние, украшенные рельефными изображениями Магдебургские врата зап. портала. Название «Корсунские врата» связано либо с легендой о привозе святынь из Корсуни, либо с местом первоначального размещения врат - в зап. Корсунской паперти собора Св. Софии (название паперти упом. в Новгородской 3-й летописи под 1299 г.- ПСРЛ. Т. 3. С. 221) и встречается в летописных источниках XV - нач. XVI в. (напр., Новгородской 3-й летописи под 1450 г.: «подписан бысть притвор у святей Софии у Корсунских врат» - ПСРЛ. Т. 3. С. 240). В 1517 г. С. фон Герберштейн пересказал легенду, содержавшуюся, по его словам, в местных летописях, о том, что новгородцы вывезли медные врата покоренного после 7-летней осады г. Корсунь (Герберштейн. 1988. С. 150). В Новгородской 2-й летописи под 1571 г. говорится о крестном ходе с участием царя, приблизившемся к «корсунским дверям» собора Св. Софии (ПСРЛ. Т. 3. С. 165). В Описи XVIII в. (1736?) «Корсунскими» названы врата придела в честь Рождества Пресв. Богородицы (Описи имущества новгородского Софийского собора. 1988. С. 105). Однако в описи 1803 г. они обозначены как «двери медные литые с крестами немецкой работы» (Трифонова. 1995. С. 231), что, вероятно, было следствием публикации В. Н. Татищевым данных о Новгородском архиеп. Василии Калике, к-рый в 1336 г. «устрои двери медяные золочены, привезше из немец, купи ценою великою» (Татищев В. Н. История Российская. СПб., 1784. Кн. 4. С. 134). В 1823 г. Ф. П. Аделунг опубликовал исследование, в к-ром показал, что название «Корсунские» неправомерно по отношению к вратам зап. портала, и предложил называть их Сигтунскими, связав со швед. легендой о вывозе новгородцами врат швед. столицы Сигтуны в 1187 г. После выхода данной публикации парадоксальным образом название «Сигтунские врата» закрепилось за внутренними вратами придела, а не за внешними, зап. вратами собора (Трифонова. 1995. С. 232, 239. Cн. 12). Н. П. Кондаков обратил внимание на то, что именно врата с крестами в силу их визант. происхождения следует называть «Корсунскими» (Толстой, Кондаков. 1889. С. 111-123).

Предположение о первоначальном размещении К. в. при входе из зап. Корсунской паперти в основное пространство храма имеет подтверждение в несовпадении совр. размера врат и проема между приделом в честь Рождества Пресв. Богородицы и Мартириевской папертью (придел с юж. стороны собора). Обнаруженная Г. М. Штендером притолока зап. портала позволила рассчитать его размер: 350×220/230 см (Штендер. 1977. С. 39-40), что существенно больше размера совр. К. в. В связи с этим А. Н. Трифонова высказала гипотезу, что первоначально К. в. состояли из 20 филенок (5 - по вертикали, 4 - по горизонтали), а поля рамы были более узкими - ок. 10 см. Данная структура характерна для визант. дверей и совпадает с предполагаемыми размерами портала. Размещение парадных врат на входе из паперти имеет аналогию в соборе Св. Софии в К-поле (Лидов А. М. Чудотворные иконы в храмовой декорации: О символической программе имп. врат Софии К-польской // Чудотворная икона в Византии и Др. Руси. М., 1996. С. 44-75).

При архиеп. Василии Калике размер и структура К. в. были изменены. Их уменьшили, они получили дополнительные крепления в виде гвоздей с фигурными шляпками в форме розеток и рукояти в виде львиных масок. Врата были перемещены в сев. или юж. портал. В пару им не позднее сер. XIV в. новгородскими мастерами были созданы Тверские врата (ныне в Успенском соборе александровского в честь Успения Божией Матери жен. мон-ря). Вероятно, это произошло в 1336 г., когда были созданы Васильевские врата придела Рождества Пресв. Богородицы и привезены Магдебургские врата (Трифонова. 1995. С. 235-236). Т. о., архиеп. Василий Калика осуществил масштабный проект по украшению порталов собора Св. Софии в Вел. Новгороде: в западном были установлены Магдебургские врата (XII в.), в одном из боковых порталов - Тверские, в другом - К. в., на входе в придел Рождества Пресв. Богородицы - Васильевские (1336). После XIV в. К. в. дважды подвергались реконструкции: после 1692 г., когда их укоротили до 3 филенок в высоту, перенесли и установили в приделе в честь Рождества Пресв. Богородицы, и в XIX в., когда они получили новую деревянную основу (Там же. С. 238).

Тип К. в. и декор с процветшими крестами характерны в целом для визант. искусства. Крестами оформлены двери в экзонартексе собора Св. Софии в К-поле (VII в.), а также врата Лавры прп. Афанасия на Афоне (1-я пол. XI в.). Для этих памятников характерно малое число филенок (от 4 до 8), как и на К. в., что позволило И. А. Стерлиговой отнести их к подобному архаичному для сер.- 2-й пол. XI в. типу. Основанием для предположения о том, что создатели К. в. могли ориентироваться на врата к-польского собора как на образец, служит сходное обрамление крестов в виде арки-кивория, опирающейся на колонки (Стерлигова. 1996. С. 257). Врата к-польской работы 2-й пол. XI в., происходящие из итальянских соборов Сант-Андреа в Амальфи (1060), Сан-Сальваторе в Атрани (1087), Сан-Маттео в Салерно (1099) и Сан-Джованни-Баттиста в мон-ре Монте-Кассино (1066), украшены большим числом филенок (24, 36, 48, 54) с крестами и фигуративными изображениями. Вместе с тем на бронзовых дверях в базилике Сан-Паоло-фуори-ле-Мура в Риме (1070) и ц. арх. Михаила в Монте-Сант-Анджело на п-ове Гаргано (1076) фигуративные изображения преобладают. Форма накладного процветшего креста находит ближайшие аналогии в клеймах врат базилики Сан-Паоло-фуори-ле-Мура (Бочаров. 1969. С. 17). Но в отличие от К. в. на итал. вратах крест имеет 4-конечную форму. Шестиконечные процветшие кресты встречаются на визант. свинцовых печатях XI в. (Банк. 1978. С. 81).

Время создания К. в. определяется исследователями по-разному. С. А. Беляев, опираясь на Корсунскую легенду и близость формы вратам Св. Софии в К-поле,- VIII - нач. IX в. (Беляев. 1978); Т. В. Николаева - X в. (Николаева. 1976. С. 94); А. Л. Якобсон - временем не позднее X в. (Якобсон. 1983); Кондаков относил памятник ко 2-й пол. XI в. (Толстой, Кондаков. 1889. С. 111-123); Г. Н. Бочаров - к рубежу XI и XII вв. (Бочаров. 1983); А. С. Уваров в соответствии с Сигтунтской легендой датировал их временем до 1187 г. (Уваров. 1910. С. 65). Наиболее аргументированной представляется атрибуция И. А. Стерлиговой (Стерлигова. 1996. С. 67), к-рая связывает К. в. со строительством новгородского собора (1054) или его обновлением после разграбления полоцким войском (1066), что по времени в целом соответствует работе к-польской мастерской, выполнявшей врата для итальянских заказчиков.

К древнейшим частям врат относятся кресты и тимпаны арок на колонках. Не исключено, что фон в филенках более позднего происхождения (исследования НИИР, 1980; Трифонова. 1995. С. 234; Стерлигова. 1996. С. 257). Гравированный рисунок рамы большинство исследователей относят к XVI в. Якобсон находит ему аналогии в искусстве Московской Руси XVI в. (Якобсон. 1983. С. 346), Бочаров - в памятниках годуновской эпохи (кон. XVI - нач. XVII в.); Трифонова полагает, что он был выполнен ок. 1560 г., во время масштабных работ в новгородском соборе Св. Софии при новгородском архиеп. Пимене (Трифонова. 1995. С. 237-238).