БЕРДНИКОВ

Действительными членами предполагавшегося Всероссийского Собора, считал Б., должны быть только епископы. Клирики и миряне, избираемые епархиальным собранием духовенства и мирян, должны быть, согласно древней церковной практике, утверждены епископом и могут участвовать в Соборе лишь с совещательным голосом.

Высший орган церковной власти - Поместные (повременные) Соборы (созываемые не реже 1 раза в 10 лет), к-рым должна принадлежать законодательная, контролирующая и ревизионная власть. Вопросы, выносимые на рассмотрение Соборов, предварительно обсуждаются в епархиях на пастырских, епархиальных съездах с участием мирян. Между Соборами высшая церковная власть принадлежит Синоду, к-рый состоит из постоянных и временных членов в епископском сане и решает текущие церковные дела.

Председательствует на Соборе и в Синоде первоиерарх Поместной Русской Церкви в сане Патриарха, к-рому (а не обер-прокурору) принадлежит право непосредственного общения с императором. Обер-прокурор как представитель императора является защитником церковных интересов в гос. учреждениях. В делах внутрицерковных, где высшая церковная власть пользуется полной свободой, полномочия обер-прокурора сводятся к роли наблюдателя. Патриарх избирается Собором архиереев, причем кандидата могут указывать как Синод, епископы, духовенство, так и миряне.

Б. являлся сторонником учреждения митрополичьих округов с поставлением во главе округа митрополита.

не только излагалась Б. на заседаниях Предсоборного присутствия, но составила кн. «К вопросу о реформе епархиального управления и суда» (Каз., 1906). Признавая в качестве недостатков епархиального управления слабое знание епископатом проблем подведомственного духовенства и своей паствы, малое внимание к религ. просвещению паствы и формально-бумажное ведение епархиальных дел, Б. называет в качестве причин этих недостатков: а) обширность епархий; б) частое перемещение епископов с одной кафедры на другую «в виде служебной промоции»; в) адм. назначение (а не избрание) епископов по усмотрению церковной власти вместе со светской (т. е. вмешательство светской власти в дела церковные); г) ограничение полномочий епископской власти (часто в обход канонических норм) в делах епархиального управления со стороны Святейшего Синода; д) субъективные ошибки епископов.

Для исправления недостатков в епархиальном управлении Б. предлагал: 1) уменьшить территории обширных рус. епархий или учредить уездных епископов, подведомственных епископу губ. города, но в пределах уезда (или неск. уездов) пользующихся всеми правами епархиального архиерея; 2) допускать перевод епископа на др. кафедру не более 1 раза; 3) соблюдать выборность епископов; избрание епископа производить в епархиальном городе с вакантной кафедрой (К вопросу о реформе епархиального управления и суда. С. 5-7); 4) вернуть епархиальному епископу обширные полномочия по управлению епархией; для предотвращения или исправления возможных ошибок правящих архиереев установить надзор высшей церковной власти, начальственную визитацию (Б. отмечал, что это станет возможным и естественным, «когда во главе нашей Церкви будет стоять митрополит или Патриарх») и церковный суд (Там же. С. 14-15).

Б. отмечал неопределенность границ юрисдикции светского и церковного суда по делам мирян и отчасти духовных лиц. Подробно анализируя различные виды преступлений, находящихся в юрисдикции церковного суда, и предусмотренные церковные наказания, он выделял нормы, входящие в противоречие с канонами, но зафиксированные в Духовном Регламенте, Судебных уставах 1884 г., синодальных распоряжениях и указах. Б. критиковал проект Комитета по реформе церковного суда 1870 г., предполагавший оставление за епархиальным архиереем только прокурорских, но не судебных функций, и противоречащее канонам радикальное отделение суда от церковной администрации (Там же. С. 200-204). Б. предлагал принять во внимание проект реформы церковного суда проф. МДА А. Ф. Лаврова, основные положения к-рого - учреждение благочиннического суда, епархиального суда и судебного отд-ния при Святейшем Синоде.

По мнению Б., в управлении епархией необходимо разделение суда и администрации, для чего должны быть созданы епархиальное управление и епархиальный суд, действующие при соблюдении всей полноты епископской власти. Консистория (епархиальное управление) должна быть совещательным органом при епископе, ее члены должны быть духовными лицами.

Б. не участвовал в заседаниях 4-го отдела Предсоборного присутствия, разрабатывавшего приходскую реформу. Но, ознакомившись с «Проектом нормального устава православных приходов в России», выработанным этим отделом, Б. усмотрел в нем серьезные недостатки и представил свой «Сепаратный проект положения о православном русском приходе». На общих заседаниях Предсоборного присутствия он выступил с апологией собственного проекта.

Б. был убежден, что слабость рус. прихода происходит «от общего недомогания в организме Русской Церкви», к-рое стало результатом реформ имп. Петра I, направленных на «культурное обособление государства от просветительных начал, проповедуемых Церковью, обособление в законодательстве, в школе, в администрации» (Что нужно для обновления православного русского прихода. С. 4). Б. критиковал т. зр. 4-го отдела Предсоборного присутствия, предполагавшую необходимость выделения прихода в особую церковно-юридическую единицу. В своем «Сепаратном проекте...» Б. утверждал, что «в церковно-правительственном смысле приход не может быть особой юридической единицей, приход есть часть епископии, которая и может считаться основной единицей церковного устройства и управления» (Журналы и протоколы Предсоборного Присутствия. СПб., 1907. Т. 3. С. 387).

составлен на основе лекций, читавшихся в Казанском ун-те, дополнен и издан в качестве пособия для студентов юридических фак-тов ун-тов в 1888 г. Курс стал первым на рус. языке печатным пособием по церковному праву, системно и в историческом контексте излагавшим все основные разделы церковного права, с использованием сравнительного анализа правосл., католич. и протестант. права.

Курс (295 страниц) состоит из 5 отделов. В 1889 г. было опубликовано «Дополнение к краткому курсу церковного права Православной Греко-Российской Церкви», к-рое содержало 2 новых отдела: отдел VI «Церковно-правительственная власть» и отдел VII, посвященный имущественной правоспособности Церкви и нормам церковно-имущественного права.

Основываясь на зап. исследованиях, Б. в отделе I описывает источники церковного права (Краткий курс церковного права. 1888), специально рассматривает особенности источников католич. и протестант. права (§ 24-32).

В отделе II «О составе церковного общества» излагается право гражданства в Церкви, способы принятия в Православие сектантов и раскольников, церковные состояния и лишение прав церковного состояния (утрата права при произвольном отпадении в др. веру, лишение права за открытое отпадение от церковного учения или упорное противление церковной дисциплине). Рассматриваются канонические аспекты прав и обязанностей клириков (в т. ч. католич. и протестант.).

Б. дает анализ правового состояния монашествующих в правосл. Церкви и в католич., описывает действующие в России церковно-гражданские постановления относительно монашествующих (§ 48-50). В части курса, посвященной мирянам, значительное место уделяется вопросу брака (§ 53-90). Излагая историю института брака начиная с Римской империи, Б. указывает, что Церковь Христова привнесла в брак элемент нравственный, порицая тайные союзы, заключаемые без ведома Церкви.

Б. описывает имевшиеся меры к предупреждению незаконных браков. В древней Русской Церкви таковыми мерами были венечная память и брачный обыск, в синодальный период - брачный обыск и оглашение. Б. приводит канонические нормы, регулирующие условия законности и действительности брака. Влияние брачного законодательства греко-вост. Церкви и Византийской империи на рус. церковное и светское законодательство Б. усматривает в уставах святых блгв. кн. Владимира и Ярослава о церковных судах, в факте запрещения Киевским митр. Иоанном IV в XII в. (со ссылкой на решения К-польского синода при Патриархе Сисинии II) брака троюродных родственников и находящихся в свойстве до шестой степени, в распространении с XVII в. т. н. афонского номоканона, сокращенно излагавшего правила для священников и духовников.

Отдел III «О правительственной организации Церкви» рассматривает управление в древней Вселенской Церкви (§ 91-94) и управление в Русской Церкви (§ 95-111) в различные периоды - до учреждения Патриаршества, в патриарший и в синодальный периоды.

Отдел IV посвящен церковному суду в древней Вселенской Церкви (§ 112-117) и церковному суду в Русской Церкви. Отмечается Божественное основание судебной власти Церкви (Мф 18. 18; Ин 20. 23). Отличительные черты церковного суда состоят в том, что он: 1) не ограничивается земным существованием, но простирается и на загробную судьбу осуждаемого; 2) высшей задачей церковный суд имеет не наказание, а нравственное исправление; 3) церковное наказание небезусловно (кроме лишения сана священнослужителей) и может быть отменено по исправлении согрешившего. При этом церковный суд для клириков отличается от суда для мирян. В Русской Церкви до Стоглавого Собора, изъявшего из юрисдикции духовного суда уголовные преступления (душегубство, разбой и татьбу с поличным), духовенство по церковным и отчасти по уголовным делам судилось у духовных судий. С учреждением Святейшего Синода Петр I постановил «о духовных, взятых в явном злодеянии, производить следствие и суд гражданскому начальству в гражданских судах и только для снятия духовного сана присылать их в Синод или какой епархиальный суд или приказ» (Краткий курс церковного права. 1888. С. 188). Суд над мирянами по духовным делам в Русской Церкви существовал на началах, заимствованных из визант. традиций, вплоть до XVIII в., когда при имп. Екатерине II большая часть преступлений, совершаемых мирянами, в т. ч. против веры и Церкви, перешла в юрисдикцию светских уголовных судов.

Отдел V посвящен отношениям между Церковью и гос-вом в: 1) римско-визант. империи; 2) России; 3) западноевроп. гос-вах. В России характер церковно-гос. отношений был унаследован от Византии, ее законы, определявшие гос. положение Церкви, помещались в слав. кормчих наряду с церковными правилами и сохраняли практическое значение до реформ Петра I, начавшего процесс заимствования западноевроп. норм. Б. оценивает российские законы о веротерпимости, характеризует вероисповедное положение раскольников и инославных, приводит основные положения законов, направленных на предупреждение и наказание совращения из Православия.

Б. характеризует отношение правосл. духовного ведомства к гос. учреждениям, указывая на совпадение границ епархий с границами губерний, на правительственное значение Святейшего Синода, а также на высшее наблюдение и распоряжение гражданской верховной власти во внешних делах церковных. Б. указывает на статус российского императора как «верховного защитника и хранителя догматов господствующей веры и блюстителя правоверия и всякого в Церкви святой благочестия», а также на «тесные соотношения церковного института с государственными установлениями на почве государственного права» (Там же. С. 260).

Излагая историю взаимоотношений Церкви и гос-ва на Западе, Б. характеризует средневек. теорию примата духовной власти над светской как одну из причин стремления светских монархов в XIV-XV вв. ограничить власть папства и как повод к возникновению Реформации. В области государственно-церковных отношений после Реформации Б. указывает на опыт паритетного отношения к религии в Европе (Пруссия, Австрия и др.) и опыт полного отделения гос-ва от Церкви в Соединенных Штатах Америки. Б. отмечает в Зап. Европе тенденцию к дальнейшей секуляризации гос-ва и общества через законодательное отчуждение у религии возможностей активного влияния на жизнь граждан.

В особом Приложении к отделу V приводится описание управления духовных дел для являющихся гражданами России христиан римско-католич., евангелическо-лютеран. и армяно-григорианского исповеданий.

Полемика с известными канонистами и церковно-общественными деятелями побудила Б. переработать и дополнить свой Краткий курс церковного права, к-рый во 2-м изд. был опубликован 2 выпусками, в 1903 и 1913 гг. Несмотря на прежнее название, 2-е изд. отличалось по объему (1443 с.), систематизированности и содержанию. В нем учтены совр. Б. исследования, как отечественные, так и зарубежные, собран большой материал по государственно-церковным отношениям на Западе и в России. Стал более заметен и критический взгляд автора на совр. синодальную систему церковного управления. Первый выпуск 2-го изд. посвящен источникам церковного права и собраниям церковных правил (расширенный и дополненный I отдел 1-го изд.). 2-я часть 2-го изд. объединила все остальные отделы 1-го изд., значительно расширенные за счет новых материалов о религиозно-просветительском и богослужебном полномочии церковной власти, о церковно-имущественном праве, материалов по истории государственно-церковных отношений в России и изложения новейшего законодательства о свободе совести.

В последнем крупном исследовании «Наши новые законы и законопроекты о свободе совести» (1914) Б. анализировал 2 правовые системы государственно-церковных отношений - традиц. для России систему веротерпимости и зап. систему свободы совести. Канонист критиковал стремление правительства выстроить при помощи нового законодательства о свободе совести 3-ю, смешанную, систему, основанную на «религиозном индифферентизме», умалении роли Православия и уравнивании в правах вероисповеданий и религ. (в т. ч. сектантских) общин.