РАЕВ

Николай Павлович (18.02. 1855, Н. Новгород - 26.02.1919, Армавир), обер-прокурор Синода, российский гос. и общественный деятель, педагог, организатор высшего жен. образования. Род. в семье проф. Нижегородской ДС Павла Ивановича Раева (фамилия по отцу - Писарев; впосл. митрополит С.-Петербургский и Ладожский Палладий (Писарев-Раев)) и его супруги Анны Ивановны Покровской († 1860), дочери протоиерея нижегородского кафедрального собора. Крещен 20 февр. того же года в нижегородской Николаевской ц., восприемниками были дедушка, ключарь кафедрального собора прот. Иоанн Львович Покровский (с 1859 архим. Иоаким), и бабушка, вдова священника с. Ивановского Арзамасского у. Прасковья Васильевна Писарева (ЦАНО. Ф. 570. Оп. 8. Д. 5. Л. 381-381 об.).

По окончании курса в среднем светском учебном заведении и после сдачи экзамена на аттестат зрелости был принят в число студентов Лазаревского ин-та восточных языков, 1 июня 1878 г. окончил курс. Начал гос. службу 29 янв. 1878 г. старшим канцелярским чиновником в Московской удельной конторе. Указом Сената от 6 марта 1880 г. утвержден в чине губ. секретаря. 27 апр. 1881 г. назначен окружным надзирателем IX округа 1-го разряда Московской удельной конторы. 24 сент. 1881 г. произведен в коллежские секретари.

17 июня 1882 г. Р. утвержден в звании директора Вязниковского тюремного отделения. 19 окт. 1883 г. избран почетным мировым судьей Вязниковского судебного округа. 20 июня 1884 г. указом Сената за выслугу лет Р. произведен в титулярные советники. Тогда же назначен членом попечительского совета Вязниковской жен. прогимназии, но 11 окт. 1885 г. по собственному прошению освобожден от этой должности. До 12 нояб. 1885 г. Р. заведовал Вязнико-Гороховецким округом, затем исполнял обязанности инспектора народных училищ 2-го р-на Саратовской губ. (в 1886 утвержден в занимаемой должности).

8 янв. 1888 г. Р. произведен в чин коллежского асессора, 15 июня 1890 г.- в чин коллежского советника. 10 окт. 1890 г. назначен директором народных уч-щ Вологодской губ., 8 июля 1891 г. получил чин статского советника. 8 янв. 1892 г. Р. перевели на должность директора народных уч-щ Курской губ.

24 сент. 1894 г. Р. назначен чиновником особых поручений 5-го класса при министре народного просвещения. По предложению министра народного просвещения гр. И. Д. Делянова от 8 окт. 1894 г. на него возложили исполнение обязанностей директора С.-Петербургских (Бестужевских) высших жен. курсов. Директором этих курсов он стал 29 мая 1895 г. (Высочайший приказ датирован 11 июля 1895). 1 янв. 1896 г. произведен в действительные статские советники. В 1898 г., после смерти отца, митр. Палладия, пожертвовал его церковную б-ку С.-Петербургским высшим жен. курсам.

По предложению министра народного просвещения В. Г. Глазова от 13 мая 1905 г. Р. был оставлен на службе еще на 5 лет, однако 8 окт. его уволили с должности директора Высших жен. курсов. 12 окт. 1905 г. назначен членом Совета министра народного просвещения (без денежного содержания).

3 дек. 1905 г. Р. учредил в С.-Петербурге Высшие историко-литературные и юридические жен. курсы (курсы высшего образования для женщин). Осенью 1906 г. началось систематическое обучение слушательниц на 2 фак-тах: историко-литературном и юридическом. Среди лекторов были известные рус. ученые, в т. ч. прот. К. М. Аггеев, А. А. Васильев, проф. А. И. Введенский, Н. О. Лосский, С. Л. Франк, М. В. Бернацкий, И. Х. Озеров, П. Б. Струве, Вяч. И. Иванов, Н. А. Котляревский, П. Н. Сакулин, Л. В. Щерба, В. Н. Перетц, И. Ф. Анненский, Э. Д. Гримм, Ф. Ф. Зелинский, И. Д. Андреев, Р. М. Орженцкий, Н. А. Гредескул, П. И. Люблинский, М. Я. Пергамент, М. А. Рейснер. В числе слушательниц курсов была А. А. Ахматова.

Р. оставался директором курсов вплоть до назначения на должность обер-прокурора Синода, затем обязанности директора исполняла его 2-я супруга Софья Георгиевна Бедюх, дочь потомственного дворянина, с которой Р. обвенчался 7 янв. 1908 г. в с.-петербургской ц. во имя мц. Татианы при Ларинской гимназии (его 1-й женой была дочь почетного гражданина Евгения Ивановна Куликова; брак расторгнут 12 нояб. 1903 постановлением Синода № 10711, тогда же Р. было разрешено вступить в новый брак). 8 нояб. 1912 г. Р. и его супруга получили потомственное дворянство. 12 янв. 1915 г. Р. был утвержден почетным мировым судьей Царскосельского у. Петроградской губ.

К лету 1916 г. обер-прокурор Синода А. Н. Волжин, резко отрицательно относившийся к Г. Е. Распутину и митр. Петроградскому и Ладожскому Питириму (Окнову), решил подать в отставку и сообщил об этом председателю Совета министров Б. В. Штюрмеру. 1 авг. 1916 г. Штюрмер сделал личный доклад имп. Николаю II, в к-ром указал, что Волжин просил представить на Высочайшее рассмотрение его ходатайство об отставке. В сводке своего доклада Штюрмер записал, что митр. Питирим хотел бы видеть в качестве преемника Волжина ген. Н. К. Шведова, вновь назначаемого товарища обер-прокурора Синода кн. Н. Д. Жевахова, Р. или гос. секретаря С. Е. Крыжановского. Император временно отложил решение этого вопроса, назначив и. о. обер-прокурора Н. Ч. Зайончковского, товарища обер-прокурора в 1915-1916 гг. (Монархия перед крушением: 1914-1917: Из бумаг Николая II / Сост.: В. П. Семенников. М., 1927. С. 141). Т. о., назначение нового обер-прокурора в то время зависело непосредственно от желания митр. Питирима, который имел наиболее доверительные отношения с Р., поскольку митр. Палладий (Раев) в 1894 г. возглавил епископскую хиротонию митр. Питирима (Куликов С. В., публ. «Успокоения нечего ожидать»: Письма кн. М. М. Андроникова Николаю II, Александре Федоровне, А. А. Вырубовой и В. Н. Воейкову // Источник: Док-ты рус. истории. М., 1999. № 1. С. 39). Об этом свидетельствовал и протопр. Г. И. Шавельский, отметивший, что путь к креслу главы духовного ведомства в то время лежал «через гостиную столичного митрополита», в к-рой «пресмыкались» ген. Шведов, кн. Жевахов и Р. (Шавельский. 1996. С. 65-66). В итоге имп. Николай II остановился на кандидатуре Р., к-рый был принят им в Ставке 25 авг. 1916 г. 27 авг. 1916 г. Р. посетил митр. Питирима в Александро-Невской лавре и по окончании часовой беседы получил от него благословение иконой Божией Матери.

30 авг. 1916 г. имп. Николай II назначил Р. обер-прокурором Синода. 1 сент. 1916 г. Р. представил ему свой 1-й всеподданнейший доклад, в к-ром заявлялось о его вступлении в должность. 8 сент. Р. был представлен имп. Александре Феодоровне. Она беседовала с Р. ок. часа и отметила в письме императору, что Р.- интересный человек и хорошо разбирается «во всех важных вопросах» (Переписка Николая и Александры Романовых: М.; Л., 1927. Т. 5: 1916-1917 гг. С. 16). Этой аудиенции предшествовал разговор императрицы с А. А. Вырубовой, к-рая сообщила ей, что с Р. в течение часа беседовал Распутин и назвал его «истинным даром Божиим» (Там же. С. 6). Следующий прием Р. у императрицы состоялся 20 сент. 1916 г., после ее встречи с Распутиным, который просил Александру Феодоровну поговорить с Р. относительно судьбы монахов-имяславцев Русского во имя великомученика Пантелеимона монастыря на Афоне, насильственно высланных со Св. Горы в 1913 г. (Там же. С. 47).

Официальное уведомление Синода о назначении Р. обер-прокурором состоялось 2 сент. 1916 г. Вступив в должность, Р. дал газетное интервью, в к-ром, в частности, заявил, что обер-прокурор Синода - представитель в Совете министров духовного ведомства, а не Церкви. Он обещал внимательно следить за тем, чтобы синодальные постановления и определения были строго согласованы с общеимперскими узаконениями, и горячо отстаивать интересы духовного ведомства в Совете министров и в высших гос. учреждениях. При этом в вопросах чисто церковных Р. видел себя таким же послушным сыном Церкви, как и все верующие правосл. христиане, т. к., по его мнению, в этой сфере решающий голос должен был принадлежать церковным иерархам. Кроме того, Р. заявил о своем сочувствии стремлению православных клириков улучшить уровень образования в духовно-учебных заведениях (мужских и женских), констатировав факт крайне тяжелого положения сельского духовенства, и обещал приложить все силы к поднятию его духовного авторитета и улучшению материального положения. Р. также собирался учитывать интересы правосл. паствы, в т. ч. принять меры к упорядочению бракоразводного процесса. При этом он не обещал обязательное проведение конкретных церковных реформ и ограничился уверениями, что ни одно полезное преобразование в церковном строе не встретит препятствий с его стороны. Р. затруднился указать, какие церковные дела будут рассмотрены им в первую очередь, заявив лишь об искреннем желании помочь Синоду достигнуть в своей деятельности «наивысшего направления и продуктивности» (см.: Новый обер-прокурор. 1916. С. 3).

11 сент. 1916 г. Р. был избран почетным членом Витебского Свято-Владимирского братства, о чем получил письмо еп. Полоцкого и Витебского Кириона (Садзаглишвили; впосл. католикос-патриарх всей Грузии сщмч. Кирион III (II)), а 1 окт. 1916 г.- почетным членом Ставропольского епархиального церковно-археологического об-ва; архиеп. Кавказский и Ставропольский Агафодор (Преображенский) напоминал в письме Р., что один из первых дипломов об-ва на звание почетного члена был в свое время передан его отцу, митр. Палладию. 27 окт. 1916 г. архиеп. Черниговский и Нежинский Василий (Богоявленский) уведомил Р. об избрании почетным членом братства св. Михаила, кн. Черниговского. В нач. 1917 г. Р. являлся также членом Постоянной комиссии по устройству народных чтений.

Большинство современников были невысокого мнения о Р. Так, директор департамента МИД камергер В. Б. Лопухин, характеризуя его назначение на пост обер-прокурора (равно как и его предшественника Волжина), отметил: «Два обер-прокурора, имевшие фамилии, но не стяжавшие имен» (Лопухин В. Б. Записки бывш. директора департамента МИД. СПб., 2008. С. 270). Весьма резко характеризовал внешность Р. протопр. Г. Шавельский, называя его «молодившимся стариком довольно неприличного тона» и считая, что и в уме Р. «сказывалась простота» (Шавельский. 1996. С. 67). В свою очередь кн. Жевахов, близко знавший Р., отзывался о нем как о простом в общении, скромном, смиренном, безукоризненно воспитанном человеке (Жевахов. 1993. Т. 1. С. 129-130).

Для современников было очевидно, что скорее митр. Питирим управляет Р., чем Р. влияет на него (они были лично знакомы с того времени, когда митрополит служил в Курске, а Р. был директором народных уч-щ). По отзыву протопр. Г. Шавельского, своим поведением в Синоде и вне Синода Р. подчеркивал почтительность к митр. Питириму и поддерживал все его начинания (Шавельский. 2005. С. 132-133), являлся сторонником митрополита и в проведении реформы правосл. прихода.

На заседаниях Совета министров Р. целиком поддерживал министра внутренних дел А. Д. Протопопова. После того как 9 нояб. 1916 г. имп. Николай II решил уволить председателя Совета министров Штюрмера и назначил новым руководителем правительства А. Ф. Трепова, на короткое время актуализировался вопрос о возможной отставке ряда одиозных, с т. зр. большинства членов Гос. думы, министров: Протопопова, министра земледелия гр. А. А. Бобринского, министра торговли и промышленности кн. В. Н. Шаховского, а также Р., однако Трепов сумел добиться лишь увольнения гр. Бобринского.

В кон. дек. 1916 г. Трепов получил отставку и новым председателем Совета министров стал кн. Н. Д. Голицын. Его кабинет был вынужден решать вопрос о сроках возобновления заседаний Гос. думы (официально - 12 янв. 1917). Меньшинство кабинета высказалось за соблюдение обещанного срока, большинство выступало за отсрочку. Среди тех, кто полагали необходимым отсрочить заседания до 31 янв., были председатель Совета министров, министр земледелия А. А. Риттих и министр путей сообщения Э. Б. Войновский-Кригер. Министры, к-рых общественное мнение называло «распутинцами» (министр внутренних дел Протопопов, министр юстиции Н. А. Добровольский, министр народного просвещения Н. К. Кульчицкий и Р.), полагали правильным открыть заседания Думы 14 февр. 1917 г. Имп. Николай II присоединился к мнению последних. В 1-й день работы Думы, выступая на заседании, правый депутат В. М. Пуришкевич отнес Р. (вместе с министрами: военным - М. А. Беляевым, торговли и промышленности - кн. Шаховским, финансов - П. Л. Барком и юстиции - Добровольским) к представителям т. н. 2-го лагеря правительства, девизом к-рого якобы являлась «политика собственных интересов, карьеры» (Гос. Дума, 1906-1917: Стеногр. отчеты. М., 1995. Т. 4. С. 242).

По сообщению петроградской газ. «Всероссийский церковно-общественный вестник», 27 февр. 1917 г. на заседании Синода Р. предложил выпустить специальное воззвание против освободительного движения, которое, как он указывал, состояло из одних изменников, начиная с членов Думы и заканчивая рабочими. По данным газеты, Синод отклонил предложение обер-прокурора, заявив ему, что вопрос о том, откуда идет измена - сверху или снизу, является спорным (Всерос. церк.-обществ. вестн. 1917. № 1, 7 апр. С. 2-3). Однако ранее др. газеты сообщали, что 27 февр. Р. не было в Петрограде и он, т. о., не мог присутствовать на этом заседании. В газ. «Новое время» было указано, что с начала крупномасштабных забастовок в столице обер-прокурор исчез, при этом его жена и близкие уверяли, что он уехал из Петрограда по служебным делам, однако Синод не возлагал на него никаких поручений. При этом Р. был назван ставленником Распутина (Где Раев? 1917. С. 6). В действительности 27 февр. 1917 г. Р. посетил имп. Александру Феодоровну в Александровском дворце (Последние дневники имп. Александры Федоровны Романовой: Февр. 1917 г.- 16 июля 1918 г. Новосиб., 1999. С. 16).

В первые дни Февральской революции Р. не был арестован. Вскоре после образования Временного правительства он позвонил в Таврический дворец и спросил, как ему поступить. Получив предложение явиться и добровольно передать дела В. Н. Львову, он прибыл в здание Думы. После краткого опроса Р. отпустили домой, где он находился под надзором милиционера, командированного Временным правительством. Визит Р. в Думу не был запротоколирован Чрезвычайной следственной комиссией (ЧСК) Временного правительства. 15 мая 1917 г. ЧСК вернула коменданту почт и телеграфов поступившие на имя Р. письма с предписанием о том, что эта корреспонденция не подлежит задержанию и к направлению посланий адресату никаких препятствий не существует.

Временное правительство не предъявило претензий к общественно-политической деятельности Р., разбирательству подверглись лишь 2 скандальных бракоразводных процесса, по которым он был обвинен в пристрастном отношении: развод доктора Н. С. Безроднова и развод кн. В. В. Барятинского (оба дела были решены в пользу супругов). Дела о разводе попали в ЧСК, Р. обвинялся бывш. женами Безроднова и кн. Барятинского в том, что не информировал одну из заинтересованных сторон о назначенном рассмотрении дела в Синоде и сам выступил докладчиком и свидетелем по нему. В мае 1917 г. Р. послал в ЧСК объяснения по делу Безроднова, утверждая, что все решения принимались не им, а Синодом. 3 июня 1917 г. ЧСК постановила назначить предварительное следствие по делу Р. по признакам преступления о «неправосудии» (ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 490. Л. 1), однако вплоть до кон. окт. 1917 г. следствие не было закончено. К тому времени Р., против к-рого не принималось судебных санкций, уехал на Кавказ и проживал в Пятигорске вместе с митр. Питиримом. По воспоминаниям кн. Жевахова, Р. старался помогать митрополиту, пел на клиросе, но в итоге не выдержал условий обстановки и уехал из Пятигорска в Армавир, где и скончался (Жевахов. 1993. Т. 2. С. 106).

Р. был награжден орденом св. Анны 3-й (1 янв. 1888), 2-й (30 дек. 1897) и 1-й (1 янв. 1908) степени, орденом св. Станислава 2-й (1 янв. 1894) и 1-й (1 янв. 1904) степени, орденом св. Владимира 3-й (1 янв. 1901) и 2-й (1 янв. 1915) степени.