ЛОКИ

[Древнесканд. Loki], один из центральных персонажей древнесканд. мифологии, образ к-рого отличается крайней противоречивостью. Амбивалентность Л. проявляется в его происхождении, оборотничестве, гендерной изменчивости, а также в радикально меняющейся роли: от культурного героя, добывающего ценности для богов-асов, до предводителя хтонических чудовищ во время конца мира (см. Рагнарёк).

Мифы, в к-рых действует Л., упомянуты или изложены в мифологических песнях «Старшей Эдды» (древнейшая рукопись - Codex Regius, 1270), пересказанных Снорри Стурлусоном в руководстве по скальдической поэзии «Младшая Эдда» (1222-1225). Аллюзии на эти мифы встречаются в поэзии скальдов, сагах и сканд. фольклоре, представлены также в изобразительном искусстве. Поскольку «Старшая Эдда» и «Младшая Эдда» созданы в XIII в., через 2-3 века после принятия христианства (первые скальдические стихи появились в IX в.), то древнесканд. мифологические представления, гетерогенные изначально, подверглись искажениям: переосмыслению сюжетов и образов, утрате части из них, внесению христ. мотивов или интерпретаций. Поэтому мифология скандинавов предстает в имеющихся источниках противоречивой, что проявляется и в образе Л.

Ни имя Л., ни божество со сходными функциями не известны в герм. мире за пределами Скандинавии. Впервые Л. упоминается в поэме «Haustlo ng» («Хаустлёнг») скальда Тьодольва из Хвина (кон. IX - нач. X в.), где он назван «другом Одина» и «другом Тора». В поэме кратко пересказан сюжет о похищении Л. богини Идунн для великана Тьяцци. Этимология имени Л. достоверно не установлена. Возможно, оно родственно древнесканд. luka «закрывать, запирать, заканчивать», что предположительно отражает роль Л. как хтонического существа в гибели богов. В некоторых песнях «Старшей Эдды» (Перебранка Локи. 2 и др.), в «Младшей Эдде» (Видение Гюльви. 32) и ранних скальдических поэмах Л. называется также Лоптом (от древнесканд. lopt - воздух). В обозначении детей Л. Хели и Фенрира употребляется еще одно имя (прозвище, метафора-хейти) Л.- Крикун (Hverungr). Ни первое ни второе не находят поддержки в известных мифах с участием Л. Проблематично отождествление Л. с богом-асом Лодуром (Vries de. 1933; Dumézil. 1959), упоминаемым лишь в сюжете о сотворении перволюдей Аска и Эмблы вместе с Одином и Хёниром («Старшая Эдда», Прорицание вёльвы. 19; согласно Видению Гюльви. 9, триада состоит из сыновей Бора - Одина, Вили и Ве). Сомнительным основанием для отождествления Л. и Лодура служит использование мотива совместного путешествия Одина, Хёнира и Л. в мифологических сюжетах о великане Тьяцци (Видение Гюльви. 2) и о карлике Андвари («Старшая Эдда», Речи Регина) (см.: Polomé. 1955).

Происхождение и статус Л. в древнесканд. пантеоне неоднозначны. Его родители - великан-ётун Фарбаути и Лаувейя («Лиственный остров»), или Наль (корабль - Видение Гюльви. 34 и др.), о принадлежности к-рых к асам или великанам неизвестно. В любом случае при господствовавшей патрилинейности Л. генетически принадлежит к клану враждебных асам и людям великанов. Однако он связан побратимством с Одином («смешал кровь» с ним: «Старшая Эдда», Перебранка Локи. 9 и Видение Гюльви. 33) и называется братом Бюлейста, или Хельблинди,- оба слова являются эпитетами Одина. В Видении Гюльви. 20 Снорри называет его асом, но, давая характеристики асов, он пишет о Л. в последнюю очередь и указывает, что Л. «причисляют к асам» (Там же. 33), т. е. он может быть, а может и не быть асом, но считается таковым. За исключением событий Рагнарёка, Л. находится по преимуществу в Асгарде, откуда отправляется в Ётунхейм (мир великанов), часто для защиты интересов асов, и иногда проводит там длительное время.

Снорри характеризует Л. как «пригожего и красивого, но злобного нравом и очень переменчивого» (Там же. 33). В «мифологическом прошлом» Л., с одной стороны, демиург (если принять отождествление его с Лодуром), с другой - прародитель (от великанши Ангрбоды, с которой он прожил в Ётунхейме 3 года) хтонических чудовищ - главных противников богов-асов при конце мира: волка Фенрира, мирового змея Ёрмунганда и повелительницы мертвых Хель (Там же. 34, и др.). В «Старшей Эдде» (Песнь о Хюндле. 41) говорится, что Лопт (Л.) породил всех ведьм, съев полусырое сердце некой злой женщины.

«Мифологическое настоящее» Л. тесно связано с асами, и в нек-рых сюжетах он представлен как культурный герой. В обличье кобылы он порождает коня Слейпнира с 8 ногами, к-рый становится атрибутом Одина. Одновременно он оказывает услугу асам, позволяя сохранить солнце, луну и богиню Фрейю, которые были обещаны великану за строительство стены вокруг Асгарда. Л. в образе кобылы отвлекает от работы жеребца, помогавшего великану, и тот не успевает завершить строительство в срок («Младшая Эдда», Видение Гюльви. 42). Др. сюжет о помощи Л. асам связан с возвращением молота Тора, Мьёлльнира, украденного ётуном Трюмом, чтобы обладать богиней Фрейей. Нарядившись в соколиное оперение Фрейи, Л. летит к великану, узнаёт о его требовании и сообщает о нем асам. Фрейя отказывается ехать к ётуну, и тогда в ее одежды и украшения облачают Тора, к-рый в сопровождении Л., переодетого служанкой Фрейи, прибывает к Трюму, и на праздничном пиру, где Л. объясняет возникающие недоразумения, Тор получает обратно Мьёлльнир и убивает великана («Старшая Эдда». Песнь о Трюме).

Чаще же Л. восполняет ущерб, нанесенный асам им же самим. Именно так происходит с добыванием Л. волшебных предметов для асов. Отрезав у богини Сив ее золотые волосы, Л. навлек на себя гнев Тора и вынужден добыть для нее новые волосы. Он обратился за помощью к черным альвам, которые изготовили не только золотые волосы для Сив, но и корабль Скидбладнир и копье Гунгнир. Затем на спор с Л. гном Эйтри выковал вепря Гуллинбурсти («Золотая щетина»), золотое кольцо Драупнир («Капающий») и молот Мьёлльнир. В результате Сив были возвращены ее волосы; кольцо Драупнир, к-рое приносило 8 таких же колец каждую 9-ю ночь, и копье Гунгнир, к-рое пробивало любую преграду, были отданы Одину, молот Мьёлльнир - Тору, а корабль и вепрь были получены Фрейром (Видение Гюльви. 43).

Согласно др. мифу, унесенный ётуном Тьяцци Л. вынужден ради своего спасения обещать, что отдаст ему богиню Идунн и ее золотые молодильные яблоки. Заманив Идунн в лес, Л. оставляет ее ётуну. Но без яблок Идунн асы начинают стареть и требуют возвращения Идунн. Л. в соколином оперении, одолженном у Фрейи, летит к Тьяцци, где превращает Идунн в орех, который и уносит в Асгард. Великана же, преследующего его в виде орла, асы сжигают («Младшая Эдда». Язык поэзии и др.).

Особняком стоит миф (или неск. объединенных мифов) о путешествии с неназванной целью Тора, его слуги Тьяльви и Л. в Ётунхейм (Видение Гюльви. 45-47), во время которого Тор и Л. оказываются в мире иллюзий и потому ошибаются и терпят поражение. В 1-й части повествования они ночуют в рукавице великана Скрюмира, приняв ее за большой дом; на следующий день терпят голод из-за того, что Тор не может развязать котомку Скрюмира, где находится еда, потому что она завязана волшебным узлом. Попытки Тора убить Скрюмира терпят неудачу, поскольку за голову великана Тор принимает скалу, на к-рой остаются отпечатки ударов молота. Позднее выясняется, что Скрюмиром на самом деле был Утгарда-Локи, во дворец к-рого они попадают во 2-й части мифа. Утгарда-Локи, видимо, повелитель Утгарда - внешнего по отношению к Асгарду мира, где обитают ётуны и др. чудовища. В отличие от имен др. богов имя «Локи» не употреблялось в составе личных имен, поэтому именование великана - «Локи Утгарда» - содержит неясную аллюзию. Утгарда-Локи предлагает Тору состязания, ни в одном из к-рых Тор и его спутники не побеждают по причине иллюзорности их противников. Как Утгарда-Локи объясняет в конце сюжета, Л. соревновался в скорости поедания пищи не со слугой по имени Логи, а с огнем (logi - огонь). Тьяльви состязался в беге не с др. слугой по имени Хуги, а с мыслью (hugr - мысль), обогнать к-рую невозможно. Сам Тор не мог выпить всю воду из рога, поскольку его конец был опущен в море; он должен был поднять не кошку (kottr), а мирового змея Ёрмунганда, бороться не со старухой Элли, а с самой старостью (elli - старость). Тор и его спутники оказываются не в состоянии постичь смысл сказанного Утгарда-Локи и потому терпят поражение. Возможно, в «Видении Гюльви» представлена поздняя и искаженная форма мифа, тогда как более ранний его вариант отразился в «Деяниях данов» Саксона Грамматика (VIII. XV 8), где Утгардилокус (Utgarthilocus, т. е. Утгарда-Локи) - это Л., изгнанный из Асгарда в Утгард и закованный в пещере, что объясняет смысл имени Утгарда-Локи. В таком случае миф об изгнании Л., возможно, был смешан с каким-то иным мифом о состязаниях Тора и Л. в Ётунхейме (ср. сюжеты о поездках асов к великанам с целью вернуть украденные ценности).

По мере приближения гибели богов отношения Л. и асов усложняются и приобретают враждебный характер. В эддической песни «Перебранка Локи» Л. на пиру у морского бога Эгира обвиняет богов в трусости, лживости, коварстве, а богинь - в распутстве и колдовстве. В прозаическом дополнении к песни рассказывается о наказании Л., к-рое в «Видении Гюльви. 50» связывается со смертью Бальдра.

Убийство Бальдра знаменует переход к «мифологическому будущему», в к-ром Л. спровоцировал череду событий, ведущих к гибели богов. Сюжет открывается тревожными снами Бальдра («Старшая Эдда», Сны Бальдра), к-рые заставляют Одина спуститься в подземный мир и пробудить вёльву. Она рассказывает о грядущей смерти Бальдра и ее трагических последствиях («Старшая Эдда», Прорицание вёльвы). Жена Одина и мать Бальдра Фригг берет со всех растений, камней, металлов, животных, птиц и рыб клятву не причинять вреда Бальдру, но упускает омелу, к-рая показалась ей слабой и безвредной. Обрадованные асы затевают игру, бросая в Бальдра различные предметы. Хитростью выведавший, что омела не давала Фригг клятву, Л. изготовляет из ее побега стрелу и кладет ее на лук слепого аса Хёда, также сына Одина. Побег омелы убивает Бальдра, к-рому устраивают пышные похороны. Л., т. о., является виновником смерти Бальдра, но он же и в ответе за невозможность немедленно воскресить его: Хель обещает отпустить Бальдра, если все сущее на земле, живое и мертвое, будет оплакивать его, но великанша Тёкк (Благодарность), образ к-рой принял Л., единственная в мире отказывается оплакать юного бога, и он остается у Хель до возрождения мира после Рагнарёка (Видение Гюльви. 49). Миф о смерти Бальдра, умирающего и воскресающего бога, имеет индоевроп. корни. Ближайшая аналогия сюжету о смерти Бальдра с персонажем, выполняющим ту же роль, что и Л., обнаружена в «Махабхарате» (Dumézil. 1959).

За предательством Л. следует сюжет о его наказании. Согласно Видению Гюльви. 50, асы во главе с Тором ловят Л., обратившегося в лосося и спрятавшегося за водопадом, и творят расправу: они привязывают Л. кишками его убитого сына Нари (или Нарви) к камням, над к-рыми великанша Скади (дочь убитого из-за Л. ётуна Тьяцци) помещает змею. Жена Л. Сигюн держит над ним чашу, в к-рую капает яд, но, когда она отходит, чтобы вылить яд из чаши, Л. содрогается от боли так, что происходят землетрясения. Заключительная часть мифа имеет очевидные индоевроп. параллели (ср., напр., миф о Прометее), однако ее природно-этиологическое завершение (происхождение землетрясений) не согласуется ни с мифом об умирающем и воскресающем боге, ни с мифом о культурном герое, приносящем людям запрещенные ценности. Неустойчива и связь сюжета о наказании Л. с мифологическим будущим - гибелью богов. В «Младшей Эдде» Снорри утверждает, что Л. был привязан к скале за то, что убил Бальдра (Видение Гюльви. 50), однако в «Перебранке Локи» наказание вызвано гневом асов из-за его обличений. Считается, что сюжет о наказании Л. изначально связан с мифом о смерти Бальдра (так в «Прорицании вёльвы» и в «Видении Гюльви»), поскольку Рагнарёк наступает тогда, когда Л. разрывает цепи и освобождается; действие же в «Перебранке Локи» отнесено к мифологическому настоящему, т. е. к времени, предшествующему смерти Бальдра.

Принадлежность Л. к великанам-ётунам проявляется в участии Л. в битве с асами на стороне хтонических чудовищ. Освободившись от пут, он прибывает на поле битвы во главе инеистых великанов, сражается с асом Хеймдаллем, и они убивают друг друга. Однако в сюжете гибели богов Л. не играет главную роль. Основными противниками асов являются волк Фенрир и мировой змей Ёрмунганд, порождения Л., к-рые убивают 2 верховных богов сканд. пантеона, Одина и Тора, и сами погибают в сражении.

Л. также является культурным героем, т. к. участвовал в творении людей и добывал волшебные предметы. Как трикстер он нарушает мир и порядок, к-рые нередко вынужден восстанавливать сам. Это выражается в таких его чертах, как хитрость, ловкость, лживость. Ему присущи оборотничество (в различных ситуациях он превращается в лосося, кобылу, муху, тюленя) и гермафродитизм (в «Перебранке Локи» он обвиняется в том, что провел 8 зим под землей в обличье женщины, доя коров и рожая детей); в облике кобылы он порождает коня Слейпнира. Одновременно с этим Л. тесно связан с миром великанов-ётунов. К ним он принадлежит по происхождению, свободно перемещается из мира асов в Ётунхейм и обратно. Л. вступает в связь с великаншами, производя на свет хтонических чудовищ. Наконец, при гибели мира он приводит на поле сражения и возглавляет великанов.

В отличие от имен др. богов древнесканд. пантеона, даже таких малоизвестных, как, напр., Улль, имя Л. не использовалось в теофорных топонимах, чрезвычайно распространенных в Скандинавии. Это свидетельствует об отсутствии культа Л. и посвященных ему святилищ. Однако известны изображения Л., прикованного к скале, причем все 3 варианта происходят из Сев.-Зап. Англии. На одном из них, знаменитом каменном кресте XII в. из Госфорта (графство Камбрия), расположены распростертый Л., Сигюн, держащая чашу, и свившаяся кольцом змея. На фрагменте камня конца Х в. из Киркби-Стивен (графство Камбрия), а также на камне из Гейнфорда (графство Дарем) представлено связанное по рукам и ногам существо с рогами и бородой, которое интерпретируется как Л. Возможно, на камне из Снаптун (Дания, ок. 1000 г.) высечена лицо-маска Л. Его губы изображены зашитыми, что может указывать на рассказ о том, как сыновья Ивальди зашили губы Л. В позднее средневековье образ Л. демонизировался.

Многообразие и противоречивость образа Л. обусловили различия в восприятии исследователей. Преобладает определение Л. в качестве трикстера (Vries de. 1933; Lindow. 2001; Мелетинский. 1982 и др.). Согласно др. трактовкам, Л. олицетворяет «темную» сторону Одина (Ström. 1956), представляет демона, имеющего индоевроп. корни (Dumézil. 1948), или демона-посредника между миром богов и хтонических чудовищ, муж. и жен. началом, культурой и природой, добром и злом (Schjödt. 1981). Как писал Г. Тервилл-Питр, Л.- один из самых загадочных персонажей древнесканд. мифологии, и каждый исследователь по-своему интерпретирует этот образ (Turville-Petre. 1964).