НИКИФОР I

Кончина Киевского митр. Никифора I. Фрагмент миниатюры из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233. Л. 25 об.)

Кончина Киевского митр. Никифора I. Фрагмент миниатюры из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233. Л. 25 об.)

Н.- автор 2 посланий к кн. Владимиру Всеволодовичу Мономаху (о посте и о том, «како отвержени быша латине») и одного - к владимиро-волынскому кн. Ярославу Святополчичу (о вере латинской). Кроме того, Н. приписывается связанное текстуально с 1-м посланием к Владимиру Мономаху «Поучение в неделю сыропустную».

Послания Н. сохранились в списках кон. XV - XVII в., основная их часть относится к XVI в. (обзор см.: Понырко. 1992. С. 64-65). Как полагают большинство исследователей, Н. создавал послания на греч. языке и лишь потом их переводили на русский (по признанию самого Н., он, во всяком случае первоначально, плохо владел древнерусским языком: «...не дан ми бысть дар язычний... и того ради безгласен посреде вас стоя, и молчу много» - Макарий. История РЦ. Кн. 2. С. 569).

Послания Н. к кн. Владимиру Мономаху обычно представлены в рукописях вместе (старший список - РНБ. Q.I.265. Л. 269-274 (послание о «латинах», 274-284 (послание о посте)). Оба послания вошли в Успенский и Царский списки ВМЧ св. митр. Макария под 20 июня (ГИМ. Син. № 995. Л. 335 об.- 337 (о «латинах»), 337-340 (о «латинах»); № 181. Л. 444-446 (о посте), 446 (о посте); см. также: Иосиф, архим. Оглавление ВМЧ. [Ч. 2]. Стб. 237).

«Послание Никыфора, митрополита Кыевскаго, к великому князю Володимеру, сыну Всеволожю, сына Ярославля» (в лит-ре вслед за митр. Макарием (Булгаковым) принято название «Послание о посте и воздержании чувств» (нач.: «Благословен Бог и благословено святое имя славы Его, благословене и прославлене, мои княже...»)) не имеет датирующих признаков. Скорее всего оно написано уже во время пребывания кн. Владимира Всеволодовича на киевском столе и в таком случае датируется 1114-1121 гг. Как отметил И. С. Чичуров, Пасха в 1113 г. пришлась на 6 апр., а Владимир Мономах стал киевским правителем 20 апр., поэтому логично отнести время написания послания к периоду не ранее Великого поста 1114 г. (Пасха - 29 марта) (Чичуров. 1990. С. 141).

Митрополит обращается с наставлениями к князю в связи с приближающимися днями Великого поста. Адам пал из-за нарушения поста, поэтому Сам Христос постился, «да преслушание роздрушить»; «преступлениа убо ради праотца вси языци пост творять». Поскольку князь отличается благочестием, «то не потребно есть к такому много о посте беседовати». Поэтому Н. «ина некая» собирается предложить князю, он излагает учение о душе: «...душа от триих части есть, рекше, силы имать - словесное, и яростьное, и желанное» (Понырко. 1992. С. 67). Это послание носит более философский характер по сравнению с др. известными сочинениями Н. Высказывания Н. о тричастности души свидетельствуют о его знакомстве с творениями Платона (см.: Вальденберг. 1916, 2006; Громов М. Н., Мильков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001. С. 347-349), свт. Григория Нисского (Голубинский. История РЦ. С. 858) и, вероятно, с сочинением кон. XI в. современника Н.- Филиппа пустынника (см.: «Диоптра» Филиппа Монотропа: Антропологическая энцикл. правосл. средневековья. М., 2008. С. 110, 157; Прохоров Г. М. Устройство древнерусской души: «словесное», «яростное» и «похотное» // Искусство и история: Актуальные проблемы теории и истории культуры. СПб., 2002. С. 11-16).

По Н., высшее начало в человеке - «словесное» (т. е. разумное), благодаря к-рому праотец Авраам «верова вь Бога», «Енох угоди Богу», Моисей оставил свое звание «сынъ дъщери фараоновы», причислив себя к гонимым тогда людям Божиим. Словесной силы был лишен за свои прегрешения диавол; также и эллины, не сохранив словесное, стали идолопоклонниками. Второе начало - «яростьное, иже имать еже к Богу ревность и еже на Божиа врагы месть» (Понырко. 1992. С. 67). Как в словесном начале души имеются «благоверьство и зловерьство», так и во 2-м, душевном начале имеются в противоположность благой ревности «злоба, зависть». Автор приводит примеры проявления злобы в ВЗ. Каин убил своего брата Авеля. В отличие от него Моисей убил египтянина, «биющего жидовина», ревности «ради Божиа». Моисей разбивает скрижали завета из-за отступления от Бога своих единоплеменников и затем «многое множество изби… и тако Божии гнев устави». Убив согрешавших израильтянина и иноплеменницу, Финеес «людское падение устави… и вменися ему в правду». Прор. Илия, погубивший жрецов Ваала, «ревности ради Божиа похвален бысть». В отличие от них разбойники и «погани» убивают «по злобе». Третья сила души - «желанное»; она есть стремление к Богу, «от зластраданиа Бога ради» рождается «веселие». В отношении «словесной» и «яростной» частей души князя Н. заявляет, что тот хранит неповрежденной православную веру и он достаточно ревностен в ее защите. Высоко митрополит оценивает и «желанную» часть души правителя.

Душа действует в теле посредством 5 чувств: «очима, слухом, обонянием, еже есть ноздрьми, вкушением и осасанием, еже еста руце». В иерархии чувств Н. отдает предпочтение зрению, а слух в одном случае есть «истина, а в другая места - лжа». Зрение видит впереди, а слух слышит впереди и сзади, но подобает «очима веровати, слуху же не веровати, ни не веровати». Пяти чувствам кн. Владимира Всеволодовича Н. дает высокую оценку. Он избегает роскоши, много времени проводит вне своей столицы, спит на земле (очевидно, во время походов) и носит простую («сиротину», т. е. крестьянскую) одежду, только «по нужи въ град входя, власти деля, въ властельскую ризу облачится» (Там же. С. 68). Устраивая пиры для своих подданных, князь сам только смотрит на свои «рабы упивающася». Описание чувства осязания («еже есть рукама иже касаеться имению») Н. также сводит к личности адресата и его качествам: со времени своего возмужания «от негоже лета может кто благотворити» князь благотворит «обема рукама» (Там же. С. 69).

Далее митрополит ставит вопрос о прощении всех, кто были наказаны князем или попали в немилость из-за наговоров, чтобы достойно встретить праздник Пасхи, а затем и в ином мире достичь Небесного Царства (как предполагает ряд исследователей, о милости «к согрешающим» Владимиру Мономаху писал также и Юрьевский еп. Даниил, ставленник Н., см.: Там же. С. 56-57). Поскольку князь не может «сам вся творити очима своима», то «от служащих орудьемъ твоим и приносящимъ ти въспоминаниа, то от тех некако приходить ти пакость душевная» (Там же. С. 69). Приведя ряд цитат из псалмов, автор говорит, что, поступая по Божественным заповедям, князь будет пребывать в благополучии и отвергнет «злыя съветникы, рекше, лукавыя помыслы» (Там же. С. 70). Не Кто иной, как Сам Христос, «есть истинныи икунъник (первообраз.- Авт.) царьское и княжеское икуны» (Там же. С. 70-71), говорит Н. в заключение послания.

В лит-ре неоднократно обращалось внимание на то, что Н. наделяет Владимира Мономаха качествами, к-рые должны были быть присущи прежде всего именно русскому правителю, а не византийскому императору (Вальденберг. 1916, 2006; Чичуров. 1990). Так, Н. не подчеркивает самодержавный характер власти Мономаха, но в то же время отмечает знатность его происхождения, благородство по крови, а также участие в военных походах и суде. По словам И. С. Чичурова, «стремление внедрить каноническую точку зрения на конкретный вопрос о посте» оказалось у ученого грека-митрополита «связанным с необходимостью модифицировать собственные представления о власти» (Чичуров. 1990. С. 146).

Данное митрополичье послание вошло в состав Требника, который был переписан в нач. XVI в. в Новгороде и принадлежал позднее Новгородскому архиеп. свт. Макарию, буд. митрополиту (1526-1542) (Алексеев А. И. Каноническая компиляция «Власфимия» в древнерус. книжности // Религии мира: История и современность, 2006-2010. М.; СПб., 2012. С. 98, 115).

Послание к кн. Владимиру Всеволодовичу о католической («латинской») вере (нач.: «Въпрашал еси нас, благородный княже, како отврьжени быша латина от святыя съборныя и правоверныя Церкве») относят обычно к началу правления Владимира Мономаха в Киеве (Понырко. 1992. С. 60-61; Творения. 2006. С. 127). М. Д. Присёлков датировал его 1112 г., когда Владимир Всеволодович выдал свою дочь Евфимию замуж за венг. кор. Кальмана I Книжника (Присёлков. 2003. С. 174), однако для такой точной хронологической привязки обоснований недостаточно. Не исключено, что данное послание Н. относится ко времени военного конфликта Владимира Мономаха с Византийской империей (1116) на Дунае, когда, с т. зр. митрополита-грека, могла возникнуть угроза сближения князя с «латинским» миром. Исследователями отмечена текстуальная близость с соч. «Стязание с латиною», к-рое приписывалось в древнерус. книжности митр. Киевскому Георгию (60-70-е гг. XI в.), однако есть все основания полагать, что сочинение Н. предшествовало «Стязанию...». Скорее всего, как считают исследователи, данное митрополичье послание первоначально было написано на греч. языке.

Н. составил полемический трактат о «латинских» заблуждениях в ответ на просьбу князя объяснить ему различия между католической и православной верой. Митрополит говорит о существовавшем первоначально единстве Западной и Восточной Церквей в эпоху Вселенских Соборов. Но позднее Римом завладели «немцы» и неутвержденные в истине «впадоша в вины различны многи» (Понырко. 1992. С. 71). Далее автор перечисляет различные «вины» католиков (всего насчитывается 20 пунктов): совершение литургии на опресноках, стрижение усов и бороды, пост в субботу, употребление в пищу «удавленины», «нечистых» животных, в частности монахами - свинины, неправильный прием пищи в первую неделю Великого поста, добавление в Символ веры «и Сына» (см. Filioque), употребление неправильных литургических формул, целибат духовенства, обычай жениться на сестре покойной жены, целование при причастии, ношение перстней латинскими иерархами, их участие в военных действиях, крещение в «едино погружение», а также использование при совершении этого таинства соли, искажение слов св. ап. Павла, непочитание мощей святых и икон, св. отцов Восточной Церкви, недостаточное почитание св. алтаря (допущение входа в него женщин даже во время литургии). Перечень «вин» латинян полностью совпадает с таким перечнем в Послании патриарха К-польского Михаила I Кирулария к патриарху Антиохийскому Петру III (сер. XI в.), греч. текст к-рого, очевидно, был известен Н. В конце своего творения митрополит напоминает, что князь от Бога избран и поставлен Им властвовать, чтобы защищать правоверие. Н. призывает князя неск. раз перечитать данное послание, а также ознакомить с ним его сыновей.

Др. послание Н. о «латинах» обращено к сыну Киевского кн. Святополка Изяславича владимиро-волынскому кн. Ярославу Святополчичу (1100-1118; † 1123), который в 1-м браке был женат на дочери венг. кор. Ласло I Святого, неоднократно бывал в Польше (его сестра Сбыслава Святополковна была замужем за кор. Болеславом Кривоустым). В позднейшей редакции, включенной под 31 авг. в ВМЧ (ГИМ. Син. № 183. Л. 592-597; № 997. С. 1389-1392 об.), послание обращено к муромскому кн. Ярославу Святославичу («Послание от Никифора митрополита Киевьскаго всеа русскыа земля написание на Латыну ко Ярославу князю мур(ом)скому Святославичу сына Ярославля о ересях»). Однако Муромское княжество в отличие от Владимиро-Волынского никогда не граничило с Польшей, в то время как владение Ярослава располагалось рядом с этой страной, на что есть прямое указание в начале послания Н. («Понеже... земля Лядская в соседех у тебе есть, живущие же на неи суть оплатки служащи и латинское приали учение, добре рекох и извещаю ти, которые ради вины святыя соборныя Апостольския Церкви отступиша» - Понырко. 1992. С. 73).

Как и в послании к кн. Владимиру Мономаху, автор говорит о первоначальном единстве зап. христиан с восточными, но после покорения Рима вандалами, «иже нарицаются немцы», на Западе начались нововведения в церковных обычаях: изменение Символа веры, употребление облаток на литургии, участие иерархов в военных действиях, субботние посты, соблюдение поста в среду, пятницу и субботу даже в случае, если на них пришлись двунадесятые праздники, начало Великого поста только со среды 1-й седмицы, непочитание св. икон («Икон святых в церкви не держат, но токмо Распятие едино»), Богоматерь называют только Марией («а то есть ересь несториева»), в алтарь входят женщины, все едят «удавленину» и мясо различных животных, крестят в одно погружение, «покаяние грехов отметают» (Там же. С. 75), при крещении дают имена животных, крестное знамение совершают «пяти персты», считают пригодными для богослужений только евр., греч. и лат. языки, погребают архиереев на 8-й день, совершают несколько литургий в день в одном храме, епископ из монахов вкушает мясо. В большинстве случаев, назвав «вину», митрополит кратко опровергает ее. Так, сказав о многократном совершении литургии, он пишет: «Яко един за ны распятся Христос, и единою распятся, да того ради подобаетъ попови едину Литоргию творити днемъ во святеи церкви». В конце перечисления «вин» Н. заключает: «Того ради не приемлет их святая Церкви соборная во единение приобщению, но, аки уд изгнил и неисцелен, отвергоша и отрезавше от себя святи Апостоли и отцы». Правоверным «не достоит пити ни ясти с ними». В случае совместной трапезы с латинянами необходимо посуду поставить для них отдельно: «Христа бо исповедуютъ, но не добре творятъ» (Там же. С. 76). Затем следует пространная критика употребления облаток со ссылками на Свящ. Писание: «...совершенны ибо мужи хлеб ядятъ, якоже совершенно, малые дети, несовершенныя, опреснок ядят...»; Христос предал дух в 9 часов в пятницу, «егда же праздникъ бе опресночныи, егда творяху опресночныи, Он во гробе лежаше» (Там же. С. 77-78). Автор подчеркивает, что в Свящ. Писании говорится, как после вознесения Христова первые христиане пребывали в единстве преломления именно хлеба, как и апостолы: «...то откуда приали суть оплатки? От Петра ли?» (Там же. С. 73). Начало употребления облаток Н. относит к периоду аполлинариевой ереси (так, Аполлинарий утверждал, что «бездушно тело прия Господь», так «в тело место Господня оплатки принимают»). В завершение митрополит говорит, что латиняне совершают Евхаристию только на вине «без воды», в то время как Христос заповедал творить Евхаристию на хлебе и вине «с водою смешено», а отступающие от этого установления, согласно 37-му правилу Карфагенского Собора, должны быть извержены (Там же. С. 79). Н. предписывает князю не есть и не пить с латинянами. Как и при составлении антилатинского послания к Владимиру Мономаху, митрополитом был использован греч. текст памятника «низовой» визант. литературы кон. XI в. «О фрязех и прочих латинех», включающий перечень «вин» латинян (Попов. 1875. С. 110-116; Павлов. 1878. С. 64); в нем содержатся и такие обвинения, которые не соответствуют действительности, напр. утверждения о том, будто католики «святым иконам не кланяются», «икон святых в церкви не держат», что нашло отражение и в послании Н.

На основании этого поучения Н. кн. Ярославу в древнерус. книжности было создано др. послание, адресованное неизвестному князю. В наст. время исследователи склоняются к тому, чтобы не выделять этот памятник в качестве отдельного произведения, а считать его сокращенной редакцией Послания к кн. Ярославу Святополчичу (Творения. 2006. С. 171).

Еще одно произведение Н., «Поучение в неделю сыропустную», посвящено в т. ч. обличению «лихоимания», «великого реза», т. е. ростовщичества, к-рое процветало в Русском гос-ве накануне вступления на киевский стол Владимира Мономаха. Поэтому послание приурочивают к 1113 г. (Там же. С. 35; Митр. Никифор. 2007. С. 349). Г. Подскальски, впрочем, не исключал, что поучение может принадлежать и митр. Никифору II (кон. XII в.) (Подскальски. 1996. С. 163), но это допущение не было поддержано исследователями (Творения. 2006. С. 35, 185; Митр. Никифор. 2007. С. 349).

Поучение может быть охарактеризовано как выдающийся образец древнерусской гомилетики в стиле классической проповеди визант. ритора. Н. обращается «ко игуменом и ко всему иерейскому и дьаконскому чину и к мирским людем». Поводом для проповеди явился приближающийся Великий пост, который необходимо встретить с печалью о своих прегрешениях. Митрополит призывает оставить «резы» (процент, рост): «Аще ли постишися емлеши рез на брате, никоея же ти пользы бысть». Постящийся призывается простить всех, «да чиста будет молитва», которая только тогда и будет принята Богом. Пост должен сопровождаться исповедью, духовным очищением («не усрамимся явити грехи, да не пребудут неисцельни»), чтобы облечься «во оружие света». Н. выступает против пьянства, которое, по св. ап. Павлу, есть «матерь всякоя злобы», оно подобно смерти. Пост - благоприятное время для спасения. Духовно вооружившись, мы достигнем «истинныя Пасхи», сподобимся святой «Плоти… и честныя Его Крови в сий век, в будущий же вечных насладитися благ» (Макарий. История РЦ. Кн. 2. С. 569-571). Послание, произнесенное в Киеве, очевидно, было разослано затем по епархиям; оно сохранилось в Чиновнике новгородского Софийского собора XVII в. (во время чина прощения перед началом Великого поста Новгородский владыка «по осенении во услышание всем… чтет поучение началником града и всем православным христианом: «Поучение Митрополита Рускаго Никифора в Неделю сыропустную в церкви ко игуменом и ко всему иерейскому и дияконьскому чину и к мирьским людем»» - Голубцов. Чиновник. С. 160-161).

Мнение архиеп. Филарета (Гумилевского) о том, что Н. принадлежит также авторство «Сказания о чудесах святых Бориса и Глеба» (описания чудес 1093-1115 гг.), не разделяют большинство совр. исследователей.