ПАРАМАН

В рус. монашеской традиции 4-угольный плат с изображением Голгофского креста и надписью по периметру, цитирующей Гал 6. 17. П. изготовляется из ткани или кожи, вручается постригаемому при совершении чина малой схимы и носится на спине под одеждой на шнурах, прикрепленных к его 4 углам и перевязанных крестообразно на груди (шнуры пропускаются через специальные «ушки» на кресте). Символизирует принятие ига Христова и обуздание греховных страстей.

Слав. «параман» (встречается также в формах «парамант», «параманд», «парамандия» и т. п.) восходит к греч. παραμάντιον или παραμάνδυον. Эти греч. термины фиксируются в источниках только с XII в. (Theod. Prodrom. Τὰ σχέδη τοῦ μυός. II 64 // Papademetriou J. T. Τὰ σχέδη τοῦ μυός: New Sources and Text // Classical Studies: Presented to B. E. Perry. Illinois, 1969. P. 221-222) и употребляются крайне редко, в основном уже в поствизант. эпоху.

П. происходит, видимо, от монашеского паллия (παλλίον) (см. прямое отождествление в чинах пострига в греч. Евхологиях XV-XVII вв.- см.: Дмитриевский. Описание. Т. 2. С. 935, 945), представлявшего собой наплечник или короткую мантию (Wawryk M. Initiatio monastica in Liturgia Byzantina. R., 1968. P. 46*; поэтому в древнерус. источниках П. именуется также «малой мантией» или «малой переманаткой», см.: Макеева И. И. «Сказание о черноризском чине» Кирилла Туровского в русских Кормчих // Лингвистическое источниковедение и история русского языка, 2006-2009. М., 2010. С. 355-381). Поскольку прообразом П. из-за его внешнего вида и способа ношения считался ветхозаветный ефод, в греч. источниках он иногда называется ἐπωμίς (поэтому, возможно, именно П. под именем «оперсник» фигурирует среди облачений в новгородской берестяной грамоте № 648 (датируется кон. XII - нач. XIII в., см.: Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1984-1989 гг.). М., 1993. С. 44). В зап. традиции подобный элемент облачения духовенства известен как амикт.

В поздневизант. эпоху стало происходить смешение П. с аналавом, который издревле был частью монашеского облачения и представлял собой перевязь (отсюда его древнерус. название «плетцы»), необходимую для утягивания на время работы монашеского хитона, имевшего свободный покрой, чтобы он не мешал движению. Причиной смешения, видимо, стало то, что аналав потерял свое практическое назначение. В результате П. из накидки, охватывающей плечи, превратился в четырехугольник и внешне стал больше похож на т. н. девоционный скапуляр, характерный для католич. традиции (кожаный П. прямоугольной формы, датируемый XIV-XV вв., был обнаружен в 1836 в захоронении под собором Спаса Преображения на Бору в Московском Кремле; на этом П. изображены 12 праздников, причем набор соответствует не совр. перечню двунадесятых праздников, а более архаичному, встречающемуся, напр., у Никифора Каллиста Ксанфопула, см.: Древности государства Российского. М., 1849. Отд. 1. С. 165-166; Прил.: Альбом. Рис. 107). В совр. рус. словоупотреблении наименование «параман» относится также к великосхимническому полиставрию (к-рый происходит от аналава и сохр. с ним внешнее сходство) или к части схимы, спускающейся на грудь и имеющей изображения Голгофских крестов (в зап. традиции ее аналогом можно считать монашеский скапуляр).

В рус. традиции досинодальной эпохи существовал также особый, архиерейский, П., отличавшийся от простого монашеского наличием на нем источников (см. Источники (струи) архиерейские) и золотого креста на цепочке (Неселовский А. З. Чины хиротесий и хиротоний: Опыт ист.-археол. исслед. Каменец-Подольск, 1906. С. 302-303). По свидетельству старца Арсения (Суханова), в его время вост. патриархи и архиереи в отличие от русских особый П. не носили (Проскинитарий Арсения Суханова / Под ред. Н. И. Ивановского. СПб., 1889. С. 254).

В совр. практике РПЦ великий П. (отличающийся бóльшим размером от П. малой схимы) носит только патриарх Московский и всея Руси (надевая его при облачении перед богослужением поверх подрясника).