КАРЛЕЙЛЬ

[Карлайл; англ. Carlyle] Томас (4.12.1795, Эклфехан, близ Дамфриса, Шотландия - 5.02.1881, Лондон), брит. (шотл.) философ, религ. мыслитель, писатель, публицист, историк. Старший из 8 детей каменщика и дочери фермера. Обучался в частной школе в Эклфехане, с 1801 г.- в приходской школе в Ходдаме. К. с юных лет проявлял способности к учебе, и его родители, ревностные пресвитериане, стали готовить сына к духовной карьере. В 1806-1809 гг. он учился в средней школе («академии») в г. Аннан, достигнув особых успехов в математике.\tab

В 1809 г. К. поступил в Эдинбургский ун-т. Первые годы жизнь в Эдинбурге тяготила К., он был невысокого мнения о большинстве студентов и преподавателей (кроме профессора математики Дж. Лесли). Впечатления от студенческой жизни К. впосл. отразил в романе «Sartor Resartus». В нояб. 1813 г. К., не закончив обучения на подготовительном фак-те свободных искусств, записался на заочное отд-ние Эдинбургской семинарии (Divinity Hall). По рекомендации Лесли в 1814 г. он получил место преподавателя математики в школе в Аннане, в 1816 г. перешел на аналогичную должность в школу в Керколди, близ Эдинбурга, где преподавал его друг Э. Ирвинг (впосл. основатель секты ирвингитов). Осенью 1818 г. К. оставил тяготившее его преподавание и переехал в Эдинбург, окончательно отказался от мысли стать священнослужителем и поступил на юридический фак-т ун-та (оставил учебу в 1821). Одновременно он начал самостоятельно изучать нем. язык, увлекся трудами И. В. Гёте, Ф. Шиллера, И. Г. Фихте. Зарабатывал на жизнь частными уроками, переводами и журналистикой. В этот период К. пережил острый духовный кризис, к-рый сам объяснял как противоречие между привитой родителями религ. верой и усвоенными идеями франц. просветителей и Э. Гиббона. К. характеризовал свое состояние как потерю надежды и веры, составляющих смысл жизни человека. В июне 1821 г. К. пережил «духовное возрождение» (позднее описанное в романе «Sartor Resartus» как «крещение огнем»), преодолев «кошмар неверия» и обретя смысл жизни в постоянном труде и подвиге во имя высоких идеалов (в духе нем. романтиков).

Томас Карлейль. Фотография. 60-е гг. XIX в.

Томас Карлейль. Фотография. 60-е гг. XIX в.

Роман состоит из 3 частей: в 1-й, изобилующей шутками и отступлениями в духе книг Л. Стерна, рассказывается о карьере нем. профессора Диогена Тейфельсдрека и о том, как рукопись о нем попала в руки предполагаемого редактора; 2-я часть повествует о детстве и юности Тейфельсдрека; в 3-й излагается «Философия одежды». В образе главного героя, написавшего труд «Одежда, ее происхождение и философия», К. прослеживает развитие стремления человеческой души к свободе. В романе К. попытался представить свои взгляды на мир, историю, природу, человеческий разум, общество, религию и др. ключевые вопросы мироздания. «Философия одежды» для К. заключается в том, что пространство, время и все бытие - только символы Бога, за к-рыми надо видеть самое Божество. Но мир - «платье Бога» - не является мертвым, это его живое одеяние, и все происходящее в мире символизирует вечную деятельность Творца.

В 1834 г. К. переехал в Лондон и приступил к работе над книгой о Французской революции. Хотя К. много времени уделял сбору и изучению материалов (занимался в Британской б-ке, беседовал с очевидцами революционных событий и т. д.), свой труд он рассматривал в первую очередь не как беспристрастное исследование, а как художественное описание грандиозной исторической драмы. К. стремился донести до современников представление о революции как о закономерном результате социальных противоречий, неуклонно нараставших во Франции XVIII в., о необратимом характере происшедших изменений. Его книга должна была стать наставлением и грозным предостережением для англ. общества. Весной 1835 г. рукопись 1-го тома, к-рую К. дал почитать другу, философу Дж. С. Миллю, сгорела в результате несчастного случая, однако К. восстановил утраченный текст и завершил работу над книгой в янв. 1837 г. «Французская революция: История» была опубликована в марте того же года (The French Revolution: A History. L., 1837. 3 vol.; рус. пер.: М., 1866. Т. 1: Бастилия; СПб., 1907. 3 т. в 1 кн.) и принесла К. всеобщее признание.

В 1837-1840 гг. К. прочел в Лондоне 4 курса публичных лекций: «О немецкой литературе», «История литературы», «Революции в Европе Нового времени» и «О героях, культе героев и о героическом в истории». Особенно широкий резонанс получил последний цикл, в к-ром К. наиболее последовательно сформулировал свои воззрения на историю человечества. Он выделил 6 типов героев: божества (Один и др. персонажи сканд. мифов), пророки (Мухаммад), поэты (Данте, У. Шекспир), священники (М. Лютер и Дж. Нокс), писатели (С. Джонсон, Ж. Ж. Руссо, Р. Бёрнс), правители (О. Кромвель, Наполеон I Бонапарт). В 1841 г. лекции были опубликованы отдельной книгой (On Heroes, Hero-Worship, and the Heroic in History. L., 1841; рус. пер.: Герои и героическое в истории. СПб., 1891).

Несмотря на успех лекций, К. так и не смог привыкнуть к выступлениям перед большой аудиторией и после укрепления своего материального положения решил полностью посвятить себя творчеству. К нач. 40-х гг. XIX в. он приобрел в брит. обществе репутацию «пророка» и «провидца», возвещающего наступление перемен в совр. мире. Громкий общественный резонанс получила брошюра «Чартизм» (Chartism. L., 1839), ставшая реакцией на недавние события: отклонение парламентом в июле 1839 г. петиции о политических и экономических реформах, собравшей более 1 млн подписей, серию забастовок рабочих и Ньюпортское восстание шахтеров в Уэльсе (нояб. 1839). Отказавшись примкнуть к к.-л. из противоборствующих сторон, К. рассматривал чартизм прежде всего как симптом глубокого кризиса брит. общества. Он критиковал мнение современных ему экономистов о временном характере бедствий трудящихся, которые якобы исчезнут сами собой, не согласился с принципом полного невмешательства гос-ва в экономическую жизнь. В качестве положительных мер К. выступал за повышение образовательного уровня рабочих и поощрение эмиграции в колонии. В кн. «Теперь и прежде» (Past and Present. L., 1843; рус. пер.: 1906) К. критиковал совр. ему брит. общество, противопоставив ему идеализированный мир средневек. англ. аббатства Бери-Сент-Эдмундс (описание аббатства основано на опубликованной незадолго до того хронике монаха XIII в. Джоселина Брейклондского).

Параллельно в 1840 г. К. работал над большим сочинением об О. Кромвеле. Он отказался от первоначального замысла создать полноценную биографию лорда-протектора и в 1845 г. опубликовал «Письма и речи Оливера Кромвеля» с обширными комментариями (Oliver Cromwell's Letters and Speeches: With elucidations. L., 1845). Апологетическая по своему характеру книга имела успех и в значительной мере повлияла на брит. общество, изменив его отношение к Кромвелю, в к-ром ранее видели только изменника и тирана.

Революционные события 1848-1849 гг. в Европе К. первоначально встретил с энтузиазмом, но их итог поверг его в глубокий пессимизм. В цикле из 8 статей «Памфлеты последнего дня» (Latter-Day Pamphlets. L., 1850; рус. пер.: 1907) он обрушил уничижительную критику едва ли не на все институты и движения современного ему зап. мира: парламентскую демократию, филантропические орг-ции, экономический либерализм, культ наживы («философия свиней»), аболиционизм, Римско-католич. Церковь и т. д. Но он не мог сформулировать последовательной программы преодоления этого глобального кризиса. «Памфлеты» вызвали бурную и почти исключительно негативную реакцию брит. общества, отношения с К. прекратили некоторые его друзья (напр., Милль). Вместе с тем они способствовали и дальнейшей мифологизации его образа как «визионера» и «пророка».

В 1851 г. К. задумал еще один масштабный исторический труд, на этот раз посвященный кор. Пруссии Фридриху II Великому, личность которого давно вызывала восхищение К. Он дважды посетил Германию для сбора материала (1852, 1858), изучил военное дело. Получившаяся в результате 13-летней работы «История Фридриха II Прусского, прозванного Фридрихом Великим» (History of Friedrich the Second, Called Frederick the Great. N. Y., 1858-1866. 6 vol.; нем. пер.: Geschichte Friedrich II von Preussen genannt Friedrich der Grosse. B., 1858-1869. 6 Bde) стала последним крупным сочинением К. В нояб. 1865 г. К. был избран на пост почетного ректора Эдинбургского ун-та.

Тяжелым ударом для К. стала смерть жены (21 апр. 1866). Последние годы жизни он пребывал в глубоком душевном кризисе, повлиявшем и на физическое здоровье. К. продолжал высказываться в печати по мн. злободневным вопросам (выступление в поддержку губернатора Ямайки Э. Дж. Эйра, подавившего восстание местных жителей (1866); памфлет «Шумящая Ниагара» (1867) с критикой парламентской реформы Б. Дизраэли и демократии вообще; письма в газеты в поддержку Пруссии во франко-прусской войне 1870-1871 гг. и против поддержки брит. правительством Османской империи в противовес России (1875-1876)), однако они уже не имели прежнего резонанса. В 1875 г. в ж. «Fraser's Magazine» были опубликованы его последние исторические сочинения - очерк «Ранние норвежские короли» (Early Kings of Norway) и эссе «Портреты Джона Нокса» (The Portraits of John Knox), к-рые не вызвали особого интереса англ. общественности, хотя К. по-прежнему оставался уважаемой фигурой. В 1874 г. К. отказался принять предложенные премьер-министром Дизраэли гос. пенсию и орден Бани. Год спустя в честь 80-летия К. ему вручили золотую медаль и поздравительный адрес, подписанный 119 ведущими брит. литераторами, учеными и общественными деятелями. Большим признанием пользовался К. и в Германии, в 1874 г. имп. Вильгельм I по представлению канцлера О. фон Бисмарка наградил его прусским орденом «За заслуги» (учрежден в XVIII в. Фридрихом II).

Характер сочинений К. не позволяет определить его взгляды в виде четкой философской системы, по-видимому, он и не ставил перед собой подобной задачи. Но важнейшим стержнем мировоззрения К. было представление о том, что следование «божественной воле» является необходимым условием для полноценной жизни индивида и социального благополучия. Мировоззрение К. было глубоко религиозным, но вместе с тем он решительно отвергал «официальное» христианство, как и вообще любые существовавшие в его время формы «институционализированной» религии. Называя бессмысленными любые попытки описания Бога терминами богословия или естественных наук, он считал высшей и по сути единственной формой религ. служения созидательный труд. В остальном он предпочитал придерживаться позиций, близких к агностицизму. В беседе с другом, ученым Дж. Тиндаллом, он отмечал, что для него «свидетельством - единственным свидетельством - о Боге служат прячущиеся на самом дне сердца чувства правды и справедливости. Я полагаю, что всем управляют Вечные Благо и Мудрость, и никак иначе; но мы не понимаем и никогда не поймем, как это происходит» (Allingham. 1907. P. 268).

Хотя К. уже с 15 лет начал скептически относиться к основным догматам христианства (Боговоплощение и др.), мн. представления, воспринятые от родителей-пуритан, оказывали влияние на его мировоззрение до конца жизни. Он искренне восхищался деятелями Реформации Лютером и Ноксом, к-рых представил как «геров-священников» в цикле лекций о культе героев и героическом в истории. В 1831 г. (уже после разрыва с Церковью) К. перевел и опубликовал под названием «Псалом Лютера» перевод знаменитого гимна Лютера «Eine feste Burg ist unser Gott» (Твердыня наша - Вечный Бог), в дальнейшем включенный во мн. пресвитерианские молитвенники.

Огромное влияние на язык и стиль сочинений К. оказала Библия. Прямые цитаты, аллюзии и общий дух «Библии короля Якова» буквально пронизывают и ранние, и поздние работы К. Особенно созвучна его мыслям была Книга Иова, которую он называл «одним из величайших когда-либо написанных произведений» (Теперь и прежде. 1906. С. 43). Вместе с тем «Вечной Библией и Божьей Книгой» (Там же. С. 273) для К. было не Свящ. Писание, а история человечества, управляемая Божественным провидением. В истории К. видел постоянную борьбу противоположных начал: справедливости и лицемерия, веры и безверия. Непосредственной движущей силой исторического процесса для К. были герои. Но если во «Французской революции» он был готов представить в качестве своеобразного «коллективного героя» народ, то в более поздних произведениях он акцентирует внимание на отдельных «выдающихся личностях», подчиняющих и ведущих за собой безвольную и безгласную толпу. В благополучном обществе существует гармония интересов между «героями» («аристократией талантов») и «толпой». Однако со временем правящий класс неизбежно начинает пренебрегать своими обязанностями, тогда происходят социальные потрясения и возникает новая элита.

Двойственным было отношение К. к Англиканской Церкви. Он признавал значение Церкви как важного социального института и, в целом позитивно оценивая Реформацию, признавал определенные достоинства за англиканством. Но он весьма скептически относился к богословским и литургическим спорам в современной Англиканской Церкви, считая их неадекватным представлением идеи «божественного». Наиболее открытую критику Англиканской Церкви К. выразил в биографии друга, поэта и англикан. свящ. Дж. Стерлинга (1806-1844; The Life of John Sterling. L., 1851).

Гораздо более негативным было отношение К. к католицизму. Если в средневек. церковных институтах он признавал наличие позитивного начала (что особенно ярко выразил в памфлете «Теперь и прежде»), то в посттридентское время, по мнению К., католицизм превратился в «веру, или, еще хуже, лицемерную полуверу, или, что самое дурное, притворную, по Макиавелли, показную веру в освященные облатки теста и в божественность бедного старого итальянца» (Французская революция. 1991. С. 100). Особенно негативно К. относился к Игнатию Лойоле и иезуитам, он воспринимал их как воплощение неискренности, утилитарного отношения к окружающему миру и людям. Эти качества вызывали у него наибольшее отторжение. «Иезуитство» (Jesuiutism - название одного из самых резких по форме эссе из «Памфлетов последнего дня») - такой диагноз К. поставил не только Римско-католич. Церкви, но и всему совр. ему миру.

Необычной для викторианской Англии была оценка К. ислама, особенно фигуры Мухаммада, к-рого он избрал примером «героя-пророка». В отличие от характерного для западноевроп. средневековья и Нового времени исключительно негативного отношения к Мухаммаду, считавшемуся полубезумным фанатиком или шарлатаном, К. отмечал его способность проникать «в суть вещей» и стремление жить в соответствии с волей Бога. К. воспринимал ислам как «своеобразную побочную ветвь христианства; ей присущ элемент подлинного; несмотря на все ее недостатки, в ней просвечивается наивысшая и глубочайшая истина» (Теперь и прежде. 1906. С. 65). В целом позитивное отношение К. к исламу вызвало упреки нек-рых его друзей, напр. Стерлинга, но вместе с тем способствовало росту интереса к этой теме в брит. обществе.

Сочинения К. оказали огромное влияние на многих его современников, напр. Эмерсона, У. М. Теккерея, А. Теннисона, Ч. Кингсли, Дж. Рескина, Дж. Фруда, Г. Д. Торо, А. И. Герцена (познакомился с К. в Лондоне в 1853), Дж. Мадзини и др. («Повесть о двух городах» Ч. Диккенса была написана в значительной мере на материале «Французской революции» К.). В то же время труды К. привлекали для обоснования своих взглядов идеологи брит. империализма (С. Дж. Родс и др.). Карлейлевский «культ героев» повлиял и на теорию «сверхчеловека» Ф. Ницше. Впосл. произведения К., особенно «О героях» и «Историю Фридриха II», активно использовала нацистская пропаганда.