КАЛЛИСТ

Значение К. как богослова состоит прежде всего в популяризации святоотеческого наследия и систематизации основных идей вост. патристики, в изложении святоотеческого учения на языке совр. человека. Перу К. принадлежат многочисленные переводы творений св. отцов и богослужебных книг на англ. язык. Под его руководством и при его непосредственном участии были переведены Минея праздничная и Триодь Постная, а также 4 тома «Добротолюбия». К.- автор книг «Православная Церковь», «Православный путь», «Евстратий Аргенти: Исследование о Греческой Церкви под турецким владычеством» и свыше 200 статей на разные темы, связанные с учением правосл. Церкви или вост. патристикой.

Тема духовничества раскрывается К. на основе учения преподобных Иоанна Лествичника и Симеона Нового Богослова. К. подчеркивает, что ни тот, ни др. автор, ни восточнохрист. традиция в целом не рассматривают духовника как того, кто, подобно судье, выносит приговор и объявляет наказание провинившемуся, или как человека, чьи команды должны выполняться беспрекословно. Духовник - это прежде всего врач, к-рый относится к пациенту с состраданием и старается излечить его от духовных недугов. Кроме того, духовник - это советник, к-рый может в нужный момент что-то подсказать своему духовному чаду, но не должен нарушать его свободу. Духовник является также молитвенником за людей, вверивших себя его руководству. Он - посредник между ними и Богом: он представляет Бога перед ними и их - перед Богом. Наконец, духовник является для своих духовных чад восприемником (греч. ἀνάδοχος, букв.- «берущий на себя»), человеком, к-рый берет на себя ответственность за их спасение, несет на себе бремя их трудностей и скорбей (The Spiritual Father in Saint John Climacus and Saint Symeon the New Theologian // Hausherr I. Spiritual Direction in the Early Christian East. Kalamazoo (Mich.), 1990. P. VII-XXXIII).

По мнению К., вопрос о том, кто спасется, а кто нет, выходит за рамки человеческого понимания. Именно поэтому он не исключает возможность всеобщего спасения, в к-рую верили такие отцы Церкви, как свт. Григорий Нисский и прп. Исаак Сирин (Dare We Hope for the Salvation of All?: Origen, Gregory of Nyssa, Isaac of Nineveh // Theology Digest. St. Louis, 1998. Vol. 45. N 4. P. 303-317 (рус. пер.: Смеем ли мы надеяться на спасение всех?: Ориген, Григорий Нисский, Исаак Ниневийский / Пер.: А. Курт // Страницы. 2000. Т. 5. Вып. 1. С. 16-36)).. По мнению К., утверждать, что все непременно «будут» спасены, является ересью (к-рая была осуждена Вселенским V Собором). Однако верить, что все «могут быть» спасены, не только позволительно, но и является долгом каждого правосл. христианина. «До наступления Последнего Дня мы не должны отчаиваться в спасении кого бы то ни было, но должны желать спасения всем без исключения и молиться об этом. Никто не должен быть исключен из нашей молитвы, проникнутой любовью» (The Orthodox Church. 1963. P. 266-267). Подтверждение этой мысли К. находит и в учении прп. Силуана Афонского, который говорил: «Мы должны иметь только эту мысль,- чтобы все спаслись»; «нужно молиться за всех» (Софроний (Сахаров), архим. Старец Силуан. Эссекс, 1990. С. 99, 23).

В своих работах К. часто обращается к теме взаимоотношений между Православием и инославием. Его интерес к этой теме обусловлен положением, к-рое он занимает в зап. христ. мире. Перейдя из англиканства в Православие, но при этом оставшись в Англии на преподавательской должности, К. оказался в эпицентре дискуссии по данной теме. Свою позицию он выразил, в частности, в кн. «Православная Церковь», где теме христ. единства посвящена заключительная глава (The Orthodox Church. 1963. P. 315-334). О том же он говорит в интервью на тему «Православное понимание экуменизма» (см. перевод иером. Илариона (Алфеева) - ЦиВр. 1998. № 3(6). С. 78-86). К. подчеркивает, что его понимание экуменизма основано на 2 принципах. Первый заключается в том, что «Православная Церковь является истинной и единственной Церковью Христа на земле... Внутри Православия, и только внутри него, мы можем найти полноту Истины Христовой». Второй принцип следующий: «Господь наш Иисус Христос на Тайной вечери, перед Своим страданием, молился о том, чтобы все Его последователи были едиными: «Да будут все едино» (Ин 17. 21). Мы должны серьезно отнестись к этой молитве нашего Спасителя. Мы не можем как православные быть безразличными к тому факту, что сегодняшние христиане, последователи Христа, разделены. Это разделение должно причинять нам боль и страдание. Поэтому, будучи православными, мы должны выходить навстречу другим христианам, должны делиться с ними сокровищами православной веры, не оставаться запертыми в стенах нашей собственной церковной и духовной жизни. Мы должны прислушиваться к другим христианам, вступать в диалог. Недостаточно просто говорить им о Православии: мы должны слышать об их собственных проблемах и надеждах. Должен быть диалог, а не монолог» (Православное понимание экуменизма // ЦиВр. 1998. № 3(6). С. 78-79).

Анализируя причины кризиса, в котором находится совр. экуменическое движение, К. говорит о том, что 60 лет назад, когда это движение входило в силу, англикане были гораздо ближе к православным, чем сейчас: «Большинство англикан и протестантов безусловно принимали учение о Троице, веру в божество Господа нашего Иисуса Христа, в Его рождение от Девы, в Его чудеса, в Его Воскресение. Сейчас, к сожалению, очень многие западные христиане оспаривают эти основополагающие христианские догматы. На Западе сильно развился крайний либерализм - не только в догматических вопросах, но и в вопросах нравственного учения отдельных Церквей». Впрочем, считает К., не следует преувеличивать этот фактор. Среди зап. христиан есть немало людей, к-рые близки к Православию, и обязанность православных - продолжать диалог с ними (Там же. С. 79).

Касаясь конкретных богословских диалогов, К. дает в целом положительную оценку православно-католич. диалогу, хотя и считает, что потенциал его далеко не исчерпан: он, в частности, предлагает правосл. богословам выработать четкий взгляд на проблему главенства (примата) Римского папы, являющуюся основным камнем преткновения между православными и католиками. Более позитивной является оценка К. диалога с дохалкидонскими Церквами: «Меня глубоко впечатляет прогресс, достигнутый в этом диалоге,- говорит он.- И я надеюсь, что на моем веку настанет полное восстановление видимого евхаристического общения между Православной Церковью и Восточными Церквами» (Там же. С. 81). В этой оценке К. расходится с др. известным богословом, принадлежащим к К-польскому Патриархату, митр. Иоанном (Зизиуласом), к-рый выражает менее оптимистичный взгляд на результаты диалога и на возможность восстановления евхаристического общения между 2 семьями Восточных Церквей (см.: Иоанн (Зизиулас), митр. «Богословие - это служение Церкви» / Пер.: Е. Л. Майданович // ЦиВр. 1998. № 3(6). С. 95-96).