ЕРМИЙ ФИЛОСОФ

Первое издание «Осмеяния...» (с лат. переводом) было осуществлено Р. Зайлером (Basel, 1553) на основе единственной рукописи, и оно переиздавалось вплоть до 1700 г., когда В. Ворт учел еще 1 манускрипт. В «Патрологии» Ж. П. Миня воспроизведено венецианское издание 1747 г. (с дополнениями И. Нольте), в свою очередь опиравшееся на издание П. Марана (P., 1742), в к-ром были учтены 4 рукописи. Затем последовал ряд публикаций, в частности в собрании И. К. Отто (Jena, 1872; использовано 8 рукописей, хотя ученый был знаком еще с 4), и основывающееся на издании Отто (но с указанием в аппарате лишь 4 рукописей) издание Г. А. Дильса (B., 1879). Несмотря на то что еще в 1906 г. Р. Кнопф коллировал разночтения древнейшей патмосской рукописи (Patm. 202, XI или XII в.; все прочие - не ранее XV или XVI в.), на к-рую обратил внимание А. фон Гарнак в 1893 г. благодаря каталогу И. Сакеллиона, вышедшему в 1890 г., впервые этот манускрипт использован лишь в издании Р. Хансона (Hanson. 1993), лучшем на сегодняшний день и учитывающем все известные 16 рукописей.

В рус. переводе прот. Петра Преображенского деление сочинения на 10 глав воспроизводит разбивку Марана, тогда как в совр. изданиях принято деление на 19 глав (таблицу соответствий см. в: СДХА. С. 202а).

После краткого вступления (гл. 1), где Е. Ф. цитирует слова ап. Павла о том, что мудрость мира сего есть глупость в очах Божиих (1 Кор 3. 19), и связывает возникновение языческой философии с падением ангелов, перечисляются не совпадающие друг с другом мнения разных философов и школ о составе души (гл. 2), ее свойствах и происхождении (главы 3-4), вплоть до Эмпедокла Затем, переходя к учению о богах и мире (гл. 5), Е. Ф. излагает философские мнения о началах (элементах) природы (главы 6-18), а именно учения Анаксагора и Парменида (гл. 6), Анаксимена (гл. 7), Эмпедокла (гл. 8), Протагора (гл. 9), Фалеса (гл. 10), Архелая, Платона и Аристотеля (гл. 11), Ферекида и Левкиппа (гл. 12), Демокрита (гл. 13), Эпикура (гл. 14), Карнеада и Клитомаха (гл. 15), Пифагора (главы 16-17; здесь автор выказывает основательное знакомство с пифагорейскими теориями). Этот подробный перечень ранних греч. философов (в к-ром опущены только киники, учение к-рых, впрочем, не составляло единой системы) заканчивается осмеянием мнения Эпикура о множественности миров (гл. 18). В заключении (гл. 19) Е. Ф. делает вывод о внутреннем противоречии и несостоятельности языческой философии.

Поскольку в надписании рукописей к.-л. уточнения имени Ермий, кроме эпитета «философ», отсутствуют, делались многократные попытки идентифицировать автора «Осмеяния...» с 6 персонажами (включая даже Гермеса Трисмегиста), в т. ч. с историком Ермием Созоменом. Последнее отождествление было предложено еще И. Вольфом в 1580 г., затем повторено несколькими исследователями XVII-XVIII вв., в наст. время - К. Бонисом (Μπόνης. 1986), хотя все аргументы этого ученого либо ошибочны, либо бездоказательны, либо не имеют никакого отношения к «Осмеянию...». Поскольку позднеантичная и средневек. лит-ра хранит молчание об авторе сочинения, попытки подобных отождествлений следует признать бесперспективными и не имеющими серьезных оснований.

Особую проблему составляет использование автором доксографической традиции (тексты к-рой занимают от 20 до 30% объема всего сочинения), т. е. собраний текстов и свидетельств об учениях античных философов, а вслед. этого и наличие лит. и букв. параллелей «Осмеяния...» с произведениями др. авторов, черпавших из тех же источников, прежде всего с «Увещанием к язычникам» (приписывается мч. Иустину Философу), а также с произведениями Немесия Эмесского, Феодорита, еп. Кирского, Энея Газского, Максима Тирского. Отмечались и параллели с трудами Татиана (Tat. Contr. Graec. 25) и нек-рыми диалогами Лукиана Самосатского. Тщательный анализ, проведенный неск. учеными на семинаре Хансона и изложенный в SC. 388 (Hanson. 1993. P. 15-17, 25-37), позволяет сделать вывод, что нет серьезных оснований считать Е. Ф. зависящим от кого-либо из указанных древних авторов, а лит. параллели объясняются самостоятельным использованием ими доксографической традиции (вероятно, впрочем, использование автором «Увещания к язычникам» сочинения Е. Ф.). Е. Ф. мог читать непосредственно сочинения Платона и Аристотеля, хотя доказать это невозможно; сведения о др. философских учениях он черпал из древнейшей доксографии, возможно, даже из не сохранившихся до наст. времени сочинений.

Небольшой объем сочинения (ок. 1900 слов в 100 предложениях) не позволяет сделать окончательные выводы о лит. мастерстве Е. Ф., однако подробный анализ языка (Kindstrand. 1980; Hanson. 1993. P. 49-63), равно как и возможное непосредственное знание автором нек-рых философских первоисточников, помимо доксографических материалов, говорит о том, что автор получил хорошее образование (так, он использует не менее 8 риторических приемов, ряд редких слов, 4 из к-рых встречаются только у него).

Поскольку в произведении отсутствуют ярко выраженные черты христианского вероучения, высказывалось мнение (Kindstrand. 1980. P. 353), будто сочинение написано языческим автором, а предисловие является интерполяцией. Однако важное наблюдение о наличии в гл. 17 весьма близкого, но недословного парафраза Ис 40. 12 (по LXX) (Hanson. 1993. P. 21-22) свидетельствует о том, что автор «Осмеяния...» был хорошо знаком с Писанием, к-рое он цитировал по памяти; это говорит в пользу целостности произведения и его христ. истоков. Кроме того, апологеты раннехристианские в полемике с язычниками не ставили целью изложение и «разглашение» христ. учения, которое во многом считалось принадлежащим к области disciplina arcani.

С нач. XX в. признается, что «Осмеяние...» написано приблизительно в 180-220 гг. (или ок. 200) (подробно о датировке см.: Waszink. 1988. S. 810-815; Hanson. 1993. P. 66-67). Аргументами служат детали общего историко-литературного и философско-богословского контекста, в частности: именование автора «философом»; параллели «Осмеяния...» с ранней апологетической лит-рой (напр., c Татианом или сопоставление гл. 17 с Theoph. Antioch. Ad Autol. III 7 - см.: Thom. 1989); использование в качестве основного полемического приема указания на противоречивость мнений философов, что было бы вряд ли возможно после широкого распространения сочинения Цельса против христиан, где применялся аналогичный метод (см.: Vermander. 1972. P. 29-32); вероятные влияния Аэция и Лукиана; поиски Е. Ф. в главах 1 и 7 истоков философии в «отступничестве ангелов» в контексте Быт 6. 1-4, с чем полемизирует в 90-х гг. II в.- 10-х гг. III в. Климент Александрийский (см.: Bauckham. 1985; Hanson. 1993. P. 123-128); игнорирование Е. Ф. среднего платонизма и неоплатонизма; и др.