КРИПТОХРИСТИАНЕ

В средние века и Новое время лица или группы из числа новообращенных мусульман, которые в быту тайно сохраняли христ. религ. практики. Крипторелиг. сообщества известны не только в христ. среде. Исключительно подробно документировано существование тайных иудеев (марранов) и тайных мусульман (морисков) в Испании эпохи Реконкисты. В источниках упоминаются аналогичные группы криптоиудеев в Магрибе XII в., в Италии XIII в., в Османской империи, сефевидском Иране и городах Ср. Азии. В прикаспийских областях средневекового Ирана сохранялись общины тайных зороастрийцев. Тайные индуисты известны в мусульманской Индии. Криптомусульмане помимо Испании существовали в Поволжье в XVIII-XIX вв. и предположительно на тюрко-визант. пограничье в Анатолии XV в. Мусульмане-шииты, подвергавшиеся гонениям со стороны суннитского большинства, выработали особую тактику самосохранения - такийя, позволяющую публично исповедовать любые взгляды, оставаясь в душе приверженцем шиитского вероучения. Эта же практика была принята у обособившихся от шиитов друзов. Так, происходившая из друзов династия Шихабов, к-рая правила в Горном Ливане в кон. XVII-XIX в., в целях укрепления связей со своими подданными-маронитами негласно приняла христианство маронитского толка. При этом в отношениях с османскими властями Шихабы позиционировали себя как правоверных мусульман, а в кругу соплеменников, возможно, практиковали друзские ритуалы. Наконец, в христ. истории примеры крипторелигиозности известны в широком временном и пространственном диапазоне - от Римской империи до Японии XIX в., однако наиболее подробно это явление изучено в пределах мусульм. Ближ. Востока.

Практически все сообщения о К. принадлежат сторонним наблюдателям - европ. миссионерам, путешественникам и дипломатам гл. обр. XVII-XIX вв. Большинство общин тайных христиан зафиксировано в Балканско-Анатолийском регионе в Новое время. Однако вполне возможно, что подобные группы существовали и в более ранние века в др. зонах христианско-мусульм. контактов. Наблюдатели XIX в., мыслившие в категориях национализма, не воспринимали феномены двоеверия, синкретизма, размытых и двойственных идентичностей, характерных для переходных этноконфессиональных групп. Понятие криптохристианства как инстинктивного способа национального самосохранения принадлежит именно европейцам, они же внедрили его в среду К., рассчитывая на их возвращение к религии предков. Сами К. не оставили о себе никаких письменных свидетельств. Мусульм. власти игнорировали существование подобных этноконфессиональных групп, поскольку внешне тайные христиане исполняли все предписания ислама, а гос. институты традиц. обществ, каким была Османская империя, не были настолько сильны, чтобы контролировать состояние умов своих подданных, тем более в периферийных горных районах.

Крипторелиг. группы на мусульм. Востоке могут быть разделены на 2 категории. К 1-й относятся тайные христиане и иудеи, жившие в городах и сменившие веру в результате религ. преследований. В среде этих людей, насильственно обращенных в ислам, сохранялось восприятие себя жертвами мусульманского фанатизма. Известно о существовании значительных городских групп К. в Египте в эпоху гонений халифа аль-Хакима (нач. XI в.) и в период насильственной исламизации христианской верхушки при мамлюках («столетие гонений» XIII-XIV вв.). В копт. житийной лит-ре есть немало примеров мученичеств К., решившихся открыто заявить о своей вере (радикальные круги копт. монашества настаивали, что бывш. мусульмане, вернувшиеся в христианство, должны публично исповедовать свою веру, невзирая на последствия). Мусульм. общество со своей стороны недоверчиво относилось к принявшим ислам коптам, требуя от них прервать все связи с бывш. единоверцами и не допуская новообращенных к занятиям религ. науками.

Вторая категория К. представлена сельскими общинами. В большинстве случаев они обратились в ислам добровольно, стремясь избежать подушной подати, налагаемой на зиммиев, и др. ограничений. Хотя нек-рые исследователи (Р. М. Докинз, С. Скенди) утверждали, что не следует смешивать криптохристианство и неполную исламизацию, другие, такие как М. Райнковски, полагали, что существование криптохрист. сообществ отражало как раз процесс постепенной исламизации и ассимиляции христиан, неизбежный при отсутствии церковных институтов. Сторонние наблюдатели, описывавшие К., воспринимали их как статично существовавшие этноконфессиональные группы, но на самом деле фиксировали различные этапы растянутого во времени процесса исламизации. Близким к криптохристианству, но не тождественным ему явлением был религ. синкретизм жителей аграрной глубинки Балкан и Анатолии. Переплетение в повседневном быту христ. и мусульм. обрядов, совместное почитание гробниц местных святых и чудотворных реликвий были свойственны как христианам, так и мусульманам, особенно последователям пантеистического суфийского ордена бекташей, к которому принадлежало значительное число бывш. христиан региона.

В балканско-анатолийской зоне К. появились вслед. османских завоеваний. Самое раннее упоминание о них относится к 1338 г. (район Никеи). Католич. общины подвергались более жесткому давлению османской власти, чем православные и армянские, поэтому криптохристианство первоначально получило широкое распространение именно в католич. среде. По мере ослабления империи, особенно на фоне военных поражений XVIII в., росла нетерпимость властей и к православным, что стимулировало их исламизацию, часто формальную. Хотя в правосл. Церкви существовали определенные разногласия о статусе К., в целом преобладало терпимое отношение к ним: их воспринимали как единоверцев и допускали к причастию. Католич. Церковь, напротив, заняла непримиримую позицию в отношении К., отказывая им в церковных таинствах, хотя на низовом уровне эти запреты не всегда соблюдались. Реформы XIX в. в Османском гос-ве (т. н. Танзимат), провозгласившие равенство всех подданных независимо от религиозной принадлежности, и возросшее влияние в регионе европ. держав способствовали возвращению части К. к открытому исповеданию своей веры.

Основными районами распространения криптохристианства были острова Кипр, Крит и Додеканес, регионы Албания, Косово, Македония и Сев.-Вост. Анатолия. Встречаются единичные упоминания о К. среди болгар и сербов.

После османского завоевания Кипра (1570/71) местные католич. общины (в т. ч. переселившиеся из Ливана марониты) подверглись давлению как со стороны османов, считавших католиков пятой колонной в своем тылу, так и со стороны православного окружения, испытавшего жесткую дискриминацию в период венецианского владычества. Стремясь избежать преследований, часть католиков внешне приняла ислам. В последующие века к местным К. добавились православные, столкнувшиеся с тяжелым налогообложением и произволом властей. Общины тайных христиан были разбросаны по всему острову, наибольшая концентрация их отмечена в сельских районах между Пафосом и Никосией. Субэтнос кипрских К. известен под неск. наименованиями, часто уничижительными: «линовамваки» (λινοβάμβακοι; гибридное название, составленное из слов «лен» и «хлопок»), «(пара)меси» (μέσοι/παράμεσοι - промежуточные), «месоккертиды» (μεσοκκέρτηδες, от итал. mezzo quarto - половина на половину), «лардокофтеды» (λαρδοκόφτεδες - салорезы, т. е. не соблюдающие запрета на употребление свинины), «пацали» (πάτσαλοι - пегие, пестрые). Различий между бывш. католиками и бывш. православными в среде К. не осталось; католики, утратившие связь с лат. Церковью, полностью растворились в правосл. окружении. К. крестили детей перед тем, как делать им обрезание по мусульм. обычаю. Каждый носил тайное христ. имя наряду с «официальным» мусульманским. Члены этой общины ходили и в мечеть и в церковь, держали христ. пост, принимали причастие. Браки старались заключать в своей среде, никогда не выдавали дочерей замуж за мусульман, а если брали себе мусульм. жен, то склоняли их принять крещение. Перед смертью исповедовались и причащались, но покойников хоронили на мусульм. кладбищах. В период Танзимата и особенно после брит. аннексии Кипра в 1878 г. сохранившиеся К., к-рых насчитывалось тогда ок. 1200 чел., стали открыто объявлять себя христианами. Возникло соперничество католич. и правосл. Церквей за юрисдикцию над ними. К 30-м гг. XX в. практически все кипрские К. присоединились к христианству или исламу.

На Крите, отвоеванном османами у Венеции в 1669 г., происходили аналогичные процессы. Уже к 70-м гг. XVII в. относятся обращения критских христиан к К-польскому и Иерусалимскому патриархам с вопросом о допустимости формального принятия ислама. В течение следующих полутора столетий половина населения острова перешла в ислам, часто только внешне, сохраняя в быту греческий язык и христианские традиции. Эти общины носили заимствованное с Кипра название «линовамваки». Среди К. встречались богатые землевладельцы, имевшие в домах тайные часовни и защищавшие местных христиан от произвола османских властей. С началом Греческого восстания 1821 г. многие тайные христиане открыто отвергли ислам и взялись за оружие. В ходе войны община К. понесла значительные потери, а в эпоху Танзимата окончательно исчезла.

На Балканах наиболее известно криптохристианство среди албанцев, особенно на католич. севере. Местное население было довольно слабо христианизировано (зап. миссионеры называли албан. горцев «католиками лишь по имени») и легко переходило в ислам, стремясь избавиться от подушной подати и преследований османских властей. Первое упоминание о К. относится к 1610 г., хотя это явление, несомненно, существовало и ранее. Неудачные антиосманские восстания 1645, 1649, 1690 гг. привели к новым гонениям и массовым обращениям в ислам.

Албанцы называли К. «пестрые» (laramana). Они носили 2 имени - мусульманское для публичного употребления и христианское, известное в домашнем кругу. В своих деревнях они ходили в церковь, а бывая в городах, молились в мечети. Детей крестили и обрезали. Женились по христ. и по мусульм. обрядам. Соблюдали христ. посты и посещали мечеть в мусульм. пост Рамадан. Мертвых отпевали в церкви и хоронили на мусульм. кладбище. Отгонное скотоводство и сезонные перекочевки накладывали отпечаток на религ. жизнь албан. пастухов - зимой на равнинах они были мусульманами, а летом, поднимаясь в горы и оказываясь вне контроля властей, возвращались к христ. обрядам.

Большинство свидетельств о существовании тайных христиан принадлежит католическому духовенству епархий Антивари (Бар), Призрен и Скопье. Разногласия в католич. Церкви по вопросу отношения к К. привели в 1703 г. к созыву Поместного Собора в Леше (Алессио; ныне Лежа, Албания), к-рый подтвердил запрет допускать к причастию лиц, исполняющих мусульманские обряды, и вообще всех, носящих мусульм. имена и не соблюдающих посты.

С началом реформ Танзимата некоторые села албанцев-криптокатоликов в Черногории и Косове пытались вернуться к открытому исповеданию христианства, но сталкивались с преследованиями властей и давлением фанатичного мусульм. окружения. Свидетельства о проживавших в этих районах К. встречаются до 1911 г.

Среди православных Юж. Албании К. было меньше, чем на севере. Единственной компактной областью их проживания был горный район Шпати (Шпат) около Эльбасана. Подобно тому как во время войн с Венецией и Австрией в XVII в. османы преследовали своих католич. подданных, русско-тур. войны 2-й пол. XVIII в. вызвали гонения на православных. Этим периодом можно датировать исламизацию Шпати, где еще сохранились церкви с росписями XVII в. В XIX в., когда отступничество от ислама перестало быть опасным, жители деревень Шпати многократно уклонялись от военного призыва, заявляя, что они христиане, не подлежащие набору в армию, однако называли себя мусульманами, когда надо было платить подати, налагаемые на христиан. В 1897 г. австр. дипломатия предложила шпатаракам перейти в унию, обещая им свое покровительство. Это вызвало активное противодействие российских консулов и правосл. иерархии в регионе. Окончательно проблема К. Шпати была решена после образования независимой Албании в 1912 г., когда они получили возможность открыто выбрать свою веру и вернулись в Православие.

Свидетельств о наличии К. среди правосл. славян немного, возможно в силу более благоприятного, чем у католиков, статуса православных в Османской империи. Тем не менее известны отрывочные упоминания (гл. обр. в XVIII в.) о сохранении христ. элементов в сознании исламизированных славян в районах Призрена, Охрида и Черногории.

Своеобразная группа К., называемая «вал(л)ахады» (βαλ(λ)αχάδες, βαλαάδες), описана в греч. Македонии под Гревеной. Они практиковали скорее синкретическое двоеверие, чем криптохристианство в прямом смысле слова, потому что, приняв ислам, не делали тайны из того, что сохраняют христ. религ. практики.

В Анатолии общины К. были сосредоточены там же, где и основная масса христ. населения,- на северо-востоке региона, вокруг Трабзона. Бóльшая их часть была грекоязычной, хотя в районе г. Ризе были известны армяноязычные деревни мусульман, сохранивших память о христ. обрядах. Появление местных К. относят к гонениям кон. XVII в. Всего в нач. XX в. в вилайетах Сивас, Анкара и Трабзон, по оценкам иностранных наблюдателей, насчитывалось от 20 до 40 тыс. К. Этот субэтнос носил наименования «ставриоты» (от дер. Ставри в санджаке Гюмюшхане), «клосты» (κλωστοί - обращающиеся), «месо-месо» (μέσο μέσο - половина на половину), «кромиоты» (κρωμιώτες; от топонима Кромни (Кром) в горнорудном районе к югу от Трабзона). Для анатолийских К. были характерны те же бытовые черты, что отмечены и у др. подобных им общин: крещение детей, наречение 2 имен, соблюдение христ. постов, преобладание эндогамии, тайные венчания, отпевание покойников и т. п. Во 2-й пол. XIX в. местные К. стали открыто возвращаться в христианство, но в годы первой мировой войны подверглись новой принудительной исламизации и тюркизации.

Конечная судьба большинства криптохрист. сообществ не отражена в источниках, что легко объяснить, если рассматривать феномен тайного христианства как промежуточный этап плавной исламизации. Ряд исследователей полагает, что криптохрист. группы в принципе не могут существовать долго по причине утраты ими церковной инфраструктуры, главного инструмента сохранения идентичности. Примером могут служить мн. криптокатолики Косова, уже в XIX в. забывшие христ. традиции.

Османская империя с ее относительно архаичными социальными институтами могла не обращать особого внимания на существование периферийных криптохрист. общин, если те формально демонстрировали лояльность к султанской власти и мусульм. религии. Национальные гос-ва, возникшие на обломках империи - будь то Балканские страны или республиканская Турция,- стремились построить гомогенные общества, полностью лояльные к гос. национальной идеологии. В такой ситуации сохранение крипторелиг. групп стало невозможным, их члены полностью интегрировались или в христианство или в ислам.