КАХАНА

[арам.  - священник], имя неск. законоучителей Вавилонии эпохи составления Талмуда. На основании литературных свидетельств принято считать, что имя К. носили 6 авторитетных талмудистов III-V вв. (амораи), хотя не всегда возможно понять, о каком именно учителе речь идет в каждом конкретном случае.

В трактате «Санхедрин» (36б) говорится о К., к-рый вместе с равом Асси был учеником Рава (рав Абба Ариха, ум. ок. 248). В Иерусалимском Талмуде приводится рассказ о встрече К. с палестинскими учителями рабби Шимоном бен Лакишем и рабби Йохананом бар Наппахой (Рош ха-Шана. 4. 1 (Л. 59б)).

Среди учеников Рава был и др. К. Он тоже совершил путешествие в Палестину, где общался с Йохананом бар Наппахой и Шимоном бен Лакишем. Предположение о том, что у Рава было 2 ученика по имени К., сделано средневек. исследователями Талмуда из школы Раши (тосафистами) с целью привести в соответствие талмудические сведения о К. (Friedman. 2002. P. 251). С одной стороны, К. предстает как авторитетный учитель, который получил известность еще до того, как стал учеником Рава (в трактате «Назир» Вавилонского Талмуда (19а) сказано, что К. и Асси не имели необходимости в галахических выводах Рава, а нуждались только в традиции, принесенной им из Палестины; об Асси, соученике К., сказано, что Рав не хотел проходить в дверь перед ним, не считая себя более достойным (Бава Кама. 80а); согласно трактату «Халла» Иерусалимского Талмуда (10 (Л. 57c)) рабби Хошайя, учитель рабби Йоханана, названный «отцом Мишны», желает узнать мнение К. по одному из вопросов). С др. стороны, как в Иерусалимском, так и в Вавилонском Талмуде содержатся рассказы о К. как о молодом ученике Рава, безусловно имеющем более низкий статус (К. стремился найти пример для подражания во всех действиях своего учителя и с этой целью даже прятался у него в доме (Берахот. 22а)), как о вспыльчивом и неуверенном в себе юноше, который сомневался, остаться ли ему в палестинской школе или вернуться в Вавилонию, и задавал по этому поводу иносказательный вопрос рабби Йоханану (Иерусалимский Талмуд. Берахот. 2. 8 (Л. 5c)).

Считается, что именно 2-й К. был участником событий, описанных в трактате «Бава Кама» (117 а-б). Этот трактат привлекал внимание исследователей подробным рассказом о талмудической религ. школе, необычностью сюжета и ярко выраженным стремлением превознести вавилонскую традицию над палестинской. К. совершил преступление (он убил человека, к-рый угрожал донести персам на еврея, укрывавшего солому) и по совету Рава отправился в Палестину. Рав взял с К. клятву, что в течение 7 лет тот будет скрывать свою ученость, воздерживаясь от участия в спорах в академии рабби Йоханана. К. надеялся остаться незамеченным, однако выдал себя сложными вопросами после лекции Шимона бен Лакиша. Йоханан бар Наппаха, предупрежденный о прибытии «льва из Вавилона», стал тщательно готовиться к диспуту. К. дали почетное место в 1-м ряду. Однако вопреки ожиданиям Йоханана К. не задавал вопросов, и его пересадили на последний, 7-й ряд. Наконец, когда Йоханан бар Наппаха позволил себе с насмешкой отозваться о К. в разговоре с Шимоном бен Лакишем («лев, о котором ты говорил, стал лисицей»), К. почувствовал себя свободным от данной им клятвы («пусть воля [Всевышнего] будет такова, что эти 7 рядов будут вместо 7 лет, о которых сказал мне Рав») и стал задавать Йоханану вопросы, на которые тот не в состоянии был ответить. «[Рабби Йоханан] изложил учение ( ), и [рав Кахана] выставил довод в опровержение ( букв.- затруднил.- Авт.), и его посадили на 1-й ряд. [Рабби Йоханан опять] изложил учение, и [рав Кахана снова] выставил довод в опровержение. Рабби Йоханан сидел на 7 матрацах, его понизили на один, [забрав] из-под него. [Он снова] изложил учение, и [опять рав Кахана] выставил довод в опровержение - до тех пор, пока [рабби Йоханана] не понизили, [забрав] из-под него все матрацы, так что он стал сидеть на земле». Тогда рабби Йоханан решил рассмотреть К. (он был стар и попросил учеников, чтобы ему «подняли брови», к-рые закрывали ему глаза). У К. был дефект губ, и Йоханану, не знавшему этого, показалось, что К. смеется над ним. Йоханан огорчился, а К. умер. Когда учителю сообщили, что К. на самом деле не смеялся над ним, он отправился в пещеру, где был похоронен К. В пещеру его не пустила змея. Рабби Йоханан обратился к ней с просьбой пустить учителя к ученику, но змея не послушалась. То же самое было, когда он попросил пустить его к другу. Наконец престарелый учитель сказал, что пришел к К. в качестве ученика, и змея впустила его. По молитве Йоханана К. был воскрешен. Рабби Йоханан стал задавать своему новообретенному учителю множество вопросов и на все получил ответы. Это повествование вызывало споры о его датировке, источниках и реальности описанного в нем диспута.

Рассказ о К. имеет четкую композицию и тематически разделяется на 3 части: 1) убийство доносчика и бегство К. в Палестину; 2) спор с рабби Йохананом и смерть К.; 3) воскрешение К. По мнению Ш. Фридмана, ранним вариантом 1-й части этой истории можно считать рассказ о прибытии юного К. в Палестину из трактата «Берахот» Иерусалимского Талмуда (2. 8 (Л. 5в)). О споре с Йохананом бар Наппахой здесь не упоминается, К. не выступает сколько-нибудь значимым галахическим авторитетом, однако путешествие К. в Палестину уже связывается со смертью: в порыве гнева К. предрекает, что человек, задавший кощунственный вопрос, умрет, и его приговор сбывается. Представление о К. как о вспыльчивом человеке тоже перешло в вавилонскую историю: согласно Иерусалимскому Талмуду, К. не может удержаться от пожелания смерти, согласно Вавилонскому Талмуду, К. не может сдержать свой гнев и совершает убийство доносчика. В обоих случаях К. вынужден уехать (Friedman. 2002. P. 253-256).

Вторая часть истории имеет соответствие в трактате «Бава Мециа» (84а): Йоханан бар Наппаха разгневался на Шимона бен Лакиша и оскорбил его, что стало причиной смерти последнего; Фридман отметил также стилистические параллели в описании диспута Йоханана и Шимона бен Лакиша в «Бава Мециа» (84а) и Йоханана и К. в «Бава Кама» (117а) (Friedman. 2002. P. 260-265).

В качестве лит. основы для 3-й части повествования Фридман называет Рош ха-Шана. 4. 1 (Л. 59б) (Иерусалимский Талмуд), где сказано о том, что Йоханан бар Наппаха и Шимон бен Лакиш попросили К. выступить посредником в их споре и высказать свое авторитетное мнение. Речь здесь идет о 1-м К. В вавилонском повествовании этот мотив связывается уже со 2-м К., которого Йоханан бар Наппаха признает своим учителем (Friedman. 2002. P. 258).

Вторая часть истории К. содержит подробный рассказ об иешиве эпохи амораев. Неск. характерных лексических особенностей свидетельствует о том, что палестинская иешива рабби Йоханана описана по образцу вавилонской иешивы, равно как и о позднем происхождении этого текста, составленного не раньше периода гаонов (о поколениях законоучителей I тыс. по Р. Х. (таннаи, амораи, савораи, гаоны) см. в ст. Иудаизм раввинистический). В частности, урок обозначается термином   (от арам. корня   - сидеть; от родственного евр. корня   образовано слово «иешива»), который в этом значении не характерен для Вавилонского Талмуда, но часто встречается в текстах эпохи гаонов (Ibid. P. 268-270).

История 2-го К. в «Бава Кама» (117 а-б) - ценное свидетельство лит. творчества эпохи гаонов, позволяющее проследить развитие агадической (см. ст. Агада) лит. традиции в период составления и окончательного редактирования Вавилонского Талмуда, установить точки соприкосновения и взаимовлияния палестинской и вавилонской евр. религ. школ. Не исключено, что история К. отражает влияние иран. и арм. литературных традиций (см.: Sperber. 1982. P. 86, 89-92; Herman. 2008. P. 59-72).

Третий талмудический авторитет с именем К. упоминается в числе учеников рава Гуны (в трактате «Моэд Катан» (13б) сохр. описание спора К. с равом Гуной). Поводом для его путешествия на короткое время в Палестину послужило несогласие с др. учителем К.- равом Йехудой. Последний считал, что если 2 свидетеля говорят о разном убытке, причиненном владельцу затопленного участка земли, то необходимо принять показания того свидетеля, к-рый говорил о меньшем ущербе, между тем как К. утверждал, что судебная процедура не может состояться, поскольку свидетели противоречат друг другу. Пострадавшим в этой ситуации был сам К. (его участок земли был затоплен из-за прорыва дамбы), и он отправился в Палестину за авторитетным галахическим решением (Бава Батра. 41 а-б). В этом повествовании зап. (палестинская) талмудическая школа наделяется большим авторитетом, с к-рым считались даже прославленные вавилонские учителя.

Четвертый амора по имени К. был учеником Раббы бар Нахмани (ок. 270 - ок. 330). Существовало предание, что в 18 лет он знал наизусть всю Мишну. Согласно трактату «Рош ха-Шана» Иерусалимского Талмуда (2. 6 (Л. 58б)), К. принимал участие в разработке раввинистического календаря.

Пятый К. был учеником Раббы бар Нахмани и учителем рава Аши, редактора Вавилонского Талмуда. Он возглавлял академию в г. Пум-Нахара (в Вавилонии существовало 4 талмудические академии-иешивы - в городах Сура, Пумбедита, Пум-Нахара и Нехардея; академия в Пум-Нахаре подчинялась академии Суры и была 3-й по значению), авторитет к-рой возрос за время его учительства. К. поддерживал связь с равом Хананом, главой академии в Нехардее (Хуллин. 95б).

Шестой К. был главой академии в Пумбедите. В трактате «Киддушин» (8а) сохранилось упоминание о том, что К., как человек, принадлежавший к священническому роду (коген), участвовал в церемонии выкупа первенца (   ) и принял в качестве выкупа шарф, цена к-рого была ниже установленных законом 5 шекелей (далее следуют рассуждения о правомочности такого поступка).

Первому К. приписывается «Псикта де-рав Кахана» - один из древнейших гомилетических мидрашей.