КАППА

[лат. cappa], одно из литургических облачений в католич. Церкви и нек-рых протестант. церквах; также называется плювиалом (pluviale). К. представляет собой открытую спереди длинную мантию, которая обычно украшена широкими вертикальными оторочками и скрепляется на груди полоской ткани на крючках или же фибулой. В расправленном виде К. образует полукруг. Сзади, под верхним прилегающим к шее священнослужителя кантом, на нее нашивается «щит плювиала» - треугольный, 4-угольный с заостренным основанием или овальный кусок ткани, иногда с украшенными бахромой краями и с кисточкой на нижнем конце. Строгих предписаний относительно материала К. нет, однако чаще всего ее шьют из шелка. Окраска К. может варьироваться в границах традиц. литургических цветов.

К. не является строго священническим облачением, она не освящается и не входит в число одеяний, к-рые передаются клирику при ординации. К. обычно используется целебрантами - пресвитерами и епископами - тогда, когда запрещено надевать казулу (орнат), т. е. во время неевхаристических богослужений (к числу таких служб относятся: церковные процессии, освящение пепла, свечей, пальмовых ветвей на праздник Входа Господня в Иерусалим и воды, торжественная вечерня, похороны и др.). Кроме того, К. носят диаконы, ассистирующие епископу во время понтификальной литургии или вечерни. Ее надевают поверх альбы или комжи.

Этимология лат. слова cappa до сих пор неясна. Св. Исидор Севильский считал, что слово происходит от лат. caput - голова или от каппы - буквы греч. алфавита, очертания к-рой предположительно напоминали ему современную К. (Isid. Hisp. Etymol. 19. 31). В наст. время исследователи полагают, что cappa образовано от глагола capere (укрывать) или существительного capsa (футляр). Плювиалом в Др. Риме называли плащ с капюшоном, под которым можно было укрыться от дождя (pluvia - дождь). Впрочем, к тому времени, когда плювиалом стали называть К., это значение понятия было уже забыто, и плювиалом считалась любая длинная мантия с капюшоном, вне зависимости от того, могла ли она защитить от непогоды или нет.

Первое упоминание К. встречается в Житии св. Ницетия, составленном Григорием Турским (2-я пол. VI в.). Однако там, а также в Житии св. Мартина Турского, составленном им же, и в «Этимологиях, или Началах» Исидора Севильского этим словом скорее всего обозначался не плащ, а похожий на большой капюшон головной убор. Мантию с капюшоном стали называть К. только в кон. VII в. Тогда такие К.-накидки носили низшие клирики, певчие и миряне.

Вопрос о происхождении этого одеяния до сих пор остается неясным. В числе его предшественников ученые называют разные виды одежды: древнеримскую легкую накидку (lacerna) и более тяжелый и теплый плащ (byrrus), к-рый принесли в Римскую империю варвары. Однако убедительнее кажется гипотеза, согласно к-рой К. произошла от казулы. В пользу этого предположения говорит тот факт, что первые известные по изображениям К., как правило, не имеют разреза спереди, и это отличает их от древнерим. аналогов и сближает с колоколообразными казулами, распространенными в раннее средневековье. Однако К. все же отличалась от казулы как по внешнему виду, так и по функциональному назначению: у нее был капюшон, отсутствовавший у казулы, и она стала литургическим облачением намного позже.

Первое упоминание К. как литургического облачения относится к кон. VIII в. Окончательно К. утвердилась в этой роли только к X в. Тогда же ее начали носить члены соборных капитулов и епископы. Постепенно она вытеснила казулу практически из всех богослужений, за исключением мессы, и стала обязательной для участников церковных Соборов.

Со временем внешний вид К. претерпел значительные изменения. Спереди у нее появился разрез. Существенным преобразованиям подвергся капюшон: к XI в. он утратил практическое назначение и настолько уменьшился в размерах, что его стало невозможно надевать на голову. В кон. XIII в. его заменил плоский треугольный кусок ткани, который пришивали к мантии сзади,- так появился «щит» плювиала. Сначала он был маленьким, но постепенно увеличился в размерах. В XVII в. ставший полукруглым или прямоугольным с закругленными концами «щит» мог закрывать уже всю спину того, кто носил К.

Практическое назначение потеряла и фибула: если раньше она скрепляла края плювиала на груди, то в XIII-XIV вв. ее начали прикреплять как декор к полоске ткани, которая стала выполнять ее первоначальную функцию. Фибула при этом увеличилась в размерах. Сохранились средневек. фибулы, являющиеся образцами ювелирного искусства.

Все более роскошными становились и мантии. Для кон. XIV - нач. XV в. были характерны К., вся поверхность к-рых была покрыта вышитыми изображениями святых или сценами из Свящ. Писания и агиографической лит-ры. Позднее такие «иллюстрированные» плювиалы вышли из употребления, однако К. и по сей день остается торжественным, зачастую богато украшенным облачением.

Помимо К. как литургического облачения существовала и др. К., к-рую использовали монахи или каноники во время совместных молитв (cappa choralis). Она была закрытой спереди и сохраняла капюшон. К нач. XII в. появился обычай, согласно к-рому при вступлении в капитул каноник должен был заказать для себя К. После его смерти она переходила в ризницу той церкви, к которой он был приписан (т. н. cappa professionis). Благодаря этому обыкновению сохранилось значительное количество таких средневек. мантий. От cappa choralis произошла и т. н. большая К. (cappa magna). Эта длинная, открытая от ног до груди, с подбитым мехом капюшоном и длинным шлейфом мантия появилась в кон. XIV в. Ее носят кардиналы, у к-рых она красного цвета, патриархи, архиепископы, епископы и некоторые прелаты, когда они присутствуют на торжественных богослужениях. Литургическим облачением она не является.

Известна также «красная каппа» (cappa rubea) папы Римского - длинная, открытая спереди и лишенная капюшона накидка. Одним из важнейших элементов коронации понтифика в средние века была его инвеститура этой красной мантией-плювиалом (immantatio), которая должна была символизировать наделение новоизбранного понтифика властью над «городом и миром». Такая церемония сохранялась вплоть до возвращения пап из Авиньона (до кон. XIV в.), но когда именно она была введена - неизвестно. Некая красная мантия (сhlamys purpurea) числится среди даров св. имп. Константина папе Сильвестру I в «Константиновом даре», датируемом сер. VIII - сер. IX в., что с нек-рой вероятностью может свидетельствовать о том, что ее использовали уже в те времена. Первое прямое упоминание подобающей понтификам красной К. встречается у св. Петра Дамиани в сер. XI в. Однако полное описание церемонии облачения избранного папы в мантию относится только к 1-й пол. XIII в. (Ordo Romanus XII). В наст. время инвеститура красной К. уже не проводится, однако рим. понтифики используют ее (а также и ее аналог белого цвета) во время нек-рых торжественных церемоний.

Символическое толкование К. встречается редко и не отличается устойчивостью. Согласно наиболее распространенным версиям, она означает воскрешенное и преображенное после Страшного Суда человеческое тело. Ее длина - до ступней - призывает ее носителя ускорить свой путь к внутреннему преображению. Разрез спереди напоминает о том, что человек должен быть открыт Божественной воле. Бахрома на «щите» указывает на многочисленные усилия, необходимые для достижения спасения. «Щит» символизирует небесную радость.