ИЕРОНИМ ТРАГОДИСТ

[Кипрский; греч. ῾Ιερώνυμος Τραγῳδιστής или Τραγουδιστής - певец] (сер. XVI в.), муз. теоретик, певец, переписчик рукописей. Сведения о времени и месте рождения и смерти И. Т. не сохранились. Его записи, относящиеся к сер. XVI в., найдены в списках сочинения визант. историка митр. Навпактского Константина Манасси (Италия, 1545), комментария Михаила Пселла на Песнь Песней (Аугсбург, 1558), ноябрьского сборника Житий святых прп. Симеона Метафраста и гомилий прп. Симеона Нового Богослова (2 последние рукописи - Аугсбург, 1559). В Аугсбурге И. Т. помимо копирования рукописей занимался покупкой визант. манускриптов для библиофилов из рода Фуггеров, одной из богатейших европ. торговых династий того времени.

Трактат И. Т. «О пользе греческих музыкальных знаков», по-видимому, упоминается в «Гармонических установлениях» (IV 8) Дж. Царлино, напечатанных в 1558 г. в Венеции. В предисловии к трактату И. Т. пишет, что к моменту завершения этого сочинения он находится в Италии уже 9 лет, из к-рых 3 года жил в Венеции, где учился музыке у Царлино, а остальные годы провел в гимнасии в Падуе. Из этих свидетельств следует, что И. Т. написал свой трактат между 1548 и 1554 гг. В записи в кодексе Sinait. gr. 292, выполненной И. Т., сказано, что его учителем на Кипре был Константин Флакис (Флангис), автор калофонических произведений, известных по рукописям Ath. Cutl. 427 (кон. XVI в.) и Lesb. Leim. 240 (XVI в.). В последней из указанных рукописей содержится также 4 ранних муз. произведения И. Т.- 2 богородична в т. н. политическом метре (πολιτικὸς στίχος - визант. 15-сложник) и 2 херувимских, а также цитата из его трактата (строки 370-372), выписанная др. рукой (Fol. 105v).

Единственная сохранившаяся рукопись, содержащая муз. трактат И. Т. и, вероятно, являющаяся автографом (Sinait. gr. 1764. Fol. 5-31, XVI-XVII вв.), была индентифицирована К. Хёгом во время его поездки в мон-рь вмц. Екатерины на Синае в 1931 г. Позднее О. Странк исследовал этот памятник и опубликовал о нем статью, а в 1990 г. Б. Шартау подготовил его критическое издание в серии «Monumenta musicae Byzantinae» (подсерия «Corpus scriptorum de re musica»).

Значение трактата для истории церковной музыки состоит в том, что И. Т. предпринял попытку создать новый тип нотации для греч. пения своей эпохи, соединяющий в себе зап. и визант. элементы. Хотя эта попытка была изолированной и, по-видимому, имела незначительное влияние на позднейшую традицию греческого пения или не имела его вовсе, тем не менее она дает представление об интерпретации визант. нотации в то время. Этот трактат может также рассматриваться в контексте недавних исследований певческих рукописей (в т. ч. синайских) с элементами полифонии, подобной западной и древнерусской XVI-XVII вв., но записанных с помощью традиц. визант. нотации, и способствовать новой интерпретации истории греческого пения на Крите, Кипре и Синае в XVI-XVII вв. Деятельность И. Т. в Италии свидетельствует об интеллектуальных связях между Востоком и Западом в эпоху позднего Ренессанса. Трактат интересен также тем, что автор стремился уменьшить количество знаков по сравнению со средневизант. нотацией, закрепить точные временные значения (длительности) и точные значения интервалов за традиц. знаками средневизант. нотации, ввести систему сольмизации, сравнимую с западной, знаки, соответствующие западным знакам альтерации, приспособить визант. нотацию для книгопечатания. Эти черты получили развитие спустя более чем 2,5 столетия при введении Нового метода визант. нотации Тремя учителями.

И. Т. в своей системе нотации использовал интервальные знаки: исон означает повторение звука на той же высоте, присутствует 4 знака для восходящих интервалов (олигон, оксия, кендима и ипсили) и 5 - для нисходящих (аплоапостроф, оксияапостроф, элафонолигон, элафоноксиан и хамили). В отличие от средневизант. нотации И. Т. закрепляет за этими знаками неизменяемые звуковысотные значения: напр., олигон означает движение вверх на полтона, а оксия - на целый тон (который может быть 2 разновидностей - большой и малый), что полностью соответствует рассуждению Царлино о применении древних муз. родов - диатонического, хроматического и энгармонического, введенных на Западе через Боэция. Подобным образом различие между минорной и мажорной терцией определяется с помощью использования кендимы справа от олигона и оксии соответственно.

Каждый интервальный знак соединяется с ритмическим знаком, обозначающим относительное временное значение. Аргон является основной ритмической единицей для медленного мелодического движения, цакизма означает половину его звучания, горгон - дальнейшее ритмическое деление, т. е. четверть длительности аргона. Путем удвоения аргона и горгона соответственно устанавливаются более длинные и более короткие длительности. Ритмические знаки без интервальных знаков означают паузы соответствующих длительностей - особенность, отсутствующая в традиц. средневизант. нотации. И. Т. объясняет ритмическую систему с помощью указания параллелей с зап. мензуральной нотацией того времени; так, аргон соответствует семибревису, а диаргон - бревису.

Фтора определяется как эквивалент зап. бемолю, а составной знак исолигофторон - диезу. После введения знаков альтерации маюскульная каппа (Κ) определена как теноровый ключ до, маюскульная фи (Θ) - как басовый ключ фа, а маюскульная гамма (Γ) - как дискантовый ключ соль. Трактат завершается диатоническими звукорядами и мелодическими ходами, изложенными в авторской системе И. Т. с параллельной записью в зап. нотации. В самом конце трактата (Sinait. gr. 1764. Fol. 30v) выписан последний тропарь пасхального канона прп. Иоанна Дамаскина ̓Ω Πάσχα τὸ μέγα (О Пасха велия), в к-ром партия тенора, возможно сочиненная самим И. Т., нотирована в его системе, а др. партии - в зап. нотолинейной нотации.