ДОМОСТРОИТЕЛЬСТВО

[греч. οἰκονομία - заведование домашним хозяйством], христ. богословский термин, указывающий на предвечный Божественный план, в соответствии с к-рым Бог творит мир, промышляет о нем и ведет его к конечной благой цели. Понятие «Д.» является одним из выражений абсолютной мудрости и всесовершенной благости Божией. В церковной лит-ре термин «Д.» имеет широкую сферу применения и обладает в зависимости от контекста множеством смысловых оттенков. Богословский термин «Д.» следует отличать от церковно-канонического термина «икономия», который обозначает принцип пастырского снисхождения, применяемый в особых случаях с целью достижения наибольшей церковной пользы (подробнее см. ст. Икономия).

Богословское значение термина «Д.» восходит к словам Книги Притчей Соломоновых: «Премудрость построила себе дом...» (Притч 9. 1), в к-рых святоотеческая экзегеза видела пророческое указание на действие второй Ипостаси Пресв. Троицы - Бога Слова, ипостасной премудрости Божией (ср.: 1 Кор 1. 24), понимая под «строительством дома» творение мира и человека или в более узком смысле - Боговоплощение.

Слово «Д.» встречается уже в апостольских посланиях. Ап. Петр пишет, что христиане призваны к взаимному служению во Христе как «добрые домостроители (οἰκονόμοι) многоразличной благодати Божией» (1 Петр 4. 10), указывая тем самым на одну из центральных идей новозаветного благовестия о синергийном участии членов Христовой Церкви в осуществлении Божественного плана спасения мира. В согласии с этими словами ап. Павел говорит, что и его, и др. созидателей Церкви должно разуметь «как служителей Христовых и домостроителей (οἰκονόμους) таин Божиих» (1 Кор 4. 1-2; ср.: Тит 1. 7). Также он свидетельствует о Д. благодати Божией (Еф 3. 2), данной ему для возвещения христ. благовестия язычникам, чтобы «открыть всем, в чем состоит домостроительство тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом, дабы ныне соделалась известною через Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия» (Еф 3. 9-10; ср.: Кол 1. 24-27).

Термин «Д.» получил широкое распространение в раннехрист. и патристической письменности. В общем смысле св. отцы понимают Д. как предвечный Божественный замысел относительно тварного мира. Тайна Д. осуществляется воплотившимся Богом Словом, Который, будучи архетипом сотворенного естества, через Крест и Воскресение восстанавливает его в соответствии с изначальными Божественными предначертаниями и приводит его к конечной цели. Согласно сщмч. Иринею Лионскому, все Д. Божие сосредоточено в Иисусе Христе, Который родился от Девы, страдал на Кресте, воскрес из мертвых, вознесся на Небеса и при кончине мира явится «во славе Отчей, чтобы возглавить все и воскресить всякую плоть человечества» (Iren. Adv. haer. I 10. 1; ср.: Ign. Ep. ad Eph. 20. 1).

Вместе с тем термин «Д.» использовался в святоотеческой лит-ре и для обозначения частных проявлений Божественного замысла о мире. Так называется промышление Божие о естественных законах и о падшем человечестве, а также Его промыслительные деяния, являющие Его милосердие в истории: особые сверхъестественные воздействия Божии на судьбы отдельных людей, Его попечение о Церкви и христианах (Iust. Martyr. Dial. 107. 3; 120. 1; Iren. Adv. haer. IV 31. 1; Euseb. Hist. eccl. V 1. 32), о служении епископов как церковных управителей (Ign. Ep. ad Eph. 6. 1; Euseb. Hist. eccl. IV 4) и действии благодати Божией в церковных таинствах (Greg. Nyss. Or. catech. 34). Т. о., св. отцы называют этим словом все, что относится к тайне Божественной любви.

Д. не обусловлено Божественной природой, поскольку Бог, по учению Церкви, творит мир не в силу необходимости, а свободно. Поэтому Д. есть следствие свободного Божественного хотения. Как пояснял свт. Григорий Богослов, «для Благости (т. е. всеблагого Бога.- А. З.) не довольно было упражняться только в созерцании Себя Самой, а надлежало, чтобы благо разливалось, шло далее и далее, чтобы число облагодетельствованных было как можно большее» (Greg. Nazianz. Or. 38).

В рамках богословской систематизации, к-рая стала осуществляться уже в патристический период, вся совокупность христ. вероучительных положений была разделена на 2 части - θεολοϒία и οἰκονομία. Θεολοϒία в данном контексте означает учение о троичном Боге в Его предвечном бытии, а οἰκονομία - учение о Боге в Его отношении к сотворенному миру. Принцип такого разделения был в целом усвоен лат. схоластикой, а в Новое время утвердился в зап.- католич. и протестант.- системах догматики. Но в отличие от патристики областью богословия здесь признавалось не только учение о Боге в Самом Себе (de Deo ad intra), учение о Божественном естестве и свойствах безотносительно к творению (absolutae proprietates), но и учение о Боге во вне (de Deo ad extra), учение о Божественных свойствах, имеющих отношение к творению (relativae proprietates). Под Д. же понималась совокупность действий Божиих, к-рые направлены исключительно на спасение падшего человечества (Макарий. Т. 1. С. 27-28).

В рус. догматическом богословии подобного подхода придерживался митр. Макарий (Булгаков). В его догматической системе Д. означает сверхъестественное отношение, «какое имеет Бог непосредственно к одному только падшему человеку», и отождествляется с таинством Искупления (Там же. С. 349). Однако др. крупные рус. догматисты вкладывали в понятие Д. более широкий смысл. Архиеп. Антоний (Амфитеатров) определял Д. как «учение о целой совокупности существ, видимых и невидимых, имеющих бытие кроме Бога и вне Его Божественной сущности, сотворенных Богом и направляемых к великой цели, указанной Его святою волею» (Антоний (Амфитеатров). С. 80-81). В догматической системе еп. Сильвестра (Малеванского) Д. рассматривается как учение «о Боге в явлении Его тварям» (Сильвестр [Малеванский]. Т. 3. С. 3-6). Прот. Николай Малиновский разделяет догматы на относящиеся к учению о Боге в Самом Себе (богословие) и на относящиеся к учению о Боге в Его внешней деятельности (Д.). Однако он оговаривается, что слово οἰκονομία применительно к догматике может быть употребляемо в 2 основных смыслах - в обширном, включающем учение о Боге в Его отношении к творению в целом, и в тесном, указывающем только на Его отношение к падшему человечеству, как синоним таинства Искупления (Малиновский. Т. 1. С. 141-142).

Несмотря на то что термин «Д.» прочно закрепился в рус. догматической науке, в трудах ряда правосл. богословов кон. XIX - 1-й пол. XX в. он не встречается. Видимо, по этой причине А. В. Карташёв считал его архаичным. «Этот устарелый термин,- писал он,- может быть заменяем, смотря по контексту, аналогичными по смыслу современными терминами: «теория», «идеология», «программа», «учение», «доктрина», «метод» и т. п.» (Карташев. С. 15. Примеч.). В то же время мн. авторитетные правосл. богословы XX в., прежде всего представители т. н. неопатристического синтеза, очевидно, не считали отказ от этого традиц. новозаветного и святоотеческого термина целесообразным и продолжали его использовать.

В богословии В. Н. Лосского термин «Д.» приобретает новый смысловой оттенок. В едином Д. Пресв. Троицы этот богослов различал 2 аспекта - Д. Сына и Д. Св. Духа. Церковь, по его мнению, основана «на двойном Божественном домостроительстве: на деле Христа и на деле Духа Святого, на двух Лицах Пресвятой Троицы, посланных в мир» (Лосский. С. 118).