Добро пожаловать в один из самых полных сводов знаний по Православию и истории религии
Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II
и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла

Как приобрести тома "Православной энциклопедии"

МЫШЦЫН
48, С. 144-148 опубликовано: 25 апреля 2022г.


МЫШЦЫН

В. Н. Мышцын. Фотография. Нач. XX в.
В. Н. Мышцын. Фотография. Нач. XX в.

В. Н. Мышцын. Фотография. Нач. XX в.
Василий Никанорович (21.01.1866, с. Волынь Рязанского у. и губ.- 02.08.1936, г. Загорск, ныне Сергиев Посад), д-р церковного права, правосл. богослов, библеист, канонист. М. род. в семье священника Преображенской ц. с. Волынь. Окончил Рязанское ДУ (1880), Рязанскую ДС (1886), МДА (1890), последнюю 2-м по списку, с правом защищать магистерскую диссертацию без нового экзамена. В степени кандидата богословия был утвержден 19 июня 1890 г. после защиты диссертации по теме: «Учение Святого ап. Павла о законе дел и законе веры». В 1891 г. диссертация была удостоена премии митр. Иосифа (Семашко) как лучшее кандидатское сочинение. Был оставлен профессорским стипендиатом при кафедре Свящ. Писания НЗ под рук. проф. М. Д. Муретова. По окончании стипендиатского года указом обер-прокурора Синода от 4 июля 1891 г. был назначен в Симбирскую ДС преподавателем греческого языка, с 12 нояб. 1891 по 29 февр. 1892 г. преподавал там же Свящ. Писание. Приказом обер-прокурора Синода от 19 марта 1892 г. М. был переведен по собственному желанию в Рязанскую ДС на сверхштатную кафедру Свящ. Писания, 2 сент. 1892 г. занял там же кафедру греч. языка; преподавал также арифметику в Рязанском епархиальном женском уч-ще.

Решением Совета МДА от 28 янв. 1894 г. был приглашен к занятию должности доцента по кафедре Свящ. Писания ВЗ и после прочтения 10-11 марта 2 пробных лекций: «Сущность Ветхозаветных прообразов и значение их для Ветхозаветных верующих» и «Очерк содержания Книги Екклезиаст» - занял кафедру в статусе и. д. (исполняющего должность) доцента. 12 мая 1894 г. защитил на степень магистра богословия переработанную канд. дис. «Учение св. ап. Павла о законе дел и законе веры»; офиц. оппонентами выступили ординарный профессор по кафедре Свящ. Писания НЗ Муретов и экстраординарный профессор по кафедре греч. языка и словесности И. Н. Корсунский. В магистерской степени М. был утвержден указом Синода от 20 сент. 1894 г. на основании отзыва рецензента от Синода еп. Костромского и Галичского Виссариона (Нечаева); 23 окт. был утвержден в должности доцента. 9 июня 1898 г. был избран экстраординарным профессором. Летом 1900 г. участвовал в поездке студентов и преподавателей МДА во главе с ректором академии еп. Арсением (Стадницким) по Палестине, Сирии, Греции. В Иерусалиме составил описание музея древностей книгохранилища архим. Антонина (Капустина). В 1904 г. изучал античные древности в Риме и Неаполе, а затем в других европейских музеях. В 1905-1906 гг. в ж. «Богословский вестник» вел отдел по церковным и общественным вопросам.

18 окт. 1906 г. вслед. проблем в академической среде был вынужден подать личное прошение об увольнении от духовно-учебной службы, утвержденное Высочайшим указом от 11 нояб. того же года (Отчет о состоянии МДА за 1906/07 уч. г. Серг. П., 1908. С. 7). В 1907 г. занимал должность приват-доцента ярославского Демидовского юридического лицея, в 1909 г. избран на должность экстраординарного профессора.

10 июня 1909 г. был удостоен Советом МДА степени д-ра церковного права за соч. «Устройство христианской Церкви в первые два века» (1909), рецензентами были ординарный проф. А. А. Спасский и экстраординарный проф. А. И. Покровский. Указом Синода от 6 июля 1909 г. был утвержден в степени на основании дополнительного отзыва протопресв. Иоанна Янышева.

М. преподавал в ярославском Демидовском юридическом лицее до 1927 г. (7 нояб. 1919 г. декретом Совета Народных Комиссаров преобразован в Ярославский государственный ун-т); в 1918-1919 гг. исполнял обязанности помощника директора, с 1919 по 21 февр. 1921 г. был проректором, в 1920 г.- профессором кафедры истории религии, археологии и материальной культуры. В 1924-1927 гг. был одновременно профессором Ярославского педагогического ин-та. В 1927 г. вышел на пенсию и переехал в г. Сергиев (с 1930 по 1991 - Загорск); в последние годы жизни преподавал на курсах при педагогическом техникуме в Загорске.

Научные труды М. периода обучения и преподавания в МДА относятся к области библеистики, периода преподавания в юридическом лицее - к области церковного права.

Богословское наследие

Магист. дис. М. «Учение св. ап. Павла о законе дел и законе веры» (1894) стала одним из первых в России трудом по изучению богословской системы ап. Павла с учетом всех достижений зап. библеистики. Для рус. богословия была новой сама постановка вопроса, связанного с заявленной темой. М. ставил перед собой более общую задачу выработки правосл. взгляда на библейское богословие - область, привлекавшую внимание рус. библеистов еще с 60-х гг. XIX в., когда исторический подход в науке стал доминирующим. Цель исследования автор видел в осмыслении сочетания единства Божественного Откровения с «многообразием» священных текстов, с особенностями каждого священного автора (Библейское богословие с правосл. т. зр. 1894. С. 55-57). Вслед. заявленного подхода монография разделялась на 2 части, посвященные рассмотрению закона дел и закона веры в ВЗ и закона веры в НЗ, и строилась на их взаимном сопоставлении, выявлении сходства и различий между ними. М. отмечал, что новизна закона веры (в отличие от прежнего закона, основанного на законе дел), во всей полноте раскрывшаяся с явлением Спасителя, нашла отражение и в отношениях между людьми: если по закону дел они были «правовыми, состоящими в сохранении чужих и своих прав», то по закону веры «люди становятся братьями и в свободной любви жертвующими своими правами в пользу других» (Учение св. ап. Павла о законе дел. 1894. С. 237). При этом новый закон веры имел начало еще в ВЗ, когда «сквозь отношения права светилась любовь Божия, милующая грешников, и любовь людей, прощающая врагов», а сам закон дел убеждал человека в собственной недостаточности и побуждал его «искать другого завета, именно завета любви, как единственного исхода для грешного человечества» (Там же). Рецензенты отмечали, что использование трудов зап. авторов не поставило диссертанта в зависимость от них: М. не только выявил тенденциозные искажения истинного церковного учения в идеях зап. библеистов, но и превзошел их в системности, тонкости и четкости объяснения основных понятий из текстов Посланий ап. Павла (Журналы заседаний Совета МДА за 1893 г. Серг. П., 1894. С. 47). Недостатком исследования считалось увлечение М. искусственно-схоластической отвлеченной схемой, придуманной самим автором и отчасти «сковавшей» учение апостола (Там же. С. 44-46).

Основной интерес М. в области ветхозаветной библеистики был связан с Книгой Екклесиаста: он обращался к ней еще в ранней статье, построенной на основе пробной лекции, а также во вводной статье и комментариях к этой книге в «Толковой Библии» А. П. Лопухина. М. видел в Екклесиасте не столько пророка, возвещающего непосредственно откровение, сколько священного философа, к-рый в поисках постоянного счастья не находил удовлетворительного ответа в законе Моисея и обращался к просветленному верой разуму, собственному жизненному опыту и наблюдению за миром и людьми (Очерк содержания Книги Екклезиаста. 1894. С. 766-768). М. называл метод Екклесиаста индуктивным: «он исходит не из общих понятий и отвлеченных суждений, но из доступного всем опыта... философствуя не для философии, а для жизни...», тем самым обретая новое мировоззрение, называемое им «мудростью» (Там же. С. 769). Но, приобретая мудрость, человек не может испытывать состояние абсолютного счастья, поэтому Екклесиаст находит в жизни относительное счастье, определяемое живым сознанием «действующей в мире Божественной силы», от к-рой зависит судьба человека (Книга Екклезиаста. 1908. С. 3). М. признавал, что сущность Книги Екклесиаста состоит в убеждении читателя, что «лишь вера спасает человека» и что из «лабиринта скепсиса» автор книги выводит «мысль об окончательном Суде Божием» (Там же. С. 36). При этом М. критически относился к попыткам «большинства древних и новых экзегетов» найти у Екклесиаста ясное учение о посмертном воздаянии, усматривая в этом «внесение христианских идей в толкование книги» (Очерк содержания Книги Екклезиаста. 1894. С. 780). И хотя М. подчеркивал несомненное каноническое достоинство книги (Книга Екклезиаста. 1908. С. 6), его выводы относительно датировки и авторства были неоднозначны. С одной стороны, М., основываясь на именовании Екклесиаста сыном Давида и царем в Иерусалиме (Еккл 1. 1), приводил традиционное церковное мнение, признающее автором книги царя Соломона (Книга Екклезиаста. 1908. С. 1). С др. стороны, М. относил дату написания книги к послепленному периоду, ссылаясь на язык, переполненный арамеизмами и множеством «отвлеченных и философских выражений» (Там же. С. 4-5). Соответственно автором книги М. считал не Соломона, а неизвестное лицо, жившее в период, когда «общее недовольство послепленного времени, общее утомление в постоянной борьбе с тяжелыми политическими и социально-экономическими условиями жизни» побуждали Екклесиаста «утешить впадавших в уныние современников» (Там же. С. 5-6). Указание же авторства в самой книге М. объяснял офиц. миссией автора как проповедника и народного учителя. Отношение к этим выводам в рус. библеистике было неоднозначным: так, напр., коллега М. проф. КазДА П. А. Юнгеров придерживался традиц. церковного мнения о датировке и об авторстве книги, полагая, что иное мнение способно «поколебать исторический авторитет и божественное происхождение всех Священных ветхозаветных писаний и ветхозаветной священной истории» (Юнгеров П. А. Введение в ВЗ. М., 2003. Т. 2. С. 13, 240-242).

С ветхозаветной тематикой в деятельности М. были связаны 2 важные научные дискуссии: первая, с проф. КДА Н. М. Дроздовым, возникла в связи с критической рецензией М. на его докт. дис. «О происхождении книги Товита: Библиологическое исследование» (К., 1901). М. считал неудовлетворительными выводы диссертанта об историческом характере Книги Товита и достоверности ее содержания. М. настаивал на том, что между неканоническими и каноническими книгами «останется всегда целая пропасть, как между вдохновенными писаниями и человеческими, хотя весьма полезными, сочинениями», поэтому Церковь, «признавая нравственно-практическую пользу употребления и чтения неканонической книги», ее оценку с исторической стороны всецело предоставляет науке. Т. о., если в изучении канонических книг «научный критицизм должен ограничиваться признанием боговдохновенности их», то в отношении к книгам неканоническим «этих границ Церковь не полагает» ([Рец. на:] Дроздов Н. М. О происхождении книги Товита: Библиологич. исслед. К., 1901 // БВ. 1902. № 5. С. 154). В ответ на попытку Дроздова обвинить оппонента в борьбе «против свободы научного исследования» М. постарался сформулировать свой взгляд на сочетание научного критицизма с правосл. т. зр. Разделяя стремление к построению самостоятельной правосл. библеистики, М. настаивал на необходимости тщательной текстуальной критики, к-рая была свойственна, по его мнению, авторитетным церковным ученым - свт. Филарету Московскому, митр. Арсению Киевскому, признававшим «недоумения», встречающиеся в Книге Товита (О неудачном соединении научного критицизма с правосл. т. зр. 1902. С. 649-651). По мнению М., признание исторической достоверности Книги Товита никак нельзя отождествлять с правосл. т. зр., а отрицание ее - «с рационализмом, с неверием в Откровение и чудо» (Там же. С. 652-653); мнения же нек-рых отцов и учителей Церкви «относительно исторического характера Книги Товита» и др. неканонических книг принадлежат «к сфере чисто научной», не вытекают «из обязательных начал христианской веры» и потому не должны «стеснять научной критики» (Там же. С. 653-654).

Дискуссия с архим. Фаддеем (Успенским), коллегой М. по академии, была связана со ст. «Раб Иеговы (Ис 40-66)» (1905). Архим. Фаддей упрекал М. в «рационалистическом воззрении на происхождение этого раздела библейской книги не от прор. Исаии, а от кого-то другого, жившего около плена вавилонского», что, по его мнению, ставит под сомнение ценность самого пророчества (Фаддей (Успенский). 1905. С. 449-451). М. не признал обвинений в отрицании «сверхъестественного откровения в пророчестве о Рабе Иегове» (Ответ архим. Фаддею. 1905. С. 460), полагая, что хотя «есть основания сомневаться в единстве книги прор. Исайи», но «признание двух боговдохновенных авторов одной священной книги не составляет ничего рационалистического» (Там же. С. 458-459).

В 1895 г. М. принял участие в дискуссии о соотношении между масоретским текстом (МТ) и Септуагинтой. Хотя он признавал, что «подлинный ветхозаветный текст в своем настоящем виде» представляет собой «явление беспримерное в истории всемирной священной литературы» (Нужен ли нам греч. перевод Библии.1895. № 2. С. 214), но при этом на примере Книг Царств выявлял значительную поврежденность МТ. Не настаивая на преимуществе греч. перевода, в котором он отмечал много отступлений от оригинала (Там же. № 3. С. 373), М. признавал за LXX «авторитет наилучшего критического средства при исправлении текста масоретского» (Там же. С. 373).

Кроме того, М. принадлежит ряд проблемных статей («Сущность Ветхозаветных прообразов и значение их для Ветхозаветных верующих» и др.), рецензии и обзоры трудов по ВЗ в отечественных и иностранных богословских журналах.

Труды по церковному праву

В статьях по церковному праву и церковно-общественным вопросам М. опирался на свои предыдущие исследования библейской тематики. Наиболее значимым в этой области является его докторское исследование, посвященное устройству Церкви в первые 2 века христианства, которое, по мнению рецензентов, заполняло «давно чувствовавшийся у нас пробел по начальной истории канонического права» (Журналы заседаний Совета МДА за 1909 г. Серг. П., 1910. С. 82). Рецензенты также отмечали научную состоятельность, оригинальность и самобытность исследования, «высокую критическую осторожность» в обращении с источниками (Там же. С. 97). М. прямо заявлял свою исследовательскую позицию: не желая «делать пропасть между нашим исследованием и современным положением науки», он стремился исходить из фактов «более или менее очевидных для беспристрастных исследователей» (Устройство христ. Церкви в первые два века. 1909. С. 79). Но это заявление не означало принятия мнений зап. критической библеистики, напр., по вопросу о происхождении новозаветного канона. Напротив, М. вел с их представителями полемику там, где считал их взгляды несостоятельными, стремясь выработать собственную т. зр. по всем ключевым вопросам: об Апостольском соборе, о происхождении апостольских посланий и др. (Там же. С. 2-10, 79-82, 215-218). В своем исследовании М. пытался, «не отступая от традиционного датирования спорных источников, в то же время радикально не расходиться с современным состоянием новозаветной критики» (Там же. С. 79). Подобным образом М. стремился решить и содержательный вопрос, также имевший к нач. XX в. много противостоявших друг другу мнений: о начальном состоянии церковного строя, прежде всего церковной иерархии. М. приходил к выводу, что «первенствующая церковь не знала резкого противопоставления клира и мирян... само слово мирянин неизвестно древнейшим христианским источникам» (Там же. С. 455). Потерю мирянами «прежней самодеятельности» в церковных делах и переход церковных прав «к клиру, преимущественно же к епископату» следует отнести ко 2-й пол. II в. по Р. Х., но это не означает, что активное участие мирян в церковном управлении совсем прекратилось (Там же. С. 455-456). К этому же времени, по мнению М., относится и нек-рое изменение в самом клире - формирование «монархического епископата», причем централизация власти являлась общим процессом как в церковном обществе, так и в гос-ве (Там же. С. 458-475).

Как автор большого числа публицистических статей, особенно в 1905-1906 гг., М. в дискуссиях о церковном управлении ратовал за активное участие в нем на всех уровнях не только белого духовенства, но и мирян. М. был сторонником всеобщего избирательного права, переносил этот принцип и на церковное управление, отождествляя соборность с народным представительством в его демократическом понимании. Ссылаясь на соборно-канонические начала и собственные исследования, М. настаивал на том, что епархиальное управление должно быть органом не епископской власти, а всей епархии, епископа же считал уполномоченным или по крайней мере ответственным перед обществом верующих.

Арх.: РГИА. Ф. 796. Оп. 175. Д. 357. 1894 г.; Оп. 181. Д. 342. 1900 г.; Вып. 190. Д. 9. 1909 г. Л. 244-275; ЦГИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 211. 1890 г.; Д. 475. Оп. 4. Д. 2505, Д. 5131; РГБ ОР. Ф. 172. К. 38. Ед. хр. 30; К. 43. Ед. хр. 19; РНБ. Ф. 91. Оп. 1. Ед. хр. 378; Ф. 194. Оп. 1. Ед. хр. 634.
Соч.: Отчет профессорского стипендиата В. Мышцына // Журналы заседаний Совета МДА за 1891 г. Серг. П., 1892. С. 279-287; Связь антиномизма с учением Лютера. М., 1891 (отд. отт. из: ЧОЛДП. 1891. № 8/9); Сущность ветхозаветного прообраза и значение его для ветхозаветных верующих // ВиР. 1894. № 10. С. 658-673; Очерк содержания Книги Екклезиаста // Там же. № 11. С. 766-784; Учение св. ап. Павла о законе дел и законе веры. Серг. П., 1894; Библейское богословие с правосл. т. зр.: Речь перед защитой магист. дис. «Учение св. ап. Павла о законе дел и законе веры» // БВ. 1894. № 7. С. 55-60; Нужен ли нам греч. перевод Библии при существовании евр. подлинника? // Там же. 1895. № 2. С. 214-228; № 3. С. 345-373; Из области библиологии: (Обозр. нек-рых трудов по ВЗ в иностр. богосл. журналах) // Там же. 1898. Авг. С. 225-237; Какую можно усматривать цель Христа Спасителя в Его поучениях народа притчами // ВиР. 1900. № 3. С. 111-128; Эмеритальные кассы духовенства // БВ. 1900. № 4. С. 731-754; Из периодической печати // Там же. № 1. С. 177-206; № 2. С. 386-402; № 3. 589-605; № 4. С. 755-762; 1905. № 2. С. 401-420; № 3. С. 637-656; № 4. С. 831-852; № 5. С. 195-206; № 6. 359-383; № 7/8. С. 651-677; № 11. С. 565-587; № 12. С. 816-836; 1906. № 1. С. 195-204; № 2. С. 380-391; № 3. С. 597-603; № 4. С. 768-783; № 5. С. 155-174; Обзор рус. духовных журналов: Статьи по Свящ. Писанию ВЗ // Там же. 1901. Т. 3. № 10. С. 379-392; № 12. С. 773-787; О неудачном соединении науч. критицизма с правосл. т. зр.: Ответ проф. Н. М. Дроздову // Там же. 1902. № 12. С. 648-680; Раб Иеговы (Ис 40-66) // Там же. 1905. № 7/8. С. 425-435; Ответ архим. Фаддею [Успенскому]: (По поводу замечаний на ст. «Раб Иеговы») // Там же. № 11. С. 458-462; Библия и царская власть // Там же. 1905. № 8. С. 565-587; По поводу ст. свящ. Д. Силина «К вопросу об оживлении церковно-общественной деятельности» // Там же. С. 463-473; О духовных семинариях. Серг. П., 1905; По церковно-обществ. вопросам: Сб. ст. Серг. П., 1905-1906. 2 вып.; Политические партии и их идеалы: (С т. зр. социальной политики и конституционного права) // БВ. 1906. № 1. С. 145-177; № 2. С. 284-322; № 3. С. 529-569 (отд. изд.: Серг. П., 1906); Церковное устройство по Посланиям Игнатия Антиохийского // Там же. 1908. № 7/8. С. 473-508; Отношение церк. устройства к строю общественному и государственному в первые два века // Там же. № 9. С. 67-102; № 10. С. 269-297; Книга Екклезиаста // Лопухин. Толковая Библия. 1908. Т. 5. С. 1-36; Устройство христ. Церкви в первые два века. Серг. П., 1909; К вопросу о принципах бракоразводного церк. законодательства. Ярославль, 1911; О политическом самосознании христ. Церкви. Ярославль, 1913; О правосл. приходе как юридическом лице. Ярославль, 1913; История первобытной культуры в конспективном изложении: Применительно к программе отд. рабочих фак-тов. Ярославль, 1923.
Лит.: Ист.-стат. описание церквей и мон-рей Рязанской епархии, ныне существующих и упраздненных, со списками их настоятелей за XVII, XVIII и XIX ст. и библиогр. указаниями / Сост.: свящ. И. Добролюбов. Зарайск, 1884. Т. 1. С. 132-133; Муретов М. Д. Отзыв об отчете профессорского стипендиата В. Мышцына // Журналы заседаний Совета МДА за 1891 г. Серг. П., 1892. С. 279-287; Корсунский И. Н., Муретов М. Д. Отзывы на магист. дис. В. Мышцына // Там же за 1893 г. 1894. С. 41-43, 43-47; Попов И. В. Магистерский диспут: Мышцын В. Н. Учение св. ап. Павла о законе дел и законе веры. Серг. П., 1894 // БВ. 1894. Т. 3. № 7. С. 124-134; Журналы заседаний Совета МДА за 1894 г. 1895. С. 7, 19-20, 35-36, 95; Дроздов Н. М. В защиту свободного науч. исслед. в области библиологии // ТКДА. 1902. № 10. С. 300-331; № 11. С. 461-491; Фаддей (Успенский), архим. По поводу ст. «Раб Иеговы (Ис 40-66)» // БВ. 1905. № 11. C. 449-457; Спасский А. А., Покровский А. И. Отзывы на докт. дис. В. Н. Мышцына // Журналы заседаний Совета МДА за 1909 г. Серг. П., 1910. С. 81-99, 99-121; Венгеров. Словарь. 19182. Т. 2. С. 140; «Вглядись в минувшее бесстрастно…»: Культурная жизнь Ярославского края 20-30-х гг.: Док-ты и мат-лы / Сост.: Ю. Г. Салова, Н. П. Рязанцев; ред.: А. М. Селиванов. Ярославль, 1995. С. 106; Рус. писатели-богословы: Историки Церкви. Исследователи и толкователи Свящ. Писания: Биобиблиогр. указ. / Сост.: А. С. Чистякова, О. В. Курочкина. М., 20012. С. 357-359; Мень А., прот. Библиологический словарь. М., 2002. Т. 2. С. 248-249; Биографический сб. Демидовского ун-та / Сост.: Е. В. Гущина и др. Ярославль; Рыбинск, 2008. С. 148-150.
Н. Ю. Сухова
Ключевые слова:
Библеисты русские Богословы русские Канонисты Русской Православной Церкви Мышцын Василий Никанорович (1866 - 1936), доктор церковного права, православный богослов, библеист, канонист
См.также:
АФАНАСЬЕВ Николай Николаевич (1893-1966), протопр., канонист, богослов
БОГОРОДСКИЙ Яков Алексеевич (1841 – 1919), богослов, библеист
БОГОСЛОВСКИЙ Михаил Иванович (1844 – 1915), рус. правосл. богослов
БОРКОВ Иосиф Васильевич (1878 - ?), cвящ., богослов, библеист
БРОДОВИЧ Иосиф Александрович (1871 - 1917?), правосл. богослов, библеист
ВАСИЛИЙ (Богдашевский Дмитрий Иванович; 1861-1933), архиеп. Каневский, вик. Киевской епархии
ВИШНЯКОВ Николай Петрович (1841 - 1911), прот., проповедник, богослов, библеист
ГАЛАХОВ Иаков Иаковлевич (1865 - 1938), прот., правосл. богослов, библеист