Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II
и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла
Как приобрести тома "Православной энциклопедии"
опубликовано: 26 ноября 2014г.- Богословские основания
- Юридические основания имущественных прав Церкви
- Объекты И. ц.
- И. ц. в Римской империи и Византии
- И. ц. в России
- До сер. XVI в.
- В начале царствования Екатерины II Алексеевны
- После падения Российской империи в марте 1917 г.
- По ныне действующему законодательству РФ
- По «Уставу Русской Православной Церкви»
- И. ц. на Западе
ИМУЩЕСТВО ЦЕРКОВНОЕ
совокупность вещей, включая деньги и ценные бумаги, движимость и недвижимость, которые находятся в собственности, владении, аренде или пользовании церковных учреждений как юридических лиц, и связанных с ними юридических отношений в виде, с одной стороны, прав на получение долгов, возмещение убытков, компенсации и т. п., а с другой - собственных обязательств перед кредиторами или иными физическими и юридическими лицами. Вопрос о возможности существования И. ц. имеет как юридический, так и богословский аспект.
Богословские основания
В соответствии с православным вероучением Церковь имеет Богочеловеческую природу: она есть Тело Христово, богоучрежденный институт, происхождение к-рого неотмирно, и вместе с тем она присутствует в этом мире. Церковь представляет собой, по авторитетному определению свт. Филарета, «общество человеков, соединенных православною верою, законом Божиим, священноначалием и Таинствами» (Филарет (Дроздов), митр. Пространный христианский катехизис. Варшава, 1931. С. 50). Как Тело Христово Церковь бесконечно превосходит все земное, никаким земным законам не подлежит и ни в чем вещественном не нуждается, но как человеческое общество она подчиняется общим условиям земного порядка, имея потребность в материальных средствах. Для общественного богослужения необходимы особые здания - храмы, а также богослужебная утварь, священническое облачение и др. И. ц. употребляется для осуществления различных служений Церкви: проповеди, благотворительности, христ. образования. Кроме того, в состав Церкви входят клирики, для к-рых храмовая служба и управление церковными делами составляют повседневное профессиональное занятие, в силу чего они не имеют возможности зарабатывать средства к существованию помимо своего служения в Церкви. В связи с этим ап. Павел в Послании к Коринфянам предписывает церковной общине содержать пастырей: «Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника? Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования» (1 Кор 9. 13-14). 41-е Апостольское правило, повторяя эту мысль, предоставляет епископам и всем вообще клирикам право получать содержание от своей паствы: «Повелеваем епископу имети власть над церковным имением. Аще бо драгоценные человеческия души ему вверены быть должны: то кольми паче о деньгах заповедать должно, чтобы он всем распоряжал по своей власти, и требующим чрез пресвитеров и диаконов подавал со страхом Божиим, и со всяким благоговением: такожде (аще потребно) и сам заимствовал на необходимые нужды свои и странноприемлемых братий, да не терпят недостатка ни в каком отношении. Ибо закон Божий постановил, да служащие алтарю от алтаря питаются».
При этом, однако, совершенно воспрещается, как тягчайший грех симонии, взимание платы за преподание таинства Причащения. 23-е прав. Трулльского Собора гласит: «Никто из епископов или пресвитеров, или диаконов, преподая пречистое причастие, да не требует от причащающагося за таковое причащение денег или чего инаго. Ибо благодать не продаема: и мы не за деньги преподаем освящение Духа, но неухищренно должно преподавать оное достойным сего дара. Аще же кто из числящихся в клире усмотрен будет требующим какого-либо рода воздаяния от того, кому преподает пречистое причастие: да будет извержен, яко ревнитель Симонова заблуждения и коварства». Аналогичный запрет взимать плату относится и к совершению иных таинств и насущно необходимых треб.
В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» подчеркивается особый жертвенный характер «имущества религиозных организаций» и в связи с этим утверждается его принципиальная неприкосновенность. Эта форма собственности «приобретается различными путями, однако основным компонентом ее формирования является добровольная жертва верующих людей. Согласно Священному Писанию, жертва является святой, то есть в прямом смысле принадлежащей Господу, жертвователь подает Богу, а не священнику (Лев 27. 30; 1 Езд 8. 28). Жертва - это добровольный акт, совершаемый верующими в религиозных целях (Неем 10. 32). Жертва призвана поддерживать не только служителей Церкви, но и весь народ Божий (Флп 4. 14-18). Жертва, как посвященная Богу, неприкосновенна, а всякий похищающий ее должен возвратить больше, чем похитил (Лев 5. 14-15). Пожертвование стоит в ряду основных заповедей, данных человеку Богом (Сир 7. 31-34). Т. о., пожертвования являются особым случаем экономических и социальных отношений, а потому на них не должны автоматически распространяться законы, регулирующие финансы и экономику государства, в частности государственное налогообложение» (Основы социальной концепции. VII 4).
Юридические основания имущественных прав Церкви
Естественное право Церкви на приобретение имущества и владение им реализуется лишь при признании государством гражданской правоспособности церковных учреждений, иными словами - признании за ними прав юридического лица. Имея имущество в собственности, владении или аренде, Церковь и ее учреждения вступают в область гражданских правоотношений. Характеризуя юридическую природу этих правоотношений, канонист А. С. Павлов писал: «Право и обязанность Церкви употреблять свои имущества по их назначению таковы, что для этого нет надобности в содействии со стороны государственной власти. Поэтому отношение Церкви к своему имуществу должно быть то же самое, что и отношение каждого собственника к своей собственности, в распоряжении которой он есть исключительный хозяин (dominus)» (Павлов. С. 315).
Однако законодательство современных гос-в обычно ограничивает собственника в праве на уничтожение нек-рых объектов его имущества, в особенности когда они представляют юридически признанную историческую или художественную ценность. Объекты церковного владения - храмы, иконы, старинные священные сосуды и др. богослужебные предметы - особенно часто признаются имеющими таковую ценность и находящимися поэтому под особой защитой. Кроме того, гос. законодательство устанавливает обыкновенно специальный режим хранения таких объектов и пользования ими, независимо от того кто является их собственником - гос-во, муниципалитет, общественные орг-ции, частные корпорации, в т. ч. церковные учреждения, или физические лица. В свою очередь канонические нормы существенным образом ограничивают церковные учреждения в праве отчуждения предметов И. ц., в особенности богослужебного назначения,- их продажи или дарения, принципиально запрещая их профанацию (Ап. 73; Двукр. 10).
«По отношению к третьим лицам,- по словам Павлова,- право церковной собственности проявляется в праве иска перед гражданским судом о возврате своего имущества от постороннего владельца, в праве требовать исполнения договоров и завещаний от лиц, к тому обязанных, и, наконец, в том, что отчуждение церковных имуществ для приобретателя служит юридическим основанием приобретения» (Павлов. С. 315).
Только наличие у Церкви прав юридического лица предоставляет ей юридическую защиту имущественных прав, делая ее полноценным участником правооборота, в противном случае Церковь претерпевает гонения уже по самому факту отсутствия у нее прав юридического лица независимо от того, легализовано ее существование в гос-ве или она поставлена вне закона. Так, в России декретом об отделении Церкви от гос-ва, изданным в 1918 г., правосл. Церковь и церковные учреждения, как и др. религ. общины, были лишены прав юридического лица, а вместе с тем и прав собственности. Поскольку же существование Церкви невозможно без фактического владения имуществом, оно в условиях гонений и юридической дискриминации осуществляется либо в форме пользования предоставляемым по усмотрению властей имуществом (как это было в СССР), либо в форме собственности физических лиц, к-рые, будучи членами Церкви, предоставляют принадлежащие им помещения, священные сосуды и др. предметы, употребляемые за богослужением, в распоряжение христ. общины, либо, наконец, под покровом иных корпораций. В Римской империи во времена гонений на Церковь христ. общины часто имели своим прикрытием погребальные коллегии (collegii funeraticii), в к-рые дозволялось принимать даже рабов,- это был единственный вид коллегий, куда не назначались офиц. представители власти, так что катакомбы, места погребений, стали прибежищем для древних христиан.
Субъект права собственности на И. ц.
В канонах нет прямого ответа на вопрос о том, кому в Церкви принадлежит право собственности на имущество, используемое в религ. целях. Поскольку в Византии, на Руси и на Западе вплоть до позднего средневековья И. ц. в принципе было неотчуждаемо, вопрос этот не имел практической важности. Однако в эпоху Реформации, когда католич. Церковь лишилась не только значительной части паствы, перешедшей в протестантизм, но и богатств, в т. ч. земельных владений, вопрос о церковном праве собственности приобрел не только теоретический, богословский, но и практический смысл. Уже в древней Церкви выдвигались разные учения о субъекте собственности И. ц.
1. На почве римского права сложилось учение, согласно которому сакральные вещи принадлежат богам. В эпоху распространения христианства в империи этот принцип был модифицирован применительно к христ. монотеизму, и И. ц. стало рассматриваться как принадлежащее Богу Творцу. Противники этой теории указывали на то, что к Богу неприменимы юридические понятия гражданского права об обязательствах, взысканиях за долги, подчинении регулятивной власти гос-ва, и на этом основании называли данную теорию «наивным богохульством».
2. Сторонники теории, восходящей к первым векам истории Церкви, полагают, что И. ц.- это собственность нищих. Все неспособные жить на свои средства имеют право жить за счет И. ц. В формально-юридическом смысле отсутствие каких бы то ни было правовых обязанностей нищих по отношению к И. ц. не позволяет считать их собственниками И. ц.
В Византии и особенно на Руси, где церковное право не тяготело к уподоблению гражданскому праву с его юридическим реализмом и буквализмом, были чрезвычайно распространены и 1-я, и 2-я теории. В древнерус. жалованных и вкладных грамотах вотчины жертвовали не только Богу, Спасу, но также Пресв. Богородице, свт. Николаю, Иоанну Крестителю, вмц. Варваре. Фактически адресуя вклады в храмы, посвященные святым или Богородице, жертвователи имели в виду и иной, возвышенный смысл пожертвования. В то же время церковное богатство в древнерус. памятниках нередко именовалось богатством нищих. По объяснению еп. Никодима (Милаша), усваивание И. ц. Богу или нищим справедливо в том смысле, что это имущество не может быть употреблено ни на какие др. цели, кроме обеспечения богослужения и благотворительности (Никодим [Милаш], еп. Право. Ч. 2. С. 519).
3. В средние века в Зап. Европе была выдвинута юридически более адекватная теория общецерковной собственности, которая, в сущности, сводилась к признанию папы Римского субъектом права собственности на И. ц., хотя прямо это не провозглашалось. В эпоху Реформации и в Новое время эту теорию уже нельзя было применить к действительной жизни: новоевроп. национальные гос-ва, в т. ч. и католические, не были склонны допускать, чтобы в пределах их территорий всем И. ц. распоряжалась по праву собственности централизованная экстерриториальная власть. Однако в национальных Церквах, замкнутых в пределах одного гос-ва, теория в отдельных случаях находила свое отражение в положительном праве. В России в XIX - нач. XX в. эта теория лежала в основе положений «Устава духовных дел иностранных исповеданий», относящихся к имущественным правам армяно-григорианской Церкви.
4. В эпоху Реформации протестант. учеными была выдвинута церковно-общинная теория, согласно к-рой собственником И. ц. является община как корпорация.
5. В XVII и XVIII вв. в противовес теории общецерковного права собственности на И. ц. под влиянием идеологии естественного права сложилась т. н. публицистическая теория, к-рая право собственности на И. ц. переносила на гос-во. Эта теория послужила обоснованием секуляризации церковных владений, произведенной в XVIII и XIX вв. в некоторых католич. странах (Австрии, Франции, Италии), а также в правосл. России в 1764 г., хотя в манифесте имп. Екатерины II, изданном в связи с проведением секуляризации, ссылок на эту теорию не было.
6. В Новое время учеными А. Бринцем и Э. Й. Беккером была выдвинута теория целевого имущества, согласно к-рой И. ц. принадлежит не физическим или юридическим лицам, а той или иной цели, назначению. Эта теория получила широкое распространение среди канонистов-католиков, но она отвергалась цивилистами - специалистами по гражданскому праву - как логически несостоятельная, поскольку цель, справедливо утверждали они, непременно предполагает физическое или юридическое лицо, преследующее ее.
7. В XIX в. была сформулирована теория, близкая к церковно-общинной, но более гибкая - т. н. институтная. Согласно этой теории, субъектом церковной собственности являются как общины-корпорации, так и церковные институты, основанные не на корпоративной или коллегиальной основе, а подчиненные воле их учредителей. Данная теория лучше др. концепций соответствует фактически существующему правовому статусу И. ц. в большинстве совр. гос-в.
Какие бы идеи ни выдвигались в области теории права, юридический характер отношения Церкви к имуществу, к-рым она пользуется, зависит, естественно, от статуса Церкви в гос-ве, определяется его правовым режимом. По словам Павлова, «субъектом права собственности на церковные имущества, с точки зрения гражданского права, могут быть признаны только отдельные церковные установления как юридические лица. Здесь, в сфере гражданского права, необходима строго определенная и, так сказать, осязательная связь имущества (res) как объекта собственности с известным лицом, физическим или юридическим, как собственником или хозяином (dominus)» (Павлов. С. 315-316). На основании этого Вселенская Православная Церковь не может быть собственником И. ц., поскольку не располагает ограничивающими ее универсальность атрибутами, к-рые составляют совокупность качеств юридического лица, напр. способностью выполнять обязательства по долгам, вступать в имущественные договорные отношения. Вместе с тем поместная Церковь с т. зр. гос. права вполне может признаваться корпорацией, обладающей правами юридического лица. Однако в Российской империи ввиду гос. статуса правосл. Церкви она не являлась самостоятельным юридическим лицом; не выступали в качестве юридических лиц и др. конфессии в Российской империи, за исключением армяно-григорианской Церкви.
Объекты И. ц.
Традиционно принято разделять И. ц. на вещи священные, специально предназначенные для совершения богослужения, и вещи церковные - иное имущество, служащее церковным целям: недвижимость, движимость и деньги, предназначенные на содержание церквей, духовенства и на удовлетворение общецерковных нужд, напр. на содержание духовных школ. Только церковными, но не освященными предметами считаются и свечи, пока они не поставлены на подсвечник в храме. Священные предметы подразделяют на священные в собственном смысле слова и освященные. Вещь становится священной через ее освящение или через самый характер ее употребления. Это может быть как движимость, так и недвижимость. Кроме храмов священными предметами признаются сосуды священные (потир, дискос, лжица, копие, дарохранительница и др.), а также все напрестольные предметы (антиминс, Евангелие, напрестольные кресты, покровы священных сосудов, одежды на престоле и жертвеннике). К освященным относят предметы недвижимости (молитвенные дома, часовни, кладбища), а также движимости (купели, ковши, кропила, кадильницы, паникадила, лампады, подсвечники, поставленные на них свечи, богослужебные книги, колокола и проч).
Каноны запрещают профанацию священных сосудов и ризничных вещей, освященных употреблением при отправлении богослужения. Их безусловно запрещено употреблять на житейские нужды. Согласно Ап. 73, «сосуд златый, или сребряный освященный, или завесу, никто уже да не присвоит на свое употребление. Беззаконно бо есть. Аще же кто в сем усмотрен будет, да накажется отлучением». По Двукр. 10, «те, кои святую чашу, или дискос, или лжицу, или досточтимое облачение трапезы, или глаголемый воздух, или какой бы то ни было из находящихся в алтаре священных и святых сосудов или одежд, восхитят для собственной корысти, или обратят в употребление не священное, да подвергнутся совершенному извержению из своего чина». Церковные вещи нельзя ни продавать, ни дарить, ни отдавать в заклад (VII Всел. 12). «Только в одном случае древние церковные правила дозволяли продавать церковные сосуды: когда не было других средств для выкупа пленных (Ном[оканон] Фот[ия], тит. 2, гл. 2). Но и в этом случае продавались не самые священные сосуды, а только материал их в виде слитков» (Павлов. С. 317).
Различение священных, освященных и церковных предметов учитывалось в уголовном праве Российской империи, к-рое предусматривало разные наказания в зависимости от вида похищенных или уничтоженных церковных вещей. Похищение церковных предметов квалифицировалось как кража, в то время как похищение священных и освященных предметов составляло уже более тяжкое преступление святотатства, причем в соответствии с «Уложением о наказаниях» похитители священных предметов карались строже, чем похитители освященных.
Важнейший из предметов И. ц.- здание храма, в котором совершаются Божественная литургия и др. богослужения. С момента освящения храм становится святым местом. Нек-рые части и предметы храма становятся неприкосновенными для мирян. Через царские врата не может проходить никто, кроме лиц священнодействующих.
Согласно 69-му прав. Трулльского Собора, «никому из всех, принадлежащих к разряду мирян, да не будет позволено входити внутрь священнаго алтаря. Но, по некоему древнейшему преданию, отнюдь не возбраняется сие власти и достоинству царскому, когда восхощет принести дары Творцу». Феодор IV Вальсамон толковал это правило весьма широко: «Относительно царей некоторые, держась буквы сего правила, говорили, что им не должно возбранять входить внутрь алтаря тогда, когда хотят принести дар Богу, но не когда захотели бы войти в него для одного поклонения. А мы представляем это не так. Ибо православные императоры, с призыванием Св. Троицы назначая Патриархов и будучи помазанниками Господа, невозбранно, когда захотят, входят во святый алтарь, и ходят и делают знамение креста с трикирием, как и архиереи. Они предлагают народу и катехизическое учение, как и архиереи...» В Российской империи из мирян лишь император мог проходить в алтарь в день коронации для причащения у престола.
Для мирян и низших клириков неприкосновенен престол с находящимися на нем священными предметами. В церкви нельзя совершать что бы то ни было, кроме богослужения, иметь в ней какие бы то ни было изображения, кроме икон, нельзя вносить в храм ничего, кроме предметов, относящихся к богослужению. Не хранится в храме частное имущество. «Аще кто, епископ или пресвитер, вопреки учреждению Господню о жертве, принесет к алтарю иныя некоторыя вещи, или мед, или млеко, или вместо вина приготовленный из чего-либо другого напиток, или птицы, или некоторыя животныя, или овощи, вопреки учреждению, кроме новых класов (колосьев.- Авт.), или винограда в надлежащее время, да будет извержен из священнаго чина. Да не будет же позволено приносити ко алтарю что-либо иное, разве елей для лампады и фимиам, во время святого приношения» (Ап. 3).
Устройство церквей, их внешний и внутренний вид должны соответствовать назначению. Постройка или перестройка храма производится с ведома епархиального архиерея. При разборке церкви материал, из к-рого она сделана, считается священным, поэтому не подлежит обычной утилизации, а употребляется при строительстве нового храма. Священно и место, прилегающее к храму. Внутри церковной ограды запрещается производить торговлю, исключение составляют иконные и свечные лавки. В синодальную эпоху вблизи храмов запрещалось открывать питейные и увеселительные заведения.
И. ц. в Римской империи и Византии
В первые 3 века христ. истории в Римской империи никакие церковные учреждения не имели прав юридического лица. Христ. общины были отнесены к разряду запрещенных союзов «collegia illicita», и всякое гонение на христиан начиналось, как правило, с разграбления И. ц., против чего не было защиты в гос. законах. Впрочем, некоторые из императоров, благосклонно относясь к христианам, позволяли им легально пользоваться имуществом. Так, по словам еп. Никодима (Милаша), имп. Галлиен, правивший с 260 по 268 г., «не только разрешил христианам свободно исповедовать свою веру, но и распорядился, чтобы им возвратили все имущество, которое отнято было у них во время гонения Валериана» (Никодим [Милаш], еп. 1908. С. 13; подробнее см. в ст. Галлиен).
Радикальные перемены в правовой статус Церкви, и в частности в ее имущественные права, внес изданный в 313 г. императорами св. Константином I Великим и Лицинием Миланский эдикт, к-рый предоставил христианам свободу исповедания и уравнял их в правах с язычниками и иудеями. Существенную часть эдикта составляют распоряжения, касающиеся имущественных прав христиан, к-рые ранее ущемлялись (конфисковывались храмы, священные книги, священные сосуды и др. церковная утварь). Христианам возвращались отнятые у них храмы, и иное имущество, как находившееся в частной собственности, так и во владении общин, возвращалось немедленно, а те лица, к-рые добросовестно приобрели это имущество после изъятия его у Церкви, могли просить о возмещении убытка по суду из имп. казны (см.: Euseb. Hist. eccl. 10. 5. 9-11).
После издания Миланского эдикта Церковь получила право приобретать в собственность имущество по завещанию, в дар, через покупку. В результате этого земельные владения епископских кафедр и в особенности мон-рей приобрели значительные размеры. Гос. законы империи гарантировали неприкосновенность И. ц. Церковь же, не имея власти защищать свое достояние санкциями принудительными, располагала для этого средствами иного, духовного характера. Так, 42-е прав. Карфагенского Собора гласит: «Определено такожде, чтобы пресвитеры, без соизволения своих епископов, не продавали вещей церкви, в которой посвящены. Равно и епископам не позволительно продавати церковныя земли, без ведома собора или своих пресвитеров. Того ради, кроме нужды, и епископу не позволительно расточати вещи, находящиеся в церковной описи». Отцы Вселенского VII Собора, повторяя 38-е Апостольское правило, запретили епископам и игуменам отчуждать епархиальное или монастырское имущество (продавать угодья светским властям, присваивать, дарить церковные вещи сродникам - «аще же суть неимущие»), даже если его содержание убыточно. Сделки, осуществленные вопреки каноническому постановлению, объявлялись недействительными, в отношении же нарушителей предписывались строгие меры: «...епископ, или игумен, тако поступающий, да будет изгнан: епископ из епископии, игумен же из монастыря, яко зле расточающие то, чего не собрали» (VII Всел. 12).
И. ц., как и всякое имущество, предполагает управление им, к-рое заключается в осуществлении контроля за его сохранностью и в распоряжении им по назначению. В древней Церкви имуществом христ. общины - епископии управлял епископ, обычно с помощью диаконов. Он не подлежал никакому контролю - иными словами, давал отчет в своем управлении одному Богу. Но обнаружившиеся злоупотребления в распоряжении И. ц. со стороны епископов послужили основанием для того, чтобы отцы Антиохийского Собора приняли пространное 24-е прав., к-рое в кратком изложении Алексия Аристина выглядит так: «Всему клиру справедливо знать принадлежащее Церкви, дабы, по смерти епископа, сохранена была собственность Церкви, и принадлежащее епископу было употреблено по его распоряжению. Епископ должен делать опись своего имущества и сделать его известным, а также имущества церковного, и сие должны знать пресвитеры и диаконы, дабы по кончине его собственное имущество было употреблено по его воле. Если же он не сделает так, то все поступает в церковь» (Правила ПС с толк. С. 202; об этом и Ап. 40). 26-м прав. Вселенского IV Собора епископы обязывались управлять И. ц. с помощью выбранного из клира эконома, «который бы распоряжался церковным имуществом, по воле своего епископа, дабы домостроительство церкви не без свидетелей было, дабы от сего не расточалося ея имущество, и дабы не падало нарекание на священство. Аще же кто сего не учинит, таковый повинен Божественным правилам». С появлением приходов управление приходским имуществом ложилось на приходское духовенство, а с возникновением мон-рей - на монастырских настоятелей, причем под началом настоятелей и в мон-рях учреждалась должность эконома.
Нормы канонов, изданных в эпоху Вселенских Соборов, в ранневизант. эпоху исполнялись в основном буквально. Впосл. и в Византии, и на Руси, и в др. правосл. странах они составляли принципиальную основу регулирования имущественных правоотношений Церкви и ее учреждений. В Византии, где сложилась система симфонии священства и царства, т. е. Церкви и гос-ва (см. Симфония властей), издавались многочисленные законы и распоряжения гос. власти, предоставлявшие привилегии церковным учреждениям в их правах на приобретение имущества. Так, имп. Андроник II Палеолог издал в 1306 г. закон, по к-рому в случае смерти бездетного супруга (мужа или жены) треть его имущества переходила оставшемуся в живых супругу, треть - родителям покойного, а треть - Церкви (см.: Никодим (Милаш), еп. 1908. С. 43).
И. ц. в России
До сер. XVI в.
на Руси, как и в Византии, не было препятствий для приобретения Церковью земельных владений по завещаниям на помин души, через княжеские пожалования, через дарственные и через покупку. Вопрос о правомерности церковного землевладения был поднят в кон. XV в. прп. Нилом Сорским и др. нестяжателями в полемике с прп. Иосифом Волоцким и его последователями - иосифлянами. Московским Собором 1503 г. общецерковной была признана позиция прп. Иосифа, отстаивавшего имущественные права Церкви. Стоглавый Собор подтвердил правомерность церковного землевладения, однако по инициативе царя Иоанна IV Васильевича Собор запретил архиерейским домам, мон-рям и приходским церквам впредь увеличивать земельные владения без дозволения государя. На Соборе 1580 г. было принято решение, запрещавшее Церкви получать в качестве вклада земли. В XVII в. правительство приняло меры к тому, чтобы изъять церковные вотчины из заведования церковных учреждений. На основании Соборного уложения 1649 г. царя Алексея Михайловича был образован Монастырский приказ не только для рассмотрения судебных гражданских дел, касающихся церковных людей, но и для распоряжения сбором доходов с церковных вотчин. Вслед. этого до сер. XVIII в. церковные земли, юридически оставаясь в собственности церковных учреждений, гл. обр. мон-рей и архиерейских домов, на деле находились в распоряжении светских правительственных учреждений и лишь часть от их доходов шла на церковные нужды, а остальное - в гос. казну.
В начале царствования Екатерины II Алексеевны
наступил коренной перелом в имущественных правах мон-рей и архиерейских домов. 26 февр. 1764 г. вышел именной Указ императрицы Сенату «О разделении духовных имений и о сборе со всех архиерейских, монастырских и других церковных крестьян с каждой души по 1 рублю 50 копеек, с приложением Манифеста о подведомстве всех архиерейских и монастырских крестьян Коллегии экономии, и штатов по духовной части» (ПСЗ. Т. 16. № 12060). Указ проводил черту под многовековым спором о монастырских вотчинах и окончательно упразднял право церковных учреждений на владение и управление населенными землями, к-рые передавались подчиненной Сенату Коллегии экономии, восстановленной через полтора года после ее упразднения самой же Екатериной. «Понеже в Камер-Коллежской ведомости,- разъяснялось в Манифесте,- по последней ревизии оказалось всех архиерейских, монастырских и церковных крестьян 910 866 душ, и управление столь великого числа деревень духовными, часто переменяющимися властями, происходило тем самим домам архиерейским и монастырским тягостное, а временем, или за расхищением служками, или и за незнанием прямого хозяйства деревенского, безпорядочное и самим крестьянам разорительное, сверх же того многие епархии, монастыри, соборы и белое священство так были неуравнены, что одни перед другими имели весьма малые доходы, а другие и никаких не имели: то Мы, учредя Коллегию экономии, повелеваем от сего времени принять ей все оные вотчины, со всеми казенными в них наличностями, под свое ведение и управление» (Там же). В собственности мон-рей, архиерейских домов и приходов сохранялись ненаселенные земли - огороды, луга, покосы, рыбные тони, лесные делянки, а также небольшие по размерам участки пашенной земли, к-рые могли обрабатывать насельники мон-рей, приходские клирики и причетники, а также нанятые работники.
В результате реформы церковные владения сократились на 8, 5 млн десятин земли и ок. 1 млн душ, следов. ок. 2 млн крепостных крестьян обоего пола. Монастыри лишились почти 1,5 млн р. годового дохода (в пересчете на совр. курс примерно 15 млрд р.). Передача земельных владений Церкви в государственную казну лишила монастыри главного материального источника существования. Казна обязалась содержать архиерейские дома и монастыри из части доходов, которые поступали от секуляризованной земли, однако в связи с инфляцией (денежное содержание назначалось в виде точной суммы в рублях и копейках, которая оставалась неизменной до имп. Павла I Петровича) к концу царствования Екатерины II Коллегия экономии должна была выдавать на эти цели лишь 1/7 часть средств, поступавших от секуляризованных имений - 188 тыс. р. в год, остальное шло на гос. нужды.
В ходе секуляризации епархии и мон-ри были разделены на 3 класса, в зависимости от класса назначалось их содержание. Для мон-рей вводились т. н. штаты, в которые вошло 226 мон-рей (159 мужских и 67 женских) - менее четверти всех обителей, находившихся в великорус. епархиях, где проводилась секуляризация. Из мон-рей, оставшихся за рамками штатов, более 500 было упразднено, приблизительно 150 не закрывались, но должны были впредь существовать на приношения верующего народа и за счет обработки небольших земельных наделов. На этот счет в дополнение к Манифесту о секуляризации церковных земель 31 марта 1764 г. вышел «Высочайше утвержденный доклад учрежденной о церковных имениях Комиссии» «О безвотчинном и на своем содержании состоящих монастырях и пустынях» (ПСЗ. Т. 16. № 12121).
В 1786 г. секуляризация была проведена в малороссийских епархиях, а 2 года спустя - на Слободской Украине, в результате чего закрылось еще более 40 мон-рей. В 1841 г. аналогичная мера осуществлена была в белорус. епархиях, а в 1852 г. в Закавказье. С этих пор в России не существовало более населенных монастырских имений.
Актом секуляризации церковные учреждения не были ограничены в приобретении городских и сельских строений, движимого имущества и накоплении денежных средств. М. Е. Красножен выделял следующие способы приобретения движимого и недвижимого имущества церковными учреждениями Российской империи в последующий период: «1) отвод от казны некоторым церковным установлениям земель и угодий (монастырям от 100 до 150 десятин, а приходским церквам от 33 до 99 десятин); 2) получение временных пособий и штатных сумм на содержание церковных установлений из государственного казначейства; 3) пожертвование, причем пожертвования недвижимых имуществ подлежат следующим ограничениям: а) принятие их возможно только с Высочайшего соизволения; б) после удостоверения епархиального начальства в том, что жертвователь действительно является собственником жертвуемого имущества; 4) завещание, причем, если церкви завещается недвижимое имущество, то принятие его возможно лишь с Высочайшего соизволения; 5) покупка, причем покупка недвижимого имущества совершается тоже не иначе, как с Высочайшего соизволения; 6) давностью владения, то есть на основании спокойного, бесспорного и непрерывного владения, в виде собственности, в течение 10 лет. Особого Высочайшего решения при этом не требуется; 7) наследованием» (Красножен. С. 152-153). При этом монастыри наследовали настоятелям и др. монастырским должностным лицам, если последними не сделано было завещание в пользу др. учреждений или лиц, иным монашествующим - во всем их движимом имуществе, а также в строениях, воздвигнутых внутри мон-рей монахами или частными лицами на их собственные средства; архиерейские дома наследовали в выморочном имуществе архиереям и монахам архиерейского дома на одинаковых условиях с монахами мон-рей.
Собственниками И. ц. в синодальную эпоху российское законодательство называло Святейший Синод, архиерейские дома, приходские церкви без разделения fabrica и beneficium, как это было принято на Западе, а также мон-ри, правосл. жен. общины, бесприходные городские храмы (кафедральные, кладбищенские и ружные), духовно-учебные заведения, попечительства о бедных духовного звания, епархиальное духовенство, в совместной собственности к-рого находились свечные заводы и денежные капиталы. Святейший Синод управлял хозяйственными делами через хозяйственное управление, архиерей и настоятели монастырей - через эконома. В приходских церквах распоряжение имуществом возлагалось на причт и старосту как представителя мирян.
Закон давал церковным учреждениям ряд привилегий, связанных с владением имуществом. Церковные дома, которые предоставлялись для жилья духовным лицам, освобождались от постоя; земли и все др. И. ц., не приносившие дохода, освобождались от поземельного сбора на местные земские повинности; капиталы церковных учреждений освобождались от 5-процентного гос. налога на приносимый ими доход; тяжебные дела, связанные с И. ц., рассматривались в одинаковом порядке с тяжбами, к-рые возбуждались в связи с имуществом казны.
После падения Российской империи в марте 1917 г.
пришедшее к власти Временное правительство рядом актов сделало шаг в сторону создания внеконфессионального государства, в частности 20 июня 1917 г. вышло постановление о передаче церковно-приходских школ (ок. 37 тыс.) и учительских семинарий в ведение Министерства народного просвещения. Правительство этим актом нарушило волю частных благотворителей, жертвовавших на нужды церковной школы. Святейший Синод протестовал, тем не менее власти в спешном порядке стали осуществлять это постановление, к-рое вело к подрыву дела духовного просвещения народа.
Но радикальных изменений в имущественные права Российской Церкви Временное правительство внести не успело. 15 авг. 1917 г. в Москве открылся Поместный Собор. Свою позицию по вопросу о И. ц. Собор выразил в «Определении о правовом положении Церкви в государстве», принятом в дек. 1917 г., когда Временное правительство уже прекратило существование и власть в стране принадлежала большевикам. В нем, в частности, провозглашалось: «22. Имущество, принадлежащее установлениям Православной Церкви, не подлежит конфискации и отобранию, а самые установления не могут быть упраздняемы без согласия церковной власти. 23. Имущества, принадлежащие установлениям Православной Церкви, не подлежат обложению государственными налогами, волостными, городскими и земскими сборами, если эти имущества не приносят дохода путем отдачи их в аренду или наем. 24. Православная Церковь получает из средств Государственного Казначейства по особой смете, составляемой высшим церковным управлением и утверждаемой в законодательном порядке, ежегодные ассигнования в пределах ее потребностей, представляя отчетность в полученных суммах на общих основаниях. 25. Установления Православной Церкви, пользующиеся в настоящее время правами юридического лица, сохраняют эти права, а установления, не имеющие их или вновь возникающие, получают таковые права по заявлению церковной власти» (Собор, 1918. Определения. Вып. 2. С. 8). Распоряжение И. ц. было отнесено к ведению образованного Собором Высшего Церковного Совета.
В положении Российской Православной Церкви после установления советской власти произошли глубокие перемены. Декретом СНК РСФСР «Об отделении Церкви от государства и школы от церкви» от 20 янв. (2 февр.) 1918 г. Православная Церковь была отделена от гос-ва, но при этом не получила прав частного религ. об-ва. Принципиальное отличие советского законодательства «о культах» от правового режима отделения Церкви в таких гос-вах, как США или Франция, заключалось в последних параграфах декрета, положения к-рых неизменно воспроизводились в более поздних актах: «Никакие церкви и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущества существующих в России церквей и религиозных обществ объявляются народным достоянием» (Русская Православная Церковь в советское время. М., 1995. Кн. 1. С. 114). Церковь лишалась всякой собственности и, согласно декрету, могла продолжать пользоваться храмами и богослужебной утварью лишь «по особым постановлениям местной или центральной государственной власти» (Там же).
В февр. 1922 г. в связи с голодом в стране ВЦИК издал декрет об изъятии церковных ценностей на нужды голодающих. Накануне издания этого акта 19 февр. 1922 г. Патриарх Тихон обратился к пастве с воззванием, в к-ром призвал приходские советы жертвовать голодающим драгоценные церковные украшения, если они не имеют богослужебного употребления. На декрет ВЦИК свт. Тихон отреагировал новым посланием к пастве, в к-ром заявил о недопустимости изъятия священных предметов, «употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской Церкви и карается ею как святотатство - миряне отлучением от нее, священнослужители - извержением из сана» (Акты свт. Тихона. С. 190). Послание было разослано епархиальным архиереям. Приходские советы выносили решения о недопустимости изъятия из храмов богослужебных предметов. Возникшая ситуация была использована властями для проведения массовых арестов священнослужителей и мирян. Изъятие «церковных ценностей» проводили, по указанию В. И. Ленина, «с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. Нам,- писал он в секретном письме членам Политбюро ЦК РКП(б),- во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр). Без этого никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы» (Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 191).
Лишь в результате частичной нормализации церковно-гос. отношений на исходе Великой Отечественной войны в 1945 г. Совнарком СССР принял секретное постановление, которым предоставил исполнительным органам религиозных организаций «права ограниченного юридического лица». Они касались приобретения транспортных средств, аренды, строительства и покупки в собственность строений, производства церковной утвари, предметов религ. культа и продажи их обществам верующих. Однако в правление Н. С. Хрущёва давление на Церковь усилилось, в т. ч. и в имущественных вопросах. 16 окт. 1958 г. были изданы постановления Совета Министров СССР «О монастырях в СССР» и «О налоговом обложении доходов предприятий епархиальных управлений, а также доходов монастырей». В 1-м поручалось Советам министров союзных республик, Совету по делам РПЦ и Совету по делам религиозных культов в 6-месячный срок изучить вопрос о сокращении количества мон-рей и скитов и внести в Совет министров СССР предложения по этому вопросу, предписывалось также сократить размеры земельных угодий, находившихся в пользовании мон-рей. Постановлением о налогах Церкви запрещалось продавать свечи по ценам более высоким, чем они приобретались в свечных мастерских. Эта мера явилась серьезным ударом по доходам приходов, финансовое положение нек-рых епархий пришло в крайне расстроенное состояние.
В 1975 г. Президиум Верховного Совета СССР своим указом внес изменения в сохранявшее силу постановление ВЦИК и СНК РСФСР 1929 г. «О религиозных объединениях». Изменения коснулись гл. обр. имущественных прав Церкви. Указом отменялась формулировка Постановления о лишении религ. объединений и групп верующих прав юридического лица, но в то же время в нем не декларировалось и усвоение религ. объединениям такого права. Вместо этого в указе говорилось о том, что «религиозные общества имеют право приобретения церковной утвари, предметов религиозного культа, транспортных средств, аренды, строительства и покупки строений для своих нужд в установленном законом порядке» (Русская Православная Церковь в советское время. М., 1995. Кн. 2. С. 128). Однако др. дополнения, внесенные указом, еще более сужали круг дозволенной законом церковной деятельности: «Религиозные общества имеют право производить складчины и собирать добровольные пожертвования только на цели, связанные с содержанием молитвенного здания, культового имущества, наймом служителей культа и содержанием исполнительных органов» (Там же).
Значительные перемены в правовом статусе РПЦ и др. религ. объединений произошли на исходе существования Советского Союза. 1 окт. 1990 г. был принят Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях», утвердивший за отдельными приходами, церковными учреждениями, в т. ч. монастырями, епархиальными управлениями и Патриархией, права юридического лица. У Церкви появилось право иметь в собственности недвижимость, защищать свои интересы в судебном порядке. Спустя месяц после издания союзного закона был принят российский закон «О свободе вероисповеданий». 26 сент. 1997 г. был издан новый закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». Принятие этого закона сопровождалось острой дискуссией в печати. Его окончательная редакция встретила поддержку со стороны Священноначалия РПЦ, православного духовенства и церковного народа. Этот документ положительно оценили и представители др. традиц. в России религий.
По ныне действующему законодательству РФ
Православной Церкви и ее каноническим подразделениям, равно как и др. религ. общинам, предоставляются права юридического лица, включая право собственности.
В 21-й ст. закона 1997 г. «О свободе совести и о религиозных объединениях» содержатся следующие положения: «1. В собственности религиозных организаций могут находиться здания, земельные участки, объекты производственного, социального, культурно-просветительского и иного назначения, предметы религиозного назначения, денежные средства и иное имущество, необходимое для обеспечения их деятельности, в том числе отнесенное к памятникам истории и культуры. 2. Религиозные организации обладают правом собственности на имущество, приобретенное или созданное ими за счет собственных средств, пожертвованное гражданами, организациями или переданное религиозным организациям в собственность государством либо приобретенное иными способами, не противоречащими законодательству Российской Федерации» (Русская Православная Церковь и право. М., 1999. С. 123). В 22-й ст. Закона содержится положение, согласно которому «религиозные организации вправе использовать для своих нужд земельные участки, здания и имущество, предоставляемое им государственными, муниципальными, общественными и иными организациями и гражданами, в соответствии с законодательством Российской Федерации» (Там же. С. 123-124). Передача в пользование религ. организациям культовых зданий с земельными участками, на которых они стоят, и иного имущества религиозного назначения осуществляется безвозмездно.
В соответствии с Законом религ. орг-ции, в т. ч. и канонические подразделения РПЦ, имеют право сооружать и содержать храмы и иные помещения, предназначенные для богослужения, беспрепятственно совершать богослужения в них, а также в учреждениях и на предприятиях, принадлежащих Церкви, на кладбищах, в крематориях, в жилых домах. Закон предоставляет религ. организациям, в т. ч. тем, к-рые принадлежат РПЦ, право производить, приобретать, распространять религ. лит-ру и иные предметы религ. назначения, причем им принадлежит исключительное право учреждать орг-ции, специализирующиеся на издании богослужебной лит-ры и производстве предметов культа. Религ. орг-циям предоставлено право иметь собственность за границей. 5-й п. 21-й ст. Закона содержит следующее положение: «На движимое и недвижимое имущество богослужебного назначения не может быть обращено взыскание по претензиям кредиторов» (Там же. С. 123). Составление перечня видов такового имущества Закон возлагает на Правительство России. В Законе, однако, нет положения, к-рое бы предусматривало реституцию - возвращение религ. объединениям, в т. ч. РПЦ, имущества, к-рое было национализировано в 1918 г. Между тем, согласно Заключению 193 (1996 г.) Совета Европы, РФ обязана «в кратчайшие сроки возвратить собственность религиозных организаций» (Там же. С. 186).
Право собственности РПЦ и ее канонических подразделений гарантируется также и Гражданским кодексом РФ, к-рый рассматривает религ. организации, наравне с общественными, как организации некоммерческие, к-рые «вправе осуществлять предпринимательскую деятельность лишь для достижения целей, ради которых они созданы, и соответствующую этим целям. Участники (члены) общественных и религиозных организаций не сохраняют прав на переданное ими этим организациям имущество, в т. ч. на членские взносы. Они не отвечают по обязательствам общественных и религиозных организаций, в которых участвуют в качестве их членов, а указанные организации не отвечают по обязательствам своих членов» (Гражданский кодекс Российской Федерации. С. 486-487).
По «Уставу Русской Православной Церкви»
принятому Архиерейским Собором 2000 г., средства РПЦ и ее канонических подразделений образуются из пожертвований при совершении богослужений, таинств, треб и обрядов; иных добровольных пожертвований физических и юридических лиц, гос., общественных предприятий, учреждений, организаций и фондов; пожертвований при распространении предметов правосл. религ. назначения и правосл. лит-ры, а также от их реализации; доходов от деятельности учреждений и предприятий РПЦ, направляемых на уставные цели; отчислений синодальных учреждений, епархий, епархиальных учреждений, миссий, подворий, представительств, а также приходов, мон-рей, братств, сестричеств, их учреждений, организаций; отчислений от прибыли предприятий, учрежденных каноническими подразделениями РПЦ самостоятельно или совместно с иными юридическими или физическими лицами; а также иных не запрещенных законодательством поступлений, в т. ч. доходов от ценных бумаг и вкладов, размещенных на банковских депозитных счетах.
«Общецерковный план расходов формируется за счет средств, отчисляемых епархиями, ставропигиальными монастырями, приходами города Москвы, а также поступающих целевым назначением» (Устав РПЦ, 2000. XV 2) из перечисленных выше источников.
РПЦ, согласно Уставу, «может иметь в собственности здания, земельные участки, объекты производственного, социального, благотворительного, культурно-просветительного и иного назначения, предметы религиозного назначения, денежные средства и иное имущество, необходимое для обеспечения деятельности Русской Православной Церкви, в том числе отнесенное к памятникам истории и культуры, или получать таковое в пользование на иных законных основаниях от государственных, муниципальных, общественных и иных организаций и граждан в соответствии с законодательством страны нахождения этого имущества» (Там же. XV 4). РПЦ имеет движимое и недвижимое имущество не только в России и др. гос-вах на своей канонической территории, но и в странах дальнего зарубежья. Заграничные учреждения обеспечивают себя средствами в соответствии со своими возможностями и законами тех стран, на территории к-рых они находятся. Они могут получать дотации из общецерковных средств. Их размер устанавливается Отделом внешних церковных связей и утверждается Святейшим Патриархом (Там же. XV 32).
«Имущество, принадлежащее каноническим подразделениям Русской Православной Церкви на правах собственности, пользования или на иных законных основаниях, в том числе культовые здания, здания монастырей, общецерковные и епархиальные учреждения, духовные учебные заведения, общецерковные библиотеки, общецерковные и епархиальные архивы, иные здания и сооружения, земельные участки, предметы религиозного почитания, объекты социального, благотворительного, культурно-просветительного и хозяйственного назначения, денежные средства, литература, иное имущество, приобретенное или созданное за счет собственных средств, пожертвованное физическими и юридическими лицами, предприятиями, учреждениями и организациями, а также переданное государством и приобретенное на других законных основаниях, является имуществом Русской Православной Церкви» (Там же. XV 5).
Право распоряжения И. ц. принадлежит Свящ. Синоду во главе со Святейшим Патриархом. Владение и пользование им осуществляется каноническими подразделениями на основе подотчетности вышестоящему каноническому подразделению. Право частично распоряжаться И. ц., за исключением зданий храмов, монастырей, епархиальных учреждений, духовных учебных заведений, общецерковных, епархиальных и иных архивов, общецерковных б-к, предметов религ. почитания, имеющих историческое значение, Синод делегирует каноническим подразделениям, к-рые владеют этим имуществом и используют его (Там же. XV 7). В данном положении Устава можно усмотреть некое противоречие с Гражданским кодексом, согласно которому «к юридическим лицам, в отношении которых их учредители (участники) не имеют имущественных прав, относятся общественные и религиозные организации (объединения), благотворительные и иные фонды, объединения юридических лиц (ассоциации и союзы)» (Гражданский кодекс. С. 486). Но поскольку в «Гражданский Устав Русской Православной Церкви», зарегистрированный Министерством юстиции, вошло положение о подотчетности церковных учреждений в распоряжении своим имуществом вышестоящим каноническим инстанциям, под учредителями, упомянутыми в Гражданском кодексе, применительно к РПЦ не следует подразумевать вышестоящие инстанции церковной власти; иными словами, они не могут быть лишены права распоряжения имуществом, находящимся во владении подчиненных им учреждений.
Самоуправляемые Церкви и Экзархаты, согласно Уставу, используют для своих нужд имущество, «необходимое им для обеспечения своей деятельности и предоставляемое государственными, муниципальными, общественными и иными организациями и гражданами, в соответствии с законодательством страны нахождения Самоуправляемой Церкви и Экзархата, или имеют его в собственности» (Устав РПЦ, 2000. XV 8).
Московская Патриархия и Синодальные учреждения вправе использовать для своих нужд имущество, предоставляемое организациями и гражданами, в соответствии с действующим законодательством или иметь его в собственности (Там же. XV 10). Распорядителем денежных средств Московской Патриархии является Патриарх (Там же. XV 12). Синодальные учреждения финансируются из общецерковных средств и путем самофинансирования. «Распорядителями средств Синодальных учреждений в пределах плана расходов являются их руководители» (Там же. XV 14).
Распорядителем общеепархиальных средств является правящий архиерей. «Епархия вправе использовать для своих нужд земельные участки, здания, в том числе культовые, объекты производственного, социального, благотворительного, культурно-просветительного и иного назначения, включая отнесенные к памятникам истории и культуры, а также любое другое имущество, необходимое им для обеспечения своей деятельности, предоставляемое государственными, муниципальными, общественными и иными организациями и гражданами, в соответствии с законодательством страны нахождения епархии, или иметь его в собственности» (Устав. XV 17). Имущество, принадлежащее епархии на правах собственности, приобретенное или созданное за счет собственных средств, пожертвованное физическими и юридическими лицами, переданное гос-вом, а также приобретенное на др. законных основаниях, является имуществом РПЦ. В случае ликвидации епархии или ликвидации ее как юридического лица имущество религ. назначения, принадлежащее ей на правах собственности, переходит в собственность РПЦ в лице Московской Патриархии. «Иное имущество реализуется для удовлетворения обязательств перед кредиторами, а также для исполнения договорных и иных законных требований юридических и физических лиц. Остальное имущество после удовлетворения законных претензий кредиторов переходит в собственность Русской Православной Церкви» (Там же. XV 19-20).
Приход, мон-рь, духовное учебное заведение, братство и сестричество вправе использовать имущество, необходимое им для обеспечения своей деятельности, предоставляемое гос., муниципальными, общественными и иными орг-циями и гражданами, в соответствии с законодательством страны нахождения, а также иметь его в собственности (Там же. XV 23). Смета расходов духовных учебных заведений утверждается епархиальным архиереем, а при наличии общецерковного финансирования представляется архиереем на утверждение Патриарха с предварительным рассмотрением ее Учебным комитетом (Там же. XV 21). Распорядителями финансовых средств прихода, мон-ря, духовного учебного заведения, братства и сестричества являются «соответственно председатель Приходского совета совместно с членами Приходского совета на основе подотчетности Приходскому собранию во главе с его председателем - настоятелем прихода, наместник или настоятель (настоятельница) монастыря, ректор Духовного учебного заведения, председатель братства или сестричества совместно с членами Совета братства и Совета сестричества» (Там же. XV 22).
По благословению епархиального архиерея приход дополнительно к основному церковному зданию может иметь приписные храмы и часовни в больничных учреждениях, домах-интернатах, домах для престарелых, в воинских частях и т. д. (Там же. XV 24). В установленном порядке приход, мон-рь, духовное учебное заведение, братство или сестричество могут арендовать, строить, покупать в собственность помещения для своих нужд, а также приобретать в собственность др. необходимое имущество (Там же. XV 25).
Поскольку имущество, принадлежащее приходу, мон-рю, духовному учебному заведению, братству или сестричеству на правах собственности, является имуществом РПЦ, в случае ликвидации прихода, монастыря или духовного учебного заведения как юридического лица их имущество религиозного назначения, принадлежащее им на правах собственности, переходит в собственность епархии. Др. имущество реализуется для удовлетворения обязательств перед кредиторами, а также для исполнения законных требований юридических и физических лиц. При ликвидации прихода, мон-ря или духовного учебного заведения все имущество, полученное ими на правах хозяйственного ведения, оперативного управления, пользования на др. законных основаниях, переходит в распоряжение епархии (Там же. XV 27, 28). В случае ликвидации братства и сестричества как юридического лица их имущество религ. назначения, принадлежащее им на правах собственности, переходит в собственность прихода, при к-ром они созданы. Др. имущество реализуется для удовлетворения обязательств перед кредиторами, а также для исполнения законных требований юридических и физических лиц; имущество, полученное ими на правах хозяйственного ведения, оперативного управления, пользования на иных законных основаниях, переходит в распоряжение прихода (Устав. XV 29, 30).
Свящ. Синод имеет право финансовой ревизии общецерковных и епархиальных средств. Для осуществления такой ревизии им может быть создана специальная Синодальная комиссия. Финансовая ревизия ставропигиальных мон-рей осуществляется Ревизионной комиссией, назначаемой Патриархом. Финансовые ревизии епархиальных учреждений, епархиальных мон-рей и приходов осуществляются по указанию епархиального архиерея Ревизионными комиссиями, назначаемыми епархиальной властью.
Свящ. Синод РПЦ на заседании, состоявшемся 31 марта 2009 г. под председательством Святейшего Патриарха Кирилла, восстановил ранее упраздненное Финансово-хозяйственное управление, на к-рое возлагается общий надзор за хранением общецерковного имущества и имущества епархий, мон-рей и приходов, а также иных церковных учреждений и за управлением им.
И. ц. на Западе
В XIII столетии на католическом Западе установилась практика, в соответствии с которой имущество, приобретаемое Церковью, переходит в «мертвую руку» (manus mortua), т. е. изымается из гражданского оборота и закрепляется за Церковью навсегда. Ввиду того что эта т. н. амортизация имела невыгодные для гос. экономики последствия, светские государи издавали амортизационные законы, которыми ограничивались размеры приобретаемых Церковью земельных владений. С XVI в. такие законы стали входить в действующее право и протестант., и католич. гос-в. Однако с XIX в. законы, ограничивающие амортизацию, почти во всех западноевроп. странах были отменены, церковные учреждения получили возможность беспрепятственно приобретать имущество, но в то же время из юридической практики исчез и сам принцип амортизации, неотчуждаемости церковных владений.
Согласно католич. Кодексу канонического права 1983 г., Церковь «по прирожденному праву» может «независимо от гражданской власти» приобретать, удерживать имущество, распоряжаться им для достижения своих целей: «устроения культа Бога», содержания духовенства и др. служителей, благотворительности (CIC. 1254). Субъектами, способными приобретать, удерживать имущество, управлять и распоряжаться им согласно праву, являются публичные и частные юридические лица: «вселенская» Церковь, Папский престол, отдельные Церкви и др. (CIC. 1255). Право владения имуществом осуществляется юридическими лицами «под высшим началом Римского Понтифика» (CIC. 1256). Имущество частного юридического лица управляется по собственному уставу (CIC. 1257. § 2).
«Церковь обладает прирожденным правом требовать у верных Христу то, что ей необходимо для достижения свойственных ей целей» (CIC. 1260), диоцезный епископ должен напоминать верующим об обязанности «приходить на помощь Церкви в ее нуждах» (CIC. 222. § 1; 1262) и побуждать к ее исполнению (CIC. 1261. § 2). Диоцезный епископ имеет право «обложить подчиненных ему публичных юридических лиц умеренной податью, соразмерной с их доходами», на проч. физических и юридических лиц он может лишь в случае необходимости налагать чрезвычайный и умеренный налог (CIC. 1263). Кроме того, конференция епископов может устанавливать нормы сбора пожертвований, к-рые должны всеми соблюдаться (CIC. 1265. § 2), а также местный ординарий может распорядиться о сборе пожертвований для определенных приходских, диоцезальных и общецерковных начинаний (CIC. 1266).
Священные предметы нельзя использовать в мирских целях, если они не утратили освящение или благословение. Священные предметы, находящиеся в собственности частных лиц, могут быть приобретены частными лицами по сроку давности; принадлежащие публичному юридическому лицу может приобрести только юридическое лицо (CIC. 1269). «Недвижимое имущество, ценное движимое имущество, права и акции - как личные, так и вещные,- принадлежащие Апостольскому Престолу, имеют срок давности в сто лет, а то, что принадлежит иному церковному публичному юридическому лицу,- срок давности в тридцать лет» (CIC. 1270). В Кодексе говорится о том, что «в тех регионах, где по сей день существуют бенефиции» конференция епископов распоряжается этими бенефициями в соответствии с нормами, к-рые утверждаются Папским престолом (CIC. 1272).
В управлении имуществом диоцезальному епископу помогают экономы (CIC. 1278). Каждое юридическое лицо имеет совет по экономическим вопросам или 2 советников, которые оказывают помощь управляющему (CIC. 1280). «В силу своего первенства в управлении Римский Понтифик является верховным администратором и распорядителем всего церковного имущества» (CIC. 1273).
