КОЛУМБАН

Основной источник сведений о К.- Житие, составленное между 639 и 643 гг. агиографом Ионой по указанию Бертульфа, аббата мон-ря Бобий (626/7-639/40) (BHL, N 1898; CPL, N 1115). Агиограф не был лично знаком с К., но использовал свидетельства учеников и современников святого. Аспекты деятельности К. в Житии описаны с неодинаковой полнотой. Отчасти это было вызвано отсутствием точных сведений (напр., о жизни святого в Ирландии), отчасти - задачами, которые поставили перед Ионой настоятели основанных К. монастырей. Деятельность святого, в частности его защита ирл. обычаев (пасхалии, формы тонзуры, богослужения), не всеми оценивалась положительно. Агиограф обошел стороной тему покровительства, которое оказывали К. франкские короли, и конфликтов святого с церковными иерархами Галлии. Изображая деятельность святого в апологетическом ключе, мон. Иона представил его как строгого аскета и мудрого наставника, заботившегося только о следовании Христу и не уступавшего неправедным желаниям мирских властителей. Строгий ко всем, но прежде всего к самому себе, К. был достойным преемником древних святых, в т. ч. прп. Антония Великого и св. Мартина Турского (Wood. 1982; Stancliffe. 2001; Diem. Monks. 2007). Для проверки достоверности сведений, приведенных в Житии, исследователи обращаются к сочинениям К., которые позволяют уточнить и дополнить повествование Ионы. Об отдельных аспектах деятельности К. сообщается во франк. Хронике Псевдо-Фредегария (ок. 660), в Житиях св. Галла (VIII-IX вв.) и в др. источниках. Стихотворное переложение Жития К. включено в поэму Флодоарда Реймсского «Победы Христа в Италии» (PL. 135. Col. 869-882).

Согласно Житию, К. род. в Ирландии, в обл. Лаген (Лейнстер). Дата и точное место рождения святого неизвестны. В ранних рукописях Жития (IX в.- St. Gallen. Stiftsbibl. 553; Metz. Grand Séminaire. 1) утверждается, что К. покинул Ирландию в возрасте 20 лет, но эти сведения противоречат др. информации, приведенной Ионой. Предположение, что святой род. в 40-х гг. VI в., основано на стихотворении «К Фидолию» (nunc ad olympiadis ter senae (вариант: senos) uenimus annos), но принадлежность стихотворения К. не доказана (Lapidge. 1977; Löwe. 1981). Псевдо-Фредегарий и Флор Лионский полагали, что святой скончался в преклонном возрасте.

Археологические раскопки мон-ря, основанного св. Колумбаном, в Аннегре, Франция

Археологические раскопки мон-ря, основанного св. Колумбаном, в Аннегре, Франция

Покинув Лаген, К. отправился к наставнику Синилису, известному ученостью и благочестием (его обычно отождествляют со св. Синеллом, сыном Мианаха, настоятелем церковного поселения на о-ве Клаэн-Инис (Клиниш на оз. Лох-Эрн, Сев. Ирландия)). Изучая Свящ. Писание (omnium diuinarum scripturarum studiis), К. проявил незаурядные способности. Он составил толкование на Псалтирь (psalmorum librum elimato sermone exponeret) и др. сочинения. Почувствовав стремление к монашеским подвигам, К. отправился в мон-рь Беннхор (ныне Бангор, графство Даун); его основатель св. Комгалл († 602) ввел в обители строгий устав. По свидетельству Ионы, в Беннхоре К. полностью отдался посту и молитве, «желая нести свой крест и следовать за Христом». По прошествии мн. лет он решил стать «паломником», подобно Аврааму, по воле Божией покинувшему родные края (о «паломничестве» как о добровольном изгнании ради Христа см.: Charles-Edwards. 1976). Аббат Комгалл сначала отказал К., не желая лишиться примерного монаха, но затем разрешил ему уйти, решив, что в чужих краях К. может оказать благотворное воздействие на людей.

Собрав 12 спутников, К. благополучно пересек море и прибыл в Арморику (Бретань). Во время отдыха монахи посовещались и решили посетить Галлию, чтобы остаться там, если получат возможность «сеять семена спасения». Обнаружив, что в Галлии благочестие находилось в упадке и «оставалась одна лишь христианская вера», ирландцы стали вести жизнь странствующих проповедников, призывая людей к покаянию. Вскоре вести о них достигли кор. Сигиберта, властителя Австразии и Бургундии, к-рый после беседы с К. проникся уважением к нему и предложил монахам поселиться в любом месте, где они пожелают. К. выбрал заброшенное укрепление Анаграты (ныне Аннегре, деп. В. Сона), находившееся вдали от поселений, в дикой и глухой местности. В Анагратах монахи жили своим трудом, не полагаясь на помощь со стороны, но это оказалось непросто: однажды им пришлось голодать 9 дней, пока Карамток, настоятель соседнего мон-ря, извещенный об этом свыше, не прислал им пищу. Вскоре молва о необычайно строгой жизни ирл. монахов стала привлекать людей, обращавшихся к К. за исцелением от болезней. Когда число насельников увеличилось, К. перенес обитель примерно на 8 миль к юго-западу, в Луксовий, где находились руины рим. терм.

Пещера, источник и часовня св. Колумбана в Сент-Мори-ан-Шануа. XIX в.

Пещера, источник и часовня св. Колумбана в Сент-Мори-ан-Шануа. XIX в.

Луксовий находился в более доступном месте, чем Анаграты, поэтому в мон-рь часто приходили посетители, число монахов значительно увеличилось. Вскоре близ Луксовия был построен 2-й мон-рь - Фонтаны (ныне Фонтен-ле-Люксёй), где, согласно Житию, было 60 монахов (Ionas. Vita Columbani. I 17). Обоими мон-рями управляли препозиты (praepositi); поскольку К. не мог одновременно уделять внимание 2 обителям, он составил для монахов устав (regula). По свидетельству Ионы, сначала монахи существовали за счет собственных трудов, поэтому у них часто возникали трудности с пропитанием. Агиограф повествует о случаях чудесного появления или умножения пищи, призванных показать заботу святого о монахах. К. прославился как строгий аскет и чудотворец, к нему обращались с просьбами о молитвах и заступничестве перед Богом. По молитве К. у дукса Вальделена и его жены Флавии родился сын, получивший имя Донат - дарованный (Богом); святой воспитал мальчика, к-рый впосл. стал епископом Везонциона (ныне Безансон) (Prinz. 1965. S. 149-150). Среди учеников К. были представители франк. знати, напр. Вальделен, сын дукса Амальгария, и св. Аттала, покинувший Леринский монастырь (см. Лерен), порядки в котором показались ему недостаточно строгими.

Известность К. была связана в т. ч. с ирл. обычаями, которые соблюдали монахи Луксовия и Фонтан. В посланиях Римским папам и галльским епископам К. подчеркивал свое ирл. происхождение, представляя себя чужестранцем, явившимся с зап. края мира. Он утверждал, что в Ирландии сохранилась чистая вера и древние обычаи Церкви, тогда как в Галлии церковные традиции были искажены, а евангельские заповеди не соблюдались (см.: Leso. 2013. P. 363-368). Считается, что именно К. ввел в Галлии практику частного покаяния, принятую в Ирландии, и поощрял приватную исповедь, после к-рой кающиеся должны были совершить епитимию. Причиной строительства Фонтан было большое число кающихся (пенитентов), временно живших в Луксовии (ad penitentiae medicamenta plebes concurrere - Ionas. Vita Columbani. I 10). За советом и наставлением к К. обращались даже некоторые галльские епископы (Columban. Ep. 1. 6). Чинопоследование мессы в мон-ре отличалось от принятого в Галлии наличием большого количества дополнительных молитв (использование особых молитв и литаний, нередко имевших покаянный характер, было характерно для ирл. богослужения и в более позднее время; см. ст. Кельтский обряд). В трактате о происхождении разных типов оффиция (VIII в.?) утверждается, что ирл. традиция монастырского богослужения благодаря К. стала известна во всем мире (Ratio de cursus // Initia consuetudinis Benedictinae / Ed. K. Hallinger. Siegburg, 1963. P. 90). Жители Галлии обращали внимание на непривычные им благочестивые практики в мон-рях К., напр. на частое совершение крестного знамения, благословение предметов и т. д. (Ionas. Vita Columbani. II 9). О том, что К. поощрял формы аскетического подвига, характерные для ирл. традиции, свидетельствует намерение мон. Аутиерна отправиться в Ирландию, чтобы стать «паломником» ради Христа (Ibid. I 11). Вероятно, К. поддерживал связи с церковными общинами Ирландии и использовал их, чтобы сохранить независимость от галльских епископов. Известно об ирл. еп. Дагане, посетившем Юж. Британию, вероятно, на обратном пути из Луксовия в Ирландию (Beda. Hist. eccl. II 4; см.: Flechner. 2005). Алтарь монастырской церкви в Луксовии освятил еп. Аэд, скорее всего прибывший из Ирландии (Columban. Ep. 4. 4).

Непризнание К. юрисдикции галльских епископов и его нежелание отказываться от ирл. обычаев привели к конфликту между святым и местными церковными иерархами. Сведения об этих разногласиях содержатся гл. обр. в сочинениях К., т. к. Иона избегал касаться этой темы в Житии святого (Stancliffe. 2001). Из посланий К. следует, что основным предметом споров была защита святым ирл. пасхалии, к-рая не согласовывалась с принятой в Галлии пасхалией Виктория Аквитанского. Пасхалия Виктория, введенная по решению Аврелианского (Орлеанского) Собора 541 г., позволяла делать выбор между 2 датами Пасхи, «латинской» и «греческой»; это приводило к разногласиям среди галльских епископов (Greg. Turon. Hist. Franc. V 17). Др. обвинение в адрес К. было связано с особой формой тонзуры, принятой в его мон-рях (Ionas. Vita Columbani. II 9). По-видимому, конфликт К. с галльскими епископами усугублялся непримиримой позицией, которую занял святой: он отказывался следовать «галльским правилам» (regulas Gallorum), полагая, что они противоречили Преданию Церкви и учению св. отцов. Еп. Даган отказался не только разделить трапезу с епископами, соблюдавшими пасхалию Виктория, но и принимать пищу в одном здании с ними (Beda. Hist. eccl. II 4).

Об остроте конфликта свидетельствует то, что К. был вынужден апеллировать к Папскому престолу. В послании папы свт. Григория I Великого, написанном в нояб. 594 г., упоминается, что понтифик отправил «господину пресвитеру Колумбу» рукопись соч. «Пастырское правило» (Greg. Magn. Reg. epist. V 17). В окт. 600 г. свт. Григорий Великий рекомендовал «нашего сына пресвитера Колумба» Конону, аббату Леринского мон-ря (Ibid. XI 9). Скорее всего в обоих посланиях речь шла о К., который не позднее 594 г. впервые обратился к папе Римскому с просьбой подтвердить его правоту в споре с галльскими епископами (Flechner. 2005). Кандид, назначенный в 595 г. управляющим папскими владениями в Галлии, передал К. устный ответ свт. Григория Великого; его суть сводилась к тому, что папа отказался рассматривать вопрос о запрещении пасхалии Виктория, издавна принятой Римской Церковью (Columban. Ep. 1. 11). Свт. Григорий Великий намеренно уклонился от офиц. ответа: открытое заявление папы о неправоте К. поставило бы святого в трудное положение (Charles-Edwards. 2000. P. 370). Возможно, свт. Григорий Великий рассматривал ирл. пасхалию как «допустимое отклонение» от практики Вселенской Церкви: отвечая на вопросы св. Августина Кентерберийского, понтифик признавал существование локальных литургических традиций и рекомендовал миссионерам проявлять к ним терпимость, если это не нарушало чистоту веры (Beda. Hist. eccl. I 27). Согласно свт. Григорию Великому, разнообразие обычаев и традиций не противоречило единству христианской веры (см.: Meyvaert P. Diversity within Unity: A Gregorian Theme // Heythrop J. 1963. Vol. 4. P. 141-162; Leso. 2013. P. 370-371). К. придерживался противоположного мнения (multum namque nocuit nocetque ecclesiasticae paci morum diuersitas et uarietas traditionum - Columban. Ep. 2. 5).

Несмотря на уклончивый ответ свт. Григория Великого, К. стремился продолжить дискуссию: в послании папе (ок. 600) он защищал ирл. пасхалию как неотъемлемую часть Предания Церкви, жаловался на симонию галльских епископов и несоблюдение духовенством обета целомудрия (Columban. Ep. 1). К. также послал папе трактат против пасхалии Виктория, а еп. Аригию (скорее всего Аридию (Аредию), еп. Лугдунскому (Лионскому)) - краткий памфлет (libellus) на ту же тему (Ibid. 2. 5). Возможно, с обвинениями К. было связано послание свт. Григория Великого епископам Бургундии с указанием созвать Собор для искоренения симонии и других канонических нарушений (июль 599 - Greg. Magn. Reg. epist. IX 219).

В 603 или 604 г. К. вызвали на синод галльских епископов, собравшийся под рук. еп. Аридия Лугдунского в Кабиллоне (ныне Шалон-сюр-Сон). Синод был созван по указанию кор. Брунхильды († 613), поручившей прелатам расследовать обвинение св. Дезидерия, еп. Вьеннского, в развратном поведении. К. отказался явиться на синод и отправил епископам послание, в к-ром защищал свою позицию и требовал оставить его монахов в покое (Columban. Ep. 2). Ни в Житии К., ни в Хронике Псевдо-Фредегария об этом не упоминается; согласно Хронике, единственным результатом синода было низложение св. Дезидерия (Fredegarii Scholastici Chronicae. IV 24) (о роли К. в «пасхальных спорах» см.: Charles-Edwards. 2000; Corning. 2006. P. 19-44).

По-видимому, К. успешно отстаивал независимость своих монастырей от галльских епископов благодаря покровительству кор. Бургундии Теодориха II (596-613) и его бабки кор. Брунхильды, хотя Иона почти ничего об этом не сообщает. Согласно Житию, юный король неоднократно посещал Луксовий и просил К. молиться за него; возможно, монахи получали от короля не только пожертвования, но и привилегии (Wood. 1998. P. 108-109; Bullough D. A. The Career of Columbanus // Columbanus. 1997. P. 14-15; Fox. 2014. P. 21-23, 43-44). Однако образ жизни Теодориха II был далек от идеалов христианской нравственности: вместо того чтобы вступить в брак, король держал наложниц и имел незаконных детей. По свидетельству Ионы, в ответ на обличения К. Теодорих II неоднократно обещал исправиться, но этому препятствовала Брунхильда: старая королева, движимая властолюбием, поощряла поведение внука, т. к. опасалась утратить власть, если он вступит в законный брак. Во время посещения королевской виллы Брокариак К. навлек гнев Брунхильды отказом благословить детей короля и предсказанием, что никому из них не суждено править. Брунхильда запретила монахам покидать Луксовий, но К. обратился к Теодориху II, который отменил это распоряжение (см.: Schäferdiek. 1982. S. 186-189; Charles-Edwards. 2000. P. 360-363). В другой раз святой пригрозил отлучить короля от Церкви, если он будет упорствовать во грехе (см.: Vogüé. 1988. P. 79). После этого Брунхильда стала настраивать короля и епископов против К., указывая на то, что в его мон-рях соблюдались чужеземные порядки. Желая проверить, как живут монахи в Луксовии, Теодорих II явился в мон-рь и потребовал допустить его во внутренние помещения. К. отказался сделать это, потому что мирянам было запрещено входить туда, где жили монахи. Когда король попытался войти в рефекторий, святой предсказал, что его род погибнет, если он нарушит монастырские правила. Испугавшись, Теодорих II покинул Луксовий, но приставил к К. некоего Баудульфа, к-рый отвез святого в г. Везонцион. Там К. чудесным образом освободил из темницы приговоренных к смерти и помог им найти убежище в церкви. Затем святой вернулся в Луксовий, т. к. никто не отважился задержать его (Ionas. Vita Columbani. I 19).

В 610 г. кор. Теодорих II и Брунхильда направили в Луксовий комита Бертария с приказом арестовать К. и выслать его из королевства вместе с ирландскими и бриттскими монахами. По свидетельству Ионы, святой согласился покинуть мон-рь, чтобы не подвергать монахов опасности (Ibid. I 20). Согласно более позднему преданию, верные К. франк. монахи во главе со святыми Евстасием († 629) и Агилом также покинули Луксовий и основали мон-рь Вельтенбург в Баварии (см.: Prinz. 1965. S. 357-358; Fox. 2014. P. 35, 76). Стражники отвезли К. в Невирн (ныне Невер), сели в лодку и отправились вниз по течению Луары. Иона сообщает, что воины дурно обращались с К. и даже пытались убить его. Достигнув г. Аврелиан (ныне Орлеан), святой послал 2 монахов на поиски пищи, но никто из горожан из страха перед королем не отважился помочь им. Лишь женщина из Сирии, к-рую монахи встретили на улице, узнав, что они тоже странники из дальних краев, дала им продукты. В благодарность за это К. вернул зрение ее слепому мужу (о сирийцах в Аврелиане см.: Greg. Turon. Hist. Franc. VIII 1). В г. Туроны (ныне Тур) К. потребовал, чтобы ему разрешили поклониться гробнице св. Мартина; стражники ответили отказом, но лодка чудесным образом повернула к берегу. После ночи, проведенной в молитве у гробницы святого, К. получил приглашение разделить трапезу с еп. Леупехарием († 613/4). Когда один из гостей назвал себя верным слугой кор. Теодориха II, святой предсказал, что король и вся его семья погибнут через 3 года. По прибытии в Намнеты (ныне Нант) произошла задержка: местные власти не сразу нашли торговое судно, на к-ром К. можно было отправить в Ирландию. Воспользовавшись этим, святой отправил прощальное послание монахам Луксовия (Columban. Ep. 4). Когда К. и его спутники взошли на корабль, поднялся сильный ветер, не позволивший судну покинуть гавань. Как только монахи вернулись на берег, ветер переменился, и корабль вышел в море без них. Обнаружив, что никто не собирается задерживать его, К. покинул город и направился в Нейстрию, к кор. Хлотарю II (584-629; с 613 король франков).

Согласно Ионе и Псевдо-Фредегарию, виновницей изгнания К. была кор. Брунхильда, ненавидевшая святого. В источниках VII в. королева изображена как жестокая и властолюбивая женщина, «новая Иезавель». Такое отношение к Брунхильде отчасти объяснялось ее вестготским происхождением, отчасти - ее попытками удержать власть над Бургундией. Назначая королей из числа своих детей и внуков, Брунхильда препятствовала браку Теодориха II, т. к. опасалась утратить влияние на юного короля. По свидетельству Псевдо-Фредегария, в 606 или 607 г. она расстроила брак Теодориха II и вестгот. принцессы Эрменберги, к-рую пришлось вернуть в Испанию (о предвзятом освещении этого эпизода в Хронике см.: Kurth G. La reine Brunehaut // Idem. Études franques. P.; Brux., 1919. T. 1. P. 320-323). Королева самовольно распоряжалась епископскими кафедрами и способствовала симонии (Greg. Magn. Reg. epist. V 58; IX 213), приказала убить св. Дезидерия, который, подобно К., критиковал личную жизнь Теодориха (см.: Fox. 2012). В письме Булгара, гр. Септимании (ок. 610), Брунхильда названа коварной интриганкой и вдохновительницей раздоров (MGH. Epp. T. 3. P. 677). В 613 г. Хлотарь II, объединивший франк. королевства, жестоко расправился с Брунхильдой и уничтожил почти всех ее потомков. Более поздние авторы, пытаясь оправдать действия Хлотаря II, подчеркивали, что постигшая Брунхильду кара была заслуженной: из-за грехов королевы проклятие постигло всех членов ее семьи (см.: Nelson J. L. Queens as Jezebels: Brunhild and Balthild in Merovingian History // Eadem. Politics and Ritual in Early Medieval Europe. L., 1986. P. 1-48; Wood. 1994. P. 194-196). В то же время подозрения Брунхильды и Теодориха II относительно К. могли иметь основание. Франк. правители враждовали между собой, поэтому К., лишившись благосклонности Теодориха II, мог рассчитывать на сочувствие Хлотаря II и кор. Австразии Теодеберта II (596-612). В 610 г., когда К. был изгнан из Луксовия, отношения между королями Бургундии и Австразии окончательно испортились: Теодеберт II заставил брата вернуть земли, ранее относившиеся к Австразии, но присоединенные к Бургундии по условиям раздела 596 г. После этого оскорбленный Теодорих II начал готовиться к военным действиям.

К. прибыл к Хлотарю II, который радушно встретил святого и принял во внимание его совет не вмешиваться в междоусобицу. Достигнув Австразии, К. познакомился с влиятельными аристократами Хагнериком и Аутарием. Их дети впосл. стали монахами и внесли значительный вклад в распространение монашеских обычаев К. Вероятно, в Меттисе (ныне Мец) К. встретился с кор. Теодебертом II и монахами, покинувшими Луксовий. Король предложил святому поселиться в его владениях и проповедовать язычникам, посоветовав найти место для основания мон-ря на юго-вост. окраине Австразии, граничившей с языческой Алеманнией. Возможно, Теодеберт II, впечатленный успехами рим. миссии в англосакс. Британии, также намеревался послать проповедников к соседним языческим народам (о миссионерской деятельности К. и его учеников см.: Wood I. N. The Missionary Life: Saints and the Evangelization of Europe, 400-1050. Harlow, 2001. P. 31-39). Святой в сопровождении учеников отправился вверх по течению Рейна. Весной или летом 611 г. он прибыл к Боденскому оз. и поселился в уединенной келье близ г. Бриганций (ныне Брегенц). Согласно Ионе, святому не понравилась местность, но он решил остаться на время, чтобы проповедовать язычникам-свевам. Обнаружив, что они собираются принести жертву богу Водану, К. подул на приготовленную для этого бочку с пивом, которая сразу же развалилась на куски. После этого нек-рые язычники приняли крещение, а отступившие от христианства вернулись к истинной вере. Когда у спутников К. закончилась пища, им помог некий епископ, скорее всего живший в Констанции (ныне Констанц) или в Курии (ныне Кур). Вскоре святого посетил Евстасий, направившийся затем в Луксовий, где он возглавил монашескую общину. В целом, согласно Ионе, успехи проповеди К. язычникам были невелики. Святой намеревался отправиться к «вендам, также именуемым славянами» (Venetiorum qui et Sclaui dicuntur), чтобы проповедовать христианство, но явившийся ангел убедил его отказаться от этой идеи.

Более подробно о деятельности К. в местности к югу от Боденского оз. сообщается в Житиях св. Галла, составленных в IX в. Веттином (BHL, N 3246) и Валафридом Страбоном (BHL, N 3247-3249). Веттин писал, что св. Галл, ученик К., разорил языческое святилище в Туггене на Цюрихском оз.; за это язычники убили 2 монахов, а местный правитель дукс Гунзон отказал миссионерам в поддержке. К. и его спутники поселились в укреплении Арбон, где жили христиане, но впосл. из-за враждебного отношения местных жителей им пришлось покинуть эти места. Достоверность сведений, приведенных в Житиях Галла, была поставлена под сомнение (Jäschke. 1974); по мнению большинства исследователей, в целом они соответствуют действительности, возможно за исключением данных о миссионерской деятельности К. и Галла (Berschin. 1975; Schäferdiek. 1982. S. 194-197; см. также: Bullough D. A. The Career of Columbanus // Columbanus. 1997. P. 20-21).

Вероятно, весной 612 г. К. ненадолго вернулся ко двору Теодеберта II и призвал короля отречься от власти и стать клириком. Король счел это предложение абсурдным, но святой предсказал, что ему суждено лишиться власти и принять тонзуру. Вскоре австразийцы потерпели сокрушительное поражение от войск Теодориха II в битвах при Туле и Цюльпихе (лето 612); по словам Ионы, К. предвидел эти события и отказался молиться о победе Теодеберта II. Из-за торжества кор. Теодориха II положение святого стало затруднительным: даже на дальней границе Австразии он больше не мог чувствовать себя в безопасности. Летом или ранней осенью 612 г. К. отправился в Италию. Согласно Веттину и более поздним санкт-галленским агиографам, незадолго до отъезда св. Галл заболел и отказался следовать за учителем. Разгневанный К. запретил ему совершать мессу (diebus meis missam non celebrabis - Wettinus. Vita Galli. 8-9 // MGH. Scr. Mer. T. 4. P. 261-262; Walahfridus Strabo. Vita S. Galli confessoris. 8-9 // Ibid. P. 291). Оставшись в Алеманнии, св. Галл основал небольшую монашескую общину; в 719 г. св. Отмар (Аудомар; † 759) построил на месте его подвигов аббатство Санкт-Галлен (см.: Fox. 2014. P. 108-118).

Осенью 612 г. К. прибыл в Медиолан (ныне Милан), где находилась резиденция кор. лангобардов Агилульфа (591-616). В это время Италия была разделена между византийцами и лангобардами, к-рые поддерживали сторонников разных направлений христианства. Кор. Агилульф скорее всего был арианином, как и мн. лангобарды (часть лангобардов придерживалась языческих верований). По свидетельству Ионы, вскоре после прибытия в Италию К. составил полемический трактат против ариан (иногда его отождествляют с 1-й проповедью К., «О вере»), но это не привело к конфликту с королем: Агилульф с почтением относился к К. и оказывал ему покровительство. Отношения между православными были более напряженными. Спор о «Трех Главах» и принятие папой Римским Вигилием (537-555) решений Вселенского V Собора привели к церковному расколу на Западе, который нанес сильный урон авторитету Папского престола (см.: Eno R. B. Papal Damage Control in the Aftermath of the Three Chapters Controversy // StPatr. 1989. Vol. 19. P. 52-56; Bracken. 2008. P. 262-266). Епископы Галлии отказались принять новые вероучительные определения. В послании Аврелиану, еп. Арелатскому (Арльскому) (550), папа Вигилий доказывал, что он не еретик, объясняя свое согласие с осуждением «Трех Глав» насилием со стороны византийцев (MGH. Epp. T. 3. P. 66-68). Однако примирение Папского престола и епископов Галлии было достигнуто лишь при папе Пелагии I (556-561). В 550 г. епископы Африки разорвали общение с Папским престолом. В Италии оформилась т. н. аквилейская схизма, в к-рой приняли участие мн. церковные иерархи, жившие в королевстве лангобардов (см.: The Crisis. 2007). Сторонники схизмы пользовались поддержкой кор. Теоделинды, супруги Агилульфа, и их сына Адалоальда.

Вскоре после прибытия в Италию К. познакомился с Агриппином, еп. Комо, убежденным сторонником «Трех Глав», к-рый вручил ему полемическое сочинение против папы Римского. Однако святой не стал присоединяться к схизматикам. Обеспокоенный тяжелым положением Церкви, по просьбе Агилульфа и Теоделинды он направил папе Бонифацию IV (608-615) послание, в к-ром настаивал, чтобы понтифик принял меры для прекращения раскола и восстановления единства Церкви.

По свидетельству Ионы, некий Иокунд посоветовал К. основать мон-рь у заброшенной ц. св. Петра, стоявшей в гористой местности на берегу р. Бобий (Боббио), между Пьяченцей и Генуей. На этом месте якобы зимовал полководец Ганнибал, потерявший здесь много воинов, коней и слонов. Святой восстановил церковь и поселился при ней с учениками. Сохранилась дарственная грамота кор. Агилульфа, датированная июлем 613 г., к-рая считается в основном подлинной (Codice. 1918. Vol. 1. P. 84-89; см.: Bullough D. A. The Career of Columbanus // Columbanus. 1997. P. 25-26): согласно грамоте, К. и его преемники получили в собственность землю в радиусе 4 миль от церкви. После основания мон-ря Бобий к К. прибыл св. Евстасий, передавший учителю просьбу кор. Хлотаря II вернуться в Галлию: король одержал верх над противниками, поэтому К. мог спокойно жить в Луксовии. Однако святой решил остаться в Италии; он передал франкскому королю письменные наставления и попросил его оказывать покровительство насельникам Луксовия. Почтительно приняв письмо К., король подарил монахам земельные владения и установил ежегодную выплату из казны в пользу обители.

По преданию, св. Галлу, жившему в Алеманнии, было открыто, что его учитель умирает, и Галл послал в Бобий диакона, чтобы выяснить, так ли это. Насельники мон-ря поведали диакону, что незадолго до кончины К. велел передать Галлу письмо и свой посох (baculum, cambutta) в знак прощения. Переночевав в мон-ре, диакон поспешил обратно и за 8 дней достиг своей обители. Прочитав письмо, Галл заплакал, созвал монахов и немедленно совершил мессу (об этом сообщается в сохранившемся фрагменте древнейшего Жития Галла, составленного во 2-й пол. VIII в.- Vita Galli vetustissima // MGH. Scr. Mer. T. 4. P. 251-252).

После кончины К., при св. Евстасии (612-629) и св. Вальдеберте (629-670), аббатах Луксовия, и св. Аттале (615-626/7) и св. Бертульфе, аббатах Бобия, между обоими мон-рями поддерживались тесные отношения. С разрешения настоятелей монахи могли переходить из одной обители в другую. Так, мон. Бертульф, ученик св. Евстасия, перешел из Луксовия в Бобий по приглашению аббата Атталы и впосл. стал его преемником (Ionas. Vita Columbani. II 23). В этот период среди насельников мон-ря Бобий преобладали выходцы из франк. Галлии, особенно из Бургундии и Алеманнии (Zironi. 2004. P. 44-46). Вскоре после кончины К. его духовное наследие стало предметом острых разногласий. По свидетельству Ионы, в мон-ре Бобий произошли волнения, вызванные строгими порядками, которые поддерживал Аттала. Осуждая мятежников, агиограф тем не менее признавал, что аббату пришлось пойти на уступки; с его разрешения некоторые монахи стали вести отшельническую жизнь (alii locum heremi... petieri - Ionas. Vita Columbani. II 1; см.: Dunn. 2008). Вскоре после смерти Атталы в Матисконе (ныне Макон) состоялся синод епископов Бургундии под рук. Третика, еп. Лугдунского. На синоде рассматривались обвинения, выдвинутые мон. Агрестием и его сторонниками против аббата Евстасия, к-рому пришлось отказаться от особой формы тонзуры и др. ирл. обычаев, введенных К.

Мн. вопросы, связанные с духовным наследием К. и его влиянием на жизнь зап. монашества, остаются дискуссионными. Считается, что в Галлии под влиянием деятельности К. получили распространение общежительные мон-ри, как правило находившиеся в сельской местности; их насельники, жившие за счет собственного труда, занимались земледелием. В отличие от более ранних монашеских обителей, в основном сосредоточенных в Юж. Галлии, особенно в долине Роны, мон-ри традиции К. располагались гл. обр. в сев. части страны. Они строились при участии знати, пользовались покровительством франк. королей из династии Меровингов и нередко получали от них привилегии (о влиянии К. на франк. монашество см.: Columbanus. 1981).

По свидетельству Ионы, в Луксовии принимали монашество представители знатных родов (Ionas. Vita Columbani. I 10; см.: Fox. 2014. P. 50-135). Агиограф упоминал об аристократах Хагнерике и Аутарии, с которыми К. познакомился в Австразии. Бургундофара, дочь Хагнерика, стала монахиней и возглавила монастырь Эбориак (ныне Фармутье), основанный для нее св. Евстасием. Ее брат Хагноальд принял монашество в Луксовии и впосл. стал епископом Лавдуна (ныне Лан). Адон, сын Аутария и Эги, основал «двойной» Йотренский мон-рь (см. Жуар), в к-ром аббатисой жен. общины стала св. Теодехильда, ранее жившая в Эбориаке. Др. сын Аутария, Дадон, более известный как Авдуин (Авдоен), построил мон-рь Ресбак (ныне Ребе) и впосл. занял епископскую кафедру в Ротомаге (ныне Руан). При поддержке еп. Авдуина св. Филиберт основал мон-рь Гемметик (см. Жюмьеж), а св. Вандрегизил († 668) - мон-рь Фонтанелла (ныне Сен-Вандрий) (см.: Prinz. 1965. S. 124-127). Основатели этих обителей получили опыт монашеской жизни в Луксовии (Филиберт) и Бобии (Вандрегизил). До возведения на епископскую кафедру Авдуин занимал должность референдария при дворе кор. Дагоберта I (629-639) и прославился благочестием; среди его единомышленников, также живших при королевском дворе, были св. Элигий, основатель мон-ря Солемниак (ныне Солиньяк), впосл. епископ Новиомага (ныне Нуайон), и св. Дезидерий, еп. Кадурка (Каора).

При дворе кор. Австразии Теодеберта II вырос св. Ромарик; его отец был казнен Теодорихом II после поражения австразийцев, а Аридий Лугдунский, придворный епископ Теодориха и Брунхильды, подверг юношу издевательствам и вынудил скрываться. Когда Хлотарь II объединил франк. королевства, Ромарик получил возможность вернуться ко двору, но предпочел удалиться в мон-рь. Сначала он жил в Леринском мон-ре, затем Евстасий принял его в Луксовий, где Ромарик познакомился со св. Аматом. Вскоре Ромарик основал мон-рь Хабенд (ныне Ремирмон), управление которым он поручил Амату. Во время споров об ирл. обычаях Амат принял сторону Агрестия, поэтому до кончины Евстасия отношения между настоятелями Луксовия и Хабенда оставались напряженными. При аббате Вальдеберте из Хабенда в Луксовий перешли братья св. Герман, впосл. построивший мон-рь Грандис Валлис (ныне Мутье-Гранваль), и Нумериан, ставший епископом г. Треверы (ныне Трир) и принявший участие в основании монастыря Галилея (ныне Сен-Дье-де-Вож) (Fox. 2014. P. 90-99, 184-193; о еп. Нумериане см.: Anton H. H. Trier im frühen Mittelalter. Paderborn, 1987. S. 149-155). Считается, что Ромарик, возглавивший Хабенд после кончины Амата, повлиял на обращение к аскезе св. Арнульфа, еп. Меттиса. Наследие К. оказало влияние на св. Аманда, еп. Моза-Траекта (ныне Маастрихт), основателя монастырей Баризиак (ныне Баризи-о-Буа) и Эльнон (ныне Сент-Аман-лез-О). Иона, автор Жития К., помогал св. Аманду в его миссионерской деятельности (Moreau É., de. Saint Amand, apôtre de la Belgique et du nord de la France. Louvain, 1927; Fox. 2014. P. 118-132).

К традиции К. принадлежали «двойные» мон-ри, в к-рых существовали как мужские, так и жен. общины. Как правило, во главе таких мон-рей стояли аббатисы из знатных родов, напр. св. Бургундофара в Эбориаке и св. Теодехильда в Йотренском мон-ре. При поддержке Евстасия св. Садальберга основала мон-рь в Лингонах (ныне Лангр), впосл. перенесенный в Лавдун (Fox. 2014. P. 82-87; о монашеских общинах традиции К. см.: Wood. 1994. P. 184-189, 191-192).

Мон-ри традиции К. пользовались особым вниманием франк. королей Хлотаря II, Дагоберта I, Хлодвига II (639-657) и Сигиберта III (639-656). Основатели мн. мон-рей были связаны с королевским двором, некоторые из них занимали важные придворные должности (напр., при дворе Дагоберта I жили святые Авдуин, Элигий и Вандрегизил). Монастыри, строившиеся на землях фиска и получавшие пособие из казны, нередко становились опорой королевской власти (см.: Wood. 1994. P. 193-194; Fox. 2014. P. 27-49). Выходцев из Луксовия назначали на епископские кафедры. Так, Рагнахарий был епископом Базилии (ныне Базель), Ахарий возглавил еп-ство Новиомаг, а св. Аудомара кор. Дагоберт I назначил на кафедру Терванны (ныне Теруан). Основанный св. Аудомаром мон-рь Ситиу (Сен-Бертен) пользовался поддержкой кор. Хлотаря II и его супруги св. Бальтхильды (Батильды), к-рые также помогали аббатству Гемметик и монастырю Целла (Монтье-ла-Сель, близ г. Труа), построенному св. Фродобертом († 673), учеником аббата Вальдеберта. При поддержке кор. Дагоберта I были основаны Солемниак, Ресбак, Фонтанелла и Эльнон. В 648 г. кор. Сигиберт III и майордом Гримоальд основали мон-ри Стабул (ныне Ставло) и Мальмундарий (ныне Мальмеди), к-рые возглавил св. Ремакл, приглашенный из Солемниака (Prinz. 1965. S. 169-170; Fox. 2014. P. 170-172). Вероятно, по совету св. Авдуина кор. Бальтхильда пригласила в основанный ею между 657 и 661 гг. мон-рь Корбея (см. Корби) монахов из Луксовия во главе с Теодефредом (см.: Ganz D. Corbie in the Carolingian Renaissance. Sigmaringen, 1990. P. 15). После отстранения от власти Бальтхильда удалилась в основанный (или восстановленный) ею «двойной» мон-рь Кала (ныне Шель).

Несмотря на покровительство франк. королей и знати, распространение монастырей традиции К. иногда сталкивалось с противодействием влиятельных лиц. Так, непримиримым противником Евстасия был майордом Бургундии Варнахарий, пользовавшийся доверием кор. Хлотаря II. Согласно Ионе, только внезапная смерть майордома спасла Евстасия от осуждения на Матисконском синоде (см.: Prinz. 1965. S. 147-148; Fox. 2014. P. 32-33). В Юж. Галлии мон-ри традиции К. не пользовались поддержкой: монастырь Солемниак в Аквитании был основан выходцами из Сев. Галлии с помощью короля. В 60-х гг. VII в. св. Айгульф, прибывший из аббатства Флориак (см. Флёри), попытался устранить нарушения дисциплины в Леринском монастыре, но столкнулся с сопротивлением местной знати и был убит по указанию Муммолина, еп. Уцеции (ныне Юзес) (Prinz. 1965. S. 276-277; Fox. 2014. P. 246-247).

Мон-ри традиции К. получали от королей и епископов привилегии, в основном иммунитет от епископской юрисдикции и гарантии неприкосновенности монастырского имущества. Уже в VI в. некоторые галльские мон-ри были выведены из-под юрисдикции местного епископа (напр., мон-рь св. Радегунды в Пиктавии (ныне Пуатье) из-за конфликта основательницы мон-ря с епископом; см.: Wood. 1994. P. 136-139; Leso. 2013. P. 375-376). Однако широкое распространение этой практики, возможно, было связано с учением К.: святой утверждал, что образ жизни секулярного духовенства сильно отличается от образа жизни монахов (alia enim sunt et alia clericorum documenta, ea et longe ab inuicem separata), хотя у них единый Глава - Христос и они должны жить в согласии друг с другом. Т. о., различия между клириками и монахами препятствовали их объединению под руководством епископа (Columban. Ep. 2. 8; см.: Leso. 2013. P. 373-374).

В Житии К. сообщается о том, как Бертульф, аббат мон-ря Бобий, получил привилегию от папы Римского Гонория I. В споре с Пробом, еп. Дертоны (ныне Тортона), притязавшим на юрисдикцию над мон-рем, Бертульф обратился за помощью к кор. Ариоальду (626-636). Будучи арианином, король не пожелал вмешиваться в конфликт церковных деятелей и посоветовал аббату попросить поддержки у папы Римского, пообещав оказать в этом содействие. В мае 628 г. папа Гонорий I принял Бобий в юрисдикцию Папского престола, запретил епископам вмешиваться в жизнь мон-ря и совершать в нем богослужения без ведома настоятеля. Кроме того, как пишет Иона, понтифик поручил монахам проповедовать лангобардам-арианам (Jaffé. RPR. N 2017; Codice. 1918. Vol. 1. P. 100-103; см.: Ionas. Vita Columbani. II 23). Возможно, др. условием дарования привилегии был отказ насельников мон-ря Бобий от ирл. обычаев, введенных К. (Charles-Edwards. 2000. P. 364-367). Др. привилегия была получена аббатством Бобий после того как Ротари, кор. лангобардов, отнял у византийцев соседнюю обл. Лигурию: папа Римский Теодор I подтвердил, что монастырь и приписные обители (cellae) были свободны от юрисдикции к.-л. епископа (папская привилегия, датированная 4 мая 643, скорее всего подверглась интерполяции - Jaffé. RPR. N 2053; Codice. 1918. Vol. 1. N 13. P. 104-112).

В Галлии первым из монастырей традиции К., получивших привилегии, скорее всего был Луксовий, но грамоты, выданные обители королями или епископами, не сохранились (в сборнике формул Маркульфа (кон. VII в.) Луксовий упоминается среди крупнейших мон-рей Галлии, получавших королевские привилегии (MGH. Leges. 5: Formulae. P. 39)). Согласно привилегии, дарованной кор. Дагобертом I монастырю Ресбак (635 или 636), обитель получила «свободу» (priuilegium libertatis); епископы и др. лица не имели права отчуждать имущество мон-ря, а король отказывался от выплат, к-рые монахи вносили в казну. Вскоре насельники Ресбака получили также привилегию от св. Фарона (Бургундофарона), еп. г. Мельды (ныне Мо), вероятно брата св. Бургундофары. Согласно этой привилегии, монахи были выведены из-под юрисдикции епископа и могли самостоятельно выбирать аббата. Среди свидетелей в грамоте указаны епископы, о к-рых упоминается в Житии К. как о последователях святого,- Донат Везонционский, Ахарий Амбианский (Амьенский) и Аманд Моза-Траектский (см.: Wood. 1998. P. 114-117).

Как правило, условием дарования привилегий были дополнительные требования к монахам, заключавшиеся в строгом соблюдении устава (об этом говорилось в привилегии папы Римского Гонория I) и молитве за мирян. В «Правилах для монахов» упоминается, что насельники обителей, основанных К., ежедневно молились за короля, благотворителей и всех христиан. Согласно привилегии еп. Фарона (636 или 637), монахи Ресбака должны были молиться за Церковь Галлии, за короля и за всю страну. Кор. Бальтхильда потребовала от клириков, живших при базиликах св. Мартина в Туронах, св. Дионисия в Паризиях (ныне Париж) и др. крупных храмах, соблюдать монашеский устав и молиться за короля и за страну. За это клирики получили от королевы привилегию иммунитета (priuilegium eius firmare iussit, uel etiam emunitates concessit - MGH. Scr. Mer. T. 2. P. 493-494; см.: Wood. 1994. P. 192-194, 197-202).

В источниках следование традиции К. определяется как принятие норм монашеской жизни, установленных святым в Луксовии и Бобии. Иона неоднократно упоминает об «уставе Колумбана» (regula beati Columbani; напр.: Ionas. Vita Columbani. I 14, 19, 26). Согласно Житию К., святой составил монашеское правило, к-рому монахи Луксовия и Фонтан должны были следовать в его отсутствие (Ibid. I 10); впосл. это правило перенимали др. монастыри. Предписания К., которые цитирует Иона (Ibid. I 5; II 1, 5, 8, 13, 15, 19), отличаются от составленных святым «Правил для монахов» и «Правил для киновитов»; в спорах вокруг учения К. (конфликт с Теодорихом II и Брунхильдой, дело Агрестия) также не прослеживается связи с письменными текстами (Ibid. I 19; II 9-10). Эти данные заставляют усомниться в том, что именно этот текст оставил своим ученикам К. По мнению А. Дима, «устав» К. изначально представлял собой свод устных предписаний, принятие к-рого подчеркивало принадлежность монастыря к заложенной святым традиции и связь с главной обителью, Луксовием. О следовании образу жизни монахов Луксовия (ad modum Luxouiensis monasterii) говорится в грамотах еп. Фарона мон-рю Ресбак и еп. Драузия Свессионского (Суасонского) мон-рю Пресв. Девы Марии в Свессионе (667). Согласно грамоте св. Элигия мон-рю Солемниак (638), попечение об обители, освобожденной от епископской юрисдикции, было поручено аббату Луксовия (MGH. Scr. Mer. T. 4. P. 748). В нормы «устава» входила верность дисциплине и послушание аббату, литургические обычаи, определение мон-ря как священного пространства, закрытого для мирян (Diem. 2002; Idem. Monks. 2007; Idem. 2011. P. 64-70). В реальности каждый мон-рь, принадлежавший к традиции К., следовал своему набору правил, заимствованному из разных источников. Так, согласно Житию св. Филиберта, основатель мон-ря Гемметик посетил обители, жившие по «уставу» К. (cenobia sub norma sancti Columbani degentia) в Галлии и Италии. При создании устава для своего мон-ря Филиберт, «подобно мудрейшей пчеле», заимствовал все самое полезное из правил святых Василия Великого, Макария, Бенедикта и К. (Basilii sancti charismata, Macharii regula, Benedicti decreta, Columbani instituta sanctissima - Vita Filiberti. 5 // MGH. Scr. Mer. T. 5. P. 587; ср.: Fox. 2014. P. 298-300).

Дискуссионным является вопрос о том, знал ли К. Устав прп. Бенедикта (см. ст. Венедикт Нурсийский) или нет. Ж. Мабильон и А. де Вогюэ считали, что в 1-й гл. «Правил для монахов» цитируется 5-я гл. Устава Бенедикта, который К. мог получить от свт. Григория Великого. Однако предполагаемая цитата - единственная и к тому же не является точной; в лучшем случае здесь можно усматривать аллюзию на общий источник. Тем не менее во мн. монастырях традиции К. использовались правила, названные в источниках «устав святых Бенедикта и Колумбана». В грамоте св. Элигия об этом уставе говорится как о правилах, действовавших в Луксовии: насельники Солемниака должны были «следовать стезей святейших мужей монастыря Луксовий» и строго соблюдать «устав блаженнейших отцов Бенедикта и Колумбана» (MGH. Scr. Mer. T. 4. P. 747; см.: Diem. 2011. P. 67-68). По мнению большинства исследователей, Устав прп. Бенедикта был принят в Луксовии и затем в Бобии вскоре после кончины К., правила к-рого постепенно вытеснялись как излишне суровые. Преемники К., не обладавшие качествами своего учителя, «харизматичного лидера», были вынуждены ввести свод правил, более четко регламентировавший жизнь и устройство монастыря, чем наставления святого (Prinz. 1965. S. 121-151, 263-292). Согласно де Вогюэ, бенедиктинский устав и устав К. могли одновременно использоваться в Луксовии еще при жизни основателя (La Règle de S. Benoît / Éd. A. de Vogüé. P., 1972. Vol. 1. P. 163-169. (SC; 181)). По предположению Т. М. Чарлза-Эдвардса, «Правила для монахов» могли изначально быть задуманы как дополняющие Устав прп. Бенедикта, или, напротив, бенедиктинский устав стали использовать в связи с тем, что правил К. было недостаточно для организации монашеской жизни (Charles-Edwards. 2000). Согласно др. версии, речь шла не об Уставе прп. Бенедикта, а об Уставе Учителя (Regula Magistri). По мнению М. Данн, Устав Учителя был составлен в мон-ре Бобий при аббате Бертульфе на основе Устава Бенедикта и правил К. (Dunn. 2000. P. 171, 173, 182-186, 243) (это противоречит гипотезе де Вогюэ, согласно к-рой Устав Учителя был создан в 1-й четв. VI в. в Кампании, возможно в окрестностях Рима, и послужил образцом для Устава прп. Бенедикта; см.: La Règle du Maître / Éd. A. de Vogüé. P., 1964. (SC; 105-7)). Высказывалось также мнение, что К. мог использовать Устав Учителя при составлении «Правил для монахов» (Stancliffe. 2011. P. 23-25).

В любом случае большинство ученых вслед за Ф. Принцем полагают, что в VII в. распространение Устава прп. Бенедикта было связано с монастырями, к-рые придерживались традиции К. (см.: Prinz. 1965. S. 262-292). В ряде мест этот процесс привел к появлению т. н. смешанных правил, использовавшихся в мон-рях традиции К. Об «уставе святых Бенедикта и Колумбана» упоминается в привилегиях епископов Фарона Мельдского (636 или 637), Эммона Сенонского (Сансского) (657), Бертефреда Амбианского (664) и др. (см.: Diem. 2002; Idem. 2011. P. 67). Согласно грамоте св. Аманда аббату Андрею, в монастыре Баризиак был введен «устав господина Бенедикта и господина Колумбана». В «двойных» монастырях использовались правила, составленные с учетом Устава прп. Бенедикта, традиций К. и Устава св. Кесария, еп. Арелатского (Арльского), предназначенного для жен. обителей (этот устав был принят в мон-ре св. Радегунды в Пиктавии - Greg. Turon. Hist. Franc. 40, 42). По словам Ионы, в жен. мон-ре, основанном в Везонционе еп. Донатом и его матерью Флавией, был введен «устав» К. (Ionas. Vita Columbani. I 14). Однако правила этого мон-ря представляют собой самостоятельное произведение, основанное на уставах святых Бенедикта, К. и Кесария Арелатского (CPL, N 1860; см.: Prinz. 1965. S. 80-81; Diem. 2012). «Устав» К. был принят также в монастыре Эбориак (Ionas. Vita Columbani. II 11); правила, данные аббатом Вальдебертом монахиням Эбориака, отождествляются с Уставом некоего отца для дев (Regula cuiusdam patris ad uirgines), в к-ром также использованы правила святых Бенедикта и К. (CPL, N 1863; Prinz. 1965. S. 143; Diem. Rewriting Benedict. 2007). Правила святых Бенедикта, К. и Кесария Арелатского были приняты в жен. мон-ре Камаларии (ныне Шамальер, близ г. Клермон-Ферран) (Passio Praeiecti. 15 // MGH. Scr. Mer. T. 5. P. 235) (о правилах жен. мон-рей см.: Dunn. 2000. P. 173-177). Согласно Диму, выражение «устав святых Бенедикта и Колумбана» указывает не на конкретные тексты, а на отдельные нормы, восходившие к учению этих святых, напр. на введение в том или ином мон-ре свободы избрания аббата братией, предусмотренной в Уставе прп. Бенедикта (Diem. 2002). Исследователь определил «устав святых Бенедикта и Колумбана» как «идеал монашеской жизни, укорененный в традиции Колумбана и подкрепленный авторитетом св. Бенедикта» (Idem. 2011. P. 68-69). Комбинирование правил монашеского общежития, восходивших к тому или иному наставнику, в этот период было скорее нормой, чем исключением. Письменные монашеские уставы еще не рассматривались как самодостаточные и несовместимые своды правил. Только в результате церковных преобразований эпохи Каролингов, благодаря деятельности св. Бенедикта Анианского и особенно под влиянием Клюнийской реформы Устав прп. Бенедикта приобрел высокий авторитет и стал рассматриваться как идеальное монашеское правило (см.: Wood. 1994. P. 185-189; Charles-Edwards. 2000. P. 383-389; Diem. 2011).

Вопросы, связанные со следованием К. традициям ирл. монашества, остаются дискуссионными. Нек-рые исследователи считали, что К. перенес на континент монашеские правила, усвоенные им в Беннхоре. Т. о., мон-ри К. в Галлии и Италии были ирл. «духовными колониями», положившими начало традиции «гиберно-франкского» монашества (Prinz. 1965. S. 121-124; Stevenson J. B. The Monastic Rules of Columbanus // Columbanus. 1997. P. 204-205). Др. исследователи указывали на то, что о жизни ирл. монахов в эпоху К. почти не сохранилось сведений; неясно, существовали ли в Ирландии письменные монастырские уставы, подобные «Правилам для монахов» и «Правилам для киновитов». Вероятно, правила ирл. мон-рей были основаны на сочинениях святых Василия Великого, Иоанна Кассиана и блж. Иеронима, к-рые использовал и К. Однако К. был знаком с трудами галльских авторов (Фавста Рейского и Кесария Арелатского), состоял в переписке с папой Римским свт. Григорием I Великим; возможно, ему были известны и монашеские уставы, составленные на континенте. Т. о., деятельность К. следует рассматривать скорее в русле галльской традиции (Stancliffe. 2011). Исследователи также указывали на то, что в монастырях К. ирландцы составляли незначительное меньшинство насельников (Fox. 2014. P. 295-296), а преемники святого были вынуждены отказаться от большинства введенных им ирл. обычаев (Prinz. 1965. S. 286-287; Diem. Monks. 2007).

Корпус сочинений К. был реконструирован ирл. францисканцем Патриком Флемингом (1599-1631), работавшим с рукописями из аббатства Боббио и из герм. книжных собраний. Флеминг пришел к выводу, что К. принадлежат 5 посланий, 2 монашеских устава, пенитенциал, 17 проповедей и неск. стихотворений. Комментированное издание этих сочинений, подготовленное Флемингом, было задержано из-за гибели ученого. Публикацию трудов К., а также Жития К., составленного Ионой из Боббио, и сборника чудес святого (Miracula Columbani) по материалам Флеминга осуществили сотрудники ирл. коллежа св. Антония в Лувене во главе с францисканцем Томасом О'Ширином (Fleming P. Collectanea Sacra seu S. Columbani Hiberni abbatis... acta et opuscula. Lovanii, 1667). Рукописная традиция сочинений К. указывает на то, что в средние века лишь немногие из них получили распространение. Большинство рукописей происходит из аббатства Боббио, нек-рые сочинения сохранились в герм. манускриптах, гл. обр. в б-ке аббатства Санкт-Галлен. Из Жития К. известно о несохранившихся сочинениях святого. Так, во время обучения у Синилиса К. составил толкование на псалмы (psalmorum librum elimato sermone exponeret), песнопения и учебники (multaque alia, quae uel ad cantum digna uel ad docendum utilia, condidit dicta). В каталогах книжных собраний Боббио и Санкт-Галлена IX в. упоминается комментарий на Псалтирь, автором которого считался К. В наст. время о рукописях этого комментария нет сведений; попытки отождествить его с сохранившимися анонимными сочинениями признаны неудачными (см.: Bullough D. A. The Career of Columbanus // Columbanus. 1997. P. 4-5).

По мнению Дж. С. М. Уокера, автора критического издания трудов святого (Opera. 1970), К. получил очень хорошее образование и был знаком с трудами мн. авторов, как христианских, так и классических, особенно лат. поэтов (см., напр.: Richter. 1999. P. 114-115, 121). Однако свидетельства использования К. классической и позднеантичной поэзии (Овидий, Гораций, Теренциан Мавр, Авзоний, Пруденций, Ювенк) содержатся в стихотворениях, которые скорее всего не принадлежат ему (Smit. 1971. P. 167-253). На основе др. сочинений К. можно предположить, что он был знаком с поэмами Вергилия, но даже это вызывает сомнения. Лит. наследие античности было известно К. через посредство христ. писателей, особенно блж. Иеронима, сочинения к-рого святой высоко ценил. С большей уверенностью можно говорить о христ. авторах, труды к-рых читал К.: это Евсевий Кесарийский («Церковная история») и свт. Григорий Богослов (речи) в лат. переводе Руфина Аквилейского, Сульпиций Север, прп. Иоанн Кассиан, Геннадий Массилийский (Марсельский), Псевдо-Анатолий Лаодикийский («Пасхальный канон»), свт. Фавст Рейский и свт. Кесарий Арелатский, вероятно также Целий Седулий («Пасхальная песнь»). По мнению К. Морманн, стиль К. сложился в основном под влиянием христ. авторов IV-V вв. (Mohrmann. 1962).

К. не сохранились в рукописях и известны только по спискам, сделанным Флемингом (по ркп. из Боббио), О'Ширином и мон. Йодокусом Мецлером (1574-1639), библиотекарем аббатства Санкт-Галлен (St. Gallen. Stiftsbibl. 1346). Использованные ими рукописи впосл. были утрачены. Согласно Уокеру, эти копии, особенно выполненные Флемингом, отличаются бережным отношением к тексту: эрудиты XVII в. аккуратно передавали рукописные чтения и воздерживались от произвольных исправлений, хотя текст посланий в рукописях был представлен в сильно испорченном виде. Известно о несохранившихся посланиях К., адресованных папе Римскому Григорию I Великому, еп. Аридию Лугдунскому и др. (см.: Leso. 2013. P. 360-361).

Послания К. написаны пышным риторическим стилем с использованием редких и необычных слов (напр., грецизма micrologus со значением «грубый, неуклюжий, косноязычный» - Stanton. 1993. P. 159-160; Lapidge M. «Precamur Patrem»: An Easter Hymn by Columbanus? // Columbanus. 1997. P. 258-260), большого числа синонимов и эпитетов, а также диминутивов. Среди риторических фигур, к к-рым прибегал автор,- синтаксический хиазм, аллитерация, гомеотелевтон и антитеза (эти особенности характерны для гиберно-латинских сочинений VI-VIII вв.); регулярно используются риторические вопрошания и восклицания. К. предпочитал изъясняться короткими фразами, но нередко расширял их за счет риторической амплификации; грамматические и синтаксические ошибки отсутствуют. Библейские цитаты приведены как по Вульгате, так и по старолат. версиям, в т. ч., вероятно, несохранившимся. Характер цитат и реминисценций показывает, что К. был хорошо знаком со Свящ. Писанием, мн. фрагменты знал наизусть. Из христ. авторов он чаще всего использовал труды Иеронима; в ряде посланий К. цитировал трактат «О погибели Британии» св. Гильды (Winterbottom. 1976; о литературном стиле посланий подробнее см.: Wright N. Columbanus's Epistulae // Columbanus. 1997. P. 29-92).

Первое послание, адресованное папе свт. Григорию I Великому, написано между 595 и 603 гг., когда К. жил в Луксовии. В рукописях текст был испорчен, поэтому Флеминг считал его публикацию невозможной (издание 1-го послания было подготовлено О'Ширином, обнаружившим более исправный текст); в издании и переводе Уокера содержатся неточности (см. комментированный перевод послания (Stanton. 1993), в котором учтены замечания Й. В. Смита). В послании К. обращается к «святому господину и отцу во Христе, великолепному украшению Римской Церкви, да и всей иссохшей Европы превысочайшему цвету», называя себя «бар Иона, ничтожный голубь» (здесь обыгрывается значение имени К. (голубь) и проводится параллель не только с прор. Ионой (Columbanus. Ep. 4. 8; 5. 16), но и с Симоном бар Ионой, т. е. ап. Петром - см.: Smit. 1971. P. 141-159; Leso. 2013. P. 386-387). Основная тема послания - защита К. пасхалии Псевдо-Анатолия, использовавшейся в Ирландии (см.: Mosshammer A. A. The Easter Computus and the Origins of the Christian Era. Oxf.; N. Y., 2008. P. 135-145). Автор приводит похвальные отзывы Евсевия и блж. Иеронима о свт. Анатолии Лаодикийском, к-рому приписывался текст, порицает «смехотворную» пасхалию Виктория Аквитанского (Ibid. P. 239-244) и галльских епископов, соблюдавших ее; К. также отрицательно отзывается о св. Льве I Великом, при к-ром пасхалия Виктория, вероятно, была принята Папским престолом. Согласно К., «наши наставники и древние ирландские философы» (nostris magistris et Hibernicis antiquis philosophis et sapientissimis) после тщательного изучения отвергли таблицу Виктория, т. к. в ней содержались еретические погрешности (автор приводит богословские и экзегетические аргументы, касавшиеся исчисления дат празднования иудейской и христ. Пасхи). По мнению К., только пасхалия Псевдо-Анатолия соответствовала истинному Преданию Церкви, тогда как пасхалию Виктория следовало запретить. Переходя к др. теме, К. спрашивает папу Римского о том, можно ли состоять в общении с епископами, виновными в симонии и нарушении обета целомудрия (по словам автора, эти канонические нарушения были широко распространены в Галлии). К. также спрашивает Григория Великого об отношении к монахам, к-рые уходили из мон-ря «ради Бога» и из стремления к пустынножительству (pro Dei intuitu et uitae perfectioris desiderio accensi), не получив разрешения настоятеля и, т. о., нарушив обеты (автор ссылается на ответы св. Гильды Финниану, но не приводит их содержание). К. с одобрением упоминает прочитанное им «Пастырское правило» свт. Григория Великого и просит папу прислать его проповеди на книгу прор. Иезекииля, т. к. толкование блж. Иеронима было неполным, а также проповеди на Песнь Песней, «чтобы возблагодарила тебя за это слепота [т. е. невежество] пришельца с Запада». В заключение К. просит папу дать письменный ответ (на вопрос о пасхалии), даже если он будет отрицательным. От управляющего папским патримонием Кандида он получил устный ответ папы, сводившийся к тому, что давно принятый обычай трудно отменить; К. возражает, что «заблуждение, конечно, старо, но опровергающая его истина еще старше».

Второе послание адресовано галльским епископам, собравшимся в Кабиллоне (602 или 603) и призвавшим святого объяснить, почему он придерживается ирл. пасхалии. К. с иронией указывает на то, что епископы оказали ему честь, созвав синод, тогда как Соборы в Галлии проводятся редко и нерегулярно. Автор советует прелатам обратить внимание на укоренившиеся канонические нарушения, вместо того чтобы обсуждать пасхалию. Рассуждая о том, какими должны быть истинные пастыри, К. подчеркивает, что им следует подтверждать делами то, что они проповедуют, т. к. проповедник Христа должен быть подобен Христу (см.: Bracken. 2008. P. 267-271). Епископам не следовало нарушать покой монахов, «хранящих безмолвие в этих лесах», прибывших из дальних краев, чтобы следовать за Христом. Подчеркивая, что он «ради Христа Спасителя, общего нашего Господа и Бога, паломником прибыл на эти земли», К. убеждает епископов примириться с существованием мон-ря: «Молю, да примет нас всех Галлия, как примет нас и Царство Небесное... Единое нам Царство обещано, единая у нас надежда на призвание во Христе, с Которым мы будем царствовать, если прежде здесь пострадаем с Ним, так что вместе с Ним и прославимся». Объединяя темы ирл. обычаев и аскетического подвига, К. пишет о своей безусловной преданности ирл. традициям: «Я верю преданию моего отечества» (credo traditioni patriae meae), это «наши каноны, Господни и апостольские заповеди, в них наша вера» (nostri canones, dominica et apostolica mandata, in his fides nostra est). «Вы же, отцы святые, посмотрите, что вы причиняете этим нищим старым воинам, этим престарелым паломникам. Думается мне, было бы для вас лучше покоить их, нежели тревожить».

Третье послание обращено к папе Римскому (имя адресата отсутствует); вероятно, оно было написано либо в 604, либо в 606 или 607 г., после кончины папы Сабиниана (604-606) и до избрания Бонифация III (607) (Grosjean. 1946. P. 208-210). Как следует из послания, К. убедился в том, что не может рассчитывать на отказ Папского престола от пасхалии Виктория. Продолжая мысль, заложенную в послании галльским епископам, святой просит папу Римского разрешить его монахам соблюдать «в паломничестве» ирландские обычаи (cum nostrorum regulis manemus seniorum), «если предание наших старцев не противоречит вере». Твердо отказываясь принять «правила этих галлов», К. обосновывает правомерность соблюдения разных пасхалий примером папы Аникета и сщмч. Поликарпа Смирнского, которые поддерживали дружественные отношения, несмотря на разницу способов вычисления даты Пасхи (Euseb. Hist. eccl. IV 14): каждый «хранил то, что принял, и пребывал в том, в чем был призван». В заключение К. указывает на 1-й канон К-польского Собора 381 г., разрешавший Церквам, основанным у варварских народов (ecclesias Dei in barbaris gentibus constitutas), соблюдать особые обычаи (suis uiuere legibus, sicut edoctas a patribus).

Четвертое послание, адресованное монахам Луксовия, написано К. в 610 г. в Намнетах, в ожидании высылки из Галлии. Активно используя риторические приемы, обращаясь то ко всем монахам, то к Аттале, святой пытается передать им свою обеспокоенность будущим мон-ря. К. призывает монахов к миру и согласию, подчеркивая, как важно сохранять единство общины в беспрекословном послушании настоятелю (наместником (praepositus) Луксовия К. назначает Атталу; если тот пожелает последовать за учителем, братию должен возглавить Вальделен). Согласно К., человеком правят гордыня (supercilium) и страсти (concupiscentiae), поэтому в людях пробуждается животное начало (beluinum), их раздирают конфликты. Но монахи стремятся жить в соответствии с образом Божиим, заложенным в человеке; послушанием, нестяжанием и постом они пытаются побороть страсти. Используя свое излюбленное выражение, К. уподобляет путь монаха следованию за Христом: «В том и состоит евангельская истина, что истинные ученики распятого Христа следуют за Ним с крестом... Блажен тот, кто делается соучастником Его страданий и Его унижения. В этом скрыто нечто поразительное, ведь Божие неразумие мудрее людей, и Божия слабость сильнее людей. Странным образом в неразумии скрыта непостижимая мудрость, и в слабости - несравненная сила». Нельзя следовать за Христом, не побеждая страсти: «Если ты упразднишь врага, то упразднишь и битву; если упразднишь битву, упразднишь и венец». Неудивительно, что мир ополчается на монахов, пытаясь помешать им следовать по пути Христа. Поэтому монахи должны сохранять единство, непременное условие их спасения: «Не думайте, что вас преследуют одни лишь люди: в них - демоны, которые завидуют тому, что есть у вас. Поднимите против них оружие Божие... и прокладывайте путь на небо, выпуская пламенные молитвы, словно стрелы. Тогда все, о чем бы вы ни попросили с верой и в единодушии, будет вам дано».

Пятое послание, адресованное папе Бонифацию IV, написано К. в кон. 612 или в 613 г. в Медиолане. Его основная тема - церковный раскол, последовавший за принятием папой Римским Вигилием решений V Вселенского Собора. Послание, самое пространное из писем К., отличается пышным стилем и «нервной риторикой» (Opera. P. XXXVIII; ср.: Bullough D. A. The Career of Columbanus // Columbanus. 1997. P. 24-25). Как и в послании монахам Луксовия, К. использует яркие риторические приемы, чтобы передать свою крайнюю обеспокоенность состоянием дел и убедить адресата в серьезности сложившегося положения. Иронические и даже насмешливые пассажи перемежаются с серьезными размышлениями о долге христианина и особенно пастыря Церкви, об опасности, угрожающей душам людей. Указывая на плачевное положение Церкви, К. поднимает вопрос об ответственности, к-рая лежит на папе Римском и на каждом христианине. По словам святого, схизматики уверяли его, что Папский престол захвачен сообщниками еретиков и раскольниками (hereticorum receptores... ac schismaticos), т. к. папа Вигилий принял лжеучения «древних еретиков» Евтихия, Нестория и Диоскора. Высказывалось мнение, что эти противоречивые обвинения свидетельствуют о плохом понимании К. сути разногласий (Schieffer. 1976. S. 196-197). Однако подобные утверждения содержатся и в др. источниках. Так, св. Ницетий, еп. Треверский, в послании имп. Юстиниану I призывал его очиститься от обвинений в ереси Нестория и Евтихия (MGH. Epp. T. 3. P. 118-119). Франк. епископы знали о постановлениях V Вселенского Собора и о давлении, к-рому в К-поле подверглись папа Вигилий и св. Датий, еп. Медиоланский. Как и К., они настаивали на том, чтобы спорные вопросы были преданы забвению, тогда как папа Римский должен был доказать, что он по-прежнему является «хранителем халкидонской ортодоксии» (Gray, Herren. 1994; Wood I. The Franks and Papal Theology, 550-660 // The Crisis. 2007. P. 223-241; Charles-Edwards. 2000. P. 377; Leso. 2013. P. 379-380). По мнению К., единственным способом прекратить схизму был созыв синода, на к-ром папа Римский мог подтвердить свою приверженность «апостольской вере».

В 5-м послании К. подробно излагает свою позицию по вопросу о папском примате. Святой был знаком с принятой в Риме экклезиологической концепцией и в целом разделял ее. Основание Церкви и вручение ап. Петру ключей от Царства Небесного (Мф 16. 17-19) К. рассматривает как доказательство исключительных полномочий папы Римского, преемника ап. Петра. Используя выражения «апостольский престол» (sedes apostolica), «кафедра Петра» (cathedra Petri) и «глава Церкви» (caput ecclesiae), К. называет Римскую кафедру «верховным престолом православной веры» (fidei orthodoxae sedem principalem). Обращаясь к папе с иронией и даже с насмешкой («ничтожнейший высочайшему, малейший величайшему... убогий могучему - какое диво, неслыханное дело, редкая птица! - отцу Бонифацию отважился написать Колумба» (Palumbus)), К. подчеркивает свою преданность Папскому престолу (deuincti sumus cathedrae sancti Petri). Обыгрывая имя папы Вигилия (forte non bene uigilauit Vigilius), святой пишет о «бесчестье» (infamia), к-рое ошибочные действия папы навлекли на Римскую кафедру, призывает Бонифация IV «очистить кафедру Петра от всякого заблуждения» (ut mundes cathedram Petri ab omni errore) и «развеять туман подозрений вокруг кафедры св. Петра» (ut caligo suspicionis tollatur de cathedra sancti Petri). К. подчеркивает, что по заслугам апостолов Петра и Павла «вы находитесь у небесного порога, а Рим - глава Церквей всего мира», не считая Иерусалимской Церкви, обладающей особым достоинством (uos prope caelestes estis, et Roma orbis terrarum caput est ecclesiarum, salua loci dominicae resurrectionis singulari praerogatiua). Ап. Петр получил ключи от Царства Небесного благодаря исповеданию веры, и власть папы связана с его обязанностью хранить истинную веру (unitas fidei in toto orbe unitatem fecit potestatis et praerogatiuae). Поэтому на папе лежит огромная ответственность: искажение чистоты вероучения может повлечь утрату им власти (dignitas, potestas). К. призывает Бонифация IV отвергнуть отрицательный пример Вигилия и проявить попечение о Церкви. Если папа последует ап. Петру в исповедании веры, вся Церковь последует его примеру (tu Petrum, te tota sequatur ecclesia - Ep. 5. 17). Папа должен «пробудиться», ибо приближается Второе пришествие (tempus est de somno surgere, Dominus appropinquat): «Все ждут тебя, потому что только ты можешь все привести в порядок» (te totum expectat, qui potestatem habes omnia ordinandi).

Поучая Бонифация IV, К. отстаивает свое право на братское увещевание: он изображает себя сторонним наблюдателем, странником, пришедшим из дальних краев, чей христ. долг - напомнить папе о его обязанностях. Святой подчеркивает, что он явился из Ирландии, жители к-рой некогда приняли веру от «вас, преемников св. апостолов». Поэтому ирландцы, «живущие на краю света», тоже являются учениками Петра и Павла и всех апостолов; никто из них не был «еретиком, жидовствующим или схизматиком». Т. о., право К. указывать папе Римскому, что тому следует сделать, основано не только на его долге как христианина, но и на ирл. происхождении святого, к-рое подтверждало чистоту его веры (Bracken. 2002; Idem. 2008; Leso. 2013. P. 382-389).

Шестое послание К., оставшееся неизвестным Флемингу, имеет особую рукописную традицию (текст сохр. в рукописях из аббатства Боббио - Taurin. G. VII. 16 (2-я пол. IX в.); Taurin. G. V. 38 (IX-X вв.)); высказывались сомнения в авторстве К. Указание на адресата отсутствует; автор обращается к ученику, «любимому мальчику и милому служителю», убеждая его усердно бороться со страстями и стремиться к спасению. Перечисляя добродетели, к-рые должен воспитывать в себе ученик, автор подчеркивает, что юность - благоприятное время для аскетических подвигов, к-рые помогут ему одержать верх над пороками и достичь Царства Небесного.

«Правила для монахов»

«Правила для киновитов»

Пенитенциал К.

Проповеди

Стихотворения

Гробница св. Колумбана в аббатстве Боббио, Италия. XV в.

Гробница св. Колумбана в аббатстве Боббио, Италия. XV в.

Вероятно, в аббатстве Боббио почитание К. сложилось лишь в VIII в.: самое раннее упоминание о «монастыре Боббио, где почивает св. Колумбан», содержится в грамоте Карла Великого от 5 июня 774 г. (monasterium Ebobiense ubi sanctus Columbanus corpore requiescit - MGH. Dipl. Karol. T. 1. P. 114-115). Упоминание о посвящении мон-ря ап. Петру и «Христову исповеднику Колумбану» в документе 747 г. скорее всего является интерполяцией (Codice. 1918. Vol. 1. P. 126; см.: Bullough D. A. The Career of Columbanus // Columbanus. 1997. P. 27-28). Благодаря покровительству лангобардских королей аббатство Боббио стало одним из богатейших мон-рей в Италии: согласно переписи 883 г., во владении мон-ря было 11 605 га земли, на к-рых жили 3,5 тыс. чел.; обитель содержала 724 наемных работника (Richter. 2008. P. 134-135). В связи с имущественными спорами относительно «земель св. Колумбана» в Боббио было составлено сказание о чудесах К. (BHL, N 1904-1905). В сказании сообщается об открытии мощей К. 19 июля 929 г. по указанию аббата Герлана, архиканцлера Италии при кор. Гуго (926-947). В 1456-1522 гг. в Боббио была построена монастырская церковь (ныне базилика Сан-Коломбано). В крипте храма установили мраморную гробницу святого с рельефами на темы Жития К., выполненную в 1480 г. миланским скульптором Джованни де Патриаркис; у боковых стен крипты находятся алтари с гробницами св. аббатов Атталы и Бертульфа. В музее базилики хранятся серебряный бюст-реликварий с черепом К. (1514), нож, деревянная чаша и колокольчик, по преданию принадлежавшие святому, а также алебастровая гидрия, к-рую, согласно легенде, подарил К. свт. Григорий Великий. Почитание К. получило распространение в Лигурии, Ломбардии, Пьемонте, Тоскане и Эмилии; среди церквей, названных в честь святого,- собор святых Петра, Лаврентия и К. в Бруньято (обл. Лигурия).

В средние века почитание К. как наставника св. Галла существовало в аббатстве Санкт-Галлен (Duft J. St. Columban in der St. Galler Handschriften // Zschr. f. schweizersche Kirchengeschichte. 1965. Bd. 59. S. 285-296), а также в Бретани, где святому посвящен ряд церквей и часовен. В XIX в. почитание К. получило распространение в Ирландии, затем в США и Канаде. В честь святого названо Об-во миссионеров св. Колумбана, основанное в 1918 г. в Ирландии (его члены трудились гл. обр. в Китае), а также аффилированное с ним Об-во сестер св. Колумбана (с 1924).