Болландист И. Пиний указал 3 редакции Мученичества Е. (ActaSS. Aug. T. 2. P. 70-72), сохранившиеся в различных греч. рукописях X-XIV вв. Позднее В. В. Латышев, исследовав извлечения из венской рукописи XIV в. (Lambecius P., Kollarius A. F. Commentariorum de augustissima biblioth. caesarea Vindobonensi. Vindobonae, 1782. T. 8. P. 221-224) и неск. копий с ватиканских рукописей (Vat. gr. 819, 866, 1671), пришел к выводу, что в них содержится одна редакция Мученичества Е. в 4 изводах, различающихся между собой незначительными деталями и восходящих к одному архетипу. Поскольку в некоторых из них автором назван антиохийский диак. Евстохий, родственник Е., последовавший за ним в Кесарию Каппадокийскую и тайно записавший акты допроса мученика, Латышев предположил, что первоначальное сказание о Е. было составлено его современником. Однако архетипом изводов Мученичества послужила более поздняя обработка этого сказания, на что указывает сообщение в конце текста о смерти имп. Юлиана и вступлении на престол имп. Иовиана (363-364), а также вставка о том, что свт. Василий Великий (епископ с 370) похоронил останки Е., а протоколы его мученичества включил в свою б-ку. По мнению зап. ученого П. Ламбека, сказание о Е. является полностью подложным, а имя автора могло быть заимствовано из лексикона «Суда» (ок. сер. X в.), где упоминается Евстохий Каппадокийский, софист и историограф, живший при имп. Констанции.
Большую часть Мученичества занимает речь Е. к Юлиану. Он рассказывает о событиях из жизни Константина Великого: о происхождении Константина от временного сожительства Елены с Констанцием, встретившим ее в таверне по дороге в Рим после победы над сарматами (Е. находился в отряде, сопровождавшем императора, и был свидетелем этой встречи); о поисках Константина и о признании его сыном Констанция; о 2 небесных видениях Константину во время войны с «византийцами» (жителями Вост. Римской империи) - надписи из звезд на небе и Креста с надписью из звезд; об основании К-поля; о захвате Константина в плен персами, решившими принести его в жертву богам, и об освобождении императора отрядом воинов, в числе к-рых был Е. Рассказы, кроме 2-го и последнего, имеют историческую основу, однако в изложении Е. приобретают множество легендарных деталей. Мученик прославляет Константина за его веру во Христа и упрекает Юлиана в отступничестве.
Т. о., повествование о Е. в конечном варианте представляет собой единый текст, включающий Мученичество Е. и легендарные рассказы о Константине Великом, возникшие не ранее VII в., когда начинается распространение народного культа императора. Относительно времени окончательной обработки сказания мы имеем terminus ante quem, устанавливаемый по самой древней рукописи X в. (Vat. gr. 1671), созданной студийским диак. Дорофеем.
Императорский Минологий 1034-1041 гг. содержит рассказ о Е., отличающийся более тщательной лит. обработкой, но также восходящий к единому архетипу всех изводов (Latyšev. Menol. T. 2. P. 247-250). В греч. синаксарях не уточняется, что Е. пострадал в Кесарии, и отсутствуют легендарные рассказы о Константине.
В ВМЧ митр. Макария приводятся перевод Мученичества Е. из рукописи Vat. gr. 819 (XI-XII вв.) и 2 проложных Жития.
Сказание о Е. из Четьих-Миней, составленных свт. Димитрием Ростовским, отличается от сказаний из греч. синаксарей следующими добавлениями: Е. назван свидетелем страданий и автором Мученичества Василиска (см. ст. Евтропий, Клеоник и Василиск); приведен рассказ о третейском суде, ставшем причиной ареста Е.; сообщается о явлении Е. и Константину изображенного на небе Креста.
В Коптской Церкви память Е. под 5-м числом месяца тобе (31 дек.) содержится уже в самых ранних дошедших до нас копто-араб. Минологиях (синаксарях) при евангельских Лекционариях (XII в.). Под соответствующей датой (5-й день месяца тэр) она вошла и в эфиоп. синаксарную традицию. Краткое сообщение о Е. содержится в арабо-яковитском Александрийском синаксаре (кон. XIII в., архетип XII в.) и его эфиоп. версии. Полный вариант Мученичества имеется также в средневек. груз. переводе (см.: AnBoll. 1912. Vol. 31. P. 313).
В Зап. Церкви Е. почитается с XVI в.: впервые его имя появляется в добавлениях к Мартирологу Узуарда в издании Иоанна Молана (Жан де ла Моль) (Usuardi Martyrologium / Ed. J. Molanus. Lovanii, 1568). Кард. Цезарь Бароний внес в Римский Мартиролог память Е. из греч. стишного синаксаря XIV в. (Paris. gr. 1582).
Е. обычно изображается как старец с седыми волосами по плечи и небольшой заостренной бородой; в его руке крест; одеяние составляют богато украшенный хитон и плащ. Одно из ранних изображений Е. сохранилось на мозаике храма в монастыре свт. Иоанна Златоуста близ с. Куцовендис на Кипре (ок. 1100), в медальоне на юго-зап. арке рядом со святыми Прокопием, Георгием и Димитрием.
В серб. искусстве мученик традиционно изображается с темно-русыми волосами, небольшими усами и бородой, в руке крест: напр., в ц. Вознесения в мон-ре Дечаны, Косово и Метохия (1348-1350), в ц. Вознесения в мон-ре Раваница, Сербия (1375-1377).
Образ Е. встречается в настенных и рукописных минологиях: в нартексе ц. Сорока мучеников в Велико-Тырнове, Болгария (1230),- в мучении; в ц. вмч. Георгия в Старо-Нагоричино, Македония (1317-1318),- оплечно; на миниатюре Минология 1327-1340 гг. (Bodl. F. 1. Fol. 50r). В греко-груз. рукописи XV в. (РНБ. О.I.58. Л. 123 об.) Е. представлен с темными взлохмаченными волосами, в хитоне, с копьем в правой руке.