ГРЕБНЕВСКАЯ ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ

Г. и. изложена в сказании «Повествование о образе чудотворном Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, яже нарицается Гребневская, и како и откуду обретеся зде, в царствующем граде Москве, в лето 6889-е, списано вкратце с древняго летописца» 2-й пол. XVII - нач. XVIII в. (Романова. 2004. С. 561-562). В наст. время известно 3 списка «Повествования...»: Копенгаген. Королевская б-ка. Новое собр. (Ny kong. saml.). 122d-4° , посл. четв. XVIII в.; ГИМ. Щук. № 125, нач. XIX в.; ЯИАМЗ. Инв. 15544. Л. 201 об.- 202 об., 1807-1811 гг. (сокр. вариант). Существует также краткая его редакция (1715) для полемического сборника С. Ф. Моховикова «Солнце пресветлое» (МГУ НБ. № 10535-22-71. Л. 68 об.- 69; ГИМ. Муз. 42. Л. 63-64 (гл. 45)). Содержание текста, опубликованного в 1834 г. по материалам, предоставленным М. П. Погодиным, передано в разнообразных изданиях, посвященных иконам Божией Матери. Согласно сказанию, в 1380 г. Г. и., к тому времени уже прославленная чудесами, была поднесена возвращавшемуся с Куликова поля вел. кн. Димитрию Донскому в городке Гребни, стоявшем у устья р. Чир - притока Дона; тогда же в Сиротинском городке князю была подарена Донская икона Божией Матери. Сначала Г. и. находилась в московском Успенском соборе. Вел. кн. Иоанн III в связи с походом на Новгород в 1471 г. построил обетную деревянную ц. в честь Успения Пресв. Богородицы на Бору и поставил туда чудотворную икону, а после чудесного рождения сына Василия, «дарованного Богородицей», Иоанн III, «наипаче велию веру нача держати ко пресвятей Богородице на Бору», украсил Г. и. драгоценной утварью и поместил ее в раму с клеймами Акафиста.

Гребневская икона Божией Матери в иконостасе Гребневской ц. Фотография. 20-е гг. XX в. (ГНИМА)

Гребневская икона Божией Матери в иконостасе Гребневской ц. Фотография. 20-е гг. XX в. (ГНИМА)

Рассказ о поднесении образа вел. кн. Димитрию Донскому после Куликовской битвы близок к преданию о происхождении Донской иконы, к-рая, согласно сказанию кон. XVII в., была подарена тому же князю донскими казаками (в этом отношении сказание о Г. и. аналогично позднейшему сообщению о перенесении в 1395 г. в Москву Боголюбской иконы Божией Матери, «повторявшему» соответствующий эпизод истории Владимирской иконы Божией Матери). Возможно, сказание о Г. и. по неизвестным ныне причинам повторяет сказание о Донской иконе, в к-ром получило развитие более раннее предание о связи этого образа с Куликовской битвой. Первоначальный смысл именования иконы «Гребневская», к-рое, как и название Донской иконы, было зафиксировано еще во 2-й пол. XVI в., неизвестен; по аналогии с названием «Донская» к кон. XVII в. оно могло быть истолковано как указание на связь иконы с гребенскими казаками и событиями времени вел. кн. Димитрия Донского.

Из сказания известно о принадлежности иконы московскому великокняжескому дому и ее связи с походом на Новгород в 1471 г., поэтому нельзя исключить ее московского или новгородского происхождения. В пользу последней версии свидетельствуют иконографическое сходство чудотворного образа с нек-рыми новгородскими иконами Божией Матери, в т. ч. с вывезенной в Москву при Иоанне IV Гефсиманской (Иерусалимской) иконой Божией Матери, а также встречающиеся в лит-ре сведения об основании ц. Успения на Бору новгородцами и предположение о новгородском происхождении топонима «Лубянка». Однако замечание Н. П. Кондакова о том, что после раскрытия в 1917 г. Г. и. «оказалась прямо итало-критского письма» (Кондаков. Рус. икона. 1933. Примеч. 1. С. 208),), позволяет предположить, что это могла быть греч. икона, попавшая в Москву после приезда Софьи Палеолог и переданная Иоанном III в храм на Лубянке.

В авг.-сент. 1917 г. Г. и., очевидно по инициативе клира и прихожан Гребневского храма, расчищалась Г. О. Чириковым под наблюдением Кондакова и П. П. Покрышкина (акт о расчистке опубл.: Вопросы реставрации. Пг., 1918. Вып. 19. С. 191-192. (Изв. Гос. археол. комис.; 66)). При осмотре иконы 7 авг. на ней был обнаружен слой записи, датированный 1-й пол. XVII в. (временем царя Михаила Феодоровича). К 24 сент. была расчищена древняя живопись, имевшая хорошую сохранность. После завершения реставрации икона атрибутирована как произведение 2-й пол. XVI в., посредственная копия с хорошего оригинала, вероятно большего размера (вывод был сделан на основании того, что поля иконы «резали» изображение). Образ был написан на тонкой доске, дублированной сзади доской из кипариса.

«Богоматерь Гребневская». Пелена. 1657 г. (ГИМ)

«Богоматерь Гребневская». Пелена. 1657 г. (ГИМ)

Чудотворная икона, по-видимому, находилась в Гребневском храме до 30-х гг. XX в. (в этот период храм принадлежал обновленцам). На фотографии того времени (ГНИМА) видно, что икона стояла в правой части местного ряда иконостаса, между образом Спасителя на престоле и храмовой иконой Успения Божией Матери; в качестве кивория Г. и. использовалась надпрестольная сень XVII в. Образ имел скромный оклад, закрывавший лишь фон и поля, и был вставлен в раму с клеймами. Хотя предание связывало создание рамы со сценами Акафиста с именем Иоанна III, судя по фотографии, она была исполнена не ранее XVIII в. Впрочем, размеры сохранившейся пелены Г. и. 1657 г. (86×68 см; ныне в ГИМ, передана в 1886 г. из Гребневской ц.: ЦГИАМ. Ф. 454. Оп. 3. Ед. хр. 53. Л. 75 об.) позволяют предположить, что какая-то рама существовала уже в сер. XVII в.

Сведения о судьбе Г. и. после закрытия и разрушения Гребневской церкви на Лубянке в 1933-1935 гг. отсутствуют. Нек-рые произведения из храма попали в собрания ГТГ и ГМЗК «Коломенское», однако, насколько известно, среди них нет иконы, к-рую можно было бы отождествить с чудотворным образом. Исчезновение иконы не позволяет сделать выводы о времени ее создания и проверить сведения о чудесном спасении образа во время пожаров 1617 и 1687 гг.

Несмотря на то что сказание о Г. и. имеет легендарный характер, известны независимые источники, указывающие на довольно раннее формирование почитания чудотворного образа. Никоновская летопись сообщает о строительстве церкви на подворье Рязанского епископа в 7069 (1561) г.: «Того же лета зделана церковь каменна на владычне дворе Резанского по конец Грибневские улицы» (ПСРЛ. Т. 13. С. 334). Название улицы в этом тексте позволяет предположить, что ц. Успения на Бору уже тогда именовалась по иконе. Следующие по времени упоминания храма как Гребневского находим в Книге расхода 1584/1585 г. (ДАИ. 1846. Т. 9. С. 209) и в росписи встречи хана Кучума 1598 г. Все эти известия указывают на широкую известность Г. и. в столице во 2-й пол. XVI в. К тому же времени относится группа Богородичных икон, к-рые, видимо, являлись списками Г. и. «в меру и подобие». Они нередко имели драгоценные оклады и вкладывались в крупнейшие среднерус. мон-ри - Троице-Сергиев, Новодевичий в Москве и Покровский в Суздале. При этом в описях храмов и мон-рей XVI-XVII вв. название «Гребневская» не встречается.

Чудеса от Г. и. были впервые зафиксированы в нач. XVII в. По наблюдениям А. А. Романовой, описания чудес XVII-XVIII вв., зафиксированные в сказании, делятся на 2 группы. В одну входят 6 чудес, включая события 1612, 1617 и 1654 гг.: 1-е - помощь Г. и. москвичам, к-рые в окт. 1612 г. отразили нападение поляков на Сретенке; 2-е - спасение образа при пожаре 1617 г., когда икону не успели вынести из храма, но вскоре увидели ее стоящей на воздухе, а затем в церкви в своем киоте; 3-е, относящееся к 1654 г.,- «попаление огнем татей», пытавшихся похитить церковную утварь и ризу иконы. В публикации сказания этот раздел заканчивается фразой «написана марта 7174 (1666)», что, как отметила Романова, позволяет датировать сказание и 1-ю группу чудес; судя по тексту копенгагенской рукописи, дата «7174» относится к надписи на доске, находившейся в Гребневской ц. и послужившей основой для сказания. Во 2-й группе чудес сообщается о перестройке храма, поновлении и украшении иконы царевной Наталией Алексеевной в 1711 г. в ее дворце в с. Преображенском и чудесах этого времени (преимущественно исцелениях), засвидетельствованных Рязанским митрополитом и местоблюстителем Патриаршего престола Стефаном (Яворским) в 1712 г.

Гребневская икона Божией Матери. 2-я пол. XVIII в. (ГРМ)

Гребневская икона Божией Матери. 2-я пол. XVIII в. (ГРМ)

Описания чудес XVII в. указывают на дальнейшее развитие почитания иконы и в т. ч. на наличие у нее драгоценной ризы. В сер. XVII в. для Гребневской ц. была создана резная 5-шатровая надпрестольная сень (ныне в ГМЗК «Коломенское»), а в 1657 г. Матрона Ивановна Строганова и ее сын Федор Петрович «по обещанию своему» приложили к иконе шитую пелену с изображением Г. и. и 4 Московских святителей и вышитыми на кайме тропарем (Гл. 4) и кондаком (Гл. 6) Богоматери из Канона молебного к Пресв. Богородице («К Богородице прилежно ныне притецем…» и «Не имамы иныя помощи…»). Эта пелена - древнейший пример повторения «Богоматери Гребневской» с идентифицирующей надписью, к-рая включена во вкладной текст на подкладке,- возможно, была создана в связи с чудом от иконы 1654 г. или в связи с прекращением моровой язвы 1654-1657 гг. (см.: Силкин А. В. Строгановское лицевое шитье: Кат. М., 2002. Кат. 61. С. 81-82).

Вероятно, к сер. XVII в. относится появление фрескового списка Г. и. в киоте на зап. фасаде Гребневского храма. Он упомянут в сказании при описании чуда исцеления Ирины Прокопиевой, жены Кирилла Пахомова, оконничника, к-рое, по-видимому, относится к сер. XVII в. Страдающая глухотой и будучи из-за этого немой, она «жилище имела на устретение в новои улице и часто мимо ходящи церковь и молящеся Пресвятеи Богородице иже над западными дверми на стенном писме написана». В описании И. М. Снегирёва икона ошибочно названа Смоленской Одигитрией,- на фотографии храма, сделанной перед разборкой трапезной, ясно видно, что по иконографии это Г. и. Судя по указаниям, после сооружения зап. трапезной на ее крыше перед образом служили молебны (Снегирёв. 1852. С. 11). Поскольку сооружение трапезной и расположенного в ней придела скорее всего относится к времени митр. Стефана (Яворского), то обычай служения на крыше сложился не ранее 1711 г. Вероятно, до этого молебны служились перед почитаемым «фресковым» образом Г. и. на земле перед зап. дверями.

Зап. фасад Гребневской ц. с фресковым изображением Гребневской иконы Божией Матери. Фотография. 30-е гг. XX в. (ГНИМА)

Зап. фасад Гребневской ц. с фресковым изображением Гребневской иконы Божией Матери. Фотография. 30-е гг. XX в. (ГНИМА)

Несмотря на активизацию почитания Г. и. в нач. XVIII в., оно, по-видимому, имело преимущественно местный, московский характер. В сб. «Солнце пресветлое» Моховиков приводит малоизвестную дату явления иконы - 21 авг. (повторена в Клинцовском иконописном подлиннике XVIII в.) и следующий текст: «...и многа чюдеса творит и в нынешняя роды, потребляя иконоборную ересь, яко паучинныя сети зле растерзая», отмечая, что «назади честныя иконы подпись сия списана подлинно».

Списков Г. и. XVIII-XIX вв. известно крайне мало, напр. икона сер.- 2-й пол. XVIII в. из ц. во имя сщмч. Мирона при лейб-гвардии Егерском полку в С.-Петербурге (ГРМ); такая же икона, очевидно выполненная в той же мастерской (находится в частном собр.), является мерным списком чудотворного образа (53,5×40,5 см); на ее нижнем поле помещено клеймо с надписью: «Истинное изображение и мера чюдотворные иконы Пресвятыя Богородицы именуемыя Гребневския которая от многих лет в стране гребневских казаков чюдесы просияваше и в лето 6989 [1481, правильно - 1380] благоверному и великому князю Димитрию Иоанновичю Московскому возвращающемуся с победою с брани царя Ордынского Мамая яко многоценный дар от вышереченных казаков поднесенныя иже и ныне приходящым с верою чюдеса изливает». С XVIII в. Г. и. иногда встречается в произведениях с изображениями свода чудотворных икон Божией Матери - на гравюрах (Ровинский. Народные картинки. Т. 3. С. 484. № 218) и на иконах: 1722 г. работы Ивана Дорофеева (частное собр.; Комашко Н. И. Рус. икона XVIII в.: Альб. М., 2006. Кат. 10), кон. XVIII в. из Благовещенской ц. в Череповце (ЧерМО) и сер. XIX в. из частного собр. за рубежом; в 2 последних случаях Г. и. показана в «зеркальном» варианте (Рыбаков А. А. Вологодская икона: Центры худож. культуры земли Вологодской XIII-XVIII вв. М., 1995. Кат. 202-203; Bentchev I., Haustein-Bartsch E. Muttergottesikonen. Recklinghausen, 2000. Taf. 2). Известна литография «Изображение чудотворныя иконы Гребневския Божией Матери», изданная в Москве в 1865 г. (РГБ; опубл.: Москва православная. С. 547), на к-рой икона представлена в сплошном окладе с шитым убрусом и камнями. Как и др. рус. чудотворные иконы Божией Матери, Г. и. была представлена в росписи храма Христа Спасителя.

К кон. XVIII - нач. XIX в. относится строительство первых храмов в честь Г. и., в основном в подмосковных усадьбах. Это прежде всего церковь 1786-1791 гг. в усадьбе Гребнево Богородского у., возведенная на средства ген. Г. И. Бибикова по проекту И. Ветрова (выбор посвящения, очевидно, был обусловлен названием села, известным с XVI в.), и церковь 1802 г. в с. Одинцове Звенигородского у. (ныне г. Одинцово), построенная на средства гр. Е. В. Зубовой (Памятники архитектуры Моск. обл.: Кат. М., 1975. Т. 2. С. 75, 336-337). К 1902 г. относится деревянный храм в честь Г. и. в пос. Клязьма. Очевидно, во всех этих церквах находились чтимые списки чудотворного образа (в храме с. Гребнева Щёлковского р-на Московской обл. сохр. список XVIII в.). Сама Г. и. особо почиталась москвичами, к-рые часто брали ее в дом для служения молебнов (Поселянин. Богоматерь. С. 499).

Судя по сохранившимся спискам, Г. и. принадлежит к варианту иконографического типа Одигитрия с Младенцем на правой руке Богоматери (Дексиократуса). Изображение поясное, левая рука Богородицы в молитвенном жесте, благословляющая десница Младенца обращена к Богоматери, левая рука со свитком лежит на коленях.

Этот извод, встречающийся в визант. искусстве с VII в., получил распространение на Руси в кон. XV-XVI в. К нему, очевидно, принадлежала древняя новгородская Иерусалимская икона Божией Матери, известная по спискам XVII-XVIII вв. (Толстая Т. В. Икона «Богоматерь Иерусалимская (Гефсиманская)» из Успенского собора Моск. Кремля и ее легенда // Визант. мир: Искусство К-поля и нац. традиции. М., 2005. С. 656). О том, что разные варианты подобного извода были известны в рус. искусстве XVI в., свидетельствует шитая пелена из ТСЛ (СПГИАХМЗ; Худож. шитье Др. Руси в собр. Загорского музея / Авт.-сост.: Т. Н. Манушина. М., 1983. Кат. 33), по иконографии напоминающая изображения Иерусалимской и Г. икон Божией Матери, но не идентичная им.

Достоверные списки московской Г. и., а также фотография иконостаса Гребневской ц., на к-рой видна расчищенная в 1917 г. чудотворная икона, дают представление об иконографических особенностях образа, но отдельные детали указывают на изменения вследствие поновлений или неточного повторения образца, скрытого под окладом. Позы и жесты Богоматери и Младенца были аналогичны изображениям на Иерусалимской иконе (ср. икону 1701-1702 в Успенском соборе Московского Кремля); оба извода сближало изображение диагонально запахнутого мафория Богоматери, а также Младенца в гиматии, спущенном с правого плеча с крупной падающей вниз складкой. На иконах извода Иерусалимской эта складка окутывает правую руку Богоматери, тогда как на Г. и. она свисает с правой ноги Младенца; при этом десница Богоматери полускрыта ее мафорием. Отличительным признаком Г. и. было изображение немного расходящихся пол мафория у шеи Богоматери, открывавший горловину хитона. Эта деталь видна на иконе 2-й пол. XVIII в. из ГРМ, на литографии 1865 г. и на фотографии 30-х гг. XX в.; на пелене 1657 г. хитон открыт глубже. К числу расхождений следует отнести кайму на левом плече Богоматери, отсутствующую на иконе из ГРМ, но изображенную на пелене 1657 г. Особенностью последнего памятника является изображение Младенца, плечи Которого полностью покрыты гиматием.

Во 2-й пол. XVI в. в Москве была создана группа Богородичных икон, иконография к-рых, за исключением отдельных деталей, очень близка к Г. и. (3 иконы происходят из ТСЛ и находятся в СПГИАХМЗ, одна - из Новодевичьего мон-ря, хранится в ГИМ, филиал «Новодевичий монастырь», другая - из Покровского мон-ря в Суздале, хранится в ГВСМЗ; см.: Николаева. 1977. Кат. 191, 192, 217; Schittering van de tsaren: Kunst uit het Novodevičij-klooster: Kat. Amst. u. a., 2002. Cat. 85; Иконы Владимира и Суздаля. М., 2006. Кат. 44). Хотя иконы из ТСЛ и Новодевичьего мон-ря опубликованы как изображения Иерусалимской иконы, есть основания считать их списками с уже почитавшейся в то время Г. и. Кроме совпадения иконографии на это указывает сходство размера перечисленных образов с мерным списком Г. и. в ГРМ (все - ок. 50×40 см). Нек-рые из этих икон немного различаются между собой, а также имеют как сходство, так и различие с достоверными списками Г. и.: на образе из Новодевичьего мон-ря, подобно изображению на пелене 1657 г., гиматий Христа не спущен с правого плеча, на левом плече Богоматери, как и на Г. и. из ГРМ, отсутствует кайма мафория; на иконе из Суздаля есть кайма, Христос показан в гиматии, открывающем рубашку.

Г. и. по надписи нач. XX в. на сорочке обычно называют новгородскую пядничную икону кон. XV в. из ТСЛ (СПГИАХМЗ; Николаева. Кат. 124). Это наименование ошибочно, поскольку изображение раскрытого мафория Богоматери с цветными зигзагообразными отворотами и белой рубашки Младенца не соответствует иконографии Г. и. и является признаком особого типа, к-рый в совр. лит-ре известен как «Богоматерь Грузинская» или «Иерусалимская». Тем не менее икона из Троице-Сергиевой лавры послужила образцом для ряда совр. икон Божией Матери, называемых «Гребневская», но не соответствующих подлинному облику чудотворного образа.

История Г. и. с XVI в. связана с Гребневской (Успенской на Бору) ц. на Лубянке. Точные сведения как о времени возникновения этого храма, так и о появлении в нем иконы отсутствуют. Сказание относит основание храма ко времени Иоанна III, к-рый в связи с походом на Новгород в 1471 г. «по обещанию своему заложил церковь Успения Пресвятыя Богородицы на бору древяну и построя поставил сии образ чюдотворныи пресвятыя и сим образом чюдо сотворися ему сопостатов победи». Судя по наименованию храма в документах 80-х гг. XVI в., «Пречистые Богородицы Гребневския» икона находилась в церкви на Лубянке уже в это время. Архитектура каменного храма, разобранного в 1935 г., подтверждает, что речь идет именно об этом храме. О его внешнем виде позволяет судить не только план, относящийся к сер. XIX в. (А. А. Мартынов), но и обмеры, выполненные в 1930 г. сотрудниками ЦГРМ (Силантьев и Ильяшев). Храмовый ансамбль состоял из одноглавого храма, покрытого 4-скатной кровлей. С запада к нему примыкала трапезная, в сев. углу к-рой был выгорожен при помощи деревянных перегородок теплый придел во имя прп. Сергия Радонежского. С юга к трапезной был пристроен придел во имя вмч. Иоанна Нового Сочавского со своей трапезной. На месте диаконника был построен др. придел - во имя вмч. Димитрия Солунского (упразднен в 1812), над к-рым была колокольня. В сер. XIX в. считалось, что наиболее древней постройкой в ансамбле был придел вмч. Димитрия Солунского, к к-рому был пристроен Успенский храм, из-за чего его алтарь был сделан лишь с 2 апсидами. Однако М. В. Красовский убедительно доказал, что наиболее древним ядром ансамбля являлся бесстолпный храм с 3 алтарными апсидами. Впосл., как он считал, на месте сев. апсиды построили ц. вмч. Димитрия Солунского с большой полукруглой апсидой. Оба храма (во имя Успения Пресв. Богородицы и вмч. Димитрия Солунского) были отнесены им к XVI в. (Красовский М. В. Очерк истории моск. периода древнерус. церковного зодчества. М., 1911. С. 181-184). В 20-х гг. XX в. под рук. Д. П. Сухова начались натурные исследования и реставрация храма. Были подтверждены предположения Красовского и выяснено, что Успенская (она же Гребневская) ц. - наиболее древняя часть, впосл. ее датировали сер. XVI в. (Л. А. Давид, С. С. Подъяпольский). Судя по реставрационным отчетам, а также обмерам, первоначально это был бесстолпный одноглавый храм с развитым по длине алтарем с 3 апсидами. Бесстолпный четверик был перекрыт крещатым сводом. Стены и своды были сложены из маломерного кирпича на известковом растворе, пол выложен тем же кирпичом (фрагменты найдены под престолом в 1924). В основании барабана располагались килевидные кокошники (открыты при исследовании чердака). Первоначально своды храма и, возможно, его глава были покрыты лотковой чернолощеной черепицей (найдена в 1928 Н. А. Пустохановым, образец хранится в собр. ГНИМА). Остается неизвестным характер завершения стен. Видимо, неоднозначность полученных при натурных исследованиях данных заставила Сухова выполнить 2 варианта реконструкции: с трифолием (опубл.: Давид. 2001. С. 15. Ил.10) и с однорядными кокошниками. Среди бесстолпных храмов с крещатым сводом эта церковь занимает особое место: по характеру плана (удлиненный алтарь и дополнительное прясло на стенках боковых апсид) она ближе к московским постройкам 1-й трети XVI в. (церкви Ивановского мон-ря, прор. Илии в Ильинском, Благовещения в Погосте, прор. Илии в Ветошном ряду, Благовещения на Ваганькове). Кроме того, здесь применен вариант крещатого свода, наиболее типичный для ранних сооружений (шелыга сводиков распалубки строго горизонтальная). Однако размер кирпича характерен для московского строительства 50-60-х гг. XVI в. (4,5×11×22 см). Это определяет место храма между постройками времени вел. кн. Василия III и бесстолпными храмами, возведенными в Москве в 60-х гг. XVI в. Т. о., судя по характеру кирпича, черепицы и конструкции свода, каменный храм могли построить в 40-50-х гг. XVI в. (датировка условна, храм возвели после итал. строительства Василия III).

Более сложно определить время первой перестройки храма, связанной с сооружением придела вмч. Димитрия Солунского. По отчетам и фотографиям из архива ЦГРМ можно предположить, что стены придела были также сложены из маломерного кирпича. Вероятно, поэтому его стали датировать тоже XVI в. Предполагали, что первоначально он представлял столпообразный круглый в плане храм (Ильин М. А. Рус. шатровое зодчество: Памятники сер. XVI в. М., 1980. С. 27). Считалось, что позднее придел был перестроен и над его нижним сводом поставили шатровую колокольню. Судя по плану сер. XIX в., это был бесстолпный храм, представлявший в плане прямоугольник с закруглением. Его стены членились широкими лопатками. К сожалению, все сохранившиеся материалы подробной фотофиксации придела вмч. Димитрия Солунского относятся к времени завершения его реставрации Суховым, а обмеры выполнены перед разборкой в 1933 г. Придел был разделен на 2 помещения. Вост. часть имела в плане «подковообразное» очертание и была перекрыта купольным сводом. Переход от прямой зап. стены к своду осуществлялся при помощи 2-ступенчатых парусов. Зап. помещение было невысоким и перекрывалось пологим цилиндрическим сводом. Над ним, судя по чертежу, находился 2-й свод, в какой-то период частично разобранный. Восстановить первоначальный облик придела трудно. Вероятно, зап. компартимент играл роль крытой паперти, или палатки, при придельном храме, занимавшем вост. компартимент. Характер оборванных широких лопаток показывает, что колокольница (ярус звона и шатер) воздвигнута значительно позже над каким-то объемом, лишившимся первоначального завершения. Не исключено, что придел первоначально был столпообразным сооружением с храмом на 1-м ярусе и помещением для звона на 2-м. Подобные приделы «под колоколы» известны в XVI в. и в среднерус. землях (собор Авраамиева мон-ря в Ростове Великом), и в Новгороде (ц. св. Никиты Мученика, где придел имел такой же свод с зап. парусами). Однако придел мог иметь и принципиально иную первоначальную структуру. Так, он, возможно, был подобен по архитектуре приделам Архангельского собора сер.- 2-й пол. XVI в. (приделы Покрова Богородицы, Обретения главы св. Иоанна Предтечи), к-рые имели параболические очертания плана, были перекрыты сферическим куполом, декорированным извне «горкой» кокошников. Аналоги можно увидеть и в приделе св. Уара при ц. Рождества св. Иоанна Предтечи на Бору, построенном скорее всего при Иоанне IV. Если придел по характеру кладки, форме проемов (о к-рых можно судить по результатам реставрации 20-х гг. XX в.), вероятно, датируется XVI в., то его следует отнести к 1-й перестройке храма в период царствования Иоанна IV Грозного. Во всяком случае кладка из маломерного кирпича встречается в постройках сер.- 2-й пол. XVI в. догодуновского периода, когда строительство велось из большемерного кирпича.

Проект реставрации Гребневской ц. 1927 г. (ГНИМА)

Проект реставрации Гребневской ц. 1927 г. (ГНИМА)

Остается неясным, с чем могло быть связано сооружение такого придела на месте диаконника? Обычно в диаконниках, в т. ч. бесстолпных храмов, располагались приделы. Запись в Книге расхода 1585 г. о том, что «Августа в 19 день… Дано Успенья пречистыя Богородицы священнику Пантелиману да дьякону Володимеру да пречистыя Богородицы Грибневския попу Галахтиону да дьякону Венедихту, по сукну по доброму человеку, цена по два рубля сукно» (ДАИ. 1846. Т. 9. С. 209), дает основание предполагать, что при храме в кон. XVI в. мог находиться придел во имя Г. и. Однако посвящение Одигитрии для XVI в. не характерно, и поэтому такой придел, возможно, был одним из первых в Москве. Приведенный текст о выдаче жалованья можно толковать двояко: названы имена причтов 2 приделов одного храма или упомянуты причты разных церквей. Однако это единственная запись в Книге расхода 7093 г. о выдаче жалованья в 2 храма.

Нельзя исключить возможность того, что строительство придела из маломерного кирпича вторичного использования было осуществлено в царствование Михаила Феодоровича. В 30-х гг. XVII в. маломерный кирпич использовался при строительстве храмов Всех святых на Кулишках, «Малого Вознесения» на Никитской. Это может быть связано с событиями Смутного времени - взятием Китай-города, к-рое также упомянуто в сказании. Достоверно известно, что этот придел был посвящен в XVII в. вмч. Димитрию Солунскому. Он упомянут в окладных книгах в окт. 7133 (1624) г.- «церковь Святый Дмитрий Селунский, что в приделе у Пресвятые Богородицы Гребенские» (Хавский П. В. 700-летие Москвы 1147-1847, или Указатель ее топографии и истории за семь веков. М., 1847. С. 71. № 179). Единственное летописное упоминание о Гребневской ц. в этот период содержится в Пискаревском летописце, но оно лишь косвенно касается самого храма. Речь идет об огненном столпе, к-рый сначала наблюдали 5 февр. 7134 (1626) г. в Замоскворечье, а затем в 7135 (1626/27) г. рядом с храмом на Лубянке: «Да во 135-м году таково же знамение было: столп огнен в ночи у пречистые Гребневския на Москве» (ПСРЛ. Т. 34. С. 220).

Сооружение юго-зап. придела во имя вмч. Иоанна Нового скорее всего было связано с рождением царевича Иоанна Михайловича, крещенного во имя этого святого. Согласно храмозданной надписи, «при построении сего придела в 1635 г. вкладчиком был дьяк Гавриил Леонтьев» (Розанов Н. П. Описание моск. церквей 1817 г. М., 1875. С. 15). О времени перестройки придела вмч. Димитрия Солунского точных сведений нет. Сохранился антиминс Успенской ц., освященный 7 мая 7207 (1699) г. при патриархе Адриане митр. Казанским и Свияжским Тихоном (Вайнтрауб. 1998. С. 186. № 31). Возможно, выдача антиминса связана с окончанием каких-то строительных работ.

Трапезная с приделом прп. Сергия Радонежского, вероятно, была пристроена к зап. фасаду церкви уже при митр. Стефане (Яворском). Судя по описанию чуда от образа, написанного на зап. фасаде церкви, происшедшего до 7174 (1666) г., тогда этой трапезной еще не было. Антиминс на престол прп. Сергия Радонежского был освящен в окт. 1710 г. (Там же. С. 187-188. № 42), о чем сообщает и реестр московских церквей 1723 г. («Сергиевской предел в 1710 году по благословению Стефана, митрополита рязанского и муромскаго» - Реэстр церквей находящихся в Москве, с показанием «строения лет, приходских дворов и разстояния от церкви до церкви места» // ОДДС. 1878. Т. 3. С. 518). Перестройка храма, осуществленная в этот период, была закончена в 1711 г., о чем было написано на мраморной доске с храмозданной надписью, установленной при церковных воротах (Розанов. Описание моск. церквей. С. 15).

Реставрационные работы под рук. Сухова продолжались до 1928 г. Желая сохранить церковь от разборки, на чем с 1926 г. настаивал Москоммунхоз, реставраторы пошли на уничтожение пристроек - трапезной с приделом прп. Сергия Радонежского и ц. вмч. Иоанна Нового. Несмотря на усилия реставраторов и сопротивление научной общественности, храм был снесен в 1935 г.