АФОН

В эпоху античности гора, носящая, как считали древние (Steph. Byz. Ethnica. P. 36), имя мифического фракийского гиганта Афона (̀ρδβλθυοτεΑθως, ̀ρδβλθυοτεΑθων - догреч. происхождения; др. название ̓Ακτή - Утес), была малонаселена и известна гл. обр. своей величиной. Мн. греч. авторы приводят древнее изречение, что вершина А. затеняет статую быка на о-ве Лемнос. У юж. скал А. во время греко-персид. войн в 493 г. до Р. Х. потерпел крушение персид. флот Мардония, и через 12 лет царь Ксеркс во время греч. похода приказал прорыть для прохода своих судов в самом узком месте полуострова канал; высохшее русло «Ксерксова канала» различимо до сих пор в местности, носящей название Провлакас. С IV в. до Р. Х., как и вся Халкидика, А. входил в состав Македонии. Легенда гласит, что знаменитый архит. Динократ предложил превратить А. в статую Александра Великого, совершающего ритуальное возлияние в виде потока, текущего меж 2 городов на противоположных склонах горы (Strabo. Geogr. XIV 1), но Александр счел за благо оставить А. в покое.

Со II в. до Р. Х. полуостров входил в состав Римского гос-ва. На его территории и в непосредственной близости к нему было расположено неск. небольших городов-полисов: Афос, Аканф, Акроафоон (Акрофои), Аполлония, Асса, Дион, Клеоны, Олофикс, Пилор, Сана, Сарта, Сермилия, Синг, Стратоникия, Фисс (Plin. Hist. nat. IV 10; Steph. Byz. Ethnica, passim; см.: Порфирий (Успенский). История Афона. Ч. 2. С. 110-112). В один из них, Аполлонию, находившуюся у перешейка, связывавшего А. с Халкидикой, по пути из Амфиполя в Фессалонику заходил ап. Павел, однако проповедь его не имела здесь успеха (Деян 17. 1). Предание о пребывании апостола спустя много веков сохранилось среди жителей возникшего на месте древней Аполлонии г. Иериссо (Порфирий (Успенский). История Афона. Ч. 2. С. 134-135). Ко времени гонений нач. IV в. в Аполлонии уже было немало христиан; здесь пострадали мученики Исавр диакон, Иннокентий, Филикс, Ермий, Перегрин и градоначальники Руф и Руфин. Окончательно христианство утвердилось в этих краях во времена равноап. Константина I Великого, когда в Аполлонию был поставлен первый епископ. В это же время появились первые храмы и на самом А. Не исключено, что наряду с храмами здесь в IV в. возникли и первые мон-ри. О посещении афонских обителей в нач. V в. преподобными Варнавой и Софронием рассказывает греч. Житие св. Варнавы, Софрония и Христофора (пам. греч. 17 авг.) из «Нового Лимонария» (Афонский патерик. М., 1897. С. VI).

В VII в. все древние города на полуострове пришли в упадок и прекратили свое существование. Между 670 и 675 гг. А., как и мн. др. местности сев. побережья Эгейского м., был опустошен арабами, осаждавшими К-поль. Постоянная угроза морских набегов араб. пиратов, укрепившихся на о-ве Крит, сохранялась до сер. X в. К кон. VIII - нач. IX в. на А. практически не осталось поселений, единственными его обитателями были пастухи, кочевавшие со своими стадами.

О древнейшей истории христ. А. повествуют устные афонские предания, дошедшие до наст. времени в поздней книжной традиции XVII-XVIII вв. Подробный разбор этих преданий с публикацией оригинальных текстов по различным источникам, в т. ч. слав. «Сказанию о святой горе Афонской» Стефана Святогорца (XVI в.), а также по сообщениям П. Рико (Амстердам, 1698), Иоанна Комнина (Бухарест, 1701), И. Гейнекция (Лейпциг, 1711), В. Г. Григоровича-Барского (1744), составил еп. Порфирий (Успенский) во 2-й ч. своей «Истории Афона».

Согласно сказанию, сохранившемуся у Стефана Святогорца и ставшему известным на Руси с 1-й четв. XVI в. (изд. в сб. «Рай мысленный», 1659), вскоре после Вознесения Спасителя А. удостоила посещением Пресв. Богородица. Ее корабль, направлявшийся на Кипр, из-за морской бури причалил к афонскому берегу в т. н. Климентовой пристани. При появлении Богоматери языческие идолы громко призвали жителей встречать «Марию, великого Бога Иисуса Матерь». Возвестив афонцам о Христе, Богородица «возрадовасе духом, рече: Се в жребий мне бысть Сына и Бога моего» и, благословив народ, произнесла: «Божия благодать на место сие и на пребывающих в нем с верою и со страхом и с заповедями Сына моего; с малым попечением изобильно будет им вся на земли, и жизнь небесную получат, и не оскудеет милость Сына моего от места сего до скончания века, и аз буду тепла заступница к Сыну моему о месте сем и о пребывающих в нем» (Порфирий (Успенский). История Афона. Ч. 2. С. 129-131). Древнейшая редакция Жития прп. Петра Николая Синаита (кон. Х-XI в.) не содержит этого сказания, но сообщает о явлении Богородицы прп. Петру. Повелев ему идти на А., Она предвозвестила: «Придет время, когда Афон наполнится монахами от края до края».

Большинство афонских мон-рей возводят начало своей истории к первым векам христианства. Имп. Константин Великий († 337), по преданию, переселил на Пелопоннес прежних обитателей А.- цаконов и основал храм в честь Успения Божией Матери в Карее, а также Ватопедский и Кастамонитский (Констамонитский) мон-ри. Название Каракальской обители дало повод считать ее основателем имп. Каракаллу (III в.). Строительницей мон-рей Эсфигмен и Ксиропотам считалась имп. св. Пульхерия.

Цикл преданий связан с Ватопедским мон-рем. Согласно традиции, после того как он был построен при имп. Константине, мон-рь был разорен Юлианом Отступником. Его возобновили с большой роскошью императоры Феодосий I Великий и его сын Аркадий в память о случившемся там чуде, к-рое пересказывает Иоанн Комнин. Во время бури юный Аркадий был унесен с палубы корабля в открытое море, но когда сопровождавшие его причалили к афонскому берегу, они обнаружили в зарослях кустарника (βάτος) мирно спящего царственного отрока (παιδίον), откуда и произошло название Ватопед. Согласно др. версии, приводимой Стефаном Святогорцем, чудесно спасся не сын, а племянник Феодосия I, «отрок Вато» (Там же. С. 46-48, 52-53, 141-143, 146-147). Порфирий, критически разбирая эти сказания, обращает внимание на то, что о древности Ватопедского собора могут свидетельствовать сохранившиеся 4 колонны из порфирового гранита, а также священный колодец в алтаре. Тот же Иоанн Комнин приводит рассказ о посещении Ватопеда дочерью Феодосия I Галлой Плацидией († 450). Прибыв на А., она собиралась совершить поклонение в храме, но у входа в собор была остановлена гласом свыше: «Стой, не иди далее, да не пострадаешь зло». Императрица в слезах взмолилась о прощении ей греха дерзновения и построила придел во имя вмч. Димитрия (Там же. С. 65-66, 151-152).

Сведения мн. афонских преданий не находят подтверждения в древних письменных источниках. Встречаются в них, как это и свойственно устной традиции, неточности и анахронизмы. Однако даже еп. Порфирий, известный как беспристрастный критик и убежденный противник всякой «благочестивой лжи», писал: «Не отвергаю этих преданий, потому что они, без легендарных прикрас, могут подтвердиться открытиями христианских памятников времени Константина Великого, Феодосия, Аркадия и Пульхерии и потому что за них ручается преемство жителей Афона» (Там же. С. 92). До сих пор большая часть территории А. археологически мало исследована.

Достоверными сведениями о времени появления первых монахов на А. наука не располагает. Афонская традиция связывает заселение полуострова отшельниками с бегством монахов с земель, завоеванных арабами в VII в. Нек-рые ученые видят причину освоения иноками этих пустынных мест в преследованиях, к-рым подвергали монахов иконоборческие императоры в сер. VIII и 1-й пол. IX в. Наиболее вероятно, что монахи начали заселять опустевший А. в кон. VIII в., хотя отдельные отшельники, возможно, укрывались на этой лесистой и крутой горе и в более древние времена. Самое раннее достоверно датированное упоминание об афонском монашестве содержится в хронике Генесия (сер. X в.), к-рая сообщает, что в 843 г. в связи с восстановлением иконопочитания в К-поль прибыли монахи с Вифинского Олимпа, А., Иды и Кимина (Genesius. Βασιλεῖαι. IV 3). Т. о., в сер. IX в. на А. жило уже значительное количество монахов и Св. Гора была достаточно известна в Византии.

Довольно долгое время на А. не было крупных мон-рей, что отличало его от др. монашеских центров. Здесь подвизались аскеты и отшельники, приходившие из др. обителей в поисках совершенного уединения. Первым известным афонским святым является прп. Петр. Время его подвижничества приблизительно относится к 1-й пол. IX в. Самым ранним свидетельством об этом отшельнике является канон, составленный в его честь прп. Иосифом Песнописцем в сер. IX в. Следует отметить, что почитание прп. Петра уже в X в. было довольно широко распространено и за пределами А., о чем свидетельствует его житие (Papachryssanthou D. La Vie ancienne de S. Pierre l'Athonite: Date, composition et valeur historique // AnBoll. 1974. T. 92. P. 19-61).

Важные сведения о развитии афонского монашества в IX в. дает Житие прп. Евфимия Нового (Petit L. La vie et l'office de S. Euthyme la Jeune // ROC. 1903. T. 8. P. 168-205). Прп. Евфимий принял постриг на горе Олимп в Вифинии, прожил ок. 15 лет в общежительном мон-ре, а затем в поисках уединения отправился на А. (ок. 859). Нек-рое время он подвизался в полном одиночестве, затем вокруг него стали собираться др. отшельники, признавшие его своим духовным наставником. Прп. Евфимий не раз покидал А., уходил в Фессалонику, жил нек-рое время на о-ве Неи и в основанном им близ Фессалоники общежительном мон-ре. Автор жития говорит, что за время жизни прп. Евфимия число монахов на А. значительно увеличилось. Когда преподобный пришел на А., он нашел здесь отшельников и аскетов, живших небольшими группами, однако о к.-л. мон-рях, имевших внутреннюю организацию, житие не упоминает. По-видимому, в IX в. большинство афонских монахов либо вели отшельнический образ жизни, либо объединялись в малые общины вокруг того или иного духовного наставника.

Один из монахов, подвизавшихся вместе с прп. Евфимием, прп. Иоанн Колов, основал между 866 и 883 гг. мон-рь на перешейке, соединяющем А. с материком. Мон-рь быстро увеличил свои владения и скоро стал обладателем значительных земельных участков на А. Несмотря на споры, возникшие на рубеже IX и X вв. между мон-рем Иоанна Колова и монахами А. по поводу землевладения, афонские подвижники в 1-й пол. X в. сохраняли тесные отношения с этим мон-рем. Позднее афонские монахи не раз обращались к визант. императорам с просьбой передать им мон-рь Иоанна Колова, и в 979/80 г. обитель перешла в собственность Иверского мон-ря.

Древнейший имп. указ (хрисовул), касающийся А. и сохранившийся в его архивах, был издан в 883 г. Василием I (Actes du Prôtaton / Ed. D. Papachryssanthou. P., 1975. P. 177-181). Император освобождал живущих на А. монахов от уплаты налогов на обрабатываемые ими земли и запрещал жителям окрестных селений пасти свой скот на территории А. Его сын имп. Лев VI Мудрый (886-912) издал ряд хрисовулов, касающихся земельных споров между афонскими монахами и насельниками обители Иоанна Колова (Ibid. P. 181-185). В 942 г. имп. Роман I Лакапин провел границу земель А. по перешейку «от моря и до моря». Наиболее плодородные земли отошли к жителям находившегося неподалеку г. Иериссо (῾Ιερισσός), возникшего в IX в. на месте античной Аполлонии. Местный епископ, упоминаемый с кон. IX - нач. X в. в числе архиереев Фессалоникийской митрополии, носил титул Афонского, но реальной властью на полуострове не обладал. Имп. Роман I впервые постановил выдавать монахам А. регулярные пожертвования, подобные тем, к-рые получали монахи в др. крупных монашеских центрах империи (Олимп, Кимин, Латрос). Первое время эти выплаты осуществлялись из доходов имп. мон-ря Мирелейон в К-поле, впосл. они поступали, вероятнее всего, из гос. казны.

С нач. Х в. на А. интенсивно шло формирование и развитие крупных мон-рей, в к-рые объединялись более мелкие обители и келлии отшельников. Наиболее значительной из них была Кафедра Старцев (Καθέδρα τῶν Γερόντων) в сев.-зап. части А., названная «древней» уже в хрисовуле 934 г. Общее богослужение совершалось в центральном храме, старцы собирались неск. раз в году на общее собрание (синаксис) под председательством прота. Первое упоминание об этой должности содержится в сигиллии Льва VI (908), где говорится о прибытии в К-поль «благоговейнейшего монаха и прота исихаста» Андрея (̓Ανδρέας ὁ εὐλαβέστατος μοναχὸς καὶ πρῶτος ἡσυχαστής). В сер. Х в. местопребыванием прота стала лавра Вел. Меса (Μεγάλη Μέση) в центральной части полуострова; в наши дни здесь находится адм. центр А. Карея.

Постепенно сформировалась единая система управления А., включавшая общее собрание, Протат и совет игуменов при проте, к-рая просуществовала без значительных изменений до конца визант. периода. Прот распоряжался всеми земельными владениями Св. Горы, т. к. они принадлежали не отдельным мон-рям или общинам, но всем афонским насельникам. К нему приходили новоприбывшие на А. монахи, и он раздавал им кельи для жительства. По вопросу об окончательном наделении землей прот должен был заручиться согласием др. монахов. Прот представлял А. перед гражданскими и церковными властями Византии, вместе с советом из игуменов вел судопроизводство на А., следил за сохранением мира и порядка, утверждал избрание настоятелей и вручал игуменский посох. Эконом Протата ведал распределением ежегодных пожертвований, поступавших из имп. казны. Высшей инстанцией, к к-рой апеллировал афонский прот, был не архиеп. Фессалоникийский и не К-польский Патриарх, а сам император. Довольно быстро вокруг прота сформировался совет из наиболее уважаемых и влиятельных монахов, осуществлявший избрание прота и участвовавший в рассмотрении судебных дел. Совет прота первоначально не был строго регламентированным институтом: порядок вхождения в него и количество его членов не были четко определены. В X в. совет состоял примерно из 14 игуменов крупнейших мон-рей. Кроме постоянно действовавшего Протата и периодически собиравшегося совета существовало также собрание всех афонских монахов. Собираясь 3 раза в году в Протате (Карея) на великие церковные праздники (Рождество Христово, Пасха и Успение Богородицы), монахи обсуждали проблемы, касавшиеся всех афонских насельников. Собрания проходили в ц. Богородицы в Карее, а с сер. XII в.- в отдельном здании.

К кон. Х в. преобладающей формой монашеской жизни на А. стало общежительство. Начало его распространению было положено прп. Афанасием Афонским. Получив в 961/62 г. средства от военачальника и буд. имп. Никифора II Фоки, он начал строительство на А. большого общежительного мон-ря, названного впосл. Вел. Лаврой. Традиц. датой ее основания считается 963 год, когда был освящен соборный храм в честь Благовещения Пресв. Богородицы. В том же году Никифор стал императором и Лавра прп. Афанасия фактически получила статус имп. мон-ря. Уже при жизни своего основателя мон-рь стал одним из крупнейших на А. (число иноков достигло 80 чел.). Для Вел. Лавры прп. Афанасий Афонский разработал устав (типикон, 973-975), а также т. н. Завещание - Диатипосис прп. Афанасия (после 993) (Meyer. Haupturkunden. 1894. S. 102-140); мн. положения этих документов вошли в уставы др. афонских общежительных мон-рей.

Запрет доступа женщин действовал на А., вероятно, с самого начала его заселения монахами. Несмотря на то что он не зафиксирован в древних уставах, о неукоснительности его соблюдения говорит тот факт, что уже в Типиконе прп. Афанасия Афонского запрещается присутствие в мон-ре даже самок животных (гл. 31). В Житии прп. Петра (кон. X - нач. XI в.) говорится, что, поскольку Христос даровал А. Своей Матери, др. женщинам нет места на нем (Lake. 1909. Р. 25; см. Talbot. 1994. P. 67-68).

Среди др. крупных обителей на А. пользовался известностью Ватопедский мон-рь, основанный, по наиболее достоверным сведениям, в 70-х гг. X в. (ранний период истории этой обители мало изучен, уцелевшие после пожаров документы относятся к XIV в.). Также в X в. были основаны мон-ри Ксиропотам, Зограф и Фессалоникийца во имя св. Пантелеимона, позднее переданный рус. монахам. К тому же столетию относят основание прп. Павлом Ксиропотамским мон-ря, получившего впосл. его имя (возобновлен в ХIV в. сербами). В кон. X или нач. XI в. был основан мон-рь прп. Ксенофонта (древнейший документ из его архивов датируется 1010). Основание Дохиарского мон-ря предание приписывает имп. Никифору III Вотаниату (1078-1081), однако известна подпись игумена этой обители, датируемая до 1030 г. В XI в. были основаны мон-ри Эсфигмен, Каракал и Кастамонит, а также мон-ри Филофея и Симонопетра (мн. исследователи относят время жизни прп. Симеона, основателя последнего, к XIII-XIV вв.). Время и обстоятельства основания Кутлумушского мон-ря остаются под вопросом (кон. XI или 1-я пол. XII в.). Мн. мон-ри, существовавшие на А. в X-XI вв., позднее исчезли. В то же время появлялись новые обители: прп. Григория (ок. 1347), Пантократор (ок. 1363), прп. Дионисия (ок. 1370). В 1541/42 г. скит Ставроникита (с XI в.) был преобразован в мон-рь.

Несмотря на то что прп. Афанасий немало сделал для Св. Горы в целом (по его просьбе император увеличил ежегодные выдачи монахам, отстроил заново базилику Протата в Карее), появление на А. крупного киновийного мон-ря во главе с игуменом, обладавшим значительной властью над десятками монахов и широкими связями в столице, привело к напряжению отношений между лавриотами и остальными насельниками А. После основания Вел. Лавры в ее собственность постепенно перешло много земель, и жившие на них анахореты были вынуждены либо покидать свои келлии, либо подчиниться Вел. Лавре. Афонские монахи опасались, что по примеру прп. Афанасия др. игумены также начнут искать богатых ктиторов, строить здания и скупать земли, из-за чего не останется места для отдельно живущих монахов. После гибели Никифора Фоки (969) афонские монахи, недовольные возвышением Вел. Лавры, слава к-рой оставляла в тени др. мон-ри, направили новому имп. Иоанну I Цимисхию жалобу на прп. Афанасия, обвиняя его в нарушении исконного строя афонской жизни. Для урегулирования споров император направил на А. мон. Студийского мон-ря Евфимия. В результате в кон. 971 или нач. 972 г. был издан первый офиц. устав афонского монашеского сообщества - Типикон Иоанна Цимисхия (Actes du Prôtaton. N 7. P. 209-215). Этот документ, известный также под названием «Трагос» (от τράγος - козел, т. к. написан на пергамене, выделанном из козлиной шкуры; хранится в архиве Протата), состоял из 28 правил и действовал без значительных изменений на протяжении всей визант. эпохи (типиконы 1045 и 1406 гг. фактически лишь дополняют его положения, а др. афонские уставы в наст. время считаются фальсификацией).

Типикон Иоанна Цимисхия закрепил превращение А. из прибежища отшельников и малых групп анахоретов в центр общежительного монашества. Составитель типикона стремился защитить интересы анахоретов и в то же время создать условия для развития киновий. Был определен новый порядок проведения собраний: вместо трех раз монахи собирались лишь раз в году - на Успение. Ограничивалось и число участников этих собраний: прот мог привести с собой 3 иноков, Афанасий - 2, Павел Ксиропотамский - 1, остальные настоятели анахоретских групп и отшельники были обязаны приходить без сопровождающих. Все возникавшие споры и разногласия, даже внутри одного мон-ря, игумены должны были выносить на суд прота. Тот в свою очередь не мог принимать решения без одобрения всех игуменов афонских мон-рей. Избрание прота должно происходить «по прежнему обычаю» (каким именно образом, типикон не сообщает). Группы анахоретов (келлиоты) и отшельники получали те же права, что и игумены крупных мон-рей. Все 3 группы (игумены, духовные наставники групп анахоретов и отшельники) могли принимать участие в собраниях и влиять на решения, касавшиеся всего А. Монахи, пришедшие из др. мест, согласно типикону, не могли селиться на А. без предварительного разрешения прота. Те, кто хотели принять постриг на А., должны были найти здесь себе духовного наставника и затем в течение года быть у него послушниками. Монахам и отшельникам запрещалось крестить детей или вступать в побратимство с мирянами и гостить у мирян, покидая свои мон-ри; запрещалось торговать с мирянами лесом и вином, перепродавать свои участки земли. Категорически запрещалось постригать на А. в монахи безбородых юношей и евнухов. Эконом Протата должен был разбирать все споры на территории Кареи и изгонять виновников раздоров. Если возникали недоразумения на остальной территории А., он должен был провести расследование при участии неск. игуменов. Распределением ежегодных пожертвований из имп. казны ведал эконом, к-рый должен был отчитываться перед собранием. Жителям соседних областей разрешалось пригонять скот на А. только в случае нападения врагов. Типикон Иоанна Цимисхия не определяет экономических основ существования мон-рей; отсутствует в нем и обычный для того времени призыв к монахам жить в бедности. Мон-рям было предоставлено право получать неограниченные пожертвования, приобретать земли как на А., так и вне его. Под документом стоит 56 подписей (47 из них принадлежат игуменам афонских мон-рей, но почти никто из них не указал название своей обители).

Согласно Житию Афанасия Афонского, к преподобному стекались тысячи людей из разных стран, в т. ч. из Италии, Грузии и Армении. В типиконе Вел. Лавры прп. Афанасий Афонский писал: «даже если какие-то монастыри были основаны за Кадиксом и некие монахи из тех мест придут сюда и изберут себе место в числе наших братий, мы не назовем их чужестранцами» (гл. 27). С полным правом можно утверждать, что А. с этого времени соединял в одну монашескую общину представителей разных народностей, для к-рых Св. Гора стала высшей школой христ. подвижничества. На рубеже X-XI вв. на А., согласно житийным данным, подвизалось ок. 3 тыс. иноков.

В 60-х гг. X в. на А. появились первые груз. монахи Иоанн и Евфимий Святогорец (Мтацминдели). Согласно их житию, написанному прп. Георгием Святогорцем, прп. Иоанн еще в молодости стал монахом и подвизался в разных обителях; позднее вместе с сыном Евфимием он попал в К-поль, а оттуда перебрался на Олимп в Вифинию, а затем на А., где был благожелательно принят прп. Афанасием в Вел. Лавре (ок. 965). Вскоре после этого родственник Иоанна Ивира Иоанн Торникий также прибыл на А.; постепенно вокруг них собралась небольшая община груз. монахов, обосновавшаяся близ Вел. Лавры. После успешного подавления Торником мятежа Варды Склира (978) имп. Василий II удостоил его почестей и щедрых пожалований. Вернувшись на А., Торник основал новый груз. (Иверский) мон-рь (979/80), получивший значительные земельные владения (в т. ч. мон-ри Иоанна Колова в Иериссо и св. Климента на А.). Прп. Иоанн Торник стал первым игуменом мон-ря. В нач. XI в., в игуменство прп. Евфимия, «лавра грузин» стала одним из самых крупных мон-рей на А.: здесь проживало ок. 300 монахов, как грузин, так и греков. При Иверском мон-ре возник скрипторий, где сформировалась знаменитая лит. школа. Главную роль здесь играли прп. Евфимий и греч. монах Феофан, осуществившие многочисленные переводы на груз. язык греч. богослужебной и патристической лит-ры. Груз. средневек. словесность многим обязана лит. деятельности Иверского мон-ря. В мон-ре сохранилась значительная коллекция груз. рукописей.

При жизни прп. Афанасия на А. возникли мон-ри, основанные выходцами из Юж. Италии и с Сицилии, в т. ч. мон-рь, основанный ок. 993 г. Львом Беневентским, братом кн. Беневента Палдольфа II. О приезде Льва в сопровождении 6 спутников на А. упоминается в груз. житии преподобных Иоанна и Евфимия. Беневентанцы жили в Иверском мон-ре, но вскоре организовали мон-рь по уставу прп. Венедикта Нурсийского. Обычно он отождествляется с Амальфитанцев мон-рем, пользовавшимся значительной известностью в XI-XIII вв.

В XI в. засвидетельствовано существование крупной рус. монашеской общины в мон-ре Ксилургу, к-рой в 1169 г. был передан мон-рь Фессалоникийца, известный с того времени как Русская обитель (см. разд. «А. и Россия»). В кон. XII в. св. Савва Сербский, сын великого жупана Сербии, основал серб. Хиландарский мон-рь. К той же эпохе относятся первые сведения о болг. иноках (см. разделы «А. и Сербия», «А. и Болгария»).

В XI в. А. оказался в центре наметившегося в Византии движения за возрождение монашества. Для визант. общества все большее значение стали приобретать идеалы мистического подвижничества, к-рые проповедовал прп. Симеон Новый Богослов. Они нашли отклик как в деятельности мн. подвижников (св. Лазарь Галисийский, Мелетий Новый и др.), так и в окружении К-польских Патриархов (Алексия Студита, Михаила I Кирулария) и даже при имп. дворе. В этих условиях в период династического кризиса в XI в. поддержка монахов А. (за к-рым с сер. XI в. было официально закреплено название Св. Гора) стала едва ли не обязательной для сменявших друг друга императоров, стремившихся укрепить свое положение и авторитет.

В 1042 г., в начале правления имп. Константина IX Мономаха, афонские монахи отправили делегацию в К-поль с жалобами на положение дел на Св. Горе: тяжбы монахов рассматривались в светских судах, светские судьи вмешивались даже в избрание игуменов. С целью восстановить нарушенный порядок император направил на А. Косму, игум. одного из к-польских мон-рей (1045). Он обнаружил серьезные нарушения устава и церковных канонов: собрания в Карее стали местом раздоров, зачинщиками их выступали сопровождавшие игуменов лица; монахи совершали незаконные имущественные сделки; мон-ри владели крупными грузовыми судами и вели морскую торговлю в К-поле; для возделывания полей использовался труд наемных рабочих и рабов; запрет доступа на Св. Гору евнухов не соблюдался, и они свободно торговали в мон-ре Протата, превратившемся «из лавры в торжище». Главной причиной ненормального положения вещей было значительное увеличение числа братии афонских мон-рей (только в Вел. Лавре жило 700 насельников). По итогам инспекции Космы в сент. 1045 г. был составлен новый афонский устав из 15 статей - Типикон Константина Мономаха (Actes du Prôtaton. N 8. P. 216-232). Он был призван не столько заменить собой Типикон Иоанна Цимисхия, сколько дополнить его положения в соответствии с изменившимися условиями.

Был повторен запрет относительно пребывания евнухов и безбородых. Мон-рям предписывалось держать лишь небольшие суда и торговать только тем, что производится в самих мон-рях; было запрещено владеть скотом и пасти на территории А. стада, пригоняемые с соседних территорий; запрещалось продавать заготовлявшийся на А. лес за его пределами. Подвергалась строгой регламентации покупка, продажа, наследование и распоряжение землями. Монахам запрещалось покидать Св. Гору во время св. Четыредесятницы. Запрещалось рукополагать во диакона и пресвитера и избирать игуменом лиц моложе 21 года. С целью избежать раздоров во время собраний постановили, что прота должны сопровождать 2 спутника, игумена Вел. Лавры - 6, Ватопедского и Иверского мон-рей - по 3, проч. игуменов - по 1; мелкие вопросы выносились на решение прота при участии от 5 до 10 игуменов. Из крупных мон-рей особые условия оговариваются для Вел. Лавры, Ватопеда и мон-ря Амальфитанцев. Типикон Константина Мономаха был призван ограничить хозяйственную активность на А. Однако развитие афонских мон-рей, ставших крупными землевладельцами, обладавшими большими средствами и поддержкой высших слоев визант. общества, продолжалось и привело к коренным изменениям в жизни А.

В кон. XI в. приход к власти в Византии династии Комнинов, стремившейся к сближению имп. трона и Церкви, привел к дальнейшему укреплению положения А. и его места в визант. обществе. Имп. Алексей I Комнин издал 2 указа, к-рые подтверждали свободы и привилегии афонских обителей, а также независимость Св. Горы от юрисдикции еп. Иерисского, митр. Фессалоникийского и Патриарха К-польского (Dölger. Regesten. Bd. 2. N 1171. S. 41-42; N 1248. S. 52). Однако в начале правления Алексея I на А. произошли события, надолго нарушившие размеренную молитвенную жизнь святогорских иноков. Неск. сот семей пастухов-влахов поселились на А. в нарушение всех обычаев и уставов. Соседство мирян, особенно валашских женщин, к-рые в муж. одежде пасли близ мон-рей свои стада, привнесло нестроения в жизнь монахов и вызвало негодование строгих подвижников. Иоанникий Валмас, впосл. игумен Вел. Лавры и прот, сообщил о скандальной ситуации Патриарху Николаю III Грамматику (1084-1111). Тот издал распоряжение об удалении влахов со Св. Горы; все, кто поддерживали с ними отношения, наравне с нарушителями запрета на общение с евнухами и безбородыми должны были подвергнуться отлучению и высылке. Ок. 1104 г. влахи были окончательно изгнаны с А. Тем временем среди монахов распространились подложные прещения и анафемы, якобы наложенные Патриархом на афонские мон-ри. Мн. иноки покинули А., часть из них отправилась в К-поль с жалобами на вмешательство Патриарха в жизнь Св. Горы. Император приказал провести расследование, в ходе к-рого Патриарх безоговорочно признал прямое подчинение А. императору и заявил, что вынес свое решение лишь из-за остроты проблемы с влахами. Кроме того, он указал, что тот документ, к-рый ему приписывают афонские иноки, является поддельным (RegPatr. N 981. P. 62-63). Тогда Алексей I Комнин приказал всем монахам немедленно вернуться в свои обители и пригрозил подвергнуть ослушавшихся строгому наказанию (1109). Однако раздоры по этому поводу продолжались еще не одно десятилетие, и конец им был положен лишь при Патриархе Харитоне, в 1178/79 г.

XIII-XV века были для А. непростым временем. После захвата К-поля латинянами (1204) Св. Гора оказалась под властью лат. Фессалоникийского королевства (1206-1224) и попала в церковное подчинение титулярного католич. Самарийско-Севастийского епископа. Мон-ри стали подвергаться притеснениям и грабежам отрядов крестоносцев; у самых границ А. один из зап. рыцарей построил крепость Франкокастро - своего рода «разбойничий замок», причинявший афонским насельникам немало бедствий. Монахи обратились с просьбой о защите к папе Иннокентию III, к-рый в ответном послании (1213) осудил бесчинства «врагов Бога и Церкви», взял монахов Св. Горы под свою защиту и гарантировал им соблюдение всех привилегий, данных визант. императорами.

В то же время правосл. государи, считавшие себя наследниками К-польских василевсов (императоры Никеи и Трапезунда, эпирские деспоты), постоянно оказывали активную поддержку Св. Горе. В 1222 г. территория Македонии была завоевана эпирским деспотом Феодором Дукой и А. был освобожден от владычества крестоносцев. После восстановления Византийской империи при имп. Михаиле VIII Палеологе (1261) возобновились давние особые отношения А. с императорами. Внешняя политика Михаила, рассчитывавшего на выгоды от сближения с Западом, привела к заключению церковной унии на Лионском Соборе (1274). Это вызвало противостояние с афонскими монахами, не желавшими принимать унию и отказавшимися поминать императора-униата во время литургии. Святогорское предание рассказывает, что имп. Михаил в сопровождении сторонника унии К-польского Патриарха Иоанна XI Векка посетил А. с целью убедить монахов одобрить его политику. Он был принят в Вел. Лавре и мон-ре Ксенофонт, но столкнулся с оппозицией Протата, Ватопеда, Иверского и Зографского мон-рей. Несогласных с его политикой иноков император подверг расправе. Впрочем, исторические исследования показывают, что Михаил VIII продолжал предоставлять афонским мон-рям немалые пожертвования. Его сын и наследник имп. Андроник II Палеолог проявил себя как противник унии, что окончательно восстановило отношения А. с династией Палеологов. Императоры проявляли особую заботу о Св. Горе, осыпая мон-ри пожертвованиями и земельными дарениями. С ними соревновались в щедрости правители Сербии, Болгарии и Валахии. В 1307-1309 гг. А. жестоко опустошили приглашенные Андроником II отряды каталанских наемников (см. ст. Каталанская кампания), отказавшиеся подчиняться императору: мн. мон-ри были сожжены и разорены, драгоценные реликвии и предметы искусства разграблены.

При Андронике II претерпели изменение отношения А. с К-польским Патриархатом. Появившийся в XII в. статус автономных (ставропигиальных) мон-рей с нач. XIV в. стал придаваться на А. каждой новооснованной обители. Это означало подчинение мон-рей непосредственной юрисдикции К-польского Патриарха, к-рый т. о. получал на Св. Горе права, каких у него не было ранее. Главным приобретением Патриарха было подчинение ему афонского прота, утвержденное имп. хрисовулом (1312). В нем определялось, что отныне прот должен получать поставление от К-польского Патриарха, прежний его статус без рукоположения признавался неканоничным. При этом титулу прота придавался ряд почетных привилегий (Actes du Prôtaton. P. 249-254). Подчинение К-польскому Патриарху не вызвало на А. противодействия, вероятно, потому, что в то время мн. епископы и Патриархи происходили из среды афонских монахов.

Период с XIII по XV в. ознаменовался расцветом монашества на А., получив известность как эпоха исихазма. Известная уже с V-VI вв. практика исихии (от ἡσυχία - безмолвие, покой), углубленного молитвенного делания, призванного отсечь помыслы и соединить ум с сердцем, распространилась на А. со 2-й пол. XIII в. В это время прп. Никифор Уединенник (Исихаст; пам. на А. 4 мая) создал «Слово о трезвении и хранении сердца», где подробно описана сердечная молитва. Дальнейшая история афонского исихазма связана с именами прп. Григория Синаита и свт. Григория Паламы, а также их учеников и сподвижников. Традиционно считается, что главным инициатором исихастского возрождения на А. был прп. Григорий Синаит († 1346). Обучившись умной молитве на Крите под рук. старца Арсения, прп. Григорий прибыл в нач. XIV в. на А. В то время среди святогорцев было немало подвижников, достигших высоких степеней созерцательной жизни (напр., прп. Максим Кавсокаливит), но все они приобретали духовный опыт без наставников. Прп. Григорий начал обучение афонских монахов практике умной молитвы. Его воспитанники предпочитали держаться в отдалении от больших обителей, в пустынных местах, келлиях и скитах; наибольшее число «безмолвствующих» обитало в окрестностях Вел. Лавры. Идеалом исихастов стало скитское житие, при к-ром братия, пребывающая в уединении в течение всей недели, по субботам и воскресеньям и во дни великих праздников собирается в храме для участия в богослужении и Причащения Св. Таин.

Свт. Григорий Палама дал древней исихастской практике богословское обоснование. В 1317 г. он удалился на А., где ему предстояло провести в общей сложности ок. 20 лет, и поселился близ мон-ря Ватопед, приняв духовное руководство исихаста прп. Никодима Ватопедского (пам. 11 июля). Спустя 3 года Григорий Палама переселился в Вел. Лавру, затем ушел в скит Глоссия на сев.-вост. склоне Св. Горы, где его наставником стал знаменитый исихаст Григорий Цареградец. В 1325 г. Григорий Палама уехал в Фессалонику, но через 5 лет вернулся на А., поселившись в скиту св. Саввы близ Вел. Лавры. Здесь ок. 1334 г. он создал свои первые сочинения, в т. ч. Житие св. Петра Афонского, в к-ром прп. Петр предстает как идеал исихаста. Ок. 1335/36 г. прот и совет А. назначили свт. Григория игуменом крупного общежительного мон-ря Эсфигмен, но вскоре, оставив игуменство, он вернулся в скит св. Саввы. В те же годы в окрестностях Вел. Лавры непродолжительное время подвизался прп. Григорий Синаит с учениками Каллистом и Марком. Из скита св. Саввы Григорий Палама начал переписку с Варлаамом Калабрийским, своим буд. оппонентом в споре о нетварных энергиях. Развернувшаяся полемика с Варлаамом и его сторонниками вынудила свт. Григория Паламу уехать в Фессалонику; ок. 1339 г. он прибыл на А., чтобы убедить игуменов главных мон-рей и известных подвижников поставить свои подписи под составленным им исповеданием исихазма - т. н. Святогорским свитком. Документ был подписан в Карее протом, игуменами Вел. Лавры, Ватопеда, Эсфигмена, Кутлумуша, Иверского и Хиландарского мон-рей, а также иером. Вел. Лавры Филофеем Коккином (буд. К-польский Патриарх, друг и соратник Паламы), учениками прп. Григория Синаита Исаией, Марком и Каллистом и даже неким сирийцем, исихастом из Кареи, поставившим подпись «на своем языке». Когда в 1341 г. делегация во главе со св. Григорием Паламой прибыла в К-поль на Собор, в ее составе были все наиболее известные афонские исихасты. В бурный период паламитских споров большинство афонцев оказывали поддержку свт. Григорию.

В 1345-1371 гг. А. входил в состав владений Стефана Душана, «царя сербов и греков», и его наследников. Его желание видеть во главе Св. Горы прота-серба привело к значительным нестроениям. Стефан не был противником исихастов и старался привлечь свт. Григория Паламу на свою сторону. Однако во 2-й пол. 40-х гг. XIV в. в ходе борьбы за главенство на А. сербы начали использовать обвинения в «мессалианстве» (к-рым подвергался в свое время свт. Григорий Палама). В частности, в этой ереси был обвинен прот Нифон Скорпий, известный исихаст, ученик прп. Григория Синаита, друг Патриарха Каллиста I; несмотря на неоднократные свидетельства о его приверженности Православию, подтвержденные К-польским Собором, и заступничество свт. Григория Паламы, Нифон был смещен, а на его место был возведен серб Антоний. Стефан Душан был удовлетворен, но паламиты сурово отвергли предложенные серб. государем новые льготы и дары афонским мон-рям.

Торжество исихазма привело к значительному росту духовного влияния А.- места, где зародилось это движение. Мн. иерархи того времени избирались из среды афонского монашества. А. стал важнейшим религ. центром не только Византийской империи, но и стран юго-вост. Европы. Отсюда исихастское влияние распространялось по всему правосл. миру, А. неизменно притягивал ищущих духовного наставничества и исихии подвижников из Болгарии, Сербии, Валахии, Руси. В то же время устанавливаются связи А. с Трапезундской империей.

На протяжении XIV в. происходили частые столкновения прота с епископом Иериссо, к-рый, пользуясь своим титулом епископа Афонского, делал попытки распространить свою власть на афонское монашество. Патриарх Антоний IV положил конец этому противостоянию синодальным посланием (1392). В нем были закреплены привилегии А., а епископу Иериссо запрещалось вмешиваться в дела Св. Горы без разрешения прота, к-рому были дарованы новые права (назначение духовников и исповедников, поставление чтецов).

В XIV в. на Балканах появились турки-османы. Новые завоеватели, хотя и были иноверцами, старались поначалу демонстрировать уважение к христ. традициям. При султане Орхане афонские монахи отправили посольство в Прусу (не ранее 1345), объявив о своей покорности туркам, и получили от султана признание своих древних привилегий, подтвержденное позднее сыном Орхана Мурадом I (1360-1389). В 80-х гг. XIV в. А. оказался во власти турок, но по договору между Сулейманом и Мануилом II Палеологом (1403) был возвращен под власть императора, к-рый доверил управление Фессалоникой своему сыну Иоанну VIII, но сохранил за собой власть над А. Делегация афонских монахов направилась в К-поль, чтобы разрешить проблемы Св. Горы, особенно те, что были связаны с владениями афонских мон-рей вне пределов А. В июне 1406 г. имп. Мануил II издал хрисовул, к-рый явился новым афонским типиконом. Характерно, что этот документ ни разу не ссылается на предыдущие уставы (типиконы Иоанна Цимисхия и Константина Мономаха), зато часто упоминает Типикон прп. Афанасия и обычаи Вел. Лавры, авторитет и экономическое влияние к-рой были огромны в нач. XV в.

Имп. Иоанн VIII Палеолог, предпринимая настойчивые попытки заручиться помощью Запада и спасти империю от тур. завоевания, отправился на Ферраро-Флорентийский Собор, где обсуждалась церковная уния (1438-1439). Там же присутствовали 3 офиц. представителя афонского монашества. 2 из них - игумен Вел. Лавры Моисей и настоятель Ватопеда Дорофей - подписали буллу папы Евгения IV, утверждавшую унию Церквей, однако большинство афонских мон-рей отказались признавать ее и остались верными Православию. Монахи Вел. Лавры и Ватопеда также вскоре отвергли определения Ферраро-Флорентийского Собора и отказались признавать примат папы.

Когда в 1430 г. Фессалоника и А. были вновь заняты турками, монахи отправили посольство к Мураду II, демонстрируя свою покорность. В ответ султан пообещал сохранить все установления и привилегии А. В год взятия К-поля (1453) афонское посольство во главе с Михаилом Критовулом, известным историком, посетило Мехмеда II и получило (не без помощи значительных даров) новое признание привилегий.

В османскую эпоху А. оставался под покровительством (хотя и не всегда бескорыстным) тур. султанов, что позволило Св. Горе сохранить хотя бы часть своей былой славы. Афонская община имела своих представителей при тур. администрации: 1 - в Фессалонике и 2 - в К-поле (при Патриархе и Высокой Порте). А. пользовался относительной независимостью и являлся своего рода оазисом для христиан, где укрывались притесняемые, стремившиеся в безмолвии и аскезе забыть о своем порабощении. А. оставался совершенно обособленным от остального мира, и лишь отдаленные отголоски исторических событий достигали этих мест. Монахи жили в покое, не интересуясь политикой, чем обезопасили себя от произвола турок. Во время тур. владычества монашеская жизнь была сосредоточена гл. обр. в 19 мон-рях, к к-рым в 1541/42 г. добавился мон-рь Ставроникита (о численности братии отдельных мон-рей и на А. в целом в кон. XV - 2-й пол. XVIII в. см.: Фотић. С. 98-99). Так сложилась существующая и поныне группа из 20 основных обителей, между к-рыми была поделена вся область Св. Горы, и никто, кроме них, не мог отныне владеть землей на А.

В 1513 г. султан Селим I торжественно был принят на Св. Горе (сопровождавшие его воины занимались грабежом). Султан издал фирман, касающийся мон-ря Ксиропотам, и подтвердил привилегии Св. Горы. То же сделали позже султаны Ахмед III, Селим III, Махмуд II и др. По законам ислама запрещалось строить и восстанавливать христ. здания, однако для А. подобное разрешение давалось без затруднений. Впрочем, турки далеко не всегда и не во всем проявляли благосклонность. На всех насельников Св. Горы был наложен весьма высокий подушный налог (харадж), размер и порядок взимания к-рого определяли султанские фирманы, Патриаршие сигиллии и проч. документы. Несмотря на отдельные налоговые послабления, предоставляемые султанами, ежегодный сбор этой суммы становился день ото дня тяжелее (см.: Фотић. С. 63-78). С мон-рей также не раз взимались непосильные дополнительные подати и поборы, нередко производилась конфискация монастырских подворий и владений за пределами А.

Продолжавшиеся пиратские набеги, внутренние распри и самоуправство турок имели печальные последствия: мн. обители приходили в упадок и могли бы исчезнуть без поддержки извне. Стало очевидно, что невозможно сохранить жизнь в мон-рях только за счет возделывания земель. Часть расходов покрывалась пожертвованиями и милостынями, к-рые собирали монахи, посылаемые во все уголки правосл. мира. Благодаря этим дарам монашеское сообщество Св. Горы не только смогло выжить, но и обогатилось почитаемыми реликвиями и св. мощами, священными сосудами, драгоценными облачениями. Перестройка и восстановление мон-рей способствовали расцвету искусства на А.

Основными дарителями со 2-й пол. XV в. были правосл. правители Валашского и Молдавского княжеств (см. разд. «А. и румын. княжества»). После того как с кон. XV в. были установлены офиц. отношения между А. и московскими вел. князьями и митрополитами, Россию регулярно посещали посольства афонских мон-рей для сбора материальной помощи Св. Горе (см. разд. «А. и Россия»). Несмотря на богатые пожертвования правосл. государей, мон-ри продолжали существовать в бедности из-за непосильных долгов. Имения в придунайских странах приносили невысокий доход из-за трудностей сообщения и неустойчивой политической ситуации, путешествия монахов в Россию за сбором средств ненамного облегчали общее оскудение.

К-польский Патриарх Иеремия II попытался устроить жизнь афонских обителей. Прибыв в Фессалонику, он созвал афонских отцов для обсуждения проблем Св. Горы. В 1573 г. на А. был направлен Александрийский Патриарх Сильвестр, рассмотревший на месте положение дел и составивший новый афонский типикон, в 1574/75 г. утвержденный сигиллием К-польского Патриарха (Meyer. Haupturkunden. 1894. S. 215-218). Монахам запрещалось для урегулирования внутренних споров обращаться за пределы Св. Горы, следовало решать все на месте, мирно и в соответствии с церковным обычаем; запрещалось сеять на Св. Горе пшеницу или ячмень, разрешалось возделывать только бобовые; запрещался сбор орехов на продажу за пределы А. и торговля монашескими одеяниями; устанавливались твердые внутренние цены на орехи, черешню и растительное масло; было строго запрещено пребывание на Св. Горе детей, безбородых юношей и животных жен. пола, а также проживание афонских монахов на подворьях вне А. вместе с «сестрами»; мирян, проживших на А. 3 года, предписывалось постригать в монахи или изгонять; келлиотским монахам запрещалось покидать А. для сбора милостыни; запрещалось не только изготовление и употребление виноградной водки (ракия), но и даже возделывание виноградников (за исключением неск. лоз столового винограда) в скитах. Однако эти меры лишь частично достигли своей цели.

Когда бывш. К-польский Патриарх Анфим II посетил Вел. Лавру (1623), он нашел там всего 5 монахов, живших в нищете, преодолеть к-рую не помогли ни возвращение к общежительному уставу по инициативе Иеремии II, ни поступившие дары. Лишь с 1630 г. этот знаменитый мон-рь понемногу начал приходить в порядок, особенно после того, как там нашел приют Патриарх Дионисий III (1665), подаривший обители свое личное имущество. В XVII в. наблюдался резкий экономический упадок и запустение мн. афонских мон-рей (Ксенофонта, Русика, Кастамонита и др.). Лишь отдельные обители находились в относительно процветающем положении, напр. Иверский (в XVII в. 300 монахов проживали в самом мон-ре и 100 - за его пределами), Хиландарский, Ватопед и особенно известный особой строгостью устава мон-рь прп. Дионисия, к-рый занял 5-е место в списке афонских мон-рей, потеснив Ксиропотам.

В XVI в. происходило возвращение нек-рых мон-рей к древнему общежительному уставу (Вел. Лавра, Ватопед), но на протяжении XVII в. мон-ри один за другим начали переходить к идиоритмии, и с 1784 г. все афонские обители стали особножительными. Др. особенностью этой эпохи, к-рая, возможно, явилась реакцией на широкое распространение особножительства, было начавшееся со 2-й пол. XVI в. появление скитов. В древности слово «скит» являлось синонимом слова «лавра»; афонский скит состоял из неск. домиков или хижин, где жили монахи, и был похож на деревню; в центре находился общий храм - кириакон. Отличие от древней лавры состояло в том, что скиты были зависимы от мон-рей. Общиной скитских отшельников управлял дикей (δικαῖος, от δίκαιος - справедливый) с неск. помощниками. В появлении скитов, возможно, отразилось противодействие строгих аскетов распространению идиоритмии, к-рую они считали отклонением от древних традиций и признаком упадка и обмирщения. Первым был основан скит св. Анны, принадлежавший Вел. Лавре (1572). Кавсокаливийский скит основал прп. Акакий Новый Кавсокаливит († 1730), прославившийся особо суровой аскезой. В XVI-XVII вв. появились др. крупные скиты: св. Димитрия (Ватопед), Иоанна Предтечи (Иверский мон-рь), св. Пантелеимона (Кутлумуш), Новый скит Богородицы и румын. скит св. Димитрия (мон-рь Св. Павла), Благовещения Богородицы (Ксенофонт), прор. Илии (Пантократор).

В течение XVIII в. большие долги продолжали обременять мон-ри и экономическое положение большинства из них оставалось плачевным; непрестанная забота иноков о материальных нуждах сказывалась на их духовной жизни. В этой ситуации возникла потребность в преобразованиях. Патриарх Гавриил IV издал в 1783 г. новый типикон Св. Горы (Meyer. Haupturkunden. 1894. S. 243-248). Его главной целью было восстановление древних обычаев сурового иноческого жития, к-рым давно перестали следовать. Было запрещено есть мясо, без разрешения покидать Св. Гору и уходить из мон-ря в скит, ограничивалось число мирян, проживавших в Карее. Восстанавливалась упраздненная с 1585 г. должность прота, к к-рому были присоединены 4 соуправителя, избиравшиеся из числа монахов 20 мон-рей. Образованная т. о. Свящ. Эпистасия (попечительство) принимала на себя заботу по надзору за жизнью и поведением монахов. Прот избирался пожизненно и получал рукоположение от Патриарха. Он хранил ключи от зала собраний, каждый из эпистатов получал 1/4 часть печати Св. Горы. Также были приняты меры для ликвидации долгов. Одним из важнейших результатов преобразований Гавриила IV стало постепенное возвращение к общежительству. На киновийный устав перешли мон-ри Ксенофонт (1784), Эсфигмен (1796), Симонопетра (1801), Свято-Пантелеимонов (1803), прп. Дионисия (1803), Каракал (1813), Кастамонит (1818), Св. Павла (1839), за ними вскоре последовали мон-ри прп. Григория, Зограф и Кутлумуш.

На протяжении неск. столетий тур. ига культура и образованность греч. народа постепенно приходили в упадок, что не могло не отразиться и на А. Мн. монахи начали покидать большие общежительные мон-ри, уходя в скиты, к-рые постепенно стали крупными монашескими общинами, напоминавшими древние лавры Египта, Сирии и Палестины. В крупных мон-рях оставалось все меньше насельников, заботившихся о книжных сокровищах обителей, практически прекратилось переписывание рукописей.

В нач. XVII в. на А. попытались развернуть свою деятельность иезуиты, стремившиеся убедить афонских подвижников принять унию. Папа Григорий XV послал на А. униатов Антония Василопула и Канакия Россиса, к-рым удалось организовать в Карее школу, действовавшую с 1636 по 1641 г. Управлял школой Николай Россис, посещало ее ок. 20 монахов. В 1641 г. по требованию К-польского Патриарха тур. власти вынудили иезуитов закрыть школу и покинуть А.; школа была перенесена в Фессалонику.

Несмотря на общий культурный упадок, афонская книжность в эти трудные столетия не прекращала своего существования. В нач. XVII в. иером. Иерофей продолжает составление «Повести об Иверском монастыре», начатой в XVI в. Феодосием. В кон. XVII в. иером. Григорий из мон-ря Кастамонит написал «Записку об основании сего монастыря и монашеского жительства на Афоне». Агапий Ланд принял монашеский постриг на А. и прожил ок. 2 лет в окрестностях Вел. Лавры, где выполнил значительную часть своих переводов житий святых на народный греч. язык.

В XVIII в. духовная жизнь на А. оживилась благодаря основанию духовных школ и усилению культурных контактов с Западом и слав. странами. Афонский мон. Иерофей Ивирит (1686-1745) изучал и переводил на народный греч. язык творения прп. Ефрема Сирина и жития святых. Учеником Иерофея был Кесарий Дапонтис, жизнь к-рого также тесно связана с А. В 1757 г., уже будучи монахом, он пришел в Ксиропотамскую обитель и в том же году был отправлен собирать милостыню для мон-ря. После долгих лет, проведенных в странствованиях, он вернулся на А. в 1765 г. и 20 лет прожил в Ксиропотаме, где написал главные свои сочинения.

В сер. XVIII в. была основана Афонская академия - Афониада (см. ниже). Ее нек-рое время возглавлял знаменитый Евгений (Булгарис). Многое сделал в области духовного просвещения ученик Булгариса Косма Этолийский. В 1742 г. он пришел на А. и принял постриг в мон-ре Филофея. С 1760 г. он действовал как проповедник сначала в окрестностях К-поля, затем на греч. островах, основав 10 крупных и ок. 200 народных школ.

В 1754 г. на А. начались споры о поминовении усопших. Монахи-келлиоты из скита св. Анны, работавшие в своем скиту на строительстве соборного храма (кафоликона), могли совершать поминальную службу только по воскресеньям. Это вызвало недовольство др. монахов, видевших в этом нарушение традиции, распространенной и на А., поминать усопших в субботу. Спор вылился в раздоры и нестроения, затронувшие все скиты и мон-ри Св. Горы. Сторонников «субботнего» поминания (среди них были Неофит Кавсокаливит, Афанасий Паросский, Христофор из Арты, Агапий Киприот, Иаков с Пелопоннеса, отшельник Паисий) стали называть савватианами (субботниками) или колливадами. К-польские Патриархи не раз пытались вмешаться в конфликт и разрешить все споры. Так, Патриарх Софроний издал указ с осуждением Афанасия, Иакова, Агапия и Христофора, постановив, что поминовение усопших может совершаться в любой день недели (1776). Афанасий Паросский был вынужден написать «оправдательное» письмо, официально принятое в 1781 г. Патриархом Гавриилом.

В то же время на А. активно обсуждался вопрос, как часто следует причащаться Св. Таин. Патриарх Феодосий в указе 1772 г. постановил: «Точный срок не определять, но несомненно необходимо предварительное приготовление через покаяние и исповедь». Афанасий Паросский в соч. «Изложение, или Исповедование истинной и православной веры» подчеркивал, что не должно приступать к Божественному Причащению каждый день, а необходимо прежде покаяться в грехах и исповедаться. В 1785 г. Патриарх Гавриил под угрозой отлучения запретил святогорцам слишком часто причащаться. Однако в 1789 и 1794 гг. Патриарх Неофит отменил этот указ своего предшественника, а Григорий V указом от 1819 г. постановил, что причащаться следует по воскресеньям.

Одним из самых ярких представителей афонской духовной жизни этого периода был прп. Никодим Святогорец. В 1775 г., в возрасте 26 лет, он пришел на Св. Гору и поселился в мон-ре Дионисия, где через 2 года был пострижен в монахи. Изучив рукописные сокровища мон-ря, он по просьбе прп. Макария подготовил к изданию «Добротолюбие», выверив и дополнив текст по различным рукописям (1782). Прп. Никодим издал также «Собрание богопрореченных слов и поучений богоносных святых отцов» и соч. Неофита Кавсокаливита «О частом божественном Причащении». Мн. творения св. отцов были переведены им на народный греч. язык. Прп. Никодиму принадлежит сборник канонов, посвященных Божией Матери (Θεοτοκάριον - Богородичник), он перевел и издал трактат «Невидимая брань», где подробно описана практика духовной жизни. В спорах о дне поминовения усопших Никодим поддерживал колливадов и в трактате «Апология веры» настаивал на том, что следует придерживаться древнего предания и поминать усопших по субботам. Это сочинение, опубликованное лишь в 1819 г., послужило причиной издания указа Патриарха Григория V, утверждавшего и повторившего его же указ от 1807 г. о допустимости поминания в любой день. Умер прп. Никодим на Св. Горе. В 1955 г. по инициативе афонских монахов К-польский Патриархат причислил его к лику святых.

В XVIII в. возрос интерес монахов к истории Св. Горы. В сер. века Макарий Тригонис из Вел. Лавры составил «Проскинитарий лавры»; примерно в то же время мон. Евфимий написал стихотворный «Проскинитарий лавры» и Житие прп. Афанасия Афонского. Иаков из мон-ря Григория перевел сначала на валашский, а затем на новогреч. язык описание этой обители, сделанное в 20-х гг. XVIII в. рус. паломником В. Г. Григоровичем-Барским. Феодорит, игум. Эсфигменского мон-ря, написал историю своей обители.

Мн. видные иерархи той эпохи (среди них - неск. Патриархов) удалялись на покой на Св. Гору. А. не раз посещал св. Макарий Нотара (1731-1805), поднимавший пелопоннесских греков на борьбу против тур. ига во время русско-тур. войны при Екатерине II. Духовный подъем на А. не мог не затронуть и монахов негреч. происхождения. Прп. Паисий Хиландарский составил в сер. XVIII в. первую историю болг. народа, к-рая получила широкое распространение в Болгарии. Румын. мон. Филофей Святогорец перевел на румын. язык «Христианские учения» и «Цвет муз». Мн. воспитанники Афонской академии распространяли свои знания в Молдавии и Валахии. Распространение святогорской духовной практики в России связано с именем прп. Паисия (Величковского).

В нач. XIX в. положение Св. Горы улучшилось. Сбор пожертвований увеличился, долги выплачивались, росло число скитов. Все мон-ри, в особенности Вел. Лавра, Ватопед и Иверский, переживали период процветания благодаря значительным доходам, получаемым с владений на Халкидике, на островах Эгейского м., в М. Азии, в Македонии, во Фракии, в Румынии и в России. В 1810 г. был принят новый устав, утвержденный тур. наместником в Фессалонике (Meyer. Haupturkunden. 1894. S. 603-604). Органом управления монашеского сообщества А. стал Свящ. Кинот, органом надзора - Свящ. Эпистасия. Должность прота была упразднена окончательно. Возвращение к общежительному уставу привело к нравственному и духовному расцвету.

После начала греческого восстания (1821) Св. Гора претерпела новые большие тяготы. В период тур. владычества святогорцы избегали вмешиваться в политику, не желая вызвать гнев поработителей. Однако в кон. XVIII в., после бегства с А. сосланного туда Патриарха Серафима II, к-рый укрылся во враждебной туркам России, Св. Гора навлекла на себя подозрения османских властей. Возникла угроза оккупации, к-рой удалось избежать в последний момент благодаря посредничеству Патриарха Феодосия в обмен на увеличение суммы собираемых налогов.

Во время греч. народно-освободительного движения 20-х гг. XIX в. часть монахов присоединилась к восставшим. В апр. 1821 г. на А. высадился предводитель повстанцев в Македонии Эммануил Паппас, собрав нек-рое число монахов (особенно молодежи), он поднял знамя вооруженной борьбы против турок. В качестве ответных мер османские власти начали арестовывать и подвергать страшным мучениям святогорцев, живших за пределами А. Немало проблем создавало и присутствие на А. 5 тыс. беженцев, женщин и детей. Отряд Паппаса потерпел поражение в Халкидике, но монахи, отступившие к А., организовали на перешейке оборону полуострова. Фессалоникийский паша Абдул Абут предложил монахам амнистию в обмен на выдачу Паппаса, укрывшегося на А., но тот бежал на Идру и в пути умер. 15 дек. 1821 г. паша во главе армии из 3 тыс. курдов оккупировал А., наложил на мон-ри огромную контрибуцию, потребовал сдачи оружия и предоставления ему в заложники святогорских игуменов. В следующем году он, оставив в каждом мон-ре по хорошо вооруженному гарнизону, отплыл вместе с заложниками в К-поль. Тур. отряды оставались на А. до 1830 г., и это время стало для Св. Горы наст. бедствием: захватчики пытали и убивали монахов, грабили мон-ри и храмы, сожгли афонскую типографию в Вел. Лавре, мн. рукописи были пущены на растопку. Присутствие гарнизонов стало причиной, по к-рой опустели мн. мон-ри, и численность монахов на А. сократилась до 2,5 тыс. чел. С 1869 г. Св. Гора управлялась тур. каймакамом, резиденция к-рого находилась в Карее. Он подчинялся тур. финансовому ведомству и обладал весьма ограниченными правами, в основном ведал сбором налогов и исполнял полицейские функции.

Следствием активизации в XIX в. национального самосознания греч. и др. правосл. народов явились попытки вовлечения Св. Горы в межнациональные противоречия. С давних времен на А. рядом с греками проживали сербы, румыны, болгары, русские, грузины, греч. монахи традиционно составляли подавляющее большинство, и с возникновением Греческого гос-ва многие из них почувствовали свою причастность к делу общегреч. политического и духовного возрождения. Наряду с этим в течение XIX в. значительно усилился интерес к А. со стороны России, самой сильной правосл. державы. Несмотря на противодействие нек-рых греч. мон-рей, число рус. монахов на А. стремительно росло, чему способствовала щедрая материальная и дипломатическая поддержка России. При покровительстве имп. дома с невиданным размахом шло строительство рус. скитов св. Андрея Первозванного и Илии пророка, но главным центром рус. присутствия на А. стал мон-рь св. Пантелеимона, издревле носивший название Русского. Если в нач. XIX в. здесь практически не было рус. монахов, то к 1874 г. на 200 греков в мон-ре приходилось 300 русских; был впервые избран рус. игум. Макарий (1875), число насельников непрерывно увеличивалось. Несмотря на то что в кон. XIX - нач. XX в. К-польский Патриархат и тур. правительство начали проводить политику сдерживания «русской экспансии», к 1912 г. рус. монахи составляли половину населения Св. Горы. В 1913 г. их число резко сократилось в результате депортации с А. более 800 приверженцев движения имяславцев. Революция 1917 г. и последующие события привели к прекращению притока монахов из России.

В начале 1-й балканской войны (1912-1913) в храме Протата был отслужен молебен о победе греч. оружия. Когда к А. в сопровождении неск. эсминцев подошел греч. крейсер «Авероф» и над вершиной Св. Горы был поднят флаг правосл. гос-ва - Греческого королевства,- это событие было встречено торжественным звоном тысяч колоколов афонских храмов (2 нояб. 1912). Многовековое тур. владычество закончилось.

Лондонская мирная конференция послов (1913) в форме временного постановления утвердила статус А. как автономного и независимого монашеского гос-ва под совместным протекторатом балканских правосл. держав. Однако, согласно одной из статей Севрского договора (1920), подтвержденной в 1923 г. в Лозанне, А. был официально признан частью Греции. По этому соглашению греч. власти формально гарантировали неприкосновенность монахам негреч. происхождения. В 1924 г. была выработана «Уставная хартия» Св. Горы, к-рая до наст. времени определяет управление А.

Греч. правительство прилагало усилия для восстановления материального положения А., к-рое резко ухудшилось после прекращения поступлений от владений афонских мон-рей в России и конфискации гос-вом афонских подворий в Греции и за ее пределами в пользу греков, выселенных из Турции после т. н. малоазийской катастрофы 1923 г. С той же целью греч. власти выкупили часть территории А. между «Ксерксовым каналом» и Уранополисом.

Во время второй мировой войны А. вместе со всем греч. народом терпел невзгоды оккупации. В послевоенные годы Греция была охвачена гражданской войной и на А. укрывались многочисленные беженцы, что нанесло обителям Св. Горы существенный ущерб. Именно тогда в последний раз на А. в составе партизанских отрядов оказались женщины. В то же время правительства Польши, Болгарии, Румынии и Югославии конфисковали афонские имения на территориях своих стран, что еще более ухудшило экономическое положение А.

Число насельников А. постоянно снижалось вплоть до 70-х гг. XX в. В 1971 г. был отмечен минимум - 1145 чел.; в 1972 г. их количество впервые увеличилось, что было воспринято как знаменательное событие. С тех пор численность святогорского монашества постоянно росла, увеличиваясь в год примерно на 30 иноков. В наст. время состав агиоритов интернационален, среди них помимо славян есть выходцы из Зап. Европы, Америки, Австралии.

В 1981 г. при греч. правительстве был учрежден Центр по охране святогорского наследия (Κέντρο Δυαφύλαξης ῾Αγιορειτικῆς Κληρονομίας - ΚεΔΑΚ), взявший под свой контроль учет и сохранение афонских ценностей, а также новое строительство на А. Большую финансовую поддержку реставрации афонских памятников оказывает Европейское Сообщество, что, впрочем, вызывает у нек-рых старцев опасения о неизбежной косвенной компенсации в будущем (напр., разрешением жен. паломничеств на А.). В наст. время греч. правительству удается при заключении объединительных европ. договоров отстаивать своеобразие устройства А. Важнейшим событием стала выставка в Фессалонике «Сокровища Св. Горы» в 1997 г. На выставке были представлены многочисленные памятники афонского наследия, большинство из к-рых впервые покинули А.

Основные предписания о порядке монашеской жизни содержит общеафонский Устав; более детальные подробности записаны во внутримонастырских уставах (канонизмах). Устав предусматривает 2 формы монастырского устройства - общежительную и особножительную. В наст. время во всех мон-рях и мн. скитах распространено общежительство, восходяшее к прп. Афанасию Афонскому; в ряде скитов сохраняется особножительный устав. В общежительных обителях (киновиях) все является общим: кров, послушания, трапеза, молитва. В особножительных послушания и еда распределяются между отдельными монахами. Общежительный мон-рь управляется игуменом, избираемым пожизненно на общем собрании братии. Право быть избранными имеют все насельники не моложе 40 лет, принявшие постриг на Св. Горе и прожившие в своем мон-ре или на послушаниях вне его не менее 6 (в мон-ре Св. Павла - не менее 15) лет со времени пострига. Об избрании игумена уведомляются Свящ. Кинот и К-польская Патриархия; участие представителей Патриархии или др. архиереев в чине интронизации игумена не обязательно. Игумен обладает духовной властью над братией мон-ря, к-рая обязана оказывать ему уважение и полное послушание. Исполнительную власть игумен осуществляет совместно с комиссией (эпитропией) из 2-3 избираемых на год членов-эпитропов. Законодательную власть имеет герондия (духовный собор), число пожизненных членов к-рой обычно составляет от 6 до 12 чел. Заседания герондии проходят не реже 1 раза в неделю. Герондия выносит решение в случае разногласия игумена с эпитропами. Сосредоточение всей власти в руках игумена или игнорирование им прав комиссии или герондии «не разрешается ни под каким предлогом». Игумен, эпитропы и старцы должны являть собой пример общежительной жизни, избегать отдельных трапез, учить о нестяжании и о любви, лично заботиться о больных и престарелых (ст. 112-122). В особножительных обителях законодательную власть осуществляло собрание избираемых пожизненно старейшин, а исполнительную - избираемая ежегодно двух- или трехчленная комиссия (ст. 123-125).

В каждом мон-ре имеются следующие книги: а) монахологий (Μοναχολόγιον) - перечень братии и сведения о каждом монахе: мирское и монашеское имя, фамилия, имена родителей, место рождения, род занятий до прихода на А., время и место испытательного послушания, время пострига, имущество на время пострига, семейное положение, военнообязанность, прежние места подвижничества, священный сан (для клириков) и монастырский чин (игумен, советник, проистамен); б) Книга послушников (Βιβλίον Δοκίμων) - аналогичный перечень со сведениями о послушниках; в) Монахологий зависимых учреждений - перечень монахов скитов, келлий и др. мест подвижничества, приписанных к данному мон-рю; г) протокол входящих и исходящих документов; д) книга деяний духовного собора мон-ря; е) хозяйственные книги (Ежедневник; Приходно-расходная; Бухгалтерская; Складская); ж) ктиматологий (Κτηματολόγιον) - опись недвижимого имущества мон-ря; з) Книга записи движимого имущества; и) Книга святынь (Βιβλία κειμηλίων) - инвентарь св. мощей, священных облачений и сосудов, икон, рукописей, книг, древних памятников и всех предметов, находящихся под особым попечением монастырских властей.

В разных мон-рях существуют свои традиции монашеского пострига. В большинстве обителей послушники по прохождении искуса от 1 до 3 лет постригаются в рясофор. Рясофорные монахи могут быть рукоположены в священный сан, что определяется богослужебной необходимостью (обычно в мон-ре бывает 4-5 иеромонахов). При несении ими послушания седмичного священника, канонарха и пономаря они носят мантию, их имена вписываются в Монахологий обители. Постриг в малую схиму существует в тех немногих мон-рях, где нет пострига в рясофор. По истечении определенного срока (как правило, ок. 3 лет; в мон-ре Филофея - до 15 лет) рясофорные монахи или постриженные в малую схиму постригаются в великую схиму. Имя при этом может меняться или не меняться. В редких случаях послушник может быть сразу пострижен в великую схиму. Т. о., все святогорские монахи рано или поздно принимают великую схиму; в нее пострижены все игумены мон-рей. Монахи-великосхимники могут быть рукоположены в любую священную степень. Постриги и рукоположения совершаются по решению игумена и духовного собора; благословения К-польского Патриарха для рукоположения не требуется. Схима и многокрестие (особо сплетенные веревочные кресты) надеваются под рясу только при причащении Св. Таин и при совершении иеромонахами-великосхимниками Божественной литургии.

Монахи каждого мон-ря «обязаны подчиняться своему монастырскому начальству и безоговорочно выполнять возложенное на них послушание»; в свою очередь монастырское начальство обязано «иметь к монахам отеческую любовь и беспристрастную и равную ко всем ним заботу» (ст. 92). Для пострига в монахи кандидат должен пройти испытание от 1 до 3 лет и иметь полных 18 лет; постриженный в согласии с этим монах освобождается от воинской повинности (ст. 93). Никому не разрешается покидать Св. Гору без письменного разрешения своего мон-ря; мон-рь не может отказать в разрешении отлучки учащимся и лицам, представляющим для того уважительную причину (ст. 96). Каждый мон-рь обязан содержать больницу, аптеку и дом для престарелых (ст. 102). При избрании в монастырские начальники (проистамены) кандидат должен «отличаться добрым нравом, безупречной жизнью и административными способностями, и всегда предпочитаются лица, имеющие церковное и всестороннее образование»; на выборах «запрещается любое вмешательство отцов монастыря, исключая начальников собрания»; начальники избираются пожизненно и низвергаются только после вынесения судебного решения; выборы проводятся согласно внутреннему распорядку мон-ря (ст. 108). На собраниях начальники заседают и берут слово по старшинству повышения в должности; каждый из них «свободно и неограниченно выражает свое мнение, но всегда в границах благопристойности и приличия»; за порицание или дискуссионное мнение никого никогда нельзя преследовать или наказывать (ст. 109).

Каждое зависимое монастырское учреждение (скит, келлия, исихастирий, кафизма) имеет свой распорядок, утвержденный главенствующим (кириархальным) мон-рем. Подвизающиеся в них отшельники считаются членами братии главенствующего мон-ря, к-рый уступает им во владение их жилище путем оформления т. н. долгового соглашения (ὁμόλογον), составленного на определенных условиях. Лицо, на имя к-рого составляется соглашение, именуется старцем. Келлиоты подчиняются старцу как настоятелю. Все старцы должны безотлагательно сообщать о послушниках, принятых ими в ученики, и указывать точные сведения в своих Монахологии и Книге послушников. Обе эти книги ежегодно проверяются главенствующим мон-рем. В соглашении указываются имена братий, составляющих синодию старца. Изменение их строго запрещено. При постриге монаха или послушника необходимо разрешение господствующего мон-ря; только с его согласия вносится новое имя в соглашение, признающее насельника членом синодии, имеющим право на законное наследование. Келлии уступаются главенствующим мон-рем по определенной цене в преемственное владение 3 лицам. Каливы в скитах приобретаются после получения покупателем индивидуального разрешения на покупку от собора скита, с согласия главенствующего мон-ря, через оформление долгового соглашения. При продаже келлии и каливы предпочтение всегда отдается главенствующему мон-рю (ст. 140, 148). По смерти старца келлии или каливы главенствующий мон-рь в соглашении «поставляет на место старца первое лицо его синодии, а на место первого - второе, вписывая и третье лицо, имеющее постриг с разрешения мон-ря». Запрещается наличие в одной келлии или каливе более 6 чел. (ст. 159, 162). Отсутствующие без разрешения главенствующего мон-ря более 6 месяцев вычеркиваются из соглашения (ст. 131-132). Внутренняя жизнь скитов следует внутреннему распорядку, утвержденному главенствующим мон-рем, и не может противоречить действующему Уставу (ст. 144). «Подвизающиеся в скитах монахи обязаны регулярно исполнять свои религиозные обязанности и, ничего не опуская, молиться на бдениях в храмах Господних» (ст. 145). Каждый скит управляется дикеем (скитоначальником), советниками (эпитропами) и соборными старцами; дикей избирается сроком на 1 год из числа старцев-каливитов, «отличающихся добродетелями и способностями, признанными главенствующим мон-рем»; половина из 2-4 членов совета выбирается одновременно с дикеем, др. половина назначается главенствующим мон-рем. Каждый скит имеет свою печать, содержащую его название и название главенствующего мон-ря, к-рая состоит из неск. частей, хранящихся у членов совета (ст. 149-154).

Движимое имущество на А.- св. мощи, чтимые иконы, священные сосуды и облачения, драгоценные рукописи и др.- находится под священной охраной как народное достояние и отеческое наследие. Каждый мон-рь обязан иметь перечень святынь, составляющих его вечную и неотъемлемую собственность. Все недвижимое имущество мон-рей неотчуждаемо как предмет Божественного права (ст. 181). «Продажа земельных участков на Св. Горе ни в коем случае не разрешается, но обмен их возможен» (ст. 100). Все участки мон-рей «сообразно заинтересованности сдаются в аренду либо обрабатываются собственными силами»; нарушение любого условия аренды влечет аннулирование договора со стороны мон-ря; всякая просрочка арендной платы дает мон-рю право взыскать ее на основании закона «О взимании просроченных доходов казны» (ст. 106). Одновременное приобретение одним лицом 2 жилищ, приписанных к мон-рям, категорически запрещается (ст. 128). Всякое новое строительство или расширение строений производится только с разрешения Свящ. Кинота (ст. 129). «Все ввозимые на Св. Гору для ее монахов товары стоимостью до 1000 золотых драхм в год на каждого монаха не подлежат таможенным пошлинам; товары сверх этой суммы и все, что ввозится торговцами, подлежит общему установленному государственному налогообложению» (ст. 167). Вся вывозимая со Св. Горы лесная и др. продукция освобождена от налогообложения гос-вом (ст. 168). «Леса полуострова Св. Горы не подпадают под действие законов о лесах» (ст. 169). В последние десятилетия на месте вырубок осуществляются посадки ценных пород деревьев (в первую очередь средиземноморской сосны). «Рыбный промысел на Св. Горе для нужд ее монахов свободен и избавлен от всяких налогов» (ст. 170).

Образ жизни святогорских монахов подчинен главной цели их пребывания на А.- молитвенному служению Богу (см. также разд. «Богослужение»). Монашеская молитва бывает общей и частной. Во время общих молитв (вечерня, повечерие, полунощница, утреня, божественная литургия) монахи собираются в главном соборном храме (кафоликоне) и малых храмах (параклисах) мон-ря. Основу частной молитвы составляет краткая Молитва Иисусова. Особо почитается на А. Богородица, считающаяся единственной Владычицей Св. Горы. Главным занятием подвижников является непрестанная молитва. Келейное монашеское правило (канон) обязательно для всех монахов; церковные последования насельники келлий служат не так полно, как в мон-рях (иногда они могут заменяться молитвами по четкам). Одной из особенностей монашеской молитвы считается молитвенное бодрствование во 2-й пол. ночи, когда большинство людей спят, и неусыпная всенощная молитва по важнейшим праздничным дням. Келейное правило в святогорских обителях совершается преимущественно по четкам и сопровождается земными поклонами (μετάνοιαι, ср. слав.  ). В большинстве мон-рей правило имеет 2 степени: для послушников (3-5 четок, 30-50 земных поклонов) и для всех монахов (12 четок и 100-150 (для великосхимников 300) земных поклонов). В древнейших общежительных мон-рях Иисусова молитва читается так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Молитва Пресв. Богородице - так: «Пресвятая Богородице, спаси мя, грешнаго». В мон-рях, недавно принявших общежительный устав, словесная форма молитв может незначительно отличаться. На 12 четок-сотниц молитвы распределяются следующим образом: 9 - Иисусу Христу, 3 - Пресв. Богородице. По святогорской традиции молитвы читаются достаточно быстро: на 100 Иисусовых молитв по четкам обычно уходит от 2 до 10 мин. Земные поклоны в греч. мон-рях совершаются во все, в т. ч. праздничные дни, кроме воскресений и Светлой седмицы. Келейное правило совершается стоя, с крестным знамением и малым поясным поклоном на каждой молитве. Правило ко св. Причащению в большинстве мон-рей читается в храме по книге (канон и молитвы); в мон-ре Филофея и нек-рых др. обителях (т. н. филофеитских мон-рях) - келейно по четкам (1200-1500 молитв Иисусовых). Др. особенность филофеитской традиции, основанной на духовном предании старца Иосифа Исихаста († 1959),- еженощное келейное бдение в течение 4 ч. до полунощницы: келейное правило по четкам, умная молитва (от 30 мин. до 1 ч., без четок), чтение Свящ. Писания и святоотеческих творений.

Частота исповеди в святогорских обителях не оговаривается единым правилом и определяется духовной необходимостью каждого насельника. Исповедь совершается обычно в одном из приделов собора или в келлии духовника. Духовниками в греч. киновиях являются игумены и 1-2 их помощника-заместителя. Как и в Элладской Церкви, исповедовать на А. могут только священники, над к-рыми совершена архиерейская хиротесия в духовника (она обязательно совершается и над нареченным игуменом перед интронизацией). Все братия причащаются Св. Таин не реже 1 раза в неделю (обычно в четверг и субботу или воскресенье; в Великий пост - на всех литургиях; в филофеитских обителях - 4 раза в неделю в течение всего года). Совр. практика греч. афонских мон-рей не предусматривает обязательной исповеди перед Причащением.

В качестве обычного приветствия на А. принято произносить «Эвлогите» (εὐλογεῖτε - благословите), на что следует ответ «О Кириос» (т. е. Господь [благословит]); в период между Пасхой и Вознесением приветствием служит возглас «Христос воскресе!» с ответом «Воистину воскресе!». Желающие войти в закрытое помещение произносят, стуча в дверь: «Δἰ εὐχῶν (τῶν ῾Αγίων Πατέρων ἡμῶν)» (Молитвами (святых отец наших…)), ответное «Аминь!» служит приглашением войти. Обращением к простым монахам служит греч. ̀λδβλθυοτεΟσιε, ῾Οσιώτατε или ῾Οσιολογιώτατε (к ученым монахам), к имеющим сан диакона - ῾Ιερολογιώτατε, к иеромонахам, игуменам, архимандритам и проч.- Πανοσιώτατε, Πανοσιολογιώτατε.

Усопших иноков по афонскому обычаю облачают в схиму и многокрестие (тело при этом не омывается, и нательное белье не меняется) и, покрыв лицо куколем, зашивают в рясу. На грудь усопшего возлагают икону Пресв. Богородицы. Усопшего иеромонаха облачают еще и в епитрахиль, в руки его кладут Евангелие и покрывают лицо возду́хом; иеродиакона облачают в орарь и лицо покрывают малым покровом. По совершении чина исходного последования тело относится в монастырскую усыпальницу. Над могилой совершается заупокойная лития. Игумен обычно произносит слово, посвященное новопреставленному. Затем над головой усопшего полагается плита (для предохранения от повреждений) и тело засыпают землей. 3 года усопший поминается на проскомидии ежедневно, а затем имя его вносится в большую поминальную книгу - «Куварас» (Κουβαράς); такие книги, читаемые в заупокойные субботы, содержат имена всех усопших монахов обители начиная с глубокой древности (напр., в «Куварасе» Вел. Лавры список начинается с имен прп. Афанасия и ктиторов мон-ря, живших в X в.). По истлении тела останки усопшего износятся из могилы, в усыпальнице совершается Божественная литургия. Глава усопшего с написанным на ней именем и возрастом полагается в костнице вместе с главами др. почивших братий, проч. кости складываются отдельно.

Предпринятая в Греции в 20-х гг. XX в. реформа календаря не нашла поддержки на А., и мон-ри Св. Горы продолжают использовать юлианский стиль. В большинстве мон-рей сутки по визант. традиции начинаются с захода солнца; разница с европ. временем составляет в зависимости от времени года от 3 до 7 ч. В Иверском мон-ре применяется несколько иная, т. н. «халдейская» система. Гражданские ведомства на А. и нек-рые мон-ри используют европ. время. Сутки делятся на 3 восьмичасья, отведенных для молитвы, работы и отдыха. Старинный греч. стих так описывает повседневные труды монаха: «Пиши, занимайся, пой, воздыхай, молись, молчи» (Γράφε, μελέτα, ψάλλε - στέναζε, προσεύχου, σιώπα). Каждый мон-рь имеет свой распорядок дня, предписанный внутренним уставом. Распорядок Ватопеда, действовавший в бытность этой обители особножительной (по европ. счету): с 4 до 7 ч.- последование утрени, литургия, завтрак; 7-10 - работы внутри и вне мон-ря; 10-12 - хозяйственные работы, прием гостей, ученые занятия; 12-15 - обед и отдых; 15-16 - вечерня и повечерие; 16-18 - работы, прогулка, визиты; 18-19 - приготовления к ужину; 19-21 - ужин и занятия; 21-4 - канон (монашеское правило), частная молитва и ночной отдых; 4 ч.- пробуждение. Распорядок общежительного мон-ря прп. Дионисия (по т. н. визант. счету времени): с 6 до 7 ч. после заката солнца - канон (12 четок и 300 земных поклонов); 7-10 - последование утрени; 10-11.30 - отдых в покоях; 11.30-12 - приуготовление к общей молитве; 12-13.30 - литургия и молебен; 13.30-14 - общая обеденная трапеза; 14-18 - службы и послушания; 18-20 - полуденный отдых, занятия; 20-21.30 - службы; 21.30-22.30 - вечерня; 22.30-23.30 - общий ужин; 23.30-24 - прогулка; 24-0.30 - повечерие, закрытие монастырских ворот; 1-6 - ночной отдых; 6 ч.- пробуждение. В келлиях действуют распорядки, установленные старцами. Пример (по т. н. визант. счету времени): 8.30-10.30 - последование утрени; 10.30-11.30 - канон (четки и поклоны); 11.30-12 - завтрак; 12-17 - труд (рукоделие или сельскохозяйственные работы); 17-18 - общий обед (к-рый готовит один из членов синодии); 18-19 - отдых; 19-20 - вечерня; 20-24 - труд; 24-1 - общий ужин; 1-1.30 - повечерие и песнопения в честь Богородицы; 1.30-3 - занятия и частная молитва; 3-8.30 - ночной отдых. По воскресным и праздничным дням распорядок, разумеется, иной. В связи с зависимостью т. н. визант. счета часов от времени года распорядок дня меняется.

В течение года в воскресенье, вторник, четверг и субботу полагается 2 общие трапезы - после литургии и вечерни; в понедельник, среду и пятницу (кроме сплошных седмиц), а также в дни св. Четыредесятницы (кроме субботних и воскресных) полагается одна общая трапеза - после вечерни (μονοφαγία - единоядение). На трапезе ежедневно стоят пшеничный хлеб, вода, лук, чеснок, соль и уксус. Почти всегда (кроме дней строгого поста) предлагаются соленые маслины и фрукты, летом и осенью - овощи, вареные каштаны. В постные дни вареная постная пища готовится без масла. В скоромные дни на трапезе предлагается белое или красное сухое виноградное вино (по 1 красовули на каждого), оливковое масло, молочное блюдо (обычно овечья брынза), сладости (халва); яйца предлагаются обычно только в пасхальный период; рыба - в воскресные дни и двунадесятые праздники (на полиелейные праздники, выпавшие на постные дни, а также в воскресные дни св. Четыредесятницы и Успенского поста ее заменяют осьминоги, кальмары, мидии и др. морепродукты). По благословению игумена братия могут готовить в келлиях чай или кофе. В филофеитских мон-рях чай предлагается в братской трапезной во все постные дни после литургии. В понедельник, вторник и среду 1-й седмицы Великого поста братия большинства киновий хранят совершенное воздержание в пище и питии. Пустынники и исихасты следуют собственным распорядкам, каждый в меру своих телесных сил. Как правило, они употребляют пищу, не требующую приготовления (сухари, оливы, бобы, зелень, сухие плоды и пр.),- сухоядение (ξηροφαγία); растительное масло вкушается лишь по субботам и воскресеньям; пищу, как правило, приносят отшельникам прохожие монахи.

В начале каждого года на соборе каждого мон-ря происходит назначение братии на послушания. По святогорскому обычаю, насельники ежегодно получают новые послушания, но при необходимости собор может оставить брата на старом послушании еще на год. По окончании заседания братия входят по старшинству в игуменскую и берут благословение у игумена (по греч. афонской традиции целуя его руку), а тот в присутствии старцев доводит до каждого решение собора. Перечень послушаний обычно содержится во внутреннем уставе мон-ря. Его изменение возможно лишь по решению духовного собора. Большинство работ связаны с обеспечением богослужения, сохранением святынь, обслуживанием братии и паломников. Напр., в уставе Вел. Лавры упоминаются послушания: представитель мон-ря в Свящ. Киноте; секретарь мон-ря; казначей мон-ря; помощник эконома (Экономом Вел. Лавры по древней традиции считается Сама Пресв. Богородица); сопроводитель гостей; привратник (встречает гостей, провожает их в гостиницу - архондарик, следит за правилами посещения); гостинник (архондарь, заботится о питании и ночлеге гостей); игумениарис (помощник игумена); пономарь (экклисиарх); уставщик (типикарь, следит за ходом богослужения); виматарь (ризничий, отвечает за попечение о св. мощах и алтаре); келарь (хранитель съестных припасов); повар; пекарь; больничный брат и гироком (ухаживает за больными и немощными стариками); трапезник (ведает подготовкой общей трапезы, распределяет хлеб); просфорник; портной; сапожник; арсанарь (смотритель корабельной пристани); садовник и огородник; виноградарь. Наряду с этими бывают и др. послушания: звонарь; чтец; библиотекарь; синодиарь (готовит заседания духовных соборов); просмонарь Богородицы (заботится о чтимой иконе Божией Матери, поет молитвы, принимает подношения от паломников); ворданарь (ведает конюшней и скотным двором); лесник; ночной сторож и др. По традиции нек-рых общежительных келлий с небольшим братством основные послушания (повар, пономарь и др.) меняются каждую неделю. Иеромонахи исполняют богослужебную череду по старшинству хиротонии.

Во мн. мон-рях развиты художественные промыслы и рукоделия, в т. ч. иконописание, резьба по дереву и др. Устав категорически запрещает продажу на А. икон и произведений искусства, изготовленных за пределами Св. Горы, а также изготовление их на ее территории мирянами; запрещено воспроизведение святогорских икон на бумаге без разрешения мон-рей (ст. 174). Вывоз с А. любых старинных изделий, рукописей, икон, сосудов, книг и др. предметов, записанных в перечни монастырских учреждений, запрещен.

Общие работы, совершаемые всей братией (панкинии): еженедельная закваска хлеба, сбор винограда, маслин и т. п. Из-за значительных объемов строительных, сельскохозяйственных и др. работ мн. мон-ри вынуждены прибегать к найму мирян (гл. обр. за пределами монастырских стен).

Одним из древних обычаев, сохраняющихся на А., является монашеское гостеприимство. Каждый c вятогорский мон-рь принимает на ночлег всех приходящих паломников и туристов, независимо от вероисповедания, национальности и т. п. Им предоставляется место в гостинице (архондарике) и пища согласно монастырскому уставу. Прибывшим предлагается угощение - кофе, холодная вода в жаркое время года, сладости, небольшое количество (до 50 г) крепких спиртных напитков - узо (анисовая водка) или ципуро (крепкая виноградная водка). Прием гостей осуществляется бесплатно, во славу Божию. Все паломники приглашаются на богослужения (в мон-рях со строгим уставом неправославные могут посетить храм во внебогослужебное время). Православные могут исповедаться и причаститься Св. Таин, поклониться св. мощам. Все гости принимают пищу за общей трапезой с братией (неправославным обычно выделяется особый стол). Правосл. монахам и клирикам из числа паломников предоставляются лучшие места (иногда - отдельные покои). В нек-рых обителях для гостей устраиваются беседы и экскурсии.

По святогорским правилам, каждый паломник может остановиться в любом мон-ре на 1 ночь; более длительное пребывание в обители возможно по благословению ее игумена. Дома для ночлега имеются в Дафни и Карее. Для посещения А. необходимо получить специальное разрешение (διαμονητήριον), к-рое выдается в паломнической службе в Фессалонике. Поскольку предельное число паломников на А. ограниченно, в случае прибытия за разрешением без предварительного уведомления возможны задержки (особенно накануне церковных праздников и в летние месяцы). Клирикам для получения разрешения необходимо иметь письменное благословение К-польской Патриархии.

На А. издревле действует строгий аватон, запрещающий вход на полуостров не только женщинам, но и самкам животных (ст. 186 Устава). Лица, пытающиеся нарушить этот запрет, подвергаются тюремному заключению на срок от 2 месяцев до года. Также запрещено приближение к гаваням и причалам А. судам, на борту к-рых находятся женщины.

Мн. святогорские монахи в своих научных занятиях достигли выдающихся успехов. В обычае было создание при мон-рях школ для подготовки клириков из среды иноков. Одной из таких школ было действовавшее с XIII в. уч-ще в келлии Иверского мон-ря, носившей имя св. Иоанна Богослова.

В 1748-1749 гг. монахи Ватопеда по предложению своего настоятеля иером. Мелетия решили организовать в обители духовную школу, к-рая явилась бы «оплотом греческих знаний, воспитания и всяческого научения в области как философских, так и богословских наук». К-польский Патриарх Кирилл V вместе со Свящ. Синодом утвердил ее устав (1750). Курс обучения составляли 2 ступени: грамматика и философия. Первым преподавателем Ватопедского уч-ща, называвшегося также Афонской духовной академией или Афониадой (̓Αθωνιάς), был Неофит Кавсокаливит, обучавшийся в духовных уч-щах К-поля, Патмоса и Янины. В июле 1753 г. дидаскалом школы стал Евгений Булгарис. Он получил образование в Янине у Афанасия Анфракитиса, затем изучал в Падуе богословие и философию, овладел мн. языками. Когда Булгарис прибыл на А., в академии обучалось 20 иноков; его известность привлекла в школу новых учеников, и к концу года их было уже 70. В 1754 г. был издан Патриарший указ о сборе милостыни в пользу академии. Было построено здание, рассчитанное на 170 учащихся. В том же году начала работать типография. В 1756 г. число учеников достигло 100 чел., а еще через 2 года их было уже ок. 200. На начальной ступени обучение вели Неофит Кавсокаливит и Панайотис Палама. Вскоре место Неофита занял иерод. Киприан. По нек-рым сведениям, в уч-ще преподавал прп. Афанасий Паросский. Однако деятельность Евгения Булгариса стала вызывать недовольство афонских старцев и Патриарха Кирилла V, к-рый в то время находился на покое и проживал на А. 16 февр. 1759 г. Булгарис был вынужден покинуть школу. Афонскую академию возглавил Николай Зерзулис, до этого преподававший математику в Патриаршей школе в К-поле. Со временем академия начала приходить в упадок, количество учеников уменьшилось, и спустя 2 года Зерзулис и Палама оставили ее. В 1769 г. по приглашению жившего на покое на Св. Горе Патриарха Серафима II в академию приехал иером. Кирилл, но вскоре уехал обратно. С 1782 г. здесь преподавали выходцы с Крита иерод. Киприан и его брат Иоанн. Занимавший тогда Патриарший престол Гавриил IV старался материально помогать академии. В 1799 г. Афонская академия прекратила свою деятельность. Патриарх Каллиник V также пытался собрать деньги на ее восстановление, но безуспешно. В 1813 и 1842 гг. предпринимались попытки возобновления духовного образования в Карее. В 1930 г. Афониада была восстановлена как Афонская священническая школа (῾Ιερατικὴ Σχολή), среднее учебное заведение типа гимназии. До 1940 г. оно работало в одном из зданий скита ап. Андрея (Серая) под началом архим. Иоакима Ивирского, а затем архим. Афанасия Пантократорского. Наконец, в 1953/54 учебном году в странноприимном корпусе Андреевского скита (близ Кареи) открылось Афонское церковное уч-ще (̓Αθωνιὰς ̓Εκκλησιαστικὴ Σχολή), в 1972 г. преобразованное в академию с 6-летним периодом обучения. Основной целью обновленной Афониады является «достойное священства всестороннее образование святогорских монахов в согласии с духом Православной Церкви и древнего святогорского монашества». Уч-ще является учреждением афонских мон-рей и действует под надзором Свящ. Кинота и трехчленной Комиссии, при содействии греч. Мин-ва образования (в наст. время финансирование осуществляется гл. обр. за счет гос-ва). Среди ее выпускников не только монахи, но и неск. мирян.

А. известен во всем христ. мире не только как один из древнейших центров монашеской жизни, но и как богатейшая сокровищница старинных рукописей. Первое упоминание о монастырской б-ке на А. восходит к 980 г.; одним из древнейших свидетельств о книжных хранилищах афонских обителей является сохранившийся в акте 1142 г. перечень рус. книг из мон-ря Ксилургу. На А. действовали книгописные мастерские (скриптории). Множество древних кодексов (с X в.), хранящихся в наст. время в различных б-ках мира, написаны монахами-святогорцами. Переписка рукописей считалась делом благочестивым. Немало книг попадало на А. в составе личных собраний приходивших сюда ученых мужей, среди к-рых особенно известны дидаскал Патриаршей академии Феофан Элеавулк († ок. 1555) и Максим Маргуний († 1602).

Богатые собрания монастырских б-к привлекали к А. интерес европ. филологов и любителей древней письменности. Одним из первых среди них был Иоанн Ласкарис, к-рый в 1491 г. приобрел десятки древних манускриптов для флорентийского правителя Лоренцо Медичи. Между 1540 и 1544 гг. на А. побывал Николай Софиан, доставивший ок. 300 рукописей для посла Карла V в Венеции Уртадо де Мендосы. В сер. XVII в. грек-униат Афанасий Ритор вывез более сотни манускриптов во Францию (большая часть хранится в Нац. б-ке в Париже). Наибольшее число рукописей было вывезено с А. в Россию Арсением (Сухановым) в 1655 г.; в наст. время в основном они хранятся в собрании ГИМ (см. разд. «А. и Россия»). В XIX в. немало драгоценных афонских рукописей оказались в б-ках Франции, Великобритании и России. Сокровища монастырских хранилищ не только вывозились за пределы А., но и расточались, погибая во время грабительских набегов и разорений или от небрежения. Особенно большой урон наносили пожары, уничтожившие мн. сотни рукописей.

Первые попытки каталогизации афонских рукописных собраний предпринимались еще в XVIII в. Иерусалимским Патриархом Хрисанфом Нотарой и Неофитом Мавромматисом, митр. Навпакта и Арты. В 1801 г. появился весьма несовершенный указатель англичан Ханта и Карлайла. Наконец, в кон. XIX в. греч. ученый С. Ламброс составил каталог греч. афонских рукописей, описывающий 6618 кодексов из собраний мон-рей (кроме Вел. Лавры и Ватопеда), Протата и скитов св. Анны и Кавсокаливийского (Lambros S. P. Catalogue of the Greek Manuscripts on the Mount Athos. Camb., 1895-1900. 2 vol.). Каталог 1536 рукописей Ватопеда составил вместе с Аркадием Ватопедским митр. Софроний (Евстратиадис) (Catalogue of the Greek Manuscripts in the Library of the Monastery of Vatopedi on Mt. Athos. Camb. (Mass.) etc., 1924), он же издал каталог 2046 рукопией Вел. Лавры, подготовленный Спиридоном Кабанасом (Κατάλογος τῶν κωδίκων τῆς Μεγίστης Λαύρας τῆς ἐν ῾Αγίῳ ̀ρδβλθυοτεΟρει. 1925). Эти основные каталоги дополняют описания, к-рые составили Евлогий Курилас (более 500 кодексов из б-к Кавсокаливийского скита, скита св. Анны и др.), Евдоким Ксиропотамский (84 ркп. из Ксиропотама), Евфимий Дионисиатский (218 ркп. из Дионисиата), М. Манусакас (15 ркп. мон-ря Ставроникита), Пантелеимон Лавриот (165 ркп. Вел. Лавры), Герасим Микраяннанит и др. (см. также: Πολίτης Λ., Μανούσακας Μ. Ι. Συμπληρωματικοὶ κατάλογοι χειρογράφων τοῦ ῾Αγίου ̀ρδβλθυοτεΟρους. Θεσσαλονίκη, 1973). С 50-х гг. XX в. ведется активная работа по микрофильмированию афонских рукописей; наиболее полным собранием микрофильмов располагает Патриарший ин-т патристических исследований в мон-ре Влатадон (Фессалоника). Согласно Уставу, «желающий посетить библиотеки Свящ. Монастырей обязан предъявить в Свящ. Кинот письменные рекомендации Министерства иностранных дел Греции или Вселенской Патриархии, с которыми он находится в непосредственной переписке» (ст. 185). С 70-х гг. XX в. наблюдается тенденция к централизации рукописных собраний А. Книги мн. скитов и келлий, закрывшихся из-за отсутствия насельников, были переданы в б-ки главных мон-рей.

В наст. время на А. хранится более 15 тыс. рукописей на пергамене, бомбицине и бумаге. Из них более 1800 являются иллюминованными и представляют собой подлинные произведения искусства (см.: Θησαυροὶ τοῦ ῾Αγίου ̀ρδβλθυοτεΟρους. Σειρὰ Α´̇ Εἰκονογραφημένα χειρόγραφα. Θεσσαλονίκη, 1973-1979. 4 т.; то же на англ. языке). Кроме того, в б-ках имеется множество старопечатных книг.

Основные сведения о собраниях мон-рей: Вел. Лавра - 2500 рукописей (в т. ч. 470 кодексов и 50 свитков на пергамене) и 20 тыс. томов книг; Иверский мон-рь - более 2 тыс. рукописей (123 греч. и 100 груз. на пергамене) и 20 тыс. книг; Ватопед и его скиты - 2 тыс. рукописей (625 кодексов и 25 свитков на пергамене) и 25 тыс. книг; Свято-Пантелеимонов - 1320 греч. и 150 слав. рукописей и более 20 тыс. книг на греч., рус. и др. языках; Дионисиат - 1100 рукописей (нек-рые на пергамене, в т. ч. 27 свитков) и 15 тыс. книг; Хиландар - 815 слав. и 181 греч. рукопись (47 пергаменных) и более 20 тыс. слав. и греч. книг; Кутлумуш - 662 рукописи (100 на пергамене) и 3,5 тыс. книг; Ксенофонт - 600 рукописей (в т. ч. 8 кодексов и 2 свитка на пергамене) и 7 тыс. книг; Зограф - 286 слав. и 162 греч. рукописи (26 пергаменных) и 8 тыс. томов греч. и слав. книг; Дохиар - 545 рукописей (62 на пергамене) и 5 тыс. книг; Св. Павла - 494 рукописи (неск. пергаменных) и 12,5 тыс. книг; Ксиропотам - 409 рукописей (20 на пергамене) и 5 тыс. книг; Эсфигмен - 372 рукописи (75 пергаменных) и 2 тыс. книг; Пантократор - 350 рукописей (68 пергаменных кодекса и 2 свитка) и 3,5 тыс. книг; Григориат - 297 рукописей (в т. ч. 11 на пергамене) и 6 тыс. книг; Каракал - 279 рукописей (42 на пергамене) и 2,5 тыс. книг; Филофей - 250 рукописей (54 кодекса и 2 свитка на пергамене); Ставроникита - 171 рукопись (58 кодексов и 3 свитка на пергамене), множество книг; Кастамонит - 110 рукописей (14 на пергамене), большое число книг; Симонопетра - 123 поздние рукописи (остальные сгорели в 1891), значительное число книг (данные по: Кадас С. Св. Гора Афон: Монастыри и их сокровища. Афины, 1998; см. также разд. «Славянская письменность на А.» и статьи об отдельных мон-рях).

В 1963 г., когда торжественно отмечалась 1000-летняя годовщина со времени основания прп. Афанасием Афонским Вел. Лавры, ставшей образцом для всех последующих общежительных афонских мон-рей, одновременно праздновался юбилей всего организованного монашеского сообщества на Св. Горе. Эта дата стала своего рода вехой в истории А., положившей начало новому периоду возрождения святогорского монашества.

В нач. XX в. численность афонских насельников достигла своего наибольшего значения (ок. 7500 иноков, из к-рых более половины составляли славяне), затем в силу различных причин это число постоянно сокращалось вплоть до 1971 г. Немалую роль в этом сыграло установление в большинстве стран, принадлежавших к правосл. миру, атеистических режимов. Но в течение последних 30 лет происходит неуклонное возрастание святогорской братии, пополняющейся за счет молодых и образованных людей, приезжающих на А. со всех районов Греции, а также из-за рубежа. Среди причин притока молодых монахов на Св. Гору можно выделить как общий кризис совр. мироустройства, поколебавший духовно-нравственные основы общества, частичное обмирщение церковно-приходской жизни, а также возросший интерес к творениям отцов-аскетов, св. тайнозрителей Церкви, к жизнеописаниям прославленных подвижников и монахов. Этому способствовали многочисленные издания книг, живое присутствие богопросвещенных старцев на Св. Горе, сохранение подлинно иноколюбивого духа среди правосл. мирян. Поиск совершенства, великая любовь к Богу, призвание к самоотверженному служению приводят молодых людей на А. Это явление не может не радовать каждого добролюбца и составляет одну из надежд Вселенского Православия.

Слава Св. Горы достигла всех уголков мира. Кроме монахов из традиционно правосл. стран - России, Румынии, Болгарии, Сербии,- населявших Св. Гору с самого начала на ней монашеской жизни, сегодня на А. есть монахи из мн. стран всех 5 континентов. Впечатляющий пример тысячелетнего мирного сожительства и доброго сотрудничества монахов делает священный А. истинным вселенским центром братского союза православных всех стран и народов.

С 60-х гг. XX в. начался процесс возвращения афонских мон-рей от особножительного устава к общежительному. Это, безусловно, прогрессивное явление связано с деятельностью известных игуменов-духовников: архим. Василия, возродившего мон-ри Ставроникита и Ивирон, архим. Ефрема в мон-ре Филофей, архим. Афанасия в Вел. Лавре, архим. Григория в мон-ре Дохиар, архим. Ефрема в Ксиропотаме, архим. Ефрема в Ватопеде, архим. Моисея в Хиландаре и архим. Виссариона в мон-ре Пантократор. Общежительные мон-ри также пополнились новой братией во главе с игуменами: архим. Емелианом в мон-ре Симонопетра, архим. Георгием Григориатским, архим. Алексием в мон-ре Ксенофонт, архим. Агафоном в Кастамоните, архим. Христодулом в Кутлумуше, архим. Харалампием Дионисиатским и архим. Филофеем в мон-ре Каракал.

Росту интереса к Св. Горе способствовал ряд прекрасных изданий документов и рукописей из богатейших собраний святогорских б-к, разнообразных каталогов, альбомов, исследований по истории мон-рей. Продолжаются и плодотворно развиваются афонскими певчими традиции визант. пения, иноками-иконописцами - визант. школа иконописания, издаются труды в области гимнографии, истории, выходят периодические издания. Строго соблюдаются древние традиции совершения церковных служб и следование древним богослужебным типиконам. Нек-рые монахи периодически выезжают с А. «в мир» для духовного служения с проповедями, беседами, для совершения таинства исповеди. Восстанавливаются на основе тщательных научных исследований памятники визант. архитектуры. На Св. Горе неизменно сохраняются традиции монастырского гостеприимства, число паломников, приезжающих со всего света, непрестанно возрастает.

Славу Св. Горы в наше время составляют ряд выдающихся старцев, к-рые своей жизнью и трудами внесли неоценимый вклад в дело возрождения монашества (см. разд. «Старчество»).

Св. Гора вступила в 3-е тысячелетие христианства на подъеме расцвета своих духовных сил, что является благословением Божиим для всего правосл. мира, духовной крепостью к-рого она всегда являлась.

С древности до наших дней Св. Гора является свящ. местом безмолвия, тайнозрения, подвижничества, питающим и умиряющим подвижников благочестия. Здесь непрестанно совершаются высокие аскетические подвиги. На А. можно встретить реальное воплощение христ. идеала обожения, ибо святогорские иноки желают стяжать в этой жизни не столько знание о Боге, сколько знание Самого Бога. Среди знаменитых подвижников немало простых, малообразованных в мирском понимании людей, чистотой своей жизни стяжавших благодатные дары Св. Духа и достигших высокого духовного просветления и святости.

В кондаке службы афонским святым о подвижниках Св. Горы говорится: «Онебесившие Гору сию и показавшие в ней житие ангельское». За историю своего христ. существования Св. Афонская гора взрастила сонмы св. отцов, среди к-рых преподобные Петр и Афанасий Афонские, Савва и Симеон Сербские, Максим и Нифонт Кавсокаливиты, Нил Мироточивый, свт. Григорий Палама, прп. Максим Грек, сщмч. Косма Этолийский († 1779), прп. Никодим Святогорец, груз. аскет Иларион († 1864), старец Хаджи Георгий (1809-1886). Мн. святогорские иноки-аскеты старались вести себя так, чтобы внешне ничем себя не выражать, не открывать миру своего духовного величия. Искусство смирения и мудрой простоты стоит у святогорцев очень высоко, поэтому большинство афонских святых остаются при жизни неузнанными. Даже прп. схим. Силуан (Антонов), один из величайших подвижников XIX-XX вв., при жизни оставался малоизвестным, и только после кончины († 1938) его святость была общепризнана. Там же, где и старец Силуан, в Русском мон-ре вмч. Пантелеимона, подвизался в XIX в. старец иеросхим. Иероним (Соломенцо в), несший послушание братского духовника при игум.-старце схиархим. Макарии (Сушкине), к-рый, по свидетельству современников, стал «духовным возобновителем Русика». Среди прославленных рус. подвижников прп. Аристоклий Афонский († 1918), исихаст Феодосий Карульский († 1937) и его ученик старец Никодим († 1984). Не только рус., но и серб., болг., греч. иноки почитали его за дар духовной рассудительности и пользовались его наставлениями. Среди великих слав. подвижников - болг. старцы иеросхим. Анфим († 1867), дивный прозорливец и отшельник равноангельской жизни, и иеросхим. Игнатий Слепой Катунакийский († 1927), 60 лет проживший иноком на А. и взошедший на вершины святости, рус. старец иеросхим. Тихон (Голенков) (1884-1968), серб. аскет о. Георгий Пустынник († 1972) и схиархим. Стефан, ныне живущий в карульских скалах серб. старец, более 50 лет подвизающийся на А. и сподобившийся явления Пресв. Богородицы. На совр. Афоне с благоговением почитаются имена святогорцев, явивших своим житием подлинный образец святости. В ряду близких нам по времени афонских отцов-аскетов - старец Варнава († 1905), духовники Харитон († 1906) и Савва († 1908), Даниил Катунакийский († 1929), Каллиник Исихаст († 1930), Иоаким из Нов. Скита († 1934), Кодратий, игум. мон-ря Каракал († 1940), Иоаким из скита св. Анны († 1950), Афанасий Григориатский († 1953), Герасим (Менайос) († 1957), Иероним Симонопетрит († 1957), Иосиф Исихаст Пещерник († 1959), старец Филарет Карульский († 1962), Филарет Кастамонитский († 1963), игум. Гавриил Дионисиатский († 1983), прозорливец Порфирий (Байрактайрис) († 1991), гимнограф старец Герасим Микраянанит († 1991), богопросвещенный рус. старец Софроний (Сахаров) († 1993), Паисий (Эзнепидис) († 1994), Ефрем Катунакийский († 1998) и мн. др. подвижники, почившие и живущие.

С древнейших времен А. известен как место непрестанной молитвы за мир. «Мир стоит молитвою, а когда ослабеет молитва, тогда и мир погибнет»,- говорил старец Силуан Афонский. Бесчисленны сонмы св. подвижников, прославивших Св. Гору своей ангелоподобной жизнью. Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II сказал о всех афонских иноках, носителях высокого аскетического идеала правосл. подвижничества: «Велик подвиг их веры, ибо обрели они нетленные сокровища Духа, даруемые свыше от Отца Небесного, чем и прославили Святой Афон - остров сугубой молитвы и благочестия». Память Всех преподобных и богоносных отцов, во Св. Горе Афонской просиявших,- в неделю 2-ю по Пятидесятнице.

Древнейшие из сохранившихся описаний афонского богослужения содержатся в «Диатипосисе», написанном основателем Вел. Лавры прп. Афанасием Афонским незадолго до его смерти, т. е. относятся ко 2-й пол. X в. Памятник состоит из 2 частей - предсмертных (по словам самого преподобного) указаний о порядке управления Лаврой и ряда предписаний об особенностях служб и характере трапезы на весь год; в зап. лит-ре принято считать 2-ю часть «Диатипосиса» отдельным произведением, к-рое зап. ученые называют «Ипотипосисом» и обычно датируют временем основания Лавры (ср.: Byzantine Monastic Foundation Documents. Р. 205-231, 271-280), однако это мнение противоречит рукописной традиции (ср.: Дмитриевский. Т. 1. С. 238-256). 2-я часть Афанасиева «Диатипосиса» является переработкой студийского «Ипотипосиса» (IX в.; существуют 2 его весьма различные редакции), древнейшей известной записи Студийского устава, и весьма близка к нему (особенно ко 2-й, поздней редакции), но имеет ряд принципиальных отличий, отмечаемых ниже при сравнении ранней и афонской редакций Студийского устава. Эти тексты (студийский и Афанасиев) очень кратки, единственная подробно описанная в них служба - утреня 1-го дня Пасхи, с к-рой они и начинаются; далее следуют краткие сведения об особенностях служб в период Пятидесятницы, ряд отдельных указаний о богослужении в период года вне Великого поста и Пятидесятницы, об особенностях служб Великим постом и на Страстной седмице. Затем приводятся правила о пощении (о количестве и качестве пищи в разные дни года; в студийском «Ипотипосисе» они помещены перед указаниями о богослужении в Великий пост); краткие указания о празднике Благовещения и об особых днях Великого поста; предписания о монастырских работах, об одежде монахов; неск. частных указаний (различных в студийском и афонском текстах). В качестве богослужебного устава в то время на А., видно, использовался несохранившийся «Студийский синаксарь» (см. ниже).

Основные источники по истории афонского устава в XI в. следует искать в груз. рукописях. XI век - время литургической реформы в Грузинской Церкви, заключавшейся в замене старой практики, основанной на древнем иерусалимском богослужении, новой, основанной на к-польском визант. обряде. Вытеснение в Грузинской Церкви иерусалимской литургии ап. Иакова к-польскими литургиями святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста отражено уже в ответе игум. Иверского мон-ря прп. Евфимия († 1028) на вопрос Феодора Сабацминдского (Кекелидзе. Древнегруз. Архиератикон. С. V-VII). В центре реформы оказалась деятельность груз. монахов-афонитов, подвизавшихся в Иверском мон-ре, в первую очередь игуменов мон-ря преподобных Евфимия и (позднее) Георгия († 1065), к-рыми (или при участии к-рых) был в течение XI в. переведен на груз. язык полный корпус богослужебных книг к-польской традиции, заменивший старый груз., восходивший к древней иерусалимской традиции. В качестве основного богослужебного Типикона в Грузинской Церкви был принят составленный прп. Георгием «Синаксарь» (см. Георгия Мтацминдели Типикон) (рус. пер.: Кекелидзе. Литургические груз. памятники. С. 228-313).

Составленный игуменом одного из важнейших мон-рей Св. горы, Типикон Георгия Мтацминдели (Святогорца) является главным источником по истории святогорского богослужения в XI в. В нем можно выделить собственно синаксарь (последовательное описание служб на каждый день года, сначала по месяцеслову, затем по Триоди) и дополнительные главы, содержащие указания общелитургического и дисциплинарного характера. Основным источником для синаксаря был утраченный к наст. времени «Студийский синаксарь» (ср.: Кекелидзе. Литургические груз. памятники. С. 247, 260, 287); кроме того, прп. Георгий пользовался Типиконом Великой ц. (Там же. С. 291, 303). В синаксаре встречаются ссылки на афонские обычаи (напр., описываются литии по монастырским владениям в понедельник и вторник Светлой седмицы.- Там же. С. 294). Дополнительные главы Типикона прп. Георгия имеют близкие параллели в южноитал. редакциях Студийского устава, где, иногда даже под заглавием «Κεφάλαια... τῆς ἐκκλησιαστικῆς καταστάσεως τοῦ ῾Αγίου ̀ρδβλθυοτεΟρους» (Главы... церковного устройства Св. горы - ркп. Laurent. gr. X 15, 1336 г.; см. Дмитриевский. Т. 1. С. CXX, 797; Т. 3. С. 161), приводятся те же главы (в южноитал. Типиконах они полнее по содержанию), получившие поэтому в лит-ре название «Афонские богослужебные главы» (Пентковский. Типикон. С. 147-148).

Т. о., афонская литургическая традиция X-XI вв. основывалась на студийской, являющейся синтезом к-польских и палестинских обычаев. Порядок богослужения по Студийскому уставу в отличие от более древних практик, хотя и имел ряд характерных особенностей, был очень близок к тому, к-рый принят в правосл. Церкви в наст. время. Общие и наиболее характерные особенности первоначальной редакции Студийского устава, отраженной в студийском «Ипотипосисе» (в 2 его версиях) и Студийско-Алексиевском Типиконе, по сравнению с используемым ныне Иерусалимским уставом таковы (опущены особенности, относящиеся к отдельным праздникам): 1) в Студийском уставе не было воскресных и праздничных всенощных бдений; 2) по Иерусалимскому уставу на утрене всегда не меньше 2 кафизм Псалтири (за исключением всего неск. дней триодного цикла), а по Студийскому уставу почти полгода (от Антипасхи до Воздвижения Креста Господня) на утрене стихословили только 1 кафизму, в праздники она вообще отменялась (при этом в студийской традиции кафизмы пелись, к псалмам при пении могли прибавляться созданные прп. Феодором Студитом аллилуиарии и степенные антифоны и др.); 3) древняя редакция Студийского устава не знала пения полиелея на утрене (полиелей Иерусалимского устава включает в себя псалмы 134, 135 и избрáнный, исполняется на праздничной утрене; термин «многомилостиво» (πολυέλεος) встречается и в Студийско-Алексиевском Типиконе (ГИМ. Син. № 330. Л. 257об., 70-е гг. XII в.- Пентковский. Типикон. С. 405), но обозначает не особую часть праздничной утрени, а 1-й антифон 19-й кафизмы); 4) утреня во весь год (за исключением Великой субботы) заканчивалась утренним славословием в монастырской (ныне часто называемой «будничной») редакции, за к-рым следовали стиховные стихиры и т. д.; 5) священнические молитвы вечерни и утрени, заимствованные из песненного последования, не читались подряд, как ныне, а различным образом распределялись по составу служб (см. Арранц. С. 104-114); 6) часы по Студийскому уставу в праздники отменялись; 7) студийские предписания о соблюдении постов значительно мягче; 8) Студийский устав не знал дней, в к-рые нельзя было бы совершать литургию (в те дни Великого поста, Сырной и Страстной седмиц, когда ныне возбраняется совершение любой литургии, по Студийскому уставу совершалась литургия Преждеосвященных Даров).

При сравнении афонских «Диатипосиса» прп. Афанасия и Типикона прп. Георгия Мтацминдели с памятниками первоначальной редакции Студийского устава можно видеть, что большинство студийских особенностей в афонских Типиконах еще сохраняется: не бывает всенощных, совершение часов является признаком богослужения во время поста (ср.: Кекелидзе. Литургические груз. памятники. С. 240), священнические молитвы распределены по службе (Там же. С. 277, 284-287, 292), в среду и пятницу Сырной седмицы совершается литургия Преждеосвященных Даров (Там же. С. 273-274), в 1-й (относительно лекционарной системы) период церковного года (от Антипасхи до 26 сент.) на утрене стихословится только одна кафизма и т. д.

Тем не менее афонские Типиконы имеют ряд характерных особенностей по сравнению со студийскими Типиконами первоначальной редакции: 1) во мн. дни года вместо обычного окончания утреня имеет т. н. праздничное (с пением утреннего славословия в кафедральной редакции (см. Великое славословие) и без стиховных стихир), хотя в ранней редакции Студийского устава утреня заканчивалась одинаково как в будни, так и в праздники (различение 2 типов окончания утрени сближает афоно-студийские Типиконы с иерусалимскими); 2) на утренях в праздники кафизма не отменяется, а заменяется 3 специально подобранными псалмами (Типиконы называют их «антифонами»), содержание к-рых соответствует содержанию праздника (ср. Избра́нный псалом), среди этих псалмов часто присутствуют 134-й (см. Полиелей) или 148-й; кафизма, как правило, отменяется только на утрене, совершаемой на следующий за праздником день, или в попразднство (Там же. С. 234, 247, 306); 3) на литургии кроме обычных монашеских изобразительных и кафедральных праздничных антифонов (используемых только в самые большие Господские праздники) могут петь обычные кафедральные антифоны (ср. Вседневные антифоны), Типикон Георгия Мтацминдели предписывает петь кафедральные антифоны по праздникам (кроме самых важных); 4) становятся строже предписания о соблюдении постов. Эти и др. особенности позволяют говорить об отдельной афоно-студийской редакции Студийского устава (Пентковский. Типикон. С. 142-146), получившей также большое распространение в греч. мон-рях Юж. Италии. Студийские Типиконы всех 3 южноитал. групп (отрантской, калабро-сицилианской, гроттаферратской) имеют те же особенности, что и афонские, и, кроме того, содержат «Афонские богослужебные главы». Столь сильное влияние ранней афонской традиции на южноитал. легко объяснимо тесными контактами южноитал. монашества, как греч., так и лат., со святогорским в XI в. (Там же. С. 146-150). Элементы афоно-студийской традиции встречаются и в слав. рукописях (НБКМ. № 113 и 882, XIII в. и др.- Пентковский. Типикон. С. 151-152).

Студийский устав использовался на А. (по крайней мере в нек-рых обителях) и в XIII в. Ктитор Хиландарского мон-ря архиеп. св. Савва Сербский († 1236) перевел на церковнослав. язык Евергетидский Типикон (составлен ок. посл. четв. XI в.; из греч. сохранилась только рукопись 1-й пол. XII в.- Дмитриевский. Т. 1. С. XXXVIII), являющийся важнейшим представителем 2-й (поздней) к-польской редакции Студийского устава, где появляются «агрипнии» (ἀγρυπνία - всенощная; здесь - особая ночная служба накануне воскресений и праздников) и где есть различение праздничного и будничного окончания утрени, но нет афоно-студийских 3 антифонов на утрене. Этот перевод (с небольшими добавлениями, принадлежащими св. Савве) стал известен под именем Типикона св. Саввы Сербского и использовался в Хиландарском мон-ре до 1-й четв. XIV в. (Там же. С. XLV-LII); Типикон и расположенные по нему богослужебные книги стали основой богослужения Сербской Церкви в XIII - 1-й пол. XIV в. (Суботин-Голубовић; Jовановић).

На А. проживало большое число монахов-келлиотов, посещавших храм только в нек-рые дни и совершавших богослужение в своих кельях в одиночестве. Известны разного рода предписания о совершении такого богослужения: напр., устав Карейской келлии (изложен в 42-й гл. Типикона св. Саввы Сербского, отсутствующей в Евергетидском Типиконе; ср.: Мансветов. С. 294-297; Дмитриевский. Т. 1. С. XLV; Byzantine Monastic Foundation Documents. Р. 1331-1337), составленное мон. Феодулом (Фикарой, см. Фома Магистр) «Скитское последование» (Скабалланович. С. 439) и др. (см. в ст. Скитский устав).

Политические потрясения, пережитые Византией в 1-й пол. XIII в., после взятия в 1204 г. К-поля крестоносцами, привели, в частности, к тому, что на А. появилось множество принесенных сюда из балканских, малоазийских и палестинских мон-рей списков Иерусалимского устава и расположенных по нему богослужебных книг. Иерусалимский устав к этому времени уже достаточно распространился в правосл. мире, в течение XIII в. он был принят святогорскими мон-рями и используется до наст. времени.

Иерусалимский устав имеет очень много общего со Студийским, он настолько ближе к нему, чем к древнему иерусалимскому богослужению IV-VII вв. или к первоначальным («палеосавваитским») обычаям лавры прп. Саввы Освященного, что можно полагать, что Иерусалимский устав имеет в своей основе Студийский и является его палестинской версией (Пентковский. Студийский устав. С. 77-78). Иерусалимские Типиконы разного времени и происхождения по сравнению со студийскими (среди к-рых выделяются весьма различные редакции; напр., ранняя к-польская, афоно-студийская, поздняя к-польская) содержат сходные богослужебные указания и различаются лишь достаточно второстепенными деталями (такими, как набор Марковых глав - указаний о порядке богослужения при совпадениях разных праздников, и проч.). В б-ках мон-рей Св. Горы содержится большое количество рукописей Иерусалимского устава; начало их изучению положил крупнейший рус. литургист А. А. Дмитриевский, опубликовав описания (часто с очень обширными выписками) более чем 80 афонских иерусалимских Типиконов XIII-XIX вв. (Дмитриевский. Т. 3. С. 73-765).

В основе созданных на А. в XIII в. иерусалимских Типиконов (Там же. С. 71-116) лежит один и тот же текст, совпадающий с текстом иерусалимских Типиконов неафонского происхождения, написанных в то же время (один из таких Типиконов, созданный в мон-ре прп. Лазаря на Галисийской горе, хранится в б-ке афонской Вел. Лавры - ркп. Ath. Laur. 99 Λ, XIII в.- Там же. С. 81-101). Это совпадение свидетельствует о том, что редакция Иерусалимского устава, принятая на А. в XIII в. (по терминологии Дмитриевского, иерусалимо-польская), была принесена сюда извне. Такой же текст содержится в рукописи кон. XIII - нач. XIV в. (Там же. С. 127-156; бывш. ватопедская ркп. ГИМ. Син. греч. № 456, 1297 г.), но в них появляется набор Марковых глав, к-рые еще не имеют фиксированного места в структуре Типиконов и могут или встречаться в разрозненном виде в синаксаре, или выделяться в отдельную статью. Типиконы XIII-XV вв. нередко содержат ряд несовпадений между синаксарем и Марковыми или Благовещенскими главами (указания о совершении службы праздника Благовещения в различные дни Великого поста, Страстной и Светлой седмиц), вызванных тем, что составители Типиконов, переписывая основной текст из одной рукописи, нередко заимствовали Марковы и Благовещенские главы из др. рукописей, нередко даже из тех, к-рые содержат Студийский устав. В Типиконах XIV в. Марковы главы, как правило, выделяются в отдельную статью, появляются такие афонские особенности, как пред- и попразднство памяти прп. Афанасия Афонского (Там же. С. 158-159, 199, 203 и др.). Ссылки на святогорские обычаи встречаются во мн. неафонских рукописях XIV-XV вв. (Там же. С. 164, 181, 201; ср. С. 244), что говорит о влиянии в XIV в. афонского богослужения на весь правосл. мир.

К этому времени А. стал главным монашеским центром греко-слав. мира; немалую роль в распространении афонских обычаев за пределами Св. Горы сыграли учение и практика монахов-исихастов. Один из представителей движения, К-польский Патриарх Филофей Коккин, до 1347 г. нек-рое время был игуменом Вел. Лавры прп. Афанасия. В это время Филофей составил «Διάταξις τῆς ἱεροδιακονίας» (Диатаксис (Устав) священнослужения) и «Διάταξις τῆς θείας λειτουργίας» (Диатаксис (Устав) Божественной литургии). 1-й из «Диатаксисов» Филофея (текст, лат. перевод и комментарии см.: Goar. P. 1-28) содержит описание порядка совершения всенощного бдения, а также замечания относительно того случая, когда утреня совершалась отдельно от вечерни. Он был широко распространен и до наст. времени печатается в греч. Евхологиях (Εὐχολόγιον τὸ Μέγα. Σ. 1-12). Но гораздо большую известность получил 2-й «Диатаксис» - подробное описание священнодействий Божественной литургии, без текстов священнических молитв (текст и слав. перевод см.: Красносельцев. С. 36-79). Подобные описания (см. Уставы литургии) начали появляться уже в XII в., необходимость в их составлении была связана с усложнением визант. евхаристического чина (в первую очередь чинопоследования протесиса, т. е. проскомидии), и уставы литургии должны были зафиксировать изменившуюся практику и упорядочить ее. Они служили дополнением к Евхологию, к-рый в древности почти не содержал рубрик (уставных и обрядовых указаний). В XII-XVI вв. был создан целый ряд подобных уставов (причем большая часть - на А.: см. там же. С. 5-114; Дмитриевский. Т. 2. С. 262-269; Т. 3. С. 117-121, 184-189, 393; Τρεμπέλας. Σ. 1-16), но самым распространенным оказался «Диатаксис Божественной литургии» Патриарха Филофея. Он был принят повсюду, тем самым афонская практика совершения Божественной литургии сер. XIV в. стала нормой для всего правосл. мира; до сих пор рубрики стандартных евхаристических формуляров правосл. Поместных Церквей основываются на нем.

В течение 1-й пол. XIV в. Иерусалимский устав и расположенные по нему гимнографические книги были переведены на церковнослав. язык (Мансветов. С. 265-269), т. о. афонская практика того времени стала основой богослужения слав. Церквей. Центрами переводческой деятельности являлись прежде всего афонские мон-ри Хиландар и Вел. Лавра. Ок. 1360 г. буд. болг. (Тырновский) Патриарх Евфимий перевел «Диатаксис Божественной литургии» Патриарха Филофея (Сырку. С. VI; текст: С. 1-31), на основе к-рого была создана новая редакция слав. Служебника, т. н. филофеевско-евфимиевская, широко распространившаяся в слав. странах.

В кон. XIV - нач. ХV в. южнослав. переводы Иерусалимского устава и расположенных по нему гимнографических книг, а также Служебник филофеевско-евфимиевской редакции в ходе т. н. второго южнослав. влияния стали известны на Руси (Мансветов. С. 269-274); при митрополитах Алексии, Киприане и особенно Фотии Иерусалимский устав и новый Служебник образовали основу рус. богослужения. Тем самым богослужение РПЦ было реформировано под влиянием в первую очередь афонской практики; до наст. времени богослужебные книги РПЦ несут явный отпечаток святогорского влияния: помещаемые в Служебнике описания священнодействий вечерни, утрени, литургии основываются на «Диатаксисах» Патриарха Филофея; предписания принятых ныне в РПЦ богослужебных книг могут быть соблюдены в точности только в мон-ре, устроенном по образцу афонского; рус. Типикон многократно ссылается на обычаи Св. Горы и т. д.

Афонские Типиконы кон. XIV - 1-й трети XVI в. (Дмитриевский. Т. 3. С. 206-208, 222-224, 241-242, 252-253, 260-282, 301-315, 325-326) содержат тот же текст, что и Типиконы XIII-XIV вв., но дополненный и расширенный; число Марковых глав в рукописях того времени чаще всего равняется 95, указания Марковых и Благовещенских глав и соответствующих разделов синаксаря согласованы между собой. Типиконы XVI в. (Там же. С. 331-335, 343-344, 378-392, 512-517) в основном повторяют Типиконы XV в., но в них нередко заметны следы знакомства переписчика с первопечатными греч. Типиконами 1545 и 1577 гг.

XV-XVI вв. датируется соборный Типикон мон-ря Пантократор (Там же. С. 303-315), к кон. XIX - нач. XX в. являвшийся старейшим из афонских соборных Типиконов (т. е. таких, по к-рым непосредственно правится служба в мон-ре). По своему составу и содержанию он мало отличается от др. Типиконов своего времени (ср.: Там же. С. 252-253, 332-335, 382-384, 508-512), как главную особенность пантократорского Типикона Дмитриевский отмечает только полноту общелитургической части (Там же. С. 313), однако в кон. XIX в. пантократорский Типикон неожиданно сыграл значительную роль в истории богослужения греч. Церквей - по нему в 1880-1888 гг. была осуществлена правка греч. приходского Типикона, первоначально составленного протопсалтом Константином, но затем, при Патриархе К-польском Иоакиме III, исправленного протопсалтом Георгием Виолакисом (см. Виолакиса Типикон). К кон. XIX в. пантократорский Типикон имел репутацию точной и древней записи Иерусалимского устава (очевидно, в связи с тем, что в употреблении это был древнейший из афонских Типиконов, хотя в б-ках и хранились более древние рукописи) и поэтому был избран Патриархом Иоакимом и затребован у типикаря мон. Агафона (Дмитриевский приводит их переписку.- Там же. С. 313-315). Вышедший в 1888 г. «Τυπικὸν τῆς τοῦ Χριστοῦ Μεγάλης ̓Εκκλησίας» (Типикон Великой Христовой церкви; не путать с древним Типиконом Великой ц.) стал основным уставом всех греч. Церквей, по нему совершается богослужение в кафедральных, приходских, нередко и в монастырских храмах. Так афонская традиция еще раз повлияла на общецерковную.

Др. Типиконы XV-XVI вв., использовавшиеся к нач. XX в. в качестве соборных в мон-рях на А.: в Дохиаре - Doch. 395, XV в. (Там же. С. 508-509), в Ватопеде - соборный Типикон 1508 г. (Там же. С. 509-512), близкий к пантократорскому; Типикон Xen. 57, XV в., на полях к-рого почерком XVII в. выписаны различные указания относительно особенностей афонской практики, также близок к пантократорскому (Там же. С. 252-253). На основе указаний Типикона Xen. 57 в 1794 г. был составлен соборный Типикон мон-ря Ксенофонт (Там же. С. 532-538).

Проч. Типиконы, к нач. XX в. использовавшиеся в качестве соборных, составлены в XVII-XIX вв. Они уделяют много внимания особенностям совершения богослужения в том или ином святогорском мон-ре и содержат такую подробную регламентацию церковных обрядов, что исследователи иногда говорят об особой святогорской редакции Иерусалимского устава (ср.: Там же. С. 508-765). Для Дионисиатского мон-ря в 1624 г. иером. Игнатий составил Типикон, включив в него описания обычаев разных мон-рей Св. Горы (Dyonis. 449 - Там же. С. 517-522), на основе к-рого иером. Иоасаф в 1638 г. написал соборный дионисиатский Типикон (Там же. С. 522-532). 1794 г. датируется составление соборного Типикона мон-ря Ксенофонт (см. выше); 1813 г.- соборного Типикона Филофеевского мон-ря (Там же. С. 539-559). 2 дионисиатских Типикона 1624 и 1638 гг., а также филофеевский Типикон 1813 г. послужили источниками для соборного греч. Типикона Пантелеимонова мон-ря 1841 г. (Там же. С. 559-637). На основе соборного ксенофонтовского Типикона 1794 г. составлены соборный Типикон мон-ря Св. Павла 1850 г. (Там же. С. 637-656) и (с привлечением соборного филофеевского Типикона) соборный Типикон мон-ря Кастамонит 1854 г. (Там же. С. 689-710). В 1851 г. был составлен соборный Типикон Григориатского мон-ря (Там же. С. 656-689). В 1865 г. архимандритами Иларионом и Афанасием, использовавшими в первую очередь дионисиатские Типиконы 1624 и 1638 гг., написан соборный Типикон Иверского мон-ря (Там же. С. 721-745). Т. о., соборные афонские Типиконы сильно зависят друг от друга.

Хотя богослужебная практика афонских мон-рей неодинакова и каждый мон-рь имеет свои традиции ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 17), можно говорить об общих особенностях святогорского богослужения, одна часть из к-рых восходит к древней афонской традиции, др.- к общецерковной практике XV-XVI вв. (и тем самым отчасти сближает афонское богослужение с рус. старообрядческим), третья заимствована из возникших сравнительно недавно (ок. XIX в.) греч. приходских обычаев. Большинство мон-рей имеют свои рукописные соборные Типиконы; в Пантелеимоновом мон-ре ныне греч. «рукописный... Типикон не употребляется, а богослужение совершается по Типикону, изданному Московской Патриархией, с сохранением нек-рых общеафонских особенностей» (Клименко. С. 116).

Основными местами совершения богослужебных последований в афонских мон-рях являются кафоликон (καθολικὸν - соборный храм мон-ря), параклисы (παρεκκλήσια - остальные храмы обители, к-рые могут быть как небольшими по размеру, так и вместительными; а также приделы кафоликона, если есть), трапезная. В мон-ре Ксенофонт 2 кафоликона, обычно службы суточного круга совершаются в новом, а в старом, значительно меньшем по размеру, поют общий молебен Божией Матери. В Пантелеимоновом мон-ре один из параклисов - Покровский храм - используется в качестве 2-го кафоликона, службы совершаются поочередно: неделю в кафоликоне, неделю в Покровском храме.

Афонские кафоликоны - крестово-купольные храмы (единственная базилика на А.- соборный храм Протата в Карее); все они сходны в плане, так что говорят даже об афонском типе храмовой планировки. Кафоликон состоит из 2 основных частей: собственно храма (κυρίως ναός - главный храм) и обширного внутреннего (литийного) притвора (εἰσονάρθηξ или λιτή), по площади сравнимого с главным храмом; у большинства кафоликонов имеется также внешний притвор (ἐξονάρθηξ или просто νάρθηξ) - галерея, идущая по внешнему периметру литийного притвора. В вост. стороне главного храма находится алтарная апсида, к к-рой обычно примыкают еще 2 направленные на восток апсиды: сев. (πρόθεσις - протесис; в рус. терминологии, жертвенник) и юж., где во мн. кафоликонах хранятся мощи святых и др. святыни. Пространство алтаря организовано так же, как и во всех правосл. храмах; над св. престолом всегда устраивается сень, сам престол, как правило, стоит на возвышении (на ступень выше пола); семисвечник за св. престолом ставится редко. В нек-рых кафоликонах (напр., в Ватопеде) на горнем месте устанавливается чтимая икона Божией Матери. Св. двери (центральные двери иконостаса, βημόθυρα - алтарные врата, также ὡραία πύλη - красные (прекрасные) врата; царские врата) делают невысокими; во время служб их, как и завесу, в положенные моменты открывает и закрывает стоящий снаружи алтаря пономарь. Солея, возвышение перед иконостасом, не устраивается; амвонов в афонских кафоликонах нет. Пространство самого храма организуют 4 столпа и 2 ориентированные на север и юг апсиды в центре сев. и юж. стен храма. У юго-вост. столпа установлена икона святого или праздника, к-рому посвящен мон-рь (или почитаемая в мон-ре чудотворная икона святого), а слева от столпа стоит проскинитарий (см. Аналой), куда полагается икона по дню (см. Аналойная икона). У сев.-вост. столпа установлена чудотворная икона Божией Матери; в каждом мон-ре есть неск. таких икон. Самая почитаемая в мон-ре икона Богородицы не обязательно устанавливается у сев.-вост. столпа - в нек-рых мон-рях, напр. в Ивироне и Дохиаре, для этих икон (Иверской и «Скоропослушницы» соответственно) построен особый параклис; в Хиландаре чтимая икона («Троеручица») установлена на игуменском месте. Др. иконы находятся у зап. столпов. К каждой из икон и к иконам в местном ряду иконостаса прикреплена небольшая икона-копия, к к-рой и прикладываются молящиеся. Кроме икон в иконостасе, у столпов и в проскинитарии, др. икон в храме немного, т. к. стены богато украшены фресками. По периметру сев., юж. и зап. стен, а также в пространстве между юж. и сев. стенами и зап. столпами установлены деревянные стасидии, в к-рых монахи и паломники стоят или сидят во время продолжительных служб. Стасидии в непосредственной близости от иконостаса занимают типикарь, служащий иеромонах, чтец, канонарх, пономари, в юж. и сев. апсидах - певчие, в пространстве между юж. и сев. стенами и обращенные к Востоку - старшие иеромонахи и гости мон-ря. У юго-зап. столпа ставится архиерейская стасидия (кафедра), к-рую занимают епископы - гости мон-ря, а по большим праздникам - игумен. Справа от архиерейской кафедры находится стасидия игумена мон-ря (см. схему в кн.: [Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 253). По большим праздникам кафоликон украшается старинными епитрахилями, развешиваемыми вдоль иконостаса и у вост. столпов, и расшитыми пеленами и коврами.

Главный храм отделен от внутреннего притвора массивной стеной, в к-рой сделаны 2 или 3 дверных проема; центральный широкий проем называется «βασιλικὴ πύλη» (царские врата; при переводе на рус. язык нередко возникает путаница, потому что в России принято называть «царскими» алтарные врата); нередко в дверных проемах, ведущих из внутреннего притвора в храм, устанавливаются массивные двери. В то время когда служба идет во внутреннем притворе, проем врат во внутренний притвор (царских) завешивается плотной завесой с вышитым на ней крестом. Справа и слева от царских врат, в притворе, помещаются иконы Христа и Божией Матери; по периметру всего внутреннего притвора установлены стасидии; игумен и служащий иеромонах, как правило, занимают стасидии у правого и левого столпов - перед иконами Христа и Божией Матери. Во внутреннем притворе может устанавливаться малая водосвятная чаша. Из внутреннего притвора во внешний ведут двери, запираемые на то время, когда нет службы.

Для освещения кафоликона употребляют чистые восковые свечи и лампады на оливковом масле, а не электричество. В афонских храмах используется целый набор разнообразных светильников (их названия: λουσέρνα, φανάρια, φανός, κηρίον ἑξαψάλμων, λαδοκέρι, δρακόντια, κανδῆλαι, σταυροί, μανουάλια, εἰσοδικά, σανδάνιον - Ibid. Σ. 39, 42, 44, 49, 73, 243-248, 254-255), наиболее крупными являются хорос (χῶρος - висящий на 4 цепях металлический обруч диаметром чуть меньше центрального купола храма, состоящий из сложно декорированных литых звеньев, на к-рые ставятся свечи разного размера и к к-рым прикреплены небольшие иконы, подвешены различные украшения) и паникадила (центральное (μέγας πολυέλαιος) висит вдоль оси центрального купола, внутри хороса; 4 др. (πολυέλαια) размещены вне хороса по 4 сторонам света; еще одно (πολυέλαιος λιτῆς) находится во внутреннем притворе). Правила возжжения свечей и лампад достаточно сложны и неукоснительно соблюдаются; все светильники главного храма одновременно горят только раз в году - в пасхальную ночь. Кроме того, по праздникам хорос и паникадила раскачивают в определенные моменты службы, что придает ей необыкновенную торжественность и красоту. На башне кафоликона или (чаще) на отдельной колокольне находятся разнообразные колокола и деревянные и стальные била; неподалеку от кафоликона, часто внутри специальной беседки, установлена большая каменная водосвятная чаша (φιάλη).

В кафоликоне ежедневно совершаются все службы суточного круга (вечерня, утреня, 1 (как правило), 3, 6-й часы - в главном храме; 9-й час, повечерие, полунощница - в литийном притворе; здесь же бывает лития на всенощном бдении); Божественная литургия совершается в кафоликоне по воскресеньям и праздникам, а в остальные дни она бывает в параклисах (часто одновременно в неск.- Ibid. Σ. 44).

Все службы суточного круга совершаются одним лишь чередным иеромонахом (καθημερινὸς [ἱερεύς]; сослужение за вечерней и утреней возможно лишь в самые большие праздники - Рождество Христово, Богоявление, Благовещение, Пасху, Успение Пресв. Богородицы, монастырский панигирь.- Ibid. Σ. 107) и иеродиаконом (по будням иеродиакон может не служить); кроме того, литургические функции имеют типикарь (τυπικάρης - уставщик, монах, к-рый круглый год следит за соблюдением богослужебного устава и руководит совершением службы в сложных случаях; в древних Типиконах может называться экклисиархом, ср.: Типикон. Т. 2. С. 856), чтец (διαβάστης), канонарх (κανονάρχης; чтецом и канонархом могут поочередно быть все монахи, обычно за службой и чтец, и канонарх - одно лицо), пономарь (ἐκκλησιαστικός; в древних Типиконах пономарь называется параэкклисиархом или кандиловжигателем, ср.: Типикон. Т. 1. С. 9; за праздничными службами участвуют 2 пономаря). В обязанности пономаря входит приготовление теплоты, просфор, воды и вина для литургии, участие во входах в качестве свещеносца, возжжение светильников в храме, приготовление кадила для диакона и священника - все то, что в практике РПЦ входит в обязанности алтарника; однако пономари в определенные моменты службы (Господи, воззвах на малой вечерне, канон или акафист на повечерии, полиелей на праздничной утрене, Трисвятое на литургии по воскресеньям и праздникам, пение «Достойно есть» при совершении в трапезной чина о панагии), возложив на плечо возду́х (неевхаристический), самостоятельно совершают каждение кацеей - кадилом с ручкой (без цепей) и бубенцами (устав предписывает пономарям во время каждения согласовывать удары бубенцов с ритмом пения.- [Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 49, 114; здесь же описание порядка каждения). Игумен участвует в службе наряду с простыми монахами, стоя в своей стасидии (вечерню и утреню он служит сам только по большим праздникам и в особых случаях), ему принадлежит право читать наиболее важные тексты за богослужением (ср.: Типикон. Т. 1. С. 38-39). Божественную литургию совершают в обычные дни иеромонахи; по воскресеньям и праздникам литургию служит сам игумен или один из старших иеромонахов, в эти дни возможно сослужение за литургией неск. священников (в т. ч. гостей мон-ря). За богослужением игумен, чередной иеромонах, чтец и канонарх, пономари должны быть в мантиях; остальные монахи приходят в храм без мантий, в рясе, камилавке и кукулии (наметке). По большим праздникам игумен облачается в архиерейскую мантию (афонские игумены имеют право носить ее) и имеет в руках архиерейский жезл.

В большинстве афонских мон-рей используется т. н. визант. счет времени суток - отсчет часов начинается с захода солнца. В обычное время года в мон-рях ежедневно совершаются: вечером (около 9 ч. дня по визант. времени) вечерня, за к-рой следует вечерняя трапеза и повечерие; утром (через 8 ч. после захода солнца) полунощница, утреня, 1, 3, 6-й часы, Божественная литургия (после литургии бывает обеденная трапеза); наконец, непосредственно перед вечерней следующего дня читается 9-й час. Поскольку время заката солнца на этой широте колеблется в достаточно широких пределах, астрономическое время начала служб в разные периоды года может отличаться на 4-5 ч.

Почти каждый день, как правило, святогорцы служат общий молебен Божией Матери (на вечерне, или перед литургией, или внутри ее) с малым (   ) или великим (  ) молебным каноном, к-рый не читается, а целиком поется, как и положено; след афонской практики ежедневного совершения молебна Божией Матери присутствует и в рус. Часослове, где этот молебен помещен наряду с др. службами суточного круга (С. 276-296). Всенощное бдение совершается в афонской практике гораздо реже, чем в рус.; только в нек-рые праздники, но не в воскресные дни. Всенощные под воскресенья на А. совершаются только Великим постом и при совпадении воскресных дней с большими праздниками (ср.: Типикон. Т. 1. С. 35-39), но в отличие от рус. приходских всенощных, продолжающихся, как правило, 2-4 ч. и оканчивающихся еще вечером, афонские, соответственно названию службы, совершаются ночью и занимают по крайней мере половину ее (а иногда и всю ночь). Порядок служб суточного круга на А. тот же, что и в РПЦ, поэтому далее отмечаются только нехарактерные для совр. рус. практики моменты богослужения (многие из к-рых в действительности отражены и в рус. Типиконах - совр. или дониконовских).

За полчаса, за четверть часа и непосредственно перед началом вечернего, утреннего богослужений и Божественной литургии монах, облаченный в мантию, обходит мон-рь и ударами в переносное деревянное било (τάλαντον) созывает братию и паломников в храм. Вечером совершаются 9-й час (в литийном притворе) и вечерня (в главном храме). Молитву 9-го часа «  », предначинательный псалом (103), «Сподоби, Господи» и «Ныне отпущаеши» читает игумен или один из старейших монахов. На праздничных вечернях во время стиховных стихир совершается чин лобзания икон: все по очереди выходят в центр храма, кланяются на разные стороны и прикладываются к висящим в храме иконам ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 62). На будничных вечернях после «Ныне отпущаеши» и перед Трисвятым могут петь канон Божией Матери из составленного прп. Никодимом Святогорцем Богородичника (Θεοτοκάριον) или общий молебен Божией Матери. После отпуста всех служб в афонской практике прибавляется неск. кратких прошений и возглас «    » (Ibid. Σ. 34; ср. с окончанием повечерия и полунощницы по рус. Часослову. С. 26-28, 36-37, 219).

По окончании вечерни бывает трапеза. Трапезные на А. устраиваются рядом с кафоликоном, внутри трапезных делается апсида, где стоит стол игумена; вдоль стен, украшенных фресками, стоят столы для монахов и паломников; к одной из стен или колонн, значительно выше пола, прикрепляется амвон для чтеца. Вечерняя трапеза совершается по чину, описанному и в рус. Часослове (С. 168-169; первая молитва - «  »); за ней читаются поучения св. отцов или жития святых. Во время трапезы игумен трижды ударяет в колокольчик: после 1-го удара разрешается пить, после 2-го чтец прекращает чтение, спускается с амвона и принимает благословение у игумена, а трапезарь подносит игумену для благословения укрухи (остатки хлеба), после 3-го удара вкушение прекращается, все встают, читаются благодарственные молитвы. В конце благодарственных молитв прибавляется неск. прошений, произносимых попеременно игуменом и чтецом. После вечерней трапезы в литийном притворе совершается повечерие; за повечерием, как правило, читают великий Акафист Божией Матери, хотя могут читать и др. акафисты или петь канон. Во время повечерия паломников обычно приглашают в главный храм для поклонения (προσκύνησις) св. мощам и др. святыням, хранящимся в мон-ре. В конце повечерия все прикладываются к иконам в литийном притворе и кланяются друг другу.

Утреннее богослужение начинается с полунощницы в литийном притворе; «  » в начале и молитву «  » по окончании 1-й части полунощницы читает игумен. По окончании полунощницы все переходят в храм, следуют утреня и 1-й час. В отличие от совр. рус. Часослова (С. 42), предписывающего поминовение правящего епископа на ектении двупсалмия (что противоречит содержанию двупсалмия и древней традиции), на А. архиепископа (т. е. К-польского Патриарха) в этот момент службы не поминают. Шестопсалмие, а на будничной утрене также и Пс 50, «   », вседневное славословие и «  » (Часослов. С. 67-70) читает игумен. На воскресных утренях, когда положено, стихословятся непорочны (Пс 118, части к-рого монахи читают по очереди); полиелей поют только в полиелейные и бденные праздники, полиелейные псалмы (134, 135), а также избрáнный псалом поют полностью, без принятых в рус. практике величаний, пение начинается со слов: «Δοῦλοι Κύριον. ̓Αλληλούïα. Αἰνεῖτε τὸ ὄνομα Κυρίου, αἰνεῖτε δοῦλοι Κύριον. ̓Αλληλούïα» (           - Пс 134. 1б, 1а-б; ср. со ст. Асматик). В афонских мон-рях (кроме Пантелеимонова) не бывает привычного для РПЦ торжественного выхода духовенства в центр храма на полиелей - на А. в это время лишь зажигается одно из паникадил, а когда начинают петь Пс 135, пономарь совершает каждение кацеей ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 81). На воскресной утрене чередной иеромонах, стоя в алтаре у юж. стороны св. престола (подобно ангелу, благовестившему женам Воскресение - Мф 28. 2), читает Евангелие. Вслед за этим игумен читает «  », а чередной иерей исходит из алтаря через св. врата, держа Евангелие покрытыми руками (через фелонь), хоры поют Пс 50 на 2-й глас, и все подходят целовать Евангелие (принятого в России помазания елеем по воскресеньям на А. никогда не бывает). Если совершается полиелейная (не воскресная) утреня, Евангелие читает в св. вратах иерей, стоящий лицом к народу, целования Евангелия не бывает (в эти дни после канона совершается помазание елеем). Если на утрене читалось Евангелие, во время пения 1-й песни канона совершается каждение всего храма (Ibid. Σ. 86). На А. принято пение, а не чтение канона (полностью или только неск. песен; в последнем случае остальные песни читают). При пении канона хоры чередуются: правый хор начинает нечетные (1, 3, 5, 7, 9-ю), а левый - четные песни. Канон, причем не только во время Великого поста, поется вместе с библейскими песнями, но точный устав употребления их разнится от мон-ря к мон-рю (часто песни поют не все и не каждый день; обычно - в те дни, когда поется Октоих (по крайней мере, 1, 3 и 9-ю).- Ibid. Σ. 67, 76). По 6-й песни канона читается стишной синаксарь. Если совершается полиелейная или бденная утреня в память святого, то по окончании канона, во время пения эксапостилария, чередной иеромонах в предшествии иеродиакона со свечой и кадилом износит из алтаря св. вратами ковчег с частицей мощей этого святого (в афонских мон-рях есть небольшие частицы мощей большинства почитаемых святых) и поставляет в храме на приготовленный столик у проскинитария. Затем, во время хвалитных псалмов, бывает помазание елеем - все прикладываются к лежащей в проскинитарии иконе праздника (в праздники святых и к изнесенным из алтаря св. мощам) и подходят к стоящему рядом иерею, к-рый помазывает их елеем из лампады, горящей возле этой иконы (помазание совершается в те дни, когда поется полиелей,- в праздники святых, Господские и Богородичные, но отменяется при совпадении их с воскресеньем.- Ibid. Σ. 82-83, 104, 106, 158).

Как правило, 3-й и 6-й часы и Божественная литургия по праздникам совершаются в кафоликоне, по будням - в параклисах. Время начала часов и литургии неодинаково в разных мон-рях: где-то они совершаются сразу после утрени и 1-го часа, где-то - спустя нек-рое время. Во время 3-го и 6-го часов, как и положено, совершается проскомидия. В тот момент, когда служащий иеромонах начинает изымать частицы о живых и об усопших, он ударяет в алтарный колокольчик, чтение часов прерывается, все выходят из своих стасидий и молча поминают своих родных и близких, затем чтение часов продолжается. После 6-го часа произносится отпуст в открытых св. вратах и начинается литургия; возможно совершение общего молебна между 6-м часом и литургией.

Литургия в обычные дни продолжается ок. часа. Моменты литургии, считающиеся важнейшими - начальный возглас «  », великий вход, эпиклеза (т. е. время после возгласа «   »), «  », возглас «  », время Причащения (от возгласа «   » до возгласа «    »),- отмечаются тем, что в это время все выходят из стасидий. Всю литургию монахи стоят в камилавках; кукулий снимают во время чтения Апостола и не надевают до конца литургии. За будничной литургией поют только вседневные антифоны, Трисвятое, «   » в конце литургии (все антифонно), а также херувимскую песнь (на глас седмицы), «  », причастен (пение причастна прерывается, когда иеромонах ударит лжицей о дискос, указывая, что уже достаточно), тропари и кондаки по входе (Ibid. Σ. 46). На литургии часто, кроме больших праздников, бывает 2 чтения Апостола и Евангелия - рядовое и святому, а когда святому не положено чтение, читается общее Богородице (такая же практика существовала на Руси в XVI - 1-й пол. XVII в.). Чтец читает Апостол в центре храма лицом к востоку; Евангелие в обычные дни читается так же, как на полиелейной утрене, по праздникам диакон читает Евангелие с поставленного в центре храма аналоя. Символ веры и молитву Господню «Отче наш» читает один из старших монахов или почетный гость мон-ря. Перед возгласом «  » в нек-рых мон-рях принято возглашать: «Εἰς βοήθειαν πάντων τῶν εὐσεβῶν καὶ ὀρθοδόξων Χριστιανῶν» (В помощь всем благочестивым и православным христианам.- Ibid. Σ. 31).

Во время пения причастна совершается чин целования икон (так же, как на праздничной вечерне). В это время возможно пение общего молебна Божией Матери (молебный канон допевается до 6-й песни) или водосвятного молебна (алфавитных тропарей, находящихся в начале молебна); остальная часть молебна тогда допевается в конце литургии, перед «   ». Ко времени Причащения в храме гасят свет, и Причащение происходит почти в полной темноте, горит только свеча в выносном подсвечнике (εἰσοδικόν), поставляемом рядом с причащающим народ иеромонахом, что символизирует явление Истинного и Вечного света - Христа (Ibid. Σ. 47). Причащение народа, как правило, во весь год происходит при пении тропаря «   », а причастен «  » поется только на Пасху и в пасхальное время. Все подходящие к Причащению берут плат своими руками и держат его; священник, причащая, говорит только: «Σῶμα καὶ Αἷμα τοῦ Χριστοῦ» (Тело и Кровь Христовы); для причастников на аналое левого клироса пономарь поставляет блюдо с антидором и запивку. В разных мон-рях причащаются от одного до неск. раз в неделю (или даже каждый день); наиболее распространена практика Причащения каждую субботу (Ibid. Σ. 52). В конце литургии, если есть празднование Божией Матери или святому (но не в Господский праздник, не в праздники Рождества Богородицы и Иоанна Предтечи, Введения, Сретения, Бесплотных Сил Небесных, прор. Илии), перед проскинитарием поставляется блюдо с коливом, поется тропарь Божией Матери или святому, служащий иеромонах кадит коливо и читает молитву на его благословение (Ibid. Σ. 84; традиц. афонский рецепт приготовления колива - Ibid. Σ. 57); то же бывает и в дни поминовения усопших (с пением заупокойных тропарей вместо праздничного). В конце литургии служащий иеромонах раздает непричащавшимся антидор; выходя из храма, все отпивают немного св. воды.

Сразу после литургии или через нек-рое время после нее (напр., в мон-ре Ксенофонт - после молебна в старом кафоликоне, совершаемого примерно через 2 ч. после литургии) братию созывают на обеденную трапезу; по понедельникам, средам и пятницам в наиболее строгих общежитиях обеденной трапезы может и не быть (Ibid. Σ. 32). В обычные дни порядок обеденной трапезы соответствует порядку вечерней (но читаются др. молитвы, соответствующие обеду,- «Отче наш» и проч.), в конце, если было благословение колива, всем предлагают его вкусить. Значительно торжественнее обеденная трапеза воскресений и праздников, когда после обеда совершается чин о панагии (ср.: Часослов. С. 128-134). Выходя из трапезной, все проходят между стоящими у дверей чтецом, поваром и трапезарем, символически испрашивающими прощение и поэтому склонившимися, и игуменом (или священником), сложившим пальцы для именословного благословения.

В двунадесятые и нек-рые др. Господские и Богородичные праздники, в дни памяти наиболее почитаемых святых, по великопостным воскресеньям в мон-рях А. совершается всенощное бдение. Святогорцы различают 3 вида всенощных бдений: обычное (в дни памяти большинства бденных святых, в меньшие из имеющих бдение Господские и Богородичные праздники, в великопостные воскресенья), под важнейшие праздники, на панигирь - главный праздник обители. Всенощные бдения различаются в первую очередь продолжительностью: обычное бдение длится ок. половины ночи, бдение на панигирь занимает всю ночь полностью. В те дни, когда бывает всенощное бдение, в обычное время вечернего богослужения совершаются 9-й час, малая вечерня и малое повечерие или молебен Божией Матери ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 90), вечерняя трапеза. Через нек-рое время после трапезы начинается бдение. Порядок обычного бдения не отличается от изложенного в рус. Типиконе (с учетом общих афонских особенностей), можно отметить лишь, что предначинательный псалом не поется (его читает игумен), а также то, что по окончании литии в притворе (во время пения стиховных стихир) служащие иеромонах и иеродиакон уходят в алтарь и исходят вновь только для благословения хлебов (Ibid. Σ. 94). При совершении бдения в важнейшие праздники предначинательный псалом также читается, но лишь до стиха 28б, а остаток псалма допевается с аниксандариями. На великие Богородичные праздники избра́нный псалом на утрене может заменяться песнопением «Λόγον ἀγαθόν» (  ), состоящим из стихов Пс 44 (пророчески повествующего о Деве Марии), перемежаемых хайретизмами (см. в ст. Акафист) Богородице. На литургии в великие праздники чтение Евангелия предваряется пением продолжительного аллилуиария (в обычные дни он читается), во время к-рого диакон кадит храм; задостойник поется перед чудотворной иконой Божией Матери. После обеденной трапезы в эти дни в храме возглашается многолетие игумену. Во время «Господи, воззвах» на вечерне, херувимской песни на литургии, многолетия после трапезы пономари раскачивают зажженные хорос и паникадила. В нек-рые отмечавшиеся выше праздники за бдением возможно сослужение (Ibid. Σ. 102-109).

Самое торжественное бдение в году бывает на панигирь (πανήγυρις - всенародный праздник, слав.  ) - день памяти того святого или тот Господский или Богородичный праздник, к-рому посвящен мон-рь. На панигирь каждый афонский мон-рь приглашает архиерея (часто неск.) для возглавления торжественного богослужения; в случае отсутствия епископа честь возглавить богослужение предоставляется игумену к.-л. др. афонского мон-ря; на панигирь приглашаются также представители (ἀντιπρόσωποι - антипросопы) всех остальных святогорских обителей. Храм украшают лучшими епитрахилями и тканями; св. врата снимают с петель и уносят, так что и всенощное бдение, и Божественная литургия в этот день совершаются при постоянно открытых вратах (в определенные моменты литургии закрывается лишь завеса св. врат). Перед началом вечерней службы в храм торжественно переносят самую почитаемую икону Божией Матери, если она находится не в самом кафоликоне, и устанавливают ее на подставке под особым расшитым богослужебным зонтом (οὐρανία). Вечернее богослужение и следующее за ним бдение имеют тот же порядок, что и в большие праздники (уставная особенность панигиря - отмена «Блажен муж» на вечерне), но служба совершается с максимальной торжественностью из-за присутствия архиерея (к-рый, облачившись в архиерейскую мантию, занимает архиерейскую стасидию), сослужения (к участию во входе на вечерне приглашается все присутствующее в храме духовенство; каждения совершает не один диакон или пономарь, а два), выбора самых продолжительных распевов (одни только аниксандарии могут петь более 2 ч.; последний из 3 тропарей на благословение хлебов поется «осмигласен» (8 частей тропаря распеты на разные гласы; см. Осмогласник), а если осмигласного распева тропаря нет, поется продолжительное «Богородице Дево»), возжжения большего числа свечей на хоросе и паникадилах (так, в те моменты, когда на бдении под большой праздник возжигают только хорос и малые паникадила, на панигирь возжигают также и центральное). Бдение заканчивается на рассвете, затем служится водосвятный молебен: вода освящается драгоценным деревянным крестом, содержащим частицу Креста Господня, к водосвятной чаше износятся св. мощи, молящиеся подходят под окропление св. водой и для целования мощей. По окончании молебна совершается литургия архиерейским чином (литургия имеет те же отличия, что и в большие праздники, к ним прибавляются моменты, характерные для греч. архиерейского богослужения) и бывает праздничная трапеза с чином о панагии и (кроме Господских праздников) вкушением колива. По окончании трапезы в храме поют многолетие возглавлявшему службу архиерею (по обычному чину встречи архиерея) (Ibid. Σ. 110-124). Следующий за панигирем день посвящен поминовению ктиторов мон-ря. Богослужение, как и на сам панигирь, возглавляет архиерей; вечером в день панигиря совершается великая вечерня со входом, на к-рой поются стихиры попразднства или повторяются стихиры из праздничного последования; вслед за вечерней всем присутствующим в храме раздают свечи и служится полная заупокойная панихида с пением непорочных и канона и благословением колива; на следующий день бывает архиерейская литургия (Ibid. Σ. 127-132).

(Отмечены только отличия афонской практики от рус.). Триодный цикл на А. начинается с обряда изнесения Триоди в субботу перед Неделей о мытаре и фарисее. Чин прощения в Прощеное воскресенье происходит во время стиховных стихир и соединяется с обычным чином целования икон. В будние дни Великого поста порядок служб следующий: утреннее богослужение начинается в обычное время и состоит из полунощницы (кроме понедельника 1-й седмицы поста), утрени и 1-го часа; ок. 16 ч. (по т. н. визант. времени) совершаются 3-й и 6-й часы; ок. 19 ч. (по т. н. визант. времени) начинается вечернее богослужение, состоящее из 9-го часа, изобразительных и вечерни (когда положено - с литургией Преждеосвященных Даров); наконец, ок. 22 ч. (по т. н. визант. времени) бывает великое повечерие (Ibid. Σ. 180-186). На великом повечерии во время пения «  » пономарь совершает каждение кацеей; Великий канон прп. Андрея Критского на повечериях в 1-ю седмицу поется после «Слава в вышних», начиная со 2-й седмицы здесь поются последования тех святых, чья память попала на Страстную или Светлую седмицы (Ibid. Σ. 184-185, 191; ср.: Типикон. Т. 2. С. 863). Получил распространение поздний греч. обычай петь на повечериях вечером в пятницы первых 4 седмиц поста великий Акафист Богородице по частям; в 5-ю субботу поста Акафист, как и положено, поется на утрене, и может совершаться помазание елеем ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 190, 195, 214). Молитва прп. Ефрема Сирина на всех великопостных богослужениях читается тайно (Ibid. Σ. 181), такое же предписание содержится и в рус. Типиконе (Т. 2. С. 830). В понедельник, вторник и среду 1-й седмицы Великого поста (τριήμερον), до окончания литургии Преждеосвященных Даров, соблюдается полный пост ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 184; то же - и в рус. Типиконе). Резко отличается от рус. устав пения службы полиелейного праздника в постный день - в этом случае в афонских мон-рях перед утреней совершается праздничная лития в притворе, полиелейная утреня имеет праздничное окончание, на часах отменяются кафизмы (Ibid. Σ. 185). Каждое воскресенье Великого поста совершается всенощное бдение; на Крестопоклонное воскресенье, на утрене, поется полиелей (Ibid. Σ. 191-192). Накануне Благовещения, если это будний день Великого поста, благовещенская вечерня обязательно заканчивается литургией Преждеосвященных Даров (Ibid. Σ. 167; подобное предписание содержится и в рус. Типиконе (Т. 2. С. 541), но соблюдается редко).

На праздник Входа Господня в Иерусалим игумен усыпает пол храма листьями лавра, после чтения Евангелия читается молитва на освящение специально приготовленных крестиков из лавра, после целования Евангелия игумен раздает их всем молящимся, говоря: «Καλὴν ̓Ανάστασιν» (С Воскресением); все держат эти крестики до конца бдения, а за литургией причащаются с ними в руках ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 197-198). Вечером в этот день лавровые листья с пола убирают. Плащаницу в Великую пятницу износят из алтаря, как и в РПЦ, на вечерне, но во время славника стиховных стихир. Вся утреня Великой субботы совершается перед плащаницей, как перед св. престолом - здесь произносятся все возгласы и т. д. Согласно поздней греч. практике, похвалы на утрене Великой субботы поются после канона; тропари полностью поют священники, стихи псалма читает чтец, игумен в начале похвал совершает каждение храма, говоря каждому: «Καλὴν ̓Ανάστασιν». В конце великого славословия кафоликон трижды обходят с плащаницей, делая остановки, на к-рых произносятся особые прошения. После 3-го раза священники останавливаются у входа в храм, держа плащаницу, все молящиеся проходят под ней, после чего плащаницу уносят в алтарь. Во время литургии Великой субботы игумен усыпает пол храма лавровыми листьями, к-рые остаются в храме до Антипасхи (Ibid. Σ. 207-212, 218).

В начале утрени 1-го дня Пасхи, после завершения чтения Деяний и пения канона Великой субботы (полунощницы), поется «Δεῦτε, λάβετε φῶς» (Приидите, приимите свет) и бывает исход из кафоликона с пением «  » (во время шествия кроме свечей и кадил износят только Евангелие и икону Воскресения) на специально приготовленное место, где читается Евангелие о Воскресении, после чего все возвращаются в храм. Пасхальная утреня совершается обычным порядком; служба очень продолжительна. Тропари канона многократно повторяются, припевом к тропарям служит не «    », а «     ». Во время каждой из песен канона бывает полное каждение храма; на одной из песен (3-й или 6-й) вместо каждения священник обходит всех с сосудом с благовонием (μυροδοχεῖον) и кропит каждому на руки. Стихиры Пасхи поют священники, выйдя из алтаря; в чине христосования принимают участие все, что предписано и рус. Типиконом (Т. 2. С. 935-936). Часы Пасхи читаются (песнопения, из к-рых состоит каждый час, по очереди читают разные монахи). К литургии звонят одновременно во все колокола и била, имеющиеся в мон-ре (такой же звон бывает к вечерне, утрене и литургии во всю Светлую седмицу). На литургии 1-го дня Пасхи не бывает чтения Евангелия на разных языках. На литургиях 1-го дня Пасхи и во всю Светлую седмицу не произносится ектения об оглашенных, т. к. оглашенных, по мнению афонитов, в это время года быть не должно - все оглашенные должны были принять Крещение в Великую субботу. Перед Причащением игумен читает вслух разрешительную молитву для всех находящихся в храме, т. к. в этот день все приступают к Причащению. Во время Причащения (с этого дня и до отдания Пасхи) поется, как указано и в рус. Типиконе, «   » ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 219-226). Вечером в 1-й день Пасхи совершается торжественная вечерня, во время к-рой, согласно поздней греч. практике, происходит чтение Евангелия от Иоанна (20. 19-25; нач.: Οὔσης ὀψίας - слав.   ) на разных языках (начиная с перевода на язык Гомера, нач.: ̀ρδβλθυοτεΟφρακε νοητέροις), а во время пения стиховных стихир повторяется чин христосования (Ibid. Σ. 228). Всю Светлую седмицу литургию служат в кафоликоне. В один из дней Светлой седмицы (в каждом мон-ре в свой: напр., в Ивироне во вторник) бывает многочасовая литания (крестный ход) с чудотворной иконой Божией Матери (над иконой несут богослужебный зонт на случай непогоды) по всем монастырским владениям (ср. с рус. крестными ходами на Светлой седмице); во время шествия делают многочисленные остановки, на к-рых возглашают ектении, читают молитвы о виноградниках, садах, бездождии, безведрии и проч.; порядок литании в каждом мон-ре свой (Ibid. Σ. 229-231). В день Антипасхи совершается всенощное бдение и кроме евангельского события вспоминается избавление А. от тур. гнета. На отдание Пасхи повторяется пасхальная служба (Ibid. Σ. 232). Вечерня Пятидесятницы с коленопреклонными молитвами совершается не после литургии, а вечером (Ibid. Σ. 238). В Петров пост (а также и в Рождественский), если нет праздника, по понедельникам, средам и пятницам совершается служба с Аллилуия, читаются междочасия (Ibid. Σ. 159, 235). Во 2-е воскресенье по Пятидесятнице совершается всенощное бдение ради Собора Афонских преподобных (Ibid. Σ. 235). Попразднство Успения Пресв. Богородицы длится не 8, а 13 дней ([Χρυσόστομος (Κατσουλιέρης), ἀρχιμ.]. Σ. 170). Водоосвящение на Богоявление совершается, как и в России, дважды - в навечерие и в сам праздник; в Ивироне в день праздника бывает крестный ход с Иверской иконой к месту ее явления на берегу моря, воду освящают в море. 1-го числа каждого месяца совершается малое освящение воды.

Практика монашеского пострига в афонских мон-рях неодинакова (Ibid. Σ. 141): одни, согласно поучениям прп. Феодора Студита, постригают послушников сразу в великую схиму, др.- сначала в малую, а в великую - по прошествии определенного времени (как в рус. практике), третьи - сначала в рясофор, а затем сразу в великую схиму (принявший рясофор считается на А. уже полноценным монахом). Постриг бывает только за Божественной литургией (Ibid. Σ. 151); постригает послушника служащий иеромонах, а игумен бывает восприемником. Чинопоследование пострижения начинается после пения тропарей и кондаков по малом входе и совершается согласно Евхологию (Требнику). Во время молитвы над главой постригаемого игумен называет его новое имя. По окончании чинопоследования литургия продолжается. После прочтения Евангелия литургии служащий иеромонах вручает новопостриженному крест, свечу, четки из 100 узелков и поминает его за сугубой ектенией. Вместо причастна за литургией поется самогласен Недели о блудном сыне «  »; новопостриженный первым прикладывается к иконам, после целования икон все монахи по очереди целуют его, спрашивая: «Как зовут тебя, брат?» Он отвечает: «Монах (имярек)». Они приветствуют его, говоря: «Живи долго и угождай Богу, ангелам, человекам и старцу своему!» Новопостриженный первым причащается Св. Таин, не снимая ни скуфьи, ни куколя (он не снимает их всю литургию). По отпусте литургии читается молитва на снятие куколя. Порядок пострижения великосхимника тот же, только на утрене к дневным канонам прибавляется канон великой схимы, после входных тропарей и кондаков литургии выпеваются антифоны великой схимы, четки, вручаемые постриженику, состоят из 300 узелков (Ibid. Σ. 141-144).

Когда мон-рь по той или иной причине остается без игумена, братия избирает нового, он отправляется к Патриарху за хиротесией во архимандрита, а по его возвращении совершается чин интронизации: после великого славословия утрени антипросоп Вел. Лавры приветствует нового игумена (в это время на игумена надевают мантию) и вручает ему пастырский жезл, новоизбранный произносит ответное слово и занимает архиерейскую кафедру; затем богослужение продолжается (Ibid. Σ. 135-136).

Елеосвящение над всеми монахами и паломниками совершается 2 раза в год - в навечерие Рождества Христова и в Великий четверг; согласно древней традиции, незаслуженно забытой ныне в рус. практике, помазание в этом случае (в отличие от Елеосвящения, совершаемого над больными) бывает только одно - в конце чина, при целовании Евангелия. Таинство Крещения над некрещеными паломниками в афонских обителях совершается редко (в силу малого числа таковых), когда же кто-либо изъявит желание принять св. Крещение на А., его крестят в море, предварительно испытав его желание в течение нек-рого времени.

Отпевание монахов совершается с торжественностью; в течение 40 дней после смерти монаха каждый день благословляется коливо в память о нем и все должны прочитывать за него одни четки; умершего ежедневно поминают на проскомидии в течение 3 лет и навсегда записывают в большой помянник мон-ря (Ibid. Σ. 151). По прошествии нек-рого времени после смерти останки умершего откапывают; череп надписывают и помещают в костницу; туда же относят кости умершего. Этот обычай получил распространение на А. и в др. мон-рях христ. Востока в связи с нехваткой места для устройства кладбищ; посещение монастырских костниц заставляет паломников задуматься о неотвратимости смерти.

В нек-рые дни в мон-рях бывают общие [послушания] (παγκοινιαί), исполняемые всеми монахами работы; одно из таких послушаний, приготовление теста, может быть приурочено ко времени утрени (Ibid. Σ. 146-148). Т. о., вся монастырская жизнь на А. организована как непрерывное служение Богу.

Появление на А. «русских» монахов относится к древнейшему периоду истории Св. Горы. Под одним из актов Вел. Лавры (февр. 1016) стоит подпись Герасима, «монаха, милостию Божией пресвитера и игумена обители Роса» (Γερασιμος μ(ονα)χ(ος) ελε(ῳ) θ(εο)ῦ πρεσβυτερος κ(αι) ηγουμενος μονις του Ρôς - Actes de Lavra. T. 1. N 19). Греч. подпись «русского» (του Ρους) мон. Кириака стоит под одним из актов мон-ря Ксиропотам 1081 г. (Actes de Xéropotamou. N 6. P. 64). По сообщению ПВЛ под 1051 г., Св. Гору посетил прп. Антоний Печерский, к-рый был там пострижен в монашество и отправлен обратно в Киев с благословением и пророчеством о том, что от него «мнози черньци имут быти» на Руси (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 156). По позднему афонскому преданию, прп. Антоний подвизался на Св. Горе в пещере близ Эсфигмена (храм над ней во имя прп. Антония Печерского сооружен в 1849, на А. прп. Антония именуют Эсфигменским).

Первый рус. мон-рь на А.- обитель «Древоделя» (Ξυλουργοῦ, совр. Ксилургу, скит Богородицы, Мариинский) был посвящен Успению Пресв. Богородицы. Впервые Ксилургу назван в акте 1030 г. (без указания национальности насельников) (Actes de Saint-Pantéléèmôn. N 1). В описи движимого имущества мон-ря 1142 г. (ibid. N 7) упомянуты 49 «русских книг» (βιβλία ρούσι(κα)), о греч. книгах в акте не сказано. В описи названы также «русская золотая епитрахиль... русский плат (энхирий) накидной ... и другой [энхирий] старый русский... русский сосуд... русская шапка» (ἐπιτραχίλ(ιον) χρυσοῦν ρούσικον... ἐνχείριν ... βλατ(ιον) ρουσί(κον) ... (και) ἕτερ(ον) παλαι(ὸν) ρούσι(κον)... λεκάνι ρούσικον... κάπ(α) ρούσι(κη)). Из акта 1169 г. (ibid. N 8) следует, что Ксилургу называли «обителью русских» (Ξυλουργοῦ μονῆ ἤτοι τῶν ρουσῶν) и что здесь уже сменилось по меньшей мере одно поколение рус. насельников: «В ней мы постриглись, и много потрудились, и издержались над ее охранением и устроением, и в ней скончались родители и сродники наши, которые содержали нас и давали нам средства жить». Этим актом 1169 г. рус. монашеской общине Ксилургу по просьбе ее настоятеля Лаврентия был передан на все последующие времена пришедший в упадок мон-рь Солунянина (τοῦ Θεσσαλονικέως), возникший в кон. X в. и освященный во имя вмч. Пантелеимона (ibid. N 8). Начиная с 1169 г. мон-рь вмч. Пантелеимона стал основной рус. обителью на А. Монахи из славян, среди к-рых, возможно, были и русские, подвизались также во мн. греч. обителях: прп. Григория, Кастамоните, Кутлумуше, Филофее, прп. Ксенофонта, Ксиропотаме и др.

Несмотря на то что Пантелеимонов мон-рь на протяжении всего средневековья устойчиво именовался «обителью русов» (μονὴ τῶν ῾ρώσων, в слав. традиции - Русы), число рус. насельников здесь не было постоянным. Благодаря активным связям между рус. и серб. монашескими общинами, установившимся на рубеже XII-XIII вв., среди братии Русика было много сербов, с др. стороны, в б-ке серб. Хиландарского мон-ря сохранились древнейшие восточнослав. рукописи Афона: нотированные Стихирарь (Хиландар. № 307), кон. XII в., и Ирмологий (№ 308), нач. XIII в. В Пантелеимоновом мон-ре в 1191 или 1192 г. принял монашеский постриг сын серб. вел. жупана Растко, буд. свт. Савва Сербский. В его работе над переводом серб. («святосавской») редакции Кормчей с толкованиями, совершавшейся на А., принимали участие (судя по лексическим и орфографическим особенностям) рус. книжники. Одна из глав переведенного свт. Саввой Евергетидского Типикона получила широчайшее распространение в рус. рукописной традиции (рус. списки «Устава, како пети Псалтырь», или «Сказания [мниха Саввы] о Псалтыри» известны с XIV в.).

После установления в сер. XIII в. на Руси монголо-татар. ига число рус. иноков в Пантелеимоновом мон-ре уменьшалось и он постепенно заселялся сербами. Согласно подписи под актом 1261 г., игуменом мон-ря в то время был серб Мефодий (Actes de Docheiariou. N 7). В кон. XIII или нач. XIV в. серб. кор. Милутин (Стефан Урош II) дал Пантелеимонову мон-рю земельные пожалования, известные по подтвердительной грамоте 1312 г. имп. Андроника II. В нач. XIV в. игум. Хиландарского мон-ря Даниил (в 1324-1338 архиеп. Сербский) имел в Русике духовного отца. К сер. XIV в. обитель окончательно стала серб., в 1349 г. серб. царь Стефан Душан в своем хрисовуле отмечал «нищету последнюю манастира и еще же от Руси всеконечное оставление». С этого времени более чем на столетие ктиторами мон-ря св. Пантелеимона стали серб. правители из династий Неманичей, Хребеляновичей и Бранковичей (в монастырском архиве хранятся 7 жалованных грамот Стефана Душана, 1 - его жены Елены, 2 - св. кн. Лазаря, 2 - деспота Драгаша и его сына Константина, 1 - деспота Гюрга Бранковича). Последним серб. ктитором была дочь деспота Гюрга Бранковича, мачеха султана Мухаммеда II Завоевателя Мара (при ней Пантелеимонов мон-рь в 1466 заключил договор с восстановленным ее попечением Рильским мон-рем). После смерти Мары (1487) обязанности ктиторов унаследовали валашские воеводы Влад V Монах (Кэлугер) и его сын Раду Великий (в монастырском архиве сохранились их грамоты, соответственно 1487 и 1497, о ежегодной выплате денежной помощи). На серб. состав монастырской общины указывает извод переписанных здесь книг: Евангелия-тетр (Хиландар. № 11, 3-я четв. XIV в., писал мон. Григорий повелением игум. Исаии), «Книги о постничестве» свт. Василия Великого (Хиландар. № 476, кон. XIV в., писец - «поп Нил, у Рус[ех], трудом и откупом своим») и в особенности сборника служб небесному покровителю обители вмч. Пантелеимону (Пантелеимонов мон-рь. Слав. № 9, 2-я пол. XIV в.). В 70-х гг. XIV в. игуменом Русского мон-ря был серб старец Исаия (отождествляемый в научной лит-ре с соименным ему переводчиком на слав. язык творений Дионисия Ареопагита), активно участвовавший в примирении Сербской Церкви с К-польским Патриархатом в 1375 г. Начиная с сер. XIV до посл. четв. XV в. мон-рь вмч. Пантелеимона фактически являлся сначала 2-й, а с 80-х гг. XIV в.- 3-й (после Хиландара и мон-ря Св. Павла) серб. обителью на А., применительно к к-рой определение «Русский» указывало на предшествующую историю и имело значение топонима.

На рубеже XV-XVI вв. были установлены офиц. отношения между Пантелеимоновым мон-рем и московскими вел. князьями и Русской митрополией. Однако экономическое положение мон-ря в XVI в., несмотря на значительные пожертвования, получаемые из Москвы, было тяжелым. Обитель долгое время не могла оправиться от последствий сильных землетрясений (1500, 1552, 1560, 1572 и 1585), восстановить разрушенные строения и оборонительные сооружения, необходимые для защиты от набегов пиратов и сухопутных разбойников. В 1568/69 г. мон-рь после уплаты тур. властям огромного выкупа за конфискованные земельные угодья вынужден был заложить все свои метохи и даже церковную казну. Мон-рь был закрыт, а его насельники разбрелись по окрестным скитам и келлиям. В 1583 г. кинот во главе с протом обратился к царю с просьбой возобновить и обустроить обитель. Однако послание совпало по времени со смертью царя Иоанна IV Васильевича Грозного, кроме того, рус. казна была истощена многолетней Ливонской войной. Просьбу удалось выполнить лишь в 1592 г., в 1619 г. был сооружен новый монастырский собор на месте старого, облик постройки запечатлен на рисунке В. Г. Григоровича-Барского 1744 г. (к сер. XIX в. от постройки 1619 остался лишь фундамент, на месте старого храма в 1870 был заложен совр. собор, достроенный в 20-х гг. XX в. и освященный митр. Антонием (Храповицким)).

В кон. XV-XVI в. в Пантелеимоновом мон-ре жили по преимуществу сербы, по крайней мере из них состояла монастырская администрация, о чем свидетельствует переписка обители того времени с московскими властями, дошедшая в рус. копиях, сделанных в Посольском приказе, но сохранившая серб. лексику и заметные следы серб. орфографии. В афонских актах рубежа XV-XVI вв. встречаются подписи рус. монахов, напр. «старца Серапиона» (1483) и «старца Вавилы» (1504/05 (Παυλικιάνωφ). P. 274-275). Трактуемая иногда как свидетельство полного отсутствия русских в составе монастырской братии в 30-х гг. XVI в. запись в рукописи Хиландарского мон-ря № 485 о том, что на праздничной трапезе в день Усекновения главы Иоанна Предтечи в 1535 г. «быша... калогери сербы и греци» (Стоянович. Кн. 4 № 6224) сделана монахом западнорус. происхождения (хотя и не относящимся к числу пантелеимоновских иноков) и фиксирует национальный состав гостей, а не хозяев. С сер. XVI в. до запустения мон-ря (в 1568/69-1583) обитель существовала «в союзе» с Хиландаром, выражавшемся, очевидно, в совместном ведении хозяйства; возможно, поэтому в кадастровых регестах 1560 г. владения мон-рей описаны вместе (Фотић. С. 103). Сохранились сведения о числе иноков в Русской обители в кон. XV-XVI в., в разные годы оно существенно колебалось и составляло (по подсчетам серб. историка А. Фотича) в 1489 (или 1517/18?) г. 120 чел., 1530/31 г.- 25, в 1561 г.- 170 чел.

В 1-й пол. XVII в. в братии Пантелеимонова мон-ря, вероятно, преобладали греки. Об этом свидетельствует, в частности, храмозданная надпись 1619 г. монастырского собора, выполненная только по-гречески (плита с этой надписью сохранилась среди уцелевших музейных экспонатов в б-ке мон-ря). Число братии в обители в 1661 г. составляло 120 чел., в 1677 г.- 200 (Фотић. С. 90). К нач. XVIII в., особенно в связи с русско-тур. войной 1686-1700 гг., Пантелеимонов мон-рь материально оскудел и братия оставила его. По свидетельству Григоровича-Барского, русские в то время были сильно притесняемы от греков и, «боящися внешней казни, убегоша в страны незнаемы».

До XVII в. рус. иноки, жившие на А. в этнически смешанных скитах и келлиях греч. мон-рей, были более многочисленными, нежели рус. насельники Пантелеимонова мон-ря. В кон. XIV и в особенности в 1-й пол. XV в. связи рус. монашества с А. после длительного перерыва возобновились и стали активными. В то время на Св. Горе подвизались буд. основатели и настоятели рус. общежительных мон-рей: прп. Сергий Нуромский († 1412), Иларион, игум. новгородского Лисицкого мон-ря (вернулся на Русь не позднее 1397), Дионисий Царьградский, архим. Спасо-Каменного мон-ря (в 1418-1425 архиеп. Ростовский), Досифей, архим. нижегородского Печерского мон-ря (был на А. в кон. XIV - нач. XV в.), прп. Арсений Коневский († 1447). Ок. 5 лет прожил на Св. Горе прп. Савва Тверской (Бороздин; † 1467), игум. тверского Саввина мон-ря в честь Сретения Господня, о чем сообщает в своей «Духовной грамоте» прп. Иосиф Волоцкий (ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 554). С афонской традицией был тесно связан и митр. свт. Киприан (отождествленный исследователями с одноименным святогорским монахом - адресатом послания свт. Евфимия, Патриарха Тырновского, дошедшего в большом числе рус. списков с нач. XV в.). Вероятно, в нач. XV в. на А. побывал известный рус. агиограф Епифаний Премудрый, в 1420 г. Зосима, инок Троице-Сергиева мон-ря, совершил путешествие на А. и составил список 20 афонских мон-рей. Со Св. Горы монахи привозили книги, до той поры неизвестные на Руси: лисицкий игум. Иларион привез Тактикон Никона Черногорца, прп. Савва Тверской - Иерусалимский устав и Кормчую, архим. Досифей - Устав Св. Горы и Чин пения 12 псалмов.

Известны имена рус. книгописцев, трудившихся в то время на А. над перепиской книг для Руси (прежде всего аскетического содержания, из числа переводов, выполненных южнослав. книжниками в кон. XIII - 1-й пол. XV в.). Ок. 1397 г. на А. существовала небольшая рус. колония (монахи Герман, Каллиник, Кассиан и др.), по крайней мере нек-рые из иноков занимались книгописанием (этим годом, вероятно, датируется «Книга о постничестве» свт. Василия Великого - ГИМ. Увар. № 506-1° ). Примерно в то же время безвестный рус. монах приписал к серб. рукописи 1-й четв. XIV в. «Слов постнических» прп. Исаака Сирина 1-й редакции перевода маргиналии, дополняющие ее текст до более пространной 2-й редакции (РГБ. МДА.I. № 151. 2). В 1-й трети XV в. в Вел. Лавре трудились книжники с прозвищем Русин: Авраамий, к-рый переписал в 1432 г. сборник житий, принесенный в 1437 г. в тверской Саввин мон-рь (РГБ. Егор. № 543), и Афанасий (возможно, вложил в Лавру прп. Афанасия плащаницу рус. работы, датируемую ранним XV в.). В 20-х гг. XV в. в Ватопеде и в мон-ре Св. Павла переписывал книги и заказывал переводы (сербу Иакову Доброписцу) рус. инок Евсевий-Ефрем, к-рому помогал старец Митрофан. Скорее всего также на А. в 1417 или 1418 г. рус. иноками Варсонофием и Мартином был переписан большой сборник (ГИМ. Син. № 213), включающий в себя Азбучно-Иерусалимский патерик.

С сер. XV в. число известий о рус. иноках на А. существенно уменьшается. Вероятно, это вызвано, с одной стороны, напряженными отношениями между Русской Церковью и К-польским Патриархатом вследствие принятия первой решения об автокефалии, с др.- падением К-поля в 1453 г. (А. находился под властью турок с нач. XV в.). Несомненно, к устным рассказам одного из рус. святогорцев восходит повесть о свт. Савве Сербском в т. н. Сказании о Болгарской и Сербской Патриархиях, созданном, вероятно, в 60-х гг. XV в. (Белякова Е. В. Обоснование автокефалии в русских Кормчих // Церковь в истории России. М., 2000. Сб. 4. С. 141-143). Приблизительно в 70-х гг. XV в. на Св. Горе побывал «великий старец» Митрофан (Бывальцев) (судя по фамильному прозвищу, родственник митр. Феодосия), проживший там, согласно известию «Духовной грамоты» прп. Иосифа Волоцкого, 9 лет (ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 558-559). Вероятно, в 80-х гг. XV в. на А. жил прп. Нил Сорский.

С рубежа XV-XVI вв. известны западнорус. монахи, подвизавшиеся на А., в большинстве своем они не были связаны с Пантелеимоновым мон-рем. В нач. XVI в. на Св. Гору отправился постриженик Благовещенского супрасльского мон-ря Антоний Супрасльский, к-рый, до того как принял мученическую смерть от рук мусульман в Салониках (Фессалонике), неск. лет прожил в пирге (монастырской башне) свт. Саввы Сербского. Открытым остается вопрос о национальности Гавриила, прота Св. Горы в 10-х и 20-х гг. XVI в. (с перерывом), агиографа, полемиста и переводчика с греч. на слав., поскольку прозвище Мстиславич (считающееся почему-то свидетельством восточнослав. происхождения) сопровождает его имя лишь в одном позднем списке «Выписи о втором браке великого князя Василия III». В кон. XVI - 1-й четв. XVII в. (с перерывом в 1604-1606) на А. (преимущественно в Зографе и Хиландаре) жил выдающийся защитник Православия в Речи Посполитой, неутомимый и бескомпромиссный борец с церковной унией иером. Иоанн (Вишенский). В 20-х гг. XVII в. укр. монахи переписали в Зографском мон-ре большой сборник поучений (ГИМ. Епарх. № 459). В посл. трети XVII в. переводами с греч. и с новогреч. на церковнослав. занимался на А. мон. укр. происхождения Самуил (Бакачич). В XVII-XVIII вв. выходцы из Украины и Белоруссии преобладали среди восточнослав. монахов А., на это в частности, указывает большое число киевских, львовских и черниговских изданий того времени в слав. книжных собраниях Св. Горы, заметно превосходящее продукцию великорус. типографий.

Зарождение русско-афонских связей относится к начальной истории рус. монашества. Вернувшись с А. на Русь, прп. Антоний Печерский поселился близ Берестова (в окрестностях Киева), и вскоре вокруг него собралась монашеская община. Строй ее жизни, по-видимому, сложился на тех уставных принципах, к-рые преподобный наблюдал в афонских мон-рях. Предание о благословении от Св. Горы, принятом через прп. Антония «матерью монастырей русских» - Печерской обителью, отразилось в ПВЛ и в Киево-Печерском патерике. Об авторитете А. на Руси как образца иноческой жизни с домонг. времени свидетельствует периодическое возникновение здесь в разные эпохи обителей, именуемых «святогорскими» или «Святая гора» (древнейшая из известных - близ Владимира-Волынского, появилась ок. сер. XI в.). В то же время в рус. паломнической лит-ре до XVI в. неизвестны описания А. (в отличие от Св. земли и К-поля), лишь в хождении троице-сергиевского диак. Зосимы (1420) содержится краткий перечень афонских мон-рей.

Монголо-татар. нашествие (1237-1241) и последовавшее за ним владычество кочевников не сразу прервали традиц. связи Руси с А., хотя существенно их ослабили. В сер. XIII в. принявший монашество правосл. литов. кн. Воишелк отправился на А. через Венгрию и Болгарию, но не смог туда добраться, «зане мятежь бысть велик тогда в тых землях» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 831, 859). Однако этот случай не отражает общей ситуации, поскольку в том же году неизвестный по имени новгородец (возможно, по дороге на А. или обратно) участвовал в переписке в Зап. Сербии Иловицкой Кормчей, а безымянный выходец из галицко-волынских земель переписал во 2-й пол. XIII в. (вероятнее всего, на А.) по греч. палимпсесту Евангелие-апракос («Евангелие Верковича» - РНБ. F. п. I. № 99). Связи А. с Русью пришли в упадок, вероятно, во 2-й четв. XIV в., когда прекратилась династия галицко-волынских Рюриковичей и княжество было поделено между Польшей и Литвой. Прекращению связей, возможно, способствовало также разорение Пантелеимонова мон-ря каталанцами в 1308 г. Возможно, в XIV в. имели место эпизодические контакты Руси с А.: по преданию, во 2-й пол. XIV в. на о-в Мурма (Мучь) в Онежском оз. прибыл святогорский инок Феодосий и поселился там с к-польским монахом Лазарем († 8 марта 1391), к-рый основал Муромский в честь Успения Пресв. Богородицы мон-рь.

Контакты с А. и К-полем значительно оживились и стали систематическими в кон. XIV - нач. XV в. На А. рус. иноков интересовали прежде всего монастырские уставы и практика «умной молитвы». Посетивший в кон. XIV в. Св. Гору архим. нижегородского Печерского мон-ря Досифей описал келейное правило афонских монахов. Он сообщил, что святогорцы, к-рые отдельно живут в келлиях, каждый день прочитывают половину Псалтири и по 600 Иисусовых молитв, в то время как на Руси Псалтирь вычитывалась монахами по келлиям только Великим постом. Однако уже в XV в. в рус. мон-рях было распространено афонское молитвенное правило, описанное Досифеем. (Древнейший список «Правил» (устава) архим. Досифея - ЯМЗ. № 15231. Л. 1-4об.- переписан между 1409 и 1422 в Спасо-Прилуцком мон-ре. Известен список «Правил» из б-ки Кириллова Белозерского мон-ря - РНБ. Кир.-Бел. № 34/1111. Л. 315-316об., XV в.) В XVI-XVII вв. повседневное чтение Псалтири в рус. мон-рях было обязательным. Благодаря активному афонскому влиянию в духовной жизни рус. обителей в кон. XV-XVI в. произошли важные изменения: общей тенденцией келейного молитвенного правила стало стремление к «умному деланию», «умной молитве», возникла новая для Руси форма организации мон-ря - скит (первым рус. скитом, по своему устройству близким к афонским скитам, была Нилова Сорская пуст.). Не только скитские, но и общежительные монахи, в частности иноки Кириллова Белозерского и Волоколамского мон-рей, постоянно «держали молитву Иисусову», как и афонские старцы. Согласно описанию тотемского дьяка Ивана Плешкова, волоколамский инок должен был за день прочитать 100 молитв Богородице и 1900 Иисусовых молитв (ГИМ. Щук. № 212. Л. 212-212об., 1674 г.).

В кон. XIV - нач. XV в. участились приезды по разным поводам на Русь афонских монахов: в 1399 г. в погребении «по лаврьскому» обычаю вел. кн. Тверского св. Михаила Александровича, принявшего перед смертью схиму, участвовали святогорские иноки Савва и Спиридон (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 174). В 1404 г. серб. инок с А. по имени Лазарь изготовил для вел. кн. Василия I Димитриевича «самозвонные» часы. Святогорский инок-серб Пахомий Логофет, прибывший на Русь не позднее 1438 г., составил целую эпоху в лит. творчестве, прежде всего в агиографии и гимнографии. В 1439 г. по вопросу о заключенной на Ферраро-Флорентийском Соборе церковной унии вел. кн. Василий II Васильевич (Тёмный) обменялся посланиями с афонскими старцами, категорическая позиция афонитов, отразившаяся в их ответе (ЛЗАК за 1864 г. СПб., 1865. Вып. 3. С. 28-32), определила в значительной мере и отношение Русской Церкви к этому событию. Ярким свидетельством авторитета Св. Горы для Руси может служить составленная, очевидно, в кон. XVI в. легендарная «Выпись о втором браке Василия III» (Зимин А. А. Выпись о втором браке Василия III // ТОДРЛ. 1976. Т. 30. С. 132-148), в к-рой решения афонского монашества по поводу развода и повторного брака вел. князя (высказанные без запроса с рус. стороны) рассматриваются как равнозначные мнению Патриархов.

На рубеже XV-XVI вв. были установлены офиц. отношения между А. и московскими вел. князьями и Рус. митрополией. В 1497 г. в Москву в свите посольства молдав. воеводы Стефана Великого прибыл игум. Пантелеимонова мон-ря Паисий с 3 афонскими старцами «милости ради, и князь великий (Иоанн III Васильевич) пожаловал, милостынею изволил... понеже бо из старины той монастырь святаго Пантелеимона во Святей Горе строение бяше прежних великих князей русских» (ПСРЛ. Т. 12. С. 214). Сын Иоанна III вел. кн. Василий III Иоаннович в 1507 г. с монахами Пантелеимонова мон-ря архидиак. Пахомием и старцем Иаковом послал в Пантелеимонов мон-рь и проту Св. Горы серебряный ковш Иоанна III и богатую милостыню на помин души своих родителей, имена к-рых были вписаны в синодики всех афонских мон-рей. В 1509 г. по просьбе деспотицы св. Ангелины (Бранкович), описавшей в письме бедственное положение Пантелеимонова мон-ря, лишенного заступников и покровителей, вел. кн. Василий III подтвердил свое ктиторство по отношению к Русскому мон-рю, а также покровительство Св. Горе в целом. В июне того года вел. князь отправил вместе со старцами Пантелеимонова мон-ря милостыню в обитель и такую же проту Св. Горы Паисию для всех афонских мон-рей. В отдельной грамоте вел. князь извещал Паисия о разрешении посылать святогорских иноков для сбора пожертвований в России, братия Пантелеимонова мон-ря получила привилегию посылать старцев за милостыней к царю. С этого времени приезды монастырских посольств на Русь стали регулярными, значительный перерыв пришелся лишь на период запустения Пантелеимонова мон-ря в посл. четв. XVI в. и на Смутное время.

В 1515 г. в Москве побывали старец Мелетий из Вел. Лавры и духовник Ватопедского мон-ря Нифонт. Они возвратились на А. с послом вел. князя В. Копылом, к-рый доставил проту Св. Горы Симеону 1000 р. на помин души Иоанна III и вел. кнг. Софии Палеолог и столько же в дар от Василия Иоанновича. В Вел. Лавру и Ватопедский мон-рь вел. князь пожертвовал по серебряной чаре, камчатые ризы и пелены к иконам прп. Афанасия Афонского и праздника Благовещения. В том же году с грамотами к митр. Варлааму и вел. князю из Пантелеимонова мон-ря прибыли монахи Савва, Пахомий и Матфей. На средства, посланные с ними на А., была построена часть монастырской ограды. В 1517 г. афонский инок Исаия привез в Москву список пространного жития свт. Саввы Сербского в редакции иером. Феодосия (запись об этом сохранилась во мн. рус. списках XVI-XVII вв.). Список лег в основу всей позднейшей рус. традиции текста, сразу же использованного составителем древнейшей редакции Русского Хронографа как важнейший источник по южнослав. и визант. истории XIII в. Неск. ранее, в кон. XV - нач. XVI в., скорее всего также с А., на Русь был доставлен сборник сочинений, легших в основу Хронографа, сборник включал в себя «Паралипомен» хроники Иоанна Зонары, жития деспота Стефана Лазаревича, кор. св. Стефана Дечанского и Илариона, еп. Меглинского (сохранился в рус. копии нач. XVI в.- РГБ. Вол. № 655). Известен и небольшой рассказ о мон-рях А. с именем старца Исаии в заголовке, относящийся к 1489 г. (или к 1517-1519) (Три древних сказания о Св. горе Афонской. С. 3-8). С кон. XV в. во мн. рус. рукописях встречается рассказ о чуде арх. Михаила в Дохиарском мон-ре («Повесть о пастухе, нашедшем злато»), включенный в состав Великих Миней Четьих митр. Макария.

В 1518 г. по просьбе вел. кн. Василия III в Москву для правки книг прибыл прп. Максим Грек, до этого подвизавшийся в Ватопедском мон-ре ок. 10 лет. С его именем на Руси связывали создание сказания «Воспоминание отчасти Святыя горы Афонския» (старший список - РГБ. Троиц. № 686), получившего распространение в рус. письменности не позднее 1-й четв. XVI в., а также повестей о Ватопеде и об Иверской иконе Божией Матери. С 30-х гг. XVI в. в рус. рукописях встречаются краткие афонские агиографические повести, с именем старца Герасима Святогорца в заглавии, о прп. Павле Ксиропотамском и о безымянном старце, жившем в лесу, неизвестные в южнослав. традиции и явно восходящие к устным рассказам монастырских посольств (старший список - РГБ. Вол. № 659). В др. волоколамском сборнике, датируемом 1563 г. (№ 514. Л. 459-470), помещены списки жалованных грамот мон-рю Св. Павла серб. деспотов Бранковичей (святых Ангелины и ее сыновей Георгия и Иоанна) 1495-1496 гг., серб. вельмож на венг. службе (родственников вел. кнг. Елены Глинской) Якшичей 1506 г. и молдав. воеводы Петра Рареша 1533 г.

Заметное место в рус. агиографии 1-й пол. XVI в. занимает творчество афонского инока, серба по происхождению, Льва Аникиты Филолога, написавшего похвальные слова мученикам Михаилу и Феодору Черниговским (возможно, во время пребывания в России в 10-20-х гг.) и преподобным Зосиме и Савватию Соловецким (1534-1538). В 1539 г. прибывшие в Новгород ко двору архиеп. св. Макария (впосл. митрополит всея Руси) иноки из Зографского мон-ря и Карейского скита Митрофан и Прохор рассказали святителю о мучении Георгия Нового, пострадавшего в Софии в 1515 г. Рассказ лег в основу рус. (независимого от существовавшего в южнослав. традиции) жития мученика (Калиганов И. И. Георгий Новый у восточных славян. М., 2000. С. 29-30). Прибывшие в 1547 г. в Москву иноки Пантелеимонова мон-ря Савва, Сильвестр, Герасим и Роман были встречены окружным посланием Московского митр. свт. Макария всем правосл. христианам о сборе милостыни для Русской обители.

Щедрым благотворителем А. был царь Иоанн IV. В первые годы его воцарения в Москве побывали посольства Пантелеимонова и Хиландарского мон-рей с жалобами на притеснения от тур. султана. В 1550 г. царь направил грамоту султану с просьбой защитить мон-ри от насильников, но неизвестно, какое она возымела действие. В мае 1554 г. в Москву для сбора милостыни приезжал старец Пантелеимонова мон-ря Евфимий. В 1556 г. грамотой царя московский греческий во имя свт. Николая Чудотворца мон-рь был отдан для проживания монахов, приезжавших в Москву с А. В 1653 г. грамотой царя Алексея Михайловича Никольский мон-рь стал подворьем афонского Иверского мон-ря.

В 1555 г. по ходатайству посольства с А. под покровительство московских государей в качестве их «другой богомольи» (1-я «богомолья» - Русик) был принят Хиландарский мон-рь. Игумен мон-ря Паисий преподнес в дар царю крест, к-рый носил на себе свт. Савва Сербский, с Животворящим Древом внутри и мощи вмч. Стефана - небесного покровителя династии Неманичей, начиная с прп. Симеона Сербского (в миру - Стефана Немани). Паисий составил «Сказание об Афонской горе», содержавшее сведения о числе монахов, размере дани туркам и о географическом положении мон-рей. В марте 1556 г. Хиландарскому мон-рю была дана царем жалованная грамота на беспошлинный и свободный приезд за милостыней, кроме того, мон-рь получил в свое владение подворье в Китай-городе рядом с Богоявленским мон-рем. Посольство задержали в Москве до 1557 г., когда царь пожаловал мон-рю 300 р. и богатую завесу лицевого шитья к царским вратам (катапетасму), изготовленную в 1555 г. и хранящуюся в наст. время в монастырской ризнице; кроме того, посольство получило 50 р. от кн. Георгия Васильевича и от царя дополнительно ту же сумму на личные нужды. В 1558 г. хиландарское посольство во главе с Прохором, ставшим к тому времени архимандритом, вновь прибыло в Москву и 5 авг. было принято царем. Иноки вновь просили у царя грамоту к султану об освобождении обители от повинностей и защите от насилия, а также о разрешении перенести мощи св. кор. Милутина из Софии в Хиландар. Кроме того, речь шла о финансовой помощи в восстановлении монастырских храмов и укреплений. На монастырском подворье в Москве был возведен храм во имя святых Симеона и Саввы Сербских. В мае 1559 г. посольство было отпущено с пожалованием ему 300 р. На основании рассказов его участников (в первую очередь Прохора) в Москве была написана пространная повесть о чудотворных иконах мон-ря, не имеющая аналогов в южнослав. книжной традиции и дошедшая в уникальном списке совр. посольству (Турилов А. А. Рассказы о чудотворных иконах монастыря Хиландар в русской записи XVI в. // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. М., 1996. С. 510-529).

В 1571 г. царь Иоанн в составе посольства к султану Селиму II отправил купца С. Борзунова, доставившего проту Св. Горы 700 р. на ежедневный помин души царицы Анастасии Романовны и 400 р. на помин брата царя кн. Георгия Васильевича. В Пантелеимонов мон-рь Борзунов привез 200 р. милостыни по царице Анастасии и 150 р.- по кн. Георгию. В 1582 г. в Хиландарский мон-рь было отправлено поминание по царевичу Иоанну Иоанновичу на сумму 700 р. В дек. 1583 г. старцы этой обители преподнесли в дар царю мощи сщмч. Анфима и мозаическую икону арх. Михаила, а царевичу Феодору Иоанновичу - образ Пресв. Богородицы «Надежда ненадежным». В 1584 г. царь послал на А. дьяка И. Мешенинова с богатой милостыней на помин души царевича Иоанна. Мешенинов составил описание Св. Горы (Леонид (Кавелин), архим. Иерусалим, Палестина и Афон по русским паломникам XIV-XVI вв. // ЧОИДР. 1871. Кн. 1. С. 63-66).

Помимо царских пожалований каждое из монастырских посольств увозило с собой вклады, дававшиеся придворными и столичным духовенством. Так, в 1556 г. боярин М. Я. Морозов вложил в Пантелеимонов мон-рь Книгу 16 пророков с толкованиями (ГИМ. Син. № 78), столетие спустя возвращенную в Москву Арсением (Сухановым). В б-ке Хиландара (№ 117) хранится Псалтирь толковая сер. XVI в. (в переводе прп. Максима Грека?), принадлежавшая известному благовещенскому свящ. Сильвестру и его сыну Анфиму. Через посредство Москвы слав. иноки А. в XVI-XVII вв. получили ряд неизвестных в болг. и серб. традиции сочинений: Беседы свт. Иоанна Златоуста на Евангелия от Матфея и Иоанна в переводе прп. Максима Грека и старца Силуана (Славянские рукописи афонских обителей. № 62-65), Историю Иудейской войны Иосифа Флавия в древнерус. домонг. переводе (Там же. № 267, 268).

В царствование Иоанна Грозного новый импульс получил интерес к афонским уставам и образу жизни святогорских монахов. В 1560 г. игум. Пантелеимонова мон-ря Иоаким, проживший в Москве ок. 2 лет, по просьбе митр. Макария написал сочинение, посвященное описанию жизни различных категорий афонских насельников (Сказание о святой Афонской горе игумена русского Пантелеимонова мон-ря Иоакима. СПб., 1882. С. 5-31. (ПДП; Т. 30)).

В авг. 1584 г. царь Феодор Иоаннович вместе с посольством Б. Благово разослал во все афонские мон-ри милостыню по царю Иоанну Грозному. В марте 1586 г. в Москву с А. прибыл игум. мон-ря Пантократор Роман с братией. Как священный дар от обители старцы просили принять главу вмч. Феодора Стратилата, обложенную серебром. Летом 1587 г. игум. Паисий с братией афонского Зографского мон-ря привез в дар московскому царю частицу мощей вмч. Феодора. 21 февр.- 31 авг. 1598 г. по повелению царя Бориса Феодоровича Годунова и его сына царевича Феодора Борисовича в мастерских Московского Кремля была изготовлена для мощей святого серебряная рака, к-рая хранилась сначала в царской казне, с 1681 г.- в кремлевском Благовещенском соборе. Ныне рака с частью св. главы вмч. Феодора находится в ГММК (инв. МР-1758).

В мае 1591 г. в Россию прибыл Тырновский митр. Дионисий с грамотой от вост. Патриархов, в к-рой сообщалось, что на К-польском Соборе в 1590 г. за Русским Патриархом были признаны все права Предстоятеля автокефальной Церкви. В составе посольства находились архим. Пантелеимонова мон-ря Неофит, архим. Хиландарского мон-ря Григорий и старец Ватопедской обители Софроний, приехавшие в Россию за милостыней. 20 июня посольство принимал царь Феодор Иоаннович, во время приема старец Софроний преподнес царю мощи мч. Кирика. Уезжая из России, послы получили щедрую милостыню, архимандриту Пантелеимонова мон-ря царь Феодор Иоаннович дал жалованную грамоту, в к-рой подтвердил право старцев этого мон-ря на беспошлинный проезд в Москву за милостыней. 4 февр. 1592 г. была отправлена царская грамота к проту Св. Горы и средства на строительство келлий и церкви Пантелеимонова мон-ря. Царь пожаловал «рухлядью да ризы и стихарь» на 500 р. с обещанием впосл. при успешном строительстве прислать «больше того». Царь также пожертвовал «большие ризы» в Хиландарский мон-рь. В дек. 1593 г. Феодор Иоаннович послал на А. дьяка Кошурина с милостыней по случаю рождения царевны Феодосии. Царь Борис Годунов в 1603 г. подтвердил право иноков Хиландарского мон-ря на беспошлинный проезд в Россию за милостыней и право на владение подворьем в Москве. В авг. 1603 г. в рус. столицу за милостыней приезжали старцы афонского мон-ря во имя св. Симеона Столпника, а в июне 1605 г.- хиландарский архим. Лонгин, архим. мон-ря Ксенофонт Иаков. Лонгин преподнес государю часть мощей вмч. Феодора Стратилата, Иаков - мощи вмч. Димитрия.

Смутное время надолго отрезало А. от России. Только в 1626 г. в Москву прибыл игум. Мелетий с жалобой на бедственное положение Пантелеимонова мон-ря, имевшего большие долги и заложившего все имущество, позднее в XVII в. игумены Русского мон-ря неоднократно приезжали в Москву за милостыней: в 1636 г.- игум. Иоанн, в 1642-м - игум. Григорий с келарем Христофором и неск. иноками, в 1660-м - игум. Дионисий с братией, в 1690 г.- Даниил с братией. Иногда афонские монахи, страдавшие от притеснений турок, делали попытки остаться в России. В 1628 г. ватопедский игум. Никодим был поставлен игуменом Угрешского во имя свт. Николая Чудотворца мон-ря, но в 1635 г. по его просьбе был отпущен обратно на А. В 1643 г. в Москву приехал архим. афонского Павловского мон-ря Никодим со старцем Исаией. Прожив год в Симоновом мон-ре, они вернулись на А.

В XVII в. рус. государи по-прежнему жертвовали богатую милостыню в афонские обители, из к-рых получали в качестве даров святыни. В 1652 г. Москву посетил ватопедский игум. Дамаскин, он сообщил, что в мон-ре хранится древний крест св. имп. Константина Великого, сделанный по образу креста, явленного ему на небе, а также глава свт. Иоанна Златоуста. Царь Алексей Михайлович выразил желание поклониться святыне, и в 1655 г. игум. Дамаскин привез реликвии в Россию, где получил богатую милостыню для мон-ря и грамоту, в к-рой Алексей Михайлович просил братию Ватопеда оставить святыню в Москве «летъ на двадцать и меньше, на сколько летъ доведетца». В 1679 г. в Ватопедский мон-рь вновь была отправлена милостыня «за святыню» и царская жалованная грамота, разрешавшая инокам обители каждые 4 года приезжать в Москву за милостыней в размере 500 р. Это обязательство рус. правительство выполняло до 1735 г., когда, в соответствии с составленными Палестинскими штатами, решено было отправлять «в Благовещенский Ватопедский монастырь за известную святыню на каждый год по 100 рублев, а на 5 лет 500 рублев» (цит. по: Каптерев. С. 71).

В окт. 1653 г. по инициативе Патриарха Никона, с согласия и при поддержке царя на А. был послан мон. Арсений (Суханов), к-рый должен был привезти греч. рукописи, необходимые для исправления рус. богослужебных книг. За 2 месяца пребывания на Св. Горе Арсений со своим помощником И. Панкратьевым выбрал 498 рукописей и книг (преимущественно греч.), из к-рых большинство Арсений привез в Москву в февр. 1655 г., остальные книги доставили позднее насельники афонских мон-рей.

В царствование Алексея Михайловича в Москву с А. помимо книг были привезены копии чудотворных святогорских икон Божией Матери - Иверской «Портаитиссы» (Вратарницы) и Хиландарской «Троеручицы», выполненные в размер оригинала. Иверская икона копировалась дважды - в 1648 и 1655 гг. Одна копия (список Иверской часовни) по поручению царя была заказана Новоспасским архим. Никоном (впосл. Патриарх Московский) и выполнена по особому чину, с омовением оригинала св. водой, к-рая затем использовалась для изготовления левкаса списка. 2-я копия была написана по тому же чину для одной из резиденций Патриарха Никона - Валдайского в честь Иверской иконы Божией Матери мон-ря. В типографии этой обители в 1659 г. вышла книга «Рай мысленный», содержащая службу чудотворной иконе, сочинение Стефана Святогорца о Св. горе А. (XVI в.) и сказание о создании Валдайского мон-ря и принесении в него списка афонской святыни. Список Хиландарской иконы Божией Матери «Троеручица», заказанный Патриархом Никоном для Воскресенского мон-ря Нов. Иерусалим, был доставлен в Россию в 1661 г. В 1686 г. афонским архим. Леонтием, жившим в Нов. Иерусалиме, была составлена пространная повесть об этой афонской святыне.

Афонские старцы оказывали большую поддержку Патриарху Никону в годы его опалы. В июне 1663 г. разбиралось дело об архим. Кастамонитского афонского мон-ря Феофане, к-рый без царского разрешения ездил к Никону в Новоиерусалимский мон-рь и передал ему мощи мч. Власия и грамоту от всех афонских мон-рей; архим. Феофан был сослан в Кириллов Белозерский мон-рь. Совсем иную роль в «деле Патриарха Никона» сыграл архим. Иверского афонского мон-ря, буд. митр. Угровлахии Дионисий Грек. Приехав в Россию в 1655 г., он стал справщиком московского Печатного двора и был привлечен к работе по исправлению богослужебных книг. В числе др. сочинений им была составлена Записка о начале и продолжительности церковных служб на А. Дионисий принимал участие в работе Собора 1666-1667 гг., низложившего Патриарха Никона.

Свидетельством интереса рус. монашества (и общества в целом) к А., его святыням и монастырской практике в XVII в. служит написанное по личным впечатлениям соч. иеродиак. Чудова мон-ря Дамаскина «Сравнения святой Афонской горы с Соловецким монастырем» (ок. 1701-1703), дополняющее переведенный Дамаскином «Проскинитарий святой горы Афонской» Иоанна Комнина (изд. в 1701 на новогреч. языке в Бухаресте; см.: Леонид (Кавелин), архим. Афонская гора и Соловецкий монастырь: Тр. чудовского иеродиак. Дамаскина (1701-1706). СПб., 1883. С. 91-94. (ПДПИ; Вып. 43)).

С рубежа XV-XVI вв. известно о связях слав. мон-рей Св. Горы с правосл. населением польско-литов. земель. В Супрасльский мон-рь (где, вероятно со времени основания обители, жили монахи с А., по всей вероятности сербы) в 1546 г. со Св. Горы была принесена историко-полемическая Повесть о Ксиропотамском мон-ре. Практически одновременно в Супрасле был переписан годовой комплект служебных Миней (Вильнюс. БАН Литвы. Ф. 19. № 142, 145, 154, 163, 170, 173), отражающих серб. оригинал несомненно афонского происхождения. Скорее всего рассказы афонских иноков послужили источником многочисленных сведений о болг. и серб. святых в «Палинодии» Захарии (Копыстенского). При подготовке мартовско-майского тома «Книги житий святых» (К., 1700) свт. Димитрий (Туптало), митр. Ростовский пользовался списком жития Константина-Кирилла Философа «з библиотеки Хиляндарской лавры сербской» (т. е. выпиской из Минеи Четьи на февр.-апр. 1626 - Хиландар. № 444).

В XVI-XVII вв. представители разных слоев правосл. западнорус. общества делали вклады в мон-ри А. В 1549 г., когда очередное хиландарское посольство двигалось через Волынь в Москву, ковельский свящ. Козьма Васильевич передал в Хиландарский мон-рь Палею толковую (Вена. Австрийская национальная б-ка. Слав. № 9). В 1582 г. хиландарская братия обратилась с посланием к кн. А. М. Курбскому, прося помощи на устройство монастырской больницы (адресат, умерший в мае 1583, вероятно, не успел на него ответить). Свойственник Курбского кн. А. И. Полубенский († 1608) дал вкладом в Хиландар Евангелие-тетр кон. XV в. (Хиландар. № 66). Некий пан Филипп в XVI в. вложил в тот же мон-рь «красные» церковные облачения (РГАДА. Ф. 381. № 1840. Л. 227об.).

Афонские иноки оказывали активную поддержку православным Юго-Зап. Руси в их борьбе против засилья католичества и унии (см. Брестская уния), в частности посылая на Украину переводы антикатолич. сочинений св. отцов. Кн. Курбский получил список с одной из таких книг от кн. К. К. Острожского, к-рую тому прислали с А. Рукопись содержала переводы сочинений свт. Григория Паламы и св. Нила Кавасилы, написанных против католич. учения о Filioque. В 1621 г. в Киеве на Соборе, где разрабатывались меры по утверждению Православия, в числе др. было принято решение, «чтобы русских, искренно расположенных к добродетельной жизни, посылать на Афон, как в школу духовную».

XVIII век стал временем упадка монашеской жизни на Св. Горе. Причиной тому были русско-тур. войны и ухудшение отношения тур. властей к правосл. монашеству, прежде всего к славянскому, сочувствовавшему России. В 1705 г. К-польским Патриархом Гавриилом III Пантелеимонов мон-рь, к нач. XVIII в. совершенно запустевший, вновь был передан рус. инокам во главе с архим. Варлаамом, одновременно облегчалось пребывание на Св. Горе русским «приходящим странникам... хотящим тамо быти». Это решение Патриарха, подтвержденное Протатом, отразилось, в частности, в предисловии «милостинного синодика» 1705 г., написанном архим. Варлаамом (Пантелеимонов мон-рь. Ризница. № 8). После восстановления мон-ря как рус. обители в Россию было отправлено посольство за милостыней (1707), свидетельством к-рого остался этот помянник. Вклады, записанные в него, отражают упадок интереса российских властей и высших слоев общества к мон-рю в условиях Северной войны и целенаправленной секуляризации культуры и быта. Среди вкладчиков в то время преобладают представители духовенства, купцы, посадские люди, служилое дворянство не выше обер-офицерских чинов, укр. казаки; наибольшее число вкладов приходится на Смоленщину и Левобережную Украину (где богатые пожертвования делали представители верхушки казачьих полков вплоть до генерального писаря и гетмана). В 10-х - нач. 20-х гг. XVIII в. иноки из Пантелеимонова мон-ря, как следует из записей в том же синодике, повторили поездку в Россию примерно с теми же результатами.

В 1709 г. иером. Ипполит (Вишенский) увидел в Пантелеимоновом мон-ре только «русских законников» (т. е. монахов), греков не было, однако уже в 1726 г., по словам рус. паломника В. Г. Григоровича-Барского, в мон-ре было только 2 рус. насельника и 2 болгарина, игуменом был болгарин. Из-за значительного уменьшения пожертвований из России Пантелеимонова обитель к этому времени стала, по словам Григоровича-Барского, «зело нища и убога», а «иноки российские», среди к-рых в то время было «немало воздержного и богоугодного жития», скитались по Св. Горе, «от всех презираемые... не имут, где главы приклонити».

С началом русско-тур. войны (1735-1739) и прекращением приезда братии из России в Пантелеимоновой обители начали преобладать греч. монахи, сменившие общежительный устав на особножительный. Первоначально новые насельники Русика (число к-рых в 1765 достигло 60 чел.) находили благотворителей в лице молдо-влахийских господарей. Однако их вклады не могли коренным образом улучшить экономическое положение обители, и греч. иноки ок. 1770 г. оставили Пантелеимонов мон-рь и переселились в принадлежавшую мон-рю небольшую прибрежную келлию в честь Воскресения Христова, выстроенную в кон. 70-х гг. XVII в. на месте монастырской лодочной пристани (арсаны).

Здесь, на принадлежавшей Русику земле, был основан новый мон-рь вмч. Пантелеимона. Старая Пантелеимонова обитель получила название Ст. Русик и стала приписной к новому мон-рю (восстанавливать ее из развалин братия Пантелеимонова мон-ря начала в 1868, в кон. XIX - нач. XX в. в Ст. Русике жили от 25 до 60 иноков Пантелеимонова мон-ря по особому постному уставу). Новый Русский мон-рь унаследовал как права и имущество более древнего мон-ря, так и его бедственное материальное положение. В нач. XIX в. афонский Протат предложил К-польскому Патриарху исключить Русик из числа святогорских мон-рей, а принадлежавшие ему земли продать др. греч. мон-рям. Однако К-польский Патриарх Каллиник V отказался закрыть обитель и особой грамотой (1803) предписал Протату восстановить Пантелеимонов мон-рь, назначив опытного старца и возобновив в обители общежитие. В 1803 г. Протат назначил строителем обители ксенофонтского иером. Благовещенского скита (мон-ря Ксенофонт) Савву, трудами к-рого положение мон-ря было неск. улучшено. Благодаря пожертвованиям чтившего старца Савву вел. драгомана Порты кн. Скарлата Каллимаха, ставшего ктитором обители, к 1814 г. было начато строительство собора вмч. Пантелеимона, келлий и др. зданий.

В годы греч. освободительного восстания (1821-1829), когда тур. войска оккупировали А., большинство его насельников на неск. лет оставили Св. Гору. Среди немногочисленных рус. иноков в те годы подвизались духовник иеросхим. Арсений Афонский и его сопостник схим. Николай, прибывшие на А. ок. 1822 г. Еще ранее, ок. 1804 г., пришел на Св. Гору иеросхим. Павел, поселившийся в Илии прор. скиту. Неск. рус. монахов жили в келлиях и каливах в Димитрия вмч. скиту, называющемся также Лак (мон-ря Св. Павла), в местности Капсала, принадлежащей мон-рю Пантократор, в Хиландарском мон-ре. В Эсфигмене подвизался 1 рус. инок, в Хиландаре - 3. Намного больше, чем русских, в сер. XVIII - нач. XIX в. на А. проживало малороссов. В скиту Рождества Пресв. Богородицы, называющемся также Чёрный Вир (Зографского мон-ря), к-рый был основан при участии имп. Елизаветы Петровны, к 20-м гг. XIX в. проживало до 30 украинцев (к 1840 скит опустел). В скиту прор. Илии (мон-ря Пантократор), основанном в 1757 г. прп. Паисием (Величковским) для «братии молдавского и словенского языка», проживало до 100 иноков. В мон-ре Ставроникита украинцам для службы был выделен параклис.

После поражения Турции в войне с Россией и заключения Адрианопольского мирного договора (1829) тур. войска оставили А. С 1830 г. русские снова начали беспрепятственно приезжать на Св. Гору и принимать монашество. В основном они подвизались в скитах и в приобретенных у греков келлиях и каливах. Главным местом поселения рус. братии в 30-х гг. XIX в. стал Ильинский скит. В нем проживало много украинцев, но скит официально всегда назывался русским. В 1837-1839 гг. трудами настоятеля скита иеросхим. Павла собралось до 30 чел. рус. насельников. В 1836 г. Ильинскому скиту оказал значительную денежную помощь иером. Аникита (Ширинский-Шихматов). В 1839 г. Павел вместе с рус. братией был изгнан из скита украинцами. Часть братии по приглашению греков поселилась в Пантелеимоновом мон-ре, иеросхим. Павел был назначен духовником рус. братии этой обители. Для совершения богослужений на слав. языке в мон-ре был освящен параклис во имя свт. Митрофана Воронежского.

В нач. 40-х гг. XIX в. на А. находилось ок. 50 рус. иноков и ок. 100 украинцев. Среди рус. келлий наиболее известными были: Серайская (Ватопедского мон-ря) с главным храмом в честь прп. Антония Великого (впосл. ставшая Андреевским скитом по имени др. храма обители), называвшаяся также келлией белобережских, в к-рой проживали иеросхимонахи Виссарион (Толмачёв) и Варсонофий (Вавилов), до приезда на А. подвизавшиеся в Белобережской пуст.; Преображенская, называвшаяся келлией Кореневых (Кутлумушского мон-ря), где проживали монахи Филипп и Исаак (Кореневы); Покрова Пресв. Богородицы (мон-ря Ставроникита), где проживал схим. Арсений; Архангельская (мон-ря Ставроникита), в к-рой проживал схим. Никодим (Гончаров). Духовник всех рус. афонцев иеросхим. Арсений и схим. Николай жили в Иоанно-Златоустовской келлии (Иверского мон-ря), в 40-х гг. XIX в.- в Троицкой (мон-ря Ставроникита). Ближайший ученик иеросхим. Арсения мон. Иоанникий (Соломенцев, в схиме - Иероним) жил с 2 учениками в келлии прор. Илии (мон-ря Ставроникита).

Иеросхим. Иероним (Соломенцев) стал возобновителем и устроителем жизни рус. монашества на А. в XIX в. Благодаря его духовному руководству и разносторонней деятельности стали возможны невиданный ранее духовный и материальный расцвет Пантелеимонова мон-ря и прочность положения русских на Св. Горе, что дало возможность в 1880 г. рус. генеральному консулу в Македонии М. А. Хитрово говорить о «всестороннем устроении великого русского дела на Афоне». О. Иероним был приглашен греками в Пантелеимонов мон-рь после кончины иеросхим. Павла († 2 авг. 1840), поселился в Русике в сент. 1840 г. и был назначен духовником рус. братии. В 1840 г. русских в мон-ре было 11 (по др. источникам, 20) чел., в 1856 г.- 80, к 1864 г.- ок. 200, к концу жизни о. Иеронима, в 1885 г., в Русской обители собралось более 800 иноков.

Попечением о. Иеронима был полностью выплачен монастырский долг в 800 тыс. пиастров (100 тыс. р.), восстановлены существовавшие монастырские постройки, возобновлены и снабжены всей необходимой церковной утварью храмы и параклисы, завершено строительство и отделка мн. сооружений, расписан и снабжен иконостасом Пантелеимоновский собор, построены новые соборные храмы во имя свт. Митрофана Воронежского и Покрова Пресв. Богородицы, придельный Покровскому Александро-Невский храм, Покровский братский корпус, корпуса вост. части мон-ря и ряд параклисов в них, помещения для хозяйственных служб и мастерских, расширена и расписана трапезная. Начали действовать типография, литографическая мастерская, иконописная школа, позднее - фотомастерская. В Ст. Русике был построен большой братский корпус с 3 параклисами, заложен новый собор во имя вмч. Пантелеимона. Были восстановлены все хозяйственные постройки на земельных владениях Пантелеимонова мон-ря: метохи Хрумица (Крумица), каламарийский (близ Салоник, ныне Каламария - городской район), сикийский (на п-ове Сики, ныне Ситония), касандрийский (на п-ове Касандра). Полностью возобновлены принадлежавшие мон-рю келлии с их параклисами и сооружены новые, в т. ч. и на Крумице (всего 19 келлий). За годы жизни о. Иеронима Русский мон-рь построил и восстановил ок. 60 принадлежавших ему храмов.

Было отреставрировано здание б-ки, к-рая пополнилась новыми приобретениями. Трудами библиотекарей о. Азарии (Попцова) и в особенности о. Матфея (Ольшанского) (названного в некрологе А. А. Дмитриевского «русским самородком на Св. Горе Афон») монастырская б-ка во 2-й пол. XIX - нач. XX в. превратилась в одно из крупнейших книжных собраний на А. Особенности складывания рукописной и старопечатной коллекции определялись в первую очередь кругом интересов о. Матфея, много сил отдавшего собиранию и изучению греч. рукописей. Его трудами греч. часть рукописного собрания, исчислявшаяся в сер. XIX в. неск. десятками книг, к концу его жизни заняла по количеству томов (свыше 1300) 4-е или 5-е место (мнения по этому поводу расходятся) среди коллекций А., сам библиотекарь принимал активное участие в подготовке каталога греч. рукописей А., осуществлявшейся проф. С. Ламбросом. Сотнями томов исчислялся фонд греч. изданий XV-XIX вв. Собрание слав. и рус. рукописей XIII-XIX вв. (ок. 150) является 3-м на Св. Горе после Хиландара и Зографа. К нач. XX в. монастырская б-ка обладала развитым научно-справочным аппаратом и находилась на совр. научном уровне. С целью пополнения фонда поддерживались регулярные связи с крупнейшими книготорговцами-антикварами Европы. Стараниями о. Матфея при б-ке был создан археологический музей, по преимуществу из материалов раскопок, проводившихся о. Матфеем на близлежащих п-овах Касандра и Ситония, а также из отдельных находок, обнаруженных в процессе строительных работ в различных монастырских владениях. В 1910 г. для б-ки и музея было построено (впервые на А.) отдельное двухэтажное здание. С сер. XIX в. до первой мировой войны Русский мон-рь являлся своеобразной базой (бытовой и научной) для многочисленных российских ученых-гуманитариев (как духовных, так и светских) различных специальностей, исследовавших культурные сокровища А.

Чрезвычайно активной была внешняя деятельность обители: открылись подворья в К-поле, Москве, Одессе, Таганроге, Ростове-на-Дону, началось строительство Ново-Афонского мон-ря на Кавказе и его подворья в С.-Петербурге. При московской Пантелеимоновской часовне широко развивалась издательская деятельность. Мон-рь оказывал помощь церковной утварью, иконами, деньгами российским, серб., греч., болг. храмам и мон-рям, духовным учреждениям, благотворительным и учебным заведениям в К-поле, России, Болгарии, рус. духовным миссиям в Иерусалиме, Японии, на Алтае. Окрестное население Македонии получало от мон-ря помощь продовольствием.

По инициативе о. Иеронима Русская обитель осуществляла щедрую помощь деньгами и продуктами афонским рус. инокам-беднякам (сиромахам) и всем неимущим афонцам др. национальностей. К нач. XX в. эта раздача производилась в размере 40 тыс. р. ежегодно, не считая раздачи хлеба. В то время число рус. сиромах, не имевших своих келлий и калив и живших только подаянием Пантелеимонова мон-ря, составляло ок. 1 тыс. чел. Для поселения неимущих русских по благословению о. Иеронима в 1882 г. на земле метоха Крумица был основан скит Нов. Фиваида. На средства обители там построили собор во имя всех Афонских святых и в честь Вознесения Господня. К 1885 г. в Фиваиде насчитывалось до 200 насельников, получавших от мон-ря ежемесячное пособие продуктами, одеждой и самым необходимым в соответствии с «Чиноположением», составленным о. Иеронимом.

Возрождение мон-ря осуществлялось на пожертвования, поступавшие из России. Нек-рые из благотворителей обители, посетив А., принимали в Русском мон-ре постриг (схимонахи Серафим (Комаров), Серафим (Калмыков), Илия (Окороков)). Одними из главных благотворителей были тульские купцы Сушкины. Буд. схиархим. Макарий (Сушкин) прибыл на А. в 1851 г., приняв постриг, он стал ближайшим помощником о. Иеронима. В 1875 г. схиархим. Макарий был избран братией игуменом Пантелеимонова мон-ря и утвержден К-польским Патриархом Иоакимом II. Кроме схиархим. Макария под духовным рук. старца Иеронима возросли такие известные на А. и в России подвижники Пантелеимоновой обители, как буд. ее игумены схиархимандриты Андрей (Верёвкин) и Нифонт (Четвериков), игум. Ново-Афонского мон-ря схиархим. Иерон (Васильев), иером. Арсений (Минин), иеросхим. Аристоклий (Амвросиев), иеросхим. Сергий (Веснин) Святогорец, переводчик и писатель схим. Азария (Попцов), переводчик и составитель церковных служб схим. Аркадий (Любовиков), иконописец иером. Василий (Селезнёв) и др. Подвижнической жизнью были известны на А. духовники Русской обители иеросхимонахи Агафодор, Вероник, Виссарион, Аверкий, Михаил, затворники-молитвенники схимонахи Тихон и Пантелеимон, по благословению о. Иеронима проживавшие в келлиях близ мон-ря. По благословению о. Иеронима и о. Макария рус. иноки приобретали и восстанавливали обветшавшие греч. келлии: были отстроены Иоанно-Златоустовская, свт. Николая Чудотворца («Белозерка»), Свято-Троицкая (мон-рь Хиландар), Георгиевская Керасийская (Лавра прп. Афанасия), ап. Андрея Первозванного и равноап. Нины (мон-рь Ставроникита).

К нач. XX в. на А. существовали следующие рус. келейные обители (а также каливы, имевшие параклисы, но не считавшиеся келейными обителями). К Вел. Лавре были приписаны: 2 келлии во имя св. Иоанна Предтечи, 2 - в честь Покрова Пресв. Богородицы, 2 - во имя свт. Иоанна Богослова, 3 келлии во имя вмч. Георгия, келлии во имя вмч. Артемия, в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», Рождества Пресв. Богородицы, прп. Макария, Георгиевская, Рождества Христова, свт. Иннокентия, Всех Афонских святых, Успенская, Преображенская, Архангельская, свт. Николая, Всех святых, Введенская. К Ватопедскому мон-рю были приписаны обители: Живоносного Источника, св. Иоанна Предтечи; к Иверскому мон-рю - ап. Иоанна Богослова, свт. Иоанна Златоуста, преподобных Петра и Онуфрия, Положения пояса Пресв. Богородицы, свт. Николая Чудотворца, прор. Илии, св. Иоанна Предтечи; к Хиландарскому мон-рю - свт. Иоанна Златоуста, ап. Иоанна Богослова, 2 келлии во имя св. Иоанна Предтечи, Свято-Троицкая, свт. Николая Чудотворца, св. Игнатия Богоносца, Благовещенская, Трехсвятительская; к Дионисиату - Введенская; к Кутлумушскому мон-рю - вмч. Варвары, Иверская, свт. Николая, св. мучеников Феодора Тирона и Феодора Стратилата; к Пантократору - во имя 12 апостолов, прп. Саввы Освященного, свт. Димитрия Ростовского, Сретенская, 2 келлии во имя свт. Николая Чудотворца, Рождества Пресв. Богородицы, Успенская, свт. Митрофана Воронежского, свт. Тихона Задонского, Благовещенская, прп. Сергия Радонежского, в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница»; к Ксиропотаму - прор. Илии и Успенская; к Каракалу - Кресто-Воздвиженская; к Филофею - Георгиевская, Вознесенская, Преображенская, свт. Николая Чудотворца, прп. Евфимия Великого, Рождества Пресв. Богородицы; к мон-рю Симонопетра - Благовещенская; к мон-рю Ставроникита - Покровская, Свято-Троицкая, сщмч. Климента, в честь Казанской иконы Божией Матери, Архангельская, Трехсвятительская, Рождества Пресв. Богородицы, Введенская, св. Иоанна Предтечи, Успенская, во имя ап. Андрея Первозванного и равноап. Нины; к Григориату - свт. Николая Чудотворца.

На А. и в России были известны подвижнической жизнью настоятели Андреевского скита архимандриты Феодорит и Иосиф, настоятели Ильинского скита архимандриты Паисий и Гавриил, настоятель Иоанно-Златоустовской келлии (Хиландарского мон-ря) иеросхим. Кирилл, настоятель Свято-Троицкой келлии (Хиландарского мон-ря) иеросхим. Нифонт, настоятель Вознесенской келлии (Филофеевского мон-ря) иеросхим. Антоний, настоятель Иоанно-Златоустовской келлии (Иверского мон-ря) иеросхим. Константин. Согласно омологии (купчей крепости) на приобретение келлии, права ее настоятеля (старца) после кончины переходили к преемникам. Благодаря этому рус. келлии, имевшие большое братство, оставались всегда в руках русских. Под покровительством Пантелеимоновой обители, имевшей своего представителя (антипросопа) в афонском киноте и использовавшей свой голос в защиту интересов всех рус. афонцев, рус. келейные обители были защищены от нападок и претензий господствующих греч. мон-рей. После кончины о. Иеронима и о. Макария рус. келейные обители решили объединиться для взаимной поддержки, оказания помощи бедным рус. келлиотам и отшельникам, ведения миссионерской деятельности. В этих целях в 1896 г. рус. келлиотами было основано Братство рус. обителей (келлий), поддержанное рус. правительством через консульство в Салониках и посольство в К-поле. Братство, боровшееся за сохранение прав монахов-негреков на А., прекратило существование в 30-х гг. XX в.

Рус. афонцы жили по преимуществу в общежительных мон-рях, скитах и келлиях, строгих отшельников было немного. В 40-х гг. XIX в. в пещере близ Ватопеда подвизался рус. схим. Севастиан, в пустыне под Хиландаром - украинец схим. Салафиил, на Каруле - рус. архим. Онуфрий. Благодаря заботам и материальной помощи о. Иеронима число рус. иноков на Каруле к 90-м гг. XIX в. увеличилось до 12 чел.

Рус. насельники Пантелеимоновой обители оставались российскими подданными и находились в ведении российского посольства в К-поле, платя ежегодную подушную подать (харадж) тур. правительству в размере 6 р. Хотя святогорским канонизмом 1876 г. афонские монахи, «какого бы рода и народности они ни были», объявлялись «верными подданными могущественной Оттоманской империи», подданство это было номинальным, а канонизм, хотя и был введен в свод тур. законов, никогда не выполнялся. Пантелеимонов мон-рь пользовался покровительством рус. имп. дома и правительства в лице российских послов в К-поле. Особую помощь рус. афонцам оказывали гр. Н. П. Игнатьев (посол в 1864-1877) и А. И. Нелидов (посол в 1883-1897). Обитель получала большую поддержку и от российских консулов в Салониках (А. Е. Лаговского, К. Н. Леонтьева, Н. Ф. Якубовского, М. К. Ульянова, М. А. Хитрово, А. А. Якобсона, Н. А. Иларионова и др.).

К нач. XX в. на А. подвизались ок. 4800-5000 рус. иноков, в то время как греч. насельников было ок. 3900-4000 чел. К 10-м гг. XX в. в Пантелеимоновом мон-ре насчитывалось более 1900 чел. (с насельниками Нов. Фиваиды), в Андреевском скиту - ок. 500, в Ильинском скиту - ок. 300 чел. Рус. келлиотам (ок. 1200 чел.) принадлежало свыше 70 афонских келлий. В нек-рых из них (Иоанно-Златоустовской, Благовещенской, Иоанно-Богословской Хиландарского мон-ря) проживало по общежительному уставу по 70-100 чел. братии. Согласно сведениям, предоставленным в 1913 г. для Русского консульства в Салониках А. А. Павловским (составителем путеводителей, в т. ч. по А.), рус. монахам принадлежали также 187 калив, в к-рых подвизались те, кто избрал не общежительный, а пустынный образ жизни; бо́льшая часть этих пустынников получала денежную и продовольственную помощь из Русского мон-ря.

2 нояб. 1912 г., в ходе 1-й балканской войны, на Афонский п-ов высадился греч. десант, королевским декретом над мон-рями был установлен контроль военных властей. Летом 1913 г. греч. войска заняли Пантелеимонов мон-рь, однако по требованию рус. правительства вскоре оставили обитель. Мирная конференция в Лондоне (май 1913) одобрила предложение России о сохранении А. своего автономного положения под протекторатом 6 правосл. гос-в (России, Греции, Румынии, Болгарии, Сербии, Черногории). В ответ представители 17 греч. афонских мон-рей направили на конференцию открытое письмо с протестом против плана автономии и всеправосл. статуса Св. Горы, письмо содержало также предложение изъять А. из юрисдикции К-польского Патриарха и присоединить к Элладской Церкви. За интернационализацию А. выступало Братство рус. обителей, к-рое обратилось в МИД России с просьбой вывести из-под власти греч. мон-рей хотя бы рус. «малые обители», что не было осуществлено.

В период напряженных споров о будущем А. положение рус. святогорцев осложнилось движением имяславцев, главным апологетом к-рого с 1912 г. был насельник Андреевского скита иеросхим. Антоний (Булатович). В янв. 1913 г. братия Андреевского скита сместила с должности настоятеля игум. Иеронима, не разделявшего взгляды иеросхим. Антония, и избрала настоятелем архим. Давида, приверженца имяславия. В февр. 1913 г. иеросхим. Антоний, архим. Давид и все «единомысленные с ними» были запрещены в служении афонским кинотом. 18 мая 1913 г. по поручению Святейшего Синода РПЦ архиеп. Сергий (Страгородский) составил послание с подробным опровержением имяславия. Приверженцы имяславия отказались принять как послания Синода, так и постановления афонского кинота и К-польского Патриарха. В условиях балканских войн и споров о буд. статусе Св. Горы российский МИД счел необходимым срочно разрешить конфликт: в июле 1913 г. имяславцы (833 чел.) были депортированы из Пантелеимонова мон-ря и Андреевского скита в Одессу. 40 чел., обвиненных в уголовных преступлениях, были заключены в тюрьму, остальные «в мирском одеянии» отправлены «для водворения на родину». Указом Синода от 24 авг. 1913 г. иноки, не принявшие послания Святейшего Синода, запрещались в священнослужении и Причащении Св. Таин. В послании к Синоду РПЦ Патриарх Герман V выразил пожелание, чтобы изгнанные монахи даже в случае раскаяния не могли быть возвращены на Св. Гору.

В 1914 г. в связи с началом первой мировой войны тур. правительство закрыло проливы и традиц. связь рус. афонских обителей с Россией через Чёрное м. и Одессу прервалась. В 1914/15 г. рус. правительство мобилизовало на фронт часть рус. святогорцев (из Пантелеимонова мон-ря было отправлено 90 иноков, монахи служили в лазаретах, а иеромонахи состояли при походных церквах, совершая богослужения), что породило среди греч. насельников мнение о том, что Россия посылала на А. для русификации обителей переодетых в монашеские облачения солдат. В 1917 г. рус. афонцы оказались полностью отрезаны от России, поступление средств и пополнение братии прекратилось, в рус. обителях начался голод. Отчаянные попытки добыть продовольствие не приносили успеха, в окт. 1917 г. купленный в складчину в Египте «александрийский груз», к-рый состоял в основном из зерна, на глазах у монахов утонул в Эгейском м. Это было расценено как Божие наказание за проведенные в Пантелеимоновом мон-ре молебствия о даровании в войне победы Временному правительству.

В кон. XVII в. из-за русско-тур. войны активные связи России с А. вновь были прерваны. Только в 1707 г. в Москву к царю Петру I с просьбой о помощи прибыл игум. Пантелеимоновой обители Варлаам. Ему были выданы из царской казны щедрые пожертвования для обители, в т. ч. книги. В 1712 г. игум. Варлаам снова был в Москве с той же целью. В 1720 г. Москву посетил его преемник игум. Киприан, получивший милостыню деньгами, церковной утварью и книгами. В 1-й пол. XVIII в. продолжались паломничества из России на А. В 1707-1709 гг. в Иерусалиме, на Синае и на А. побывал иером. черниговского Борисоглебского мон-ря Ипполит (Вишенский), в 1723-1745 гг. по св. местам Востока и по А. странствовал воспитанник Киево-Могилянской академии В. Г. Григорович-Барский.

После петровских реформ, и в особенности секуляризации церковных имуществ 1764 г., усилилась миграция сначала в Молдавию, а оттуда на А. рус. иноков, стремившихся проводить строгую монашескую жизнь. В 1-й пол. XVIII в. в Молдавии поселился схим. прп. Василий, основатель Мерлополянского скита и духовный наставник прп. Паисия (Величковского). Прп. Василий неоднократно покидал скит для посещения А. В 1746 г. на Св. Гору ушел и прп. Паисий, где был пострижен в монахи своим учителем. Прп. Паисий поселился в уединенной каливе неподалеку от мон-ря Пантократор, через нек-рое время вокруг него собралась монашеская община. В 1757 г., когда она стала многочисленной, старец вместе с учениками получил разрешение перейти в заброшенную Ильинскую келлию, преобразованную им в общежительный скит. Для духовного руководства братией старец Паисий обратился к творениям св. отцов об «умном, внутреннем делании». Так на А. возникла школа старца Паисия по изучению, переводу и переписыванию святоотеческих творений, к-рая продолжила свою деятельность в мон-рях Драгомирна, Секу и Нямецком (совр. Румыния).

Опытно познав на Св. Горе и в молдав. обителях школу старчества и аскетического делания под рук. прп. Паисия и его учеников, мн. рус. иноки в кон. XVIII в. вернулись в Россию и поселились в брянских и рославльских лесах. Среди них - насельник афонского Ильинского скита иером. Клеопа I, восстановивший основы старчества в Островской Введенской пуст., схим. Афанасий (Охлопов), посланный прп. Паисием к С.-Петербургскому митр. Гавриилу (Петрову) со слав. переводом «Добротолюбия», иером. Клеопа II, подвизавшийся в Белобережской пуст. и Валаамском мон-ре, прп. Феодор Нямецкий, прп. Феодосий (Маслов), возобновивший по афонскому уставу Молченскую Софрониеву пуст., а также наставники оптинских старцев прп. Льва (Наголкина) и прп. Макария (Иванова) - прп. Василий (Кишкин) и прп. Афанасий (Захаров). В новосозданных и восстановленных обителях ученики прп. Паисия вводили афонский устав и возрождали традицию аскетического делания. К сер. XIX в. мон-ри, придерживавшиеся аскетической школы прп. Паисия (Величковского), располагались в 30 епархиях, в т. ч. Московской, Орловской, Калужской, Тульской, Новгородской.

В XVIII в. продолжалась традиц. материальная помощь Российского гос-ва афонским мон-рям, ее размеры и сроки выплат были строго регламентированы по инициативе Петра I. 29 апр. 1725 г. имп. Екатериной I был издан указ, подписанный еще Петром (но не вступивший тогда в силу), согласно к-рому все просители пожертвований переводились из ведения Коллегии иностранных дел в ведение Синода. 27 окт. 1735 г. имп. Анна Иоанновна установила Палестинские штаты - фонд, из к-рого ежегодно вост. Патриархам и мон-рям, в т. ч. афонским, выплачивались пособия, представители Патриархов и обителей приезжали за пособиями в Россию раз в 5 лет. Указом Синода в 1742 г. была введена единообразная дача милостыни афонским мон-рям: Московская синодальная контора обязывалась выдавать Ватопедскому мон-рю 100 р. в год, Вел. Лавре, Хиландарскому, Зографскому, Григориату, Павловскому, Иверскому, Пантелеимонову мон-рям, Эсфигмену, Дионисиату и Филофею - по 35 р. в год. В XVIII в. из-за русско-тур. войн эти суммы поступали нерегулярно, в XIX в. деньги мон-рям выплачивались аккуратно, в т. ч. за прошедшие годы. Так, в 1837-1839 гг. Эсфигмену за 70 лет было выплачено 2100 р., Дионисиату за 5 лет - 150 р., Григориату и мон-рю Св. Павла за 20 лет - по 600 р., Хиландарскому мон-рю за 24 года - 720 р. и др. Кроме того, в XVII-XVIII вв. рус. цари посылали на А. «заздравные» и «заупокойные» милостыни.

В XVIII в. вышло неск. правительственных распоряжений, ограничивавших деятельность в России просителей из слав. мон-рей, тогда как представителям греч. обителей предоставлялись льготы. Наиболее активно в XVIII в. Россия помогала Ватопеду и Иверскому мон-рю. На жаловании царской казны находилось подворье Иверского мон-ря в России - московский греч. Никольский мон-рь (в 1766 мон-рь поступил в ведение Синода). Мон-рь в XVIII в. получил жалованную грамоту о ежегодной выдаче 500 р. на пропитание братии, ему принадлежали дача с землей в Клинском у. и озеро в Рузском у. Московской губ. К XIX в. в России на содержании гос. казны находились 2 греч. мон-ря - Никольский в Москве и Екатерининский в Киеве. Указом имп. Елизаветы Петровны от 13 мая 1754 г. за милостыней в Россию разрешалось беспошлинно приезжать братии афонского мон-ря Св. Павла. Щедрые пожертвования собрали в России в 1805-1806 гг. архим. Григориата Никита, в 1847 г. в С.-Петербурге игум. Эсфигмена Агафангел, в 1864-1865 гг. в Сибири игумен Кастамонита.

Рус. афонские иноки с нач. XVIII в. до 40-х гг. XIX в. не пользовались поддержкой России. По словам А. А. Дмитриевского, «русское правительство, духовное и светское, смотрело на выходцев из России, удалявшихся на Св. Гору ради подвигов благочестия, как на своевольников и дезертиров и дозволяло обратный въезд в Россию не иначе, как в том звании, в каком они выезжали из нее» (С. 376). Для сохранения сана на территории Российской империи для приезжавших с А. рус. иноков требовалось предварительное разрешение Святейшего Синода. Материальная помощь русским на А. осуществлялась в основном частными лицами из России. Посетивший Русик в 1835 г. иером. Аникита (Ширинский-Шихматов) намеревался по возвращении в С.-Петербург способствовать организации гос. поддержки Пантелеимоновой обители из России, но сопротивление греч. братии Русика и кончина самого иером. Аникиты помешали осуществлению этого плана. С 40-х гг. XIX в. по благословению иеросхим. Иеронима (Соломенцева) в Россию для сбора пожертвований приезжали насельники Пантелеимонова мон-ря. С 1862 г. со святынями обители (частицами Креста Господня, мощей вмч. Пантелеимона и др. святых) в России собирал пожертвования прп. Арсений (Минин). С 1867 г. святыни находились для поклонения в московском в честь Богоявления Господня мон-ре, впосл. были помещены в открывшейся при Богоявленском мон-ре часовне вмч. Пантелеимона. Были созданы подворья Пантелеимонова мон-ря в Одессе, С.-Петербурге, Москве, Таганроге, Новороссийске и Сухуми. Своими воззваниями и письмами о. Иероним привлек к А. благотворителей в России, причем пожертвования поступали как в Русик (от вятских купцов Г. Чернова и И. Стахеева, вологодского купца Е. Шучева, петербургского купца С. М. Комарова, тульских купцов Сушкиных и др.), так и в др. мон-ри (в 1846 Комаров пожертвовал серебряную ризу на икону Божией Матери «Предвозвестительница» в Зографский мон-рь, в 1857 гр. Д. Н. Шереметев - сребропозлащенные ризы на иконы собора Ватопедского мон-ря). В 1864 г. г-жа Бабарыкина завещала афонским мон-рям богатое пособие - 29 тыс. р. помимо церковной утвари. Для распределения этого вклада по просьбе митр. Исидора (Никольского) еп. Порфирий (Успенский) составил список нуждающихся в помощи обителей, указав 13 мон-рей и 11 скитов.

Во 2-й пол. XIX в. рус. правительство изменило отношение к соотечественникам на А., к-рым стали оказывать покровительство члены рус. имп. дома. В 1845 г. состоялось посещение А. вел. кн. Константином Николаевичем - событие, благоприятно повлиявшее на положение рус. братии в Пантелеимоновом мон-ре. В связи с приездом члена имп. дома было возбуждено ходатайство перед К-польским Патриархом о преобразовании Серайской келлии в рус. скит во имя ап. Андрея. В авг. 1849 г. на А. прибыли рус. посол в Османской империи В. П. Титов, настоятель посольской церкви архим. Софония и камергер имп. двора А. Н. Муравьёв, стараниями к-рых келлия была преобразована в Андреевский скит. В память о посещении вел. князем А. один из параклисов в Покровском корпусе Пантелеимонова мон-ря был освящен во имя равноап. Константина и Елены. Неизменную помощь рус. насельникам оказывали рус. послы в К-поле гр. Игнатьев, в 1866 г. впервые посетивший Русик, Андреевский и Ильинский скиты, и Нелидов. В июне 1867 г. на А. побывал находившийся в учебном плавании по Средиземноморью вел. кн. Алексей Александрович, 16 июня заложивший первый камень в основание Андреевского собора скита. В июне-июле 1868 г. А. впервые посетил рус. архиерей - находившийся на покое бывш. еп. Полтавский Александр (Павлович). В Пантелеимоновом мон-ре он освятил придельный храм во имя св. кн. Александра Невского, в Ст. Русике заложил новый корпус с церковью, участвовал в богослужениях в др. мон-рях. В авг. 1881 г. А. посетил вел. кн. Константин Константинович.

В авг. 1875 г. наместник Кавказа вел. кн. Михаил Николаевич разрешил насельникам Пантелеимонова мон-ря основать в Абхазии Ново-Афонский мон-рь, 10 июня 1880 г. вел. князь побывал в мон-ре, в память о своем приезде он оставил в обители серебряную лампаду с надписью. В 1888 г. Ново-Афонский мон-рь посетил имп. Александр III с семьей. Афонские монахи также основали на Кавказе Закубанскую Михаило-Афонскую пуст. (1883), Александро-Афонский Зеленчукский мон-рь (1889), Второ-Афонский мон-рь (1904). В 1879 г. святогорским инокам был разрешен въезд в Россию «без предварительных сношений со Святейшим Синодом», лишь с паспортом, выданным рус. консульством в К-поле.

Рус. святогорцы воздерживались от политических выступлений в связи с Октябрьской революцией 1917 г. и начавшейся после нее гражданской войной в России. В 1919 г. на призыв архиеп. Анастасия (Грибановского) «подать свой голос в защиту угнетенного большевизмом народа» настоятели 3 крупнейших рус. обителей (Пантелеимоновской, Андреевской и Ильинской) ответили, что «едва ли в данном случае найдемся в состоянии произнести влиятельное слово к вразумлению наших соотечественников».

В нач. 20-х гг. XX в. Пантелеимонов мон-рь лишился всех своих подворий в России, Ново-Афонский мон-рь был закрыт в 1924 г., братия подворий и Нов. Афона была разогнана и не получила разрешения вернуться на А. К-польское подворье Пантелеимонова мон-ря, отобранное в начале войны турками, было возвращено мон-рю по окончании войны, но оказалось полностью расхищенным, подворье в Салониках, пострадавшее от пожара в 1917 г., было продано за небольшую сумму в 1919 г. В 1924 г. мон-рь остался без метохов каламарийского, сикийского и касандрийского, отобранных греч. правительством для размещения беженцев из Турции. Испытывая значительные материальные затруднения, Пантелеимонова обитель была вынуждена продавать церковную утварь, облачения, иконы, хозяйственный инвентарь. Из-за скудости во всем и частых болезней смертность в обители достигала 50 чел. в год, число братии с каждым годом сокращалось, несмотря на то что в 20-х гг. XX в. в мон-ре приняли постриг мн. эмигранты - бывш. офицеры и рядовые Добровольческой армии, а также гражданские лица, преимущественно оказавшиеся в галлиполийском лагере. Одновременно пришли в упадок монастырские мастерские и промыслы, созданные для обслуживания паломников. Были проданы принадлежавшие мон-рю суда, а также нек-рая часть греч. собрания рукописей монастырской б-ки.

Гонения на Русскую Церковь не позволяли церковному руководству уделять должное внимание рус. зарубежным святыням, однако уже на Поместном Соборе Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. прозвучала тревога за судьбу рус. святогорцев. После 1917 г. все решения и международные договоры, связанные со статусом Св. Горы, состоялись без участия России. Тем не менее и в них было предусмотрено сохранение прав и свобод насельников-негреков. Так, согласно 123-й ст. Севрского договора между странами Антанты и Грецией (10 авг. 1920), Греция обязывалась «признавать и хранить традиционные права и свободы, которыми пользуются негреческие монашеские общины на Афоне, согласно 62-й ст. Берлинского трактата от 13 июля 1878 г.». Севрский договор не был ратифицирован, но его постановления о национальных меньшинствах, в частности на А., вошли в Лозаннский мирный договор от 24 июля 1923 г., к-рый был зарегистрирован Лигой Наций 5 сент. 1924 г. и 26 сент. взят Лигой под ее гарантию. 1-я ст. договора гласит: «Греция обязуется признавать постановления статей от 2 до 8 (о меньшинствах.- И. Я.) этой главы как основной закон, так что никакой закон и никакие правила, никакой официальный акт не могут быть в противоречии или в несогласии с этими постановлениями» (цит. по: Просвирнин. № 4. С. 15). На деле же греч. правительство в сложной международной обстановке 20-х гг. XX в. предприняло ряд действий по эллинизации А.

Принятая в мае 1924 г. «Уставная хартия Св. Горы Афонской» («Новый канонизм»), к-рая якобы «вытекает из императорских хрисовулов и типиконов, патриарших сигиллиев, султанских фирманов, действующих Главных канонизмов и древнейших монашеских уставов и порядков» (ст. 188), содержала тем не менее ряд статей, нарушавших древнюю практику. Согласно 6-й ст., «все обитающие на Святой Горе монахи, какой бы они ни были национальности, считаются приобретшими греческое подданство»; согласно 8-й ст., «представитель Греческого государства на Святой Горе заботится и через свои органы приводит в исполнение решения монастырей и Священного кинота, поскольку они приняты согласно настоящему Уставу».

Согласно международным договорам и каноническим постановлениям о Св. Горе, ее насельники независимо от их национальности никогда не рассматривались как обыкновенные подданные гос-ва, в пределах к-рого находился А. Св. Гора всегда была вполне автономной в своей внутренней жизни, прием в мон-рь был внутренним делом каждой обители, в него не вмешивались ни кинот, ни К-польский Патриарх, ни тем более светская власть. За всю историю святогорского монашества светские правители, даже визант. императоры, не имели на А. своих постоянных представителей, для решения сложных вопросов направлялся временный экзарх.

В новом Уставе в отличие от прежнего не было раздела о гарантиях пополнения негреч. мон-рей и принятия в них новых монахов. Подразумевалось, что этот вопрос должны решать светские греч. власти, ведающие визами и паспортами. Тем самым была создана возможность чинить препятствия паломничеству из слав. стран и приезду из них послушников и иноков в слав. мон-ри на А.

В Уставе был закреплен также ряд положений, ставивших негреч. обители в неравноправное положение по отношению к греч. Согласно ст. 13 Лозаннского договора, «монахи Афонской горы, какова бы ни была страна их происхождения... будут пользоваться без всякого исключения полным равенством прав и прерогатив». В § 4 ст. 7 договора записано: «Не будет предписано никакого ограничения против свободы употребления какого бы то ни было языка... как в религии, периодической печати и в изданиях всякого рода, так и на публичных собраниях». § 5 той же статьи гласит, что «меньшинства могут в судах пользоваться своим языком как устно, так и письменно». В ст. 8 указывается, что «греческие подданные, составляющие меньшинство по национальности, вере и языку, могут на свои средства основывать, управлять и контролировать благотворительные, религиозные и социальные учреждения, школы и другие воспитательные заведения с правом свободного пользования здесь своим языком» (Там же. С. 10). Новый афонский Устав ввел совершенно иные предписания. По ст. 180 Устава, на А. может быть только одна типография - греч., абсолютное право учреждения к-рой имеет кинот. По ст. 182, «каждый монастырь обязательно и безоговорочно должен посылать в Афонскую церковную школу в Карее из числа монахов или послушников по крайней мере двоих учеников» и «никакой монастырь не может отказаться от взноса соответствующей суммы на содержание школы, который будет определяться на основании его экономического положения». Кроме того, «посылка монахов или подчиненных для обучения за пределы Святой Горы, если прежде они не закончили Афонскую школу, категорически запрещается». Офиц. языком на А. стал только греч. (ст. 26). В ст. 187 записано: «Всякое распоряжение, противоречащее настоящему Уставу, не может иметь силы на Святой Горе» (там же). Тем самым были отменены все прежние уставы и типики, а вместе с ними, разумеется, и прежние права слав. мон-рей. 9-я ст. Устава обязывает обители вместо своих традиц. типиков составить новые правила, подлежащие утверждению и надзору кинота, состоящего из греч. большинства (17 представителей от греч. и по одному от рус., болг. и серб. мон-рей). Устав ограничил власть настоятеля мон-ря и передал в ведение кинота утверждение важнейших решений всех органов монастырского самоуправления.

Представители Пантелеимонова мон-ря, понимая опасность нового Устава, ущемлявшего права рус. иноков, уклонились, несмотря на угрозы, от обсуждения Устава и не подписали его. Лишь в 1940 г., в период диктатуры И. Метаксаса, Пантелеимонов мон-рь согласился исполнять предписания «Нового канонизма» как существующего гос. законоположения, но представители мон-ря под ним все же не подписались.

Принятие «Нового канонизма» позволило продолжить подчинение Св. Горы светским властям Греции. 10 сент. 1926 г. греч. правительство издало закон «Об утверждении Устава Святой Горы». Согласно этому закону, все афонские монахи независимо от их национальности должны были считаться подданными Греческого гос-ва, а лица, не имеющие греч. подданства, не могли быть приняты в афонские мон-ри. При этом лица негреч. национальности могли получить право на греч. подданство лишь по прошествии не менее 10 лет проживания в стране. Правительством был назначен афонский губернатор, подчинявшийся МИД Греции, на к-рое была возложена обязанность охранять гражданский порядок на А. и следить за точным исполнением «Нового устава» (ст. 3). Этим законом фактически был закрыт въезд и поселение славян в слав. мон-рях на А. Пантелеимонов мон-рь неоднократно протестовал против попрания своих прав «Новым уставом» и против фактического запрещения въезда на Св. Гору новых иноков-негреков. Однако обращения в кинот, к К-польскому Патриарху, к греч. правительству и в Лигу Наций (1931) не дали никаких результатов.

К-польский Патриарх решил провести на А. в 1932 г. Предсоборное всеправосл. совещание (Просинод), приглашения были разосланы всем автокефальным правосл. Церквам, в т. ч. РПЦ. Однако Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергий (Страгородский) решил воздержаться от участия в Просиноде; К-польский Патриарх в то время рассматривал Русскую Церковь как неорганизованную церковную массу, не имеющую канонического возглавления, и рус. представители не имели бы решающего голоса на Просиноде. Вслед за Русской Церковью от участия в Просиноде отказались Сербская, Румынская, Кипрская и Элладская Поместные Церкви.

Между тем число рус. иноков на А. продолжало сокращаться: в 1920-1945 гг. число насельников Пантелеимонова мон-ря уменьшилось с 800 до 215 чел., в Андреевском скиту - со 150 до 45, в Ильинском скиту - со 160 до 52, в рус. келлиях - с 1000 до 200 чел. Принудительное огречивание и притеснения со стороны греч. властей углубляли недовольство рус. монахов, к-рое стало причиной отдельных случаев коллаборационизма рус. афонитов с немцами, оккупировавшими Грецию во время второй мировой войны. Салоникийский трибунал в 1945 г. постановил поразить в гражданских правах группу болг. и рус. монахов, в т. ч. Василия (Кривошеина), Софрония (Сахарова) (существует мнение, что этот судебный процесс был инструментом политики эллинизации).

В 1945 г. настоятель Пантелеимонова мон-ря архим. Иустин направил на имя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I послание с просьбой принять рус. святогорцев под свое духовное покровительство. К посланию был приложен подробный меморандум о положении рус. обителей на А., о международном положении Св. Горы и о желательных путях разрешения афонской проблемы в интересах рус. обителей и всей Св. Горы. С этого времени началась борьба РПЦ за сохранение рус. присутствия на А. Не вторгаясь в область суверенного администрирования Греции, Русская Церковь неоднократно указывала на самобытное положение иноков разных национальностей на Св. Горе, на исторически складывавшиеся льготы, к-рые предусматривали освобождение афонских мон-рей от значительных гос. налогов и таможенных сборов, ходатайствовала о свободном доступе в обители всех стремящихся к иночеству, а также о свободном посещении А. учеными и паломниками всех национальностей.

Совещание Глав и представителей автокефальных правосл. Церквей в связи с празднованием 500-летия автокефалии РПЦ (5-18 июля 1948, Москва) призвало «всех православных Предстоятелей обратиться к своим правительствам за содействием об улучшении положения афонских монахов негреческой национальности путем переговоров с правительством Греции» (Деяния Совещания. Т. 2. С. 358-359). Совещание, опираясь на международные договоры и освященные веками традиции, заявило о необходимости восстановить и гарантировать права афонского монашества. Всероссийские Патриархи неоднократно обращались к К-польским Патриархам, Афинским Архиепископам и греч. правительству в связи с бедственным положением русских на А. Патриарх Алексий I в послании К-польскому Патриарху Афинагору I (Спиру) от 7 марта 1953 г. предложил незамедлительно урегулировать афонскую проблему, однако ни от К-польской Патриархии, ни от греч. правительства ответов не последовало. 12 марта 1957 г. Московский Патриархат обратился в МИД Греции и к Патриарху Афинагору с просьбой дать санкцию на приезд и вступление в братство Пантелеимонова мон-ря 10 чел., 5 марта 1958 г. Патриарх Алексий I в послании к Патриарху Афинагору повторил эту просьбу. В письме от 20 нояб. 1958 г. Патриарх Афинагор привел перечень документов, к-рые должен представить в греч. гос. инстанции желающий поселиться на А. Между тем политика эллинизации афонских мон-рей продолжалась, а греч. газеты писали, что рус. святогорцы якобы не желают принимать новых монахов из России.

К 1956 г. в 20 мон-рях, скитах и келлиях А. проживал 1491 монах, что в 5 раз меньше, чем в 1903 г. Из них греков - 1290, русских - 62 (почти в 57 раз меньше, чем в 1903), болгар - 17, сербов - 28, румын - 94 чел.

Рус. афониты обращались за помощью не только к Московскому Патриархату. Рус. святогорским монахам был разрешен сбор средств в Сербии. В 50-60-х гг., поддержку афонским обителям оказывали рус. эмигрантские структуры, в т. ч. церковные. В 1956 г. в Париже было получено письмо с А., в к-ром описывалось бедственное положение рус. иноков, ответом на это письмо стало создание Ассоциации друзей Афона при Архиепископии правосл. рус. церквей в Зап. Европе (К-польский Патриархат). О письме рус. святогорцев стало известно и в Греции, в результате настоятелям 3 крупнейших рус. обителей пришлось в опровержение послания написать о своей вполне благополучной жизни.

В 1958 г., после кончины архим. Иустина, управление Пантелеимоновым мон-рем принял схиархим. Илиан (Сорокин). Из его письма от 11 нояб. 1959 г. на имя председателя ОВЦС МП выяснились все усиливающиеся трудности, переживаемые рус. афонским братством: мон-рь пришел в полный упадок, в нем осталось всего 50 чел., самому молодому из к-рых было 54 года, большинство - 70- и 80-летние старцы (Архив ОВЦС МП. 1959. Ф. № 9). Неоднократно взывали о помощи к Русской Церкви иноки и др. рус. обителей А.: настоятель келлии в честь Воздвижения Честного Креста Господня иеросхим. Афанасий, настоятель келлии во имя арх. Михаила архим. Евгений, настоятель Ильинского скита архим. Николай.

В 1959 г. в Пантелеимоновом мон-ре случился пожар, в результате к-рого сильно пострадала б-ка. При тушении пожара от воды погиб карточный каталог собрания и пришел в негодность уникальный фонд греч. старопечатных книг XV-XIX вв. Оказать обители материальную помощь удалось лишь благодаря тому, что в том же году представителям Московского Патриархата разрешили совершить паломничество на А. в связи с проведением в Фессалонике юбилейных торжеств по случаю 600-летия со дня кончины свт. Григория Паламы. Однако уже в 1961 г. греч. правительство не разрешило въезд на Св. Гору делегации РПЦ, принимавшей участие в работе Всеправославного совещания на о-ве Родос и желавшей поклониться святыням А. В греч. печати продолжались нападки на рус. святогорцев, греч. власти начали преследовать рус. монахов, получавших письма и посылки с родины. Единственной формой помощи рус. насельникам А. были посылки, отправлявшиеся через Московскую Патриархию. В связи с пожарами в Пантелеимоновом мон-ре и Андреевском скиту 13 нояб. 1962 г. через посольство СССР в Греции в обе обители были посланы денежные переводы по 75 тыс. греч. драхм, а в Пантелеимонов мон-рь был направлен грузовой автомобиль. Паломнические поездки представителей РПЦ на А. были очень редки.

Новые шаги к восстановлению связей Русской Церкви со Св. Горой были предприняты в связи с празднованием 1000-летия Вел. Лавры. В послании К-польскому Патриарху от 20 мая 1963 г. Патриарх Московский и всея Руси Алексий I призвал Предстоятеля К-польской Церкви употребить свой авторитет, для того чтобы вернуть Св. Горе ее общеправосл. значение. Вопрос о положении святогорского монашества с особой серьезностью был поднят на совещании в Лавре прп. Афанасия 24 июня 1963 г., в к-ром участвовали Патриархи К-польский Афинагор, Сербский Герман (Джорич), Румынский Юстиниан (Марина), Болгарский Кирилл (Константинов) и представитель Патриарха Московского и всея Руси архиеп. Ярославский и Ростовский Никодим (Ротов), а также представители от др. правосл. Церквей. Главным результатом совещания стало заявление К-польского Патриарха о гарантированном приеме в святогорские обители всех монахов, направленных на А. Предстоятелями Поместных Церквей. 14 окт. 1963 г. Московская Патриархия послала Патриарху Афинагору список из 18 лиц, ожидавших разрешения на поселение в Пантелеимоновом мон-ре, в июле 1964 г., после повторного обращения Патриарха Алексия I, разрешение на въезд в Пантелеимонов мон-рь получили 5 чел., в июле 1966 г. 4 из них выехали на А., в 1967 г. один по болезни вернулся на родину.

Число братии Русика продолжало уменьшаться. Огромный урон мон-рю наносили пожары. Наиболее опустошительным был пожар 23 окт. 1968 г., когда выгорела вся вост. часть мон-ря с 6 параклисами, сгорели гостиницы и келлии. На выгоревшей земле чудом осталась жива маслина, посаженная некогда от ростка дерева, выросшего на месте кончины вмч. Пантелеимона. В 1971 г. рус. святогорское братство пережило еще одну тяжелую утрату: после кончины последнего рус. инока Андреевского скита и прекращения рус. преемства в братии скит перешел в распоряжение своего кириархического Ватопедского мон-ря, на земле к-рого он находился. (В XIX в. рус. правительство предпринимало попытки придать Андреевскому скиту статус мон-ря, что отражено в ст. 22 Сан-Стефанского прелиминарного мирного договора, однако эти попытки окончились неудачей.) Из скита была вывезена наиболее ценная утварь и святыни; оставшись необитаемым, скит очень быстро разрушался. Ватопед долгие годы не посылал в него своих монахов, в 1982 г. руководство Ватопедского мон-ря даже рассматривало возможность передачи Андреевского скита Пантелеимонову мон-рю, но эти планы не осуществились. В ведении рус. иноков остался Ильинский скит, к-рый после смерти его настоятеля схиархим. Николая попал под влияние монахов, находившихся в общении с Русской Православной Церковью за границей. В Ильинской обители прекратилось возношение имени К-польского Патриарха, являющегося каноническим епископом Св. Горы.

В 1967 г. в Греции произошел гос. переворот, в результате к-рого к власти пришла военная хунта. 14 февр. 1969 г. греч. правительство издало в законодательном порядке постановление № 124, согласно к-рому на греч. МИД в значительной степени были возложены прерогативы высшей власти на А., осуществлять к-рую должен был губернатор А., получивший право управлять внутренней жизнью и имуществом святогорских мон-рей. Новая система управления была подкреплена принятием решений об унизительных мерах наказания для иноков А. в случае нарушения ими упомянутого декрета. Кинот направил протест против закона № 124 губернатору А., министру иностранных дел Греции, премьер-министру и Патриарху Афинагору.

Издание данного закона вызвало глубокую озабоченность всего правосл. мира. Патриарх Московский и всея Руси и Свящ. Синод РПЦ на заседании 25 апр. 1969 г. постановили осудить принятый правительством Греции «декрет № 124» как нарушающий права и древние традиции жизни мон-рей Св. Горы, в т. ч. Пантелеимонова мон-ря. Патриарх Алексий в письме от 30 апр. 1969 г. предложил Патриарху Афинагору созвать Всеправославное совещание, на к-ром можно было бы обсудить положение на Св. Горе. Этому же вопросу было посвящено совместное заявление Патриарха Болгарского Кирилла и Местоблюстителя Патриаршего Престола РПЦ митр. Пимена (Извекова) от 8 июня 1970 г., в к-ром вновь говорилось об озабоченности Болгарской и Русской Церквей «декретом № 124», а также высказывалась тревога по поводу сообщений в греч. печати о намерении правительства Греции превратить Афонский п-ов в центр международного туризма. Решительно осуждалось и вмешательство властей Греции в вопрос свободного въезда на А. новых монахов и доступа паломников. 31 авг. 1970 г. Патриарший Местоблюститель митр. Пимен направил новое послание Патриарху Афинагору, в к-ром вновь указывал на необходимость созыва Всеправославного совещания для обсуждения вопроса об А. В марте 1972 г. Патриархи Московский Пимен и Болгарский Максим направили совместное послание премьер-министру Греции Г. Пападопулосу, в к-ром призывали принять необходимые меры для восстановления нормальных условий в Пантелеимоновом и Зографском мон-рях. Копия письма была послана Патриарху Афинагору, но никакого ответа от него не последовало.

27 февр. 1970 г. на А. выехали 2 рус. инока, получившие визы на постоянное поселение в Пантелеимоновом мон-ре. 18 янв. 1971 г. скончался схиархим. Илиан (Сорокин), 26 апр. 1971 г. настоятелем Пантелеимонова мон-ря был избран схиархим. Гавриил (Легач), как и его предшественник стремившийся к укреплению связей с РПЦ. Священноначалие Русской Церкви в свою очередь продолжало обращаться к правительству Греции и К-польскому Патриарху с ходатайствами о поселении в мон-ре иноков из России.

В 1972 г. Св. Гору посетил Патриарх Московский и всея Руси Пимен - это было первое посещение А. Всероссийским Патриархом. 23 окт. 1972 г. на приеме в протате Св. Горы Патриарх Пимен от лица РПЦ подчеркнул, что А. должен быть сохранен как всеправосл. монашеский центр с веками освященной независимостью, с традиц. самоуправлением. На приеме у премьер-министра Греции 19 окт. 1972 г. Патриарх Пимен выразил надежду, что иноки, желающие перейти из мон-рей Русской Церкви в Пантелеимонов мон-рь, не будут встречать противодействия со стороны офиц. греч. кругов.

В 1973 г. Патриарх Пимен дважды обращался к новоизбранному К-польскому Патриарху Димитрию I с просьбой подтвердить благословение почившего Патриарха Афинагора на приезд 6 иноков в Пантелеимонов мон-рь, но снова не получил ответа. 12 нояб. 1973 г. послу Греции было передано новое совместное послание Предстоятелей Русской и Болгарской Церквей о положении Пантелеимонова и Зографского мон-рей. 4 марта 1974 г. Патриарх Пимен повторил просьбу РПЦ о поселении в мон-ре иноков из России новому Президенту Греции Ф. Гизикису. 26 авг. 1974 г. Патриарх Димитрий сообщил, что 2 кандидатам из 6 предложенных Русской Церковью дано разрешение поселиться на Св. Горе, и только один из них - нынешний настоятель Пантелеимонова мон-ря архим. Иеремия (Алёхин) - на следующий год прибыл на А. В результате переписки между Патриархами Пименом и Димитрием, продолжавшейся в 1975-1976 гг., было получено разрешение на поселение в Пантелеимоновом мон-ре еще 10 монахов из России. Летом 1976 г. на А. прибыли сначала 4 монаха из Псково-Печерского мон-ря, затем еще 9 иноков. К тому времени в Пантелеимоновом мон-ре оставалось 13 насельников. В 1975 г. ушел на покой по болезни схиархим. Гавриил (Легач), настоятелем был избран архим. Авель (Македонов). В 1978 г. в связи с болезнью архим. Авель отбыл на родину. Его местоблюстителем стал архим. Иеремия (Алёхин), через год избранный настоятелем мон-ря.

Во 2-й пол. 70-х гг. связи Пантелеимонова мон-ря с РПЦ значительно активизировались. Начиная с 1974 г. в СССР регулярно приезжал эконом и представитель Пантелеимонова мон-ря в киноте иеродиак. Давид (Цубер), что позволило более эффективно решать вопросы оказания помощи рус. афонской обители. На Пасху 1975 г. Пантелеимонов мон-рь посетила делегация РПЦ во главе с архиеп. Ростовским и Новочеркасским Владимиром (Котляровым). С этого времени паломнические поездки делегаций Русской Церкви стали совершаться ежегодно на Пасху, а затем по решению Синода РПЦ от 12 марта 1979 г. на праздник вмч. Пантелеимона. Для дальнейшего развития связей с А. Синод постановлением от 17 апр. 1975 г. передал Пантелеимонову мон-рю подворье Троице-Сергиевой лавры в с. Лукине (близ Переделкина), однако у мон-ря не было ни сил, ни средств для налаживания его полноценной деятельности.

В 1977 г. Русской Церковью был поднят вопрос о 10 новых кандидатах, желавших поселиться на Св. Горе. После года согласований с К-польским Патриархатом в мае 1978 г. в Пантелеимонов мон-рь прибыли 5 монахов, в т. ч. иером. Николай (Генералов), ставший впосл. представителем обители в киноте. Однако многие из новоприбывших иноков оказались не подготовленными к суровым условиям святогорской жизни и вскоре вернулись на родину: в 1979 г. в обители числилось 27 насельников, в 1981 г. их осталось 22. Из мон-ря приходили известия о несогласии среди братии, упадке духовной жизни, нарастающем беспорядке в хозяйстве и б-ке.

В 1982 г. архим. Иеремия (Алёхин) обратился к РПЦ с просьбой прислать в Пантелеимонов мон-рь иноков, оказать обители материальную помощь, помочь наладить ведение делопроизводства в Афонском подворье в Москве. Предлагалось также создать при Свящ. Синоде РПЦ комиссию по афонским вопросам, а также исследовать исторические документы и издать к 1000-летию Крещения Руси иллюстрированный альбом о Пантелеимоновом мон-ре. В 1982 г. началось формирование очередной группы из 18 кандидатов на проживание в Пантелеимоновом мон-ре. На этот раз усилия РПЦ получили поддержку кинота Св. Горы, к-рый выступил с обращением к Президенту и Правительству Греции, подписанным настоятелями 20 афонских обителей, о все усиливающейся нехватке насельников в негреч. мон-рях. В 1983 г. в Пантелеимонов мон-рь из СССР была направлена исследовательская группа во главе с зам. председателя Издательского отдела МП архим. Иннокентием (Просвирниным), в состав группы входили специалисты АН СССР и ГБЛ (РГБ) А. А. Турилов, Н. Б. Тихомиров, А. В. Лебедев и от МДА В. П. Казанцев.

16 апр. 1985 г. кинот на заседании чрезвычайного двойного собрания принял обращение к МИД Греции с просьбой разрешить въезд на А. 6 рус., а также болг. и румын. монахам. Это ходатайство возымело действие, и в марте 1987 г. в Пантелеимонов мон-рь прибыли 7 чел., в числе к-рых был нынешний духовник мон-ря иером. Макарий (Макиенко) и представитель мон-ря в киноте иером. Кирион (Ольховик). За этой группой последовали др., и ко времени визита на А. Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II (июнь 1992) братия Пантелеимонова мон-ря насчитывала 40 чел. Постановлением правительства Москвы от 6 авг. 1991 г. в пользование московскому подворью Пантелеимонова мон-ря был передан комплекс храма вмч. Никиты, что за Яузой, где сейчас проходят испытательный срок кандидаты на постоянное проживание на А. В 80-х гг. часть строений Русика и параклис, связанный с пребыванием свт. Саввы Сербского, были реставрированы по почину игумена Хиландара на общеафонские средства.

20 мая 1992 г. по требованию Синода К-польского Патриархата в присутствии его представителей - митрополитов Мелитона и Афанасия греч. полиция выдворила за пределы Св. Горы 5 монахов Ильинского скита, имевших общение с РПЦЗ. Причиной изгнания был отказ этих иноков поминать за богослужением имя К-польского Патриарха как канонического епископа Св. Горы. Просьба Святейшего Патриарха Алексия заселить опустевший скит иноками из России осталась без внимания со стороны руководства Пантелеимонова мон-ря, несмотря на то что предложение об этом исходило со стороны губернатора Св. Горы К. Папулидиса. Скит перешел в ведение своего кириархического мон-ря Пантократор и вскоре был заселен греками. В 1992 г. по решению Ватопедского мон-ря неск. его монахов вселились в Андреевский скит, в 2001 г. в скиту проживало 5 иноков, велись активные восстановительные работы. В нач. 90-х гг. болг. Зографский мон-рь передал общине рус. монахов Предтеченскую келлию (близ арсаны), в 1998 г. община перешла в скит Нов. Фиваида. К 2002 г. численность братии Пантелеимонова мон-ря составляла ок. 50 чел. Наметились позитивные изменения в жизни мон-ря: восстановлены порядок и дисциплина, на средства жертвователей отремонтированы неск. корпусов и все храмы.

25 окт. 1995 г. в Москву был привезен список Иверской иконы Божией Матери, созданный иконописцем Ксенофонтова мон-ря иером. Лукой специально для восстановленной Иверской часовни у Воскресенских ворот Красной пл. В апр.-июне 1996 г. в Москве находилась принесенная из Пантелеимонова мон-ря глава вмч. Пантелеимона, в июле-авг. 2000 г. святыня побывала в Киеве, С.-Петербурге и Москве. Пребывание мощей вмч. Пантелеимона в России и на Украине сопровождалось многочисленными исцелениями.

15 сент. 2001 г. по распоряжению председателя ОВЦС МП митр. Смоленского и Калининградского Кирилла (Гундяева) была создана рабочая группа по А. под председательством 1-го зам. председателя ОВЦС архиеп. Калужского и Боровского Климента (Капалина), к-рой поручено рассмотреть все вопросы, связанные с положением в Пантелеимоновом мон-ре и паломничеством на Св. Гору.

Валашское княжество сложилось в 1-й пол. XIV в., и уже в 1359 г. К-польский Патриархат официально признал Унгро-Влахийскую митрополию. К этому времени относятся первые упоминания о связях княжества с А. Николае Александру (1352-1364), преемник основателя Валашского княжества Басараба I, предоставил денежные средства на обустройство Кутлумушского мон-ря. Это продолжилось при его преемнике Владиславе Влайку (1364 - ок. 1377). Мон-рь разросся, и количество насельников-влахов значительно увеличилось. Сохранилась «ктиторская грамота» Владислава Влайку, составленная в сент. 1369 г., в к-рой говорится о необходимости введения в обители особножительства. Игум. мон-ря Харитон, ставший в 1372 г. митр. Унгро-Влахийским (впосл. прот А.), провел большие строительные работы благодаря щедрым дарениям обоих валашских правителей. Были возведены церковь, трапезная и братские келлии, оборонительные стены. Мон-рю продолжал оказывать покровительство господарь Мирча Старый (1386-1418), запечатленный впосл. в росписи монастырского храма. В различных исторических актах Кутлумушский мон-рь стал упоминаться как «великая лавра Валашской земли». С именем Владислава Влайку связана др. святыня А. В Вел. Лавре хранится одна из древнейших валашских икон XIV в. Высказывалось предположение, что эта икона прп. Афанасия Афонского была написана в Валахии и подарена мон-рю Владиславом Влайку и его супругой Анной. Во время его правления не только валашские иноки начали посещать А., но, вероятно, и Валахию посещали святогорские монахи. Так, постриженик серб. Хиландарского мон-ря прп. Никодим Тисманский основал на валашской земле ок. 1372 г. мон-рь Водица, а при покровительстве Раду I (1377-1383) - мон-рь Тисмана, где устроил жизнь иноков по уставу Св. Горы.

В XV в. количество афонских мон-рей, к-рым оказывали покровительство валашские правители, значительно увеличилось. В 1433 г. правитель Александр Алдя (1431-1436) принял при своем дворе в Тырговиште игум. Моисея и даровал по его просьбе мон-рю Зограф 3 тыс. аспр. Братия мон-ря Филофея получила в 1457 г. от господаря Влада Цепеша (1456-1462) пожертвование в сумме 4 тыс. аспр. Одним из видных благотворителей афонских мон-рей в XV в. был господарь Влад Монах (1481-1495). В 1487 г. он даровал Свято-Пантелеимонову мон-рю 6 тыс. аспр, скиту св. Илии, основанному румын. монахом Косьмой,- 1 тыс. аспр. Он же повелел в марте 1490 г. выдать мон-рю Дохиар сумму в 3 тыс. аспр. Влад Монах был также благотворителем мон-ря Хиландар, о чем свидетельствует сохранившаяся грамота 1494 г. Хиландарский мон-рь получил 5 тыс. аспр в нояб. 1493 г. и от его сына, господаря Раду Великого (1495-1508). Последний даровал также Кутлумушскому мон-рю доходы от 2 валашских сел.

В XVI в. господарь Нягое Басараб (1512-1521) пожаловал неск. сел и большие денежные суммы (10 тыс. аспр) Кутлумушскому мон-рю, благодаря к-рым были возведены новый храм свт. Николая, келлии, трапезная, больница и гостиница для паломников. Было выделено 700 аспр на содержание больницы и 500 аспр на дорожные расходы иноков, собиравших пожертвования на мон-рь. Был перестроен и украшен храм Вел. Лавры. В мон-ре Ватопед был построен храм, где была положена святыня Пояс Пресв. Богородицы. Тесные связи поддерживались с мон-рем св. Дионисия. Здесь был погребен митр. Унгро-Влахийский св. Нифонт (бывш. краткое время К-польским Патриархом под именем Нифонт II), во имя святого господарь возвел в мон-ре церковь. В знак глубокого почтения к покровителю обители в архондарике был изображен Нягое Басараб и его сын Феодосий. В мон-ре хранится также дар господаря Басараба - серебряная дароносица, выполненная в форме пятиглавого храма и украшенная искусной резьбой и небольшими иконами Христа, Богоматери, Иоанна Предтечи и святых. Известными ктиторами были господарь Влад Винтилэ (1532-1535), к-рый ежегодно делал вклады в Хиландарский мон-рь (10 тыс. аспр), а также в Вел. Лавру, Ватопедский, Зографский, Ксиропотам, Кутлумушский мон-ри и господарь Раду Паисий (1535-1545), жертвовавший на мон-ри Ивирон, Ксенофонт, Дохиар, Св. Павла, Эсфигмен, Ставроникита и Симонопетра. Сохранилось созданное в 1533 г. в церкви мон-ря Вел. Лавра живописное изображение Влада Винтилэ и его семейства, а в мон-ре Кутлумуш - дар господаря, вышитая храмовая завеса с изображением правителя, его супруги и сына. Ктиторами святогорских мон-рей были господари Александр II (1568-1577), Михня II Потурченец (1577-1583; 1585-1591), Михай Храбрый (1593-1601). Михня II неоднократно оказывал различную помощь Афону: только в 1589 г. даровал 15 тыс. аспр мон-рю Хиландар. В 1599 г. Михай Храбрый подтвердил права мон-ря Симонопетра на владение ц. свт. Николая в Бухаресте в качестве метохии и даровал ему 15 сел. Его супруга Станка - село, их дочь Флорика - 2 села. Жертвователями выступали не только правители княжества, но и высшие сановники. В 1545 г. была расписана церковь мон-ря Ксенофонт на средства ворника Константина и его брата Раду. В 1564 г. тщанием др. валашского боярина Нила Комана и его супруги Анны была полностью перестроена ц. вмч. Георгия одноименного мон-ря.

На протяжении XVII в. Валахия продолжала оказывать помощь афонским мон-рям. Большей частью она осуществлялась через преклоненные мон-ри, скиты и церкви. Мон-рю Ивирон были дарованы неск. мон-рей: Раду-Водэ в Бухаресте вместе с его подворьями - скитом Тутана в Арджеше и храмом с. Бэлтени в у. Ильфов, мон-ри Главачок в Арджеше и Стеля в Бухаресте. Дарителем мон-ря Ивирон был господарь Раду Шербан (1602-1611). 3 авг. 1607 г. Раду Шербан даровал также мон-рю Ксенофонт поместья Рацка и Силиштя и сделал вклад в 9 тыс. аспр. Храму Успения Богородицы в Карее был дарован мон-рь Котрочени в Бухаресте, возведенный Шербаном Кантакузино (1678-1688). Известным покровителем Церкви и ктитором мн. мон-рей был господарь Матфей Басараб. Дарственные грамоты 1641 и 1649 гг. и др. лет, полученные в его правление мон-рями Ксенофонт, Ивирон, Дохиар, св. Дионисия и Кутлумуш, свидетельствуют о значительности недвижимого имущества, к-рым владели преклоненные мон-ри в Валахии с настоятелями из греков. Тщанием господаря в Вел. Лавре была возведена новая ц. св. Михаила Синадского, в ее росписях присутствуют изображения господаря и его супруги Елены. Им же были дарованы храму 2 служебных Евангелия. Миниатюра одного из Евангелий изображает коленопреклоненных пред св. Михаилом Матфея Басараба и Елену. В 1642 г. Лавра получила от господаря значительное денежное пожалование за присылку в Валахию главы св. Михаила Синадского, что чудесным образом предотвратило нашествие саранчи. Однако им же в 1639 г. был принят указ, запрещавший даровать А. или др. св. местам Востока целый ряд древних и крупных мон-рей Валахии, среди к-рых были такие мон-ри, как Тисмана, Козия, Арджешский и др. В следующем году появился еще один указ: в дополнение к 22 мон-рям, упомянутым ранее, добавился запрет на «преклонение» еще неск. обителей. К-польский Патриарх утвердил это решение.

В XVIII в. наблюдается ослабление взаимных связей Валахии и мон-рей А. Наряду с уже существовавшими преклоненными мон-рями Св. Горе теперь посвящались небольшие и бедные мон-ри. Благочестивые миряне также продолжали оказывать помощь афонским мон-рям. В нек-рых валашских мон-рях влияние монашеского делания А. продолжало сохраняться. Это были скиты Дэлхэуци и Пояна-Мэрулуй (Вранча), Трэйстени и Кырнул (Бузэу). В этих скитах проходил монашеское послушание прп. Паисий (Величковский), и именно из Валахии подвижник отправился на А., где в 1750 г. был пострижен в мантию прибывшим на Св. Гору иером. Василием, настоятелем скита Пояна-Мэрулуй.

Во 2-й пол. XVIII в. правители-фанариоты продолжали жертвовать ежегодно крупные суммы на мон-ри Вел. Лавра, Ивирон, Хиландар, Ксиропотам, Филофей, Ксенофонт, Григория, Русик.

Сведения о финансовой поддержке афонских обителей правителями Молдавии сохранились с нач. XV в. Господарь Александр Добрый (1400-1432) взял на себя обязательство выделять на нужды Зографского мон-ря 500 аспр ежегодно (КМЕ. Т. 1. С. 731). Во 2-й пол. XV - нач. XVI в. большую помощь А. оказывал господарь Стефан III Великий (1457-1504). В 1466 г. он передал Зографу 100 золотых на обновление обители и строительство больницы, в 1471 г. последовал новый дар в 500 аспр. В 1495 г. на средства Стефана была построена трапезная мон-ря, а в 1501-1502 гг. перестроен весь монастырский комплекс, расписан кафоликон. Кроме того, в 1492 и 1502 гг. Стефаном были вложены в Зограф пергаменные Евангелия с миниатюрами, написанные по его заказу (ГИМ. Муз. № 3641; Вена. Нац. б-ка. Слав. № 7), в 1500 г.- подвесная пелена к храмовой иконе вмч. Георгия, вышитая его дочерьми. Господарем был также послан в этот мон-рь мон. Виссарион с послушанием переписывать древние рукописи. Пожертвования шли на обустройство и др. мон-рей А. 5 тыс. аспр были дарованы в 1493 г. мон-рю Констамонит. В 1496 г. в мон-ре Ватопед трудами настоятеля Кирилла была сооружена небольшая пристань, одно из строений к-рой украсил герб Молдавского княжества. В мон-ре Св. Павла в 1500 г. на денежный вклад был проложен водопровод для монастырских нужд, в 1501 г. построена крещальня; имена дарителей внесли в помянник. Разрушенный морскими разбойниками мон-рь прп. Григория получил от Стефана Великого 24 тыс. аспр и ок. 1500 г. был восстановлен «от основания». В нижней части башни сохранилась надпись на церковнослав. языке: «Я, благоверный господин Стефан Воевода, возвел ее в 1502 г.». В мон-ре хранится икона Богородицы, подаренная Марией Мангупской, супругой господаря. В Карее были куплены старые кельи с ц. св. Трифона для поселения там неск. насельников мон-ря прп. Григория. Позднее сын Стефана Богдан III (1504-1517) выстроил здесь церковь. Он же в 1517 г. финансировал постройку пирга у монастырской пристани (арсаны).

В XVI в. афонским мон-рям покровительствовали господари Петру Рареш (1527-1538; 1541-1546), Александру Лэпушняну (1552-1561; 1564-1568), Петру Хромой (1574-1579; 1582-1591) и Иеремия Могила (1595-1606). Петру Рареш даровал значительные денежные суммы мон-рю Хиландар, с его помощью в 1535 г. началось переустройство мон-ря Каракал, была восстановлена и расписана большая церковь мон-ря Дионисиат. В 1533 г. он же дал вкладом в Зограф водяную мельницу в местности Каламария на Халкидике. В ближайшем окружении Петру Рареша находились сановные бояре, снискавшие известность как монастырские ктиторы. Так, великий логофет Гавриил Тротушан, одно время бывший советником господаря, в 1536-1537 гг. в мон-ре Пантократор построил новые келлии и устроил колодец. Господарь Александру Лэпушняну даровал Ватопедскому мон-рю значительные доходы от таможенных сборов в Салониках. После его смерти супруга Руксандра подарила мон-рю неск. сел, а в мон-ре Дионисиат, в храме к-рого еще при жизни валашского правителя на его средства был написан иконостас, она возвела трапезную и больничный корпус. Мон-рь Дохиар, разграбленный и разрушенный турками, был полностью восстановлен и расписан на средства Александру Лэпушняну и его супруги, о чем сообщает сохранившаяся настенная надпись. Султан Селим II (1566-1574) выставил на торги имущество тех афонских мон-рей, к-рые не могли уплатить подати. Тогда госпожа Руксандра вместе с сыном Богданом Лэпушняну (1568-1572) выкупила мон-рь Дохиар, выплатив 165 тыс. аспр. В этот мон-рь удалился на покой, оставив в 1587 г. кафедру, митр. Молдовы Феофан II. Здесь в 1598 г. в нартексе большой церкви митрополит был похоронен. Руксандра помогла также мон-рям Зографскому и Каракалу выкупить их имущество у турок, соответственно за 52 тыс. и 35 тыс. аспр.

В XVII в. в княжестве Молдова, как и в Валахии, большую роль в связях с А. играли мон-ри, пожалованные св. местам правосл. Востока. Ватопедскому мон-рю были «преклонены» мон-ри Голия и Бэрбой в г. Яссы, ц. Пречиста в Галаце; храму в Карее - мон-рь Трех Святителей в Яссах, его ктитором был господарь Василе Лупу (1634-1653). Зографскому мон-рю были пожалованы Константином Кантемиром (1685-1693) доходы мон-ря Кэприана, расположенного на Левобережье Прута, к к-рому были приписаны 25 сел с обширными земельными угодьями.

В XVIII в. помощь мон-рям А. со стороны правителей Молдавского княжества была менее значительной, чем в предыдущем столетии. Так, господарь Иоанн Теодор Каллимаки в 1760 г. пожаловал мон-рю Русик ц. Богдан-Серай в К-поле. В немалой степени это объяснялось тем, что правившие страной и часто сменявшиеся греки-фанариоты, полностью зависимые от Оттоманской Порты, были более всего озабочены собственным обогащением. Традицию духовных связей с А. поддерживали благочестивый верующий народ и монашествующие.

До XVIII в. монахи румын. происхождения (влахи и молдаване), пользовавшиеся в богослужении слав. языком, по сути не выделялись из числа слав. насельников А. В течение XVI-XVII вв. в слав. обителях А. широкое распространение получили слав. издания сначала валашских (Тырговиште, Алба-Юлия), а затем и молдав. кириллических типографий. С XVIII в. (в особенности в XIX в.) среди иноков-румын распространялись небогослужебные книги на румын. языке, написанные на кириллице. Они имеются почти во всех монастырских собраниях А., что свидетельствует о широком присутствии румын. монахов на Св. Горе в то время. Памятником связей румын. монашества со Св. Горой служат также многочисленные списки переводов на румын. язык сочинений, греч. оригиналы к-рых были сначала переведены на слав. прп. Паисием (Величковским), его учениками и последователями как на А., так и в румын. обителях.