ДУХОВНОЕ РОДСТВО

связывает при крещении восприемников с их крестниками, родителями крестников, а также в соответствии с визант. правом детей и более отдаленных потомков крестников и восприемников, крестников и крестниц одного восприемника и их потомков между собой. При крещении взрослых восприемники являются свидетелями и поручителями за серьезность намерения и за правую веру крещаемого, а при крещении младенцев и больных, лишенных дара речи, дают за них обеты и произносят Символ веры (Карф. 45 (54)). На восприемников возлагается обязанность участвовать в религ. и нравственном воспитании новокрещеного, способствовать развитию его христ. сознания.

Факт Д. р. имеет особое значение в брачном церковном праве, являясь одним из препятствий к браку. По обычаю древней Церкви, в крещении, как правило, участвовал один восприемник одинакового пола с крещаемым. При преобладавшем тогда крещении взрослых это вытекало из естественного чувства стыдливости. Но впосл. в крещении как в духовном рождении по аналогии с рождением плотским стали участвовать одновременно и восприемник и восприемница - крестные отец и мать. Этот обычай вошел в жизнь Церкви с тех пор, как стали крестить преимущественно младенцев. В церковно-каноническом сознании отношения между восприемником и его крестницей и соответственно между восприемницей и ее крестником, а также между восприемником и восприемницей приобрели также характер Д. р., к-рое, однако, не может ставиться на один уровень с Д. р., связующим восприемников с крестниками одного пола и с их родителями и детьми.

После того как установилась практика иметь восприемника и восприемницу при крещении, имп. Юстиниан запретил брак между восприемником и его крестницей, мотивировав это тем, что «ничто не может в такой мере возбуждать отеческой любви и установить столь правомерного препятствия к браку, как это» (CJ. V 4. 26. 2). Трулльский Собор 53-м прав. запретил браки между восприемниками и родителями воспринятых. В «Василиках» запрещение браков между лицами, состоящими в Д. р., распространено и на 3-ю степень: воспринявший кого-либо от св. Крещения не должен жениться на этой особе, потому что она ему дочь, ни на ее матери или дочери. Не может также жениться на перечисленных лицах и сын восприемника, который с дочерью крестницы своего родного отца состоит уже в 3-й степени Д. р. Определением К-польского Собора, состоявшегося при патриархе Николае III Грамматике (1084-1111), наличие Д. р. до 7-й степени включительно, подобно кровному родству, было признано препятствием к браку. Но степени эти определены только по нисходящей линии от восприемника и воспринятого, а по восходящей линии лишь в 1-й степени: они существуют только между матерью воспринятого и его восприемником, но не распространяются на бабушку крестника или крестницы и их более отдаленных предков, а также по боковым линиям, иными словами, Д. р. нет между восприемником и сестрой его крестника.

В РПЦ до нач. XIX в. действовала визант. практика запрета на браки между лицами, связанными Д. р. до 7-й степени включительно, хотя в иных случаях при этом ради икономии делались исключения из общего правила. Так, по представлению архиеп. Георгия (Конисского) Святейший Синод постановил не расторгать ранее заключенные браки в 5, 6 и 7-й степенях Д. р. (Павлов. С. 139). Однако 19 янв. 1810 г. Святейший Синод издал указ, которым радикально реформировалось церковно-брачное право. Смысл этой реформы заключался в отказе от запретов, связанных с кровным и Д. р., а также со свойством в тех степенях, к-рые стали запретными для браков на основании актов визант. эпохи, в возвращении в этом отношении к нормам, содержащимся в Трул. 53. Этим указом отрицается наличие Д. р. между детьми восприемника и воспринятым. Синод счел непреодолимым препятствием к браку лишь отношение Д. р. между восприемницей и отцом ее крестницы, а также между восприемником и матерью крестника. Между тем по визант. законам, к-рые ранее действовали и в Русской Церкви, не только «духовные брат и сестра», т. е. лица, воспринятые одним и тем же восприемником, но и их потомки до 7-й степени Д. р. не могли вступать в брак. В соответствии с этим синодальным указом возможность вступления в брак получили даже кум и кума, т. е. восприемник и восприемница одного крестника или крестницы. Отрицание Д. р. между кумом и кумой мотивировалось тем, что канонически действительное восприемничество возникает лишь между крестником и его крестным отцом и соответственно между крестницей и ее крестной матерью, а поскольку древняя Церковь знала лишь восприемничество лиц одного пола с крещаемыми, то крестная мать мальчика и крестный отец девочки не являются их канонически действительными восприемниками. Указом Святейшего Синода от 31 дек. 1837 г. отрицалось наличие Д. р. между восприемником и восприемницей одного ребенка. Однако митр. Московский св. Филарет (Дроздов) придерживался иной т. зр. и в своей епархии не один раз отказывал в разрешении на брак состоявшим в близких степенях Д. р., в т. ч. основанного на восприемничестве крестника лицом др. пола. В одном случае он отказал в разрешении на брак просителю, к-рый хотел жениться на крестной дочери своей матери. Но впосл. Синод дал разрешение на этот брак, основываясь на синодальном указе 1810 г. (Меньшиков. 1894).

По вопросу о позволительности браков в близких степенях Д. р. при восприемничестве крестника лицом др. пола велась полемика в публикациях по канонической тематике. Канонист кон. XIX в. А. С. Павлов отстаивал обоснованность такого подхода к подобным казусам, который обнаруживал свт. Филарет, хотя он и расходился с действовавшим законодательством, а именно с указом 1810 г. В частности, он писал: «Духовное родство обусловлено не тождеством пола восприемника с восприемлемым, а самим актом восприятия от купели крещения, и если уж принято допускать к совершению этого акта два лица, то оба в равной мере должны быть признаваемы духовно родными воспринятому и его родителям» (Павлов. С. 179). Но такая т. зр., разделявшаяся и нек-рыми др. канонистами, не повлияла на позицию Святейшего Синода по данному вопросу. В указе Синода от 31 окт. 1875 г. содержится формулировка, отрицающая самый факт Д. р. между крестником и восприемником, если они лица разного пола: «Не усматривается основания относить родство на других церемониальных лиц, когда они будут находиться при крещении и пожелают, согласно образцу метрической книги... рукоприкладствовать, при записи о событии, как свидетели» (Булгаков. 1993).

При такой интерпретации не существует оснований и для запрета браков между восприемником и его крестницей или восприемницей и ее крестником, несмотря на то что в 50-й гл. Кормчей книги подобные браки решительно не допускаются. На практике после издания указа Синода 1810 г. проводилось различие между случаями, когда в крещении участвовали 2 восприемника разных полов и когда в крещении участвовал лишь один восприемник иного пола, чем крестник. В последнем случае церковные власти - правящие архиереи и Святейший Синод - склонялись к признанию действительности Д. р., исключающего брак в его 1-й степени (крестного отца с крестницей или крестной матери с крестником), а также во 2-й - восприемника с матерью крестницы или восприемницы с отцом крестника. Благочестивая традиция не допускает браки восприемников со своими крестниками даже в случае участия в крещении 2 восприемников, что по смыслу указа Синода от 31 окт. 1875 г. делает восприемничество лицом др. пола не имеющим канонического значения. В подобных случаях необходимо было обращаться к правящему архиерею за разрешением на брак.

Обращение к епархиальной власти и ныне остается необходимым во всех случаях наличия между предполагающими вступить в брак Д. р. в 1-й или 2-й степени, даже если оно основано на восприемничестве крестника лицом др. пола. Брак между лицами, состоящими в 1-й степени канонически действительного Д. р., невозможен ввиду их принадлежности к одному полу, брак между матерью крестника и его восприемником, а также между отцом крестницы и ее восприемницей невозможен в силу прямого запрета на подобные браки, содержащегося в Трул. 53 и сохраняющегося в синодальном указе 1810 г., браки в 3-й и последующих степенях Д. р. в России после издания этого указа стали венчаться без предварительного на них разрешения со стороны епархиального начальства, усмотрению к-рого подлежат случаи Д. р. в 1-й и 2-й степени, основанного на восприемничестве лицами иного пола, чем крестники, т. е. когда в брак намереваются вступить крестник со своей восприемницей, крестница со своим восприемником либо отец крестника с его восприемницей или мать крестницы с ее восприемником. Икономический подход, очевидно, уместен в подобных случаях там, где уже налицо церковный брак и вопрос ставится о его расторжении либо даже только гражданский брак, когда уже состоящие в нем желают венчаться. Если же подобные браки только планируются, то приемлемым представляется подход, основанный на акривии и традиции.

Канонист Н. С. Суворов в определение Д. р. помимо отношения, возникающего из восприемничества, включил также те, что проистекают из «совершенного с церковным благословением усыновления и братотворения или побратимства» (Суворов. 1913). Подобное определение, не встречающееся у иных известных канонистов, не имеет отношения к российской практике. В России усыновление всегда было актом только гражданского права, не сопровождавшимся церковным чинопоследованием, а побратимства, распространенного в Византии и у правосл. народов Балкан, в России никогда не существовало.