НЕСТОР

Путешествие еп. Нестора из Ростова в Киев к митр. Киевскому Константину. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233. Л. 117)

Путешествие еп. Нестора из Ростова в Киев к митр. Киевскому Константину. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.233. Л. 117)

Не имеется сведений о том, что Н., как и еп. Полоцкий Косма (поставленный свт. Михаилом в 1143), участвовал в Соборе русского духовенства 1147 г. в Киеве, поставившем на митрополию Климента Смолятича, кандидата киевского кн. Изяслава (Пантелеимона) Мстиславича.

Впервые Н. упоминается в надписи на антиминсе из Николо-Дворищенского собора в Новгороде, к-рый датируется 1 сент. 1148 г. (6657 г.; в лит-ре XIX - 1-й пол. XX в. нередко приводится ошибочная дата - 1149); в надписи сообщается об освящении свт. Нифонтом Новгородским, впервые упоминаемым здесь с титулом архиепископа, церкви: «повелениемь епискупа ростовьскъго Не(сто)ра» (Рыбаков. 1964. С. 28. № 25). Антиминс, по всей видимости, имеет отношение к поездке свт. Нифонта в 1148 г. в Суздаль к кн. Юрию (Георгию) Владимировичу Долгорукому, когда Новгородский владыка, в частности, освятил «великим священием» (вероятно, совместно с Н.) некую церковь Пресв. Богородицы (НПЛ. С. 28, 214). Очевидно, Н., свт. Нифонт и кн. Юрий Долгорукий имели общую позицию по отношению к Клименту Смолятичу.

По мнению А. Е. Мусина, поддержавшего версию прот. К. Никольского (Никольский К., прот. Об антиминсах Правосл. Рус. Церкви. СПб., 1872. С. 29), антиминс был освящен свт. Нифонтом во время пребывания на Ростово-Суздальской земле (поэтому и понадобилась санкция Н.) для некой новгородской ц. св. Георгия на «ростовском подворье», находящемся в юрисдикции не Новгородского, а Ростовского владыки (Мусин А. Е. О некоторых особенностях древнерус. богослужения XI-XIII вв.: (Церковь Преображения Господня на Нередицком холме в литург. контексте эпохи) // НИС. 2000. Вып. 8(18). С. 217-219). Согласно др. исследователям, храм, освященный по повелению Н., находился на Ростово-Суздальской земле, а антиминс был привезен в Новгород позднее (Воронин Н. Н. Зодчество Сев.-Вост. Руси XII-XV вв. М., 1961. Т. 1. С. 64, 66; Рыбаков. 1964. С. 30-32). Как отмечает Б. А. Успенский, выражение «великое освящение церкви» применяется вообще в том случае, когда совершается одновременно освящение храма и антиминса (Успенский. 1998. С. 277. Примеч. 31; см. также: Никольский. Устав. С. 798). Это позволяет предполагать, что антиминс был освящен для упомянутой в летописи ц. Пресв. Богородицы (по мнению Успенского, придела во имя вмч. Георгия Победоносца суздальского Успенского собора, перестроенного в 1222-1225, когда этот придел мог прекратить существование, а его антиминс был привезен в Новгород, напр., блгв. кн. Александром Ярославичем Невским).

Зимой 1156/57 г. Н. отправился в Киев («иде... в Русь», понимаемую в XII в. в узком смысле как район Ср. Поднепровья), где в то время княжил Юрий Долгорукий, «и лишиша и епископьи» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 347). Недавно прибывший на Русь митр. Константин I стремился к обновлению рус. епископата, прежде всего тех его представителей, к-рые поддерживали Климента Смолятича (кроме того, новый первосвятитель лишил сана священников - ставленников последнего). Н., однако, не был замечен в симпатиях к Клименту. Причину лишения его кафедры поэтому следует искать в др. сферах церковной деятельности; не исключено, что сыграло свою роль несовпадение позиций нового митрополита (сторонника строгой аскетической практики) и Н. по вопросу о постах в Господские праздники, активно обсуждавшемуся в то время в Византии и на Руси (см.: Виноградов А. Ю., Желтов М., свящ. Конфликт аскетических практик на Руси в сер. XII в. // ДРВМ. 2017. № 3(69). С. 26-27). Н., вероятнее всего, придерживался более умеренной студийской традиции, принятой и распространяемой Киево-Печерским мон-рем, к-рая вошла в противоречие с практикой, поддерживаемой митр. Константином I, а затем и митр. Константином II (1167-1169/70).

Новым Ростовским епископом в 1158 г. стал, очевидно, разделявший взгляды Константина I грек Леонтий II (Леон, Леонт). Судя по тому, что Леон не был ставленником Владимиро-Суздальского блгв. кн. Андрея Юрьевича Боголюбского (епископ впосл. дважды изгонялся с кафедры по инициативе князя), смещение Н. с епископии произошло по митрополичьей, а не по княжеской инициативе.

По позднейшим сведениям Никоновского летописного свода (20-е гг. XVI в.) (далее: Ник.), Нестор «от своих домашних оклеветан бысть... и в запрещении бысть» (ПСРЛ. Т. 9. С. 207). Согласно этому же источнику, Н. был изгнан еще раз в 1157 г., причем ему вменялось в вину то же учение о постах, что и Леону, изгнанному со своей кафедры позднее (Там же. С. 210-211). В Ник. Н. при описании событий кон. 50-х - 60-х гг. XII в. фактически замещает фигуру еп. Леона, что надолго закрепило в историографии за ним роль одного из ключевых участников тех событий. Версии Ник. следовал В. Н. Татищев, к-рый дополнил ее подробностями, скорее всего являвшимися его домыслами: «Епископ Нестер суздальский бе еще в животе, но запрети его митрополит по оклеветанию. Тогда некто Леонтий купи у митрополита за деньги епископию суздальскую и пришед к Володимерю. Андрей же, Великий Князь, не хотяше Нестору и митрополиту досады учинити, даде Леонтию место в Володимери. Потом же митрополит и Нестора, разрешив, отпусти в Ростов. И быша в Суздалстей земле два епископа» (Татищев В. Н. История Российская. М.; Л., 1964. Т. 4. С. 281; см. также: Там же. Т. 3. С. 76-78). В современной научной литературе сведениям Ник. и мнению Татищева склонен безоговорочно доверять И. Я. Фроянов (Фроянов. 2012. С. 879). Между тем в ранних летописях, в т. ч. в Лаврентьевской и Ипатьевской, большинство этих сведений (указание на причину лишения Н. сана) отсутствует. Очевидно, в Ник. имела место тенденциозная редакционная правка митр. Даниила или его окружения (см.: Клосс Б. М. Никоновский свод и русские летописи XVI-XVII вв. М., 1980), характерная и для помещенного в этом своде текста пространной редакции послания к кн. Андрею Боголюбскому К-польского патриарха Луки Хрисоверга.

В нач. 60-х гг. XII в. состоялось смещение с кафедры Ростовского еп. Леона под предлогами незаконного поставления на нее (при живом предшественнике Н.) и неправильного отношения к постам в Господские праздники: «...в то же лето вста ересь леонианьская; скажем вмале: Леон епископ не по правде поставися Суждалю (Суздаль здесь, по-видимому, обозначение всей Владимиро-Суздальской земли.- М. П.), Нестеру пископу Суждальскому живущу, перехватив Нестеров стол, поча Суждали учити не ясти мяс в Господьскыя праздникы в среды и в пяткы, ни на Рожьство Господне, ни на Крещенье...»; Леон вынужден был отправиться «на исправленье (т. е. желая оправдаться.- М. П.) Цесарюгороду (в К-поль.- М. П.)» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 352; в сообщении об этих событиях Ипатьевской летописи Н. не упоминается, зато говорится о 2 изгнаниях Леона кн. Андреем: Там же. Т. 2. Стб. 520). Тем самым Андрей Боголюбский обнаружил стремление к созданию особой, Владимирской митрополии во главе со своим ставленником - иером. Феодором (Феодорцем), который принял участие в диспуте с Леоном в присутствии князя и владимирцев. Новая епархия должна была быть независимой от Киевского митрополита и подчиняться непосредственно К-польскому патриарху, ее центром была определена новая столица Ростово-Суздальской земли - Владимир-на-Клязьме.

Помимо рус. летописей важным источником является послание патриарха К-польского Луки Хрисоверга (1157-1169/70) к кн. Андрею Юрьевичу. Оно известно в нескольких редакциях: краткой, являющейся первоначальной, но дошедшей не полностью в рукописи сер. ХVI в. (РНБ. Кир.-Бел. № 31/1270. Л. 219-221; публ. см.: ПДРКП. № 3. Стб. 63-68); пространной, включенной в состав Никоновской летописи (митрополичий свод 20-х гг. XVI в.; см.: ПСРЛ. Т. 9. С. 223-229), а также в составе Жития блгв. кн. Андрея Боголюбского XVII в. (см.: Кистерев С. Н. Рукописная традиция послания Луки Хрисоверга кн. Андрею Боголюбскому // Каптеревские чт. М., 2008. Вып. 6. С. 28-35). В редакции послания в Ник. в качестве изгнанного и ищущего правды епископа фигурирует (вопреки сведениям раннего летописания) не Леон, а Н.; только П. П. Соколов в нач. XX в. показал, что в оригинале послания имелся в виду Леон и датировать послание следует не 1160 г., под которым оно помещено в Ник., а, по мнению исследователя, 1168 г. (Соколов. 1913. С. 98-99). Этот вывод был принят большинством ученых, хотя В. Л. Янин отнес все события, связанные с Леоном, к 1161-1164 гг., а послание патриарха - ко времени ок. 1163 г. (см.: Янин В. Л. Моливдовул ростовского еп. Леонтия // ВИД. 1994. Т. 25. С. 7-14; Актовые печати. Т. 3. С. 29-36). Между тем рассказ о митрополичьем суде над соперником Леона Феодором помещен в Лаврентьевской летописи под 6677/1168-1169 гг. (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 355-357). Судивший Феодора митр. Константин, упоминаемый в данном рассказе, может быть только Константином II, поскольку Константин I умер в 1159 г. Из послания Луки Хрисоверга следует, что Леон был полностью оправдан в Киеве на церковном Соборе с участием митрополита (Феодора (1160-1163) или Иоанна IV (1164-1166)) и великого князя «всея Руси» (имеется в виду Киевский блгв. кн. Ростислав (Михаил) Мстиславич (1159-1167)), а впосл. и на заседании К-польского Синода во главе с патриархом Лукой (ПДРКП. № 3. Стб. 66-67). На Ростовскую кафедру, как считают большинство исследователей, Леон был возвращен после осуждения Феодорца в 1169 г. (наиболее вероятно, что к тому времени, судя по сохранившейся владычной печати, он получил сан титулярного архиепископа).

Сложности с описанием жизненного пути и Н. и леона связаны с тем, что в подробном повествовании владимирской летописи о событиях после убийства блгв. кн. Андрея Боголюбского († 1174) и событиях первых лет княжения Всеволода (Димитрия) Юрьевича Большое Гнездо (1176-1212) никакой Ростовский епископ ни разу не упоминается.

В древнейшей редакции «Сказания о чудотворной Владимирской иконе Божией Матери» Н. указан как один из свидетелей 3-го чуда (наряду с кн. Андреем Юрьевичем) - исцеления больного в Успенском соборе Владимира, при этом Н. называется попом, к-рый устроил по случаю чуда крестный ход, трижды обойдя с ним вокруг собора, «позва к собе князя и бояре, и исцелившаго, одаривша и, пустиша» (Древнейшая редакция. 1996. С. 506). Создание данного памятника, согласно В. А. Кучкину и Т. А. Сумниковой, относится к 1163-1164 гг. Кроме того, Н. упоминается как Ростовский епископ в проложной статье о празднике 1 авг. в честь Всемилостивого Спаса и Божией Матери, учрежденном Андреем Боголюбским после победы над волжскими булгарами в 1164 г. Отмечается, что кн. Андрей Юрьевич установил это празднование «со царем Мануилом повелениемь патриарха Луки и митрополита Костянтина всея Руси и Нестера епископа ростовьскаго» (Там же. С. 501; Лосева. 2009). На основании данных сказания и проложной статьи Е. Л. Конявская и А. В. Назаренко (Конявская. 2012; Назаренко. 2013) полагают, что Н., близкий к кн. Андрею, занимал Ростовскую кафедру после изгнания Леона в 1164 г. и только после кончины Н. Леон был возвращен на кафедру (кончину Леона в качестве Ростовского епископа Ипатьевская летопись, отражающая здесь киевское летописание, отмечает под 1183/84: («преставившюся Леону Ростовьскому епископу и поставлен бысть Никола Гречин епископом» - ПСРЛ. Т. 2. Стб. 629)).

Как пишет Конявская, Н. «оставался в Ростово-Суздальской земле и мог быть признаваемым владыкой в различные периоды отсутствия в епархии Леона. Так, например, он мог вернуться на кафедру после изгнания в 1159 г. Леона, который был поставлен Константином I, отрешившим от сана Нестора. Характерно, что ростовцы и суздальцы изгоняют Леона в ближайшее время после того, как Константин ушел с кафедры и уехал в Чернигов» (Конявская. 2012. С. 6-7). Исследовательница предполагает, что именно Н. мог составить поучение на праздник 1 авг. (публ. см.: Гребенюк В. П. Первое сказание о нац. святыне Рус. земли - иконе Владимирской Богоматери // Рус. словесность. 1993. № 3. С. 11-13); во всяком случае в проложной статье о празднике 1 авг. «подчеркивается полное согласие князя, императора, патриарха, митрополита и ростовского владыки» (Конявская. 2012. С. 14).

Поскольку Н. был лишен кафедры скорее всего по решению митрополита, в то время как Леон к кон. 60-х гг. XII в. (согласно Назаренко - к 1164) был полностью оправдан на патриаршем суде Луки Хрисоверга, требовавшем от кн. Андрея возвращения епископа-грека на его кафедру под угрозой отлучения, нельзя исключать и того, что Н. в кон. 60-х гг. XII в., если он действительно занимал к этому времени Ростовскую кафедру, был вынужден под давлением митрополита и патриарха уступить ее вернувшемуся на Русь с новым титулом архиепископа Леону. Вопрос о замещении Ростовской кафедры был затруднен до изгнания из Сев.-Вост. Руси нареченного митр. Владимирского Феодорца, что произошло только в 1169 г. Имя Н. могло быть вставлено в сказание и проложную статью позже вместо имени Леона или Феодорца, поскольку во владимирском летописании они были заклеймены как «еретики».

Н. указан в летописных списках Ростовских владык перед Леоном и Лукой (ПСРЛ. Т. 25. С. 226; Т. 18. С. 22; Т. 24. С. 165), ставшим епископом после смерти Леона вместо отверженного князем Всеволодом Юрьевичем Николая Гречина. В Ростовской епархии сохранялась память о Н.- под 1231 г. ростовский летописец назвал его одним из «святых епископ, преже бывши(х) Ростове» (вместе со святителями Леонтием и Исаией Ростовскими, к-рые, впрочем, в отличие от Н. указываются соответственно как «святой» и «священный епископ» - ПСРЛ. Т. 1. Стб. 457). Тем не менее официально Н. канонизирован Русской Церковью не был.

Иконография