МАКАРИЙ III

Первой хиротонией нового патриарха стало поставление 21 нояб. 1647 г. митрополитом Халеба свящ. Митрофана, уроженца Хамы. М. несомненно рассчитывал, что новый митрополит, не имевший корней в Халебе, не создаст самостоятельный центр силы в Патриархате. Однако отношения М. с Митрофаном складывались напряженно, и Халебский архиерей удостоился многих нелестных отзывов в исторических трудах Павла Алеппского. В февр. 1648 г. патриарх ездил на богомолье в Сайднайский монастырь, в июле того же года отправился в длительное путешествие по епархиям Антиохийской Церкви, посетил Сайду, обл. Шуф, Бейрут, Кесруан, в окт. морем прибыл в Триполи, оттуда переехал в Хаму. После долгого пребывания в Центр. Сирии патриарх 1 июня 1650 г. приехал в Халеб, где оставался 8 месяцев. В этот период М. поставил архиереев на ряд кафедр (Ябруд и Маалула, Сайда, Амида (Диярбакыр)).

Приблизительно к 1651 г. относится малоизвестная авантюра Мирликийского митр. Иеремии, который сумел получить султанский берат на Антиохийский Патриарший престол. По предположению В. Г. Ченцовой, за Иеремией могли стоять К-польский патриарх Парфений II и его окружение. Прибытие претендента на Патриаршество в Сирию вызвало смятение антиохийского духовенства. Возможно, с этим связан отъезд М. из Халеба в Дамаск в февр. 1651 г. М. и его сторонникам удалось щедрыми дарами привлечь на свою сторону местные османские власти и убедить их оставить без внимания султанские грамоты, данные Иеремии. Новый К-польский патриарх Иоанникий II принял сторону М., однако Иеремия, вернувшийся в К-поль, продолжал претендовать на Патриаршество (Tchentsova. 2012; Она же. [Ченцова]. 2013).

Чрезвычайные расходы, понесенные в ходе борьбы с Мирликийским митрополитом (6 тыс. р., как сообщал патриарх, будучи в Москве), и прежние долги, обременявшие Антиохийский престол, подтолкнули М. к мысли отправиться ко двору покровителя Вост. Церквей молдав. господаря Василе Лупу, чтобы испросить денежную помощь. Василе подтвердил готовность решить финансовые проблемы Антиохийского Патриархата. К-польский патриарх Иоанникий II в марте 1652 г. издал окружную грамоту к христианам тех земель, через к-рые должен был проезжать М., о жертвовании ему милостыни (Ченцова. 2013. С. 117, 119). М. поставил архиереев на пустовавшие кафедры Бейрута и Хомса, митрополитом которого стал хури Ибрахим ибн аль-Амиш аль-Халяби с именем Афанасий, и в янв. 1652 г. назначил хури Сулеймана (в архиерействе Сильвестр) аль-Халяби митрополитом патриаршей кельи, т. е. своим наместником. Уезжая из Дамаска в Халеб для последних приготовлений к путешествию, М. оставил Сильвестра управлять делами Патриархии, однако митрополит скончался в апр. или мае того же года во время эпидемии чумы. В мае 1652 г. через Дамаск и Халеб проехал известный рус. церковный деятель и дипломат Арсений (Суханов), направлявшийся из Иерусалима в Грузию (Проскинитарий Арсения Суханова, 1649-1653 гг. СПб., 1889. С. 93-97. (ППС; Т. 7. Вып. 3(21)). Вероятно, он разминулся с М., который в это время посещал города Сармин и Килис и вернулся в Халеб только 1 июня (впосл. Арсений встречался с М. в Валахии, а став келарем Троице-Сергиева мон-ря, принимал его в обители во время пребывания патриарха в России). В Халебе М. провел последние перед отъездом рукоположения (кафедры Эз-Забадани, Аккара, Триполи). В архиерейских хиротониях М. ярко проявилось доминирование в Антиохийской Церкви халебской общины: из 11 новопоставленных митрополитов 5 были выходцами из Халеба и не было ни одного уроженца Дамаска, столицы Патриархата.

Путешествие М. ко дворам христианских государей было описано его сыном архидиак. Павлом Алеппским - это объемное сочинение стало вершиной арабо-христ. литературы раннего Нового времени и ценнейшим источником по истории и этнографии народов Вост. Европы. В июле 1652 г. М. покинул Халеб и направился в Латакию. Собрав там с местных христиан десятину, он приехал в Антиохию, где его ждали архидиак. Павел и др. спутники, и вместе с ними отправился далее сухим путем. В авг. они проехали по киликийскому побережью (Искендерун, Адана), по дороге патриарха торжественно встречали жившие в Киликии греки-киприоты. Осенью М. побывал в Конье (посетил гробницу персид. поэта-суфия Джалал ад-Дина Руми), Бурсе и Муданье, откуда отплыл в К-поль.

Письмо Антиохийского патриарха Макария III царю Алексею Михайловичу от 1 ноября 1656 г. (ГРАДА. Ф. 52. Оп. 2. № 565)

Письмо Антиохийского патриарха Макария III царю Алексею Михайловичу от 1 ноября 1656 г. (ГРАДА. Ф. 52. Оп. 2. № 565)

В янв. 1653 г. М. и его спутники снова отправились к устью Дуная по морю, но из-за постоянных штормов высадились в Кюстендже, продолжили путь по Добрудже и, переправившись через Дунай, прибыли в Яссы. Патриарх был с почетом принят молдав. господарем Василе. 15 марта 1653 г. М. отправил в Москву и Путивль грамоты, извещавшие, что он задержится в Яссах до Пасхи, а потом продолжит путь в Россию. Однако все расчеты на молдав. милостыню пришлось оставить, когда в апр. 1653 г. Василе Лупу был свергнут с престола в результате заговора бояр. Господарь призвал на помощь союзников-запорожцев. Страна стала ареной опустошительной войны, Яссы переходили из рук в руки, и положение Антиохийского патриарха, укрывавшегося в одном из мон-рей города, было крайне опасным. Василе потерпел поражение. М. со спутниками с трудом сумел в нояб. перебраться в Валахию ко двору господаря Матея Басараба. Заметны тесные связи М. в период его пребывания в Дунайских княжествах с Иерусалимским патриархом Паисием (1645-1660), одним из самых влиятельных церковных деятелей правосл. Востока того времени. Антиохийский патриарх жил в мон-рях, которые были святогробскими метохами, а его грамоты составляли писцы из окружения Паисия (Tchentsova. 2012. P. 72-75).

Несбывшиеся надежды на молдавскую милостыню побудили М. к активному поиску новых покровителей. Ко времени пребывания в Валахии относится его грамота от 19 нояб. 1653 г. к франц. кор. Людовику XIV, где патриарх просил адресата о заступничестве за османских христиан перед султаном (Rassi. 2002). Несомненно, М. ранее тесно общался с франц. дипломатами в Халебе и К-поле, что и подтолкнуло его к попытке установления контактов с королем.

Дождавшись относительного политического затишья, М. в конце зимы 1654 г. стал готовиться к поездке в Россию. Его отъезд опять задержался из-за кончины господаря Матея (9 апр.). М. участвовал в церемонии приведения сановников к присяге новому господарю Константину Щербану. Только 22 мая патриарх отбыл из Тырговиште, пересек Валахию и Молдавию и переправился через Днестр. На территории Украины, недавно освобожденной от польской власти, М. торжественно встречали в каждом городе. 21-22 июня он посетил лагерь Б. М. Хмельницкого (Павел Алеппский оставил восторженное описание укр. гетмана), затем в Киеве встречался с митр. Сильвестром (Косовым) и осмотрел древние церкви, после чего продолжил путь через Путивль, Севск, Белёв. В Калуге пристав из Москвы передал М. предписание отправиться по Оке в Коломну, чтобы переждать эпидемию чумы, начавшуюся в столице. В Коломне М. со спутниками пробыл с 17 авг. 1654 по 30 янв. 1655 г.; он служил в коломенских церквах, рукополагал священнослужителей для Коломенской епархии, в то время бывшей без архиерея. В путешествии по России М. сопровождали 7-8 чел. ближнего круга, в т. ч. архим. Муса (Моисей), «наместник» Иаков (судя по всему, умер в 1-й пол. 1655), архидиак. Павел Алеппский, настоятель мон-ря Баламанд Савва и др. На румын. землях к ним присоединились 6 греч. архимандритов, ехавших на Русь за милостыней, с сопровождающими: зачисление, пусть не безвозмездное, в свиту патриарха повышало статус этих просителей и облегчало им проникновение в Москву (см. о них: Ченцова. 2009).

Сирийские гости прибыли в Москву 2 февр. 1655 г. и были размещены в одном из монастырей Кремля. 10 февр. вернулся в столицу с польской войны царь Алексей Михайлович. Через 2 дня М. и сопровождавшие его архимандриты получили аудиенцию у царя, а на следующий день их принял патриарх Никон. Весной Антиохийский патриарх встречался с прибывшими в Москву невесткой и внуком бывш. кахетинского царя Теймураза I (1606-1648; † 1663), с к-рым, возможно, поддерживал отношения, еще будучи Халебским митрополитом. Впосл., уже на обратном пути из России, М. в грамоте, отправленной из Тырговиште в дек. 1656 г., призывал рус. царя поддержать Теймураза в борьбе за возвращение на престол (РГАДА. Ф. 52. Оп. 4. № 46). Пребывание М. в Москве совпало с началом проведения богослужебной реформы патриарха Никона, к-рый опирался на авторитет Антиохийского первосвятителя при внедрении греч. вариантов церковных обрядов. В марте 1655 г., во время торжественного богослужения в Неделю Православия, М. по настоянию Никона выступил с осуждением рус. двоеперстия. Церковный Собор 25-31 марта с участием вост. иерархов принял новый текст Служебника. В июне М. и его спутники посетили Троице-Сергиев мон-рь, в авг.-сент. совершили путешествие в Валдайский Иверский мон-рь и Новгород. 19 янв. 1656 г. Антиохийский патриарх был принят царем в Саввино-Сторожевском монастыре Звенигорода. В общении с М. Алексей Михайлович, вдохновленный военными успехами России в сер. 50-х гг. XVII в., неоднократно заявлял о желании освободить восточных христиан от иноверного владычества. В ходе богослужений накануне и во время Великого поста 1656 г. М. по инициативе патриарха Никона снова выступал за то, чтобы привести церковные обряды в соответствие с греч. практикой, а 18 мая провозгласил анафему одному из лидеров старообрядцев Иоанну Неронову.

23 марта М. по его настойчивым просьбам был отпущен на родину. Он вез с собой многочисленные дары, погруженные на 60 подвод,- деньги и пушнину на 3 тыс. р., иконы, церковную утварь, облачения, а также жалованные грамоты Антиохийскому престолу и крупнейшим сир. мон-рям - Сайднайскому, Баламандскому и св. Георгия Эль-Хумайра - о регулярном получении милостыни из России. Достигнув Болхова, М. был срочно вызван в Москву для участия в новом Соборе, обсуждавшем просьбу молдав. господаря Георге Штефана о рус. протекторате, вопросы о вторичном крещении католиков, принимаемых в Православие, и об окончательной унификации рус. обрядов по греч. образцам. 23 апр. Собор узаконил 3-перстное крестное знамение и отлучил всех не принимавших его. Переход под власть России обширных земель Речи Посполитой потребовал решения вопроса о возможности упростить процедуру принятия в Православие католиков и униатов, к-рая прежде предусматривала перекрещивание. М. настаивал на признании католического таинства Крещения и соответственно на облегчении перехода католиков в Православие. Уже на обратном пути из России, во время пребывания в Тырговиште, М. дважды, в апр. и дек. 1657 г., направлял грамоты в Москву, приводя новые аргументы в пользу своего мнения (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1657. № 24; ГИМ. Син. грам. № 1049). 17 мая 1656 г. Антиохийский патриарх вместе с молдав. послами скрепил подписью тайное соглашение о принятии Молдавии в подданство рус. царя (Ченцова. Подлинник. 2008; Eadem [Tchentsova]. 2013. P. 318-321).

М. окончательно покинул Москву 29 мая. Проехав через Путивль и Киев, он в кон. июля - нач. авг. снова встречался с Хмельницким в Чигирине и в конце лета вступил в Яссы. Как Паисий Иерусалимский и большинство греч. иерархов, М. поддерживал проект сближения Дунайских княжеств с Россией и со Швецией с целью противостояния католич. миру и османам. Однако резкая переориентация рус. политики весной 1656 г.- перемирие с Речью Посполитой и начало войны со Швецией - перечеркнула планы рус. протектората над Молдавией. М. тем не менее продолжал тесно сотрудничать с молдав. и валашским господарями. Духовенство правосл. Востока не оставляло попыток «развернуть» российскую экспансию в сторону Причерноморья с перспективой выхода к османским границам. В окт. 1656 г. патриарх перебрался в Валахию ко двору Константина Щербана. В письме, написанном 1 нояб. 1656 г. в Москву из Тырговиште, М., надеясь все же на успех посольства Сучавского митр. Гедеона и переход Молдавии в подданство рус. царя, высказывал опасения за свою жизнь в случае, если послы в скором времени не возвратятся в Яссы (Она же. Греческие грамоты антиохийского патр. Макария 50-х гг. XVII в. из собр. РГАДА // Исторические традиции. 2006. С. 51-54).

В марте 1657 г. османское правительство начало принимать репрессивные меры против греч. священнослужителей и купцов промосковской ориентации. От молдав. господаря потребовали выдать иерархов, связанных с планами русско-молдав. союза, в т. ч. М. (Она же. Восточная церковь и Россия после Переяславской рады, 1654-1658: Док-ты. М., 2004. № 20. С. 125-130, 159-160). В османской столице был казнен К-польский патриарх Парфений III, изобличенный в связях с Россией и Венецией, и арестован Иерусалимский патриарх Паисий. Ввиду столь сложной политической обстановки господарь Константин настоял на том, чтобы М. задержался в Валахии. Нек-рые хиосские греки из окружения казненного К-польского патриарха укрылись в Дунайских княжествах и перешли на службу к М.: ставленник Парфения еп. Дриинопольский Никифор в апр. 1657 г. повез в Москву грамоты Антиохийского патриарха; писец покойного Иоанн Сакулис стал секретарем М., а позже - икономом Антиохийской Церкви и в течение десятилетия вел переписку Антиохийского престола с иноземными государями и церковными иерархами (Tchentsova. 2013. P. 323-324; Eadem. 2014). В июне-сент. 1657 г. М. совершил поездку по валашским мон-рям. Часть патриаршего обоза с дарами была отправлена в Сирию под наблюдением баламандского игум. Саввы. Возможно, Савва попытался присвоить это имущество, потому что Павел Алеппский, упоминая об отправке каравана, отзывается о баламандском игумене крайне негативно, что предполагает возникновение некоего конфликта между Саввой и М. После низложения господаря Константина Щербана (янв. 1658), обвиненного в политической нелояльности, Высокая Порта направила в Валахию османские войска и крымских татар. Страна подверглась разграблению. Господарь Константин, не принимая боя, бежал в Трансильванию. До весны 1658 г. М. и его спутники укрывались в горных мон-рях Валахии, переезжая с места на место.

В апр. того же года Антиохийский патриарх вошел в контакт с новым валашским господарем Михней III и получил возможность возвратиться в Бухарест. На Пятидесятницу, 30 мая, М. принимал участие в обряде коронации господаря. Однако в условиях продолжавшейся войны османов с венграми и ожидания новых потрясений положение патриарха в Валахии оставалось крайне нестабильным, и он искал способа выбраться на родину. В июле 1658 г. Павел Алеппский сумел отправить из Галаца в Трапезунд судно с патриаршим имуществом. В сент. М. со свитой отправился в Галац, где после длительного ожидания им удалось нанять судно. Корабль спустился до устья Дуная, пересек Чёрное м. и 15 нояб. достиг Синопа. Оттуда через 2,5 месяца Антиохийский патриарх отплыл в Эною (Унье), где патриаршее имущество было перегружено на мулов. Далее караван М. двигался сухим путем через Аргости, Неокесарию (Никсар), Токат, Сивас, Эльбистан; в своем сочинении Павел описывал, как радостно встречали отца жители христ. деревень Анатолии. Пасха 1659 г. застала путников в Мараше (Кахраманмараше). Вскоре М. и его свита достигли г. Килиса, входившего в пределы Антиохийского диоцеза.

В отсутствие М. церковные дела в Сирии пришли в расстройство. Особенно много нареканий вызывало управление Халебского митр. Митрофана, жестоко угнетавшего паству при содействии османских властей. К этому добавились политические потрясения 1655 г., когда население Халеба взбунтовалось против присланного к ним губернатора Ахмада-паши, в результате чего паша с войском 3 месяца держал город в осаде и разорил его христ. предместья (Kilpatrick H. Poetry on Political Events in the Mamluk and Early Ottoman Periods // A FS for N. Anghelescu. Bucur., 2011. P. 299-301). Хомский митр. Афанасий ибн аль-Амиш, приглашенный дамасскими христианами для управления делами епархии, пока отсутствовал патриарх, присвоил себе первосвятительские полномочия. Претендуя на Патриарший престол, он распускал слухи о гибели М. в ходе войны в Валахии. Вернувшись в Сирию, М. был вынужден избегать конфликтов с архиереями, пользовавшимися поддержкой османских властей, и дожидаться подходящего момента для их наказания. Поэтому во время пребывания в Халебе (21 апр.- 21 июня 1659) он не предъявлял претензий митр. Митрофану, а проезжая через Хомс по дороге в Дамаск, встретил митр. Афанасия с притворным радушием. Халебский митрополит умер от дизентерии 13 сент., что предоставило М. свободу в устроении дел своей бывш. кафедры. Он не замещал ее 13 лет, передав управление епархией свящ. Неофиту. В авг. 1659 г. М. созвал в Дамаске Собор для суда над Хомским митрополитом, обвиненным во множестве канонических нарушений. 28 авг. тот был низложен, но не принял решений Собора и бежал в Халеб (видимо, под защиту своего рода), где оставался до кончины в нояб. 1660 г. В марте 1660 г. был смещен с настоятельства баламандский игум. Савва, к к-рому у М. оставались некие, видимо серьезные, претензии со времени их совместного путешествия.

Богатая московская милостыня позволила патриарху рассчитаться с долгами его престола и развернуть активную строительную деятельность. Вскоре после возвращения в Дамаск (1 июля 1659) М. приступил к сооружению роскошного здания патриарших палат. Осенью в кафедральном соборе был установлен новый мраморный престол и произведены др. обновления. Зимой 1659/60 г. Павел Алеппский, пребывавший в Халебе в качестве патриаршего наместника, организовал строительство ряда адм. зданий, видимо примыкавших к митрополичьей резиденции. В Великий пост 1660 г. М. впервые с начала века совершил чин мироварения.

В июле 1660 г. патриарх отправился в очередной объезд епархий: посетил Сайднаю, Рас-Баальбек, Бейрут, Триполи и Хаму, где встретил Пасху 14 апр. 1661 г. и рукоположил во митрополита этого города Неофита, племянника прежнего патриарха Евфимия III. Казнь халебского паши, известного своей жестокостью и вымогательствами, позволила М. безбоязненно приехать в родной город (17 мая 1661) и надолго остаться там. Во время поездки патриарха его наместниками в Дамаске были архидиак. Павел Алеппский и Аккарский митр. Николай. В июле 1661 г. Павел присоединился к отцу в Халебе. На этом эпизоде останавливаются дневниковые записи Павла в его книге о странствиях М. и соответственно резко сокращается объем доступной информации о деятельности патриарха.

Судя по ряду свидетельств, пребывание М. в Халебской епархии продолжалось в 1662 и 1663 гг. Известен его колофон от 1 марта 1662 г. в одной из книг церкви Килиса (Al-makhtu ta t al-‘arabiyya f maktabat matra niyyat Halab li-r-ru m al-urthu dhuks = [Арабские рукописи библиотеки правосл. митрополии Халеба]. Bayru t, 1989. N 37). 20 авг. 1662 г. М. присутствовал на проходившем в Халебе поставлении патриарха Андрея Ахиджана, 1-го главы Сирийской католической Церкви (Tchentsova. 2013. P. 327). Некоторые послания М., датированные 1663 г., отправлены именно из Халеба (Ibid. P. 328; Serikoff. 2014. P. 250). В письме капеллана брит. колонии этого города, относящемся к марту 1662 г., упоминается об аресте патриарха местным пашой на почве денежных вымогательств и о последующем освобождении М. по ходатайству брит. посла в К-поле (Lake. 2015. P. 60). Т. о., из 5 лет, прошедших после 1-го путешествия М., не менее 3 он провел в родном городе, куда фактически перенес патриаршую резиденцию.

В период пребывания в Сирии М. по-прежнему поддерживал широкие международные контакты. В 1659 г. он отправил своих спутников по путешествию архим. Моисея и племянника Бутруса (Петра) в Москву с извещением о благополучном возвращении и просьбами о новой милостыне. При переправе через Дунай посланники были задержаны людьми силистрийского паши. Моисей успел утопить патриаршие грамоты и скрыться, а Петр оказался в заключении, откуда был вызволен валашским господарем Михней, и в следующем году сумел добраться до Москвы. В сент. 1661 г. М. направил в Россию новое посольство во главе с архим. Неофитом, к-рое благополучно добралось до цели в июне 1662 г. и вернулось с царской милостыней патриарху и сир. мон-рям (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1660. № 31; 1662. № 28).

Не удовлетворенный размерами этой финансовой помощи, М. искал новые источники дохода. Почти одновременно с отправкой грамот царю Алексею Михайловичу 30 сент. 1661 г. он послал папе Римскому Александру VII письмо с заверениями в приверженности идее единства христ. мира и просьбой о содействии в издании богослужебных книг на араб. языке. 12 февр. 1663 г. М. наряду с пребывавшими в Халебе сиро-католич. патриархом Андреем Ахиджаном и арм. Киликийским католикосом Хачатуром III направил через франц. консула Ф. Барона послание кор. Людовику XIV, прося оказать покровительство вост. христианам и денежную помощь. Подобные грамоты 3 патриарха послали и в рим. Конгрегацию пропаганды веры. М. осознавал, что условием получения финансовой и политической поддержки со стороны католич. Запада будет принятие унии. 14 дек. 1663 г. через викария кармелитской миссии в Халебе он отослал в Ватикан новое письмо с просьбой к Римской «Матери-Церкви» о помощи Антиохийскому престолу в издании араб. книг (этот проект так и не был осуществлен: Рим предпочитал самостоятельно определять свою издательскую политику на вост. языках). К этому посланию прилагалось католич. исповедание веры, подписанное М. Переписка патриарха с Римом держалась в секрете, ее содержание было введено в научный оборот в полном объеме только в кон. XX в. (Raheb. 1981; Tchentsova. 2013. P. 326-328).

Не ограничиваясь контактами с духовными и политическими лидерами правосл. и католич. мира, М. пытался наладить связи с протестантами. Он поддерживал дружеские отношения с капелланом британской колонии в Халебе Р. Фрамптоном, который по настоянию патриарха 4 марта 1662 г. обратился к Уильяму Джаксону, архиеп. Кентерберийскому, с просьбой о помощи угнетенным антиохийским христианам (Lake. 2015. P. 59-61).

Сохранявшиеся финансовые проблемы Антиохийской Церкви побудили М. предпринять новое путешествие в христ. страны для сбора милостыни. На этот раз его целью были груз. земли. Грузинская Церковь поддерживала тесные связи с Антиохийским престолом, а правящая знать традиционно оказывала финансовую поддержку православному Востоку. Из числа лиц, сопровождавших патриарха в путешествии, известны его секретарь Иоанн Сакулис (оставшийся в Москве, а затем вернувшийся на румын. земли) и архидиак. Павел Алеппский.

М. отправился в путь весной 1664 г. Он пересек Вост. Анатолию, посетив г. Малатью и сел. Чемишгезек в верховьях Евфрата - резиденцию Эрзурумских митрополитов. Архиерейские престолы Вост. Анатолии часто пустовали ввиду своей географической удаленности и слабых связей с церковно-политическими центрами Антиохийского Патриархата. М. стал свидетелем глубокого упадка местных правосл. общин, насчитывавших не более 700 семейств на всем пространстве Армянского нагорья. В своих записках патриарх сообщал, что учил православных верхнего Евфрата основам христ. жизни и возвел одного из достойных местных уроженцев в сан Эрзурумского митрополита.

В кон. июня 1664 г. М. еще находился в Эрзуруме (оттуда он отправил с грамотами в Рим хиосского грека Симеона, называвшего себя Исфаханским митрополитом). Далее патриарх продолжил путь, направляясь, очевидно, в Тбилиси, столицу царства Картли. Судя по колофонам М. в его рукописи-автографе (ИВР РАН. В 1227), 26 сент. 1664 г. он находился в Кутаиси, столице Имерети, 4 авг. 1665 г.- в одном из мон-рей Мегрелии. Зимой 1664/65 г. М. и Павел поднимались в горы Абхазии и Сванети, где патриарх пытался возродить христ. традиции у горных племен, когда-то православных, но в значительной части утративших представления о своей вере. Павел писал о мн. тысячах местных жителей, крещенных его отцом (Грузия в XVII ст. 1905. № 3. С. 441-458; № 5. С. 66-93; Панченко. Православные арабы и Кавказ. 2013. С. 388).

Рукопись-автограф патриарха Макария III Антиохийского (ИВР. РАН. Д 1227. Л. 85 об.— 86)

Рукопись-автограф патриарха Макария III Антиохийского (ИВР. РАН. Д 1227. Л. 85 об.— 86)

Перезимовав в Тбилиси, М. весной 1666 г. перебрался в Шемаху к находившимся там Мелетию Греку и Александрийскому патриарху, а оттуда - в Дербент, где вост. патриархов ждали корабли, присланные из Астрахани. После опасного плавания по Каспийскому м. вост. гости были торжественно встречены в Астрахани, продолжили путь вверх по Волге до Симбирска и далее добирались до Москвы сухим путем через Арзамас и Владимир. Патриархов окружили большим почетом, но при этом приняли меры к их максимальной изоляции, особенно опасаясь пересылки им к.-л. писем от опального патриарха Никона (Гиббенет. 1884. С. 718, 832-849, 895-994; РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1667. № 9).

2 нояб. М. и Паисий въехали в Москву, через 2 дня были торжественно приняты Алексеем Михайловичем в Грановитой палате, 5 нояб. провели с царем неофиц. переговоры о деле Никона и распределении ролей на грядущем процессе. Суд над Московским патриархом проходил 30 нояб.- 12 дек. 1666 г. Вост. патриархи, получившие обещания щедрой милостыни, выступили полностью на стороне царя и санкционировали низложение и ссылку Никона. В янв. 1667 г. М. и Паисий продолжили участие в работе Большого Московского Собора 1666-1667 гг., рассматривавшего вопросы разграничения полномочий светских и духовных властей. Патриархи, слабо понимавшие русские реалии и заинтересованные в царской милостыне, поддерживали любые инициативы, исходившие от окружения Алексея Михайловича, в частности от Газского митр. Паисия Лигарида, и направленные на подчинение церковного священноначалия светской власти. Русский епископат, впрочем, упорно отстаивал свои привилегии, и в итоге Собор принял компромиссные решения. 10 февр. 1667 г. М. и Паисий Александрийский участвовали в поставлении на Патриаршество Иоасафа II.

Андрусовское перемирие с Речью Посполитой, заключенное 30 янв. 1667 г., породило ряд политических проектов, нацеленных на создание русско-польского альянса и даже избрание сына Алексея Михайловича на польский трон. В связи с этими дипломатическими комбинациями польская сторона выступила с инициативой заключения унии. Находившиеся в Москве Александрийский и Антиохийский патриархи весной 1668 г. были вовлечены в соответствующие переговоры и высказывали поддержку проектам объединения Церквей (Tchentsova. 2013. P. 331-334).

Часть греч. духовенства оставалась на стороне патриарха Никона и осудила вост. иерархов, участвовавших в процессе над ним. В 1666 г. К-польский патриарх Парфений IV низложил Александрийского и Антиохийского патриархов, оставивших свою паству и самовольно уехавших в Москву. Авторитет соборных решений оказался под угрозой. В июле 1667 г. в К-поль отправилось рус. посольство с просьбой к Высокой Порте о признании М. и Паисия Александрийского законными предстоятелями Церквей. Рассмотрение дела было облегчено смещением с престола Парфения IV осенью 1667 г. В янв. 1668 г. рус. послы были допущены в Адрианополь (Эдирне), где донесли просьбу царя до высших османских сановников. В апр. от имени султана «ради дружбы» с рус. государем было объявлено о прощении Александрийского и Антиохийского патриархов и о восстановлении их на престолах. Характерно, что если на место Паисия Александрийского К-польский Синод успел поставить нового патриарха, то в отношении Антиохийской кафедры, неподконтрольной фанариотам, подобный шаг предпринят не был (Каптерев. 1911).

В апр. 1668 г., не дождавшись султанских гарантий, М. со свитой покинул Москву, в авг. достиг Астрахани и вскоре отплыл в Дербент, откуда с большими затратами добрался до Шемахи. Шемахинский хан забрал все имущество М.- меха, дорогие ткани, моржовую кость, пообещав возместить стоимость по сильно заниженной цене (5 тыс. р.). В случае несогласия хан грозил отправить М. к шахскому двору в Исфахан, что было неприемлемо для Антиохийского патриарха, опасавшегося вызвать подозрения османских властей в несанкционированных контактах с иностранными государями и политической нелояльности. М. был вынужден согласиться, но вместо денег получил от хана заемное письмо на указанную сумму. Пробыв в Шемахе 6 недель, патриарх и его спутники переехали в Тбилиси (1 янв. 1669). Пребывание в столице Картли оказалось для них весьма затратным, поскольку Вахтанг V не назначил им постоянного довольствия. В конце зимы (по разным оценкам, 30 янв. или в конце февр.) скончался сын патриарха Павел Алеппский (Фонкич. 2009; Ченцова. 2014). Неоднократные обращения к шемахинскому хану с просьбой возместить стоимость московских даров оставались безрезультатными: хан обещал расплатиться шелком после сбора следующего урожая.

В нач. 1669 г. в Москву были доставлены султанские грамоты о восстановлении в правах Александрийского и Антиохийского патриархов. Берат, адресованный М., был отправлен ему вдогонку с греч. мон. Феоклитом. В марте Феоклит нашел М. в Тбилиси и в авг. выехал обратно с ответными письмами патриарха к царю и влиятельным представителям московской администрации (М. научился ориентироваться в московском политическом раскладе и имел среди рус. аристократии своих покровителей). В письмах патриарх извещал о кончине архидиак. Павла и о своих злоключениях на Кавказе, предлагая задержать в Москве кого-нибудь из шемахинских купцов и взыскать с него сумму понесенных убытков (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1670. № 47). Наконец, осенью 1669 г. один из представителей картлийской знати выступил посредником в переговорах М. с шемахинским ханом и сумел получить частичную компенсацию за потерянные товары.

На обратном пути, в Эрзуруме, османские таможенные власти взяли с патриаршего каравана 2 тыс. ефимков. К моменту возвращения в Сирию в нач. 1670 г. М., по его словам, уже был обременен долгом в 7 тыс. ефимков. В сент. того же года он отправил в Москву посольство во главе с Тиро-Сидонским митр. Нектарием. В грамотах патриарх просил царя компенсировать ущерб, причиненный ему в Шемахе. Расчеты на щедрую милостыню в этот раз не оправдались: посольство вернулось с дарами на 1 тыс. р. и объяснениями, что финансы гос-ва после долгих войн находятся в тяжелом состоянии (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1671. № 25).

В кон. 60-х гг. XVII в. в рамках полемики католич. мира с протестантами франц. дипломаты, находившиеся в Османской империи, обратились к предстоятелям ряда вост. Церквей с просьбой дать разъяснение об их отношении к кальвинизму. Требуемое послание было составлено в июне 1668 г. наместником М. в Халебе хури Неофитом и подписано 5 местными священниками (лат. пер.: La perpétuité de la foy de l'Église catholique touchant l'Eucharistie. P., 1669. Pt. 2. P. 55). По возвращении М. подготовил еще 1 пространный текст с осуждением кальвинизма. В нояб. 1671 г. в Дамаске под этим документом подписались Григорий, митрополит Хаурана, Иоаким, митрополит Хомса, и ряд авторитетных священников (франц. пер.: Ibid. 1674. Pt. 3. P. 723-743; издание араб. оригиналов и исследование: Rabba t. 1903-1904).

Ввиду кончины Павла Алеппского, к-рому несомненно предназначался Антиохийский престол после М., престарелый патриарх стал готовить себе в наследники старшего из сыновей Павла, архидиак. Ананию (Хананию). Отправляя в 1670 г. посольство в Москву, М. присоединил к св. мощам, предназначенным в дар царю, отдельные подарки от Анании, указывая тем самым на своего будущего преемника (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1671. № 25). На него патриарх перекладывал и часть адм. забот - известен колофон Анании от дек. 1671 г. в одной из баламандских рукописей о его пребывании в прибрежных епархиях для сбора церковной подати «нурие» (ИВР РАН. D 226. Т. 1. Л. 97а). Возможно, с планами передачи власти внуку связан ряд архиерейских хиротоний М., проведенных после возвращения в Сирию: поставление митрополитов Сайднаи Леонтия, Эз-Забадани Романа и Памфилии Германа. Именно эти люди, вероятно многим обязанные клану аз-Заим, вместе с Хауранским митр. Григорием впосл. возвели на Патриаршество другого внука М.- Константина (Кирилл V).

Чрезмерное усиление рода аз-Заим вызывало недовольство др. кланово-земляческих группировок Антиохийской Церкви. Не исключено, что именно с этим было связано возможное отравление М. некими недоброжелателями из дамасского квартала Майдан. По сообщению свящ. Михаила Брейка, оно было совершено во время угощения правящего архиерея, сопровождавшего водоосвящение и сбор податей с паствы; после 2 дней болезни патриарх скончался (Brayk. 2006. P. 156).