ПАВЕЛ

(Конюскевич (Канючкевич) Петр; 1705, г. Самбор, Галиция - 4.11.1770, Киев), свт. (пам. 4 нояб., 10 июня - в Соборе Сибирских святых, 28 авг. в Соборе Киево-Печерских преподобных отцов, в Дальних пещерах почивающих,15 июля - в Соборе Киевских святых и в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Галицких святых), митрополит Тобольский и Сибирский. Род. в семье богатого мещанина, по документам архива Киево-Печерской лавры его фамилия - Канючкевич (Титов Ф. И. 1913. С. 9, 107). Учился в Самборском духовном училище, в 1717-1733 гг.- в Киево-Могилянской академии. По окончании полного курса был оставлен при академии и некоторое время состоял учителем, вероятно, в низших классах. В 1733 г. пострижен в монашество с именем Павел архимандритом Киево-Печерской лавры Романом (Копа), 5 дек. 1734 г. рукоположен во диакона архиеп. Киевским Рафаилом (Заборовским). С нач. авг. 1735 до 26 нояб. 1738 г. нес послушание шафара (казначея) при лаврской типографии, продавца напечатанных в типографии книг (обычно шафарами избирались иноки, «отличавшиеся безукоризненным во всех отношениях поведением» (Там же. С. 14)). С осени 1738 до весны 1740 г. состоял в академии учителем поэтики. 30 дек. 1739 г. по прошению наместника лавры архим. Илариона (Негребецкого) и лаврского духовника иеросхим. Ионы рукоположен во иерея архиеп. Рафаилом (текст ставленой грамоты от 30 дек.: Там же. С. 108). В б-ке Киево-Печерской лавры хранился курс лекций П. по поэтике «Regia regis animorum Apollinis, id est Structura Poeseos» (47 л.), прочитанный в 1739-1740 гг. и записанный, вероятно, одним из учеников (Вишневский. 1903. С. 139). П. также считали автором школьной пьесы из 3 актов «Образ страстей мира сего образом страждущаго Христа исправися» (опубликована С. Т. Голубевым: ТКДА. 1877. № 9. С. 616-665), посвященной архиеп. Рафаилу и написанной в 1739 г. по случаю окончания выполненных по его инициативе надстроек старого академического Мазепинского корпуса (Титов Ф. И. 1913. С. 16-17). П. сочинил эпитафию на кончину архим. Илариона (Негребецкого; † 8 янв. 1740), в которой прославлял заслуги покойного перед академией и лаврой.

Новый настоятель лавры, избранный в 1740 г.,- архим. Тимофей (Щербацкий) - на время поездки в С.-Петербург для представления имп. Анне Иоанновне, посвящения и возложения на него знаков лаврских отличий поручил П. исполнение обязанностей личного секретаря и дорожного шафара; «походная казна достигала нескольких тысяч рублей, что делало казначейскую должность весьма ответственной» (Титлинов. 1914. № 9. С. 1094). 30 мая П. получил шнуровую книгу, скрепленную подписями 4 лаврских старцев, в которую помимо финансов и даров, записывал путь следования, остановки, встречи с разными лицами и иные сведения; она хранилась в ризнице лавры и служила важным документом для биографов святителя (Титов Ф. И. 1913. С. 21-23, 110-112; 1-й лист опубл.: Недосеков. 1882. С. 478-479). 3 июня 1740 г. в составе свиты архим. Тимофея П. выехал из лавры, 6-12 июля 1740 г. путешественники находились в Москве, 2 авг. прибыли в С.-Петербург. 6 авг. в составе свиты П. был представлен имп. Анне Иоанновне и принцессе Анне Леопольдовне, 7 авг.- цесаревне Елизавете Петровне, до 14 авг. посетил архиепископов Новгородского и Великолуцкого Амвросия (Юшкевича) и Псковского, Изборского и Нарвского Стефана (Калиновского). События, связанные с переменами на российском престоле (кончина 17 окт. имп. Анны Иоанновны), задержали архим. Тимофея и его свиту в столице, к-рую они покинули в нач. янв. 1741 г. Во время пребывания в Москве и Троице-Сергиевой лавре П. посетил Славяно-греко-латинскую академию, ректором ее в 1739-1741 гг. был архим. Платон (Левицкий), а среди наставников - выпускники Киево-Могилянской академии: учитель поэтики Самуил (Ропчановский) и учитель синтаксиса Феофан (Чарнуцкий), бывший «кажется даже и товарищем святителя Павла» (Титов Ф. И. 1913. С. 112).

9 марта 1741 г. П. вернулся в Киев. Еще во время пребывания в С.-Петербурге, 23 окт. 1740 г., он наряду с 2 др. кандидатами (иером. Сильвестром (Лянцкоронским) и иеродиак. Иеронимом (Миткевичем)) был представлен на должность проповедника Славяно-греко-латинской академии, 19 янв. 1741 г. утвержден Синодом в этой должности. Не ранее 16 марта 1741 г. покинул Киев. Академические проповедники «в отношении чести следовали непосредственно за начальствующими лицами в академии» (Там же. С. 26). На должности проповедника П. пробыл ок. 2 лет в тяжелое для академии время (после пожара 1737 г.). В 1738 г. ректор Митрофан (Слотвинский; † 1752) просил перевести академию в др. место, но безуспешно. 15 июля 1742 г., во время торжеств по случаю коронации имп. Елизаветы Петровны, в ее присутствии был освящен отремонтированный после пожара собор Заиконоспасского в честь Нерукотворного образа Спасителя московского монастыря.

Архиеп. Новгородский Амвросий (Юшкевич) ходатайствовал о переводе П. в Новгородскую епархию для произведения на «праздное архимандрическое место в первой степени» в награду за труды в проповеди слова Божия (Титлинов. 1914. № 9. С. 1095). 25 июля 1743 г. П. переведен в Новгородскую епархию, 18 февр. 1744 г. возведен в сан архимандрита Юрьева новгородского мужского монастыря. При нем в 1745 г. в обители были построены здание для ризницы (1745) и ограда (1752-1757). В 1748 г. П. был вызван в С.-Петербург на священнослужения; первоприсутствующим в Синоде состоял архиеп. Новгородский Стефан (Калиновский). После кончины наместника Киево-Печерской лавры архим. Иосифа (Оранского; † 8 окт. 1751) П. был указан в числе кандидатов на Киево-Печерскую архимандритию, но в июне 1752 г. архимандритом лавры стал Лука (Белоусович; † 30 марта 1761) - знакомый П. по Киево-Печерской лавре. Летом и осенью 1752 г. на пути в С.-Петербург и обратно П. заезжал в Новгород и Юрьевский мон-рь.

Вероятно, П. принимал деятельное участие в управлении Новгородской епархией при архиепископах Амвросии (Юшкевиче) и Стефане (Калиновском). После кончины архиеп. Стефана, с сент. 1753 г., Новгородская кафедра 4 года оставалась без архиерея. П. был 1-м членом Новгородской консистории. Узнав о том, что он «славился своим образованием, даром проповедничества и святостию жизни», имп. Елизавета Петровна обратила на него внимание (Знаменский. 1875. С. 396). В 1754 г. П. назначен в Комиссию по сочинению нового уложения законов. Первоприсутствующим в Синоде состоял архиеп. Московский Платон (Малиновский), а после него - архиеп. С.-Петербургский Сильвестр (Кулябка), оба - выпускники Киевской академии.

После перевода митр. Тобольского Сильвестра (Гловацкого; † 20 мая 1760) на Суздальскую кафедру (9 окт. 1755) Синод подал доклад на замещение Тобольской и вновь открытой Тамбовской кафедр; П. был указан 2-м кандидатом на Тамбовскую кафедру. 3 июня и 2 авг. 1757 г. доклад был представлен повторно, но назначения опять не состоялись. 22 (по др. сведениям, 28) окт. 1757 г. архиепископом Новгородским и первоприсутствующим членом Синода стал Димитрий (Сеченов). 10 марта 1758 г. в 4-й раз было подано представление о замещении Тобольской и Тамбовской кафедр. 17 апр. 1758 г. П. был назначен на Тобольскую кафедру, возможно, под влиянием прот. Ф. Я. Дубянского - духовника имп. Елизаветы Петровны. 22 мая П. был наречен епископом, 23 мая хиротонисан во епископа Сибирского и Тобольского (в 1768 г. титул изменен на Тобольский и Сибирский)и возведен в сан митрополита, став 4-м митрополитом (наряду с митр. Московским Тимофеем (Щербацким), митр. Киевским Арсением (Могилянским) и митр. Суздальским Сильвестром (Гловацким)).

28 июля 1758 г. П. покинул столицу, по пути в епархию заезжал в Новгород, Москву (28 авг.), Владимир, Муром, Н. Новгород (15 сент.) и Казань (28 сент.). В пределы Тобольской епархии вступил в Кунгуре 15-16 окт., проехал через Сабарку, Ключи, Ачитскую крепость, Бисертскую, Кленовскую, Киргишанскую и Грабовскую крепости. В Екатеринбурге, где П. пробыл неск. дней, до 30 окт., ему была устроена торжественная встреча духовенством Тобольской епархии во главе с протоиeреем тобольского Успенского собора В. К. Русановичем († 1765). Затем, посетив Каменский завод, Катайский острог, Далматовский в честь Успения Пресвятой Богородицы монастырь, Шадринск и Тюмень, 20 нояб. 1758 г. он прибыл в Тобольск. В пути П. осуществлял «денежные жертвы на новостроившиеся церкви, арестантам, колодникам и нищим» (Титов Ф. И. 1913. С. 114).

На территории обширной Тобольской епархии проживали старообрядцы, сектанты, беглые из разных местностей, ссыльные поселенцы, инославные (в т. ч. протестанты) и новокрещеные из татар и калмыков; среди местных племен еще были сильны идолопоклонство и шаманство. «Ни один сибирский архиерей не был в состоянии справиться со своими задачами успешно, потому что это было слишком трудно» (Титлинов. 1914. № 9. С. 1097). Предшественник П. был удален вслед. жалоб на него, та же участь впосл. постигла и самого святителя. Его деятельность в Сибири имела 3 главных направления: распространение просвещения и повышение уровня образования духовенства, борьба с расколом, развитие миссии среди язычников. Прежде всего по указанию П. в Тобольске стали строить и восстанавливать храмы, пострадавшие от пожара за месяц до его приезда. Всего за годы его управления в епархии возведено 20 каменных церквей (в т. ч. в Тобольске, Берёзове, Ялуторовске, Тюмени, Таре, Красноярске), открыто неск. новых приходов и сооружены деревянные храмы в селах и на заводах, выстроен деревянный загородный дом с церковью во имя Всех святых.

Особое внимание П. уделял Тобольской ДС, в ней обучались ок. 200 учеников. Архиерей способствовал открытию в 1762 г. высшего богословского класса, назначил профессором богословия и ректором архим. Михаила (Миткевича), выпускника Киево-Могилянской академии. Он старался найти для семинарии образованных учителей, в 1763 г. вел переписку с настоятелем Высокопетровского московского монастыря архим. Сильвестром (Юницким), а тот - с наместником Киево-Печерской лавры Зосимой (Валкевичем; † 12 марта 1793) о переводе в Тобольскую семинарию 3 ученых иеромонахов или хотя бы иером. Феодосия (Балабуху) с учеными иноками «на время с возвращением». В нач. 1764 г. в Тобольск были посланы киево-печерские иеромонахи Вениамин (Бялковский) и Савватий (Исаевич) (Титов Ф. И. 1913. С. 36-37, 115-116), впоследствии направившие доношение в Синод с просьбой об увольнении и жалобой на П. (на то, что они были «митрополитом выпрошены из лавры только на 2 года, с тем чтобы обратно туда возвратиться,- но по многим их просьбам не увольняет»). Синоду стало известно и содержание частного письма иером. Савватия придворному свящ. Корнилию о том, что «в Тобольске семинаристы по большей части бывают в работах, учители наказываются плетьми, да и они были де иеромонахи по угрозам архиерейским того ж ожидают» и о произнесении П. «непристойных поносительных слов» о Синоде (Терновский. Неск. слов. 1879. С. 24).

П. организовал в епархии сеть низших лат. школ, состоящих из 4 классов (фары, инфимы, грамматики, синтаксимы), по окончании ученики могли поступить в 5-й класс (поэтики) семинарии. В 1759-1761 гг. школы были учреждены в Барнауле, Троицке, Красноярске, Верхотурье, Екатеринбурге, Далматове и др., в 1763 г. по распоряжению П. в них введено обучение пению, в некоторых местах в качестве подготовительных к латинским учреждались славяно-русские школы. В 1767 г. из-за невостребованности латинские школы были закрыты (О заказных латинских и славяно-рус. школах в Тобольской епархии с 1759-1818 гг. // Тобольские ЕВ. 1885. Ч. неофиц. № 20. С. 449-461; № 21/22. С. 472-477).

В 1760 г. на территории епархии официально числилось ок. 6 тыс. раскольников, в действительности их было намного больше; главные центры раскольничества находились в Тюмени, Таре, Екатеринбурге, Енисейске, Томске. С целью сыска «потаенных раскольников» в 1760 г. в Екатеринбурге по распоряжению П. была учреждена специальная комиссия, деятельность к-рой (особенно военных команд при ней) навлекла на архиерея частично заслуженные, но и незаслуженные обвинения. После жалоб в Сенат и Синод и неск. случаев самосожжения староверов (1757, 1759, 1760) последовал указ имп. Елизаветы Петровны от 19 июня 1761 г.: сибирскому губернскому начальству предписывалось защищать сибирских и оренбургских жителей «от притеснений, производимых командами, которые посылаются от лица комиссии по раскольническому вопросу» (Зноско. 1908. С. 25). Тем не менее П. не одобрял и не покрывал выявленных в деятельности комиссии жестокостей и вымогательств, и «едва ли справедливо его самого считать виновником злоупотреблений» (Титлинов. 1914. № 9. С. 1107; Сырцов. 1888. № 7/8. С. 140-167). Дальнейшие действия правительства означали начало изменения гос. политики по отношению к старообрядцам: указ имп. Петра III Феодоровича от 29 янв. 1762 г. (о разрешении эмигрантам-староверам возвращаться из Речи Посполитой в Россию и селиться в Сибири) и коронационный манифест имп. Екатерины II Алексеевны от 22 сент. 1762 г. (об освобождении содержащихся в колодках раскольников, прекращении на них дел и проч.). Донесение назначенного в авг. 1763 г. губернатором Сибири Д. И. Чичерина († 1785) содержало сведения о злоупотреблениях при обращении язычников в христианство (по большей части, «лишь формальном») и заключение о том, что такое положение может быть исправлено только назначением др. митрополита. В 1764 г. была создана комиссия под председательством митр. Димитрия (Сеченова) (в составе которой был еп. Псковский и Рижский Иннокентий (Нечаев)), «решившая сменить митр. Павла и дать на будущее время инструкцию миссионерам» (Иконников. 1888. С. 33). Составленная инструкция в основном была сходна с прежней инструкцией П.: к злоупотреблениям приводили не «различия взглядов на миссионерское дело», а «отсутствие средств и людей», светское начальство жаловалось на П., а он обвинял светскую власть в том, что ему мало помогали в миссионерских трудах. После того как были отобраны церковные имения, и без того бедная Тобольская кафедра «решительно не в состоянии была на свой счет поддерживать миссионерское дело» (Титлинов. 1914. № 9. С. 1112). Финансирование 2 проповедников, утвержденных в февр. 1764 г., было нерегулярным и вскоре прекратилось.

Несмотря на то что П. изменил свою тактику, заботясь более о том, чтобы раскольники не совершали «противных поступков», предписывал «всемерно их увещевать ко обращению ко святой церкви», имп. Екатерина II считала именно его «виновником миссионерских беспорядков в Сибири» и смотрела на святителя как «на фанатика и гонителя» (Там же. С. 1108, 1115). До нее доходили слухи о жестоком обращении П. с монастырскими крестьянами (напр., когда архиерейский эконом архим. Иакинф вызвал своими действиями бунт, для успокоения к-рого пришлось применять военную силу). В записке, поданной в 1763 г. митр. Димитрию (Сеченову) и обер-прокурору кн. А. С. Козловскому, императрица писала: «Сии слухи подтверждены ему [курьеру Кропотову] и от губернатора Соймонова с прибавлением еще многих дел, в коих, по советам эконома, архиерей беззаконно поступал. Его преосвященство им показался таковым, как его почти все в Тобольске разумеют, то есть (оставляя сан его, к которому почтение оказывать должность обязует): мало достойным его звания, а дела его, сколько из разговоров с губернатором и прочими приметить было можно, великой хулы достойны. За малые, а по его, или советника его (коим он всем без изъятия верил) мнению, великие проступки наказывал отлучением от церкви; к тому же великие принуждения делает в пострижении в монахи своим подчиненным, употребляя к тому телесные наказания, и все делает, как ему нравится, хотя то и законам противно» (цит. по: Там же. № 10. С. 1262-1263).

Среди духовенства о П. сохранилась память как об архипастыре «суровом»; по «старому обычаю» вдовых попов и диаконов он старался ссылать в мон-ри и постригать в монахи, мирян за «неправильные» браки отлучал от Церкви. Все это вызывало недовольство правлением П., однако соответствовало духу времени и методам, воспитавшим его самого. Служение архиерея пришлось на переходный период, когда выявилась несогласованность в действиях гражданской и церковной властей по отношению к расколу и по др. вопросам. Вместе с тем франц. астроном аббат Жан Шапп д'Отрош (1722-1769), посетивший Тобольск в 1761 г., отзывался о П. как «о человеке, исполненном нравственности, всегда готовом на помощь несчастным, хорошем латинисте, вежливом в обращении, но не верившем в движение земли и суровом в своих религиозных требованиях» (Иконников. 1892. С. 703). Возражая ему, императрица писала: «Вот прекрасный образец, предлагаемый аббатом для подражания: невежа и фанатик; таковым-то, г. Шапп, вам хотелось бы видеть епископов! Этот прелат, кроме того, был горд и мстителен - пороки, за которые он недавно был вынужден оставить свою епархию» (цит. по: Он же. 1879. С. 34).

Основной причиной увольнения П. на покой стали его методы управления епархией, строгость и требовательность в поддержании церковной дисциплины. Архиерей был «слишком ревностным для своего времени, когда всюду повеяло новым либеральным духом. Оставаясь неизменно верен суровым малорусским преданиям, он этим много вредил своей репутации в глазах новых образованных людей и самой Екатерины» (Знаменский. 1875. С. 396). За 9 лет управления Тобольской епархией на П. было подано в Синод 30 жалоб. Рассмотрев большую часть из них, проф. Б. В. Титлинов сделал вывод о том, что в нек-рых случаях П. был неправ, но в большинстве случаев он имел право налагать строгие взыскания на провинившихся; «факты административной деятельности не дают твердых оснований для неблагоприятных заключений о самой личности тобольского митрополита. Однако, несомненно, роль епархиального администратора оказалась для него неподходящей и он здесь был не на месте» (Титлинов. 1914. № 10. С. 1263, 1250).

Мнение о протестах П. (наряду со сщмч. Арсением (Мацеевичем)) по поводу манифеста от 26 февр. 1764 г. как основной причины его увольнения от управления епархией не подтверждается документами синодального архива; «нет и намека на протест митрополита Павла по поводу отобрания церковных имуществ» (Иконников. 1892. С. 704).

Первое дело о П. в Синоде было открыто весной 1763 г. в связи с поступавшими на него жалобами и его «нерапортованями» относительно выполнения посылаемых постановлений Синода. 10 июня того же года обер-прокурор И. И. Мелиссино затребовал справку, на все ли указы и предписания Синода имеются ответы П. Оказалось, что на 36 указов ответов не было (Титов Ф. И. 1913. С. 42). По предложению Мелиссино в нояб. 1764 г. в Тобольск был послан нарочный. В мае 1765 г. Синод рассмотрел письменные объяснения П. и на 2 года его оставили на кафедре. Новые жалобы привели к рассмотрению весной 1767 г. дела об управлении П. епархией уже «по существу его действий». 23 мая обер-прокурор обратился в Синод с предложением о переводе П. в епархию, расположенную ближе к Москве, или назначении особой комиссии для рассмотрения жалоб на него. Синод ограничился постановлением о сборе всех справок по делам, касавшимся служения митрополита. По Высочайшему повелению 21 июня 1767 г. вышел указ Синода, обязывавший П. явиться в Москву со всеми необходимыми документами, 9 авг. указ был получен в Тобольске. Затем последовало еще 2 указа Синода относительно скорейшего прибытия святителя в Москву (8 окт. 1767, 20 марта 1768). Второй указ П. получил уже в Москве, куда прибыл 2 апр. П. направил в Синод прошение об увольнении 8 апр. 1768 г. «за старостию и слабостию… здоровья от епархии и от правления епаршеских дел в киевопечерскую лавру» (Титлинов. 1914. № 10. С. 1255).

25 апр. 1768 г. Синод рассмотрел прошение П., 2 мая доклад о его увольнении на покой в Киево-Печерскую лавру подписали архиеп. С.-Петербургский Гавриил (Кременецкий), еп. Псковский Иннокентий (Нечаев), настоятель Троице-Сергиевой лавры архим. Платон (Левшин), настоятель Новоспасского московского мон-ря архим. Симон (Лагов). 3 мая доклад вручен обер-прокурору Мелиссино, но по его настоянию был составлен другой, более жесткий, обвинительный по отношению к П. Речь в нем шла не только о его увольнении на покой, но и о проведении расследования и суда над П. ввиду открывшихся новых обстоятельств, которые были изложены в 8 пунктах. 3 июня новый документ подписали члены Синода. 4 июня его представили на рассмотрение имп. Екатерины II, сделавшей на нем резолюцию: «Митрополита Павла от Тобольской епархии на обещание по прошению уволить; а в делах, ежели впредь истцы будут чинить, Синод имеет по законам производство» (Там же. С. 1258-1261). 16 июня был готов синодальный указ. Как опальному архиерею П. не было назначено пенсии, содержание в лавре предоставлялось ему самому, также не были выделены средства на проезд. Преемником П. стал свт. Варлаам I (Петров-Лавровский), старший брат Новгородского и С.-Петербургского митр. Гавриила (Петрова).

30 июля 1768 г. П. покинул Москву и в кон. августа прибыл в Киево-Печерскую лавру, где для него были приготовлены отремонтированные наместничьи покои. Лавра предоставила архиерею содержание, П. получал полное продовольствие, соответствовавшее тому, к-рое получал наместник. Согласно ряду свидетельств, «он проводил время в молитве, подвигах воздержания, милосердия» (Там же. С. 1263). П. служил не только в лавре, но и в др. храмах Киева. В дек. 1769 г. вместе с Киевским митр. Арсением (Могилянским) участвовал в отпевании скончавшегося в Киеве еп. Переяславского и Бориспольского Гервасия (Линцевского), в 1770 г. переносил из загородного митрополичьего Шуляевского дома в Софийский собор тело и самого скончавшегося митр. Арсения. В это время сформировался круг почитателей, видевших в нем жертву обстоятельств. В келии П. была устроена временная церковь. Незадолго до кончины (26 окт. 1770) святитель собственноручно написал завещание: «...сим моим завещанием всем и кому о сем ведать надлежит объявляю, что имевшееся собственное мое имущество, деньги и разные вещи, при доброй памяти и из собственной воли, прежде смерти своей все раздано». Последние дни перед кончиной он не принимал почти никакой пищи. Утром 4 нояб. митрополит причастился и призвал к себе наместника лавры архим. Зосиму (Валкевича), передал ему для хранения в ризнице свой «белый фанзовый клобук, с прикрепленным к нему золотым крестом, украшенным восемью венецианскими рубинами» и просил похоронить его в архиерейском облачении, которое хранилось для него в лавре. После кончины старцы совершили 1-ю панихиду и до получения указа Синода поставили гроб в склепе под левым, Стефаниевским приделом Великой Успенской ц. 6 нояб. архим. Зосима сообщил Синоду о кончине святителя. Вероятно, ввиду карантина на почте (по случаю чумы в Киеве) донесение было утеряно, но Синод узнал о кончине П. из частного письма архим. Зосимы архиеп. Гавриилу (Кременецкому), к-рый к тому времени был назначен на Киевскую митрополию, но продолжал находиться в С.-Петербурге. Он советовал «тело преосвященного Павла, ежели по нынешним обстоятельствам медлить сомнительно» предать погребению даже до получения из Синода офиц. указа и, пригласив некоторых соборных старцев, совершить над гробом отпевание «только священническое, а не монашеское» (Зноско. 1908. С. 38-40). Письмо архиеп. Гавриила было получено в Киеве 18 дек., на следующий день в Великой церкви лавры состоялось священническое отпевание. Указом от 11 дек. 1770 г. Синод подтвердил наместнику лавры распоряжение о немедленном погребении останков святителя, на это архим. Зосима ответил, что погребение уже состоялось по письму архиеп. Гавриила.

Впервые нетленные останки П. обнаружили в 1827 г., когда гроб открыли для переноса на др. место при устройстве нового архиерейского склепа. 12 июня того же года об этом событии донесли митр. Киевскому и Галицкому Евгению (Болховитинову). Сохранилась его запись о видении во сне П. и произнесенных им словах: «Чи даси нам почивати, чи ни? Не даси нам почивати, не дам тебе и я николы почивати», после чего митр. Евгений велел оставить гроб на старом месте, где он пребывал 57 лет. Игум. Парфений (Агеев) в «Сказании о странствии и путешествии по России» (1855) писал о П.: «Почивает в раке подобно как спит, весь целокупен, и дух от него приятен. Но во святых доныне не почитается, а только желающие служат по нем панихиды» (Поселянин. 1905. С. 180). В кон. 60-х гг. XIX в. при посещении лавры имп. Александром II Николаевичем и имп. Марией Александровной в сопровождении гр. М. В. Толстого по просьбе императрицы было изготовлено фото П., почивавшего в деревянном гробу (приведено: Русский паломник. 1915. № 8. С. 122). Святитель «представлялся как бы теперь только уснувшим: русые, с проседью волосы и борода, лицо спокойное, с закрытыми, несколько впалыми очами» (Толстой. 1870. С. 158). С 1882 г. схим. Феодосий, состоявший гробовым в Успенской ц. Киево-Печерской лавры, вел журнал, в котором записывал свидетельства о видениях и исцелениях по молитвам к П. за 1882-1889 гг.; 39 свидетельств (вместе с др. свидетельствами, обнаруженными в письмах (53 свидетельства), они приведены в книге В. Зноско. К., 1908. С. 45-76), а также в книге Титова Ф. И. 1913. С. 61-105; всего 104 свидетельства).

12 июня 1913 г. киевский городской голова И. Н. Дьяконов поднял в Городской думе вопрос о всенародном прославлении П. в 1915 г., к 300-летию КДА. 17 апр. 1914 г. на имя митр. Киевского и Галицкого Флавиана (Городецкого) были поданы 2 прошения (от жителей Киева и от населения Юго-Западного края) с просьбой ходатайствовать пред Синодом о прославлении П. По поручению Синода митрополитом была создана комиссия под председательством викария Киевской епархии еп. Чигиринского сщмч. Никодима (Кроткова), в состав к-рой вошли из духовных лиц наместник Киево-Печерской лавры архим. Амвросий (Булгаков), типограф лавры Филадельф, настоятель Софийского собора прот. М. Д. Златоверховников, прот. К. И. Фоменко и профессор КДА прот. Ф. И. Титов; из светских - киевский губ. предводитель дворянства Ф. Н. Безак, А. И. Мердер и др. 5 июня 1914 г. комиссия приступила к работе, была отслужена панихида митр. Киевским Флавианом (Городецким), архиеп. Волынским Евлогием (Георгиевским), еп. Холмским Анастасием (Грибановским). В 1913-1916 гг. в местной прессе регулярно печатались свидетельства об исцелениях по молитвам к святителю (см., напр.: Киевские ЕВ. 1913. Ч. неофиц. № 48. С. 1213-1217; 1914. № 19. С. 462-463; № 22. С. 533-534; № 25. С. 605-607; № 26. С. 629-631; № 39. С. 951-954; № 42. С. 1019-1024; 1915. № 10. С. 217-219; № 36. С. 769-771; № 40. С. 849-851; № 41. С. 869-871; № 42. С. 889-893; № 45. С. 1055-1060; 1916. № 7. С. 141-143; № 8. С. 161-165; № 9. С. 185-187; № 11. С. 241-243; № 14. С. 314-316). Однако события первой мировой войны помешали провести торжества прославления П.

Н. Н. Покровский называл П. «одним из самых ярких и стойких представителей украинского церковного направления в Сибири. Немало общих черт роднит его с Антонием Стаховским, Арсением Мацеевичем, Сильвестром Гловатским. Подобно им, он считал себя пастырем строгим, но справедливым, всячески заботился о духовном образовании, ревностно отстаивал независимость и экономические права церкви от наступления государства» (Покровский. 1974. С. 252).

10 июня 1984 г. по благословению патриарха Московского и всея Руси Пимена (Извекова) и по инициативе еп. Омского и Тюменского Максима (Крохи) имя П. было внесено в Собор Сибирских святых. 18 авг. 1999 г., при восстановлении Великой Успенской ц., было обнаружено захоронение святителя, его мощи перенесены в Дальние пещеры лавры. 22 июня 2008 г. состоялось общецерковное прославление П., к-рое возглавил митрополит Киевский и всея Украины Владимир (Сабодан).

Иконография