ОТЛУЧЕНИЕ

[Греч. ἀφορισμός, лат. excommunicatio], вид церковного наказания. В канонах этот термин используется для обозначения прещений, применяемых по отношению к мирянам и клирикам, указывая в первом случае на запрещение причащаться, епитимию, во втором - на запрещение священнослужения. Принимать отлученного обратно в общение должен отлучивший его епископ: «Аще который пресвитер, или диакон во отлучении будет: не подобает ему в общение прияту быти иным, но точию отлучившим его: разве когда случится умрети епископу, отлучившему его» (Ап. 32). По толкованию еп. Никодима (Милаша), здесь речь идет об «отлучении духовного лица от священнодействия», что в наст. время называется запрещением священнослужения.

Совр. терминология отличается от лексики и семантики канонических текстов: слово «отлучение» в отличие от языка канонов не употребляется как эквивалент «запрещения священнослужения». О. называется также и самое тяжкое церковное наказание - excommunicatio omnimoda, т. е. полное О. от Церкви, иначе называемое анафемой, к-рой могут быть подвергнуты как миряне, так и клирики за самые тяжкие преступления: ересь, вероотступничество, святотатство, совершение богослужений бывш. священнослужителем, извергнутым из сана. Полное О. заключается в совершенном исключении грешника из Церкви. Еп. Никодим (Милаш) в толковании на Ап. 4 различает малое О. (ἀφορισμὸς μικρός, excommunicatio minor) и большое О. (παντελὴς ἀφορισμός, excommunicatio major), к-рое он не отождествляет с анафемой. Малое О., по его толкованию, заключается в том, что «церковный суд лишает известное лицо права святого причащения на некоторое время», а большое О.- в том, «что известному преступнику воспрещено, кроме святого причащения, также и участие в церковных службах с остальными верными, а разрешается только участвовать в этих службах вместе с оглашенными, т. е. до начала литургии верных».

За свои преступления клирики не подлежат наравне с мирянами ни О. от причастия, ни большому О., ибо в таком случае одно и то же преступление каралось бы дважды. В Ап. 25 говорится: «Епископ, или пресвитер, или диакон, в блудодеянии, или в клятвопреступлении, или в татьбе обличенный, да будет извержен от священнаго чина, но да не будет отлучен от общения церковнаго. Ибо Писание гласит: «Не отмстиши дважды за едино» (Наум 1. 9)»». Однако, толкуя это правило, патриарх Феодор IV Вальсамон писал: «Не говори, что слова «не отмстиши дважды за едино» относятся к каждому извергаемому за что бы то ни было. Ибо удостаиваемые священства по ходатайству властей или за деньги и извергаются и отлучаются, как говорят 29-е и 30-е Апостольские правила». По толкованию Феодора Вальсамона на Ап. 30, оно в равной мере поражает пресвитеров, диаконов, иподиаконов и чтецов-симониатов. Внимательный анализ содержания 29-го и 30-го Апостольских правил, учет особенностей преступлений, караемых ими, убеждает в том, что в них нет противоречия с принципом «не отмстиши дважды за едино» (ср.: Ап. 25). Получение сана за деньги или через вмешательство мирских начальников - это незаконное похищение сана, поэтому одно только извержение из сана было бы не наказанием, а лишь констатацией, выявлением того, что преступник-симониат был поставлен незаконно. Если прибегнуть к аналогии с уголовными карами, одно только лишение сана в случае симонии было бы подобно конфискации украденного имущества у вора. Настоящее же наказание состоит в применении к нему за это преступление той кары, к-рая налагается на мирянина, каким он в сущности и должен был оставаться.

Особенность наказаний, применяемых духовными судами, в т. ч. и О., большого и малого, заключается в том, что главная цель их не в возмездии и даже не в ограждении церковного народа от преступных деяний, а во врачевании болезненных состояний душ самих грешников. Если отлученный от церковного общения грешник раскается в содеянных им преступлениях, то он не может быть жестокосердно отвергнут Церковью (Ап. 52). Комментируя это правило, Феодор Вальсамон писал: «Нет греха, побеждающего человеколюбие Божие. Почему Господь и приемлет всех кающихся и обращающихся от зла к добру. Ибо для спасения грешников Он низшел с неба и сказал: «Не приидох призвати праведники, но грешники на покаяние» (Мф 9. 13). И так епископ или пресвитер, не приемлющий обращающихся таким образом, но, подобно Новату, гнушающийся ими, должен быть извержен, ибо противится воле Бога». При этом древние каноны требуют от раскаявшегося, чтобы покаяние его было очевидным, нелицемерным, и всецелым.

Большая часть правил, устанавливающих разные сроки отлучения от причастия, составлена свт. Василием Великим. Согласно Васил. 73, произвольное отречение от христ. веры наказывается пожизненным лишением Св. Таин, а отречение по страху мучений - О. на 8-9 лет (Васил. 81). Намеренное убийство влечет за собой О. от Св. Таин на 20 лет (Васил. 56), невольное (нечаянное) - на 10 лет (Васил. 57), прелюбодеяние, равно как и блуд монаха, наказывается 15-летним О. (Васил. 60), блуд мирянина - 7-летним (Васил. 59), мужеложство и скотоложство - 15-летним (Васил. 7) и кровосмешение - 20-летним О. (Васил. 67); убийство плода во чреве влечет за собой 10-летнее О. (Васил. 8).

В V и VI вв., когда уже большая часть населения Римской империи стала исповедовать христ. веру, древняя практика покаяния подверглась существенным изменениям: публичное покаяние вышло из употребления и сроки О. от причастия были существенно сокращены, но от кающегося грешника требовали совершать дела благочестия - усиленный пост (сухоядение), земные поклоны, благотворительство. Иногда кающихся отправляли в мон-ри, где они должны были помимо молитв, поста и поклонов совершать и монастырские работы. Все это стало называться епитимией, хотя первоначально слово «епитимия» (запрещение) обозначало О. от причастия.

Дисциплина церковных наказаний, в т. ч. и О., великого и малого, а также анафематствования пришла на Русь из Византии. До Петра I О. вплоть до анафемы налагалось правящими архиереями. Особенность практики анафематствования в Русской Церкви заключалась в том, что в отличие от Византии анафеме часто подвергали политических преступников, а не только еретиков. Анафематствованы были Лжедмитрий I, Степан Разин, в XVIII в.- гетман Мазепа и Емельян Пугачёв. О. от причастия могли подвергаться и самые высокопоставленные особы вплоть до монарха: царь Иоанн IV Васильевич Грозный после вступления в 4-й брак был отлучен от причастия. Подобные меры по отношению к императорам не раз применялись и в Византии патриархами.

В синодальный период О. от причастия стало применяться еще реже, чем в эпоху первого Патриаршества. Согласно «Духовному регламенту», малое О. мог налагать епархиальный архиерей за «великий и явный грех» и оно должно состоять во временном удалении от участия в храмовой молитве и в запрещении причащаться Св. Таин. Малое О. обыкновенно назначалось заодно с уголовной карой или как единственное наказание преступника в тех случаях, к-рые были предусмотрены «Уложением о наказании». Церковное покаяние осужденные проходили либо в приходских церквах, либо в мон-рях. Анафема, великое О., по «Духовному регламенту», состояла в совершенном отсечении преступника от Церкви. Полному О. от Церкви, анафеме, подлежали упорные еретики и тяжкие преступники, совершившие злодеяния или политические преступления, за к-рые назначалась смертная казнь. Впосл. гражданско-правовые последствия малого О. были сведены к лишению права быть поверенным по делам и свидетельствовать под присягой на суде. Длительные О. от причастия, предусмотренные канонами, в синодальную эпоху практически не применялись, как не применяются они и в наст. время. В 1734 г. Синод издал указ, согласно к-рому священник лишался права своей властью, без правящего архиерея, налагать епитимии в виде О. от причастия. Этими рекомендациями РПЦ руководствуется и ныне: суровые санкции, предписываемые в древних правилах, служат скорее как обличение кающихся, чем как буквально исполняемые правовые нормы.

Римско-католич. церковное право разделяет все наказания на цензуры, или наказания, врачующие (poenae medicinales) и виндикативные наказания (poenae vindicativae), целью которых считается возмездие преступнику за совершенное им преступление. При этом О. от причастия рассматривается как наказание врачующее, а полное О. от Церкви как виндикативное наказание.