МАТОЙ

[Груз. მატოი] (VIII-IX вв.), прп. Грузинской Православной Церкви (ГПЦ) (пам. груз. 5 окт.- в Кларджетских преподобных отцов и жен Соборе), духовник жен. мон-ря Мере во имя Пресв. Богородицы в Кларджетской пустыни (юго-зап. груз. историческая пров. Кларджети, ныне на территории Турции), чудотворец, ученик и сподвижник прп. Григория Хандзтийского (Ханцтели). О монашеской жизни и подвижничестве М. достаточно подробно рассказано в Житии прп. Григория, созданном Георгием Мерчуле в 951 г. (главы 12, 37-39). В основанном прп. Григорием мон-ре Хандзта (Ханцта) стало увеличиваться число братии, и «прибыли в то время из Картли отец Епифаний и священник Матой», которые «еще прежде были друзьями сего святого и в Хандзту пришли, привлеченные его именем» (Георгий Мерчуле. 1911. С. 97). Когда скончался священник, окормлявший насельниц мон-ря Мере, к-рый был прислан на это место прп. Григорием из Хандзты, настоятельница Мере прп. Феврония «была озабочена», и «ей было сообщено Богом, что теперь новый священник будет лучше пасти их». Она написала письмо прп. Григорию, и тот благословил М. занять место духовника обители, сказав ему: «Пока воин (букв.- «всадник») не вступает в бой, нельзя узнать его победоносность над многочисленными войсками, и не получает он дара от царей». М. сначала отказывался, но затем уступил воле прп. Григория (Там же. С. 117).

В источнике М. называется чудотворцем, «великим и славным делами». За 40 лет, что он нес послушание в жен. мон-ре, «никто не слышал от него праздного слова и бесполезного возражения... видевшие его не дерзали праздно развлекаться под влиянием его воздержанной жизни, святости и безукоризненного поведения». М. «сохранил истинную девственность не только плотью, но и душою и словом, слухом и зрением, ибо блаженный говорил, что монашеством называется воздержание», поэтому он даже не брал кадильницы из рук декониссы мон-ря прп. Феместии (Там же. С. 117-118). Мерчуле пишет, что, когда однажды М. сильно заболел, он усилил молитвы, перестал есть, «неослабно преумножал бдение, стояние и коленопреклонение» и в итоге «обессилил врагов духа». В др. эпизоде Жития рассказывается, как М., узнав, что его хотят ограбить, встретил воров с яствами. Когда же предводитель воров «дерзнул было забрать имущество святого», то тотчас «повергнут был наземь злым врагом». Его подельники стали просить за него; М. осенил его крестом, и «тот быстро выздоровел». По словам Мерчуле, М. сотворил много таких чудес.

Когда М. достиг старости, «от сильных трудов его постигла болезнь, и он не мог сам служить себе». По мнению М., это произошло из-за «происков супостата», чтобы ему прислуживали женщины, что нарушает правила монашества. М. попросил друзей, «прекрасных монахов», исполнявших послушание слуг матери прп. Григория в кларджетском мон-ре Берта, перенести его на носилках в Берту. М. со слезами благословил насельниц мон-ря Мере, «полных скорбных слез», и братия двинулась в путь. Однако, когда они отошли от Мере, к М. вдруг вернулась «полнота сил», он сам дошел до Берты и «пробыл там здоровый в продолжение одного года», а затем преставился «как доблестный борец... исключительно победоносный» (Там же. С. 118-119).

В полночь прп. Феместия и отшельник Анатолий, «прозванный Антонием», «имели видение»; они пришли в церковь до службы («до ударов била») и рассказали друг другу об увиденном. Отшельнику Анатолию предстал «некий светозарный муж», к-рый объявил ему о кончине М. и предложил последовать за ним, чтобы «удостоиться видеть, как он преставляется во славе из этого мира в Небесное Царство». Анатолий оказался на холме близ Берты и увидел, как с неба в мон-рь спускается столп света, «во множестве сходили святые ангелы, и с ними один в образе диакона с орарем: они пели Богу великолепными голосами». Затем он увидел, как сонм ангелов поднимался на небо и, «поддерживая за руки, вел святого Матоя по середине в несказанной славе и с пением Славы в вышних». Прп. Феместия увидела М. в образе статного и прекрасного мужа, «еще более украшенного славою, чем раньше, в молодости». Святой был облачен для службы «в невообразимо блестящие одежды, держал в руках золотую кадильницу». Деконисса воскликнула: «Какой ты стал сильный после твоей немощи, учитель!» М. ответил, что удостоен «предстать перед небесным Престолом и постоянно служить». Когда отшельник Анатолий и прп. Феместия закончили рассказ, «пришли люди» и сообщили о кончине М. (Там же. С. 119).

Память М. была внесена в месяцеслов ГПЦ в сер.- 2-й пол. XX в. вместе с именами др. сподвижников прп. Григория, упоминаемых в Житии святого; канонизация в Соборе Кларджетских святых была осуществлена в 2003 г.