КОВЫЛИН

(Кавылин) Илья Алексеевич (20.07.1731, с. Писцово Костромского у. и пров. Московской губ. (ныне Комсомольского р-на Ивановской обл.) - 21.08.1809, Москва), деятель старообрядческого беспоповского федосеевского (старопоморского) согласия (см. Федосеевцы), основатель Преображенского кладбища в Москве, полемист. Род. в семье оброчных крестьян кн. А. Б. Голицына, принадлежал к православной Церкви. К. получил вольную, со временем стал купцом 1-й гильдии, владельцем кирпичных заводов в Москве (на Введенских горах, между Семёновской и Преображенской заставами). К. сошелся с немногочисленными московскими федосеевцами, тайно собиравшимися на берегу р. Хапиловки, в результате бесед с ними решил присоединиться к старообрядчеству. Немалое значение имело знакомство с «главным пастырем и учителем феодосианской церкви в Москве» Ильей Ивановичем, который крестил К. в старообрядчестве с наречением имени Василий в 1768 г. (Попов. 1869. С. 131).

В 1771 г., когда в Москве свирепствовала эпидемия чумы, правительство обратилось к горожанам с просьбой на свои средства учреждать карантинные дома и лазареты. К. подал прошение об устройстве на Земляном валу, напротив с. Преображенского, карантина и кладбища и получил разрешение построить больницу. Между Семёновской и Преображенской заставами появились карантинные бараки, деревянная часовня для отпевания умерших и Преображенское кладбище. Карантин сразу же стал центром федосеевского согласия, где активно насаждалось учение федосеевцев, многие больные принимали здесь старообрядческое крещение. После прекращения эпидемии в карантине осталось жить множество выздоравливающих: «Живущих же во обители тогда вмещалось до 500 человек обоего пола, имело 3 тыс. прихожан в Москве, посещавших его моленные» (Красный устав. Ч. 2. Л. 319). Для устроения молитвенной жизни в Преображенском карантине К. обратился к наставникам в Стародубье (широко бытующее мнение о преемственности Преображенского кладбища от Выголексинского общежительства неверно). Петр Фёдоров привез из Стародубья причетниц, к-рые «установили чин служения сообразно федосеевским обычаям, при том обучали уставному письму певчих» (Попов. 1870. С. 122). Карантин был преобразован в общежительство для вдов и сирот.

В 1771 г. состоялась поездка федосеевцев во главе с К. на Выг с целью убедить выговцев вернуться к старопоморским установлениям, прежде всего отказаться от моления за имп. власть и от снисходительного отношения к новожёнам (см. в ст. Брак). Взаимопонимания достичь не удалось, и федосеевцы подготовили «Статьи соборные в сохранение от поморцев» (14 статей), принятые ок. 1772 г. К. много внимания уделял полемике со сторонниками «бессвященнословных браков» (браков, заключенных без благословения священника). Он просил С. С. Гнусина собрать «экстракт» из главных положений брачников и подготовить на них опровержение, что нашло отражение в сочинениях Гнусина, созданных в 1805 г.: «О браках новожёнских» (2 кн.) (РГБ НИОР. Ф. 98. № 898, список 2-й пол. ХIХ в., содержит обращение к «высокомилостивому отцу Илье Алексеевичу»), «На неподобных новожёнов» (Там же. Ф. 17. № 78).

В кон. 70-х гг. XVIII в. Преображенское кладбище заняло ведущее положение в федосеевском согласии. К., официально никогда не являвшийся руководителем общины, пользовался большим влиянием не только в Москве, но и среди всех последователей старопоморства. Расширялась и украшалась территория богадельни. В 1784 г. были воздвигнуты соборная часовня в честь Успения Пресв. Богородицы, жилые строения, где жили более тысячи призреваемых. В 1805-1808 гг. на мужской половине общины возвели надвратную Крестовоздвиженскую часовню. В 1805 г. на жен. дворе появилось 6 каменных строений с моленными (по проекту архит. Ф. К. Соколова): Покровской, Всемилостивого Спаса, Преображенской (над вратами), Богоявленской (и прп. Зотика) в больничных палатах, Успенской (а также Иоанна Богослова и Николы Чудотворца) и Ильинской. Все здания были сооружены из кирпича ковылинских заводов. К. пожертвовал богадельне личное имущество в 300 тыс. р. Он был известен как собиратель предметов древности, в частности икон. Во многом благодаря авторитету К. число прихожан Преображенского кладбища достигло 10 тыс. чел.

К. вместе с единомышленниками разработал «Устав богаделенного дома на Преображенском кладбище», утвержденный 15 мая 1809 г., по которому старообрядческая община была освобождена от надзора духовной консистории. К. был избран пожизненным попечителем Преображенского кладбища. Возвращаясь из С.-Петербурга после утверждения «Устава...», К. заболел и вскоре скончался; погребен на Преображенском кладбище, надгробие сохраняется. Именем К. названы переулок и тупик близ Преображенского кладбища в Москве. На Преображенском кладбище отмечалось 100-летие со дня смерти К.: 21 авг. 1909 г. были отслужены панихида в муж. летней моленной и лития на могиле.

Полемические сочинения К. выявлены и атрибутированы частично. Н. И. Попов опубликовал 1-й чин оглашения «входящих в православную веру» (Сборник для истории старообрядчества, издаваемый Н. Поповым. М., 1864. Т. 1. Вып. 2. С. 83-101); «Статьи примирительные, поданные для подписания филипповскому наставнику Алексею Яковлеву (Балчужному)», 1780 г. (Попов. 1870. С. 38-42); «Рассмотрение, кто от сотворенной твари паче всех согреши, на небеси и на земли», 1808 г. (Там же. С. 70-88). Ряд сочинений К. обнаружил и издал А. И. Мальцев: письмо Луке Терентьевичу в Саратов от 29 апр. 1808 г.; письмо Петру Федоровичу в Поморье от 23 февр. 1777 г.; «Поданные вопросы Ильею Алексеевым в Москве тому же Алексею Яковлечу, что на Балчюге, в лето 7290» (Мальцев. 2006. С. 513). Сообщение, что «весьма мудрые» поучения К. были напечатаны в Лейпциге в 1846 г. на нем. языке (Быковский. 1907. С. 19), представляется сомнительным.

Иконография