ИОАНН

(Стухин; † 24.06.1417), архиеп. Новгородский. До избрания на кафедру И. был игуменом Варлаамиева Хутынского в честь Преображения Господня монастыря. В Новгородской IV летописи И. назван «Перфурьевым (Порфириевым.- М. П.) сыном» (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 349). В Софийской I летописи (отражающей свод митр. Фотия 1418 г.) сообщается фамилия И.- Стухин. Не исключено, что известный владычному летописцу отец И. Порфирий Стухин был одним из светских слуг новгородских архиепископов. 9 июля 1400 г. в Лисицком в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастыре умер «владычень брат» схимник Василий, который упоминается без отчества. Пригородные Лисицкий и Хутынский мон-ри были крупными книжными центрами и, вероятно, не состояли в ведении новгородского архимандрита, имея, как и Деревяницкий в честь Воскресения Христова монастырь, особые связи с Новгородской кафедрой: в 1386 г., при подходе к городу московских войск во главе со св. кн. Димитрием Иоанновичем, Хутынский мон-рь (где, возможно, игуменствовал в это время И.) и Деревяницкая обитель не были сожжены новгородцами, как 24 др. мон-ря (см.: Бобров. Монастырские книжные центры. 2001. С. 41-51, 53-54).

Предшественник И. Новгородский архиеп. Алексий 22 апр. 1388 г. оставил кафедру «по своеи воли... своего ради нездравиа» и удалился в Деревяницкий монастырь, повелев новгородцам избрать по традиции «три мужа, егоже вы Бог дасть» - 3 кандидатов на Новгородскую кафедру. Одним из кандидатов стал И. (другие претенденты также были игуменами пригородных новгородских монастырей - Парфений, настоятель Благовещенского монастыря на Мячине, и Афанасий, настоятель монастыря Рождества Христова на Поле «у скуделен»). Жребий в кафедральном соборе Св. Софии решил вопрос в пользу И.- «мужа добра, тиха, смирена». 7 мая, в праздник Вознесения Господня, «всь Новъград» возвел И. на сени во владычном дворе, где его благословил еп. Алексий. Однако поездка к митрополиту для совершения хиротонии была отложена, поскольку митр. Пимен находился в К-поле (вернулся на Русь в июле 1388). 8 дек. И. с боярами выехал в Москву, «позван послы» от митр. Пимена. 10 янв. 1389 г. И. прибыл в Москву и 17 янв. в московском Архангельском соборе был хиротонисан во архиепископа Новгородского (помимо митр. Пимена в поставлении участвовали Рязанский еп. Феогност, Смоленский еп. Михаил (в Новгородской I летописи ошибочно назван Даниилом), Сарайский еп. Савва, Звенигородский еп. Даниил). В присутствии вел. кн. св. Димитрия Иоанновича в тот же день состоялся «праздник светел с хвалами и песньми».

В Новгород И. вернулся 8 февр. 1389 г. Весной того же года к И. приехала делегация псковичей с просьбой поставить в псковские храмы безместных священников. Затем архиепископ отправился в Псков, страдавший от морового поветрия, «и молитвою его преста мор» (НПЛ. 1950. С. 383; ср.: ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 351, 366-367). Вероятно, И. принимал участие в погребении бывшего архиеп. Алексия, скончавшегося 3 февр. 1390 г. в Деревяницком монастыре. В 1390 г. новгородцы после похода на Псков и заключения мира подтвердили мир с Москвой при новом вел. кн. Василии I Димитриевиче. Кроме того, Новгород отправил делегацию с целью заключения мира «с Немци» (Ригой, Ревелем, Любеком, Дерптом (Юрьевом; ныне Тарту) и Готландом); договор был заключен на съезде с представителями ганзейских городов и Ливонии в Изборске осенью 1391 г., ратифицирован в Новгороде в янв.- февр. 1392 г., после 7 лет отсутствия торговых отношений («Нибуров мир»).

В 1389 г., когда князем в Новгороде стал Семён (Лугвень) Ольгердович, брат польск. кор. и вел. кн. Литовского Владислава (Ягайло), резко усилились пролитов. настроения в Новгороде, что, по-видимому, явилось одной из главных причин последовавшего вскоре конфликта новгородцев с митр. св. Киприаном и Московским вел. кн. Василием Димитриевичем. В вассальной грамоте от 25 мая 1389 г., отправленной кн. Семёном (Лугвенем) Ягайло из Сандомира, говорится, что Ягайло «поставил нас опекалником мужем и людем Великого Новагорода». Вместе «с теми людьми с Великого Новагорода» кн. Семён (Лугвень) принес присягу верности королю, написав, что «не хочем тако ж николи отступить их Коруне королевстве полского» (АЗР. Т. 1. С. 26, № 10).

11 февр. 1391 г. в Новгород прибыл новый митр. всея Руси св. Киприан, к-рого сопровождал Рязанский еп. Феогност. И. «створи пиры многи и чести митрополита 2 недели с новгородци честью великою и дары многими». Приезд Главы Русской Церкви был вызван в первую очередь отказом новгородцев в 1385 г. митр. Пимену в праве совершать в Новгороде месячный суд (право месячного суда состояло в том, что в продолжение месяца митрополит или его представитель в Новгороде рассматривал судебные дела и тяжбы новгородцев, в к-рых миряне подлежали суду Церкви, кроме того, в Москве митрополит принимал апелляции на суд Новгородского архиепископа; все сборы и штрафы по таким делам шли в митрополичью казну). Собравшись на вече, новгородцы в 1385 г. целовали крест и подписали клятвенное обещание о том, чтобы им судиться у Новгородского архиепископа. Об этом поступке новгородцев было доведено до сведения К-польского патриарха Антония IV, к-рый, по-видимому по просьбе митр. Киприана, в 1390 г. прислал грамоту с призывом к новгородцам подчиниться суду митрополита (грамота известна по упоминанию в патриаршей грамоте 1393 г. в Новгород по тому же вопросу - РИБ. Т. 6. Прил. Стб. 237-240, № 37). Патриаршее послание новгородцами было отвергнуто.

Митрополит остановился при ц. св. Иоанна Предтечи на Чудинцевой ул., служил литургию в Софийском соборе (дважды) и в Никольском соборе на Ярославовом дворище. Во время визита Киприана велись переговоры о том, чтобы уничтожить грамоту, в к-рой новгородцы поклялись не принимать митрополичьего суда. Переговоры закончились для митрополита безрезультатно: несмотря на то что свт. Киприан обещал «снять» с новгородцев данную ими клятву, они оставались непреклонны. В итоге первоиерарх покинул Новгород, имея на него «велико нелюбие». Согласно московской версии рассказа об этих событиях, в которой новгородцы резко осуждаются за неподчинение митрополиту, Киприан уехал, «не благословя их епископа и самех новогородцев» (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 161; Т. 18. С. 141). В грамотах К-польского патриарха, написанных осенью 1393 г., где содержится изложение хода дела, сообщается о том, что митрополит, уезжая, «произнес на вас (новгородцев.- М. П.) отлучение» (РИБ. Т. 6. Прил. Стб. 240, 254). При этом патриарх упрекал непокорную паству за неподчинение наложенному прещению: «Еще хуже и нелепее, что вы, священники, находясь в отлучении, крестите, священнодействуете, водружаете олтари, совершаете [церковные] собрания, праздники и торжества» (Там же. Стб. 240, 242). (Большинство историков (А. И. Никитский, Е. Е. Голубинский, В. Н. Бернадский, А. С. Хорошев) согласны в том, что новгородцы митр. Киприаном были отлучены от Церкви. Однако, по мнению С. А. Фетищева, полного разрыва церковных отношений не было, т. к. 29 авг. 1392 Киприан прислал «в епископью в Новгородскую, в Святую Софью» грамоту о неприкосновенности церковных судов и вотчин, где называл И. своим «сыном» (Там же. Стб. 229-232, № 26). Но датировка грамоты митр. Киприана 6900 (1392) г., как можно думать, неточна - по-видимому, дата недописана в части единиц, возможно, десятков (дата грамоты приведена в июльских книгах ВМЧ и в решениях Стоглавого Собора). Более точной датировкой грамоты следует считать 1395 г. (см. ниже).)

В конфликте с новгородцами митр. Киприан вновь обратился к авторитету К-польского патриарха, отправив в К-поль своего апокрисиария Дмитрия Афинянина. Одновременно туда же выехала делегация из Новгорода. В К-поле новгородские послы говорили: «Не хотим судиться у митрополита, ни того, чтобы, когда он позовет на суд нашего епископа, последний шел [к нему], или чтобы митрополит приходил в Великий Новгород и судил один месяц, или кто-либо приносил ему жалобу, и митрополит посылал бы на суд своего человека». В противном случае новгородцы угрожали «сделаться латинянами» (Там же. Стб. 256, 258; ср. принципиально иное изложение позиции новгородцев в пересказе грамоты, включенном в Новгородскую Карамзинскую летопись (2-я выборка): «Не хотим судитися у митрополита, но, егда повестит епископа нашего, да поидет, и егда придет митрополит в Великыи Новград, да судить единь месяць, и егда зазовет кто кого, да послеть судью своего митрополит судити его» - ПСРЛ. Т. 42. С. 162). Патриарх, созвавший 3 Собора по данному вопросу, поддержал митр. Киприана. В 1393/94 г. апокрисиарий патриарха Вифлеемский архиеп. Михаил привез в Новгород 2 патриаршие грамоты, написанные осенью 1393 г.: после приезда Дмитрия Афинянина и после встречи патриарха с новгородским посольством (РИБ. Т. 6. Прил. № 37, 38). В грамотах подробно излагается ход конфликта, говорится об отлучении новгородцев митр. Киприаном. В 1-м послании, составленном в резких выражениях, имеется обращение к И.: «Ты, епископ, соединился с мирянами, вступил с ними в союз и прежде всего утвердил противозаконную клятву, не приносящую никакой пользы, кроме телесной, и то с нарушением божественных и священных канонов» (Там же. Стб. 240, 242). Во 2-й грамоте патриарх подтвердил законность отлучения, наложенного на новгородцев митр. Киприаном. Необходимо подчеркнуть, что инициаторами конфликта с митрополитом были новгородцы-миряне (это отмечено и в патриарших грамотах). Упорное нежелание новгородцев принять месячный суд митрополита объяснялось не в последнюю очередь тем обстоятельством, что доходы от церковного суда поступали в архиепископскую казну, к-рая в Новгородской республике играла роль государственной.

Неподчинение новгородцев митр. Киприану, к-рого поддерживал Московский вел. кн. Василий Димитриевич, стало одной из причин военных столкновений Новгорода с Московским великим княжеством в кон. зимы 1391/92 г. и весной 1393 г. (др. причинами были вопросы о задолженности новгородцев в «черном боре» - общерус. выплатах в Орду, а также о «княжщинах» - доходах, положенных Василию Димитриевичу как новгородскому князю). В кон. зимы 1391/92 г. вел. князь послал московские войска на Торжок, где они «повоевали» новгородские волости. В ответ новгородцы взяли Устюг. 6 апр. 1393 г. новгородцы и новоторжцы, собравшись в Торжке на вече, убили боярина Максима, сторонника Московского вел. князя. Вновь московские войска «повоевали» Торжок, пострадали земли вокруг Вологды и Волока Ламского, а новгородцы напали на Устюжну, Белоозеро и Устюг, взяли Кличен на берегу оз. Селигер. Однако они пошли на мир с вел. князем. Согласно Устюжской летописи 1-й четв. XVI в., посредником на переговорах выступил Ростовский архиеп. свт. Феодор, к к-рому новгородцы послали И. (ПСРЛ. Т. 37. С. 37). В кон. 1393 г. был заключен мирный договор. Новгородцы отослали в Москву митрополиту «целовальную грамоту» 1385 г., тем самым признав право митрополита на суд в Москве, выплатили ему долги, Василию Димитриевичу дали «черный бор» и обещали выплатить «княжщины». С Новгорода было снято наложенное митрополитом отлучение.

В 1394 г. был заключен мирный договор между Новгородом и новым Литовским вел. кн. Витовтом. В том же году произошло военное столкновение между Новгородом и Псковом: новгородцы осаждали Псков в течение недели. Мир был заключен только 18 июля 1397 г., после того как псковичи «биша чолом» И., чтобы он благословил новгородцев заключить мир.

В 1395 г. митр. Киприан прибыл в Новгород с Вифлеемским архиеп. Михаилом и пробыл там «всю весну и до Петрова говениа». И. им «дал честь велику», но, как сообщает Новгородская I летопись, митрополиту не были предоставлены требуемые им судебные полномочия («новгородци суда ему не даша» - НПЛ. 1950. С. 387; ПСРЛ. Т. 42. С. 92). В Новгороде митрополит дал новгородцам грамоту, в к-рой разъяснял вопросы, касающиеся богослужения и церковной дисциплины (РФА. [Вып. 6]. С. 488-489, № 135; РИБ. Т. 6. Стб. 235-238, № 29). 12 мая Киприан из Новгорода послал 2 грамоты в Псков: одна грамота была о невмешательстве мирян в церковные суды (РИБ. Т. 6. Стб. 231-234, № 27), др. грамота отменяла уставную грамоту, данную Пскову Суздальским и Нижегородским архиеп. св. Дионисием в 1382 г. (Там же. Стб. 233-236, № 28). Этими грамотами Киприан положил начало многолетним церковным контактам между Псковом и Москвой помимо Новгородского архиерея, в юрисдикции к-рого состоял Псков. К 1399-1406 гг. относится еще одна грамота свт. Киприана в Псков (послана из Москвы 17 апр.), посвященная совершению различных священнодействий (Там же. Стб. 239-242, № 30). Из этой грамоты следует, что митрополит ставил священников в Псков (хотя это находилось в прямом ведении Новгородского архиепископа), отправил в Псков рукопись Иерусалимского устава и список синодика собора Св. Софии в К-поле. Будучи в Новгороде, Киприан освятил антиминсы и повелел И. отослать их в Псков, однако Новгородский владыка, находясь в Пскове, приказал разрезать каждый антиминс на 4 части, в связи с чем Киприан послал в Псков 60 антиминсов, приказав их не разрезать. Упоминание приезда И. в Псков после посещения свт. Киприаном Новгорода позволяет датировать грамоту временем не ранее 1399 г. (см. ниже). Согласно гипотезе И. И. Малышевского, во время длительного пребывания митр. Киприана в 1395 г. в Новгороде там была искоренена секта стригольников (с кон. XIV в. о стригольниках в Новгороде ничего не известно, в 1-й трети XV в. секта существовала, по-видимому, только в Пскове) (Малышевский И. И. О зарождении религ. сект в России с рационалистическим направлением // ТКДА. 1883. № 12. С. 671-676).

Согласно новгородскому летописанию, уезжая из Новгорода, митр. Киприан благословил архиепископа и весь город. Это сообщение дало основание мн. историкам (напр., митр. Макарию (Булгакову), А. И. Никитскому) считать, что спор о месячном суде в 1395 г. был решен в пользу митрополита. Единственной опорой в источниках для этого предположения может служить Никоновская летопись 20-х гг. XVI в., в которой записано: «Даша ему новгородци суд по старине» (ПСРЛ. Т. 11. С. 157). Однако данная фраза является позднейшей вставкой, призванной объяснить благословение Киприаном Новгорода. Голубинский и Хорошев предположили, что Киприан был вынужден уступить новгородцам в данном вопросе, поскольку положение Москвы в тот момент было угрожающим из-за приближения войск Тамерлана (Голубинский. История РЦ. Т. 2/1. С. 318; Хорошев. 1980. С. 82). В 1396 г. И. был по приглашению митрополита в Москве.

Весной 1397 г. по инициативе вел. кн. Василия I началась новгородско-московская война за Двинскую землю, подчинявшуюся Новгороду. Московские войска помимо Подвинья заняли Волок Ламский, Торжок, Вологду и Бежецкий Верх с волостями, находившиеся до этого в совместном владении с Новгородом. В том же году митр. Киприан прислал своего стольника к И., призывая в Москву «о святительскых делех». И. поехал также для переговоров с вел. князем о перемирии, к-рое, однако, достигнуто не было («князь не принял владычня благословление, ни новгородчкаго челобития» - ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 382; изложение речи И., обращенной к вел. князю, см.: ПСРЛ. Т. 16. Стб. 140), хотя Киприан отпустил И. и послов в Новгород «с честью и благословением» (НПЛ. 1950. С. 390). Весной 1398 г. И. благословил новгородский поход с целью отвоевания «отцыны». Трехтысячное войско новгородцев летом опустошило не только Двинскую землю, но и владения вел. князя: Белоозеро, Вологду, Устюг, галичские и кубенские волости. В Московской летописи говорится, что в Устюге новгородцы разграбили собор и даже «одраша» оклады с икон и в Белоозере «сотвориша ему яко и Устюгу». Согласно Устюжской летописи, И. резко осудил разорение новгородцами Устюга и разграбление собора (ПСРЛ. Т. 37. С. 38). Осенью 1398 г. И. благословил послов, отправлявшихся к вел. князю, к-рые заключили мир с Москвой «по старине»; вел. князь вынужден был отступиться от Двинской земли.

И. принадлежит благословенная грамота архангельскому во имя архангела Михаила мужскому монастырю (ИРИ. Т. 3. С. 300-301; Шахматов А. А. Исследование о двинских грамотах XV в. СПб., 1903. Ч. 2. С. 145-146), сохранявшаяся в 1811 г. в мон-ре, судя по формулярным особенностям, по-видимому, в списке (при этом указана вислая святительская печать И. на подлиннике) и позднее утраченная. Грамота, написанная в ответ на послание двинских жителей, предоставляет мон-рю право «вседневной службы», игуменом обители И. благословил быть основателю монастыря Луке. С. В. Рождественский предположил, что грамота была составлена в 1398 г., во время военного столкновения с Москвой, и послужила своеобразным ответом на грамоты вел. кн. Василия I 1397-1398 гг. на Двину. В. Л. Янин датирует грамоту достаточно широко - 1398-1414 гг., указывая на то, что отраженное в ней наличие на Двине 2 посадников последовало за урегулированием конфликта с Москвой (Янин. 1991. С. 298-299). Именно в это время, по Янину, было основано Двинское наместничество Новгородского архиерея (Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. М., 1970. Т. 2. С. 84). Печать И. не обнаружена, однако известны 2 печати его двинских и 3 печати его новоторжских наместников (Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. М., 1998. Т. 3. С. 79, 80, 82, 85, 187, 189).

В 1399 г., после того как новгородцы послали «възметную грамоту» (объявление войны) вел. кн. Литовскому Витовту (в ответ на заключенный в 1398 Витовтом союз с Тевтонским орденом против Новгорода и Пскова), И. принимал у себя брата вел. кн. Московского Андрея Дмитриевича, приехавшего княжить в Новгород, был в Пскове «на свои подъезд» (право месячного суда), где «повеле Захарии посаднику наняти наимиты ставити костер (башню.- Авт.) над Псковою на Крему (Кром, псковская крепость.- М. П.), и дасть владыка мастером свое сребро» (Псковские летописи. 1941. Вып. 1. С. 26), на к-рое были построены башни «на Радчине всходе» и «в куту города» (Там же. 1955. Вып. 2. С. 31).

6 марта 1401 г. И. по приглашению митрополита отправился в Москву «о святительских делех». Вместе с архиереем поехал посадник Юрий Онцифирович - свидетельство того, что на переговорах должны были обсуждаться вопросы не только церковной жизни. В Москве И. был задержан и помещен в Никольский мон-рь (см. Московский греческий во имя святителя Николая Чудотворца монастырь). Летом по повелению вел. кн. Василия I московские войска в нарушение мирного соглашения напали на Двинскую землю, затем осадили Торжок. Ход событий заставляет предполагать, что действия митр. Киприана и вел. кн. Василия I были согласованы. И. вернулся в Новгород 15 июля 1404 г., в Москве «у Киприяна митрополита» он был задержан на 3 года и 4 месяца (НПЛ. 1950. С. 398). В Новгородской V летописи (Бобров датирует ее временем ок. 1447) и в Летописи Авраамки (отразившей свод Новгородского архиеп. Ионы, составленный до 1471) приводится пространный рассказ о задержании в Москве «честного старца» И. по воле митр. Киприана и об освобождении его по распоряжению вел. кн. Василия Димитриевича через 3 года, 3 месяца и 3 недели (ПСРЛ. Т. 4. С. 144; Т. 16. Стб. 147-148). Согласно Устюжской летописи 1-й четв. XVI в., И., приехавший в Москву к вел. князю «бити челом о Торшку», был посажен «за сторожи» в Чудовом мон-ре по приказу Василия Димитриевича за непредоставление митрополиту месячного суда (ПСРЛ. Т. 37. С. 81). Согласно митрополичьей Никоновской летописи (20-е гг. XVI в.), длительное пребывание И. в Москве «в наказании и смирении» было санкционировано Архиерейским Собором, на к-ром И. был осужден и был вынужден, как и Луцкий еп. Савва, отказаться от кафедры, причем митр. Киприан приказал им не покидать Москву (ПСРЛ. Т. 11. С. 185; ср.: Там же. С. 190-191). Вероятно, в данных летописях отразились позднейшие домыслы сводчиков. Никитский и Бернадский видели истинную причину задержания Новгородского архиерея в борьбе за Двинскую землю (арест стал наказанием со стороны московских властей за благословение, данное И. на отвоевание Заволочья; см.: Никитский. 1879. С. 111; Бернадский. 1961. С. 229-231). Голубинский считал причиной ареста вопрос о месячном суде митрополита в Новгороде (Голубинский. История РЦ. Т. 2/1. С. 318-319). Хорошев писал, что месячный суд митрополита в Новгороде после ареста И. был ликвидирован (Хорошев. 1980. С. 83), однако это неверно, поскольку данный вопрос регулярно поднимался позднее, при митр. св. Фотии.

В отсутствие архиерея Новгород в 1402 г. заключил со Смоленском мирный договор, направленный против Литовского вел. кн. Витовта. В 1404 г., когда Смоленск был захвачен Витовтом, смоленский кн. Георгий (Юрий) Святославич прибыл в Новгород и получил 13 городов в Новгородской земле. В 1405 г. Витовт осаждал псковскую крепость Воронач. Когда псковичи послали в Новгород предложение участвовать в ответном походе «на Литву мстити крови християнския», согласно Псковским летописям, новгородские воеводы ответили, что «нас не благословил владыка воевати Литвы... но идем с вами на Немцы» (Псковские летописи. 1941. Вып. 1. С. 28; ср.: Там же. 1955. Вып. 2. С. 32). По Новгородской IV летописи, однако, новгородцы «послаша им в помощь на Литву воеводы... с вои», к-рых псковичи вернули в Новгород (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 399), а по сообщению Софийской II летописи, псковичи и новгородцы отправили совместную делегацию в Москву с просьбой о помощи (ПСРЛ. Т. 6. Вып. 1. Стб. 15).

В 1407 г. в Новгород «милостиня ради» приезжал Трапезундский митр. Феодул. В том же году новгородские власти, в т. ч. И., послали грамоту вел. кн. Витовту, прося у него в качестве служебного князя его брата Семёна (Лугвеня), хорошо проявившего себя как полководец в 1390-1392 гг. (занявший в 1389 новгородский стол кн. Семён в 1392 уехал из Новгорода под давлением московского князя). Призыв Семёна (Лугвеня) на новгородский стол состоялся в условиях московско-литов. конфликта и был резко осужден союзным Москве Псковом. О пролитов. ориентации новгородских властей в те годы свидетельствует сохранившаяся в нем. переводе грамота Новгорода Семёну (Лугвеню), составленная от лица И., посадника и тысяцкого, в к-рой новгородские власти просят князя срочно вернуться в Новгород в связи с осложнением отношений с Ливонским орденом, при этом заявляя, что «мы хотим действовать, советуясь с великим князем», т. е. с Витовтом (1411 г.?; ГВНиП. № 52. С. 90-91). В 1412 г. Семён (Лугвень) окончательно покинул Новгород, и до 1432 г. литов. служебных князей в Новгороде не было.

Новый митр. св. Фотий, прибывший на Русь весной 1410 г., 29 авг. того же года отправил послание И., духовенству и мирянам Новгорода (РФА. [Вып. 6]. С. 507-512, № 141; РИБ. Т. 6. Стб. 269-276, № 33; ПСРЛ. Т. 42. С. 95-97), в к-ром содержались предписания о воздержании от пьянства и пиров, особенно во время постов и до литургии, объявлялись незаконными невенчанные браки и 4-е браки, за 3-й брак устанавливалась епитимия, запрещались «скверные словеса», слушание «басней» и обращение к «лихим» бабам, ростовщичество, особенно белого и черного духовенства, венчание девочек до 12 лет, совместные муж. и жен. мон-ри, судебные поединки («поле») и др. Поскольку митрополит не был еще достаточно осведомлен о положении дел в епархиях, можно предположить, что сведения, отразившиеся в послании, он получил из Новгорода, вероятно от И. Видимо, тогда же послание с аналогичным содержанием было отправлено свт. Фотием в Псков (ПДРКП. Стб. 277-288, № 34; РФА. [Вып. 6]. С. 454-459, № 127). К 1411-1416 гг., т. е. ко времени архиерейства И., может относиться еще одно послание митр. Фотия в Псков, посвященное богослужебным вопросам (Там же. № 128). Вероятно, одновременно с грамотой митр. Фотия в Новгороде было получено послание визант. имп. Мануила II Палеолога и К-польского патриарха Матфея I о поставлении Фотия митрополитом Киевским и всея Руси и о том, что Новгород должен признать за ним право на суд и получение пошлин (ПСРЛ. Т. 42. С. 94-95).

Зимой 1411/12 г. И. в сопровождении главы черного духовенства Новгорода архим. Варлаама ездил к митрополиту в Москву. По всей видимости, незадолго до этого, в 1411 г., И. «присла протопопа Тимофея в Псков на масленои неделе на попах подъезда брать; и псковичи не повелеша попом давати подъезда, ркуще сице: «Коли Бог даст, будет сам владыка во Пскове, тогда возмет подъезд свои чист, как пошло о прежних по старине»» (Псковские летописи. 1941. Вып. 1. С. 33, 119). В 1413 г. И. ездил в Псков, находился там 2 недели, до 6 авг., и уехал, благословив псковичей (Там же. 1955. Вып. 2. С. 36).

И. упоминается в новгородских грамотах 1405 г. Юрьеву (ГВНиП. С. 85, № 48; ср.: Там же. С. 86; Янин. 1991. С. 98) и 1411 г. Колывани (ныне Таллин; ГВНиП. С. 88, № 50; Янин. 1991. С. 35-36, 98-99). Его печать имеется на мировой грамоте купцов И. Кочерина и И. Вреде 1411 г. (ГВНиП. С. 89, № 51; Янин. 1991. С. 99). Благословение И. упоминается в данной и купчей грамоте Спасского Верендовского мон-ря 1389-1391 гг. (ГВНиП. С. 164-165, № 107-109; Янин. 1991. С. 215-217). И. упоминается в грамоте 1415-1417 гг. как участник продажи земли Хутынского мон-ря «за Волоком» (в Подвинье) (ГВНиП. С. 184, № 127; Янин. 1991. С. 300-301). Есть сведения о владениях И.: осенью 1401 г. сгорел «владычень городок Молвотице» (НПЛ. 1950. С. 396), известна вотчина И. на Вели (ПСРЛ. Т. 16. Стб. 141), в 1414 г. в Деревяницком мон-ре, бывшем в то время, видимо, загородной резиденцией Новгородского архиепископа, сгорели «владычне хоромы». В 1413 г. Новгород посетил переодетый купцом бургундский рыцарь Жильбер де Ланнуа (Г. де Ланноа), оставивший обстоятельное достоверное описание города. Путешественник отметил, что «это свободный город, имеющий общинное управление», в то же время «епископ является как бы их государем (souverain)» (цит. по: Мунд С. Описание Новгорода и Пскова в мемуарах «Voyages et Ambassades» рыцаря Гильбера де Ланноа (1413) // ДРВМ. 2002. № 1(7). С. 49).

Ко времени управления И. Новгородской епархией исследователи относят устроение в Новгородской земле первых общежительных монастырей - пригородных Лисицкого (в 1393 в нем была построена ц. Пресв. Богородицы), Ксенофонтова, Видогощинского (в 1402 там поставлена деревянная ц. св. Троицы), Коневского в честь Рождества Пресвятой Богородицы (в 1398 в нем построена ц. Рождества Пресвятой Богородицы) и Спасо-Преображенского Валаамского, где общежительный устав был введен между 1389 и 1403 гг., Клопского Михайловского Веряжского во имя Святой Троицы (в 1412 в нем поставлена деревянная ц. Св. Троицы), Вяжищского во имя святителя Николая Чудотворца (в 1411 там построена деревянная ц. свт. Николая), Мостищского, Воскресенского на Красном поле, Саввина Вишерского, Никольского на Холопьем городке, Богоявленского на Водской дороге, Отенского, возникших как общежительные в 10-х гг. XV в. (Бобров. Монастырские книжные центры. 2001. С. 36). Кроме того, деревянная ц. свт. Николая была поставлена в 1412 г. на впадающей в оз. Ильмень р. Веряже «у мосту... в манастыре», а в 1407 г. И. освятил каменную Спасо-Преображенскую ц. на Верёнде и основал там мон-рь. По летописным данным, при И. создавались мон-ри и в Новгороде: свт. Николая на Людогощей (Легощей) и Чудинцевой улицах, «на скудельнице» (1390), Успенский на Коломцах (в Колмове) (1392), Спасский на Космодемьянской ул. (1394).

Время архиерейства И. характеризуется активным храмовым строительством. В 1390 г. И. освятил каменную ц. равноапостольных Константина и Елены, деревянную ц. св. Афанасия у собора Св. Софии (обетную, построенную за один день во время эпидемии чумы, после чего мор прекратился «стоянием и владычним благословением» - НПЛ. 1950. С. 384), придел Покрова Пресв. Богородицы в ц. св. Иакова на Яковлевой ул., устроенный после мироточения иконы Покрова Пресв. Богородицы. В 1394 г. сгорели владычный двор и «маковица» собора Св. Софии, починенная по распоряжению И. в следующем году. В 1408 г. по благословению И. Софийский собор был покрыт свинцом, на нем устроена новая «маковица», покрытая золотом; в 1409 г. по распоряжению архиерея построили «теремець камен, идеже воду свящають на всякыи месяць, и пекленицю (пекарню.- М. П.) камену» (Там же. С. 401). В 1394 г. И. освятил ц. вмч. Димитрия на Даньславле ул. В 1398 г. архиепископ «с попы и с клиросом Святеи Софеи» поставил и освятил ц. Воскресения Христова «на воротех», храм по повелению И. был расписан в 1400 г. 1 окт. 1399 г. архиепископ освятил каменную ц. Покрова в Зверином мон-ре, построенную новгородцами «пометом», т. е. на пожертвования (по данному случаю во владычной летописи приводится молитва Пресв. Богородице об И.- Там же. С. 394). В том же году архиерей освятил каменную ц. во имя равноапостольных Константина и Елены на Яневой ул. В 1413 г. И. в престольный праздник освятил каменную ц. в честь Собора арх. Гавриила на Хревковой ул. (поставленную на средства воевод и воинов, участвовавших в походе на швед. крепость Выборг). Большинство указанных церквей находились в Неревском конце или примыкали к нему, что заставляет предположить особую связь владыки, по крайней мере в кон. 80-х - 90-х гг. XIV в., с боярскими кланами этой части Новгорода.

При И. были построены следующие каменные храмы, об освящении к-рых архиепископом в летописях не говорится: св. Симеона на Чудинцевой ул. (1392), Собора арх. Михаила (1395) и Чуда арх. Михаила в Хонех (1407) в Аркаже (Аркадиевском) в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыре, Усекновения главы св. Иоанна Предтечи на Чудинцевой ул., св. Варвары на Черницыной ул., а также св. князей Бориса и Глеба в Русе (1403), Рождества св. Иоанна Предтечи в Росткином мон-ре, св. апостолов Петра и Павла в Кожевниках и св. Никиты в Плотницком конце (1406), св. Власия на Волосовой ул. (1407), надвратная ц. во имя прп. Варлаама Хутынского в Лисицком мон-ре, св. Георгия и Благовещения в Русе (1410), свт. Николая в Порхове (1412), Зачатия св. Иоанна Предтечи на Десятине (1413), св. Евфимия в Плотницком конце (1414), а также придел 3 отроков в ц. св. Михаила на Прусской ул. (1402). За время архиерейства И. каменные церкви были сооружены и в Пскове.

Как глава Новгородского гос-ва И. был причастен к строительству крепостей. В 1391 г., видимо не без участия архиепископа, новгородцы «взяли сребра 5000 у Святеи Софьи с полатеи, скоплениа владычня Алексеева» и возвели на эти средства каменные башни острога на обеих городских сторонах, «у всякои улици» (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 370). В 1392 г. в Новгороде было завершено строительство вала, защищавшего Торговую сторону, к-рое было начато в 1387 г. В 1400 г. И. заложил в Новгороде новый, каменный детинец.

По благословению И. в Новгороде по особенному случаю была установлена церковная служба. 21 дек. 1410 г. в новгородском Софийском соборе от иконы св. мучеников Гурия, Самона и Авива было знамение «о судех церковных» (Там же. С. 410; ср.: Там же. Т. 42. С. 97; Т. 16. Стб. 159; НПЛ. 1950. С. 402; в Новгородской Карамзинской летописи 2-й выборки читается сообщение о чуде «о изгибших сосудех церковных» (ПСРЛ. Т. 42. С. 173), что, по-видимому, является неудачной попыткой интерпретировать летописный текст). В связи с этим чудом И. написал «Благословение архиепископа Новгороцкаго Иоанна к христианам Святыа Софиа» и «Указ о проскурьнисании святым трем исповедником Гурию, Самону и Авиву» (изд.: Макарий. История РЦ. 1995. Кн. 3. С. 457; РИБ. Т. 6. Стб. 305-308, № 36 (по новгородско-софийскому Служебнику - РНБ. СПбДА. № 836. Л. 114-116, нач. XVI в.)). В «Благословении...» архиепископ описал знамение: «Зде нам дал Бог знамение святых исповедник Гурья, и Самона, и Авива дьякона: ино Божиею милостию мнози правии прави бывают, а виноватии в казни». По-видимому, чудесным образом перед иконой св. исповедников был решен судебный спор. В связи с чудом И. установил в Новгороде разновидность «Божьего суда», призванную заменить крестоцелование, сопровождавшееся клятвами («ротой»), что осуждалось Церковью. Архиерей указал следующую процедуру решения судебной тяжбы: «Поп служит святую литургию, и пишет имя Божие на хлебци, и дасть всем приходящим ко имени Божию. А хто изъясть хлебець со именем Божиим, тот прав бывает. А хто не снесть хлебца, тот по Божию суду виноват будет. А хто не пойдет к хлебцу, тот без Божиа суда и без мирьскаго виноват будеть» (Макарий. История РЦ. Кн. 3. С. 457). В «Указе о проскурьнисании...» были записаны молитвы и действия на проскомидии при совершении «Божьего суда». В дополнение к просфорам, на которых служилась литургия, должна была быть использована особая просфора в форме 4-конечного креста. Из нее с чтением особых молитв (похожих на заговор) с упоминанием святых Гурия, Самона и Авива, а также ветхозаветных праведников вынимались части («хлебци»). С помощью этих частей совершался «Божий суд». «Благословение...» было написано в Новгороде, видимо как формуляр послания в города Новгородской епархии; его отправка сопровождалась посылкой иконы святых Гурия, Самона и Авива в храмы. Впредь вместо клятвы и целования креста тяжущиеся должны были приходить к иконе святых Гурия, Самона и Авива («а што ходите к кресту, ино то в вас отнимаем; но ходите к знамению Божиих святых исповедник»). В 1411 г. к собору Св. Софии со стороны владычного двора по повелению И. был пристроен каменный придел во имя св. Исповедников, по всей видимости во имя святых Гурия, Самона и Авива, причем эта церковь называется в летописях «чудотворной» (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 411; НПЛ. 1950. С. 403), «в неиже створяются велиа чюдеса и бесчислена христианом» (ПСРЛ. Т. 42. С. 173).

15 нояб. 1414 г. И. принял постриг в схиму (в Мусин-Пушкинском сборнике 1414 г., сгоревшем в 1812, это событие было отнесено к 17 нояб., там же говорится: «...и маслом мазася в манастыри на Деревяници по сем днии»; цит. по: Бобров. Новгородские летописи. 2001. С. 80-82). 20 янв. 1415 г. И. оставил кафедру и удалился в Деревяницкий мон-рь, в к-ром скончался 24 июня 1417 г. Погребен в притворе ц. Воскресения Христова (в 1389 там же был погребен предшественник И. архиеп. Алексий; т. о., Деревяницкий мон-рь стал 2-м после Софийского собора некрополем Новгородских архиереев).

Новгородская книжность в архиерейство И.

Жития И.