ПЕКИНСКИЙ В ЧЕСТЬ УСПЕНИЯ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ

Находился в г. Пекине (Китай). Основан в XVIII в. как подворье Пекинской духовной миссии, с 1863 г. первоклассный мон-рь.

Предыстория основания П. м. связана с поселением в 80-х гг. XVII в. в Пекине албазинцев, потомков рус. казаков, жителей пограничного с Китаем острога Албазин, принятых на службу в гвардию кит. имп. Канси. По указанию императора они проживали на сев.-вост. окраине города, близ крепостной стены, «на так называемом «берестовом урочище» (хоа-пи-чан)». При этом Канси повелел «очистить стоявшее на этом же месте буддийское капище, окруженное домами обывателей, и отдал его во владение албазинцам, которые переделали его в часовню» (Николай (Адоратский). 1887. № 3. С. 335-336). В 1689 г. на месте будущего мон-ря была устроена часовня свт. Николая Чудотворца, вскоре переоборудованная в церковь. В ней служил свящ. Максим Леонтьев. В 1695 г. митр. Сибирский и Тобольский Игнатий (Римский-Корсаков) отправил в Пекин верхотурского свящ. Григория и тобольского диак. Лаврентия Иванова с антиминсом, миром, богослужебными книгами и церковной утварью, а также послал свящ. Максиму благословенную грамоту, по к-рой он «с посланными из России священнослужителями» освятил обновленный храм во имя св. Софии, Премудрости Божией (1696). «Но эта первая православная церковь в Пекине долго называлась Никольскою», т. к. в ней хранилась чтимая икона свт. Николая Чудотворца (Николы Можайского), принесенная казаками из Албазина (Там же. С. 346-348). Прибывшая в Пекин 1-я Российская духовная миссия (1715-1728) расположилась именно при этом храме. Для членов 2-й миссии (1729-1735), проживавших уже на Российском дворе ближе к центру города, была построена ц. в честь Сретения Господня (1736).

На месте разрушенной во время землетрясения (1730) Софийской (Никольской) ц. албазинцами была построена и 5 авг. 1732 г. по благословению свт. Иннокентия (Кульчицкого) освящена каменная ц. Успения Пресв. Богородицы; но и она «по-прежнему именовалась Никольскою». При церкви имелась колокольня на 4 деревянных столбах с колоколом, 2 «китайскими чашами» и 4 «чугунными колоколечками». Среди храмовых икон упоминается образ свт. Николая Чудотворца «можайского типа» (Там же. 1887. № 5. С. 122).

К сер. XVIII в. Российская духовная миссия при Сретенской ц. во главе с архимандритом уже существовала на правах мон-ря. Но осенью 1759 г. император «приказал... запереть российский монастырь, в котором жили российские миссионеры» (Там же. 1887. № 8. С. 448). Однако в документах 2-й пол. XVIII - нач. XIX в. обитель при Сретенской ц.- т. н. Южное подворье - называлась Сретенским российским монастырем, а община при Успенской (Никольской) церкви - Северным подворьем или мон-рем (Православие на Дальнем Востоке. 1993. С. 25). При Сретенской ц. имелись кельи и «12 монастырских домов», а при Никольской (Успенской) ц. - «двор, в котором в воротах по обеим сторонам - по одной избе… два покоя для приезду; между ними сени проходные вокруг всего сего дома»; постройки ограждала каменная стена (Николай (Адоратский). 1887. № 10. С. 198, 205). В нач. XIX в. пристав Е. Ф. Тимковский в дневнике писал: «У монастырских ворот новую миссию встретили иеромонахи прежней миссии Серафим и Аркадий... Мы пошли в монастырскую церковь; потом в настоятельские покои, где О. Архимандрит Иакинф ожидал и принял новоприбывших гостей» (Тимковский Е. Ф. Путешествие в Китай через Монголию в 1820 и 1821 гг. СПб., 1824. Ч. 1. С. 383-384). В 1822 г. было опубликовано «Описание Российского монастыря в Пекине» (Сибирский вестник. 1822. Ч. 19. С. 192-196).

Согласно др. описанию П. м., составленному в янв. 1821 г., при обветшавшей к тому времени Успенской (Никольской) ц. имелись неск. «казенных домиков... Вообще здешний угол есть жилище людей бедных, исключая одного княжеского дворца... лежащего от церкви на юго-запад. Из живущих в сей стороне потомков албазинцев никто к нам не явился, впрочем большая часть их помещается теперь в восточной стороне города. От россиян они весьма отдалились духом, хотя и обретается их до [63 человек (зачеркнуто.- В. Д.)] 22 душ, принявших святое крещение, но и сии образом жизни и обрядами религии более сблизились с манчжурами и китайцами» (ГА Красноярского края. Ф. 805. Оп. 1. Д. 102. Л. 148-148 об.).

Возрождение П. м. связано с прибытием в Пекин главы миссии архим. Петра (Каменского). Литургию в Успенском храме он стал служить на кит. языке, в 1824 г. установил обновленный иконостас, присланный из России. При этом в храме сохранялись и иконы, написанные кит. художниками в «народном их вкусе». В окт. 1825 г. архим. Петр учредил при мон-ре уч-ще для детей албазинцев (на 15 чел.). Заведовать им поручил иером. Вениамину (Морачевичу). Мотивируя детей к занятиям, миссия выдавала им небольшое денежное пособие. Дети правосл. китайцев обучались Закону Божию, рус. и церковнослав. грамоте, арифметике и церковному пению. В нач. 1826 г. в училище было 14 учеников (НАРТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 832. Л. 74). 28 февр. 1827 г. о. Петр сообщал в Синод: «Албазинцы, оставив идолослужение, почти все с женами и детьми обращены к святой предков своих вере. Успенская церковь, при их жилищах существующая, по причине умножения христиан оказывалась очень тесною; почему совет наш и прежде имел счастие Святейшему Синоду о перестройке оной докладывать…» (Можаровский. 1886. С. 408). После капитального ремонта, в кон. 1827 г., Успенская ц. была освящена. Согласно документам, «обитель через присоединение к ней купленных миссиею домов с восточной и западной стороны, значительно распространена».

В Успенской ц. служил и управлял Албазинским уч-щем архим. Аввакум (Честной), к-рому в 1835 г. было поручено заведовать внутренними делами всей миссии. Иером. Феофилакт, служивший с 1835 г. в Успенской ц., переводил на кит. язык катехизис и др. богослужебную лит-ру. Затем Успенским приходом (99 прихожан-албазинцев) и албазинской школой (10 учеников) заведовал иером. Павел (Цветков), с 1855 г. - иером. Евлампий. Согласно отчету архим. Гурия (Карпова), уже к кон. 1859 г. иером. Александр в Успенской ц. крестил 30 чел., а в течение 1860 г. иеромонахи Александр и Исаия крестили еще 60 чел.

В нояб. 1863 г. указом имп. Александра II Николаевича Российская духовная миссия в Пекине передавалась «в полное распоряжение духовного ведомства». В связи с переходом Южного подворья (Наньгуань) дипломатической миссии Сретенская обитель была обращена в церковь при российском посольстве, а Успенское подворье официально преобразовано в первоклассный мон-рь.

Во 2-й пол. XIX в. П. м. был небольшим, здесь проживали миссионеры архимандриты Палладий (Кафаров), Флавиан (Городецкий), иеромонахи Алексий (Виноградов) и Николай (Адоратский). Еп. Ревельский св. Николай (Касаткин) после встречи в 1896 г. с главой 17-й миссии архим. Амфилохием (Лутовиным) отметил в дневнике: «Печальный рассказ о Пекинской духовной миссии. Ничего там нет…» (Николай Японский, св. Дневники / Сост.: К. Никамура. СПб., 2004. Т. 3. С. 490). К нач. 1902 г. П. м. продолжал «на бумаге существовать» как «монастырь, с широкими правами, как бы лаврскими, которого настоятель считался в идее начальником миссии». Но «архимандрит не мог бы даже и воспользоваться широкою самостоятельностью монастыря, в идее рассчитанного на управление епископом» (Американский правосл. вестн. 1902. № 5. С. 114).

Новый этап развития П. м. связан с деятельностью главы 18-й миссии архим. Иннокентия (Фигуровского). В нач. марта 1897 г. он прибыл в Пекин и в первую очередь «не без труда» ввел в Успенской ц. обязательные ежедневные богослужения на кит. языке. Современники отмечали, что «при довольно стройном пении поют, по-прежнему за небольшое вознаграждение, окончившие учение в миссионерской школе и школьники,- богослужение на родном языке весьма благотворно влияет на китайцев и привлекает многих в церковь… теперь наша церковь бывает полна и в воскресные дни, а в большие праздники не вмещает всего числа молящихся» (РНБ ОР. Ф. 1457. Оп. 1. Д. 218. Л. 5 об.- 6 об.). Архим. Иннокентий полагал, что П. м. «необходимо преобразовать в общежительный», «чтобы он существовал не по имени, как было доселе, а имел хотя бы небольшое число братии».

Предпринятые архим. Иннокентием усилия начали приносить благие плоды, однако события (1899-1901), связанные с восстанием ихэтуаней (см.: Китайские мученики), нанесли тяжелый удар по Российской духовной миссии. П. м. был разрушен, большинство правосл. китайцев, проживавших рядом с обителью, убиты. После подавления восстания ихэтуаней в 1901 г. архим. Иннокентий выехал в С.-Петербург для решения вопросов дальнейшего развития Православия в Китае. Правительство поддержало идею сохранения обители и миссии, выделило дополнительные средства на их содержание. 3 июня 1902 г. архим. Иннокентий был хиротонисан во епископа Переславского, викария Владимирской епархии, с поручением окормления православных Китая, Монголии и Тибета и вскоре вернулся в Пекин. С первых дней миссионеры занялись восстановлением обители.

Устройство в Пекине полноценного мон-ря было в числе первоочередных и сложных задач епископа. В апр. 1902 г. еп. Николай (Касаткин) записал в дневнике, сославшись на сведения журналиста и общественного деятеля Л. А. Тихомирова (1852-1923): ««О. Иннокентий, начальник Пекинской миссии, уже назначенный к рукоположению во епископа, привезет с собою в Китай тридцать монахов, будто бы уже найденных им для заведения монастыря там».- Что-то сомнительно, если же и вправду привезет, то сомнительно, чтобы не разбежались; хотя и весьма желательно, чтобы не случилось того» (Николай Японский, св. Дневники / Сост.: К. Никамура. СПб., 2004. Т. 4. С. 612). Но о. Иннокентий смог собрать братию и восстановить мон-рь, в к-ром «наскоро было приспособлено помещение для зимовки, сделано обширное помещение в одном парадном зале дворца для устройства Крестовой церкви во имя святителя Иннокентия Иркутского. Затем наскоро отстроена типография, переплетная, открыты мастерские: чертежная для архитектурных планов, механическая, литейная, столярная, токарная, сапожная и портновская. В то же время приступлено к новым постройкам, для каковой цели был куплен кирпичный завод. Первой была выстроена кирпичная ограда вокруг всего участка миссии, длиною 863 саж. и высотою 10 футов» (РНБ ОР. Ф. 573. Оп. 1. Д. 904. Л. 84 об.). На месте разрушенного ихэтуанями Успенского храма началось строительство ц. Всех св. мучеников Китайских (1903). Летом 1902 г. рядом была выстроена небольшая трапезная Успенская ц., архитектуру которой отличали лаконизм композиции и простота сочленения ее фрагментов. В нач. ХХ в. в П. м. имелись трапезная Успенская ц., домовая архиерейская ц. свт. Иннокентия Иркутского, строящийся храм Всех св. мучеников и кладбищенская ц. прп. Серафима Саровского, братский корпус. Согласно уставу мон-ря, службы совершались ежедневно в Успенской ц., расположенной в зап. части миссии и имевшей вход за пределами ее стен. Неск. раз в году богослужения проводились в Николаевской ц. Всехсвятского храма.

В 1902 г. наместником П. м. стал архим. Авраамий (Часовников), всего штат мон-ря включал 2 иеромонахов, иеродиакона и 12 чел. братии. Чиновник Министерства финансов Д. Д. Покотилов сообщал в С.-Петербург: «Среди монахов есть, по-видимому, будущие проповедники, которые немедленно приступили к изучению языка» (РГИА. Ф. 796. Оп. 184. Д. 5210. Л. 3). В 1903 г. в обители было крещено 53 чел., совершено 5 бракосочетаний и 6 обрядов погребения.

Вместе с восстановлением П. м. началось создание жен. обители. В июле 1903 г. в Пекин из красноярского Знаменского жен. мон-ря прибыла старица мон. Евпраксия с 4 послушницами. Сестер поселили при жен. уч-ще, они «шили для самих себя и для братии Успенского монастыря, писали образа в своей мастерской и знакомились с китайским разговорным языком» (Изв. Братства правосл. Церкви в Китае. [Пекин], 1904. Вып. 5. С. 10). В 1905 г. постриг приняла и первая китаянка-албазинка - Пелагея Марковна Жуй (Мин Жуй), с наречением имени Фива. В Покровской жен. общине при Успенском мон-ре провела последние годы своей жизни и родная мать еп. Иннокентия (Фигуровского), инокиня Манефа. Российская миссия предоставляла бесплатный приют в П. м. студентам Владивостокского Восточного ин-та, приезжавшим на практику в Пекин. Ежегодно 11 июня после службы совершался крестный ход в память 222 погибших в 1900 г. правосл. китайцев.

Еп. Иннокентий проявлял активность, приглашая монахов из России в Пекин. В 1911 г. был издан даже царский указ, предписывающий, согласно ходатайству еп. Иннокентия, митрополиту С.-Петербургскому, архиепископам Финляндскому и Курскому предложить монахам, обучающимся в СПбДА, и монахам Спасо-Преображенского Валаамского монастыря и Глинской в честь Рождества Пресвятой Богородицы пустыни поехать в Китай. Об условиях, предлагаемых еп. Иннокентием для желающих приехать в Пекин, можно узнать из обращения «К русским инокам»: «Само большое, что миссия принимает на себя в отношении лиц, вступающих в братство Успенского монастыря в Пекине, это оплата прогонов по третьему классу из России до города Харбина…»

В нач. XX в. П. м. стал одним из главных центров русского и мирового китаеведения. В монастырской типографии печатались словари, учебные пособия и др. лит-ра, рассчитанная на рус. и кит. читателя. Именно здесь был издан Полный китайско-рус. словарь (Пекин, 1909), остающийся до XXI в. самым большим по числу иероглифов китайско-рус. словарем. В окт. 1909 г. насельник мон-ря мон. Антоний за свои труды по изданию этого словаря был награжден, согласно царскому указу, «Св. Библиею, от Святейшего Синода выдаваемою» (Китайский благовестник. 1910. Вып. 2. С. 27). Насельники П. м. занимались проповедью в самых разных районах Китая, построили неск. скитов. Так, в февр. 1915 г. еп. Иннокентий направил в мест. Жохор (Монголия) «монаха Садока и горного инженера Франца Ивановича Маркоса для обозрения миссийского участка и устройства на нем помещений для школы и братии» (Там же. 1915. Вып. 5/6. С. 30). Подворье Российской духовной миссии в Москве представляло Пекинский мон-рь и выполняло его функции.

Нек-рые монахи, приезжавшие в Китай, тяготились строгими правилами монашеской жизни, установленными еп. Иннокентием, и возвращались на родину. При этом они жаловались российскому посланнику в Пекине на то, что миссия не выдает им якобы обещанные на дорогу деньги. Эти жалобы глава дипломатической миссии пересылал в С.-Петербург. В 1915 г. еп. Иннокентий писал в Синод: «Мне неизвестно, в каких духовных журналах печатаются объявления о том, что будто бы наша миссия принимает на себя все издержки по путешествию в Пекин… в миссию принимались почти исключительно лица монашеского звания, по предварительном сношении с их епархиальными властями, и непременно на началах строгого общежития… При этом, само собою понятно, ни о каких сроках или выдачи прогонных денег на обратный путь не могло быть и речи, так как это противоречило бы и правилам святых отец, и русскому церковному законодательству, строго запрещающему переход монахами из одного монастыря в другой». Но «русские монахи, презрев свои обеты, привыкли бродить из монастыря в монастырь, поступая в них не для спасения своей души и служения Богу, а ради чести - для получения священного сана - или, что всего хуже, из-за гнусного прибытка». Еп. Иннокентий сообщал, что за 2,5 года мон-рь и миссию покинули 11 монахов, и просил «не доверять жалобам монашествующих лиц» (Там же. 1915. Вып. 7/8. С. 28-30).

После революции 1917 г. и установления власти большевиков в России положение П. м. осложнилось. Монастырское хозяйство направило свои ресурсы и доходы на помощь многочисленным рус. беженцам (до 500 тыс. чел.).

В нач. 1921 г. послушником П. м. стал Леонид Святин, буд. глава миссии архиеп. Виктор. После пострига и рукоположения в сан иерея еп. Иннокентий направил иером. Виктора во Владивосток на учебу в Восточный ин-т, но вскоре тот вернулся и 10 авг. 1922 г. был назначен настоятелем Покровской ц. в Тяньцзине. В мон-рь были приняты мн. священники из числа советских беженцев. Так, 23 июня 1923 г. резолюцией архиеп. Иннокентия бывш. преподаватель Красноярской ДС архим. Макарий (Счастнев; 1868-1943) был «зачислен в состав Российской православной миссии в Китае на должность старшего священника при архиерейской кафедре с возложением на него обязанностей кафедрального протоиерея и благочиннаго ставропигальнаго Успенскаго монастыря в Пекине…» (ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 334. Л. 6). В 1931 г. в число братии П. м. был принят иером. Порфирий, который после русско-япон. войны (1904-1905) ушел в один из мон-рей Приморья, а после 1917 г. зачислен в Казанско-Богородицкий мон-рь в Харбине. В 1926 г. архим. Иннокентий принял в число послушников мон-ря офицера Д. И. Огородникова, буд. архиеп. Ташкентского и Среднеазиатского Гавриила. 11 дек. 1943 г. архим. Гавриил (Огородников) был назначен наместником мон-ря.

В конце второй мировой войны благодаря фронтовым успехам Красной армии увеличилось число сторонников перехода в юрисдикцию Московского Патриархата среди рус. эмигрантов. В 1945 г. миссия в Пекине воссоединилась с Патриаршей Церковью. Миссионеры, к-рые получили политическую и материальную поддержку со стороны СССР, надеялись на дальнейшее развитие Православия в Китае. Важнейшая роль, по мнению архиеп. Виктора (Святина), должна была быть отведена мон-рям: «Только через монастырь и возможно удовлетворить все нужды православного населения в Китае. При монастырях обязательно должна существовать всегда высшая миссионерская школа, в которой подготовлялись и воспитывались бы в строго православном церковном духе будущие пастыри и веропроповедники Китая». В июле 1950 г. архиеп. Виктор прибыл в Москву для участия в заседании Синода по вопросам Российской миссии в Китае. В докладе Синоду 20 июля архиеп. Виктор отмечал: «Период с 1918 по 1945 год - это период упадка дела миссии и время развития церковно-общественной чисто русской деятельности в Китае». Начальник миссии просил назначить нового молодого наместника в мон-рь, видя в этом залог развития церковно-воспитательной и миссионерской работы. Осенью 1950 г. архиеп. Виктор рукоположил во священников неск. китайцев - Иоанна Ду, Михаила Ли, Никиту Ли, Аникиту Вана и Иоанна Ло. К 1955 г. в Пекинской епархии насчитывалось уже 17 священников-китайцев. Во диаконов были рукоположены Фалалей Мао, Пинна Ду, Николай Чжан и Антоний Шуан. В рапорте патриарху Московскому и всея Руси Алексию I (Симанскому) от 16 февр. 1951 г. архиеп. Виктор представил к хиротонии настоятеля Успенского кафедрального собора в Пекине архим. Василия (Шуана).

Однако развитие Православия в Китае в сложившихся исторических условиях встретило множество препятствий, и в 1954 г. Советское правительство закрыло миссию в Пекине, а рус. духовенству вскоре предписало покинуть территорию Китая. Рядом с советским посольством в переделанном жилом доме был открыт Успенский храм Китайской автономной Православной Церкви, просуществовавший до 1964 г. (Горбачёв, Манакова. 2013. С. 99). Территория П. м. была передана под посольство СССР. Летом 1956 г. все монастырские учреждения и предприятия (школа, типография, молочная ферма и проч.) были переданы кит. властям и позднее снесены при строительстве советского посольства. Монастырский корпус был приспособлен под хозблок посольства, в 1957 г. бывш. монастырский Успенский храм переоборудован под гараж, а храм Всех св. мучеников разрушен.

В 2007 г. началось восстановление Успенской ц., и 13 окт. 2009 г. по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла (Гундяева) руководитель Секретариата Московской Патриархии по зарубежным учреждениям еп. Егорьевский Марк (Головков) совершил освящение храма. К апр. 2019 г. Успенская ц. на территории посольства РФ остается единственным православным храмом в столице Китая; гражданам КНР посещение храма запрещено.