ДОСИФЕЙ КИТАЕВСКИЙ (КИЕВСКИЙ)

(Ɨ 25/26.09.1777, Киев), прп. (пам. 25 сент. и в Соборе Рязанских саятых), мон., насельник Киево-Печерской в честь Успения Пресв. Богородицы лавры. Прославился как затворник и прозорливец, долгое время подвизался в пещерах на Китай-горе (см.: Китаевская киевская во имя Св. Троицы пуст.), многим указал монашеский путь спасения, благословил на постриг Прохора Мошнина (см. прп. Серафим Саровский).

Биографические сведения о Д. крайне скудны и противоречивы. Первоначальное Житие Д. было составлено, вероятно, в кон. ХVIII в., вскоре после его кончины. Анонимное рукописное жизнеописание Д. кон. ХVIII в. на полулисте синей бумаги было обнаружено в семейном архиве А. Лашкевича и опубликовано им в ж. «Киевская старина» (1884. № 7. С. 541-543). Согласно этому повествованию, насельник Киево-Печерской лавры рясофорный монах Д. происходил из «великороссийских крестьян», бежал от боярина, желая принять постриг. Пришел в Киев, но, как «беглый раб», не смог поступить ни в один мон-рь. Тогда он выкопал для себя небольшую пещеру за пределами Киева - на Китай-горе, близ лаврской Китаевской пуст., и долгое время подвизался «в великом воздержании».

В документах сведения о подвижничестве Д. впервые встречаются в запросе 1744 г. киевского ген.-губернатора М. И. Леонтьева «о жительствующих при Китаевской пустыни в ямах Досифею и Гавриилу, в кого они исповедуются и причащаются» (ЦГИАК. Ф. 128. Оп. 3 общ. Д. 1-а). Хронологически запрос совпадает с посещением Киева имп. Елизаветой Петровной. Государыня жила в доме архимандрита Киево-Печерской обители, где, вероятно, могла слышать о пещерниках. Согласно рукописи, опубликованной Лашкевичем, во время визита имп. Елизаветы состоялась ее беседа с Д. После этой встречи государыня распорядилась постричь пещерника в рясофор. На следующий же день состоялся постриг, но Д. продолжал жить в пещере.

Вероятно, после указа о запрете отшельничества (сер. 60-х гг. XVIII в.) Д. оставил китаевскую пещеру и получил келью возле Дальних пещер Киево-Печерской лавры. В 1766 г. Д., к-рый уже был в монашеском чине, вновь перевели из Дальних пещер в Китаевскую пуст. Документы свидетельствуют о широкой известности старца, к-рый к 1766 г. «не только в Киеве, но везде, чуть не по всей России, разглашен затворником и немалым святцем». Причиной перевода в пустынь стала жалоба на Д. бунчукового товарища Федора Савича, к-рый утверждал, что его жена в результате бесед со старцем решила принять монашество, оставила дом и поселилась в киевском в честь Вознесения Господня и св. Флора и Лавра мон-ре. После разбора жалобы Савича духовный собор Киево-Печерской обители постановил перевести Д. снова в Китаевскую пуст. «с тем, чтоб он там жил не затворнически, но в келии… дабы ж он не с кем и разговоров никаких уединенно без присутствия другого брата не имел, о том, как и о всем выше писанном, в надлежащих обстоятельствах накрепко предложить тамошнему отцу начальнику иметь непрестанное наблюдательство и, что происходить будет, рапортовать» (Там же. Оп. 2 мон. Д. 57. Л. 1-10). Датировка этого документа (1766) не совпадает с данными рукописи из архива Лашкевичей. В последней говорится, что после указа о запрете отшельничества Д. по распоряжению лаврского начальства поселился как затворник в Дальних пещерах лавры, а в 1774 г. «по совету» Киевского митр. Гавриила (Кременецкого) архим. Зосимой (Валкевичем) был переведен в Китаевскую пуст., где жил в уединенной келье у пруда.

В источниках существуют разночтения и в указании года кончины Д.- от 1775 (по рукописи из архива Лашкевичей, преподобный умер в возрасте ок. 100 лет) до 1778 г. (Соловецкий патерик. СПб., 1873. С. 137-154). Киевский митр. Евгений (Болховитинов) впервые привел надпись на могиле Д. в Китаевской пуст.: «На… гипсовом гробе написано словами: 1776 года сентября 25 умре Досифей М.» (Евгений (Болховитинов). Описание. 1826. С. 190). В книге записи погребений лавры за 1890 г. зафиксирована др. надпись на могиле: «Здесь покоится тело почившаго схимонаха Досифея, скончавшегося в 1776 [или 1778] году Сентября 25» (ЦГИАК. Ф. 128. Оп. 3. Д. 506. № 92).

Наиболее достоверной датой кончины Д. следует считать 1777 г., на к-рый указывает дело из лаврского архива. 26 сент. 1777 г. послушник Григорий Черневский сообщил лаврскому архим. Зосиме о смерти Д. В резолюции предлагалось «монаха Досифея тело внесть в церковь и, отправив обыкновенное монашеское погребение, погребсти его по левую сторону каменной [Троицкой] церкви» и составить опись оставшемуся по умершему имуществу, что и было исполнено (Там же. Оп. 1 общемон. Д. 1130. Л. 4-6).

Биографические сведения о Д., изложенные в лит-ре 2-й пол. ХIХ - нач. ХХ в., легендарны и запутанны. В 1873 г. в Соловецком патерике впервые была опубликована информация, перекликавшаяся с популярными в народной лит-ре сюжетами, что Д. на самом деле являлся девицей. Согласно приведенному в патерике житию пустынника Феофана (СПб., 1873. С. 137-154), к-рый являлся келейником Д., последний скончался после 30-летнего затворничества в Китаевской пуст. в 1778 г., на 53-м году жизни. Затем, без к.-л. аргументации, автор патерика рассказывает: «После сделалось известным, что затворник Досифей была девица Дария из рязанских дворян Тяпкиных» (Там же. С. 140). Согласно патерику, с 2 до 9 лет Дарья жила в келье своей бабушки, насельницы московского в честь Вознесения Господня мон-ря мон. Порфирии. За это время она настолько привыкла к монашескому образу жизни, что не смогла приспособиться к мирскому по возвращении домой. В 15-летнем возрасте Дарья «скрылась» во время прогулки с сестрами в роще. Спустя 3 года одна из сестер с матерью, посетив Троице-Сергиеву лавру, увидела некоего юного монаха, похожего на Дарью, и просила знакомого иеромонаха привести его к себе. Но инок, после того как ему передали просьбу, исчез. Спустя 20 лет сестра Дарьи посетила Китаевскую пуст. и беседовала со старцем, к-рый посоветовал «не допытываться, если кто из родных скрылся ради Господа». Лица монаха она не увидела. Приехав спустя нек-рое время в Китаево, она не застала старца в живых.

Вероятно, история из Соловецкого патерика, объединенная со сведениями, почерпнутыми из опубликованной в «Киевской старине» рукописи, легла в основу позднейшего жизнеописания Д., составленного послушником Киево-Печерской лавры Владимиром Зноско,- «Рясофорный монах (девица) Досифей, затворник Киево-Печерской лавры и первый руководитель-наставник прп. Серафима Саровского» (К., 1906). Книга была издана типографией Киево-Печерской лавры вскоре после прославления прп. Серафима Саровского. Именно это Житие Д. получило наибольшее распространение и известность, в ХХ - нач. ХХI в. вышло неск. брошюр с пересказами этого предания с искажениями исходного варианта. В 2003 г. в Киеве издано Житие с акафистом и молитвой Д. (Новая редакция выполнена по переизданию 1911 книги тогда уже свящ. В. Зноско с некоторыми изменениями и дополнениями.)

Работая над жизнеописанием старца, Зноско, по-видимому, осознавал отсутствие убедительных доказательств в предании о Дарье Тяпкиной, в результате чего в конце составленного им жизнеописания появился рассказ об узнавании старца-девицы его сестрой: «И только по смерти Досифея, когда сестра его во второй раз приехала в Киев и, не застав старца в живых, стала осведомляться о его жизни и взглянула на его портрет, всем стало известно, что затворник Киево-Печерской лавры Досифей был не мужчина-монах, а девица Дарья из рода рязанских дворян Тяпкиных». Косвенным доказательством такого отождествления послужила и якобы имевшаяся посмертная записка Д., к-рая приводится Зноско, но не упоминается ни в других жизнеописаниях старца, ни в сохранившихся документах: «Тело мое приготовлено к напутствованию вечной жизни; молю вас, братия, не касаясь, предать его обычному погребению» (Зноско. 1906. С. 72). После издания книги Зноско существование этой записки не вызывало сомнений у почитателей старца. Более того, данный «факт» повлек за собой новые вымыслы. Так, в 1999 г. была переиздана вышедшая впервые в 60-х гг. XX в. в Мюнхене книга И. Н. Никодимова «Воспоминание о Киево-Печерской лавре», в к-рой к неверно пересказанному повествованию о «Досифей-девице» добавлено то, что братия вопреки завету старца переоблачили его, с удивлением обнаружив, «что старец Досифей был женщиной». В «Воспоминаниях» приведен также никогда не существовавший текст с надгробной плиты старца: «Здесь покоится прах Досифей-девицы», несмотря на то что надпись с реально существовавшего памятника процитирована Зноско: «1776 года сентября 25 умре Досифей». В нач. 90-х гг. XX в. на предполагаемом месте захоронения старца установлен памятник с надписью: «Рясофорный монах Досифей. Ск. 25.IX.1776 г. Господи, упокой душу раба Твоего в селениях праведных. Вечная память».

В 1993 г. Д. был канонизирован Собором УПЦ. Память отмечена под 25 сент. В 1994 г. издательский отдел УПЦ МП переиздал книгу Зноско (на основе публикации: Киев, 19113), дополнив портретом Д., на к-ром преподобный изображен безбородым старцем. Вероятно, портрет перепечатан из 1-го издания книги Зноско 1906 г., возможно, выполнен специально для него или в период подготовки к канонизации прп. Серафима Саровского (Зноско не уточнил происхождение портрета). Упоминания о более ранних изображениях Д. неизвестны. Нет подтверждений и словам Зноско о том, что среди почитателей Д. имел хождение список с его более раннего портрета.