БУЛДОВСКИЙ

Феофил Иванович (5.08.1865, с. Васильевка Хорольского у. Полтавской губ.- 23.01.1944, Харьков), лидер лубенского раскола - одного из направлений в укр. автокефалистском движении. Род. в семье священника. 15 авг. 1880 г. окончил Лубенское ДУ, в 1886 г. Полтавскую ДС, служил учителем в родном селе. В 1887 г. Полтавским и Переяславским еп. Иларионом (Юшеновым) рукоположен во священника к Никольской церкви мест. Маячка Кобелякского у. Проявил себя деятельным пастырем: при Б. были выстроены дома для причта, открыты 2 церковноприходские школы, читальня, культурная чайная, просветительское братство. С 1900 г. 2-й священник Всехсвятской кладбищенской ц. в Полтаве, одновременно преподавал Закон Божий в Полтавском епархиальном и Кобыжченском земском начальном уч-щах. В мае 1908 г. избран в совет Макариевского епархиального братства, в мае следующего года награжден орденом св. Анны 3-й степени. За годы служения в Полтаве стал известен как украинофил. На Полтавском епархиальном съезде (3-6 мая 1917) по докладу Б. была принята резолюция, представлявшая собой программу переустройства Церкви на Украине на национальных началах, к-рая предполагала введение укр. языка в богослужение, возрождение в богослужебной практике специфически укр. чинопоследований и обычаев, строительство храмов в национальном стиле, украинизацию духовных школ, запрет на поставление великороссов на укр. кафедры и т. д. Съезд также постановил войти в сношение с др. епархиями на предмет созыва Всеукраинского церковного собора и выработки совместной программы украинизации Церкви. На съезде Б. был избран делегатом на Всеукраинский церковный собор в Киеве (1918), а также председателем постоянного совета при Полтавском епископе (впосл. епархиальное управление), заменившего консисторию в ходе послереволюционных преобразований. Вместе с тем, испытав на себе значительное влияние Полтавского архиеп. Парфения (Левицкого), Б. призывал к проведению украинизации в соответствии с канонами правосл. Церкви. Архиеп. Парфений и Б. резко отрицательно отнеслись к Киевскому собору 1921 г., положившему начало Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ) и ее неканонической иерархии самосвятов-липковцев (последователей В. Липковского).

Осенью 1921 г. архиеп. Парфений, ссылаясь на преклонный возраст, ходатайствовал перед Патриаршим экзархом Украины архиеп. Михаилом (Ермаковым; впосл. митр. Киевский) о поставлении Б. в викария Полтавской епархии. Архиеп. Михаил отклонил кандидатуру Б. и викарным епископом Лубенским назначил и хиротонисал Григория (Лисовского). В янв. 1922 г. архиеп. Парфений скончался, и епархией фактически стал управлять еп. Григорий. В сент. 1922 г. он был возведен в сан архиепископа и назначен правящим Полтавским архиереем, Лубенское вик-ство осталось без управления, что в условиях растущей активности самосвятов было небезопасно. Группа священнослужителей - приверженцев украинизации на канонических началах обратилась к еп. Григорию с просьбой о поставлении викарного епископа для г. Лубны из числа клириков-украинофилов; в качестве кандидата вновь был предложен Б. Получив от владыки Михаила согласие на архиерейскую хиротонию прот. Феофила (его супруга скончалась в 1922), еп. Григорий 14 янв. 1923 г. в полтавском кафедральном Успенском соборе вместе со своим викарием еп. Золотоношским Петром (Киреевым) и еп. Черкасским и Чигиринским Николаем (Браиловским) рукоположил Б. во епископа Лубенского и Миргородского, вик. Полтавской епархии. Возможно, епископская хиротония Б. состоялась без предварительного пострижения его в рясофор, т. к. очевидцы этого события свидетельствуют, что при наречении и во время архиерейского исповедания перед литургией он стоял в протоиерейской камилавке, а не в иноческом клобуке.

Став ближайшим помощником архиеп. Григория, еп. Феофил сумел убедить его в том, что автокефалия для Украинской Церкви необходима, поскольку может служить средством уврачевания расколов. В сент. 1924 г. по благословению архиеп. Григория в Москву отправилась делегация сторонников автокефалии, в к-рую среди прочих вошел еп. Феофил. Он ехал к Патриарху еще и для того, чтобы дать объяснения по поводу выдвинутых архиереями соседних епархий в его адрес обвинений в противоканоничных действиях и разжигании сепаратистских настроений в церковной среде. По вопросу автокефалии Патриарх выразил солидарность с решениями Киевского совещания 4 сент. 1922 г.: принципиально он не имеет возражений, но дарование автокефалии выходит за пределы Патриарших полномочий (согласно канонам ПЦ, автокефалия может быть дарована дочерней Церкви только Собором епископов Церкви-Матери) и, кроме того, при создавшемся расстройстве церковной жизни повело бы к новым расколам.

В дек. 1924 г. еп. Феофил порвал общение с архиеп. Григорием, перестал поминать на богослужении также и Патриарха и вступил в молитвенное общение с «автокефальным епископом» Павлом Погорилко. Погорилко являлся одним из наиболее активных приверженцев автокефалии, в числе др. украинцев - кандидатов на архиерейское служение пытался получить поставление в Грузинской Церкви, что, однако, не удалось; не признал образование липковской «иерархии». Получив в 1922 г. «хиротонию» в Москве от российских обновленцев, Погорилко хотел создать свою «автокефальную Церковь» в Подолии, но мало в том преуспел. Потерявший авторитет у паствы и доверие советских властей, он приехал к Б. в надежде продолжить свою деятельность на Полтавщине. Вместе с ним Б. рукоположил без соизволения Собора епископов Украины во еп. Черниговского прот. Сергия Иваницкого, себя же провозгласил «автокефальным епископом Полтавским».

Архиеп. Григорий сообщил об этих событиях Патриарху. Свт. Тихон ответил посланием от 25 марта 1925 г. на имя архиеп. Григория, в к-ром предложил еп. Феофилу покаяться, воздержаться от священнослужения и явиться в течение месяца для объяснения с отзывом правящего архиерея о нем, иначе суд над ним состоится заочно. Еп. Феофил к Патриарху не поехал, а вместо того разослал укр. епископам и духовенству Полтавской епархии приглашения на «Всеукраинский церковный собор» в Лубнах. На «собор» прибыли ок. 200 чел. представителей духовенства и мирян, а также вик. Полтавской епархии Золотоношский еп. Сергий (Лабунцев), бывш. архиеп. Екатеринославский Иоанникий (Соколовский), Погорилко, Сергий Иваницкий; большинство укр. архиереев и клириков в Лубны не приехали. «Собор» открылся торжественным богослужением в Троицком храме, во время к-рого, вероятно, была совершена «епископская хиротония» Макария (Крамаренко). Присутствовавшие «архиереи» составили «инициативную группу» и обратились с повторным предложением к правосл. епископам Украины принять участие в «соборе». Ни один из канонических епископов на собрание не явился, а шестеро прислали письменное увещание покаяться и не учинять нового раскола.

4 июня 1925 г. участники «собора» объявили об открытии «2-й сессии Киевского собора епископов» (1-й они считали Киевское совещание) и, осудив всех неявившихся архиереев, провозгласили «автокефалию». Новое церковное образование получило (в наследство от группы Погорилко) название «Братське объеднання парафiй Украïнськой православноï автокефальноï церкви» (БОПУПАЦ; иногда встречается название «Братское объединение украинских автокефальных православных церквей» - БОУАПЦ), устав его вскоре был зарегистрирован властями советской Украины. Архиереи-раскольники сами себя избрали и назначили высшим органом церковного управления - «собором епископов всея Украины». Главой новой «церкви» стал Погорилко с титулом «архиепископ всея Украины». Впрочем, он был номинальным лидером, реально раскол возглавлял Б., т. к. большинство вошедших в БОПУПАЦ приходов находилось в р-не Лубен, являвшихся постоянным местом пребывания «собора»; резиденцией Б. был Мгарский в честь Преображения Господня мон-рь. Законное происхождение епископского сана Б. и более умеренная в сравнении с «липковцами» украинизаторская политика («лубенцы» разрешали в своих приходах совершать богослужение и на укр., и на церковнослав. языках) обеспечили ему поддержку части приходов, гл. обр. в Вост. Украине: в Полтавской, Черниговской, Днепропетровской областях. К лубенскому расколу также примкнули нек-рые общины Подолии, ранее подчинявшиеся Погорилко. Максимальное количество приходов, перешедших в раскол Б., нек-рые современники оценивали в 200 общин.

25 июня 1925 г. Патриарший Местоблюститель митр. Крутицкий сщмч. Петр (Полянский) подписал 2-ю запретительную грамоту на Б., к-рый запрещению вновь не подчинился. В июле по благословению архиеп. Григория (Лисовского) к митр. Петру (Полянскому) был отправлен прот. Иоанн Богданович с отчетом о положении дел на Украине и с прошением о канонической автокефалии. Митр. Петр не счел возможным удовлетворить прошение. Вскоре Глуховский еп., вик. Черниговской епархии, Дамаскин (Цедрик) составил краткое «Суждение о лубенском расколе», но оно не было достаточно авторитетно аргументировано. Изобличением раскола архиеп. Григорий поручил заняться новопоставленному Прилукскому еп. Василию (Зеленцову). Составленный им проект «Постановления Собора православных епископов Украины о лишении сана главарей Лубенского раскола и отлучении их от Церкви» был разослан укр. архиереям, одобрен и подписан экзархом Украины митр. Михаилом (Ермаковым), архиеп. Полтавским Григорием (Лисовским), епископами Кобелякским Николаем (Пирским), Прилукским Василием (Зеленцовым), Елисаветградским, управляющим Одесской епархией, Онуфрием (Гагалюком), Сумским, временно управлявшим Харьковской епархией, Константином (Дьяковым), еп. Александровским, управлявшим Екатеринославской епархией, Стефаном (Андриашенко), Мариупольским Антонием (Панкеевым), Каневским Василием (Богдашевским), Черкасским, вик. Киевской епархии, Филаретом (Линчевским), Сквирским, вик. Киевской епархии, Афанасием (Молчановским), Радомысльским, вик. Киевской епархии, Сергием (Куминским), Уманским, управлявшим Киевской епархией, Макарием (Кармазиным) (по числу подписавших его архиереев документ получил название «Постановление 13-ти»). Перед тем как рассылать проект на подпись, архиеп. Григорий предпринял последнюю попытку призвать Б. к покаянию и направил ему копию постановления. Б. заявил, что не подчинится ему. Еп. Василий представил «Постановление 13-ти» на утверждение Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергию (Страгородскому), к-рый подписал его 5 янв. 1926 г. 19 янв. «Постановление 13-ти» и резолюция митр. Сергия были оглашены в Троицкой ц. Полтавы. Получив определение Собора правосл. епископов Украины, деятели лубенского раскола (Б. и Соколовский) отправились в нач. марта 1926 г. в Москву, где подали жалобу и просьбу о пересмотре их дела, но не в органы управления канонической Церкви, а в раскольнический григорианский Временный высший церковный совет (ВВЦС). Резолюция архиеп. Григория (Яцковского) от 8 марта 1926 г. № 84 «объявляла «Постановление 13-ти» отклоненным» и «рекомендовала Экзарху Украины перерешить дело в новой инстанции». В нач. 1927 г. Б. созвал духовенство Полтавы и представителей от мирян в Павленки (пригород) на общее собрание (присутствовали также «архиереи» Сергий Лабунцев и Макарий Крамаренко). На повестке дня стоял единственный вопрос: примирение с канонической Церковью, поэтому на собрание был приглашен архиеп. Григорий (Лисовский), к-рый отказался прибыть.

15-19 нояб. 1927 г. в московском Донском мон-ре состоялся съезд епископов ВВЦС, в к-ром Б. принимал участие (неясно, в качестве полноправного участника или наблюдателя). На съезде предполагалось рассмотреть вопрос об укр. Церкви, однако неизвестно, состоялось ли обсуждение и были ли приняты какие-либо постановления, поскольку материалы съезда не сохранились. В григорианский раскол перешел глава харьковских булдовцев Иоанникий Соколовский, к-рому была «поручена» Симбирская «кафедра» и пожалован титул «митрополита». Это дало возможность Б. переместить центр своей «автокефалии» в харьковскую Мироносицкую ц., куда он перевез из Мгарского мон-ря мощи свт. Афанасия III Пателлария (в наст. время почивают в харьковском кафедральном Благовещенском соборе); в колокольне церкви расположилось «епархиальное управление». Б. часто приезжал в Лубны, служил в своем «кафедральном» соборе, в доме при соборе проходили «соборы» булдовцев. В 1927 г. (вероятно, в самом его конце) Б. созвал в Лубнах очередную «сессию собора епископов Украины», на к-рой он был избран председателем и «возведен в сан архиепископа». В 1928 или 1929 г. Б. созвал «собор», провозгласивший его «митрополитом». В Харькове (после отхода Погорилко от лубенщины, а также и от церковной деятельности) Б. именовал себя «архиепископом Харьковским и Ахтырским, митрополитом всея Украины».

Весьма неприязненно к появлению «лубенской автокефалии» отнеслись «липковцы», видевшие в Б. и его «иерархах» конкурентов своей УАПЦ. Липковский неоднократно заявлял, что Б. действует под покровительством ГПУ, что было недалеко от истины (впрочем, ГПУ поддерживало и «самосвятскую» УАПЦ, видя в ней средство борьбы с канонической Церковью). Впосл. власти, убедившись в слабой эффективности такой борьбы с «тихоновцами», перешли к политике репрессий и по отношению к раскольникам. В результате репрессий число приходов, состоявших под началом Б., в 30-х гг. резко сократилось, центр лубенского раскола и резиденция его главы к 1937 г. были перенесены в Ворошиловград (ныне Луганск). В 1939 г. в Ворошиловграде был закрыт последний храм, принадлежавший лубенцам, в кон. 1940 г. Б. переехал в Харьков, где проживал как частное лицо.

После оккупации большей части Украины нем. войсками, в кон. сент. 1941 г., в Киеве была восстановлена Всеукраинская православная церковная рада, к-рая обратилась к Варшавскому митр. Дионисию (Валединскому) с просьбой возглавить укр. автокефальную Церковь и послать в вост. «освобожденные» (т. е. оккупированные немцами) области епископов. Митр. Дионисий назначил в кон. 1941 г. главой УАПЦ Луцкого еп. Поликарпа (Сикорского) с титулом «администратора АУПЦ на освобожденных землях Украины». Одновременно в Почаевской лавре состоялось совещание епископов, не желавших порывать отношения с Москвой, 25 нояб. 1941 г. архиеп. Алексий (Громадский) был избран экзархом автономной УПЦ в составе РПЦ. В это же время Б. удалось получить разрешение оккупантов на управление Церковью на территории Левобережной Украины. С т. зр. нем. администрации, Б. представлял ту же церковную орг-цию, что и Сикорский, и находился в его подчинении. С помощью оккупационных властей Б. приступил к восстановлению автокефальной укр. Церкви в Харькове: было возобновлено богослужение в Гольберовском Трехсвятительском храме, Покровском мон-ре и нек-рых др. храмах города. Готовили помещения к богослужению православные, но власти объявили, что служить будет Б. К «митрополиту» направилась делегация, чтобы выяснить, православный ли он, как собирается служить, кого поминать. Б. объявил себя православным, но во время богослужения после правосл. Патриархов помянул Липковского (к тому времени уже умершего), на панихиде помянул наряду с Патриархом Тихоном вернувшегося в Православие архиеп. Пимена (Пегова) с обновленческим титулом «митрополит» и самосвята Мыколу Борецкого.

Во 2-й пол. нояб. 1941 г. Б. посетили представители гестапо из Берлина, специалисты по церковным делам, к-рые расспрашивали его об укр. церковных деноминациях, в частности о «соборно-епископской» (Б. называл свой раскол «собором епископов Украины»). На следующий день в горуправе состоялось совещание, в результате к-рого было принято решение о создании епархиального управления УАПЦ во главе с Б. («найпочестнейшим митрополитом всея Левобережныя Украйны»), обратившимся к верующим с призывом объединиться в УАПЦ. В дек. 1941 г. было сформировано епархиальное управление из Б., 2 священников и 2 мирян, перед к-рым ставились задачи: наблюдение и руководство политической линией и канонической чистотой общин, руководство борьбой с конкурирующими церковными течениями, наблюдение за церковным хозяйством, представительство церковных интересов перед немцами. Религ. отдел горуправы издал и направил во все приходы циркуляр, к-рым предписывалось служить на укр. языке, за богослужением поминать Б., А. Гитлера и «победоносное воинство его», вести запись актов гражданского состояния, все хозяйственные дела передать под контроль отдела, 5% доходов отчислять Б., не крестить евреев. Отдел имел право с благословения Б. назначать настоятелей и открывать новые приходы. В янв. 1942 г. Религиозный отдел по требованию «найпочестнейшаго митрополита» был ликвидирован, все дела, документация и средства переданы епархиальному управлению.

В том же месяце Б. вместе с прот. Александром Кривомазом составил декларацию на имя рейхскомиссара Украины Э. Коха, в к-рой выражал горячее желание «служить украинскому народу в соответствии с интересами Германии», и, жалуясь на то, что «украинские шовинистические круги, настроенные антигермански, мешают ему занять законный пост митрополита всея Украины», просил «вмешаться в это дело». Ответа Б. не получил и стал стремиться завязать контакт с гестапо, что ему и удалось. Б. обещал проводить в жизнь рекомендации этого ведомства (Церковь не должна вмешиваться в политические дела, вести антигерм. пропаганду, должна быть лояльной «Великой Германии», не обострять взаимоотношений между различными церковными ориентациями); посредником между Б. и гестапо был назначен кривомаз, к-рый вскоре стал полным хозяином в епархиальном управлении. Получив Харьковскую, Сумскую, Полтавскую и частично Курскую епархии, Б. стал выступать с агитационными проповедями, именуя оккупантов «освободителями», устраивал моления о здравии Гитлера, публиковал статьи, восхвалявшие «новый порядок» и критиковавшие советский строй. В кон. июля Б. посетил представитель нем. Мин-ва труда, к-рый поручил «митрополиту» развернуть агитацию в пользу «добровольной» мобилизации укр. и рус. молодежи на работу в Германию. К тому же периоду относятся неоднократные попытки Б. установить связь с главами и представителями зарубежных Церквей. Летом 1942 г. он пытался связаться с Берлинским митр. Серафимом (Ляде). Осенью он передал с группой офицеров президенту Словакии архиеп. Тиссо в дар икону. В дек. 1942 г. Б. рукоположил во иерея работника венг. пропаганды обер-лейтенанта Шадя. Позднее Шадь передал Б. приглашение приехать в Будапешт и совершить там хиротонию мадьярского кандидата во епископа. Поездка, намеченная на март-апр. 1943 г., не состоялась из-за наступления Красной Армии.

С помощью харьковского бургомистра Б. отнял у канонической автономной Церкви Благовещенский собор, разослал бургомистрам и районным старостам циркулярное письмо с предложением не допускать к служению священников, не состоявших в его юрисдикции, запретил местным органам власти (горуправам и сельуправам) регистрировать священников, не имевших документов за его подписью, разослал бургомистрам и райстаростам директиву с указанием всячески противодействовать переходу автокефальных приходов в юрисдикцию автономной Церкви. В этот период Б., увидев, что украинизированное богослужение отталкивало многих от его «церкви», стал выступать за сохранение церковнослав. языка, ссылаясь на отсутствие лит. перевода богослужебных книг на укр. язык.

В мае 1942 г. Б. присутствовал на «соборе» автокефалистов - сторонников Сикорского в Луцке, где были приняты решения «возвести в сан митрополита» Сикорского, принимать липковцев «в сущем сане» и найти пути примирения с автономной Церковью (что, однако, не произошло). Вернувшись из Луцка, Б. приступил к подготовке своего «собора» - «первой сессии синода», главным вопросом к-рого должна была стать борьба с «большевизмом в Церкви, распространяемым Московским митр. Сергием и бывшим Киевским митр. Николаем (Ярушевичем)». «Сессия» не состоялась, поскольку не было получено разрешение властей на ее проведение. 1 дек. 1942 г. Б. составил «Послание к архипастырям, пастырям и верующим православной Церкви на Украине», в к-ром доказывал невозможность вторичного рукоположения и будто бы вытекавшую из этого необходимость принимать «липковцев» в сущем сане. 8 дек. 1942 г. Сикорский направил Б. письмо, к-рым передал ему права администратора на Левобережной Украине. Он также дал указание Б. немедленно направить в главные города Левобережья епископов-автокефалистов в связи с тем, что немцы предполагали оставить в каждом губернаторстве одного епископа: автономного либо автокефального.

В первый день освобождения Харькова, 16 февр. 1943 г., Б. пригласил к себе группу советских военнослужащих, к-рым подробно рассказал о своей деятельности в годы оккупации. Сначала советское командование отнеслось к Б. благожелательно, был арестован лишь Кривомаз, открыто работавший на гестапо. В авг. 1943 г. Б. получил от митр. Николая (Ярушевича) запрос о зверствах оккупантов и вскоре направил необходимые сведения на имя митр. Николая, экзарха всея Украины. В сопроводительном письме Б. писал, что пытался ранее установить связь с Московской Патриархией и просил Патриарха Сергия о принятии в свою юрисдикцию. 9 нояб. Б. получил телеграмму с вызовом в Патриархию. На следующий день Б. отправил митр. Николаю покаянное письмо, в к-ром, испрашивая прощения за свои ошибки, тем не менее утверждал, что в «Постановлении 13-ти» много неправды и он (Б.) не был никогда «ни шовинистом, ни автокефалистом, ни карьеристом». Б. собирался выехать в Москву, но 12 нояб. был арестован. Скончался во внутренней тюрьме УНКГБ.