КОРЕЙ, ДАФАН И АВИРОН

мятежники, возглавившие восстание против Моисея и Аарона во время странствования евреев по пустыне (Числ 16). К. происходил из колена Левина (Исх 6. 16-26), а его род («сыны Кореевы») был одним из самых влиятельных среди левитов (2 Пар 20. 19; Числ 16. 7, 8, 10). Д. и А. принадлежали к колену Рувимову (Числ 16. 1). К. при поддержке др. левитов потребовал от Моисея и Аарона прав на священство, а Д. и А. обвинили Моисея в том, что он, не исполнив обещанное, не привел их «в землю, где течет молоко и мед» (Числ 16. 12-15); эти жалобы схожи с претензиями сынов Израилевых к Моисею во времена исхода (Исх 14. 11; 16. 2-3; 17. 3). Моисей распорядился провести состязательный ритуал: все его участники, включая мятежников, должны были взять кадильницы и совершить каждение пред Господом; «...и кого изберет Господь, тот и будет свят» (Числ 16. 7). Когда К. с сообщниками (ок. 250 чел.) подошли к входу в скинию, собравшимся израильтянам явилась слава Господня; только благодаря заступничеству Моисея и Аарона Бог не стал истреблять весь народ (Числ 16. 16-22). Тем не менее бунтовщики вызвали гнев Бога, когда приготовились воскурить Ему фимиам; после того как израильтянам было приказано отойти от жилищ К., Д. и А. (Числ 16. 23 сл.), восставшие вместе со всем имуществом были поглощены разверзшейся землей, а их сообщники - истреблены огнем (Числ 16. 31-33, 35). Чудесное знамение показало правоту Моисея и засвидетельствовало право Аарона возглавлять священство. Образ земли, поглощающей К., Д. и А. и низводящей их в преисподнюю (Числ 16. 30 - букв. «в Шеол») в библейской критике рассматривается как мифологический элемент, связанный с аллюзиями на ханаанского бога подземного мира Мота, а евр. слово «земля» (евр.  Числ 16. 32) в этом контексте сопоставляется с аккадским   в значении «нижний мир» (The Assyrian Dictionary / Ed. A. L. Oppenheim et al. Chicago, 1968. Vol. 4. P. 308; Liver. 1961. P. 204). Этот эпизод также описан во Втор 11. 6 и Пс 105. 17-18, где, вероятно, представлена его более ранняя версия, когда история мятежа К., Д. и А. не соединена вместе. В пользу того, что слова из Пс 105 являются отражением более раннего предания, чем в Числ 26, говорит то, что в псалме рассказ о мятеже помещен раньше истории с золотым тельцом у г. Хорив (Hutton. 1992. P. 23).

Согласно Числ 16. 1-2, против Моисея восстали К., Д. и А., а в Числ 16. 12 сказано, что Моисей отдельно повелел «позвать Дафана и Авирона, сынов Елиава». Д. и А. не участвовали в «состязании кадильниц», а из Числ 16 известно, что земля поглотила всех «людей Кореевых». Кроме того, существуют и др. отрывки, где К., Д. и А. упомянуты отдельно (Числ 27. 3; Втор 11. 6). Эти различия позволяют библейским критикам рассматривать рассказ как композицию, составленную из 2 преданий, посвященных гражданско-политическому конфликту между Моисеем и Д. и А. и религиозному - между потомками К. и Аарона за первосвященство. Согласно документальной гипотезе, этот рассказ был внесен в единое повествование послепленным редактором из различных элементов 3 письменных источников: истории Д. и А.- из ягвистского и элогистского кодекса (Числ 16. 1b, 2a, 12-15, 25-26, 27b - 34), истории К.- из священнического кодекса, в к-ром выделяются 2 пласта: ранний (Числ 16. 1a, 2б - 7a, 18-24, 27a, 32b, 35) и более поздний (Числ 16. 7b - 11, 16-17) (см.: Liver. 1961. P. 193-194; ср.: Budd. 2002. P. 181sq.). Но нек-рые исследователи отвергают механическое соединение послепленным редактором 2 письменных повествований, обращая внимание, что несмотря на то что эта история содержит отголоски 2 традиций, К., Д. и А. упомянуты вместе в Числ 26. 9-10 (Liver. 1961. P. 197). История противостояния Д. и А. с Моисеем, имеющая политическую подоплеку, рассматривается как элемент традиции, посвященной конфликту сынов Израилевых с представителями колена Рувима (ср.: Нав 22. 10-20) и падению их авторитета во время странствия по пустыне (Liver. 1961. P. 201). Возможно, притязания на ведущую роль сынов К. были связаны с существованием святилища в Хевроне, но в связи с перенесением места централизованного культа в Иерусалим, они лишились своего статуса, так что их конфликт с Моисеем и Аароном отражает период израильской монархии и установления храмовой иерархии в Иерусалиме (Ibid. P. 214). Т. о., рассказ о мятеже Д. и А. признается более ранним и отражающим предания времен странствия Израиля по пустыне, а повествование о восстании К. против священнических прав Аарона относят ко временам существования скинии или храма. История о К., Д. и А. включена в цикл др. рассказов о конфликтах израильтян с Аароном и Моисеем в пустыне (Числ 12; 14).

Согласно Числ 26. 10-11, род К. не пресекся, его потомки впосл. прославились как певцы в храме (1 Пар 6. 33 сл.). В Псалтири 10 псалмов содержат надписание «сынов Кореевых», очевидно, эта атрибуция указывает на родоначальников левитских хоров (Пс 41, 43-48, 84, 86-87). Последующая библейская традиция свидетельствует об уменьшении их влияния и о снижении статуса: сыны К. служили храмовыми привратниками (1 Пар 9. 19; 26. 1, 19) и поварами (1 Пар 9. 31).

Иосиф Флавий пересказал историю восстания более подробно, нежели в библейском тексте; он полагал, что К. прибегнул к хитрой тайной агитации народа против постановлений Моисея (Ios. Flav. Antiq. IV 2-3). В талмудической традиции К., Д. и А. рассматриваются в качестве прототипов противников Торы и авторитета раввинов, при этом особенно отмечаются ревностные и терпеливые попытки прор. Моисея увещевать восставших мятежников (Бамидбар Рабба. 18. 4). О К. приводится предание, что он был казначеем фараона и именно обладание несметными сокровищами привело его к мятежу (Песикта. 119а). Отдельные сыны К. раскаялись и их пощадили, поэтому впосл. из их рода произошел прор. Самуил (Бамидбар Рабба. 18. 8). Д. и А. приписываются др. преступления: они отождествляются с 2 спорящими израильтянами, из-за к-рых Моисей вынужден был скрываться от фараона (Исх 2. 13-14; Шэмот Рабба. 1. 30); они же призывали народ вернуться в Египет (Шэмот Рабба. 1. 29) и поедали манну в неподобающее время - ночью (Шэмот Рабба. 1. 30). Слова мятежников о том, что они не хотят «взойти» к Моисею, пророчествуют об их буд. бесславном конце, когда они не могли выбраться из Шеола (Бамидбар Рабба. 18.10).

В НЗ гибель К. служит предупреждением для еретиков-лжепророков, входивших в раннехрист. общины (Иуд 1. 11). В апокрифическом «Протоевангелии Иакова» (II в.) священник укоряет прав. Иосифа Обручника, поначалу отказывавшегося брать Марию к себе, и приводит пример того, что случается с теми, кто подобно К., Д. и А. идут против воли Бога (Protev. Jac. 9). В христ. экзегезе К., Д. и А.- прообразы всех, кто восстают против истины и провоцируют других выступать против Церкви (Iren. Adv. haer. IV 26. 2). Мятеж совершили те, кто «ядовитыми зубами зависти пытались ухватить вышнюю благодать, дарованную Аарону и Моисею»; это восстание стало следствием «сытости чрева», к-рое создает предпосылки для более губительных поступков (Cassiod. Exp. ps. 105 // CCSL. Vol. 98. P. 963-964). Восставшие, движимые завистью (Ioan. Chrysost. In Matth. 40. 3), являются прообразами еретиков, к-рые совершают «вопреки Церкви то, что позволено делать одной только Церкви» (Cypr. Carth. Ep. 72. 8). Киприан Карфагенский использует аналогию с К., Д. и А., чтобы показать недействительность таинств у раскольников - новациан (Idem. Ep. 75. 8). Мятежники рассматриваются как прообразы первосвященников, восставших на Господа Иисуса Христа (Ephraem Syr. In Num. 16). Их разбитые кадильницы аллегорически напоминают о ложном смысле Свящ. Писания, присущем толкованиям еретиков (Caes. Arel. Sermones. 110. 1).