КЛУАТР

[от лат. сlaustrum - закрытое место, ограда, убежище, территория мон-ря; франц. сloitre; итал. chiostro; позднее мон-рь, отсюда польск. klasztor; нем. Kloster], внутренний двор средневек. мон-ря и обрамляющая его со всех сторон обходная галерея (нем. вариант Kreuzgang - круговой обход). По данным письменности, археологии и изобразительных источников, предшествующие К. элементы монастырской планировки известны с раннего средневековья. К. стал обязательным элементом монастырского ансамбля в Зап. Европе XII-XVI вв.

Термин К. и обозначаемое им пространство внутри застройки мон-ря вошли в обиход, по-видимому не ранее эпохи зрелого средневековья. Образцы К. раннего времени (VIII-IX вв.) известны по раскопкам и описаниям (Horn. 1973. P. 1-13; Hodges, Lippard, Mitchell. 2012). Латинское слово claustrum в ранних описаниях означало как сам мон-рь, так и его внутренний двор, в к-ром должны были трудиться монахи в часы, свободные от молитвы (Meyvart. 1973. P. 53-55). К. на всех этапах формирования и развития планировки мон-рей Зап. Европы предназначался только для монашествующих. Развитие К. как обязательной части мон-ря было связано с введением Устава св. Венедикта Нурсийского, особенно при Каролингах, согласно которому все необходимые службы и строения должны были находиться внутри монастырских стен. Как правило, К. располагался с юж. стороны церковного здания, что, вероятно, могло быть связано с необходимостью освещать помещение для занятий монахов и экономией тепла. Согласно Житию прп. Филиберта (кон. VII в.), основателя и аббата мон-ря Жюмьеж, среди строений обители назван двор (claustra), каменные аркады к-рого представляли собой «подходящее место для приема приходящих [в монастырь]» (Vita S. Filiberti Abbatis Gemetricensis, auctore gemeticensi monacho anonymo. 7 // ActaSS. Bened. 1669. T. 2. P. 819; Braunfels. 1969. S. 279-280). В этом дворе располагался странноприимный дом. Согласно комментарию мон. Хильдемара к Уставу прп. Венедикта (ок. 850), в К. нельзя было устраивать больницу для мирян и хоронить умерших. О сложившемся облике К. можно судить по самым ранним известным монастырским планам, напр. плану аббатства Санкт-Галлен (ок. 825 г., б-ка мон-ря Санкт-Галлен, Швейцария). Он имел вид квадрата длиной почти 100 шагов; с 3 сторон его окружали 2-этажные корпуса; в корпусе с вост. стороны, к-рый был на одной линии с трансептом соборного храма, на 2-м этаже располагались помещения для сна (дормиторий) и для мытья, в корпусе с юж. стороны - трапезная на нижнем этаже и ризница на верхнем, в корпусе с зап. стороны - кухня, винные и иные погреба, кладовые (Braunfels. 1969. S. 54, 58-59). Через нижний этаж К., его галереи в виде аркад или колоннад, монахи проходили путь в храм и на послушания. В описаниях средневек. монастырей упоминаются отдельные дворы-атриумы, «где могут стоять миряне, чтобы не препятствовать процессиям» (Ibid. S. 290). В крупных центрах зап. монашества эпохи Каролингов, таких как в Сен-Рикье (Центуле) в Пикардии (ок. 800, не сохр.), галереи, образующие К., как предполагают исследователи, соединяли разные храмы обители, а двор был неправильной формы (Ibid. S. 47; см. также: Ротенберг. 2007. С. 17-18). С развитием хозяйства монастыря к западу от К. (или в его зап. части) пристраивали отдельные жилые здания (дом настоятеля, странноприимный дом) (Беляев. 1998. С. 372). В сер. XI в., при 3-й перестройке мон-ря Клюни в Бургундии, все сооружения вокруг К. были возведены в камне и украшены не хуже, чем церковь, что сделало обитель образцом для подражания (Braunfels. 1969. S. 76, 108). В период зрелого средневековья к К. примыкал и зал капитула.

Облик К. определялся формой сводов, перекрывавших галереи, и арок, составлявших фасад. С усложнением строительных техник, особенно сводчатых перекрытий, низкие цилиндрические своды древних галерей заменили высокими крестовыми и стрельчатыми. Соответственно повысилась степень освещенности помещений от слабой под суровыми сводами эпохи романики (напр., в К. мон-ря Пресв. Богородицы в Магдебурге (XI в.) или мон-ря Тороне (1160-1175)) до более яркой в эпоху готики (напр., К. в Руайомоне (1231-1235)). Простые галереи уступили место стрельчатым аркадам, заполненным резьбой или витражами в эпоху интернациональной («пламенеющей») готики (напр., на фасадах К. цистерцианского мон-ря Маульбронн (Вюртемберг)).

С расширением обители могло расти число К., соединенных между собой, как правило, галереями и отличавшихся размерами. В самом крупном, примыкавшем к церкви непосредственно, могла располагаться монастырская б-ка, как, напр., в цистерцианском монастыре Тен-Дёйнен (или Дёйненабдей) во Фландрии. Прибавление братии, потребность в отдельных помещениях для сна и занятий увеличивало число К. в итал. мон-рях, особенно в тех, что находились в богатых городах-республиках. Такие К. получали отдельные наименования - в честь св. Антония и св. Доминика в доминиканском монастыре Сан-Марко; «зеленый», «большой», «с воротами» К. во францисканском мон-ре Санта-Мария-Новелла, оба - во Флоренции (Braunfels. 1969. S. 89, 140, 184, 186-187). Отдельные кельи размещали, надстраивая здания по сторонам К. Большое количество К. было неизбежно и в монастырях, ставших королевскими резиденциями, напр. Поблет и Эскориал в Испании в XII-XIX вв. Продолжением К. внутри церкви исследователи считают особые проходы-леттнеры, появившиеся в картезианских монастырях и соседних с ними городских храмах, часто украшенные росписями или скульптурой; древнейший (сер. XIII в.) - в ц. св. Екатерины в Сьоне (Швейцария, см.: Ibid. S. 160-161).

Хотя К. возникли в мон-рях, их устраивали при городских соборах, где они могли использоваться как кладбища - Кампосанто (1277-1464) близ кафедрального собора в Пизе: протяженный, с готическими аркадами К. вокруг места, где были помещены реликвии, в XII в. привезенные в город из крестового похода. К. сохранился в ансамблях средневековых ун-тов: Тринити-колледж в Оксфорде (1555); Большой двор Тринити-колледжа в Кембридже (сооружен при Томасе Невиле (1593-1615)).

Об архитектурном облике К. можно судить по памятникам романского и готического периодов (время перестройки более ранних монастырских комплексов). Как правило, обрамление К. имело вид простых аркад, пролеты к-рых могли украшать колонны. Из Жития св. Одилона, аббата Клюни, известно, что в конце жизни он построил в мон-ре еще один К. (ок. 1042). Для его оформления с большим трудом по рекам из отдаленных мест сплавляли мраморные колонны; это строительство дало повод сравнивать св. Одилона с имп. Августом Октавианом

(Vita Sancti Odilonis. Lib. 1. Cap. XI // PL. 142. Col. 905-906). Капители колонн в К. начиная с сер. XI в., особенно в мон-рях Каталонии и юга Франции, богато украшали, размещая зоо- и антропоморфные орнаментальные композиции, в т. ч. с сюжетами из ВЗ и НЗ, а также из житий святых, как, напр., в К. аббатства Сен-Пьер в Муасаке (Лангедок), сер. XI в. На гранях столпов сохранились рельефы с образами апостолов в рост, а также портрет заказчика, аббата Дюрана де Бредона, погребенного перед входом в К. (Braunfels. 1969. S. 109-110. Abb. 19). Об иконографии скульптурного убранства можно судить также по памятникам письменности, напр. по «Апологии» св. Бернарда Клервоского, обращенной к Гийому, аббату монастыря Сен-Тьерри (Apologia ad Guillelmum. 1127). С поразительной наблюдательностью в ней описана скульптурная декорация К. клюнийского аббатства Сен-Дени, вызвавшая осуждение читателей (Bernard. Clar. Apologia // PL. 182. Col. 915-916; Mortet, Deschamps. 1929. P. 43; История эстетики. 1962. Т. 1. С. 282-283; Rudolph. 1990. P. 282; Bernard de Clarvaux. 2005. P. 54-55). Сюжеты и мотивы подобной декорации чрезвычайно близки тератологическому орнаменту, который господствовал в европ. искусстве книжной иллюминации в раннем средневековье, получив распространение в Др. Руси, где сохранял устойчивые позиции, напр. в новгородской книжности, вплоть до сер. XV в. В К. эпохи романики, напр., в мон-ре Кёнигслуттер (ок. 1150), в монастыре Зинона Веронского, Бад-Райхенхалль (1208), можно встретить колонны, покрытые резьбой, в т. ч. «плетенкой», напоминавшей основной мотив книжной «тератологии». Капители или пьедесталы колонн украшают фигуры людей с птичьими головами - в нижнем этаже К. монастыря Санто-Доминго-де-Силос, пров. Бургос (50-70-е гг. XII в.), изображение всадника, оседлавшего верблюда,- в К. собора монастыря в Милльштатте в Каринтии (Carlsson. 1976. Ill. 115, 177, 248, 251).

Особенности региональной архитектуры, соседство с др. культурными и архитектурными традициями, в т. ч. иноверными, оказывало влияние на детали убранства К. В центре колоннады могли поставить изогнутые, переплетающиеся колонны, как в мон-ре Санто-Доминго-де-Силос; арки и колонны в памятниках итал. романики украшали цветной смальтой. Пышность в украшении, сочетание традиций визант., ислам. и европ. искусства было характерно для К. в королевских резиденциях, как, напр. в соборе в Монреале, Сицилия (1174 - ок. 1185), где при оформлении К. сохранили араб. фонтан, окружив его колоннадой. В укрепленных крепостях монастырских орденов К. мог составлять единый ансамбль с приемными залами, напр., в Верхнем замке Мариенбурга - резиденции Тевтонского ордена в Ливонии (кон. XIII-XIV в., ныне Мальборк, Польша). Программа изобразительной декорации была самой разнообразной, в т. ч. прославляющей святых и подвижничество монахов. В Санкт-Галлене для К. между 980 и 990 гг. были написаны 24 композиции из Жития свт. Галла. Сохранились 2 композиции из цикла фресок, предназначенных А. Лоренцетти для К. и зала капитула мон-ря Сан-Франческо в Сиене и посвященных замученным проповедникам-францисканцам (1324-1327, см.: Вазари. 2001. Т. 1. С. 301; о Сеуте в Сев. Африке как месте казни см.: Прокопп. 1988. С. 28. Ил. 23; о Тане в Индии см.: Крамаровский. 2012). В доминиканском мон-ре Сан-Марко (Флоренция) на фресках работы Фра Анджелико (нач. 40-х гг. XV в.) были изображены святые, «а также весьма прославленное Распятие со св. Домиником у его подножия» (Вазари. 2001. Т. 2. С. 216). В Италии XV в. архитекторы все чаще использовали свободно стоящие колонны с гладким толосом и ордерными капителями, превращая галереи К. в открытые портики-лоджии с высокими сводами, как в К. Сан-Антонио мон-ря Сан-Марко во Флоренции (ок. 1437-1445, архит. Микелоццо ди Бартоломео см.: Лазарев. 1956. Т. 1. С. 76-77; 1959. Т. 2. Ил. 84). Ордерные колоннады оформляют 2 этажа в К. (1500-1504, архит. Д. Браманте) ц. Санта-Мария-делла-Паче в Риме. Возможно, архитектурный образ монастыря с К. повлиял на типологию итальянских дворцов эпохи Возрождения, «сердцем» которых служил световой колодец-двор. О том, что К. оставался композиционным центром в монастырских ансамблях Зап. Европы, свидетельствует перестройка доминиканской обители Ла-Турет близ Лиона (архит. Ле Корбюзье, 1956-1960), где вокруг него построены бетонные корпуса.

Византийское, а вслед за ним древнерус. градостроительство и архитектура не использовали К. как самостоятельную, архитектурно оформленную часть монастырского ансамбля (подробнее см.: Popović. 2005. C. 170-176). В рус. мон-рях XVI-XVII вв. чаще строили крытые галереи-паперти, в т. ч. для соединения летней и зимней церквей и трапезной, но точных аналогий К. не возникало. К. мог ассоциироваться с образом райского сада, что повлияло на развитие в средневек. иконографии напоминавших о нем изображений, напр., цветущего огороженного сада в изводе иконографии Пресв. Богородицы hortus conclusus, известного в рус. иконописи позднего средневековья и Нового времени под названием «Вертоград заключенный»; или с храмом царя Соломона (Dynes. 1973).