ЛУКИАНОВА В ЧЕСТЬ РОЖДЕСТВА ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ МУЖСКАЯ ПУСТЫНЬ

(Александровской и Юрьев-Польской епархии Владимирской митрополии), находится рядом с дер. Лукьянцево Александровского р-на Владимирской обл. Основана в 1640 г. прп. Лукианом Александровским на погосте Псковитиново Раменье Серебужского стана Переславского у. (древнерус. слово «раменье» означало «лес по краю пашни» (Словарь древнерус. языка (XI-XIV вв.). М., 2013. Т. 10. С. 330). Эту местность первоначально населяли выходцы из Пскова, обосновавшиеся здесь, вероятно, после разгрома Пскова и Новгорода царем Иоанном IV Васильевичем Грозным в 1570 г. На происхождение поселенцев указывает также псковская иконография храмовой Лукиановской иконы «Рождество Пресвятой Богородицы» (пам. 8 сент.) из находившейся рядом с погостом дер. Игнатьево. Как сообщает «Сказание о явленной иконе Рождества», в 1594 г., после троекратного обретения на краю болота в Псковитиновом Раменье иконы из дер. Игнатьево, церковь по благословению патриарха свт. Иова перенесли на погост, а на прежнем месте поставили часовню.

В Смутное время настоятель храма свящ. Григорий покинул приход, церковь пришла в запустение. Согласно писцовым книгам «письма и меры князя Михаила Волконского да подъячего Василия Толмачова» за 1637-1639 гг., на погосте Псковитиново Раменье «церковь Рождество Пречистые Богородицы древяна клетцки без верхъ, стоит без пения, пашни перелогом и лесом поросло, церковные середние земли дватцать чети...» (ГИМ ОПИ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. № 6. Л. 50). Ок. 1640 г. при храме поселился выходец из Галича Иларион (прп. Лукиан), к-рому о явлении иконы рассказали местные жители Марк и Симеон. Несмотря на то что чудотворный образ долгое время находился в церкви без крыши, он остался «и от солнца и от дождя и слоты цел и... ничем не вредим» (Там же. Ед. хр. № 16. Л. 12). Вскоре при храме возникла монашеская община: в 1640 г. в Псковитиново Раменье пришел из Димитриева Прилуцкого монастыря иером. Феодосий Поморец, к-рый постриг Илариона в монашество. С иером. Феодосием были некие «прихожие старцы», позже в общину поступил инок переславль-залесского во имя свт. Николая Чудотворца монастыря Филимон, уроженец соседней дер. Бекирево, рассказавший братии «как самовидец» о чудесах от иконы «Рождество Пресв. Богородицы». Монахи покрыли крышу храма, построили кельи. Однако настоятель владимирского в честь Рождества Пресв. Богородицы монастыря архим. Иосиф (Чеус), бывший также строителем приписного Симеоновского во имя Св. Троицы мон-ря близ Александровской слободы, воспользовался тем, что община не имела офиц. статуса. Он вывез в свою обитель приготовленные для строительства бревна, насельников разогнал, а кельи сжег. Прп. Лукиана, закованного в кандалы, архимандрит привез в Москву, где оболгал перед патриархом Иосифом, «аки бы не добре жительствует». Прп. Лукиан был сослан «под начал» в московский Чудов в честь Чуда арх. Михаила в Хонех монастырь, а иером. Феодосий вернулся в Прилуки. Ок. 1646 г. прп. Лукиан пришел в Псковитиново Раменье и предпринял новую попытку устроить обитель. Он постриг в монашество местного жителя Марка с именем Матфей и купца Александровской слободы Михаила с именем Макарий. Однако после нападения разбойников на незащищенную пустынь и кончины от полученных ран мон. Матфея прп. Лукиан вернулся в Чудов монастырь. Здесь он познакомился с царским «истопничим» А. Ф. Борковым. В 1648 г. Борков и переславец Т. И. Микулаев (Николаев) подали царю Алексею Михайловичу челобитную с просьбой разрешить иером. Лукиану с братией жить при храме, «потому что около тое церкви верст по пяти и по шти и болше пусто, лесом поросло и болото, жилых сел и деревень нет, и впредь тут в приходе за пустотою быть некому» (Там же. Ед. хр. № 16. Л. 12). В 1649 г. в пустыни на средства купцов гостиной сотни Г. Шевелёва, Т. Рабенского, И. Г. Шильцова, царского садовника О. Б. Горлова и некоего монаха Чудова мон-ря Феодора-иноземца был построен новый храм в честь Рождества Пресв. Богородицы. Нек-рые вкладчики пустыни стали ее первыми насельниками. По грамоте царя Алексея Михайловича 1649/50 г. прп. Лукиан был назначен строителем обители, к-рой отошли пашня, «сенные покосы и прочия угодья», «чем прежние попы владели» (список с грамоты: Там же). 28 авг. 1650 г. прп. Лукиан получил благословение патриарха Иосифа совершать богослужения в пустыни (Там же. Л. 1-2; на л. 2 об. помета с разрешением). В новый храм перенесли иконы из древней церкви. Кроме того, прп. Лукиан привез из Москвы Страстной образ Божией Матери (впосл. он размещался в местном ряду иконостаса слева от царских врат), местные и пядничные иконы, неск. колоколов. В мон-ре преподобный ввел общежительный устав.

После преставления прп. Лукиана (8 сент. 1654) обязанности строителя исполнял иеродиак. Онуфрий. В это время братии в мон-ре было немного. Как повествует «Чудо о хотящих монастырь разграбити и братию всю оружием смерти предати» из «Сказания о явленной иконе Рождества», вскоре после преставления преподобного, зимой 1654/55 г., было совершено нападение на обитель: разбойники приехали ночью на санях, но как только приблизились к воротам, «неведомая сила ударила их», двое остались лежать парализованными, и утром их обнаружили монахи (ГИМ ОПИ. Ф. 195 (Стромилова). Ед. хр. № 616. Л. 6 об.- 7 об.). Другая попытка «церковь окрасти» также была пресечена чудесным образом: разбойники увидели крестный ход вокруг стен Л. п., возглавляемый царем (Там же. Л. 7 об.- 8). Окрестные землевладельцы пытались помешать строительству монастыря. Д. К. Дерябин, дьяк приказа Большого дворца (с 20 февр. 1647 по 18 апр. 1657 (Веселовский С. Б. Дьяки и подьячие XV-XVII вв. М., 1975. С. 149-150)), чье поместье находилось за 3 «малых поприща» от обители, в с. Рюминском, «нача пакости творити», но был наказан тяжелой болезнью. Осознав свое согрешение, он пожертвовал в мон-рь большую денежную сумму серебром (дьяк не напрасно опасался за свое поместье: впосл. по грамоте царя Феодора Алексеевича от 1 июня 1680 г. Л. п. получила 14 пустошей, относившихся к с. Рюминскому).

Поскольку иеродиак. Онуфрий был неграмотным и не вполне справлялся с обязанностями настоятеля, 13 мая 1658 г. по выбору братии и по благословению патриарха Никона (Минова) строителем и духовником пустыни был утвержден иером. Корнилий (прп. Корнилий Александровский) (ГИМ ОПИ. Ф. 195. Ед. хр. № 600. Л. 1-3). В 1659 г. в пустыни построили деревянный трапезный храм в честь Богоявления (возобновлен в 1669). В первые годы настоятельства прп. Корнилия братия жила бедно, о чем повествуется в «Чуде о преизобиловании муки ржаной въ сусеке» из Сказания об основании Лукиановой пуст. (РГБ. Троиц. II. № 85. Л. 14 об.). Однажды пекарь пришел к настоятелю и сообщил, что ржаной муки осталось на одну выпечку, однако по молитвам игумена запасы хлеба в обители не оскудевали. В 1661 г. прп. Корнилий обратился к патриарху Никону с челобитной, в к-рой просил не взимать с пустыни казенные платежные пошлины, поскольку «платить стало нечем, место скудное», а «приходу де у той их монастырьской церкви никого нетъ» (ГИМ ОПИ. Ф. 195. Ед. хр. № 600. Л. 5-6). По указу патриарха пошлины были отменены, а запись о монастырском храме исключена из окладных книг.

Отношения настоятеля с братией складывались непросто, прп. Корнилий неоднократно уходил из монастыря, искал пустынные места для поселения, но снова возвращался. По традиции, установленной прп. Лукианом, св. Корнилий оказывал духовную поддержку монахиням александровского в честь Успения Божией Матери монастыря. В нояб.-дек. 1661 г. по прошению александровской игум. Иулитты он был утвержден духовником жен. обители. К кон. 60-х гг. XVII в. относится острый конфликт прп. Корнилия с монахами Л. п., обвинявшими настоятеля в том, «что и свою обитель оставил, о другой печется. К нашей бо церкви и поставлен в священники и в строители учинен, а тамо живет без святительского благословения». По ходатайству игум. Анисии и благодаря заступничеству боярина Ф. М. Ртищева патриарх Иоасаф II благословил прп. Корнилия пребывать в Успенском мон-ре, а Л. п. посещать для духовного руководства («а Лукианову ж пустыню ездити из недели в неделю»). Однако прп. Корнилий не оставлял пустынь своими заботами. По прошению строителя в 1673 г. царь Алексей Михайлович пожаловал обители «безоброчно» 4 дес. земли из пустошей Бекирево и Шадрино, в 1674 г. остальная земля этих пустошей была отдана мон-рю на оброк. Обитель платила по 2 чети ржи и по 2 чети и 3 четверика овса (ГИМ ОПИ. Ф. 195. Ед. хр. № 610. Л. 9-11).

Царь Феодор Алексеевич дал обители 4 жалованные грамоты на земли. В 1676 г. он пожаловал пустоши Бекирево и Шадрино «безоброчно»: «...а хлеб, которой платили они с тех пустошей, велели сложить и впредь на них того хлеба имать не велели» (грамота от 9 окт. 1676: Там же. Л. 12-14). Согласно грамоте от 6 февр. 1677 г., мон-рю была пожалована «пустошь Аминево с пашнею и съ лесы и съ сенными покосы безоброчно» («Списокъ с подлинной грамоты слово в слово на пустошь Аминево...» // Там же. Л. 15-17, 13 февр. 1677; опубл.: Свирелин. 1860. № 14. С. 66-67). Жалованная грамота от 27 мая 1678 г. подтверждала права мон-ря на пустоши Бекирево, Шадрино и отдавала в монастырское владение «пустошь урочище Загляднино с пашнею и с лесы и сенными покосы» и «мельницу, что под деревнею Недуревкою на реке на Малом Киржаче со всяким мелничным строением» (Свирелин. 1860. № 14. С. 67-68). Согласно грамоте царя Феодора Алексеевича от 1 июня 1680 г., мон-рь получил еще 17 пустошей (ГИМ ОПИ. Ф. 195. Ед. хр. № 602 (4 списка с подлинной грамоты); опубл.: Свирелин. 1860. № 15. С. 69-70), а по грамоте от 31 июля 1681 г.-14 (опубл.: Там же. С. 70-71). Указом от 24 дек. 1684 г. цари Петр I Алексеевич и Иоанн V Алексеевич подтвердили прежде выданные мон-рю жалованные грамоты (ГИМ ОПИ. Ф. 195. Ед. хр. 603).

В 1680 г. в Л. п. были заложены каменный храм в честь Богоявления с приделом во имя вмч. Феодора Стратилата, небесного покровителя царя Феодора Алексеевича, и шатровая колокольня. Новый храм освятил по благословению патриарха Иоакима преемник прп. Корнилия строитель Евагрий (1681-1689) (Там же. Ед. хр. № 600. Л. 10-11). В «Летописи» Л. п. отмечено, что при св. Корнилии в монастырской церкви появились 2 напрестольных Евангелия в серебряных окладах, серебряные сосуды, 2 серебряных кадила, 3 медных паникадила, ризы, покровы, пелены, на колокольне - 7 колоколов и часы. Для отшельника схим. Павла, жившего более 40 лет вне мон-ря, настоятель построил часовню в честь Нерукотворного образа Спасителя (Там же. Ед. хр. № 616. Л. 44 об.- 45), к-рая находилась в полутора верстах от Александрова по старой Троицкой дороге. В народе ее именовали «Спасом», большой храмовый образ почитался чудотворным, перед иконой часто служили молебны. Доходы от кружечного сбора схим. Павел сдавал в мон-рь. Сам отшельник находился на полном обеспечении мон-ря. В приходно-расходной книге за 1688 г. сказано: «...старец отшелник Павел, дано холста на свитку по осмь аршина» (ГА Владимирской обл. Ф. 584. Оп. 1. Д. 4. Л. 31 об.). В книгах приказа Большого дворца есть запись об отпуске съестного припаса в Л. п. «строителю с братией да отшельнику Павлу с братом его Кириллом». Рядом с пустынью также подвизался старец Серапион, «молодой отшельник» (Там же. Д. 8. Л. 21).

В кон. XVII в. основными доходами Л. п. были деньги за сдачу в оброк пустошей, лугов, мельницы, а также доходы, полученные от торговли скотом и лошадьми (у мон-ря было 2 скотных и 2 конюшенных двора): «...продано на Москве монастырских девять быков денег взято 24 рубли 16 алтын 4 денги» (Там же. Д. 9. Л. 7, 1692 г.). Доходы от коневодства иногда были значительны: «Государыне цесаревне продано два жеребца вороные, взято денег сто рублев и те денги положены в ризницу» (Там же. Д. 4. Л. 24 об., 1728 г.); «с конюшенного двора продана монастырская лошадь, денег за нее взято в монастырскую казну 2 рубли 25 алтын» (Там же. Д. 9. Л. 3, 1692 г.). Традиц. статьей дохода были средства, вырученные за совершение треб, «кружечные» и «молебенные» сборы. С 1687 г. мон-рь получал ежегодное государево жалованье. Из Кормового дворца пустыни выдавалась рыба (в 1692 было выдано «десять белуг да десять осетров, рыбы же вялой десять связок, везиги 8 пучков да икры арменской 3 пуда»), из Хлебенного дворца - конопляное и сливочное масло, мука и крупы. Кроме того, обители полагалось праздничное жалованье в дни празднования Рождества Пресв. Богородицы и Богоявления; в день поминовения царя Алексея Михайловича из запасов Сытного дворца выдавалось дополнительно 10 пудов меда. Согласно именному указу царей Петра и Иоанна Алексеевичей от 23 дек. 1694 г., Л. п. получала ежегодно из приказа Большой казны по 60 пудов «пермской соли» «безденежно» (Там же. Д. 3. Л. 7).

Важной доходной статьей были частные вклады. Среди вкладчиков обители упоминаются члены царской семьи, стряпчие государевых дворцов, приказные дьяки. Особую поддержку пустыни оказывали окольничий царского дворца А. Т. Лихачёв († после 1713) и его брат ключник Сытного дворца М. Т. Лихачёв (Морозов. 2006. С. 31. Примеч. 20). В 1692 г. стряпчий Кормового дворца П. Л. Кучугов пожертвовал серебряный позолоченный напрестольный крест с частицами мощей. Благодаря близости к Александровской слободе пустынь традиционно оставалась местом, где цари молились и куда делали вклады. Царь Феодор Алексеевич посещал Л. п. трижды: 19 сент. 1677 г., 21 сент. 1678 г., 15-17 сент. 1679 г. Царь Петр Алексеевич, приезжавший в Александровскую слободу 9 июля 1688 г., дал обители «милостины» 28 р. 16 алтын 4 деньги, в том же году «государского жалованья на молебен» поступило 3 р. 16 алтын 4 деньги (ГА Владимирской обл. Ф. 584. Оп. 1. Д. 4. Л. 9-9 об.). В 1694 г. царевна Наталия Алексеевна «для своего многолетняго здоровья» пожертвовала обители драгоценные богослужебные предметы: потир, дискос, звездицу, лжицу, 2 блюдца. Л. К. Нарышкин, побывавший в Александровской слободе на богомолье, пожаловал 2 р. на молебен. 29 авг. 1692 г. посетившие обитель царицы Наталия Кирилловна и Евдокия Феодоровна передали братии 67 р. Впосл. царицы неоднократно посылали в пустынь крупные суммы денег. 23 мая 1774 г. имп. Екатерина II Алексеевна пожаловала мон-рю усадебную землю в Александровской слободе «близ Чистаго пруда».

В 1692 г. в Л. п. проживали 45 старцев, в монастырской больнице находились 7 монахов, клиросное послушание исполняли 15 дьячков. Ок. 60 слуг работали в пекарне, «портомойне», больнице, сапожной мастерской, кузнице, келарской, были дворниками, портными, плотниками, пастухами; мон-рь обеспечивал их одеждой, пропитанием и платил небольшое жалованье, неск. человек трудились в обители «Бога ради» - их называли богорадниками.

В 1691 г., согласно приходо-расходным книгам, мон-рь засевал 20 четв. ржи, 45 четв. овса. В житницах хранились 40 четв. ржи, 40 четв. пшеницы, 37 четв. муки ржаной, 4 четв. муки пшеничной, «круп грешневых 15 четвертей», 6 четв. гороха, 100 пудов соли, 2 бочки конопляного масла, а также ячневая, овсяная крупа и толокно. На конюшенном дворе содержались 23 кобылицы с жеребятами и 40 рабочих меринов. Поголовье крупного рогатого скота составляло «99 скатин», для них было заготовлено 65 стогов сена (Там же. Д. 7. Л. 17-18). Отдельное монастырское хозяйство со своими конным (45 лошадей) и скотным (ок. 50 голов скота) дворами находилось в с. Аминеве. Здесь засевалось дополнительно 8 четв. ржи и размещалась небольшая пасека (3 улья). В аминевских житницах хранились 40 четв. ржи, 40 четв. овса, 4 четв. пшеницы и 2 четв. гороха, в амбаре - 27 стогов сена (Там же. Л. 18 об.- 19). На монастырских огородах выращивали в основном лук, репу и огурцы, капусту покупали. Поля и огороды обрабатывались наемными людьми.

В 1694-1696 гг. строителем был постриженик Л. п. иером. Иоасаф (Колдычевский), ставший впосл. келарем Чудова мон-ря, другом и благодетелем свт. Димитрия (Савича (Туптало)), митр. Ростовского (см.: Федотова. 2005. С. 100-101, 288-292). Значительные преобразования в пустыни совершились при настоятеле Авраамии (1705-1718). 7 мая 1708 г. был заложен каменный 5-главый собор в честь Рождества Пресв. Богородицы. Средства на храм пожертвовали иеросхим. Иоасаф (Колдычевский), московский купец О. Ф. Щербаков и др. вкладчики. Строительные работы выполнял каменщик Шабунин «со товарищи». 22 июня 1712 г. собор был освящен архим. Моисеем, настоятелем Новоспасского московского в честь Преображения Господня монастыря. На освящении присутствовали царевны Мария Алексеевна и Феодосия Алексеевна (запись об освящении храма: ГИМ ОПИ. Ф. 195. Ед. хр. 617. Л. 1 об.). В украшении интерьера участвовали иконописцы и золотых дел мастера Оружейной палаты Московского Кремля. В 1714 г. в обители была освящена каменная ц. во имя вмц. Екатерины, построенная при монастырской больнице на средства подполковника Кирилла Карповича Сытина, помещика с. Дубровы Александровского у. Его отец упоминается в грамоте царя Феодора Алексеевича от дек. 1682 г., содержащей указ переславскому воеводе И. Я. Тухачевскому взыскать с Карпа и Лукьяна Сытиных хлеб (16 четей ржи и 4 чети овса) и сено (19 «стошков»), которые они «насильством свезли» с монастырских пустошей с «Карповы, з Дубровы Волкуши» в 1681 г. (Там же. Ед. хр. № 610. Л. 18-23). На средства Сытина в обители также были построены юж. часть каменной ограды со св. воротами и 2 башни.

При строителе Авраамии у Л. п. появилось подворье в Москве у Сретенских ворот, построенное на средства вкладчиков. Авраамий активно способствовал развитию не только строительной, но и книгописной деятельности в обители. Вероятно, по его благословению были созданы 2 лит. памятника: «Сказание о рождении преподобнаго отца Лукиана и о пострижении его в монашеский образ и о трудолюбном его житии и о зачатии монастыря, иже именуется Лукианова пустыня» ( Там же. Ед. хр. № 617. Л. 1-5, 1712 г.- самый ранний список) и «Сказание о явленной иконе Рождества», объединенные к 1766 г. под общим названием «Истории о обители Пресвятыя владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, честнаго и славнаго Ея Рождества, иже именуется Лукианова пустыня, како судьбами всемогущаго Бога... и молитвами угодника Ея преподобнаго отца Лукиана обитель сия начало себе восприяла». В монастырской рукописи, названной Н. С. Стромиловым Летописью, «Истории...» были дополнены сведениями о настоятелях (фрагменты Летописи переписаны в тетрадь, происходящую из б-ки пустыни: Там же. Ед. хр. № 616. Л. 44 об.- 45; см.: Романенко. 2015. № 3/4 (в печ.)). При о. Авраамии была заведена «Вкладная книга», состоявшая из 2 разделов: «дачи на церковное строение» и «пропитание братское»; на полях книги также записывались памятные события, происходившие в пустыни.

В 1717 г. митр. Рязанский и Муромский Стефан (Яворский) возвел строителя Авраамия в сан игумена «в уважение того, что великие государи взыскали ту обитель, коей он настоятель, своими милостями, и в почесть оной» (грамота опубл.: Владимирские ГВ. 1845. № 33). Игумен был погребен под алтарем Рождественского собора.

В 1764 г. пустынь стала заштатной, настоятели потеряли игуменский статус; вероятно, тогда же изменился и устав обители: отменили общую трапезу для монахов. Общежительный уклад в пустыни возобновил игум. Макарий (Мыльников) (1860-1874), к-рый продолжительное время подвизался в Саровской в честь Успения Пресв. Богородицы пустыни и Нямецком в честь Вознесения Господня монастыре. Он ввел в обители богослужебный Саровский устав. В местные и великие праздники после 6-й песни канона читался синаксарь, после Шестопсалмия - толковое Евангелие, в Четыредесятницу после кафизм - творения прп. Иоанна Лествичника.

В сер. XIX в. основными доходами Л. п. были арендные сборы и суммы, полученные за совершение треб. Пустынь получала 100 р. серебром за сдачу в аренду мельницы на р. М. Киржач и от 442 до 537 р. серебром за сенокосную землю (обители принадлежали 215 дес.). По генеральному плану за мон-рем числилось 750 дес. пахотной земли, но реально засевалось только 36 дес., обрабатывавшихся наемными людьми. По оценкам насельников, земля «иловата и приносит ржи и овса в два и в три процента, исключая неурожайных иногда годов». В урожайные годы мон-рь обеспечивал себя хлебом. В 1916 г. было собрано 50 четв. ржи, 12 четв. пшеницы, 75 четв. овса, что, по мнению игум. Корнилия, было недостаточно для годового содержания обители. Скотоводство и коневодство утратили к XIX в. традиц. хозяйственное значение. Обитель имела большие лесные угодья (1557 дес.), из них третья часть представляла строевой еловый лес, к-рый шел на продажу, а также «прочий разных родов дровяной». Монахи получали из Александровского уездного казначейства личное жалованье в размере 85 р. 41 к. серебром, выдававшееся 2 раза в год. Ежегодно 8 сент., в праздник обители, у ее стен устраивалась 3-дневная ярмарка, к-рую посещали от 1 до 3 тыс. чел. Мон-рь имел свой кирпичный и изразцовый завод.

8 сент. 1893 г. в Л. п. торжественно праздновали 300-летие обретения чудотворной иконы Божией Матери. К юбилею обители усердием игум. Иеронима (1887-1895) были проведены художественные и строительные работы: вызолочен 6-ярусный иконостас Рождественского собора, поновлены фрески, облицованы внешние стены всех 3 церквей пустыни. В день праздника состоялся крестный ход вокруг мон-ря, к-рый завершился панихидой в часовне прп. Лукиана. По монастырским документам, в 1917 г. в обители числилось 37 насельников. При Л. п. существовали церковноприходская школа и приют, в к-ром проживали 15 детей-сирот из солдатских семей.

Архитектурный ансамбль

Святыни.