ИМПЕРСКАЯ ЦЕРКОВЬ

В ходе переселения народов и крушения рим. государственности христ. Церковь в Зап. Европе представляла собой конгломерат локальных Церквей, слабо связанных с Римом и друг с другом. В VI-VIII вв. в отдельных королевствах намечается постепенная консолидация церковных структур. Во Франкском гос-ве отношения между королем и духовенством, основные принципы организации Церкви были упорядочены и узаконены королевскими капитуляриями 2-й пол. VIII в. при 1-м короле из Каролингской династии Пипине III Коротком (751-768) и его преемниках. Оформление структур И. Ц. определялось потребностью гос. власти осуществлять контроль над огромной территорией. При общей неразвитости адм. структур использование церковной орг-ции для решения этой задачи оказалось наиболее эффективным способом, прежде всего потому, что она была достаточно разветвленной и охватывала значительную часть территории королевства. Расцветом И. Ц. во Франкском гос-ве обычно считают период между правлениями Карла Великого (768-814, император с 800) и Карла Лысого (840-877, император с 875). В сер.- 2-й пол. IX в. ослабление королевской власти и рост независимости епископов и аббатов привели к упадку И. Ц.

В процессе разложения рим. государственности в Галлии (IV-VII вв.) власть на местах все больше сосредоточивалась в руках провинциальных епископов. В своих диоцезах они переняли исполнение мн. публичных функций (суд, сбор налогов, организация внутригородской жизни и др.), нередко вступая на этой почве в конфликты с представителями светской власти. Епископские кафедры фактически контролировались могущественными кланами галло-рим. аристократии, а церковные должности передавались по наследству в рамках одной семьи. В это же время во Франкском королевстве происходило оформление института частной церкви. Частными считались церкви и мон-ри, основанные по инициативе и на средства частного лица (как из мирян, так и из духовенства). Представители знати, стремясь гарантировать личное и родовое благополучие, основывали на своих землях храмы и мон-ри, наделяли их привилегиями и дарами, способствовали помещению в них различных реликвий, получая взамен молитвенное заступничество клира перед Богом. При этом они сохраняли власть над такими храмами и мон-рями в качестве их сюзеренов: имели право назначать и совершать инвеституру клирика частной церкви (священника, аббата), распоряжаться доходами храма или мон-ря, исполняли функции фогта (от лат. advocatus), защитника мирских, чаще всего имущественных интересов храма или мон-ря. Нередко аббатами становились младшие представители знатных родов.

Представители династии Каролингов широко использовали право частной церкви. Сначала на землях королевского домена, а затем и фиска, в т. ч. и на вновь завоеванных территориях, было основано немало мон-рей, как мужских, так и женских, аббаты и аббатисы к-рых приносили клятву верности королю. Такие мон-ри и церкви получали широкие привилегии (право свободных выборов аббата, налоговый и судебный иммунитет, сбор пошлин и организацию местных рынков), а также военную защиту и земельные пожалования. Взамен монашеские общины были обязаны исполнять т. н. королевскую службу (servitium regis): содержать за свой счет королевский двор и чиновников, прибывавших в провинцию для отправления властных полномочий, поставлять продовольствие в королевские пфальцы, выставлять военный отряд из крестьян, испомещенных на монастырских землях, участвовать в заседаниях королевского суда, помогать сюзерену советом, брать на себя исполнение дипломатических функций, молиться за королевскую династию и проч. (так, в «Notitia de servitio monasteriorum» (817) приводится 3 списка мон-рей, обязанных королю «dona et militia» (дарами и военным отрядом), «sola dona sine militia» (только дарами без военного отряда), «solas orationes pro salute imperatoris vel filiorum eius et stabilitate imperii» (только молитвами о благе императора или сыновей его и спокойствии империи) - MGH. Capit. T. 1. P. 350-352). Частные мон-ри и церкви, принадлежавшие светским и церковным владельцам, переходили в разряд королевских (имперских), т. е. подчиненных королю (императору), через процедуру коммендации (commendatio). При Каролингах мон-ри, выведенные из-под контроля местных графов и епископов, превратились в крупнейших землевладельцев (земельные владения среднего еп-ства, как правило, уступали крупному монастырскому), при этом оставаясь надежной опорой королевской власти. Монастырские реформы Пипина Короткого и Карла Великого были направлены на определение соотношения власти короля, епископа и аббата, решение вопросов смещения аббата и его поставления епископом, «закрепление» монахов за теми мон-рями, где они принимали постриг. Цель общей монашеской реформы имп. Людовика Благочестивого (814-840) была в том, чтобы привести к единообразию уставы всех имперских мон-рей (за основу брался монашеский устав прп. Венедикта Нурсийского). Эти действия осуществлялись параллельно с практикой поставления светских лиц во главе аббатств (эта практика получила распространение при Карломане (майордом в 741-747) и его преемниках). Светские аббаты (abbas-comes) владели монастырскими землями по праву ленного держания, благодаря чему усиливалась их связь с королевской властью. Решения Соборов (в Тьонвиле (844), в Париже (846), в Тросли (909) и др.), запрещавшие подобную практику, не изменили ситуацию (случаи управления мон-рей светскими лицами встречались до XI в.).

По традиции древнейшие епископские кафедры занимали члены королевской семьи и выходцы из королевской капеллы. Термин «капеллан» (capellanus) впервые встречается в грамоте Карла Мартелла от 741 г.; изначально он применялся по отношению к клирикам, состоявшим при главной реликвии франк. королей - каппе (плаще) свт. Мартина Турского. Во 2-й пол. VIII в. капелла стала функционировать и как королевская (имп.) канцелярия: капелланы составляли грамоты, глава капеллы визировал королевские дипломы. Нередко эти же люди одновременно являлись и аббатами крупнейших имперских мон-рей. Нек-рые кафедры (напр., Мецская в 791-819) долгое время оставались вакантными и находились непосредственно в распоряжении короля. С одной стороны, епископы по-прежнему обладали широким кругом властных полномочий в своих еп-ствах, нередко конкурируя с графами в отправлении публичной власти. С др. стороны, на них распространялись обязанности несения т. н. королевской службы. Подобно мон-рям, отдельные церкви в рамках еп-ств (прежде всего, кафедральные соборы) получали иммунитетные привилегии и земельные пожалования, но монарх сохранял за собой право распоряжаться большой частью доходов с земель, переданных церковным учреждениям. Единство церковной системы в рамках державы обеспечивалось регулярным созывом провинциальных и общефранк. Соборов. Карл Великий, продолжив политику укрепления церковной иерархии, увеличил адм. и юридические полномочия архиепископов в отношении входивших в их юрисдикцию еп-ств (Admonitio Generalis (789) // MGH. Capit. T. 1. P. 52-62; решения Франкфуртского Собора (794)). Были определены границы архиеп-ств, ряд еп-ств, в частности Кёльнское в 795 г., Зальцбургское в 798 г., закрепили за собой статус архиеп-ств.

С увеличением владений церковных прелатов и выдачей им новых иммунитетных пожалований усилилась роль светских представителей Церкви (фогтов), с VII в. занимавшихся отправлением светского правосудия, рядом адм. задач и военным управлением, т. е. делами, традиционно не входившими в юрисдикцию епископов или аббатов. Фогты назначались правителем из местной знати; в случае, когда мон-рь возглавлял светский аббат, функции фогта отходили к нему. С сер. IX в. должность фогта все чаще становилась наследственной, это усиливало влияние знатных родов на политику епископов и приводило к распаду И. Ц.

Важной особенностью И. Ц. при Каролингах стали взаимоотношения с Римскими папами. Принятие при поддержке папы Захарии (741-752) королевского титула Пипином III (в 751), а также помазание короля 28 июля 754 г. папой Стефаном III способствовали легитимации и сакрализации власти новой династии. На Рождество 800 г. папа Лев III короновал Карла Великого имп. короной, впосл. папы проводили имп. коронацию преемников еще при жизни франк. правителей (в 813 - Людовика Благочестивого, в 823 - Лотаря I, в 850 - Людовика II Итальянского). Поддержка, оказанная франк. правителям папством, способствовала укреплению влияния Папского престола на дела Церкви на территории Западнофранкского королевства: папа Николай I отказался подтвердить решения Ахенского (862) и Мецского (863) Соборов, согласно к-рым за кор. Лотарингии Лотарем II (855-869) признавалось право на развод с Теутбергой, и низложил Трирского и Кёльнского архиепископов, объявивших новый брак Лотаря II законным. К понтификату Николая I относится конфликт с архиеп. Гинкмаром Реймсским (845-882), который без согласования с папой низложил епископов-суфраганов Ротада II Суассонского (833-869) и Гинкмара Ланского (858-871), что было расценено папой как превышение архиепископом своих полномочий.

Для обоснования проводимой Каролингами церковной политики в окружении Карла Великого разрабатывался тезис о сакральности королевской власти. В письмах Алкуина, в королевских капитуляриях, во франкских анналах, в королевских зерцалах и в др. текстах, создававшихся так или иначе связанными с двором людьми, король представал как наместник Бога на земле, глава христ. мира, персонально ответственный за грядущее спасение христ. народа (populus christianus). Его важнейшими функциями были защита христ. Церкви, забота о бедных, вдовах и сиротах, распространение христианства даже путем военного насилия, борьба с язычниками и еретиками, а папе следовало молиться за успех начинаний христ. правителя (см. письмо Карла Великого папе Льву III от 796 г.- Ep. 93 // MGH. Ep. T. 4. P. 136-138). Король созывал общефранк. Соборы, председательствовал на них и утверждал соборные постановления, активно вмешивался в обсуждение догматических вопросов (напр., о Filioque), давал оценку иконоборчеству и проч., играл ведущую роль в реформировании внутрицерковной жизни, способствовал унификации литургической практики и исправлению богослужебных книг, развивал систему школьного образования для распространения основ христ. знания, проявлял заинтересованность в квалифицированной подготовке клириков.

В сер.- 2-й пол. IX в. ослабление королевской власти во Франкском королевстве стало причиной упадка франк. И. Ц. К Х в. связь церковных прелатов, превратившихся в крупных феодальных сеньоров, с королем стала номинальной.

В основе И. Ц. в Восточнофранкском королевстве в X-XI вв. лежала каролингская модель взаимоотношений светской и духовной власти, к-рая предполагала передачу правителем церкви, мон-рю или епископской кафедре земельных владений, прав на сбор различных доходов, налогового и судебного иммунитетов, а также привилегии королевской защиты (mundiburdium), дававшей мон-рю или еп-ству статус имперского. Вместе с тем историки выделяют ряд отличий в характере вассально-ленных отношений, повинностях духовенства, устройстве и фукнции имп. капеллы, степени влияния правителя и Римского папы на избрание и последующую политику епископов. Этапами становления И. Ц. в Восточнофранкском (Германском) королевстве стали правление Оттона I (936-973, император с 962), с именем к-рого связаны крупные земельные дарения Церкви и активное вмешательство в дела духовенства, и правление Генриха II (1002-1024, император с 1014), когда контроль монарха над Церковью стал наиболее полным. Рубежом в развитии И. Ц. принято считать период борьбы за инвеституру, начавшейся с приходом к власти Генриха IV (1056-1105, император с 1084). Термин «имперская Церковь» употребляют и при характеристике политики Лотаря III (1125-1137, император с 1133) и более поздних герм. правителей, в частности Фридриха I Барбароссы (1152-1190, император с 1155) (Crone. 1982).

Земельные пожалования мон-рям и церквам широко практиковались при Каролингах; на герм. территории земли в наибольшем объеме были переданы Церкви при Людовике II Немецком (843-876). После его смерти количество земельных дарений уменьшилось; почти не сохранилось грамот о передаче земель при Конраде I (911-918) и Генрихе I. Раздача угодий в VIII-XI вв. сопровождалась формированием комплекса прав епископа или аббата и его окружения на подчиненных территориях; эти права могли сильно различаться: от обладания лишь некоторыми привилегиями до полного контроля над пожалованной землей в качестве графа (comes). Основной привилегией, передаваемой вместе с землей, являлся судебный иммунитет, т. е. установление верховенства судебной власти епископского или аббатского фогта над земельным держанием. Появление еп-ств и аббатств, обладавших такой привилегией, вероятно, относится к VIII в. (1-е документально зафиксированное пожалование судебного иммунитета Вормсскому еп-ству сделал в 764 Пипин Короткий). Нередко еп-ствам и мон-рям даровалось право на сбор пошлин, в т. ч. за провоз товаров по реке или дороге, принадлежавшей епископу, а иногда и все отчисления за торговую деятельность на подчиненной территории (сохр. грамота от 779 г. с привилегией мон-рю Фульда; из герм. еп-ств первыми такие привилегии получили Вормс, Трир, Утрехт). Рядом привилегий была узаконена экономическая деятельность церковных учреждений: право на разработку рудников, право на содержание рынков и т. п. К более поздним пожалованиям относятся права на строительство укреплений, чеканку собственной монеты (в 902 первым такое право получил Трир). При передаче епископу полномочий графа на определенной земле комплекс прав и привилегий был самым полным; епископ получал судебные, адм. и военные полномочия (первые передачи епископам графских полномочий зафиксированы в кон. IX в.: еп-ству Лангр в 883; еп-ству Туль в 927). Право свободного обмена принадлежавших епископу земель (в 851 его одним из первых на герм. землях получил Лиутпрам, еп. Зальцбургский, в 852 - Гартвиг, еп. Пассауский) жаловалось не всем. Согласно сохранившимся грамотам, в подобном праве было отказано архиепископам Магдебургскому, Майнцскому и Гамбургскому, епископам Вюрцбургскому, Шпайерскому, Регенсбургскому, Падерборнскому и др.

Получая земли и привилегии от короля, епископ или аббат становился вассалом правителя. Вассальные обязанности имперского епископа или аббата выражались в «королевской службе» (servitium regis), включавшей довольно широкий круг повинностей. Одной из главных обязанностей аббатов и епископов была организация постоя (gistum) для королевского двора и обеспечение его провизией (servitia) во время разъездов государя. Мон-ри и епископские города использовались как своего рода этапы королевских перемещений по стране, с ними связано размещение имперских аббатств (так, в Саксонии была создана «линия имперских аббатств», расположенных вдоль главной дороги на восток на расстоянии дня пути друг от друга - Ehlers. 2007), соотношение жен. и муж. мон-рей (жен. аббатства использовались для постоя во время путешествий королевы и ее свиты). В то время, когда король не гостил в монастыре или епископском дворце, аббатам и епископам полагалось снабжать его продуктами и фуражом, отсылая их в ближайшее место регулярных остановок кортежа, королевский или епископский дворец. Имперские аббаты и епископы обязывались регулярно молиться о благе короля, его семьи и гос-ва. При Оттоне I были четко определены обязанности епископов и аббатов в военных действиях. Наиболее влиятельным аббатам и епископам надлежало вместе с закрепленным за каждым из них числом воинов (пеших и конных) пополнить имп. войско (оценки доли епископских и аббатских отрядов в общем войске различны из-за недостатка сведений в источниках). Кроме того, с каролингских времен утвердилась практика участия епископов и аббатов в королевском совете и исполнение ими дипломатических миссий, что нередко требовало долговременного присутствия при дворе правителя. Полученные епископами и аббатами привилегии были связаны с обязанностью осуществлять через фогтов и министериалов контроль над вверенными им землями.

Раздачи земель и привилегий на герм. землях возросли с приходом к власти Оттона I (из его 435 сохранившихся грамот в 122 содержатся указания о дарении церковным учреждениям земель с соответствующими правами), что сочеталось с резким сокращением частных дарений (напр., для монастыря Санкт-Галлен за 900-920 гг. сохр. ок. 60 грамот частных дарений, за последующие 80 лет - ок. 40, а за весь XI в.- 5 грамот). В отличие от правителей Каролингской династии, при к-рых главными землевладельцами являлись мон-ри, Оттон I и его преемники передавали земли и привилегии в равной степени мон-рям и епископским кафедрам. При Оттоне I и Оттоне II документированы лишь 2 случая передачи графских полномочий епископу (подтверждение грамоты Генриха I епископу г. Кур (976) и передача графства Кадора епископу Фрайзингскому). При Оттоне III и Генрихе II количество пожалований графских полномочий увеличилось: в правление Генриха II епископы и аббаты исполняли графские адм. функции в 54 округах.

Положение короля (императора) в И. Ц. определялось формулой «царь и священник» (rex et sacerdos), восходящей к ВЗ (Быт 14. 18; см. в послании папы Льва I Великого к имп. Феодосию II «vobis non solum regium, sed etiam sacerdotalem inesse animum» - Leo Magn. Ep. 24 // PL. 54. Col. 735-739). Как «царь» он был верховным сюзереном всех земель империи, имел право жаловать привилегии подданным (привилегия королевской защиты, будучи пожалованной независимым еп-ствам и аббатствам, фактически позволяла императору распоряжаться ими как собственными бенефициями). Как «священник» король был причастным к духовной власти (см. ст. Двух мечей теория). Согласно одной из коронационных формул X в., император представлялся как посредник между духовенством и народом, подобно тому как Христос стал посредником между Богом и миром (Le Pontifical romano-germanique / Publ. C. Vogel, R. Elze, M. Andrieu. Vol. 1. P. 258-259), и как викарий Христа (vicarius Christi). Право императора назначать епископов и аббатов не оспаривалось: «...лишь короли наши и императоры поставляют на эти должности и по праву стоят во главе прочих своих пастырей» (reges nostri et imperatores… hoc soli ordinant, i meritoque pre caeteris pastoribus suis presunt - Thietmar Merseburgensis. Chronicon. I 26); до правления Генриха II часто предоставляемое имп. привилегиями право свободного выбора аббата оставалось формальностью.

С кон. X в. правитель входил в состав соборных капитулов главных еп-ств. Так, Оттон III (983-1002, император с 996) был каноником Ахенской капеллы и, вероятно, членом соборного капитула Хильдесхайма. Его преемник Генрих II был каноником капитулов Бамберга, Страсбурга, Магдебурга, Падерборна и Хильдесхайма. Впосл. участие императора в соборных капитулах основных еп-ств стало обязательным. Положение каноника укрепляло связь правителя с основными кафедрами государства, позволяло королю непосредственно участвовать в избрании епископа, а также давало возможность получать доход от пребенд и бенефициев, полагавшихся члену капитула.

В X-XI вв. по сравнению с VIII-IX вв. значение Римских пап в имперской церковной политике было сведено к минимуму, это объяснялось как политикой императоров, так и тем, что Римские папы этого периода находились в полной зависимости от враждовавших между собой рим. семейств. Папы проводили имп. коронацию (Оттона I в 962; Оттона II в 973; Оттона III в 996; Генриха II в 1014; Конрада II в 1027; Генриха III в 1046), наделяли архиепископов паллием, а также председательствовали на Соборах (Римский Собор, 1001), но как к высшему арбитру к папе в это время обращались крайне редко (сохр. лишь свидетельство о жалобе на имп. Генриха II, к-рая была направлена Мецским еп. Дитрихом папе Сергию IV - Thietmar Merseburgensis. Chronicon. VI 60). Главным организатором церковной жизни Восточнофранкского (Германского) королевства считался король (император): он принимал участие в Соборах (как общегерм., так и провинциальных), председательствовал на соборных заседаниях, где обсуждались догматические и дисциплинарные вопросы, проблемы внутрицерковной жизни, решались споры между епископами. Рост церковных владений и прав в сочетании с распространением злоупотреблений, которые осуждались как симония, поставил вопрос об ужесточении дисциплинарной политики. При Генрихе II и Конраде II (1024-1039, император с 1027) была проведена серия преобразований в духе клюнийской реформы с целью укрепить моральный дух и дисциплину в Церкви в Германии и установить контроль над использованием и передачей церковных земель. Одновременно развивалась монастырская реформа: деятельность св. Готхарда, аббата мон-ря Нидеральтайх (впосл. еп. Хильдесхаймский), клюнийцев Вильгельма Дижонского, Рихарда Сен-Ванского и др., поддержанная императорами Оттоном III, Генрихом II и в особенности Конрадом II, способствовала распространению бенедиктинского устава и ужесточению дисциплины в главных имперских мон-рях (в Нидеральтайхе с 996; в Тегернзе с 1006; в Херсфельде с 1005; в Кремсмюнстере с 1007; в Райхенау с 1006; в Фульде с 1013; в Корвее с 1015). При Конраде II реформу имперских аббатств возглавил Поппо из Ставло, под рук. к-рого были поставлены 17 мон-рей (в т. ч. Санкт-Максимина в Трире в 1023 и Санкт-Галлена в 1032).

Важным институтом герм. И. Ц. оставалась имп. капелла. Состоявшая из приближенных к королю (императору) клириков, хорошо образованных и происходивших из знатных родов, капелла по сути повторяла аналогичный институт каролингской И. Ц. Во главе капеллы стоял архикапеллан, к-рый выполнял функции канцлера (со 2-й пол. X в. должность архикапеллана была связана с архиепископами Майнцскими). Еп. Бруно Кёльнский (953-965) провел реформу имп. капеллы: ее состав был расширен за счет членов соборных капитулов основных еп-ств. При Оттоне III и Генрихе II число членов соборных капитулов в составе капеллы еще увеличилось (по данным Й. Флеккенштайна, в это время в капеллу входили каноники более половины еп-ств - Fleckenstein. 1966). Участие лично преданных правителю клириков в соборных капитулах позволяло, с одной стороны, увеличить контроль над избранием епископов, с другой - оплатить их пребывание при дворе за счет полагавшихся каноникам пребенд и бенефициев. Т. о., капелланы были прочно связаны и с местной светской знатью, и с высшими церковными иерархами, и с королем (императором). В основные функции капелланов входило участие в заседаниях королевского (имп.) суда, исполнение дипломатических миссий (представляли короля при избрании епископов, посредничали в разрешении конфликтов между епископами, выполняли поручения за пределами королевства и т. п.), сопровождение правителя в поездках. В период расцвета И. Ц. при Оттоне III и Генрихе II более 2/3 рукополагаемых епископов входили в капеллу, впосл. это соотношение уменьшилось, но все равно оставалось высоким (при Генрихе III - ок. 1/2).

Существенным отличием герм. И. Ц. стал более жесткий контроль императора над избранием епископов. До правления Генриха II механизмы избрания епископов в основном оставались традиционными. По отношению к «старым» еп-ствам, обладавшим привилегией свободных епископских выборов, Оттоны стремились закрепить за собой право на выдвижение кандидата. В королевских грамотах «новым» еп-ствам (основанным Оттоном I) упоминание о свободных выборах опускалось или же после описания свободных выборов епископа капитулом добавлялась формула «равно как по совету короля» (aequo consensu regis). В целом практика инвеституры и включение в королевскую капеллу каноников соборного капитула позволяли правителям осуществлять почти полный контроль над назначениями епископов. Однако ставить епископов сугубо по своей воле королю удавалось не всегда и не на всей территории державы. При Оттонах наиболее сильными были позиции королевской власти в архиеп-ствах Кёльн, Трир, Майнц, еп-ствах Вормс, Верден, Минден, Гамбург, Шпайер. Обычной была практика согласования с королем (императором) избираемого кандидата, после чего избранный епископ отправлялся ко двору, где проводилась церемония инвеституры, по его возвращении в еп-ство совершалось рукоположение. Такой порядок не исключал, однако, ни власти отдельных семейств над епископствами (напр., в Вормсе в 999-1065 епископами становились члены одного семейства), ни возможности особо влиятельных архиепископов ставить своих приближенных на кафедры подчиненных им еп-ств (так поступали Бруно Кёльнский, Виллигиз Майнцский (975-1011), Аннон Кёльнский (1056-1075) и др.). В хрониках неоднократно упоминаются попытки капитулов избрать епископа, неугодного правителю. Однако если Оттон I вынужден был смириться с избранием на Кёльнскую кафедру кандидата от капитула Герона (969-976), то Генрих II отказывался признавать избранных против его воли кандидатов и назначал вместо них угодных ему епископов или требовал переизбрания прежней кандидатуры, но как предложенной им. При Генрихе II частыми (всего ок. 50) становятся назначения епископов в обход процедуры избрания, причем как по воле монарха (в Трире в 1008; в Камбре в 1012; в Бремене в 1013), так и в связи с добровольным отказом капитула от права избрания (в Оснабрюке в 1003; в Бамберге в 1007; в Айхштетте в 1014). Назначение епископов королем в нек-рых случаях становилось причиной недовольства архиепископов: Майнцский архиеп. Арибо в письме Конраду II выразил протест против назначений епископов на кафедры его архиеп-ства без совета с ним (поводом стало назначение Азехона епископом Вормса в 1025). Однако открытое недовольство архиепископов скорее всего было редким, правитель в целом учитывал их интересы. Следует отметить, что назначения епископов не отменяли необходимости их формального избрания (норма церковного права о свободном избрании и рукоположении епископов была зафиксирована в т. ч. и в «Декрете» Бурхарда Вормcского - Burchardi Wormatiensis. Decretum. I 5-33 // PL. 140. Col. 551-558).

В нач. XI в. оформляется двор епископа; складывается институт министериалов (ministeriales), т. е. лиц, приближенных к епископу, занимавших важные должности при дворе (стольника-сенешаля (senescalcus), маршала (marescalcus), камерария (camerarius), кравчего (pincerna, buticularius)) и участвовавших в управлении территориями или несших военную службу. Между 1023 и 1025 гг. юридический статус членов «близкого круга» (familia) епископа впервые был определен в «Законе людей Вормсской церкви» Бурхарда Вормсского (Burchardus Wormatiensis. Lex familiae Wormatiensis Ecclesiae // MGH. Const. T. 1. P. 639-644). Со временем за министериалами закрепляется право на земельное владение, которое приобретает наследственный характер (см., напр., Bamberger Dienstrecht // Ausgewählte Urkunden zur Erläuterung der Verfassungsgeschichte Deutschlands / Hrsg. W. Altmann, E. Bernheim. B., 19043. S. 155-156). Однако и самостоятельность епископов в осуществлении полномочий, возложенных на них государем, была сильно ограничена. Согласно совр. просопографическим исследованиям, если епископ мог быть ставленником короля, то фогты, представлявшие судебную и адм. власть, как и императорские уполномоченные по сбору налогов, являлись, как правило, представителями местной знати. Т. о., привилегии, жалуемые епископу или аббату, на практике переходили в руки местной аристократии и «существовали скорее на пергамене, чем в реальности» (Reuter. 2006. P. 343).

Изменение функций епископа и более тесное сотрудничество светской и духовной власти в конечном счете привели к изменению образа «идеального епископа». Образцовым агиографическим памятником, где был зафиксирован новый образ ученого и деятельного епископа, достойной опоры своей пастве и всему гос-ву, стало Житие Бруно Кёльнского, составленное мон. Руотгером по заказу преемника Бруно архиеп. Фолькмара (965-969). В Житии сообщается о воспитании и образовании Бруно, его ученых занятиях при дворе монарха и попытке мирно завершить восстание герцога Лотарингского Лиудольфа (953), подробно описывается его гос. деятельность (в 954-955, на время военного похода против венгров, в котором Оттон I принял личное участие, под управление Бруно было передано герцогство Лотарингия) и пастырское служение. Впосл. подобный тип агиографического сочинения стал рассматриваться как образец. Появление в житийной лит-ре нового образа епископа - деятельного, образованного покровителя искусств - связано с культурной политикой нем. королей. Стремясь собрать при дворе самых образованных людей своего времени, правители, а вслед за ними и епископы способствовали оживлению культурной жизни на германских землях, т. н. Оттоновскому возрождению. Как меценаты прославились Бруно Кёльнский, Бернвард Хильдесхаймский (993-1022), св. Виллигиз Майнцский, Эгберт Трирский (977-993). Кёльн, Трир, Регенсбург, Шпайер и Хильдесхайм, а также ряд монастырских скрипториев стали центрами книгопроизводства. Рост самостоятельности епископов способствовал широкому строительству соборов и церквей в раннем романском стиле: соборы в Майнце (заложен Виллигизом Майнцским ок. 998), Бамберге (заложен Генрихом II в 1004), Шпайере (заложен по приказу Конрада II в 1030), ц. св. Михаила в Хильдесхайме (заложена Бернвардом Хильдесхаймским в 1001) и др.

Значительные земельные владения католич. Церкви и контроль короля и духовных князей над избранием и инвеститурой епископов и аббатов привели к широкому распространению различных злоупотреблений, к-рые осуждались современниками как симония. Нередки были случаи, когда признание епископа королем сопровождалось требованием определенных уступок с его стороны: кандидатура еп. Хальберштадтского Хильдеварда (968-996) была утверждена в обмен на передачу части территорий его еп-ства архиеп-ству Магдебургскому. Офиц. биограф Конрада II Випон сообщает о значительной денежной сумме, уплаченной Ульрихом Базельским (1025-1040) императору за еп-ство (Wiponis Gesta Chuonradi. II 8 // MGH. Script. Rer. Germ. T. 61. P. 23). Декларируемая Конрадом II на Трибурском Соборе 1036 г. борьба с симонией означала запрет на взимание платы за елей, совершение таинства Крещения или погребение, однако об инвеституре в обмен на территориальные или финансовые уступки речь не шла (Concilium Triburiense // MGH. Const. T. 1. P. 88-89). C распространением идей клюнийской реформы подобные злоупотребления, имевшие место как в отношениях императора и епископов, так и на более низких уровнях церковной организации, стали главным объектом критики. Осенью 1046 г. на Соборе в Павии Генрих III запретил рукополагать священников за плату. Король провел монастырскую реформу с целью внедрить практику свободных выборов в аббатствах и ограничить права монастырей на землю: все монастыри, кроме Фульды и Сен-Гилена, были лишены графских полномочий, управление землями перешло в руки имп. должностных лиц.

К сер. XI в. определяющая роль императора в церковной политике, практика назначения правителями епископов, критиковавшаяся как симония, злоупотребления католич. духовенства, общее обмирщение Церкви, столкнувшись с идеями клюнийской реформы, привели к конфликтам между императорами и папами, в т. ч. в форме борьбы за инвеституру (подробнее см. ст. Инвеститура). В результате устройство и принципы функционирования герм. И. Ц. существенно изменились. По мнению Й. Флеккенштайна, тесная связь между двором и епископами и между императором и И. Ц. начала разрушаться при Генрихе IV (Fleckenstein. 1973). С окончанием борьбы за инвеституру произошли изменения в порядке избрания и инвеституры епископов и аббатов. Согласно Вормсскому конкордату 1122 г., император гарантировал свободные канонические выборы без денежных выплат и любого внешнего вмешательства, а также отказывался от права инвеституры символами духовной власти - посохом и кольцом. Светские владения епископа (т. н. regalia - земельные владения и привилегии) должны были передаваться в качестве лена через вручение скипетра перед епископским рукоположением. Императорам оставлялась возможность присутствовать на выборах и отказывать в инвеституре неугодным кандидатам, избранным капитулом, что активно использовалось Лотарем III, Конрадом III (1138-1152) и Фридрихом I Барбароссой. Однако постепенно императоры теряли влияние в И. Ц. С одной стороны, это было связано с ростом независимости капитулов в XII-XIII вв. и формированием независимых церковных княжеств в составе империи (архиепископства Зальцбург, Трир, Майнц, Кёльн, Магдебург, Бремен, некоторые епископства), с другой - с увеличением влияния Римских пап на поставление нек-рых герм. епископов, что в XIII-XIV вв. приняло форму т. н. права резерваций (монополии Римских пап назначать епископов некоторых диоцезов).

В Священной Римской империи с XIII в. и до нач. XIX в. епископы и настоятели некоторых крупных мон-рей - имперские прелаты (Reichprälaten) - имели правовой статус имперских чинов (Reichsstände), закрепленный в судебниках (прежде всего в Саксонском и Швабском зерцалах). Наряду с имперскими князьями, баронами, представителями др. сословий и городов прелаты заседали в ландтагах и рейхстагах, платили налоги и участвовали в военных походах императора. Епископы и имперские прелаты вводились во владение регалиями, принадлежавшими их еп-ствам и мон-рям, королевской (имп.) инвеститурой скипетром. Три крупнейших церковных князя (архиепископы Майнца, Трира и Кёльна) были членами коллегии курфюрстов - выборщиков императора и занимали должности имперских канцлеров в королевстве Германия (архиепископ Майнцский), в королевстве Арелат (архиепископ Трирский) и в королевстве Италия (архиепископ Кёльнский) (Bulla Aurea Karoli IV. I 9-12, 15-16; II-IV // MGH. FontIur. T. 11. P. 49-59).

К имперским прелатам принадлежали настоятели основных мон-рей бенедиктинцев, цистерцианцев, премонстрантов, каноников-августинцев, францисканцев, кафедральных и коллегиальных капитулов, главы рыцарских орденов. В XVI-XVIII вв. епископы и имперские прелаты входили в состав одной из 3 палат рейхстага - Совета имперских князей (Reichsfürstenrat), образуя курию церковных князей. Мон-ри Фульда, Кемптен, Вайсенбург, Мури, Элльванген, Мурбах, Корвей, Ставло-Мальмеди, Берхтесгаден и Прюм, подобно епископам, имели статус князей империи и обладали правом отдельного голоса. Остальные имперские прелаты были распределены по рейнской и швабской коллегиям, каждая из к-рых обладала только правом коллективного голоса. В имперском военном регистре (Reichsmatrikel) 1521 г. перечислено 83 имперских прелата (из них 14 жен. мон-рей и представители Тевтонского (Немецкого) ордена и ордена иоаннитов), к кон. XVIII в. их число сократилось до 40. В 1806 г., после упразднения Священной Римской империи герм. нации, большинство имперских мон-рей было закрыто, их имущество секуляризировано.